Глава 53. Остролист.Волны стелют по ветру свистящие косы,
Прилетают и падают зимние тучи.
Ты один зеленеешь на буром откосе,
Непокорный, тугой остролистник колючий.
Завтра время весеннего солнцеворота.
По заливу бежит непогода босая.
Время, древний старик, открывает ворота
И ожившее солнце, как мячик, бросает.
Сердцу выпала трудная, злая работа.
Не разбилось оно и не может разбиться:
Завтра древний старик открывает ворота,
И ему на рассвете ответит синица.
Скоро легкой травою покроются склоны
И декабрьские бури, как волки, прилягут.
Ты несешь на стеблях, остролистник зеленый,
Сотни маленьких солнц — пламенеющих ягод.
Я зимой полюбил это крепкое племя,
Что сдружилось с ветрами на пасмурных кручах.
Ты весну открываешь в суровое время,
Жизнестойкий, тугой, остролистник колючий.
Владимир Луговской, 1939 год.
13 апреля 1998 года, понедельник.
Книгу о методах защиты сознания Гарри вытащил из расшитой бисером сумочки еще вчера вечером. Причем вытащил демонстративно, так, чтобы Гермиона непременно заметила, и, мягко говоря, была в курсе того, чем он собирается заниматься в ближайшие дни. Стоит надеяться, что принцесса одобрит? Окклюменция – это ведь то самое, о чем так долго мечтали и ломали копья!
Мнение Гермионы всегда было важно для него, чтобы он не замышлял, даже если она открыто не одобряла его замыслов. Делал свое, но мысленно продолжал спорить с Гермионой, если прямого разговора не получалось. А с недавнего времени для него архиважно было знать, что Гермиона все-таки не считает его совсем уж законченным шалопаем, каковым он, к слову, являлся в своих собственных глазах (потому, что за ночь из всей книги одолел только введение).
Может быть, сказалась предыдущая бессонная ночь, может быть день был слишком насыщенным событиями и размышлениями, но глаза скользили как-то мимо строк, совершенно не цепляясь за смысл предложений.
Или виной всему было то, что ночь была тиха, и темный лес как будто замер в ожидании перемены погоды, заранее надеясь на лучшее и на радостях распространяя в воздухе легкое дыхание весны. Этот особенный, даже не запах, а ощущение, казалось, исходил из каждой смолистой почки, которые заметно набухли, увеличились в размерах, но все еще не торопились показывать даже крошечного кончика зеленых листиков. Тем не менее, если взять такую почку и попытаться осторожно убрать верхнюю коричневатую оболочку, то внутри нее уже можно было увидеть новую жизнь. Листочки были крошечные, сморщенные, с булавочную головку или даже меньше, но пахли восхитительно. Смолистый весенний запах оставался на ладонях, проникал в легкие и беззастенчиво кружил голову, настойчиво убеждая, что не все в мире сводится к войне, политическим интригам, многоходовым комбинациям, тайнам, обманам...
Голова была всем этим перегружена так, что казалось, к ней применили соответствующее заклинание из трансфигурации: она, бедная, увеличилась раза в полтора, если не больше. Вчера он, шутя, ляпнул про «гомозиготное министерство», но ведь, если серьезно, дальнейшее сохранение «чистоты крови» - это верный путь к новому Темному Лорду. Да что там верный? Самый что ни на есть вернейший!
Великий восторг от истории магии с ее бесконечными восстаниями гоблинов, казнями опасных существ и скучными министерскими указами, да еще под заунывный голос привидения, способен испытывать разве что зануда Перси. Нет, просто интересно: жалование профессора Бинса в чьем кармане оседало? Но это он, Поттер, так... Отвлекся.
Про великую охоту на ведьм, которая началась с момента издания печально знаменитого трактата "Молот ведьм" монахов-доминиканцев в 1487 году (дата, одна из немногих, почему-то врезалась в память) и длилась без малого триста лет, почти до конца восемнадцатого века, эссе сочинял на совесть, и не только учебник переписывал. Это же перед третьим курсом на лето задавали, а Гарри тогда еще был достаточно глуп и верил в волшебную сказку! Вот после четвертого и пятого курсов (про шестой не будем вспоминать) летнее задание на дом уже почти не беспокоило.
Волшебный мир живет в изоляции уже триста лет, а чего они добились? Пришли к вполне ожидаемой деградации, потому как природу не обманешь. Ее законы нельзя изменить министерским указом, пусть даже самым умным.
Интересно, эти представители чистокровных семей осознают, что их путь - это путь в никуда? Потому что генетика свое слово скажет, и рано или поздно род либо прекратит свое существование, либо на свет появится новый Темный лорд, и его могущество на фоне общей деградации будет еще более страшным. Впрочем, вряд ли такие законченные фанатики типа Керроу или Беллатриссы хоть что-нибудь понимают. А те, у кого с мозгами все в порядке, те сделали свой выбор.
Сколько же сейчас осталось чистокровных семей в Великобритании? Хотя Гермиона вчера сказала, что Блэкам и Поттерам повезло, да только какое ж это везение? Род Блэков пресекся по мужской линии, а он, Гарри, фактически является последним живым представителем семьи Поттеров. И вполне возможно, что, говоря книжным языком – здесь Гарри мысленно цитировал Гермиону, - "общее снижение жизнеспособности и плодовитости по мере возрастания гомозиготности особей" привели к тому, что после гибели родителей у Избранного не осталось близких родственников в Магическом мире.
