Глава 5Часть 3. Бюрократическая мышеловка.
– Откройте, полиция!
В этом заявлении никогда нет ничего забавного, даже когда оно раздается из динамиков радиоприемника, а стучат в шлюзовой люк корабля, находящегося в открытом космосе. «Золотая Лань» только что прибыла в систему Кродо, куда привезла крупную партию машинного масла. После переключения с тахионных двигателей на обычные на окраине системы, она была остановлена полицейским патрульным кораблем. Своими мощными полями патрульный аккуратно погасил огромную скорость «Золотой Лани», не причинив ни малейшего неудобства экипажу, а затем высадил нескольких человек в скафандрах прямо на обшивку грузовика. Не помогли и заверения Блуда о том, что корабль все равно идет на Амфитриту, и все проблемы можно уладить уже на земле. Услышав категорический приказ, Блуд отправил к шлюзу Руудса: общаться с полицией для него, как и для большинства людей, было не самым приятным занятием. Пока Руудс не возвратился вместе с полицейскими, оставалось только глядеть на патрульный корабль на экранах в рубке. По сравнению с бочкообразной «Золотой Ланью», напоминавший иглу патрульный был невелик, но подобные корабли по скоростью и вооружению не уступали, а то и превосходили аналогичные военные корабли, так как им не надо было удаляться от своей системы. Это зрелище – и грустные размышления прервало появление нескольких полицейских в боевых скафандрах и с оружием, будто они ожидали встретить на борту банду головорезов. Вполне законопослушный экипаж «Золотой Лани» уже давно выполнил команду полицейских и в полном составе собрался в рубке. Блуд вежливо поднялся на встречу вошедшим.
– Я капитан этого корабля.
– Хорошо, – пробурчал один из полицейских и соблаговолил поднять забрало скафандра. – А ты, дружок, сядь вон в тот угол и упаси тебя бог, чтобы и не пошевелился, – эти слова были обращены к Руудсу.
– Мой помощник лицо официальное, – возмутился Блуд.
– Да уж, понятно, официальней некуда, – хмыкнул полицейский, – а драться с ним я не собираюсь. Предупреждаю, в случае чего стрелять будем сразу – и на поражение.
– А, вообще, что происходит?
– Мы задерживаем вас и ваш корабль.
– Причина?
– Все разбирательства на земле. Так что, извольте проследовать на наш корабль.
– А «Золотая Лань»?
– Ее доставят на орбиту Амфитриты на буксире.
После нескольких дней пребывания на полицейском корабле, в условиях не отличимых от тюремных, за исключением того, что общение друг с другом не запрещалось, Амфитрита показалась растерянным и разозленным космолетчикам раем. Планета, названная в честь морской богини, представляла собой один огромный океан, с многочисленными островами, собранными в несколько архипелагов. Мягкий климат, отсутствие опасных хищников и разнообразная морская фауна немедленно сделали планету курортом. В свое время власти планеты официально разрешили нудизм, запрещенный во многих местах, и с тех пор бесчисленные пляжи были всегда полны, а встретить на улице абсолютно голых людей с одними только маленькими сумочками на запястьях – было делом обычным. Сняв два четырехместных и один трехместный номера в гостинице для космолетчиков, экипаж дружно ринулся на ближайший пляж, благо разбирательство в Департаменте космического правопорядка было назначено на следующий день. В гостинице остались только Руудс, который недолюбливал купанье, и Дорж, чешуе которого были безразличны как морские, так и солнечные ванны.
Величественное здание Департамента космического правопорядка встретило экипаж «Золотой Лани» отнюдь не подобающими шумом и суматохой. Когда Блуд и остальные поднялись на четвертый этаж, следуя подробным объяснениям немолодого вахтера, там царила полная неразбериха. По длинному коридору сновали донельзя озабоченные люди, в форме и в штатском, размахивая бумагами. Никто из наших героев, никогда не бывавших в этом учреждении, не заподозрил ничего дурного.
