Глава 5Я подошла к нему, и страх, преследующий меня в этих петляющих каменных лабиринтах, мгновенно пропал. Мы стояли в темном коридоре, не нарушая тишину этих сводов, и я слышала частое дыхание Джеймса.
- Прости, я немного опоздала, - стараясь придать тону будничности, заговорила я. – Эти лестницы…
- Да ладно, Эванс, это ты меня прости, - перебил он меня и изобразил виноватую гримасу на лице. - Я совсем забыл сказать тебе, что восьмой этаж – это в другой стороне от библиотеки.
- Поттер, а ты, видимо, на восьмом этаже ищешь поле для квиддича! - тут же съехидничала я. - Я вообще удивляюсь, что ты обращаешь внимание на то, что изображено на гобеленах! Ты же кроме своего снитча ничего не замечаешь!
Я бы могла продолжать свою тираду до бесконечности, если бы Поттер, как обычно, по-дурацки ухмылялся, что всегда меня раздражало. Но он просто молчал и смотрел мне в глаза. Затем слегка пошевелил рукой и едва слышно прошептал: «Нокс». Свет из палочки погас, и мы погрузились в полумрак. Тени от коптящегося факела играли на щеке Джеймса, изображая причудливые узоры. Ощущение близости не приводило в смятение, как это было сегодня после урока истории магии, а наоборот - успокаивало. Неожиданно Джеймс сделал шаг и приблизился настолько, что наши руки едва не соприкоснулись. Я медленно поднимала глаза, скользя по застежкам мантии, белому воротничку рубашки, по смуглой коже шеи…Он смотрел на меня сверху вниз, словно раненый зверь. Я не могла понять его чувства, не могла угадать его мысли. Одно лишь мгновение я всматривалась в его глаза, но и этого хватило, чтобы напряжение между нами возросло в тысячи раз. Я быстро опустила ресницы, не в силах выносить его глубокий взгляд. Затем услышала, как Джеймс устало вздохнул и спокойно сказал:
- Ты не находишь, что наш разговор теряет смысл? – он отвернулся и отошел ближе к гобелену, засунув руки в карманы. Когда он снова повернулся ко мне, на его губах была улыбка – даже тени не осталось от того Джеймса, который всего минуту назад показался мне таким естественным, без напускной заносчивости. – Эванс, я вообще-то просто пошутил, не обязательно так остро на все реагировать.
- Не обязательно делать из меня заучку, - еле слышно огрызнулась я. Но потом решила поменять тему. - Поттер, а почему надо было встречаться именно на восьмом этаже, здесь ведь даже кабинета ни одного нет?.. - этот вопрос действительно мучил меня, потому что мне совсем не хотелось учиться заклинанию в коридоре.
- Вот тут ты ошибаешься! Могу тебя заверить, что кроме стадиона для квиддича, я много чего знаю в Хогвартсе, - он заговорщицки улыбнулся.
- Неужели? Может, тогда за этим гобеленом скрывается тайная дверь, и, чтобы ее открыть, нужно просто станцевать в паре с этим троллем? – с иронией поинтересовалась я.
- Эванс, Эванс… Ты не исправима, - он покачал головой и улыбнулся, а я в ответ закатила к глаза к потолку.
Джеймс стоял посередине коридора и явно что-то прикидывал в уме. Я начала всерьез подумывать, что он пытается что-то вспомнить, но тут он неторопливо побрел вдоль стены. Дойдя до ближайшего окна, он развернулся и пошел в обратную сторону. Я внимательно наблюдала за ним, судорожно соображая, что именно он делает и какого эффекта ожидает. А Поттер точно знал, что делает! Причем всегда! Уж в этом можно было не сомневаться…
Вот он третий раз прошел мимо меня, и я уже не выдержала:
- По-видимому, что-то должно произойти, но не происходит? Верно? – несмело начала я. Но Поттер лишь махнул на меня рукой, жестом прося тишины.