Гарри тяжело вздохнул: мысли думались невеселые. Вот и Невилл спокойно мог пользоваться волшебной палочкой своего отца, а Рону поначалу досталось палочка старшего брата Чарли. Размышляя, Гарри невольно стал сравнивать Рона со всеми старшими братьями и пришел к выводу, что с Чарли они, пожалуй, похожи больше всего: оба смелые, добродушные. Иногда Рон, конечно, чудит... Хотя, нельзя же делать далеко идущие выводы из того, что и Рон, и Чарли - оба любят квиддич?
Волшебная палочка – это визитная карточка волшебника. «Скажи мне, из чего сделана твоя палочка...», - такая вот волшебная поговорка. Главное, конечно, магическая субстанция внутри палочки, но это далеко не все – разновидностей субстанций существует не так уж много, ходя, каждый феникс по-своему индивидуален. Дерево, из которого сделана палочка, та еще пища для размышлений.
Рону досталась ива. Быстро поняли почему, едва успев ознакомиться с гороскопом друидов, считавших, что каждое дерево обладает своей душой и характером. Определенно, от прорицаний иногда (но редко) можно извлечь какую-никакую пользу. Рон, правда, всерьез это не воспринял, даже обиделся. Не любит он, видишь ли, греться у воды на солнышке... Естественно, в кресле у камина зимой теплее. Но, ведь если подумать, что это меняет, если родился человек в начале марта? Ну и, на жизнь любит пожаловаться время от времени...
Только самый, что ни на есть, нелюбопытный законченный болван способен не заинтересоваться деревом, из которого сделана выбравшая этого болвана волшебная палочка. Про остролист Гарри вычитал все, что только смог найти, как только расстался с Хагридом и вернулся на Тисовую улицу вместе с Буклей, новенькими учебниками для первого курса и билетом на «Хогвартс-экспресс». Он и сейчас все помнил почти дословно.
Вечнозеленый колючий кустарник. Блестящие кожистые листья, темно-зеленые или двухцветные, не опадающие даже зимой, яркие привлекательные ягоды, сохраняющиеся на растении всю зиму. Ягоды остролиста любят птицы, особенно малиновки, и потому наступить и растоптать ягоду остролиста считается очень плохой приметой. Это к несчастью...
Рвать цветущий остролист нельзя – это несет смерть в семью того, кто сорвал ветку. Тот, кто приносит в дом друзей остролист, приносит им смерть...
Бедные Дурсли! Приютили, называется, сироту.
Неприхотливое, теневыносливое растение, довольно часто высаживают сплошной стеной, чтобы защитить дом от злых зимних ветров... На концах листьев – шипы, причем необычайно острые и сохраняют свою остроту даже на старых, давно опавших листьях. Убирая эти листья, легко проколоть палец даже в плотных садовых перчатках...
Дурсли перчаток не давали... Но это не главное. Неужели не было случайностью то, что второе перо Фоукса выбрало для своей оболочки именно остролист? Ну, ерунда какая-то... Как в принципе делают волшебные палочки? Старый Олливандер сразу сказал, что обычно феникс оставляет только одно перо...
Никогда прежде не задумывался о шипах на опавших листьях и защите дома от ветров, которую дают заросли остролиста... Вроде даже шрам зачесался.
Обычно темно-зеленые веточки этого кустарника, щедро обсыпанные пламенеющими ягодами, приносили в дом на Тисовой улице под Рождество. Они были даже красивее новогодней елки: ту надо было еще украшать золотыми шарами и летающими ангелами, а ярко-красные ягоды остролиста, гордо красующиеся между блестящих кожистых листьев, были великолепны сами по себе, без каких-либо дополнительных украшений.
Это случилось на четвертом курсе, еще до того, как Гарри похитил у Хвостороги золотое яйцо. Весь храбрый Гриффиндор, включая лучшего друга, дружно отвернулся от четвертого чемпиона и усиленно перемалывал ему кости. Но это прошло, это не важно.
На уроках Гарри садился рядом с Гермионой, стараясь не смотреть на лица одноклассников, но прорицания лучшая подруга не посещала. К счастью, в кабинете профессора Трелони всегда царил полумрак, и можно было притвориться, что не видишь косых насмешливых взглядов. К несчастью, профессор Трелони любила проделывать свои бесконечные фокусы не с кем-нибудь, а с Избранным.
Сидя в одиночестве за круглым столиком и будучи погруженным в свои проблемы, коих, видит Мерлин, тогда хватало (дошло до того, что обдумывал возможность побега из Хогвартса), Гарри не заметил, как старая стрекоза подплыла к нему, шурша многочисленными юбками.
- Мой мальчик..., - плавно прошелестел до боли знакомый туманный голос совсем рядом, - Богини судьбы поведали мне, что ваша волшебная палочка сделана из остролиста!
Богини судьбы ей поведали... Как же! Вышли на невербальный контакт непосредственно после того, как волшебные палочки всех участников турнира проверил Олливандер в присутствии репортеров с фотокамерами. По классу прокатились сдержанные, но довольно ехидные смешки, Рон громко фыркнул. Ржали бы громче, да кабинет прорицаний не какая-нибудь теплица, где выскочку Поттера, к всеобщему удовольствию, может шибануть по лбу разве что шальная прыгучая луковица. Все с любопытством уставились на профессора Трелони и ее жертву, ожидая продолжения спектакля.