Начальник отдела, к которому их направили, обладал собственной приемной. Блуд пошел к начальнику один, оставив всех дожидаться его на стульях, расставленных у окна. Начальник отдела, представительный человек средних лет в хорошем костюме сидел с видом человека, на глазах у которого небо только что обрушилось на землю. Некогда аккуратная, тщательно уложенная прическа была взлохмачена, галстук валялся на столе, а у рубашки была расстегнута не только верхняя пуговица, но и остальные, насколько было видно между лацканами костюма. В дополнение ко всему, платочек в верхнем кармане пиджака, предназначенный исключительно для представительских целей, был, очевидно, использован по первоначальному назначению и торчал из кармана комом.
– Здравствуйте, – вежливо сказал Блуд, твердо намереваясь не замечать всех этих странных несоответствий, – я – Патрик Блуд, капитан грузового судна «Золотая Лань», которое было взято под арест служащими вашего Департамента.
– Добрый день, – голосом, исполненным поистине неземной печали, ответил чиновник, – Ваше дело поступило ко мне только вчера вечером, и я успел прочитать лишь название корабля и Вашу фамилию. Оставил на сегодня. А сегодня проклятый вирус блокировал все компьютеры! Вам придется подождать около трех дней, пока бумаги не подойдут почтой. Из-за развития компьютерных сетей, почта, знаете ли, работает все хуже и хуже.
– А, может быть, мы сможем Вам помочь? – перспектива провести на Амфитрите лишних несколько дней не сильно порадовала Блуда, так как наличных у них уже почти не осталось, а кредитные карточки запасливого Доржа здешними банками не принимались. – Среди моего экипажа есть один хороший знаток компьютеров. И, пусть он не профессионал, но частенько он был не хуже профессионалов.
– Конечно, – чиновник явно обрадовался этому предложению, – хотя доступ к служебным компьютерам посторонним строго воспрещен, тем более лицам, в отношении которых ведется расследование, я возьму на себя всю возможную ответственность – работать-то надо!
– Фей, иди сюда! – крикнул Блуд, приоткрыв дверь.
Когда юнга вошел, Блуд молча указал ему на терминал. Линь подошел к столу, повернул дисплей и открыл рот от изумления. Челюсти Блуда повторили этот же маневр, лишь только он увидел, что было на мониторе. На мониторе была большая цветная фотография голой мужской задницы, обильно поросшей волосами. Над ней веселенькими разноцветными буквами было написано: «А вот теперь это действительно задница».
– И эта мерзость торчит с самого утра, – пожаловался владелец кабинета.
Фей задумчиво щелкнул кнопкой выключения дисплея, но изображение осталось.
– Что это за фокус? – растерянно спросил он.
– Начальству угораздило закупить сверхсовременные дисплеи на полихромных кристаллах, – грустно пояснил чиновник. – Они меняют цвет, когда на них подается ток. Пока ток не поступает, изображение не меняется.
– А если от сети отключить? Вы пробовали? – спросил Фей.
– Попробуйте, все равно толку не будет.
Фей выдернул из дисплея провод, воткнул его опять, пощелкал кнопками. Изображение осталось неизменным.
– Монитор блокирован компьютером, и разблокировать его может только он сам. А сам он никак не работает, – грустно пояснил чиновник.
– Но какой смысл в подобной конструкции? – Фей не мог переварить услышанное.
– Это было сделано несколько лет назад, чтобы компьютеры можно было заблокировать от детей. Теперь, наверное, придется вызывать техников, может они смогут справиться с проблемой и не в заводских условиях.
– А Вы-то сами в них разбираетесь?
– Мой сын учится на компьютерщика, я от него порядочно нахватался.
– Тогда… – и Фей начал сыпать специфическими терминами.
Вместе с хозяином кабинета они колдовали минут двадцать, после чего Фей развел руками.
