Дыхание солнечного светаЗамок Аркс погрузился в тишину и покой, подобно своему хозяину. Правда тот находился в своем кабинете и рассматривал расцарапанное лицо в зеркале, предполагая, что в таком виде не появится перед Королевой, а тем паче перед остальными генералами ни за какие награды. "Ведьма!!" И это было самым мягким из всего того, что он думал о девушке, наградившей его этим украшением. В зале было жутко холодно, а пространство вокруг мужчины не то плавилось как в сухой пустыне, не то искрилось, не то просто так сильно были видны исходящие от него флюиды злости на самого себя и на девушку.
- Милорд, - слабый голос подрагивал от ужаса. В гневе господин был страшен. Слуге он не ответил, лишь повел головой, что означало: "Говори", - и демон чуть смелее спросил. - Будут ли какие распоряжения?
- Поместите нашу гостью куда-нибудь повыше, - медленно, будто через силу выдавил господин из себя. - И подавайте ужин.
- Ваша гостья уже освоилась в замке, - неуверенно пролепетал слуга, опасаясь реакции господина. Как он и думал, тот недоуменно уставился на него своими холодными и сухими глазами, пустыми как вечность.
- Где она? - сухо и отрывисто спросил мужчина, будто бы становясь выше и шире в плечах.
- В тронном зале, милорд.
Господин прошел мимо него с такой скоростью, с какой не мчался на доклад к самой Королеве. И было в его торопливости не желание увидеть объект обожания, а кровожадное желание пришибить на месте как надоедливую муху. "Черт меня дернул взять эту козявку с собой!! За что мне этот детский сад?! Почему было не грохнуть на месте, когда узнала?!" О, сколько же было у него вопросов, от которых лицо становилось все беспристрастнее, а глаза такими колючими, что могли изрешетить.
Он ворвался в большой зал с высокими потолками, огромными окнами, зеркалами и мощными громоздкими напольными канделябрами. Паркет сверкал как ледовый каток, натертый не только стараниями слуг, но и туфлями и ботинками многих танцующих на балах пар. Берилл любила балы, особенно в Арксе. Это казалось ей таким пикантным - бал в холодном замке: остановишься - почти замерзнешь, потому надо всегда двигаться, ходить по залу или танцевать. Стоять в сторонке с бокалом - не для Аркса. Большое количество окон и зеркал обеспечивало достаточное освещение залы, чтобы днем здесь было красиво, а вечером и ночью - бонтонно. Он мало смыслил в этой галиматье, оставляя её на специальное ведомство, заведенное в его замке на этот случай. Ему было безразлично. Хоть бы увешаны были стены рогами и головами добытых им и его друзьями на охотах животных.
Он осмотрелся, стараясь не зарычать от злости. Давно его не доводили до такого состояния. Даже Нефриту это было почти не по силам. Девчонка обнаружилась в противоположном конце залы: она восседала на королевском троне и крутила в руках корону герцогов, испокон веков владеющих этими землями и этим замком. Вертела так, будто сделана была корона не из золота и самоцветных камней, а из папье-маше. На плечах у нахалки небрежно лежала синяя, подбитая мехом белого северного гепарда герцогская мантия. "Вот мерзавка". Мысли его были не столь эмоциональны. Чем яростнее он ругался, тем тяжелее и холоднее, основательнее становились его мысли, больше походившие на пудовые гири или огромные каменные валуны. "Как там говорил Зой? Безумству храбрых поем мы песню?"
- Знаешь, демон, а у тебя тут забавно, - задумчиво-веселым был голос этой девушки. Веселым от всей нелепости ситуации, в которую он сам их ввергнул. Задумчивым от того, что из этого замка нужно было хоть как-то выбираться. Внутреннее тепло даже у неё не вечно. "Ну да, обхохочешься", - мрачно подумал он, сжимая за спиной пальцы в замок. Прошел к окну, за которыми мела метель над высокими сугробами. Вдали ледяной коркой сверкало огромное озеро с рваными краями берегов. Еще дальше сквозь белесую пелену метели темнели высокие хребты гор, увенчанных снежными шапками. Он пытался найти хотя бы одну причину, по которой он не свернет немедленно шею этой нахалке. "Я не получил от неё всего, чего хочу", - решил в конце-концов он и колюче усмехнулся. И так то его лицо было далеко от благожелательности, а теперь им можно было пугать малых деток. А хотел он ой как многого!..