- Угу! – буркнул Гарри, поежившись. Тошно было и без завываний Трелони, и ничего хорошего от повышенного внимания старой шарлатанки к своей персоне несчастный чемпион не ждал.
Чего ждать-то, если его короткая жизнь вот-вот должна была бесславно закончиться на первом туре? Сейчас предскажет очередную смерть, и на этот раз, кажется, будет права. Черный дракон по кличке Грим придет во вторник.
- Мой мальчик..., - таинственно пропела профессор Трелони с глубоким вздохом. – Знаете ли вы, что остролист – двудомное растение? Мужские и женские кусты следует высаживать рядом друг с другом для обильного плодоношения.
Класс замер, многие прижали кулаки ко рту, чтобы сдержать рвущийся наружу хохот. Статья Риты Скитер с красочным жизнеописанием «самого молодого чемпиона» уже увидела белый свет, Гарри Поттер встретил уже «в Хогвартсе свою любовь». Сейчас чувствовал себя... - глупее некуда!
- Вы уверены, уважаемый профессор Трелони, что сказанное вами имеет ко мне какое-либо отношение? – с великим трудом выдавил из себя Гарри.
- Самое непосредственное, мой мальчик..., - закатив глаза к потолку, прошептала стрекоза. – Вам, как никому другому нужно серьезно задуматься о спутнице жизни! Одному вам не достичь великих свершений. Обильных плодов не будет...
Сибилла продолжала довольно мурлыкать «про улыбку Фортуны», которая непременно «сподобится» и что-то там еще, но дальше Гарри уже не мог расслышать. Смех больше никто не пытался скрыть, и слова профессора Трелони утонули во всеобщем неудержимом хохоте. Рон ржал чуть ли не громче всех. Или так казалось, потому что остальных Гарри просто не замечал?
Самым разумным было бы провалиться сквозь землю от стыда, но пол в кабинете, черт возьми, был крепким... В голове билась одна мысль: как хорошо, что этот позор ему одному, как хорошо, что Гермиона этого не слышит!
Но, если отбросить условности и шутки в сторону, что он смог бы один, без друзей? Вернее, без Гермионы. Да одни только манящие чары...
...сегодня ночью не получились. Молния снова ускользала из рук и проваливалась в темно-синюю бездну. Кулак судорожно хватал рваные хлопья серого тумана, оставлявшего после себя скользкие капли влаги, вся его одежда насквозь промокла от пота, мотоцикл падал, Молнию уже нельзя было даже разглядеть.
Сон оставил на душе такое чувство невероятной, просто вселенской безнадежности, что напрочь выбил из более-менее размеренного ритма жизни, если только это сочетание слов в принципе применимо к Поттеру.
Вчера он держал Ее в своих руках. В смысле - не Молнию, а Гермиону.
Она так быстро выскользнула из кухни, что он слегка оторопел. В кои-то веки решил пожаловаться на жизнь! Может он, Гарри что-то не до конца понимает в женской логике, но вроде ему всегда казалось, что к житейским проблемам Рона девочка относится с должным пониманием, и, более того, с уважением. Герою нельзя, что ли?
Самое обидное – в шутку! Это и хотел объяснить, когда, что было сил, дернул за ручку двери. Гермиона упала, практически, прямо на него, не удержавшись на ногах от неожиданности: стояла с другой стороны, прижавшись к дверям спиной. Ее он поймал. Отпускать не хотел, медлил. Осторожно развернул лицом к себе, крепко держа за руки чуть выше локтей. Не видел ничего, кроме глаз и своего отражения в черных зрачках. Молчал. И она молчала.
Наверное, сжал пальцы сильнее, чем следовало. Случайно, но ей стало больно. Она тогда еще так тихо прошептала:
- Гарри, ты слишком крепко...
И он тотчас же, мгновенно, отпустил Ее, разжав руки, действуя на чистых привычных рефлексах. Нужные мышцы расслабились и сократились автоматически, ведь ловцу не следовало цепляться за древко руками, достаточно было чувствовать метлу между ног, чтобы она слушалась и с готовностью отзывалась на каждое движение спортсмена.
- Ты что-то хотел сказать? – рассеянно проговорила Гермиона. Она не улыбнулась.
- Нет, ничего не..., - вопрос застал Гарри врасплох. – То есть, да, хотел!
Рассеянность с лица Гермионы мгновенно исчезла, уступив место удивлению и тому, что более всего походило на смущение, потому что щеки девушки пылали. Хотя, что в словах Гарри ее могло смутить? Она вообще-то еще раньше покраснела, когда вновь про Крама вспомнили.
- Я знаешь, что хотел спросить? – обрадовался Гарри, сообразив, что нашел нужный и достаточно разумный вопрос. – Каким образом капитаны команд по квиддичу в Дурмстранге заключают соглашения со своими игроками? Ведь если вдруг кто-то надумает покинуть команду в середине сезона...
Он не договорил, потому что она смеялась. Звонко, заливисто, от души, как могут смеяться только самые счастливые люди.
