Глава пятая, в которой Гермиона проявляет гриффиндорскую храбрость и в одиночку побеждает горного тролля Под потолком с диким хохотом пронесся скелет, и тут же вспыхнул фейерверк, осыпав студентов и преподавателей светящимися искрами. По Большому Залу громоподобно разносилась зажигательная музыка популярной в магической Англии рок-группы. Гермиона, активно работая локтями, проталкивалась сквозь толпу разряженных во всевозможные костюмы студентов. То и дело над их головами, источая могильный холод, проплывало какое-нибудь привидение, а по залу проносился душераздирающий крик.
Неожиданно из толпы вынырнул Гарри, одетый в черный плащ с высоким воротником-стойкой.
- Мы уше обышкались тебя, Гермиона. Што ты тут делаешь одна?! Пойдем шкорее вешелиться! - длинные клыки, торчащие изо рта, мешали ему говорить.
Следом за Гарри из толпы появился Рон. Его лицо и руки были покрыты зеленоватыми струпьями. На лице Гермионы отразилось глубочайшее отвращение.
- Вы ведете себя как первокурсники, - холодно заявила она. Гермиона до сих пор была в обиде на Гарри и Рона за то, что они не потрудились разбудить ее вчера вечером.
Внезапно музыка стихла, и в зале стало совсем светло. Всеобщее внимание привлек профессор Дамблдор.
- Вечеринка удалась, не так ли? - с улыбкой сказал он. Профессор был одет в разрисованную оранжевыми тыквами мантию, а из его головы торчал муляж окровавленной стрелы. - Разрешите мне на несколько минут отвлечь ваше внимание от этого великолепного празднества, чтобы сообщить одну замечательную новость, - он помолчал, обводя взглядом зал. - Немногие из вас знают, что на сегодняшнем празднике присутствует особенный гость. И этот гость – великий волшебник, основатель Хогвартса, легендарный, не побоюсь этого слова... Годрик Гриффиндор! - директор зааплодировал, повернувшись к стоящему рядом с ним человеку с мечом на поясе.
Это был Годрик. Только сейчас Гермиона заметила, что он находится в зале. На нем были те же странные одежды, что и в первый день, правда теперь они смотрелись куда более опрятно - видимо, эльфы изрядно потрудились, вычищая всю пыль и паутину. В итоге на этот раз Годрик выглядел очень даже презентабельно. Правда, он был несколько смущен всеобщим вниманием.
Какой-то слизеринец засмеялся, но он был единственным, кто так сделал. Все собравшиеся с удивлением смотрели на директора, не зная, как реагировать на его заявление. Годрик Гриффиндор не был тем персонажем, которым обычно наряжаются на Хэллоуин.
- Он же не серьезно? - слегка растерянно спросил Симус.
- Наверняка, шерьзно, - ответил Гарри, но Гермиона тут же шикнула, чтобы они замолчали.
- Понимаю ваше замешательство, - продолжал тем временем Дамблдор. - Конечно, звучит это не слишком правдоподобно... Но порой в мире творятся совершенно немыслимые вещи. Вот, помнится, в тридцать втором мы с Николя... Впрочем, не о том сейчас речь! Времени осталось совсем немного: уже сегодня ночью Годрик Гриффиндор покинет нас. Помните одно, друзья: вы стали свидетелями великого события. А теперь... продолжайте веселиться.
Профессор легонько взмахнул палочкой - снова грянула музыка, но никто и не думал веселиться: по залу пронесся взволнованный ропот.
Гермиона начала проталкиваться к тому месту, где находились директор и Годрик Гриффиндор.
Когда она подошла достаточно близко к ним, то увидела, как профессор Дамблдор вынул из кармана миниатюрную склянку с пробкой и протянул ее Годрику.
- Вот, возьмите, Годрик. Это Felix Felicis. Зелье, которое приносит удачу. Оно ужасно долго готовится, но Помона была так любезна, что разыскала немного готового в Лондоне. В Хэллоуин происходят настоящие чудеса. Будем надеяться, это поможет вам вернуться в свое время.
- Но что, если нет? - с сомнением спросил Годрик. Он был очень бледен и явно нервничал: слова директора не слишком-то обнадеживали.
- Все происходит так, как должно произойти. Я немного знаю историю: поверьте, вам еще многое предстоит совершить в своем времени. Если судьбе будет угодно, вы вернетесь в свое время. А судьбе угодно. Надо только ей немного помочь.
- Я знала... я так и знала, - взволнованно зашептала Гермиона.