- И что ты такой напряженный, демон?.. - она повела плечами. А он подумал, что не будь на ней этой мантии, то он бы увидел как узенькая бретелька платья соскальзывает с плеча, оголяя соблазнительную округлость и персиковую бархатность кожи. "Тоже мне, Гумберт недоделанный", - неожиданно подумал он. Ему подваливало к сорока, а девочке было хорошо, если семнадцать. Совращением малолетних попахивало. Это у его младшего ученика еще был небольшой разрыв по возрасту с сенши, оказавшимися школьницами, но у него этот разрыв превращался в непереходимую пропасть.
- Удобно устроилась? - невпопад осведомился он, продолжая изображать памятник у окна, презрительно показывая ей спину.
- Ты знаешь, не очень, - задумчиво ответила девушка. - Не знаю, какое седалищное место надо иметь, чтобы сидеть на таком холодном камне, как этот. Можно застудить все, что только не нужно. - Он увидел и внутренне удовлетворенно улыбнулся, потому что сенши хорохорилась перед ним, а на самом деле... на самом же деле губы у неё подрагивали и начинали синеть, пальцы она сжимала и разжимала, демонстративно не грея дыханием, ноги готова была уже поджать под себя, но упрямо держала их опущенными, показывая их красивость.
- Где стражник, которого я к тебе приставил? - максимально грозно спросил он, все так же не оборачиваясь.
- Тот милый мальчик с длинными волосами и удивительными фиолетовыми глазами? - игриво откликнулась девушка. - Он отправился искать для меня подснежники, - и улыбнулась, смотря в его недоуменные глаза. Кунсайт и правда резко обернулся. Его солдат покинул пост без его на то приказа или разрешения?! Быть этого не могло! Но, судя по всему, было именно так.
- Ты околдовала его! - он был просто уверен в этом, потому что его солдаты знали, ослушание приказа подобно собственноручно подписанному смертному приговору.
- Ты считаешь меня ведьмой? - она определенно заинтересовалась таким выводом. Мину никогда не принимали за вестницу нечистой силы, наоборот называли то "Солнышком", то "Звезда моя", то "Цветочек мой". Но никогда она не была ведьмой. Это и льстило, и огорчало, ведь ведьмы обычно были очень сильными женщинами и их боялись. Да уж, еще и сжигали на кострах. И Мина была уверена, что ересь, в которой их обвиняли, и колдовство тут не при чем. Просто их боялись. Но с другой стороны, весь мир уверен, что ведьма - это скрюченная в три погибели старушенция в черных дряхлых обносках, с крючковатым носом, на котором примостилась бородавка. Девушка попробовала представить себя такой и звонко рассмеялась.
- Смеешься? - в его голосе было с тонну недоумения. Обычно в его обществе не смеялись, тем более так задорно, а тряслись от страха или благоговейного почтения.
- А разве это не шутка была? - она встала с трона и, плотнее укутавшись в мантию, подошла к окну. Соседнему с тем, у которого стоял Кунсайт. Подошла очень близко к стеклу, прислонилась к нему ладонью, словно пытаясь заглянуть глубже за стекло. Вокруг ладони поверхность запотела моментально. "Горячая девочка". Он внимательно осмотрел её профиль, фигуру, теперь почти скрытую от его взгляда просторной мантией. Ни одно движение её лица не укроется от него, даже непроизвольное движение брови.
- Похоже на то, чтобы я шутил? - с каменным выражением осведомился Кунсайт.
- Если ты серьезен, демон, то ты не так уж и умён, как мне казалось, - и пожала плечами. "Смелая девочка, ох какая смелая! Дурочка... я же её... я же ей..." Но девушка будто даже не замечала той грозы, что на неё надвигалась. - И что же ты собирался со мной делать, раз уж ты меня поймал и притащил к себе домой? - теперь она говорила серьезно, он понял это. Да и смотрела она теперь не за стекло, а ему в глаза. Невзирая на разницу в росте. невзирая на то, что глаза у него были страшными, совершенно непохожими на все, какие только она могла бы увидеть у людей. Несмотря на то, что сейчас, она чувствовала это, демон готов был скрутить её в бараний рог. Хотя бы за то, что она доводила его быстрее и качественней, чем все его ученики вместе взятые за целые сутки пребывания в их обществе в казармах при дворце Королевы.
- Понимаешь, меня загрызло любопытство. Я подумал, что на моей территории ты скорее его удовлетворишь, - медленно ответил он. Ему не нравилось, что она перехватывала инициативу. Обычно это он задавал вопросы, а другие на них отвечали.