– Бесполезно. Когда компьютер чересчур управляем, вирус может повредить его очень серьезно. Думаю, что там есть физические неисправности. Пойдем, капитан, делать тут нечего.
– Тогда мы придем через три дня? – спросил Блуд.
– Лучше через четыре, господа. Я выпишу пропуск на Вас.
Поняв, что ничего сегодня добиться не удастся, Блуд решил хоть немного удовлетворить свое любопытство.
– А что за странная надпись поверх фотографии?
– Вначале на экране появилась девушка в купальнике, сфотографированная примерно в той же позе, а над ней была надпись: «Вы думаете, что это задница?». Пока я таращился на монитор, не зная, как мне реагировать, появилась эта пакость и компьютер отрубился.
После возвращения в гостиницу Блуд созвал экстренное совещание.
– Итак, денег у нас хватит дня на два, в крайнем случае, на три. Теперь я не уверен, разрешится ли наше дело через четыре дня. Переходим в режим суровой экономии. Для начала переходим в одноместный номер.
– Все одиннадцать человек? – робко спросила Изабелла. – Это же нарушение всех санитарных норм.
– Мы не на корабле, дорогая, – ответил Блуд, – как-нибудь переживем.
– А как мы будем спать? – осведомился практичный Миллз.
– Попросим принести сюда несколько кроватей и сдвинем их вместе, такое частенько практикуется космолетчиками, когда денег нет, а до рейса еще надо дожить.
– Но я так не согласна, – заявила Джулия, – спать с мужчиной в одной постели – в этом нет ничего плохого, но спать сразу с несколькими…
– Если ты будешь спать, только спать, и не заниматься ничем, кроме сна, – это вполне нормально, – спокойно ответила Катрин – постоянное общение с невозмутимым Доржем явно шло ей на пользу.
– Теперь о еде. Ребята, мы с голоду умрем, если ничего не придумаем.
– А может, потребовать, чтобы нас полиция обеспечила всем необходимым? Раз арестовали, то пусть и кормят, – подал голос Руудс.
Блуд вздохнул.
– Я еще на патрульном корабле переговорил об этом. Мы – не арестованы, мы – задержаны. С нас взята только подписка о невыезде за пределы города. Поэтому о нас никто заботиться не будет. Хотя, я думаю, если мы очень попросим, нас официально арестуют и отправят в тюрьму. Желающие есть? – он обвел взглядом коллег.
Желающих не оказалось. Все успели достаточно наслушаться страшных историй о тюрьмах Шендара III от колонисток, которых они перевозили на Бланш. Сравнивать тюрьмы Шендара с тюрьмами Амфитриты не хотелось.
– К сожалению, у нас не те профессии, с которыми можно устроиться на работу на земле, – грустно подытожил Дорж, – лет триста назад мы могли бы пойти грузчиками в порт, но механизация сделала эту профессию ненужной.
– Насчет механизации… Я ведь механик, – вмешался Али, – я попробую найти какую-нибудь временную работу в порту.
– У меня тоже есть на примете одно место, – неожиданно сказала Изабелла, – но мне нужен спутник. Капитан, у тебя вид представительней, чем у остальных. Пойдем со мной, тут не далеко.
– Хорошо. А ты, Руудс, устраивай номер и кровати.
Блуд с Изабеллой вышли к ее загадочному месту, а Руудс поплелся к администратору гостиницы, заранее приготовившись к неприятному разговору.
Изабелла повела Блуда к небольшой закусочной, расположенной в четверти мили от гостиницы, но все еще в пределах космопорта. Взяв его под руку, она заговорщицким шепотом сообщила:
– Еда здесь никуда не годится. Я попробую устроиться сюда.
– А я-то тут зачем? – искренне изумился Блуд.
– Потерпи. И ничему не удивляйся. Я уже успела поработать в таких забегаловках до того, как устроилась на «Золотую Лань». Нравы и обычаи одинаковы на всех человеческих планетах.