Она подняла голову и встретилась взглядом с Годриком. Неожиданно Гермиона поняла, что испытывает что-то вроде священного трепета. Шутка ли, перед ней стоял настоящий Годрик Гриффиндор! Наверное, где-то в глубине души она с самого начала поверила ему, она даже мысленно называла его этим именем. А уж теперь, когда ее сомнения развеял профессор Дамблдор... Как бы то ни было, Гермиону начали мучить угрызения совести за то, что она сомневалась и считала великого Годрика Гриффиндора психически неуравновешенным человеком. Ей ужасно хотелось ему что-нибудь сказать. Может быть, спросить, как у него дела, или просто извиниться...
Но тут Гермиона поняла, что их окружает толпа взволнованных студентов. Все смотрели на Годрика Гриффиндора: кто с любопытством, кто с восторгом, а кто и с опаской.
- Так вы настоящий? - посыпались со всех сторон вопросы.
- А у вас есть палочка?
- Каким был Салазар Слизерин?
- Ваш меч волшебный?
- На территории Хогвартса есть клад?
- Это вы убили Кровавого Барона?
- Распишитесь вот на этом листочке, пожалуйста.
Вдруг зазвучала медленная музыка, и вперед всех выступила Парвати. Она была одета в длинное платье гриффиндорских цветов и остроконечную шляпу - ей очень шел этот костюм.
- Ах, потанцуйте же со мной, - попросила она.
Гермиона незаметно отступила в толпу.
Находясь в противоречивых чувствах, она попыталась отыскать Гарри и Рона, чтобы обсудить с ними произошедшее, а может, просто чтобы найти у них поддержку... Но замерла, увидев, как Рон, подозрительно порозовевший от смущения, танцует с Лавандой Браун. Гермиона отвернулась, но в другом конце зала Гарри танцевал с Джинни. Невилл и тот неподалеку кружил с Луной Лагвуд.
- Просто ноев ковчег какой-то, - мрачно сказала Гермиона и медленно побрела к выходу из Большого Зала. Выйдя в коридор, она подошла к окну и села на подоконник.
Из зала доносились музыка, веселый смех и иногда – холодящие душу крики. Но Гермионе было все равно: она хмуро уставилась в окно. Непогода, державшаяся несколько дней, кажется, наконец-то стала отступать. На небе замерцали звезды, холодные и равнодушные ко всем проблемам и обидам гриффиндорской всезнайки.
Здесь, в темноте и одиночестве, воспоминания последних дней накатили на нее с новой силой. Потерянные факультетом баллы, и проваленная контрольная, и несколько часов, проведенные в больничном крыле, и стыд за собственную глупость и то, что она не смогла понять очевидного, и друзья, оставившие ее в столь важный момент – все это представилось в особенно мрачном свете.
Гермиона часто заморгала, пытаясь прогнать внезапно подступившие слезы. Годрик сказал, что она не похожа на гриффиндорку. Что она слишком расчетлива, дотошна, труслива и так далее. Тогда понятно, почему он предпочел общество Парвати. Она-то уж точно проявила гриффиндорскую храбрость, пригласив на танец совершенно незнакомого человека, с которым, к тому же, у нее разница в возрасте – тысяча лет.
Девушка посмотрела в окно и увидела свое искаженное полумраком отражение. На нее взирала изможденная девица с бледным лицом, запавшими глазами и прической, похожей на воронье гнездо. Куда ей до Лаванды или Парвати! Гермиона судорожно вздохнула, подбородок ее мелко задрожал, непрошеные слезы так и норовили хлынуть из глаз.
Неожиданно в стекле отразился чей-то размытый силуэт.
- Что вы тут делаете?
- Я... я, собственно, вполне уверена в том, что это нисколько... нисколько вас не касается, - отозвалась Гермиона, пряча лицо.
Однако он не уходил, и, когда она подняла голову, Годрик Гриффиндор стоял рядом.
- И я вовсе не плачу, - сказала Гермиона и высоко задрала подбородок.
- Так почему же вы ушли?
Гермиона не ответила, теребя рукав мантии.
- А ваши друзья... Гарольд и Ромуальд?
- Гарри и Рональд, - машинально поправила она и, не поднимая глаза, тихо добавила: - Все вы одинаковые... А почему ушли вы? - спросила вдруг Гермиона. - Почему не остались танцевать с Парвати?
- Я... знаете ли, никогда не был силен в танцах, - печально ответил он.
Гермиона вспомнила, каким неуклюжим он был в библиотеке. Она даже немного посочувствовала Парвати: бедная, она совсем не знала, на что идет, приглашая его на танец.
- А ведь она очень красива, - вдруг задумчиво протянул Годрик.
Гермиона отчего-то разозлилась.
- Ну вот тогда и идите... к ней и остальным своим фанаткам. На празднике вы, как я успела заметить, весьма популярны.