- С этим выводом можно и поспорить, - чуть склонив голову набок, с улыбкой откликнулась девушка, хотя её никто еще не спрашивал. Кунсайт нахмурился, но все же решил не поддаваться на провокацию.
- Мне интересно, каким же оружием ты сражаешься. Твои подружки владеют силой стихий, у тебя же никакой стихии в обороте нет, - он ядовито улыбнулся, словно бы принижая её этой немногословной тирадой. Подошел к ней, поднял подбородок девушки двумя пальцами, отпустил и медленно обошел её по кругу, будто рассматривая, как товар на торгах.
- Тебе не понять моей силы, - гордо ответила Мина, но он увидел ясно, что его слова достигли цели, уязвили её.
- Почему же? - он сложил брови удивленным домиком. - Кажется не глуп...
- Когда кажется, надо проверять себя на глюки, - перебила его девушка, гордо вскинув подбородок.
- ...и кое-что понимаю в вопросах силы, - невозмутимо закончил фразу демон.
- Тогда ты должен был понять, что моя сила никаким боком не относится к общепринятым понятиям стихии.
- Что тогда? - вроде бы равнодушно поинтересовался он, внутренне напрягшись.
- Ты - замороженное бревно без чувств и страстей, - припечатала девушка, презрительно скривив очаровательные губки. - Ты не поймешь, даже если я разжую тебе суть силы и положу разжеванный мякиш в рот.
- Интересно, - протянул Кунсайт, смотря теперь на неё пристально и так страшно холодно, что Венера поморщилась. - Выходит, твоя сила идет не от стихии, а от сердца. Забавно, - и усмехнулся.
- Что в этом может быть забавного, демон? - бровь на девичьем личике изогнулась коромыслом.
- Что будет, если твое сердце вырвать из груди? Что будет, если твое сердце отравлено горечью и болью?
Она побледнела, потому как увидела эту картину, описанную демоном, так ярко, будто это уже было. Она увидела свое изломанное тело в сердце цветка из ледяных шипов, а грудь была разворочена там, где еще совсем недавно билось живое человеческое сердце. Теперь там зияла пустота, сочилась темной кровью, замерзающей тошнотворной корочкой на краях чудовищной раны. - Ты умрешь, - сказал он и усмехнулся.
- Нет, - твердо ответила девушка и гордо поглядела ему в лицо, вытянувшееся от недоумения. Девушка чувствовала свое над ним превосходство. Хотя бы потому, что её сущность далека от его понимания. У девочек всегда было все понятно: Ами владела водными стихиями, Рей - огнём, а Мако - грозой, молниями и электрическими разрядами. С ней, Венерой, всегда была сложная закавыка, которая не умещалась ни в какие в рамки.
- Не понял, - все же услышала она голос демона.
- Я сказала "нет", - легко ответила девушка еще раз, смахнув рукой длинную золотистую прядь с плеч за спину.
- Не надо повторять, я не тупой! - на что девушка лишь пожала плечами, говоря тем самым: "Тогда я вообще не понимаю, о чем мы говорим". - Что значит это твое "нет"? Если у тебя не будет сердца, ты не можешь жить. Ты - не йома.
- Великая Афродита, кого ты поставила на моем пути?.. - тихо простонала Венера. - Смерть тела ничего не значит, - поучающе сказала она Кунсайту и отошла от него на несколько шагов, будто потеряв к нему интерес. Теперь она изучающе осматривала залу, словно только что в нем очутилась. Демон внимательно следил за каждым её движением, стараясь вникнуть в скрытый смысл сказанных слов. Минако сделала несколько шагов к середине залы и закружилась, будто кто вел её в туре вальса. Берилл не любила такие танцы, они казались ей простыми и слишком жеманными. Она предпочитала резкость линий, страстность. Но Кунсайту показалось, что сейчас в плавных движениях рук и тела девушки больше страсти, чем во всех экзерсисах его королевы, даже когда она в супер откровенном платье танцевала танго. Язык не поворачивался назвать её куклой, а её красоту - пошлой. Ему стало жарко, будто вместе с ней в этой зале появился жаркий свет солнца.
Кунсайт с удивлением заметил как в залу без разрешения влетел молодой солдат, именно тот, которого он к девушке приставил. На лице у того было нарисовано искреннее восхищение и обожание, а глаза горели, будто ему вручили маршальский жезл над всеми войсками королевства. Если не ярче. Сенши кружилась, не замечая юноши, потому их встреча была предопределена движением танца по кругу. Девушка врезалась в солдата, поскользнулась на гладком паркете и осела на пол. Будто яркая бабочка приземлилась.
