ГЛАВА 4. А вот и жертва
Профессор Снейп был прав, Гермиона действительно захватила с собой библиотеку. В одной из двух взятых сумок были книги, пергаменты, перья и чернила. В свободное от организации ограблений время девушка писала статьи для научного журнала – в сфере ее интересов было все, от Зелий до Предсказаний. Впрочем, статьи на последнюю тему часто выходили слишком ироничными, за что ее нередко корил главный редактор Scio – так называлось издание, в котором публиковались ее работы. Он говорил ей о том, что, как обозреватель, она должна уметь не привносить личные чувства в статьи, чтобы те, кому интересны Предсказания, могли сами оценить предоставленный материал и сделать выводы.
Теперь ей нужно было написать о новом открытии иранского ученого, касающемся Нумерологии, и ей предстояло изучить немалый объем литературы, чтобы статья была написана со знанием дела. Scio был серьезным журналом, который читали все уважающие себя ученые мужи Британии. Малейшая ошибка могла стать поводом для многочисленных писем с замечаниями.
С головой погрузившись в работу, Гермиона не заметила, как прошло три часа, поэтому стук в дверь удивил ее. Недовольная тем, что ее отвлекли, она встала со стула, намереваясь открыть дверь, но та открылась без ее помощи, и в комнату вошел профессор Снейп. Зло взглянув на него, девушка сложила руки на груди и спросила:
- И к чему стучаться, если я все равно не могла открыть дверь?
- Чтобы предупредить вас о том, что я намерен войти.
- Как любезно с вашей стороны.
Профессор прошел к дивану и, откинув полы своей фиолетовой мантии, грациозно опустился на него. Гермиона продолжала стоять, всей своей позой выражая недовольство.
- Все еще сердиты? Я подозревал, что может так сложиться, - произнес Снейп чуть задумчиво.
Покрутив серьгу в ухе, он взглянул на девушку.
- Я отчетливо помню, как вы сказали, что готовы выполнять мои требования, если они касаются нашего дела.
Гермиона, сжав зубы, кивнула. Она чувствовала, что сейчас её снова заставят плясать под чужую дудку, так и не дав возможности высказать свое негодование.
- В таком случае, во имя дела, сядьте, - профессор указал рукой на стоящее рядом кресло.
После нескольких секунд раздумий, она все же переступила через собственную гордость. Сев, Гермиона устремила свой взор на мужчину.
- Сейчас, Элизабет, мы поговорим о том, как нужно вести беседу. Если вы помните, третьим пунктом на пути к успешному соблазнению значится позитивный контакт с окружающими. Что это означает? Вы должны проявлять умеренный интерес ко всем, кто вас окружает, и особенно к тем, кто вступает с вами в разговор. Вы всегда должны быть готовы поддержать беседу – это первое правило светской дамы. Итак, я мистер Самуан, совершенно незнакомый вам человек, нас представили друг другу. Начинайте.
- Э-э, - Гермиона сперва немного растерялась, но ей быстро удалось взять себя в руки: - чем вы занимаетесь, мистер Самуан?
- Я занимаюсь утилизацией отходов.
Гермиона невольно усмехнулась.
- Ошибка, - коротко сказал Снейп, - я должен объяснять, в чем именно она заключается?
Девушка попыталась вернуть сосредоточенное выражение лица и отрицательно покачала головой. Когда пауза затянулась, она спросила:
- Эм, а вы живете здесь, в Нью-Йорке?
- Да.
- С рождения?
- Да.
- И вам тут нравится?
- Естественно.
Гермиона нахмурилась. Она понимала, что профессор намеренно все усложнял. Светские беседы никогда не давались ей легко – в таких же условиях разговаривать «ни о чем» было особенно сложно.
- Мне очень понравилось в Нью-Йорке, хотя я почти ничего не успела посмотреть. Мой папа, - язвительно добавила она, - не пускает меня гулять.
- Ошибка.
Гермиона вопросительно подняла бровь. Крутя перстни на пальцах, Снейп скучающе произнес:
- Я сказал «позитивный контакт». Уточнения требуются?
Она снова покачала головой.
- Мне очень понравилось в Нью-Йорке, я видела совсем немного, но даже этого хватило, чтобы составить наилучшее впечатление об этом великолепном городе.
Профессор медленно кивнул головой в знак одобрения.
- Вы правы, - сказал он, - это самый чудесный город на свете. Лучше него нет ничего. Это самое достойное место для жизни, работы и отдыха.