Я скрестила руки на груди и от нечего делать стала рассматривать каменные стены, уходившие во мрак лабиринтов Хогвартса. И тут я увидела, как на противоположной от гобелена стене, постепенно увеличиваясь, появляется большая дубовая дверь, покрытая кованой решеткой с завитушками. Я, конечно, знала, что Хогвартс таит в себе невероятно много секретов, но столкнуться с одним из них в темном и мрачном коридоре, было, мягко говоря, ужасно. Да уж, храбрая гриффиндорка, ничего не скажешь! Я тут же пулей подбежала к Джеймсу и схватила его за руку, разворачивая к неожиданно появившейся двери. Он посмотрел в указанном мной направлении и улыбнулся:
- Спорим, ты ни в одной книжке не прочтешь о существовании этой комнаты? – с этими словами он повел меня к двери. Он уже взялся за ручку, даже почти дернул ее, но неожиданно обернулся ко мне. – Только не говори никому о ней - это очень большой секрет…
Затем рывком открыл дверь, и мы вошли.
Это была достаточно просторная комната без окон, освещаемая множеством факелов. Вдоль стен тянулись книжные стеллажи, на полу лежал пушистый бордовый ковер, и кое-где были разбросаны небольшие пуфы. Вся обстановка как нельзя лучше подходила к нашему занятию. Мое внимание привлекли книги, которые в таком количестве можно было увидеть разве что в библиотеке, и я поспешила к ближайшему шкафу.
- Надо же, сколько книг! – я торопливо водила пальцем по кожаным обложкам. «Дементоры - вся правда», «Способы защиты от дементоров», «Патронусы и их способности»… Мои глаза разбегались от такого множества книг, и мне хотелось схватить их как можно больше и начать читать все сразу. – Смотри, тут есть все, что нам нужно!
- Эванс, кто бы сомневался, что ты больше всего оценишь именно книги, - Джеймс повернул торчавший в замке ключ и уселся на один из пуфов.
Я уже листала одну из книг, совсем забыв о том, для чего мы вообще сюда пришли. Но вдруг я обратила внимание на тот факт, что все в этой комнате было как раз именно таким, как нам необходимо: книги собраны четко по нашей теме, свободное пространство как раз подходило для отработки заклинаний, и даже ткань пуфа, на котором сидел Джеймс, была подозрительно расшита золотыми снитчами. Я насторожилась:
- Поттер, а что это вообще за комната?
- Неужели тебя что-то еще интересует кроме этой книжной ерунды? – насмешливо сказал Поттер и, заметив мой яростный взгляд, тут же добавил: - Это Выручай-комната. Ее еще называют Комната Так-и-Сяк. И в нее можно попасть только тогда, когда действительно в ней нуждаешься.
- Странно… А почему здесь собрано все то, что нам необходимо? – сам факт существования комнаты, о которой нигде не написано в книгах о Хогвартсе, меня заинтересовал.
- В том-то вся ее прелесть! Когда ты в чем-то нуждаешься, то она появляется именно с той обстановкой, какая тебе нужна.
- И как же сделать так, чтобы она появилась? – полюбопытствовала я.
- Это секрет, - Джеймс улыбнулся и, заметив, что я уже открыла рот, чтобы задать свой следующий вопрос, опередил меня с ответом на него. - И как я о ней узнал - тоже секрет.
Я недовольно прищурилась и поставила книгу обратно на полку. В конце концов, я не могла требовать от Джеймса рассказать мне все об этой комнате, хотя меня и мучило любопытство. Нельзя было не признать, что если об этой комнате кто и знал, то это были единицы. Поэтому я не стала больше задавать ему вопросов и села на пуфик напротив него.
Джеймс немного помолчал, видимо собираясь с мыслями, а потом негромким, глубоким голосом заговорил:
- Я, конечно, не профессор по защите от темных искусств, но попытаюсь научить тебя. Для начала, наверно, нужно рассказать о патронусах. Вообще патронус – это некая магическая сущность, которая служит защитой от дементора.