Когда они вошли внутрь, Блуд, повинуясь распоряжениям Изабеллы, заказал пиццу на двоих, по чашке кофе и усадил Изабеллу за столик поближе к стойке. Попробовав пиццу он еле сдержал стон, а скрыть выражение лица уже не смог.
– Хозяин, я бы на Вашем месте застрелила бы повара, – громко сказала Изабелла.
– Я знаю, что еда оставляет желать лучшего, но не могу последовать Вашему совету, леди, – грустно ответил хозяин забегаловки, стоящий за стойкой. – Это – моя жена. И, должен сказать, что дома она готовит очень хорошо, но здесь слишком много готовки, и она не всегда справляется.
– А почему бы Вам не найти хорошего повара? А Ваша жена сможет заняться чем-нибудь другим.
– Я бы с радостью, леди, но работы здесь много, а высокого жалованья я платить не могу. Хороший повар ко мне не пойдет, а те, кто пытался устроиться, готовят еще хуже, можете поверить. Я не разоряюсь только из-за того, что большинству клиентов наплевать на вкус, им достаточно просто набить живот.
– Я повар на космическом корабле, но мой рейс откладывается на продолжительное время. Делать здесь все равно нечего, и я не прочь немного подработать.
– Вы помните, леди…
– Меня зовут Изабелла Родригес.
– Видите ли, Изабелла я не смогу Вам платить много, я уже об этом говорил.
– А мне много и не надо. Единственное, что я попрошу, это чтобы со мной обедал мой друг – его рейс тоже задерживается и ему отчаянно скучно.
– Скучно? Здесь, на этом курорте?
– Конечно, скучно, – честно заявил Блуд, – когда прилетаешь не бездельничать на курорт, а ждешь рейса, эти пляжи надоедают через день. А для развлекательных центров мы не достаточно богаты.
– Ну, по рукам, – довольно заявил хозяин.
– Сейчас, я распрощаюсь с приятелем – и на кухню, – сказала Изабелла.
– Ну, хорошо, – прошептал Блуд, – я от голодной смерти спасен. А остальные?
– Ты думаешь, что будешь есть здесь один? Сегодня в обед, да, чтобы не шокировать хозяина раньше времени. А вечером – уже кто-то другой. Составьте график, кто когда ест.
– Но это выходит не каждый день!
– Лучше раз в три дня, чем вообще без еды, – безапелляционно заявила Изабелла, – насчет остального – что-нибудь придумаете. Не все мне.
Когда изрядно озадаченный Блуд вернулся в гостиницу, у дверей его встретил Руудс, добросовестно ожидающий у входа, чтобы сообщить, в каком номере они теперь проживают. Поднявшись на самый верх чуть ли не по пожарной лестнице, они обнаружили в номере одинокого Доржа, читающего какую-то толстенную книгу на родном языке. Остальные разошлись, якобы в поисках работы, а, вернее, на ближайший пляж. Хотя, по зрелом размышлении, надо сказать, что искать их непременно на ближайшем пляже было бы неправильно, так как он был нудистским, а экипаж «Золотой Лани», проводящим в форме большую часть своего времени, вряд ли с легкостью бы присоединился к сторонникам абсолютной наготы. Но на Афродите хватало пляжей и для тех, кому необходимо было иметь на теле хоть что-то, кроме загара.
Руудс, уже находящийся в своем обычном настроении, то есть лучезарно радостным, просто не мог не начать легкую пикировку с невозмутимым пилотом.
– Кто будет спать рядом с чешуйчатым? – начал он. – Как мне стало известно из хорошо информированного источника, об его чешую можно поцарапаться.
Дорж отложил книгу.
– А как мне стало известно из того же источника, спать рядом с пушистым очень щекотно.
Блуду ничего не оставалось, как принять поистине соломоново решение, а заодно немного приподнять упавший было дух своих друзей.