- Они пергамент заколдовывают особым образом и пишут на него каждый свое имя, - таинственно зашептала Гермиона, когда ее смех стих. – Это и есть настоящее магическое соглашение. Действует ровно год, в течение которого игрок не может покинуть команду. То есть, покинуть своего капитана он может, но играть в другой команде не сможет.
- Почему? – не понял Гарри.
- Потому что..., - Гермиона, сделав многозначительную паузу, продолжила все тем же таинственным шепотом, но выдала уже на одном дыхании. – Потому что у него вырастут ужасные прыщи, да еще в таком месте, что на метлу он, как минимум год, не сядет.
Гарри тихо сполз на пол, держась за живот.
- Так ты... Ты применила опыт Дурмстранга, когда заколдовала список ОД? – воскликнул он с изумлением, с трудом выговаривая слова от смеха. – И молчала!
- Можешь считать: хотела казаться умнее, чем есть на самом деле, - бесстрастно ответила Гермиона с завидным равнодушием к своей репутации лучшей ученицы Хогвартса.
- Гермиона, да ты – лучшая! Честно, - изумленно воскликнул Гарри, поднимаясь на ноги. – И если когда-нибудь, кто-нибудь, пусть даже в шутку, скажет тебе что-нибудь типа: «Ой, только не делай вид, будто хоть что-нибудь в квиддиче понимаешь», - произнес Гарри, невольно подражая Джинни, - Смело присылай шутника ко мне! Я быстро растолкую этому умнику, что к чему и как, и ему же будет стыдно!
- Ой, Гарри! – глаза Гермионы сияли, она, радостно улыбнувшись, зашептала: - Ты и вправду так думаешь?
- Ты сомневаешься? – произнес Гарри с легкой обидой в голосе. – Я когда-нибудь говорил тебе неправду?
Лицо Гермионы медленно, неспешно качнулось пару раз из стороны в сторону – она ему верила.
- И все-таки: почему ты молчала? – еще раз спросил Гарри, потому что в озвученную подругой версию не поверил: не похоже это было на Гермиону. – Это ведь не из-за ложной скромности, правда?
- Правда, - смущенно пробормотала Гермиона, во взгляде читалось что-то виноватое. – Но стоило ли лишний раз раздражать нашего общего друга?
На этом, собственно, разговор закончился. Неловкая пауза, застывшая в воздухе при упоминании имени Рона, так и не растворилась. Гермиона еще что-то лепетала по поводу того, что поздно, и завтра ей следует встать пораньше, но что-то неуловимое между ними, чему Гарри даже не мог дать четкого определения, покинуло пределы тесной походной кухоньки.
Он лишь молча кивал головой, и да, демонстративно вытащил из бисерной сумочки книгу по защите сознания. Подруга удивленно вскинула брови, но не обронила ни единого слова.
*****
Честно просидев над пособием по защите сознания минут сорок, и, в двадцать пятый раз промозолив глазами несколько абзацев, Гарри без сожаления отложил книгу в сторону. Сегодня явно был не его день, и нечего было мучить несчастный разум тем, что в данный момент он совершенно не желал в себя впитывать, защищаясь от новой информации с упорством, достойным лучшего применения.
Достойное применение мозгам Избранного нашлось практически сразу - надо было помечтать о будущем, подумать о прошлом и вообще понять, как он пришел к жизни такой: непонятной, запутанной, сложной. Или это все тот же незамысловатый обман, щедро исходящий от просыпающегося весеннего леса?
Интересно, а какая все-таки волшебная палочка у Джинни? Почему он не разузнал об этом доподлинно? А что если... что если палочка Джинни имеет ту же сердцевину... и, хуже того, оболочку, что и палочка миссис Уизли?
"И что с того, что в волшебной палочке Джинни заключена сердечная жила дракона? - с горечью пристыдил Гарри сам себя. - Твоя родная и любимая палочка идентична Сам-Знаешь-Чьей палочке, и тебя это мало волновало до недавнего времени".
Волан-де-Морт - это Волан-де-Морт, а он, Гарри, сам по себе. И потом, у Темного Лорда – тис, дерево, в тени которого даже останавливаться нельзя – считается убийственной. Да они с красноглазым никогда не будут похожи друг на друга, а вот Джинни так похожа на свою мать! Нет, миссис Уизли замечательная..., но только... когда "вопит" не на него. Ему, как Избранному, в общем-то, везло, и "воспитательные меры" миссис Уизли к членам семьи он наблюдал только со стороны, но в любом случае они впечатляли.
Закрыв глаза, Гарри живо разрисовал, как Джинни разговаривает с ним, уперев руки в бока, и на ее лице играет такое же грозное выражение, как у ее матери. А отчитывает она его, между прочим, за то, что он весь день, сидя в кресле, читал магловские журналы вместо того, чтобы привести в порядок курятник... А еще он слишком долго смотрел вслед маленькой черненькой курочке с узкими глазками, вздернутым хвостиком и стройными лапками...
Гарри попробовал было уверять, что к этой прилизанной брюнетке он совершенно равнодушен, и ему, напротив, нравятся слегка... или даже сильно взъерошенные... шатенки, но его шутка не помогла: Джинни, будучи в самом скверном расположении духа, махнула палочкой слишком целеустремленно, отчего лежащие в раковине картофелины энергично повылезали из своей кожуры... и дружно опустились на взлохмаченную голову Избранного. Свою волшебную палочку он, болван, по доброй семейной традиции, оставил на диване. Да в этом доме ни в коем случае нельзя выпускать из рук волшебную палочку!