При этих словах я явно представила себе картину, как из моей палочки вырываются тысячи маленьких кирпичиков и выстраиваются в толстую стену вокруг меня, а за этой стеной дементор отчаянно пытается ее разбить разными способами.
- Ведь дементоры страшны тем, что высасывают из людей все самые светлые эмоции: счастье, надежду, любовь, веру в лучшее… А вот патронус как раз является воплощением всего этого и тем самым прогоняет дементоров. – Джеймс на мгновение задумался, а потом с интересом посмотрел на меня. – Эванс, а почему ты так боишься именно дементоров?
- А ты думаешь, что это милые домашние зверушки? – наигранно ответила я.
- Нет, просто в волшебном мире множество не менее опасных существ, а ты почему-то зациклена именно на них, - он внимательно смотрел на меня, явно ожидая ответа. Я колебалась, не зная стоит ли ему рассказывать о детском страхе… Но все же решила поделиться.
- Понимаешь, когда я только узнала, что я ведьма, мне рассказали, что детям нельзя колдовать вне школы, а я ведь тогда не могла контролировать себя! Тогда-то я впервые узнала о дементорах. Мне они тогда казались самыми страшными созданиями на земле. И я боялась, что меня отдадут за колдовство к ним в Азкабан, - под конец я совсем засмущалась своей детской наивности. И, тем не менее, я понимала, что этот мой страх с возрастом перерос в фобию.
- А кто тебе вообще сказал, что за магию в детском возрасте сажают в Азкабан? – Поттер удивленно смотрел на меня.
- Никто, это я так решила сама,- поспешно ответила я. – Просто Северус рассказал мне…
- Понятно, - с презрительной ухмылкой перебил меня Поттер, а затем встал. Он отошел к книжным полкам, достал одну из книг, бессмысленно пролистал ее и поставил на место.
– Как же я сразу не догадался, что без Нюниуса здесь не обошлось.
Я поняла, что допустила ошибку. Зачем мне вообще понадобилось откровенничать с Поттером? Да и Северуса вспоминать было невероятно глупо. Джеймс так и продолжал стоять около книжного шкафа, но его взгляд блуждал где-то на полу. Я никак не могла придумать, как бы мне перевести тему, и, в сотый раз ругая себя за свою глупость, я все же решилась нарушить затянувшееся молчание:
- Послушай, я действительно больше всего на свете боюсь дементоров и очень хочу, чтобы ты помог мне перебороть свой страх и научиться защищаться от них.
Он обернулся ко мне, и его глаза смягчились. Он поспешно вернулся на свое место и продолжил, как ни в чем не бывало:
- Так о чем там я говорил? Ну да – патронус. Так вот, патронус может защитить волшебника от дементоров. Но ты учти, что это уже высшая магия, поэтому с первого раза даже у тебя, естественно, ничего не выйдет, - Джеймс улыбнулся озорной улыбкой, видимо, смакуя тот факт, что у меня будет что-то не получаться.
- Поттер, не умничай! – раздраженно ответила я, а он только еще шире улыбнулся и знакомым жестом растрепал свои волосы. Я поняла, что он специально подтрунивает надо мной, стараясь вызвать во мне раздражение, а я так глупо ведусь на его уловки.
- Что ты, Эванс, рядом с тобой я на это даже не претендую, - со смехом отозвался он, потом театрально вздохнул и добавил: - Куда уж там нам, безмозглым идиотам…
- Будь добр, хотя бы сегодня избавь меня от этих вечных перепалок! – ядовито ответила я, а Джеймс лишь покачал головой. Он уже не улыбался. – По-моему, ты предложил мне помочь с патронусом, а не…
- Я помню! – неожиданно прервал меня Поттер. Затем слегка тряхнул головой, словно пытаясь отогнать какую-то мысль, и ровным будничным голосом заговорил снова. – Я лишь хотел сказать, что нам понадобятся не одно и не два таких занятия - это действительно очень сложно.