– Тогда вы будете спать рядом, с краю. А ваш источник будет между вами и остальным экипажем. Кроме того… Дорж, ты, кажется, спишь в пижаме? Я не сомневаюсь, что у тебя найдется запасная.
– Да вы что, – нарочито обиженным голосом завопил Руудс, – я же потеряюсь в ней. Из него таких как я трех сделать можно.
– Ничего, – ехидно продолжил Блуд, – чем-нибудь подпояшешься. И вообще, если ты отрастил такую шерсть, то нечего возмущаться. Лучше бы сходил на эпиляцию.
– На эпиляцию!? – Руудс открыв рот смотрел на капитана, не ожидая от него такой едкой шутки.
– Это нежелательно, Патрик, – пришел ему на помощь Дорж, – его красота чересчур дорого нам обойдется. Джулия как-то рассказала о ценах в косметическом салоне. Если только попробовать самим… Вместо воска воспользуемся клеем для склейки в вакууме, может сработает.
– Глумитесь, глумитесь надо мной, – проворчал Руудс, который привык побеждать в подобных пикировках. Но надо сказать, что его настроение еще больше поднялось, если это вообще было возможно. Блуд и Нгувт тоже подбодрились и занялись пресловутым «сотым удовольствием космолетчика», состоявшим в чтении книги в уютной обстановке. Руудс вышел погулять и не возвращался до вечера.
Когда поздно вечером все собрались в номере, Али не было. Решено было его не ждать, и все начали готовиться ко сну. Женщины втроем заперлись в крошечном санузле, вмещавшем только унитаз и душ, а мужская часть экипажа хихикала, наблюдая как Руудс подвязывает какими-то поясочками, конфискованными у запасливой на этот счет Джулии, чудовищных размеров пижаму, болтающуюся на нем как мешок на палке. Веселье усугубляло и то, что Руудс во время этого занятия был чрезвычайно серьезен. Тут дверь распахнулась, и в нее ворвался Али. Его смуглое красивое лицо сияло, как только что отчеканенная медная монета.
– Ребята, мы живем! – с порога закричал он. – Мне деньги выдали за сегодня и за завтра!
С этими словами он вывалил на стол пригоршню монет разного достоинства. Руудс с радостным писком кинулся к ним… и получил звучный шлепок по руке.
– Если отдать тебе эти деньги, – наставительно произнес Дорж, чья реакция была ничуть не хуже, – то мы все объедимся пирожками, а затем будем голодать. Деньгами буду распоряжаться я. Я хотя бы считать умею.
– Что за беззаконие, Али, – всерьез возмутился Руудс, тряся ушибленной рукой, – почему это он должен распоряжаться твоими деньгами?
– А почему это должен делать ты? – вопросом на вопрос ответил механик и, подумав, добавил: – Дорж действительно умеет и считать и экономить. Пусть он и будет нашим казначеем.
Не успевший как следует начаться спор был прерван торжественным выходом всех трех корабельных леди. Оставалось загадкой, как они умудрились переодеться в таком тесном пространстве: там места было мало и для одного человека, не то, что для троих.
Пролетело четыре дня. Они были скучными и полуголодными. Как и предсказывал Блуд, на третий день пляжи не вызывали ничего кроме отвращения, а разместиться всем в одном номере было невозможно, поэтому экипаж слонялся по улицам, копя злость на полицейскую систему Амфитриты. Наконец, настало время вновь идти в Департамент. Блуд собрал всех, кроме Изабеллы и Али, которые в поте лица зарабатывали на скудное пропитание, и повел с собой ради моральной поддержки. Так как завтрака не полагалось, а ужин состоял из нескольких честно разделенных пицц, то все были уже весьма злы. Исключение составлял лишь Викс, у которого с утра подошла очередь есть у Изабеллы. Хотя шокированный числом «друзей» хозяин забегаловки неодобрительно смотрел на эти совместные трапезы, потому что даже завтрак превращался в плотный обед, тем не менее, он втайне молился, чтобы рейс Изабеллы был отложен на неопределенный срок, а еще лучше, чтобы они вообще никогда не стартовали: благодаря искусству Родригес он значительно увеличил число заказов.