Гермиона молча смотрела на него, пытаясь придумать необидный ответ. Она любила Англию, и бесконечно восхищалась средневековыми французскими городками, поэтому заявление воображаемого собеседника показалось ей по меньшей мере несправедливым…
- Не забывайте улыбаться… Не так натянуто, больше естественности… Уже лучше. Итак?
- Нью-Йорк действительно великолепен. А здесь всегда такая отличная погода?
- Разве она отличная? Это самый холодный март за многие годы. Возможно, у вас в Британии это считается чудесной погодой, но мы привыкли к лучшим условиям.
Улыбка девушки стала шире.
- Большую часть своей жизни я прожила в Индии, с папой. Это очень жаркая страна, поэтому нынешняя погода меня очень радует. О, а это не устрицы на том подносе?
Гермиона изобразила, что увидела что-то неподалеку. Снейп скривился:
- Не слишком тонко, но для начала сгодится. Возможные варианты тем для разговора: погода – всегда говорите о погоде, если не знаете, о чем говорить – путешествия, кухня, музыка. Можете отметить число приглашенных и сказать, как наслаждаетесь вечером. Также делайте комплименты людям. «Какая необычная брошь» или «удивительное колье» вполне могут стать началом долгой беседы.
Гермиона печально вздохнула:
- Честно говоря, я не умею быть милой и льстивой. Именно поэтому я не люблю подобные мероприятия.
- Один раз вы можете пожертвовать собственными принципами. В конце концов, на вечер идет не Гермиона Грейнджер, а Элизабет Льюис. Но вы правы, не стоит быть «льстивой». Ваши слова должны казаться откровенными, а за отсутствием у вас нужных навыков, я рекомендую говорить то, что считаете правдой. Восхваляйте красоту колье только если действительно не считаете его уродливым. Говоря «делайте комплименты» я не имел в виду, что вы должны врать. Я имел в виду, что вы не должны держать при себе добрые слова, если они у вас имеются.
Девушка задумчиво кивнула. После небольшой паузы она произнесла:
- Интересно… вы советуете мне делать все это, хотя сами никогда не пользуетесь такими приемами.
- Я теоретик, а не практик, - ответил профессор, поудобнее устраиваясь на диване.
- Но почему?
- А зачем?
Глубоко вздохнув, Гермиона сложила руки на груди.
- Хорошо, продолжим урок.
Снейп кивнул:
- Теперь самое главное: мистер Ливингстон. Что вам известно об общении с мужчинами?
- Ну, - Гермиона задумчиво посмотрела куда-то вверх, - необходимо избегать демонстрации собственного интеллекта, но и не казаться слишком глупой, иначе он может потерять интерес. Рекомендуется всячески подчеркивать превосходство мужчины над собой; казаться слабой, чтобы в нем пробудился инстинкт защитника; что еще…
- В целом, все верно. Давайте попробуем. Я – мистер Ливингстон.
Гермиона мило улыбнулась профессору, взглянула ему в глаза, и тут же смущенно посмотрела вниз. Снейп одобрительно хмыкнул.
- Мисс Льюис, как вам нравится в Нью-Йорке? – спросил он.
- О, это чудесное место. Интересная архитектура, совсем другие люди… очень, - она снова взглянула мужчине в глаза, - приятные люди… А вы родом из этих мест?
***
- Нет, я из небольшого городка в Нью-Джерси.
- О, действительно? Я слышала о Нью-Джерси. Кажется, его называют «штатом садов»?
- Да, совершенно верно, - мистер Ливингстон обаятельно улыбнулся. – Я приятно удивлен. Немногие иностранцы знают о его существовании.
Гермиона смущенно улыбнулась, кокетливо опустила взгляд в пол и произнесла:
- Я многим интересуюсь…
- Чем именно?
- О…
- Элизабет, я не заметил, как ты ушла, - профессор Снейп подкрался незаметно, и девушка вздрогнула, когда услышала его голос у себя за спиной.
- Извини, папа, вы с миссис Грант были так увлечены беседой о том, в чем я совсем не смыслю, что я решила не мешать вам, а потом совершенно увлеклась разговором… ох, позволь представить тебе мистера Ливингстона. Это племянник миссис Аркетсон.
- Колин Ллойд Ливингстон, очень приятно, - мужчина протянул руку для приветствия.
- А это мой отец, мистер Сервиас Льюис.