- Я понимаю… - голос прозвучал как-то виновато, и я решила уйти подальше от опасных тем. – Скажи, а на что похож патронус?
- Ну, они бывают двух видов: слабые патронусы обычно представляют собой поток света, и они могут лишь недолго держать дементора на расстоянии. А вот настоящие патронусы могут действительно его прогнать. И они имеют облик какого-либо животного.
- Вот оно что! А у каждого волшебника свой патронус? – с интересом спросила я.
- Ну конечно! Патронус – это твое второе «я», это все хорошее, что есть в тебе, заключенное в образ животного, которое в большей степени тебе подходит, - Джеймс говорил с большим энтузиазмом, а мне очень нравилось его слушать. – Хотя иногда патронусы могут быть связаны с определенными животными по другим причинам.
- Это как? Я что-то не понимаю…
- Я сам до конца этого не понимаю. Мне мой папа рассказывал, что у близких людей могут быть одинаковые или парные патронусы. Это вроде как можно объяснить тем, что все светлое, что и представляет из себя патронус, связано или заключено в определенном человеке. Вот, например, у моей мамы патронусом была канарейка, а после того, как они с папой поженились, он изменился и стал совой, - Поттер пожал плечами и стал что-то обдумывать.
- А почему вдруг он стал именно совой? – я непонимающе смотрела на Джеймса.
- Ну, просто у моего папы патронус – филин, - он тепло улыбнулся, видимо, вспомнив о родителях.
- Значит, патронусы могут меняться? - не унималась с вопросами я. Мне было невероятно интересно, поэтому хотелось узнать все об этой загадочной сущности. И, казалось, что Джеймс только этого и ждет.
- Видимо, да. Но это редко, - он пожал плечами. - Наверно, в особых случаях.
- Как с твоими родителями? – несмело улыбнулась я.
- Да, как с моими родителями, - ответил Джеймс, смотря куда-то на книжные шкафы. Но я видела, что его мысли были далеко отсюда. Он вздохнул и посмотрел на меня, глазами полными энтузиазма. – Ладно, преступим к заклинанию. Слова, которые тебе нужно произнести, – Экспекто патронум. Запомнила?
- Эспекто патронум... Ой, нет, экспекто патронум… Экспекто патронум, - твердила я, пытаясь запомнить.
- Верно, а теперь самое главное – тебе нужно сосредоточиться на счастливом воспоминании. Только по-настоящему счастливое воспоминание может породить патронуса, - Джеймс встал с пуфа и протянул мне руку, приглашая подняться.
Я поднялась и замерла в раздумьях. Какое у меня самое счастливое воспоминание? Я попыталась вспомнить какое-либо радостное событие в своей жизни и просто потерялась. Словно картинки, множество воспоминаний хаотично рождались в моей голове, но я никак не могла зацепиться хотя бы за одно. Меня понемногу начал охватывать страх, что я не смогу никогда научиться этому заклинанию только потому, что у меня просто нет радостных событий! Я уже не на шутку забеспокоилось, как мое сознание все же ухватилось за такое воспоминание. Ну, конечно! Как же я сразу не догадалась! Тот день, когда я получила письмо с результатами экзаменов по СОВам! Я все сдала на «отлично»! Это и будет, пожалуй, моим самым счастливым воспоминанием.
- Есть! Я вспомнила, - радостно воскликнула я.
- Отлично! Тогда, сконцентрируйся на воспоминании и произноси заклинание, - сказал Джеймс и отошел от меня, освобождая пространство передо мной.
Я закрыла глаза, вспомнив ту радость, когда я держала пергамент с гербами Министерства и Хогвартса, на котором рядом с перечнем сдаваемых предметов везде стояли отметки «превосходно». Затем громко и четко произнесла:
- Экспекто патронум!