- Миледи, вот, - с улыбкой блаженного, по мнению Кунсайта, произнес его солдат, протягивая одну руку в желании помочь подняться, а во второй руке держа небольшой букетик цветов. "Стащил в оранжерее", - решил демон, с любопытством следя за развитием событий.
- Какие они красивые!! - воскликнула девушка, и Кунсайту стало... завидно. Он давно не испытывал этого чувства, потому ему стало неловко, он отступил в полумрак, спинкой к окну, чтобы никто не видел выражения его лица. - Спасибо, - она приняла цветы, поднялась и посмотрела на солдата так, что демон сглотнул. Захотелось оказаться на месте своего же солдата. Наверное поэтому он со злостью выбросил вперед руку: пасс пальцами, неуловимое движение, будто сминают бумажку, и пространство вокруг солдата заискрилось, исказилось и смялось, будто пережевывая его. Через секунду от младшего демона не осталось и следа, а Кунсайт лишь отер ладонь о брючину. Взгляд девушки обжигал, и он не хотел поднимать головы, рассматривая свою ладонь.
- Зачем? - недоуменно спросила она. Он не заметил в её голосе страха перед произошедшим и подумал вдруг, что не зря она является лидером. Другая на её месте могла бы хлопнуться в обморок или завизжать от ужаса.
- Он ослушался приказа, - безразлично ответил Кунсайт, поправляя перчатку.
Повисла тягостная тишина. Нет, Минако не плакала и не таращила на него глаза, в которых, как пишут в романах, плескался ужас. Она просто уткнула нос в этот дурацкий букетик и закрыла глаза, наслаждаясь свежим ароматом цветов среди вечной зимы. Кунсайту было... неловко. Он вдруг ощутил себя чужим в собственном замке. В зале становилось холодно и темно, - мягкими лапами неслышно подкрадывалась северная ночь. Странно, но он в своей светлой военной форме и белом плаще сливался с серостью и полумраком, а девушка Минако выделялась ярким пятном, продолжая сидеть на холодном полу. "Простынет", - мелькнула мысль, живая и такая человеческая, что демон нахмурился.
- Вот потому ты ничего не поймешь, демон, - с грустью в голосе вдруг произнесла девушка, разрывая гулкую тишину. - Вашим миром всегда правили приказ и страх перед более сильными. Ни тогда, ни сейчас... вы не понимали нас и не поймете.
- А ты пробовала объяснить?! - язвительно спросил он, нечаянно встретился взглядом с её глазами и нахмурился еще больше. Она знала что-то такое, что было ему недоступно. Ему не нравилось, когда он чего-то не понимает или не знает, когда его противник вооружен некими данными, которых у него нет и, судя по всему, не будет.
Минако медленно поднялась с пола, поежилась, подошла к нему. Девушка не знала, откуда она представила ту картину: свое тело с ледяном цветке, - но была уверена, что тогда это было дело рук демона Кунсайта или его подручных. И отчего-то она знала, что их связывало нечто большее, чем охрана главного лица в королевстве. Кого охранял демон в той далекой жизни она не помнила, но совершенно точно знала, что под её охраной всегда была Усаги, маленькая принцесса Серенити. Сейчас она пристально смотрела в глаза снежного неба, серые и как будто безжизненные, и пыталась в них найти нечто похожее на чувство. Не злость или досаду, это было бы слишком просто. А те чувства, которые умеют испытывать только люди: дружеский блеск, восхищение, обиду, тепло, любовь, огорчение, радость. Ничего не было.
Он еле удержался, чтобы не отшатнуться, когда на грудь легла маленькая ладошка. Там, куда она приложилась, под кителем сразу стало жарко и неуютно. Он очень бы хотел сбросить эту ладошку, но переборол себя, только сильнее сузил глаза, всматриваясь в потемневшие васильковые напротив. непроизвольно он наклонился, чтобы всмотреться в промелькнувшее в них нечто, что он не успел ухватить. Какая-то мысль... чувство... Она не боялась его. Она его... жалела? Что она могла знать о нем?! Он наклонился еще ниже, не замечая, что разграничивающее их лица пространство сужается до жалких сантиметров. Девушка не отстранялась. Под хрупкими пальчиками китель будто плавился, жар пробирал до самого сердца, до костей. Он думал, что только огонь Зойсайта мог создать такой пожар как извне, так и внутри, но никак не легкое прикосновение сенши. Ему хотелось откинуть девушку как можно дальше от себя, швырнуть со всей силой, чтобы хрупкое тельце врезалось в тяжелый медный канделябр на другом конце залы и жалко хрустнуло, треснуло, сломалось. Как кукла.