Департамент встретил их тишиной, более уместной этому заведению. Оказавшись у знакомой двери, Блуд недоуменно присвистнул. На ней красовался огромных размеров кодовый замок с грозной надписью «Посторонним вход категорически запрещен!!!». Рядом висел еще один плакат с черепом и костями. Надпись на нем гласила: «Есть ли жизнь после смерти? Зайди сюда и узнаешь!». Поверх таблички с названием должности и фамилией владельца кабинета висел обычный листок бумаги, с корявой, сделанной от руки, надписью: «Информационное Управление. Начальник Управления».
– Ну и куда же мы пойдем? – растерянно спросил он.
– Сейчас, – коротко ответил Вальтер, который после увольнения с разведчика долго пытался восстановиться во флоте и провел по подобным конторам почти полгода.
Он прошел по коридору, открыл первую незапертую дверь и просунул туда голову.
– Вот и все, – довольно сказал он, вернувшись, – нам надо идти в кабинет 263. Пройдя длиннющий коридор почти до конца, они обнаружили, что вышеназванный кабинет заперт, равно как и все соседние. После нескольких минут расспросов Вальтер выяснил, что идти надо в кабинет 236, который находился в противоположном конце. Их старый знакомый действительно находился там. Вместо просторного кабинета, отделанного деревом, с большой приемной, Блуд, зайдя первым, увидел маленькую каморку с окнами, выходящими прямо на помойку во внутреннем дворе. Начальник отдела узнал Блуда.
– У вас, кажется, изменились все кабинеты? – вежливо спросил Блуд. Звать он никого не стал, так как в кабинете места было только для чиновника, его стола и самого Блуда.
– У нас великое переселение народов! – в сердцах воскликнул начальник. То, что происходило в его ведомстве, так возмущало его, что он был готов излить душу кому угодно.
– После того, как вирус поломал все компьютеры, собирают совещание. Кто виноват? Ясно, начальник информационного Управления. Это его обязанность – защита компьютеров. И тут он выкладывает чуть ли не дюжину докладных записок, в которых, оказывается, он ссылается на нехватку средств и людей. И, что удивительно, ему верят и даже спрашивают, как исправить положение. Ну, он и заявил, что, якобы, его управлению и сидеть негде, и специалистов надо больше. А начальство, нет, чтобы его на место поставить, со всем соглашается. Вот он и отобрал для себя лучшие кабинеты, все отделы сокращают, чтобы к нему людей принять. У меня двух человек сокращают! Ну, куда это годится, я вас спрашиваю! Ради какого-то мальчишки так обижают заслуженных людей, всю жизнь здесь проработавших. Вам-то легче, капитан, над вами нет начальства, которое вас не ценит, а идет на поводу у какого-то… Он и десяти лет тут не проработал, тоже мне, персона… Уйду я отсюда!
– Увы, и у нас не все так гладко, – вежливо заметил Блуд. – Много сил и времени отнимает поиск фрахта. Кроме того, есть еще и полицейские чиновники, которые могут задержать корабль.
– Да, да, конечно, капитан. Ваше дело направлено ответственному специалисту моего отдела. Идите в кабинет 512. Его зовут Мануэль О’Коннор.
Поднявшись на пятый этаж по лестнице, так как лифт не работал, экипаж «Золотой Лани» нашел нужный кабинет. Как и следовало ожидать, он был заперт. К счастью, Мануэль О’Коннор нашелся в соседнем кабинете. Как ни странно, людские расы и народы почти не перемешались, даже несмотря на употребление единого языка. Разница в культуре, традициях, обычаях и именах всегда заставляла людей тянуться к представителям своего народа. Мануэль О’Коннор был редким исключением. Предки-ирландцы наградили его густой рыжей шевелюрой, от прадеда-бразильца, известного в то время космолетчика, которому он был обязан именем, не осталось ничего, зато остальные, менее известные предки-азиаты передали ему все свои гены, включая раскосые глаза, небольшой рост и желтоватую кожу. Результат, в целом, был очень забавен.