Из моей палочки вырвалась тонкая струйка серебристого газа и через несколько мгновений погасла. Но и этого хватило, чтобы повергнуть меня в радостную эйфорию:
- Смотри, смотри! Ты видел! Джеймс, у меня получилось!
Упоительное чувство восторга и гордости переполняло меня, и я едва только не прыгала. Эта, казалось, небольшая победа, была очень значимой для меня: такое сложное заклинание, которое было не подвластно многим опытным волшебникам, у меня все же могло получиться. Я весь день беспокоилась, что мне будет оно не по силам, что Поттер махнет на меня рукой и скажет, что, видимо, магглорожденные не могут быть настолько сильными в магии. Теперь же все мои страхи развеялись, как дым.
Я, наконец, обратила внимание на Поттера: он стоял недалеко от меня, смотрел в пол, и на его губах была легкая улыбка. Было видно, что он совсем не обращает на меня внимания, и вся моя радость проходит мимо него. Он был погружен в свои мысли, и на мгновение мне показалось, что сквозь его смуглую кожу на щеках пробивается легкий румянец. Но я это списала на игру бликов огня от факелов, а молчание расценила по-своему:
- Поттер, ты, наверно, не думал, что у меня с первого раза получится, - я гордо вздернула подбородок, - а вот видишь, все же получилось. Конечно, это не патронус, но хоть что-то…
Он перевел на меня глаза и непринужденно улыбнулся:
- Эванс, я нисколько в тебе не сомневался. Иначе не предложил бы помощь.
- А давай еще раз попробуем? - я уже вошла во вкус, и мне казалось, что через несколько попыток я смогу вызвать телесного патронуса.
- Мы можем тут всю ночь тренироваться, если ты, конечно, не боишься возвращаться в башню после отбоя, - Джеймс коварно улыбнулся.
- Что? А сколько сейчас времени? – я обеспокоено стала озираться по сторонам, и тут же на стене появились большие часы – стрелки показывали без двадцати одиннадцать. Меня тут же охватила паника. – Мерлин, уже был отбой! Что же делать? Как же мы вернемся?
Джеймс весело улыбался, наблюдая за моей паникой. Ему доставляло удовольствие видеть, как я, староста и надежда факультета Гриффиндор, впервые нахожусь в такой ситуации, когда нужно будет нарушить правила.
Стоп! Я их уже нарушила.
- Поттер, что ты улыбаешься? Тебя это тоже касается! Мы же главные старосты школы, и представляешь, что будет, если нас поймают! – от этой мысли меня кинуло в дрожь.
- Эванс, попробуй хоть раз отнестись ко всему проще! И знаешь, жизнь состоит не только из правил. Да и правила нужны для того, чтобы их нарушать, - он одарил меня загадочной улыбкой. – Просто надо уметь это делать.
Я хотела ему возразить, прочитать целую лекцию о том, что он должен быть примером для всех, раз уж, по непонятным мне причинам, Дамблдор назначил его главным старостой. Но вдруг заметила, что он из кармана мантии достал какой-то пергамент. Джеймс кончиком волшебной палочки коснулся его и негромко сказал:
- Клянусь, что замышляю шалость и только шалость, - затем бросил заговорщицкий взгляд в мою сторону, и я подошла к нему.
Вдруг на том самом месте, которого коснулась палочка Поттера, стали появляться чернильные линии. Они пересекались, соединялись, путались, попеременно исчезая и возникая вновь. В конце концов, я прочла только что появившуюся надпись:
«Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост,
Поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов, с гордостью представляют новейшее изобретение – Карту Мародеров».