Он не успел отстраниться, когда она поднялась на мысочки и губами коснулась его холодных губ. Он не был железным, тело отреагировало раньше, чем он смог сообразить, что делает. Одной рукой он уже прижимал её к себе за спину, другой поддерживал затылок. Поцелуй, начавшийся невинным прикосновением, стал друг глубоким и жарким. И она этого не стеснялась ни капельки. Она казалось ему распустившимся цветком, из сердцевины которого вдруг вывалилось яркое солнышко, затопив своим светом его череп изнутри. Казалось, что это яркое сияние жжет изнутри глаза, потому он закрыл их, замычав от удовольствия. Поцелуй с живой девушкой отличался от поцелуя йомы как яркий свет торшера от самого солнца. А демона заполняло жгучее сияние, казалось перетекающее в него из девушки, которую он прижимал так требовательно. Болезненно вспыхнула картина убийства: он сбивал с ног и оглушал маленькую хрупкую девушку, воительницу Венеры, а Металлия вырывала у неё еще бьющееся горячее сердце и швыряла безжизненное тело на острые лепестки взметнувшегося ввысь ледяного цветка. Тело во льду искрилось золотистыми искрами, лицо бледнело, заострялись черты, ниже смотреть было невыносимо. лишь васильковые глаза смотрели пристально и печально, а потом они закрывались, и внутри него самого возникал точно такой же ледяной цветок, закрывая свои безжалостно-острые лепестки вокруг его сердца.
«Могу ли я явиться в Аркс?»
Кунсайт очнулся, голос Нефрита будто хлестнул его болезненной пощечиной. Девушку он отшвырнул от себя. Минако не удержалась на ногах и упала, проехалась по гладкой поверхности паркета.Она была удивлена не менее, потому что губы демона были ей знакомы. Только поэтому она вовремя не остановила поцелуй, углублявшийся с каждым мгновением.
- Убирайся! - гавкнул демон, не смотря на девушку, снова напоминавшую ему диковинную бабочку, опустившуюся на его пол из мира фей. Голову продолжал разрывать яркий свет, обжигая изнутри глаза.
- Как же я могу? - весело откликнулась девушка, и голос её звонким колокольчиком эхом разнесся под потолком. Она смеялась. Кунсайту показалось, что в голове раздался тревожный набат. - Не я себя сюда притащила. Да и не в моих силах перемещаться.
Он зарычал от злости, но девушка не могла знать, что он в эту минуту ненавидит себя, а не её. Она была физически от него достаточно далеко, но продолжала быть в нем. "Ведьма!" - теперь он был в этом совершенно уверен. Он повел пальцами, открывая портал рядом с девушкой, протягивая коридор до того места, откуда он её забрал сегодня утром. Приближаться к ней он не имел ни малейшего желания. Он мрачно наблюдал как она поднимается на ноги, как приближается к порталу, чуть прихрамывая.
- Зачем? - сухо поинтересовался он, выпрямляясь во весь рост. Он уже почти пришел в себя внутренне, внешне же снова был безупречен и холоден. Она оглянулась, глаза девушки улыбались и были теплые как то весеннее майское солнце, которое так любят люди.
- Теперь ты должен понимать, - и улыбнулась сама.
- Что я должен понимать? - его губы криво улыбнулись. - Что желаю твоего тела? Что испытываю похоть? Этим подпитывается твоя сила? - на мгновение её глаза стали твердыми и холодными как два сапфира, и Кунсайт снова подумал о том, что она не зря лидер сенши. Это длилось мгновение, потом она весело рассмеялась, что демона разозлило еще больше. Она смеялась... над ним?! В руке непроизвольно возник ярко сверкающий бумеранг. Минако скользнула в портал, который с шипением захлопнулся за ней, а бумеранг уже несся в её направлении. Стекло лопнуло и с дребезгом осыпалось на пол, створки высокого окна хлопали как обезумевшие птицы крыльями, залу наполнял ледяной холод и снег, поземкой струившийся по полу.
- Ого, - раздался рядом голос Нефрита, и Кунсайт еле удержался, чтобы не схватить того за горло и не задушить.
- Зови остальных, - мрачно произнес он, смотря на снежную змейку. - Совет состоится раньше запланированного. Времени больше нет.