И при этом Джинни почему-то раздраженно продолжала приговаривать, что типа она все про его шашни с этой Пеструхой знает, потому как нос у обоих в чернилах! У курицы-то? Во, сочиняет...
Картина, представшая перед глазами, была такой яркой, что Гарри, боясь за целостность драгоценных очков, почти автоматически пригнул голову вниз. На секунду показалось, что даже шрам начал покалывать, и потому, осторожно потирая лоб ладошкой, Гарри постарался отогнать прочь нехорошие видения с каверзными мыслями.
Но мысли уходить из головы не желали.
Насчет сердечной жилы дракона Джинни призналась сразу, с заметной гордостью. А вот, начав про дерево, быстро замялась. Гарри был настойчив, и тогда она, слегка заикнувшись, пролепетала, что ива – это у них семейное...
- Видит Мерлин, не вижу ничего такого, из-за чего стоит смущаться, - недоуменно произнес счастливейший Избранный, перебирая в руках ярко-рыжие волосы подружки. – Или ты, дорогая, тоже любишь поплакаться в жилетку? Не замечал.
- Нет, нет, Гарри! – с волнением запротестовала Джинни. – Моя ива, она... не плакучая, а...
- Гремучая, что ли? – почти машинально, на чистом инстинкте закончил оборванную фразу Гарри, разомлевший от яркого летнего солнца, мало задумываясь о том, что говорит.
Джинни ничего не ответила, вскоре он почувствовал на своих губах неповторимый вкус ее губ, и волшебная палочка Джинни испарилась из головы, самым что ни есть волшебным образом. Больше к этому разговору они не возвращались: Дамблдор умер спустя день.
Черт! А ведь он угадал! Интуитивно, но верно. А если к этому прибавить то, что вчера узнал про рыжих... Ночью дочитал до конца пресловутую статью. Боже, все как в конспекте.
Ярко-рыжие и огненно-рыжие волосы чаще всего присущи людям сильным, умным, дружелюбным, однако за этими качествами нередко скрываются натуры хитрые, льстивые, завистливые, своенравные, склонные к вспышкам гнева, к злословию и сплетням.
С похолодевшим сердцем Гарри поднялся на ноги и, волнуясь, быстро зашагал вокруг палатки. И было отчего взъерошиться: личная жизнь рушилась на глазах, как карточный домик! Первый круг целиком и полностью ушел на поиски немедленного ответа: как мы будем жить вдвоем? Он, Гарри, любит жизнь тихую, спокойную...
На втором круге вспомнил, что они с Джинни, к счастью, не женаты, она – не миссис Поттер, и он ей предложения не делал, и в вечной любви и верности не клялся. Да они, вообще, расстались год назад, не переписывались, личных приветов друг другу не передавали, за руки не держались, свечку не зажигали... Стало значительно легче.
Третий и последующие круги оказались гораздо замедленнее первых двух. Гарри мог уже размышлять почти хладнокровно. Только что, с легкостью необычайной и с радостью немереной он отказался от рыжеволосой подружки... Весь год думал о ней, а тут вот так просто взял и отказался.
Стоило на минутку, только на минутку, всерьез задуматься о ней как о будущей жене. Раньше как-то не представлял Джинни рядом с собой в этом качестве. Она – красивая, далекая, недосягаемая... Девушка мечты. Он был еще пару дней назад уверен, что встретятся они друг с другом только на небесах, а там все по-другому.
Нет, он продолжал любить Джинни, но лишь как маленькую сестренку Рона. По-прежнему хотелось ее защищать, оберегать, но продолжать встречаться, давать тем самым ей надежду... Нет, это было бы слишком неразумно! Трелони ведь сказала, что ему нужно особенно тщательно подбирать себе спутницу жизни.
Самым забавным казалось то, что он никак не мог вспомнить, о чем же они с Джинни говорили, оставаясь наедине? Да, в общем-то, не о чем. Она что-то плела про Флегму, про Рона, про своих друзей, которых Гарри знал довольно плохо, в основном только имена и лица. Мало кто в Хогвартсе мог общаться с ним, как с равным, а не как с Избранным. Все эти восторженно-любопытные взгляды младших школьников в его сторону откровенно раздражали.
Но ведь она же что-то такое шутила, потому что он, вроде бы, смеялся... Или это были ее обычные дежурные шутки, а он неустанно и глупо хлопал ресницами, как те восторженные поклонницы Гарри Поттера, которые с готовностью хохотали над самыми несмешными его репликами? Право, иногда стоит взглянуть на себя со стороны.
Сегодня ночью он впервые задумался (раньше как-то все о Волан-де-Морте, о смерти...), что ведь придется-таки учиться дальше и заканчивать Хогвартс. Пошарив в памяти, Гарри с ужасом для себя обнаружил там лишь жалкие остатки знаний, кое-как накопленных за шесть лет. Практики-то, разумеется, у него за этот год было много, да только ведь на ЖАБА будут еще теорию спрашивать, и не только по Защите от Темных Искусств.