- Но и вы... - вдруг поспешно продолжил он, - вы мне тоже очень... очень даже приятны, - его щеки вдруг начал медленно заливать румянец. - И ежели бы всё сложилось иначе, быть может... в другое время... то есть я не отрицаю... что мы, скорее всего, могли бы... я хочу сказать, мы могли бы стать более, чем просто друзьями... потому что, как я успел заметить, вы весьма достойная... м-м... представительница своего времени, и если бы только было возможно...
Гермиона удивленно заморгала.
- О, - она и сама неожиданно смутилась. - Спасибо... мне очень приятно слышать... то есть, я хочу сказать... вы... вы мне тоже весьма приятны... и...
Неожиданно Годрик достал откуда-то розу и неуклюжим движением воткнул ее в пышную прическу Гермионы. Девушка, вздрогнув, осторожно прикоснулась к цветку.
- Вам очень к лицу, - с несколько грустной улыбкой заметил мужчина.
- Ох, не стоило, - вспыхнув, застенчиво пробормотала Гермиона. Она не знала, где он достал эту розу: наколдовал сам или же тайком сорвал с грядки профессора Спраут, но сам факт подарка был весьма приятен.
- Пустое! - смущенно отмахнулся Годрик. - Знаете, у меня осталось не слишком много времени. Вернемся на праздник?
- Я думаю, - Гермиона слегка улыбнулась, - это отличная идея.
Судя по звукам, в Большом Зале вовсю продолжалось веселье, но как только Гермиона и Годрик вошли туда, все разом стихло, и причиной тому было отнюдь не их появление.
- Пивз впустил в школу тролля! - раздался вдруг чей-то истошный вопль.
Всеобщее внимание было обращено на темный дверной проем, на фоне которого виднелся силуэт огромного тролля. На высоте около пятнадцати футов слабо мерцали его маленькие злобные глазки. Музыка стихла, как-то жалобно пискнув напоследок, и в зале воцарилась гробовая тишина. Тролль, шумно сопя, неловко переступил с ноги на ногу.
И тут все бросились в рассыпную, зал наполнился оглушительными визгами и криками; преподаватели призывали прекратить панику, а студенты безуспешно пытались вжаться в стены.
Ничуть не растерялся один лишь Годрик Гриффиндор: он словно оказался в своей стихии. Быстро смахнул с ближайшего стола все блюда, ловким движением вскочил на него и, взмахнув своим длинным плащом, с грозным видом выхватил из ножен меч.
- Мерзкое чудовище! - воскликнул он, гневно сотрясая мечом. - Выйди и сразись со мной одни на один, если у тебя хватит смелости, или же навсегда убирайся прочь из этого замка!
Но тролль, похоже, не собирался убираться. Он громоподобно взревел, задрав несоразмерно маленькую голову, и со всей силой обрушил дубину на столешницу. Послышался оглушительный треск, и стол тут же разломился пополам. Годрик Гриффиндор, покачнувшись и совершив немыслимый пируэт в воздухе, полетел вместе с обломками на пол. Устранив противника, тролль шмыгнул носом и обвел бешеным взглядом зал.
- Без паники! - раздался звенящий от напряжения голос Гермионы. Девушка вышла вперед и, засучив рукава, лихо взмахнула палочкой. - Mansuetus!
Тролль вдруг часто-часто заморгал, опустил дубину и уселся на пол. Вид у него при этом был такой, словно он находился в каком-то полузабытье.
Гермиона быстро подошла к Годрику Гриффиндору и осторожно отодвинула ногой несколько сломанных досок. Гриффиндор, распластавшись, лежал на полу. Он поднял голову и уставился на Гермиону, словно не в силах поверить собственным глазам.
- Вы в порядке? - обеспокоенно спросила девушка.
- Но что же... как же...
- Ах, это. Ничего особенного. Всего-навсего заклинание Mansuetus, от него тролли становятся очень смирными.
Постепенно вокруг них и тролля начала собираться толпа. Все смотрели на тролля – с отвращением, а некоторые еще и на Гермиону – с уважением.
- Вы одна одолели тролля!
- Пустяки. Просто я много читала о них.
- Да нет же, не пустяки! - горячо возразил Годрик и попытался встать, но охнул и схватился за ребра. - Не пустяки вовсе! Теперь я вижу, что не по праву называл вас трусливой. Вы только что проявили настоящую храбрость... и отвагу... и вы... вы достойная гриффиндорка, - с гордостью заключил он, вид при этом у него был такой, как будто Гермиона только что не тролля успокоила, а, по меньшей мере, спасла от гибели целую вселенную.
