Тривиум

Глава 5

Ахнув, Драко покачнулся и затряс головой, прогоняя мелькающие перед глазами цветные пятна. Мальчик прикрыл ладонью заслезившиеся глаза и осмотрелся. По сравнению с полумраком отцовского кабинета контраст был разительным. Он стоял рядом с Люциусом на вершине невысокого каменистого холма, а вокруг, насколько он мог увидеть, раскинулось зелёное море леса. По правую руку в далёкой сиреневой дымке стояли горы.
- Пойдём, Драко, нас уже ждут, - бросил Люциус, начав спуск по едва заметной тропинке и указывая тростью на три фигурки, стоявшие на опушке леса у подножья холма.
Драко прищурился, вглядываясь. Высокая фигура в чёрном плаще до пят и надвинутом капюшоне и была, очевидно, тем Наставником, о котором предупредил отец. А рядом стояли два мальчика. Даже с такого расстояния Драко их мгновенно узнал. Массивные, кряжистые фигуры, круглые головы с одинаковыми причёсками – ёжиками, кулаки – дыни… Крэба и Гойла и вблизи многие сперва принимали за близнецов.
- Да, сын, ты не ошибся, - отец, казалось, читал его мысли, - Это Крэб и Гойл. Младшие. В принципе, эти двое будут единственными, кроме тебя, ээээ… отдыхающими в нашем маленьком лагере. В начале я подумывал оставить тебя с Учителем один на один, но потом решил, что небольшая компания твоих сверстников не повредит. К тому же, мне донесли о том, что эти двое стали, - Люциус в раздумье пощёлкал пальцами, - Стали твоими верными клевретами. И это уже на первом году обучения! Должен заметить, Драко, это мудро, весьма мудро. Ты идёшь по моим стопам. Я тоже, помнится, начинал именно с этого. Как и их родители, эти парни тупы, но преданны и исполнительны, впрочем, зачастую нам нужны как раз такие люди. Как и их родители, они будут служить Малфою. Фамильные традиции – прекрасная вещь, ты не находишь?
- Да, отец, - Драко отлично понимал, что Люциус прав, но какое-то неуловимое ощущение внутри не давало ему покоя. Ему льстила беззаветная нерассуждающая верность его двух приятелей – телохранителей, равно как и щенячье выражение глаз Пэнси. Это была его судьба, судьба Малфоя: разделять и властвовать, отдавать приказы, манипулировать и повелевать. К этому его готовили с самого рождения. А дружба, любовь? Это, учил его отец, всё выдумки презренных бедняков и маглорождённых. Эти глупости могут стать лишь помехой, брешью в несокрушимой броне Дома Малфоев. Но всё же, отчего ему иногда так больно видеть идиотскую возню этой ненавистной троицы: врага Поттера, рыжего голодранца Визли и грязнокровки Грейнджер с её отвратительной причёской и кроличьими зубами? Так больно, что хочется немедленно подойти и сказать какую-нибудь гадость, стереть счастливые улыбки с их лиц, заставить Поттера сердито нахмуриться, Визли покраснеть до корней волос, а Грейнджер прикусить губку, сдерживая слёзы. Почему? Ему же всё равно, он же Малфой!
- Вот и отлично, сын, - голос отца прервал его мысли, - Согласие в семье – ещё одна прекрасная вещь. К тому же, это будет забавно. Ты бы видел выражения лиц отцов этих двух орангутангов, когда я затребовал их отпрысков на лето. Когда они узнали, что их детки будут проводить время с тобой, на их физиономиях засияли такие улыбки, словно я выписал им чек на миллион галеонов. Впрочем, они бы с радостью отдали мне сыновей, даже заяви я им, что рекрутирую подростковую банду для ограбления Гринготс.
Между тем, Малфои приблизились к ожидающей группе. Крэб и Гойл, заметив Драко, радостно осклабились и синхронно замахали руками. Высокий человек в плаще, не торопясь, развернулся и отбросил назад капюшон. Драко замер на месте, оцепенев от этого пристального, обжигающего чёрным пламенем взора. Перед ним стоял МакНейр.

* * *