Спроси его сейчас о свойствах лунного камня или лепестков асфоделей... Пустота такая в мозгах, что и сознание очищать не требуется. От зельеварения его разум, уж точно - совершенно свободен! Более терпимо обстояло дело с заклинаниями. Тут, во-первых, практика сделала свое дело, а во-вторых, с чарами у него никогда особых проблем не было. Мозгошмыг, правда, и по поводу заклинаний не преминул скорчить самодовольную саркастическую ухмылку, но Гарри уже привык к его вечно недовольным минам и не обращал на них большого внимания.
С трансфигурацией было не просто плохо, а очень плохо. Просто ужасно. Наколдовать что-то из воздуха - это совсем не про него.
До недавнего времени Гарри проблема учебы и успеваемости волновала где-то в шестьсот шестьдесят шестую очередь в списке неотложных дел. Скажем так, еще вчера не волновала. Да это было бы даже смешно, чтобы человек, жизнь которого каждый день висит на волоске, всерьез задумывался о каких-то там экзаменах или оценках, а его молниеносная реакция, не один раз спасавшая ему жизнь, была отточена до совершенства на спортивных тренировках.
Что же касается Волан-де-Морта, то Гарри слишком хорошо помнил бой между ним и Дамблдором в Министерстве, чтобы отчетливо понять для себя: если он и победит каким-то чудом Темного монстра, то чудо это вряд ли будет связано с его познаниями в трансфигурации. Слишком уж далек он был от того, чтобы в одну секунду наколдовать прямо из воздуха огненную веревку, неуловимым движением палочки оживить мертвые статуи из волшебного фонтана, поднять в воздух массу воды и сотворить из нее, как из расплавленного стекла удушающий кокон. Да и мог ли кто в волшебном мире повторить то, что Дамблдор делал практически играючи?
Но сегодня, представив сначала недоуменные, а потом и язвительные шепотки за спиной, что типа Мальчик-Который-Выжил, оказывается, ничего кроме "Экспеллиармуса" толком не умеет, Гарри почувствовал себя на редкость паршиво. Разумеется, в своей жизни он слышал много чего и похуже, но все эти завистливые разговоры за спиной были не более чем сплетни, мало похожие на действительность.
Рано или поздно жизнь все расставляла по местам, а вот с трансфигурацией проблемы никак не решатся сами по себе, если не приложить к этому... Да! Пожалуй, планировщик домашних заданий, типа того, что подарила ему лучшая подруга два года назад вполне подойдет. Есть повод намекнуть Гермионе, какой подарок он хотел бы получить от нее на день рождения.
"И только попробуй еще хоть раз попросить у нее списать! - пригрозил Гарри Мальчику-Который-Списывал-У-Нее-Только-Так. - Будешь иметь дело со мной!"
Сама мысль о том, что он ловит в ее глазах осуждение, была невыносима, и он искренне не понимал, как еще недавно эта проблема обходила его стороной. А ведь та часть его сознания, которая имела право разговаривать с ним голосом Гермионы, всегда имела возможность настоять на своем, если, конечно, ей удавалось представить достаточные аргументы.
С Джинни все было намного проще, пожалуй, до неприличия: с ней он был храбрый герой, благородный рыцарь, настоящий мачо... Забыть! И начать серьезно работать над собой.
"Глаза эти... цвета... цвета древесной коры... не волновали меня до поры...", - задумчиво прошептал Гарри, устраиваясь поудобнее около палатки, на солнечной стороне, где можно было без труда поймать его скупые лучи, и открывая пособие про защиту разума на первой странице.
"Первое, что надо иметь в виду: для глубокой легилименции, особенно если речь идет о проникновении в сознание без использования волшебной палочки и заклинания "Легилименс", совершенно необходим зрительный контакт. Так что если у вас есть подозрения, что в вашим разумом заинтересовался нежеланный посетитель, постарайтесь не встречаться взглядом с этим человеком. Это есть самый простой, но не такой уж плохой способ защитить свое сознание от не прошеных гостей, при условии, что гость намерен остаться в рамках приличия".
"Ну, это мы и так знали", - рассеянно пробормотал про себя Гарри, почему-то снова представляя перед собой карие глаза лучшей подруги.
...я загляну... в твои глаза..., и я открою... ваши мысли...
"Сразу оговоримся: как таковое чтение мыслей невозможно по определению. Мысли не напечатаны печатными буквами и не хранятся среди мозговых извилин, подобно книге, которую можно открыть и прочитать. Даже опытный легилимент способен увидеть лишь зрительные воспоминания и почувствовать, да-да, всего лишь почувствовать сопровождающие эти воспоминания эмоции".
Да, слово
мысли здесь употреблять не следует. Лучше будет сказать:
ваши чувства...
"Но если вы думаете, что в эмоциях и чувствах сокрыто слишком мало информации, чтобы на их основании сделать далеко идущие выводы, то вы ошибаетесь: ваши эмоции выдадут вас вместе с головой. Если вы утверждаете, что ненавидите кого-либо, а между тем испытываете сострадание к этому человеку, то опытный легилимент сразу поймет: вы лжете. Ведь маг, проникающий в ваше сознание, будет испытывать те же самые чувства, что испытывали вы во время наблюдаемых вами событий".
...блеснет прозрачная слеза... и я увижу... как вам грустно...