Профессор и мистер Ливингстон пожали руки. Гермиона казалась довольной, но Снейп быстро стер улыбку с ее лица:
- А где миссис Аркетсон? Почему она оставила тебя одну? – спросил он, строго глядя на девушку.
«…в обществе незнакомого мужчины» - так и читалось в его взгляде и интонациях.
Она даже не нашлась, что ответить. Мистер Ливингстон, кажется, тоже немного растерялся.
- Папа! – в смятении произнесла Гермиона
Но уже в следующий момент к ним подлетела Арабелла Грант, очень худая женщина средних лет со смуглой кожей и пепельно-белыми волосами.
Подхватив Снейпа под руку, она заговорила хрипловатым от курения голосом:
- Сервиас, дорогой, оставь детей в покое, ты просто должен познакомиться с Лукрецией…
С этими словами она утащила сопротивляющегося профессора куда-то в другой конец комнаты.
Печальными широко распахнутыми глазами глядя на нового знакомого, Гермиона произнесла:
- Пожалуйста, мистер Ливингстон, вы должны простить моего папу. Он растил меня один и… иногда слишком старается быть хорошим отцом.
- О, я могу его понять, - доброжелательно ответил ее собеседник. - Если бы у меня была такая красивая дочь, я бы, наверное, был еще более осторожен и просто не давал бы вам свободно вздохнуть.
- Вообще-то… он так и делает, - ответила Гермиона, и они оба рассмеялись.
Мистер Ливингстон к великому разочарованию Гермионы оказался очаровательным мужчиной. Ее расстройство легко можно понять: обманывать и грабить скверного человека гораздо проще, чем хорошего.
Может быть, он не был красив, но что-то в его внешности привлекало взгляд: были ли это мягкие черты лица, добрые карие глаза или так любимые Гермионой тонкие губы? А может, все дело было в его плавных движениях и удивительной способности располагать к себе людей с первой секунды? Она не знала.
Все началось именно так, как они репетировали с профессором Снейпом.
Ливингстон стоял у мраморной колоны и слушал разговор двух джентльменов, когда его взгляд встретился со взглядом восхитительных умных карих глаз. Девушка, которой принадлежали эти очи, тут же опустила глаза, но тонкие черты ее лица и легкий румянец на щеках не позволили мужчине отвернуться. И он был вознагражден за это, потому что через несколько секунд эта прекрасная незнакомка несмело взглянула сначала на его руки, затем на губы, а потом их взгляды снова встретились, и она чуть улыбнулась. Девушка была не одна – она стояла в компании высокого мужчины с убранными в хвост волосами – он был похож на пирата или падишаха из восточной сказки – и нескольких дам. Казалось, красавица скучала, хотя к ней иногда обращались с вопросами.
Однако вскоре мистер Ливингстон забыл о ней, поскольку его внимание привлек его старый приятель из волшебной академии, Найджел Кёрвлип. Обсуждая новое оборудование для стрельбы из лука, которой оба увлекались, Ливингстон сумел отвлечься от всего, что происходило в зале. И только когда кто-то рядом заметил, что «эта мисс Льюис чрезвычайно мила», он неосознанно, продолжая вслушиваться в слова Кёрвлипа, повернул голову. Все его естество желало знать, кто же привлек внимание пожилых джентльменов, и он ничуть не удивился, поняв, что речь шла о той самой прелестнице, которую он заметил ранее.
Американское магическое сообщество не могло пожаловаться на недостаток новых лиц. Волшебники Старого Света нередко посещали Штаты, видимо, по-прежнему считая их загородными коттеджами собственных государств. Да и те, кто хотел круто изменить свою жизнь, оставив прошлое и начав все с чистого листа, часто находили приют именно в Америке.
За динамичную жизнь и постоянные новые знакомства Ливингстон и любил Нью-Йорк.
Но, увы, хорошенькие девушки радовали светские собрания далеко не так часто, как хотелось бы многим. И поэтому их появление расценивалось как небольшое, но весьма радостное событие для всей мужской части сообщества.
Когда Кёрвлип закончил свою мысль, мистер Ливингстон сказал:
- В последнее время я не встречал ни одной леди, с которой хотелось бы провести больше часа. Кажется, в Америке наблюдается кризис женской привлекательности.
- Или у кого-то наблюдается кризис среднего возраста, - пошутил в ответ Кёрвлип.