Кабинет Мануэля О’Коннора был не больше кабинета его непосредственного начальника, но, при этом, он, вдобавок, был еще и завален бумагами. Целые пирамиды папок громоздились не только на трех столах, вынуждая владельца кабинета ютиться в уголке, но и на полу, на полке вдоль стены и на тумбочке, где когда-то стояли принадлежности для питья кофе, ныне безжалостно сброшенные на пол. На столе, облюбованном О’Коннором для работы, папок было немного, зато всю его поверхность равномерно покрывал толстый слой бумаг, скрепленных скрепками. В углу на полу стоял компьютер с громоздким монитором. И компьютер, и монитор сверху были завалены какими-то громадными запыленными фолиантами, навевавшими мысли о лавке букиниста. Между томами торчали разъемы каких-то кабелей.
– Здравствуйте, господин О’Коннор. Я капитан корабля «Золотая Лань», задержанного несколько дней назад.
– Да, да, капитан Блот, мне поручили ваше дело.
– Простите, но моя фамилия – Блуд. Вы уже выяснили в чем причина задержания?
– Секундочку... – чиновник начал перебирать бумаги на столе. Когда одна стопка заканчивалась, он переходил к другой. Перебрав все бумаги на столе, что заняло у него не меньше пятнадцати минут, он растерянно посмотрел на Блуда.
– Куда же это могли положить? У меня кабинет был в три раза больше, вдобавок мне подсунули бумаги из другого отдела... Может, в этих папках? – он решительно направился в угол и зарылся в бумаги. Блуда начали мучить нехорошие предчувствия. Минуты проходили, а О’Коннор все продолжал рыться в папках. Когда же, после его неловкого движения соседняя стопка развалилась и с шумом посыпалась на пол, в дверь просунулась любопытная голова Руудса.
– Все в порядке, капитан? – осведомился он. Блуд молча кивнул, и голова убралась назад, в коридор. Чиновник между тем продолжал перебирать содержимое папок. Когда он, наконец, оторвался от них и повернулся к Блуду, то можно было увидеть, что единственный результат его поисков – перепачканный пылью пиджак.
– Еще вчера вечером оно было где-то здесь. Я сам держал его в руках... Но сейчас я не могу его искать: к обеду я должен подготовить свою часть ежемесячного доклада. Кроме того, на мне висят еще две таблицы к отчету...
– То есть, – перебил его Блуд, – Вы не будете заниматься нашим делом?
– Конечно, буду, и даже сегодня. Я готов пожертвовать своим обедом, чтобы найти ваше дело, мистер Блот, но сейчас его нет, а дел слишком много...
– Мне зайти ближе к вечеру? – Блуд решил не обращать внимание на то, что чиновник упорно не мог запомнить его не такую уж и сложную фамилию.
– Может быть, лучше завтра с утра. Если Вы подойдете к девяти, нет, лучше к половине десятого, то к этому времени все документы, несомненно, найдутся, и мы благополучно разрешим все ваши проблемы.
– Тогда, до завтра, – Блуд повернулся и вышел. Закрывая дверь он явственно услышал за спиной вздох облегчения.
Экипаж с надеждой ждал своего капитана в коридоре. Но по мрачному лицу Блуда всем без слов стало понятно, что и на этот раз ничего не разъяснилось.
– Мы останемся на этой ужасной планете еще? – жалобно спросила Джулия.
– Да, по крайней мере, еще на день, – ответил Блуд. – Они не могут найти наше дело.
Продолжение по средам и субботам!