"Научиться контролировать свои эмоции очень сложно, и этому посвящен целый раздел данной книги. Но это архиважно, поскольку именно эмоциональный фон человека проще всего определить, а вместе с ним легко определяется то, чем вы живете и дышите. Кроме того, эмоционально значимые воспоминания легко оказываются на поверхности сознания, а неумеренные эмоции видны, что называется, невооруженным взглядом. Опытному легилименту даже не нужен зрительный контакт, чтобы понять, испытываете ли вы искренний восторг, животный страх, подлинное уважение или подобострастие".
...да, нелегко будет познать... защиты разума искусство...
...эмоции нельзя унять, а... череп – не кочан капусты!
Гарри остановил процесс (искренне надеясь, что все лишь мыслительный) и снова несколько раз пробежал глазами прочитанное, выискивая среди печатных строчек словосочетание "кочан капусты". Но ничего подобного ни про какую капусту в книге не сообщалось, а потому было совершенно непонятно, откуда такой замечательный овощ взялся. А еще хуже было то, что про капусту все складывалось очень чудненько, можно сказать в рифму, а "в рифму" человек начинает думать только тогда, когда у него... съезжает крыша. И сейчас все как-то очень подозрительно походило на этот неутешительный диагноз.
"Тебе Шляпа что говорила: окклюменцию надо учить! - со злостью шикнул на себя Гарри. - Потому давай, освобождай разум от капусты и вперед! Самому ведь потом стыдно будет перед Гермионой."
Усилием воли постаравшись отгородиться от всего постороннего, Гарри сосредоточился на книге, и мало по малу смысл прочитанного стал откладываться в голове.
"Если вам удалось обуздать свои эмоции, поднять ваш эмоциональный интеллект на должный уровень, то можете считать, что сделана как минимум треть дела. Тот, кто заинтересуется вашими воспоминаниями, не сможет четко определить ваше отношение к увиденным в вашем разуме событиям. Разумеется, все это действенно лишь в том случае, если нет нужды скрывать сами события как факты. Даже дементор не в состоянии забрать эмоции у человека, который умеет держать их в узде, и волю чувствам не дает.
Впрочем, чтобы добиться такого контроля над собой, необходимы годы тренировок. А начинать нужно с "малого" - с контроля над своими жестами и мимикой.
Вспомним, в жизни нам нередко удаётся прочесть мысли другого человека по его непроизвольным движениям, мимике, реакциям. Вспомним также покраснение человека, когда он смущается, говорит неправду. Кроме покраснения у него появляется нервность в движениях, усиливается сердцебиение, потеют ладони, "пересыхает в горле". Удивительно, но на основе последней реакции (пересыхания в горле от произнесения лжи) ещё в Древней Индии возник простой детектор лжи, названный "испытанием рисом". На суде обвиняемому предлагали съесть сухой рис: если он этого сделать не мог, то его признавали виновным. Дело в том, что от страха, волнения у виноватого, но скрывающего свою вину человека прекращается слюноотделение, во рту пересыхает (поэтому мы и сглатываем, когда волнуемся или боимся) и съесть, проглотить сухой рис он попросту не может.
Авторы книги уже предвидят возмущенные возгласы читателей: они де намеривались ознакомиться с каким-нибудь универсальным заклинанием, отработать его и тем самым решить проблему, а им разглагольствуют о необходимости заниматься спортом, бороться с собственной ленью, задвигать в сторону раздражение и злобу, советуют познать себя и "поймать за хвост" негативные эмоции. Но в том-то и дело, что для защиты разума не существует заклинания - только упорная, кропотливая работа над собой, и прежде всего над своим эмоциональным интеллектом.
Мы намеренно ни разу не употребили слова "маг" или "волшебник", потому что все, о чем написано выше, по силам не только волшебникам, но и маглам, разумеется, при достаточно серьезном отношении к делу.
Но и это еще не все. Вчитайтесь внимательно в следующие строки, потому что если вы не сможете понять и принять эту истину, вы никогда не сможете по-настоящему закрыть свой разум.
Если вы причиняете людям боль, если вы сплетник, интриган, клеветник, обманщик, если вы эксплуатируете других людей, если присваиваете себе чужую собственность, не гнушаясь ничем, если совершаете поступки, причиняющие людям страдания, вы никогда не сможете избавиться от таких эмоций, как злоба, зависть, раздражение, гнев, потому что в данном случае эмоции и поступки неотделимы друг от друга.
Приступы ярости, которые бывают у вспыльчивых людей, приводят к серьезным повреждениям клеток головного мозга, вызывают общий шок и депрессию, выкачивают энергию и жизненную силу. Когда вы раздражены, разгневаны - ваши мысли под действием стихийной неконтролируемой энергии приходят в смятение, а вся нервная система приходит в возбуждение, и никакая медитация не поможет вам в мгновенье ока усмирить бурю в вашей душе.
И что самое грустное: пока вы во власти гнева, ярости, злобы и раздражения, ваш мозг открыт и опытный легилимент войдет в него, как нож в масло. А еще более опытный маг сначала постарается вывести вас из состояния равновесия, и вы будете последним дураком, если поведетесь на эту провокацию. Гнев проще предупредить, нежели унять, и лучше всего это сделать при помощи чистого разума, доброты и любви.
Таков закон мышления и природы, так что делайте выводы.
Гарри закрыл книгу, чтобы до конца осознать прочитанное. Вообще-то, как ни печально, он сам как раз относился к той категории незадачливых читателей, которым подавай универсальное заклинание для защиты разума, и со стыдом признался себе, что на "серьезную кропотливую и упорную работе над собой" он не рассчитывал. Ну что ж, это только говорит о том, что следует послать собственную лень к черту и браться за дело.