Ливингстон лишь добродушно хмыкнул. Изящным жестом поправив белоснежный галстук-бабочку, он вознамерился покинуть приятеля и пойти взглянуть на загадочную мисс Льюис. Однако его остановило появление другой не менее очаровательной женщины – Луизы. Его старая знакомая, она заставляла мистера Ливингстона забывать обо всем более или менее незначительном. Вполне вероятно главной причиной этого было то, что она была одной из немногих женщин, которых ему до сих пор не удалось обворожить. Ее, казалось, это развлекало, и она нередко оказывала ему незначительные знаки внимания, давая мужчине возможность завязать беседу и сделать несколько вычурных комплиментов.
Беседа мистера Ливингстона и Луизыс, опровождаемая редкими, но весьма остроумными комментариями Кёрвлипа, продолжалась уже некоторое время, когда совсем рядом с этой небольшой группой раздалось тихое «ох». Этот нежный голос мог принадлежать только юной особе, и Ливингстон тут же обернулся. Обернулся, чтобы увидеть темноволосую девушку, ту самую обладательницу умных карих глаз, что пленила многих на этом вечере. Сейчас она растерянно разглядывала пол и сжимала мочку уха тоненькими пальчиками. К ней тут же подошел одетый в элегантную мантию молодой человек и тетя мистера Ливингстона, миссис Аректсон.
- Что случилось, милая? – спросила последняя.
- Кажется, я потеряла сережку, - очень печально ответила незнакомка.
Мистер Ливингстон тут же, как и все, кто находился рядом, устремил свой взор на пол. Рядом с его начищенным до блеска ботинком сверкнул заключенный в золотые оковы камушек. Чуть ухмыльнувшись, он склонился, поднял серьгу и подошел к расстроенной девушке.
- Я полагаю, это ваше? – произнес он, протягивая ей украшение.
Миссис Аректсон тут же представила Элизабет Льюис своему племяннику, и девушка смогла выразить благодарность мужчине.
- Прошу, просто Колин, - сказал он, когда она обратилась к нему как к мистеру Ливингстону.
- В таком случае, просто Элизабет, - ответила она, мило улыбнувшись.
- Прекрасное имя. Изящное и женственное. Как и вы сами.
Луиза тут же потеряла интерес к своему вечному обожателю и вместе с Кёрвлипом ушла в другой конец зала. Колин и Элизабет же с энтузиазмом принялись расспрашивать друг друга об обстоятельствах, которые привели обоих в эту комнату.
И все было чудесно, пока отец мисс Льюис не нарушил эту прекрасную идиллию.
Гермиона осознавала, что профессор Снейп преследовал какие-то цели, ведя себя подобным образом, и даже почти понимала план своего учителя. Вероятно, он хотел пробудить в мистере Ливингстоне тот самый пресловутый инстинкт защитника – ведь нужно же ему было защищать ее от кого-то. А кто, как ни деспотичный папаша может выступить в роли дракона, которому доблестный рыцарь может методично отрубать голову, красуясь перед прекрасной девой в своих блестящих доспехах?
Но, по мнению Гермионы, профессор слишком рисковал – Ливингстон мог потерять интерес, испугавшись проблем со строгим родителем. Впрочем… зная Снейпа, девушка могла предположить, что он считал это ее обязанностью – не допустить подобного исхода.
- А чем вы занимаетесь, мистер Ливингстон? Я хочу сказать, помимо работы в Волшебном Конгрессе? У вас есть какие-то увлечения? – спросила Гермиона, стараясь загладить впечатление от знакомства с ее «родителем».
- Что ж… пожалуй, я мог бы сказать, что являюсь большим любителем вин, - задумчиво ответил мужчина.
Запустив руку в волосы, он, кажется, всерьез задумался.
- В самом деле? Это очень интересно. Я в этом совершенно не разбираюсь! – сказала Гермиона, надеясь, что это прозвучало не слишком фальшиво.
Она действительно в этом не разбиралась, но совсем не считала интересным.
- Вообще-то, нет, - отозвался мистер Ливингстон. – Это самое глупое и бессмысленное хобби, которое можно представить.
Гермиона невольно улыбнулась.
- Что вы, сэр, я уверена, оно очень полезное. Например, здесь, - она указала рукой на стол, уставленный бутылками с вином, - я просто не представляю, что стоит пробовать, поэтому выпила уже два бокала чего-то очень кислого. Были бы со мной вы, вы бы подсказали мне, и я бы наслаждалась напитком, а не думала, куда деть бокал.