Затем он раскрыл карту, и моим глазам предстала полная схема Хогвартса. Каждый этаж, каждый поворот, каждый закоулочек школы был мастерски перенесен на пергамент. Карта захватывала даже лодочный сарай, домик Хагрида и небольшой кусочек запретного леса - едва только Хогсмида на ней не было! Я в восхищении склонилась над ней. И тут я заметила, что она была усыпана маленькими черными точками, а под каждой стояла подпись. Тут мои глаза раскрылись от удивления: я заметила, что точки движутся. Вот на Астрономической башне две точки с подписями «Алиса Ревейн» и «Фрэнк Лонгботтом» находятся совсем близко друг к другу; вот профессор Дамблдор расхаживает по своему кабинету; а вот и Слагхорн что-то делает в своей лаборатории… Мерлин, это просто фантастика! Я видела абсолютно неизвестные мне коридоры и проходы, а также тайные выходы из Хогвартса, о существовании которых даже не подозревала.
- Это просто невероятно! – воскликнула я. Джеймс с ликующей улыбкой отвесил мне в благодарность шуточный поклон. – Но как?
- Эванс, теперь ты мне веришь, что нет ничего невозможного? – он улыбнулся мне своей самой обворожительной улыбкой, и у него на щеках выступили милые ямочки. – А теперь давай посмотрим, что делается в коридорах.
Он подошел ко мне, и мы вместе склонились над картой:
- Филч на третьем этаже. Смотри, рядом с ним Пивз, - Поттер усмехнулся, представляя, как они там воюют.
- А миссис Норрис на пятом этаже. Путь свободен! – закончила я с улыбкой на лице. – Пойдем!
- Эванс, скажи, почему у меня такое чувство, что в тебе сейчас взыграл дух авантюризма? – я видела в его глазах неподдельное веселье.
- Поттер, смотри, как бы во мне сейчас не взыграл дух кровожадности, - съехидничала я в ответ. Джеймс лишь рассмеялся:
- Ты об этом можешь рассказывать кому угодно, - он лукаво посмотрел мне в глаза, - только кому, как не мне, знать твою истинную натуру, Эванс.
Я лишь неопределенно пожала плечами и не стала спорить. Джеймс тем временем повернул ключ в замке, выглянул в коридор, а затем распахнул дверь настежь, пропуская меня вперед.
Холодные сквозняки после теплой уютной комнаты делали воздух в коридоре промозглым, и я поежилась. Джеймс обеспокоено посмотрел на меня:
- Ты замерзла? – не дожидаясь ответа, он расстегнул застежку своей мантии, торопливо снял ее и накинул мне на плечи.
Я просто утонула в упоительном запахе сандала. Так пахла его кожа, и одежда пропиталась этим тонким ароматом. Я судорожно вздохнула. Чертов Поттер…
Джеймс закрыл дверь, и свет, сочившийся из Выручай-Комнаты, скрылся. Он обернулся ко мне: растрепанные темные волосы, которые в сумерках казались еще чернее, горящие непонятным блеском глаза и едва заметная улыбка, оставляющая на щеках все те же очаровательные ямочки. А еще расстегнутые верхние пуговицы белой рубашки и смуглая кожа под ней, открывающаяся мне лишь вырезом на шее и груди. И эта кожа пахнет дивным сандалом, тем самым, что окутывает меня. Только она еще непременно горячая. Я была в этом уверена.
Он смотрел на меня, а за его спиной раздавался шорох исчезающей двери. Всего мгновение, но я была уверена, что Джеймс хотел подойти ко мне, и в его глазах явно читалось смятение и неуверенность. Но вместо этого он вдруг охрипшим голосом сказал:
- Пойдем, а то ты совсем замерзнешь, - и, отвернувшись от меня, пошел вперед, держа в руках карту.
Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
Всю дорогу до нашей гостиной мы шли молча, каждый погруженный в свои мысли, и лишь иногда, перед очередным поворотом, Джеймс поглядывал на карту. Я куталась в его мантию и надеялась только на то, что полумрак школьных коридоров скроет мои пылающие щеки. Кто бы мог подумать, что староста Гриффиндора будет вот так разгуливать ночью в компании Джеймса Поттера! Да скажи мне кто об этом год назад, я бы ответила, что этот человек выпил слишком много огневиски. Но сейчас, пытаясь ступать как можно тише, именно Лили Эванс кралась по пустынным коридорам и старалась не дышать около мирно похрапывающих в рамах портретов. Острое чувство опасности, своего рода адреналин, играло у меня в крови. Я понимала, что для Джеймса наша прогулка все равно, что невинная шалость, но для меня это было целое приключение.
«Что бы, интересно, сказала МакГонагалл, если бы прямо сейчас вышла из-за этого угла?» – вдруг промелькнуло у меня в голове, и я улыбнулась.
В одном я была точно уверена – о нашем ночном походе никто не узнает, и в башню мы вернемся никем незамеченными. Просто потому, что рядом был Джеймс. А ведь он всегда знает, что делает…
В тусклом свете факелов причудливо вырисовывались две тени на каменных стенах, а едва слышные шаги эхом отдавались под арочными сводами древнего замка.
Хогвартс спал…
Около портрета Полной дамы Джеймс остановился и обернулся ко мне:
- Ладно, Эванс, я доставил тебя целой и невредимой до самой гостиной, а теперь - с пожеланием сладких снов - позволю себе откланяться, - и он отвесил мне поклон, наверно, времен какого-нибудь Людовика. Я не сразу сообразила, что Поттер меня оставляет и собирается и дальше разгуливать по Хогвартсу.
- А ты куда собрался? Уже отбой был,- я недовольно сощурила глаза и сложила руки на груди.
- У меня дела, - коротко парировал Поттер, явно не намереваясь меня в них посвящать.
Я понимала, что спорить сейчас с ним бесполезно, тем более, что мы все еще находимся вне нашей гостиной, а значит - нарушаем правила и можем в любой момент быть пойманными. Я стянула с себя мантию и вернула владельцу. Он даже не стал ее одевать, а лишь небрежно перекинул через плечо, затем начал закатывать рукава своей рубашки, длинными пальцами разглаживая складочки скомканной ткани.
- Когда мы снова сможем встретиться? – я старалась говорить как можно равнодушнее.
- Давай завтра? – он, наконец, закончил разбираться со своими рукавами и посмотрел на меня.
- Поттер, меня удивляет твоя безответственность! Ты уже забыл, что завтра собрание старост?! – меня возмущало это, и я повысила голос.
- Ты что, по Филчу соскучилась? Так он сейчас сюда придет! – шикнул на меня Джеймс. - Я помню про собрание, я думал как раз после него… Но если ты не можешь…
- Давай лучше послезавтра и немного пораньше? – прошептала я.
- Не могу… У меня вечером отборочные по квиддичу, и я потом буду злой, как стая голодных драконов, - Джеймс почесал затылок. – Потом тренировки еще начнутся… В общем давай сделаем так: я тебе сообщу, когда у меня будет свободное время, а ты его согласуешь со своим. Идет?
- Договорились, - нетерпеливо сказала я, заправляя выбившуюся прядку за ухо.
- Ну, тогда спокойной ночи,- быстро сказал Поттер и уже развернулся, чтобы уйти.
Я колебалась всего лишь пару секунд, а затем громко прошептала:
- Спасибо, Джеймс…
Он мгновенно обернулся, и на его лице промелькнула тень удивления. Он немного сузил глаза, внимательно рассматривая меня, а потом лучезарно улыбнулся:
- Пожалуйста, - и быстрыми шагами помчался вниз по лестнице.
Я приложила руку к груди – мое сердце билось так, словно я пробежала милю! Я стояла посреди пропахшего сыростью коридора, продуваемого множеством сквозняков, и смотрела ему вслед. Джеймс скрылся из вида, а я устало вздохнула.
- «Гордый лев», - прошептала я и под недовольное бурчание разбуженной мной Полной Дамы, наконец, вошла в родную гостиную.