- Эм... спасибо, конечно, - смутилась Гермиона. Она помогла Гриффиндору подняться на ноги, осторожно придерживая его за талию. Но тот споткнулся, едва успев сделать несколько шагов. Из под его ноги вылетел острый обломок доски и, со зловещим свистом пролетев несколько метров по воздуху, приземлился всего в паре сантиметров от ноги Драко Малфоя. Малфой шумно сглотнул.
- Пейте же скорее свой Felix Felicis, пока вы кого-нибудь не покалечили, - с каменным выражением лица процедила Гермиона.
- Ах да, - спохватился Гриффиндор. - И как это я про него забыл?
Он, поморщившись, вынул из кармана склянку, откупорил ее и одним глотком выпил зелье. Гермиона замерла в ожидании результата.
- Кажется… - начал Годрик, - мне надо сей же час вернуться в свой кабинет. И как можно скорее.
- Так чего же вы ждете! - воскликнула Гермиона.
- Бежим! - неожиданно закричал Гриффиндор и со всех ног бросился к выходу. Гермиона едва поспевала за ним. Вихрем взлетев по лестницам, мужчина добрался до площадки третьего этажа абсолютно ничего не разрушив – видимо, благодаря зелью.
- Не могли бы вы... идти чуточку помедленнее, - еле выговорила Гермиона, держась за стену.
Где-то внизу раздался удар колокола. Потом еще один, и еще... Это могло означать только одно: хогвартские часы отсчитывали приближение полуночи.
Внезапно Гриффиндор молниеносно метнулся вперед и с криком “О, всепожирающее время!” со всего разбега бросился на стену. Гермиона с ужасом наблюдала за ним, но, вопреки ее ожиданиям, Годрик не свалился бездыханным на пол, а попросту прошел сквозь стену.
Гермиона, потратив на раздумья лишь секунду, проделала то же самое. Вот она была в коридоре, а вот уже оказалась в знакомом заброшенном помещении. Гриффиндор, бледный и растрепанный от бега, стоял посреди комнаты. Часы отсчитывали последние удары.
- Прощайте! - воскликнул Годрик. - Прощайте, Гермиона!
- Уже?.. подождите-ка... - сбиваясь, пробормотала девушка, - мы... мы... еще когда-нибудь увидимся?..
- Не спрашивайте меня о столь сложных вещах! Быть может, если того захочет судьба.
Гермиона хотела сказать что-то трогательное, вроде “Я буду скучать” или что-нибудь, что принято говорить в таких случаях, но вместо этого торопливо произнесла:
- Я так надеюсь, что мы когда-нибудь еще встретимся... вы многое могли бы мне рассказать... меня всегда интересовала магическая история, знаете, история Хогвартса и его основателей, конечно, считается, что все это мало изучено...
- Прощайте...
Наконец бой часов стих. Сердце Гермионы на мгновение замерло.
- Прощайте, - тихо повторила она.
Эпилог
В следующее мгновение она увидела Рона на том самом месте, где только что стоял Годрик Гриффиндор. Гермиона вздрогнула и, словно очнувшись ото сна, огляделась. Вокруг были все те же покрытые паутиной стены. У одной из стен стоял Гарри и пытался пнуть ее ногой.
- Выхода нет! Мы... замурованы! - с отчаянием воскликнул он.
- Гарри? Рон? Что... что вы здесь делаете?
- То же, что и ты, Гермиона. Готовимся к долгой и мучительной смерти.
- Но... как вы сюда попали?
- С тобой все в порядке? - обеспокоенно спросил Рон. Он смотрел на подругу так, словно опасался за ее рассудок.
Девушка замерла. Она и сама начала опасаться за свой рассудок. По крайней мере, голова у нее шла кругом. Это что же, получается, ничего не было? Или все-таки было? А как же Годрик Гриффиндор, путешествующий во времени? И хэллоуинский маскарад? И тролль? Но, может быть, она ударилась головой, и ей все привиделось?
Внезапно Гермиона почувствовала, что в кармане мантии что-то есть. Девушка вытащила это из кармана и разжала руку. На ее ладони лежала красная, слегка помятая роза.
- Что это? - спросил Рон.
Гермиона просияла. Она подошла к стене, отстранила Гарри и, привстав на цыпочки, нажала на выступающий камень. В стене образовался проем.
Никто из троих и слова не успел сказать, как из коридора раздался ледяной голос.
- Что это вы тут делаете, Поттер? - на них с весьма зловещим видом взирал профессор Снейп.
- Я... мы... дело в том, что мы... э... - промямлил Гарри.
- Минус двадцать баллов за разгуливание по школе после отбоя. С каждого, разумеется... А с Поттера – минус двадцать пять. За неумение внятно изъясняться.
“А ведь действительно, - подумала Гермиона, - никуда от нее, от судьбы, не уйдешь”.