- Я готов восполнить этот пробел прямо сейчас, - воодушевленно ответил мистер Ливингстон, - пожалуйста, пройдемте, я выберу для вас самый изысканный напиток…
Оглядев Гермиону, он чуть тише и более проникновенно закончил:
- Достойный такой женщины, как вы.
Гермиона смущенно охнула и, посмотрев мужчине в глаза, улыбнулась.
- Мистер Ливингстон, вы решили споить мою дочь? – раздался голос профессора Снейпа много позже.
- Ни в коем случае, мистер Льюис. Я лишь хотел доставить ей немного удовольствия. А что, как ни первоклассное вино может это сделать?
Профессор нахмурился.
- Я бы хотел, чтобы Элизабет находила удовольствие в чем-то безалкогольном.
- Папа…
- Мы уходим через десять минут. Попрощайся со своим другом, нам нужно сказать «до свидания» тете Агате и всем остальным.
С этими словами Снейп удалился, одарив напоследок мистера Ливингстона самым подозрительным из своих взглядов.
- Без обид, Элиза, но я вам сочувствую, - сказал мистер Ливингстон, когда профессор отошел на почтительное расстояние.
- Я понимаю, что вы имеете в виду, - печально ответила она. – Но он не всегда такой. Кроме того, он ведет себя таким образом, потому что беспокоится обо мне. Понимаете, Колин, я росла без матери, и папа всегда старался сделать так, чтобы я не чувствовала себя лишенной родительского внимания. Теперь же ему слишком сложно осознать, что я уже выросла, и он переживает все, что обычно переживают в таких ситуациях родители, за двоих. Я слишком люблю его и боюсь причинить боль. Но однажды придется сделать это. В один прекрасный день я влюблюсь, потеряю голову и оставлю его навсегда ради другого мужчины… Так любит говорить он, когда на него находит меланхолия.
Гермиона казалась очень грустной, и мистер Ливингстон, взяв в свою руку ее ладонь, крепко сжал ее.
- Не переживайте, Элиза, все образуется.
- О, спасибо, Колин. Извините, что вот так выложила вам все это, просто иногда хочется поделиться с кем-то. Вы так располагаете к этому. Не знаю, почему, но мне хочется доверять вам. Может быть, потому, что один раз вы уже доказали мне, что являетесь надежным человеком: вы обещали, что найдете для меня самое вкусное вино в этом зале, и вы это сделали.
Мистер Ливингстон и Гермиона обменялись улыбками, попрощались, выразив надежду, что еще встретятся, и разошлись. Профессор Снейп тут же перехватил девушку, заставил ее попрощаться едва ли не со всеми, с кем ей пришлось познакомиться этим вечером, и они ушли в порт-комнату. Оттуда, одновременно коснувшись порт-ключа в виде бейсбольного мяча, они переместились в холл гостиницы.
Только оказавшись в своей комнате, в которую вошел и профессор Снейп, Гермиона позволила себе расслабиться. Немедленно скинув туфли на высоком каблуке, она упала на диван.
- Я без сил, - сообщила она. – Я так хочу спать, вы даже не представляете. Еще это вино…
- Это неудивительно, в Англии сейчас четыре часа утра, - ответил Снейп, присаживаясь в кресло.
- Да, я знаю. И от этой мысли мне хочется спать еще сильнее. Умоляю, скажите, что вы пришли сюда не для того, чтобы обсудить, как прошел вечер, - едва ворочая языком, произнесла Гермиона.
- А зачем еще, по-вашему, я мог придти сюда?
- Пожелать мне спокойной ночи? – без надежды спросила девушка.
Снейп никак на это не отреагировал.
- Вижу, что я был слишком наивен, полагая, что вы сможете поговорить со мной сейчас.
Гермиона фыркнула.
- В таком случае, мы отложим беседу до завтрашнего утра. Завтрак будет в девять, в одиннадцать нас ожидают в Центральном парке.
- В парке?
- Там будет пикник.
- А Колин там будет?
- Мистер Ливингстон был приглашен, но миссис Аркетсон сказала мне, что он отказался идти с ней, сославшись на некие таинственные дела. После сегодняшнего вечера я склонен рассчитывать на то, что он придет.
Гермиона вяло улыбнулась.
- Я все сделала правильно, - сказала она. – Хотя и чувствовала себя очень глупо. Всё было так…
Она еще не успела придумать подходящее слово, а профессор Снейп поднялся на ноги и, сообщив, что отправляется в свою комнату, ушел.
Гермиона в ту ночь уснула сразу, как только легла в постель.