Зато стало понятно, почему Волан-де-Морт не может закрыть свой собственный разум от Мальчика-Который-Видит-Его-Мысли: энергия гнева, как неуправляемая стихия, сметает все усилия гения злодейства по изоляции мыслей. И противиться этому совершенно невозможно, поскольку во время приступов ярости возбуждение нервной системы выходит из-под какого бы то ни было контроля. Гарри представил себе, как "клетки головного мозга" в змеином черепе Волан-де-Морта вопят о пощаде, и не смог удержаться от злорадной мысли: от души пожелал им скорой кончины.
"Не благородный ты человек, однако", - с ухмылкой пристыдил себя Гарри, но сказать, что эти слова возымели хоть какое-то влияние на его нечистую совесть, было решительно нельзя. Совесть в ответ только скорчила недовольную мину, да еще так, как будто ее оскорбили в лучших чувствах: она де ближнему добра желает!
Впрочем, что уж там с Сам-Знаешь-Чьих эмоций возьмешь? Волан-де-Морт неизбежно оставался самим собой, и был достаточно предсказуем. Последнему факту Гарри уже не слишком удивлялся: по крайней мере понять поступки и мысли Волан-де-Морта ему удавалось значительно проще, чем замыслы Дамблдора.
Вот например: какого обвислого Мерлина Дамблдор не дал почитать ему вот эту вот славную книжечку? Тут как раз про любовь... Это ж такой славный повод поговорить с любимым учеником о любви и ее роли в деле победы над Волан-де-Мортом!
В том, что раздражение и ярость, гнев и злоба не дают сосредоточиться и тем самым только облегчают проникновение легилимента в череп, Гарри знал на собственном печальном опыте. А Снейп, разумеется, знал свое дело: оскорбления в адрес ненавистного Поттера подбирались, что называется, с любовью к объекту приложения и смаковались с видимым удовольствием.
Сейчас, после всего, что пришлось пережить и вынести за последний год, Гарри сам удивлялся - как могли саркастические подколки Снейпа и его кислая мина приводить его в бешенство? Наверное, только тот, кто не познал настоящее горе, способен реагировать на такие вот дешевые провокации. А настоящее горе - это когда друг оставляет тебя одного среди пустоты и безнадежности, седобородый учитель, которому ты бесконечно верил, оказывается, мягко говоря, не совсем порядочным человеком, а от волшебной палочки остаются лишь жалкие обломки.
И все-таки... Чего же хотел Дамблдор, отправляя их троих прогуляться по лесам Британии? С Волан-де-Мортом понятно: тот хотел власти, бессмертия, еще раз власти. После вчерашнего разговора с Гермионой о красноречивом вранье Дамблдора всем, кто готов был подставить уши, в великую цель учителя – победить Темного Лорда – верилось с величайшим трудом. На уме у старика явно было что-то еще. Но что?
Чувствуя, что дальше в своих рассуждениях он упирается в глухую стену, Гарри оставил тщетные попытки докопаться до истины. Впрочем, когда дело касалось поступков Дамблдора, в чем-либо разобраться "по уму" становилось совершенно невозможно. Тем более, одному, без Гермионы. Хитрый своенравный авантюрист – пожалуй, будет самое меткое определение. К вранью природный талант!
Ну, ничего: они с Гермионой, в конце концов, и в Дамблдоре найдут концы, тщательно запрятанные в воду! Потому что, во-первых, она - умница, во-вторых, у нее все по плану, в-третьих, она всегда целенаправленно движется к цели, в-четвертых, с ней интересно! Да с ней просто приятно находится рядом, легко разговаривать, шутить, смеяться... Жить легко! Даже сейчас, в этом лесу, в этой душной палатке он, Гарри, чувствовал себя как дома. Не потому ли, что она дышит одним с ним воздухом?
В-пятых, у нее такие красивые каштановые волосы! Как там сказано про шатенок?
Каштановые волосы разных оттенков обычно встречаются у людей сангвиников - живых, легко возбудимых, открыто выражающих свои эмоции и мысли. Обычно шатенки обладают теплым и мягким характером, они очень заботливы и нежны, и очень легки в общении. Их основная стихия - земля. Волосы цвета древесной коры. Лесные нимфы и эльфы. Если такая женщина умеет пользоваться магией деревьев и земли - она будет загадочна и неотразима.
А в воздухе сегодня веяло теплом, и окружающие поляну кусты лещины дружно распустили приготовленные с осени соцветия-сережки, щедро рассыпая желтоватую пыльцу, которую притихший ветер не уносил к морю, а продолжал забавляться ею, перебрасывая с куста на куст. Лещине надо спешить, пока на деревьях нет листьев, чтобы осенью на ее ветках смогли появиться тяжелые лесные орешки.
На небе еще громоздились многоэтажные кучевые облака, но между ними уже можно было разглядеть синее небо. А иногда, вот как сейчас, апрельское солнышко выпускало на свободу живых светящихся зайчиков, и они, весело толкаясь, прыгали прямо на лицо, заставляя зажмурить глаза и оставляя на носу и щеках следы-веснушки.
В весеннем лесу... довелось чародею... увидеть в вас добрую... милую... фею...
