Молния

Эпилог

— Сегодня мы на пороге нового мира! Мира без тирании, смертей и войны. Наши бравые воины достойно сражались, — надрывно вещала во всех радиоприёмниках новый Министр Магии — Миллисента Бэгнольд. — Многие из них погибли с честью, защищая наши дома и семьи от уничтожения. Единственно правильной задачей Министерства Магии Великобритании теперь и навсегда является сохранение мира! Мы не имеем права позволить нашим детям и внукам увидеть те ужасы, через которые нам пришлось пройти. На пороге Нового Года мы чтим память павших: Гарриет Джонс, Джереми Ньютон…

Короткий взмах палочкой — и пафосная речь переключилась на спокойный праздничный концерт, который далеко за океаном звучал во всех квартирах Нью-Йорка. Джеймс отбросил палочку в сторону и снова зарылся лицом в густую копну его любимых ярко-рыжих волос. Лили беззвучно улыбнулась, согреваясь родным теплом. Они решили встретить Новый год самым лучшим образом: друг с другом. За окном нетерпеливо ворчала метель, забрасывая окна пригоршнями снега. От этого в доме было только уютнее — камин согревал небольшую гостиную, бросая на стены причудливые тени. Прямо перед камином расположился диван, а на нём — Джеймс и Лили, которые совсем никуда не торопились. Не торопились жить и любить. Теперь им точно должно хватить времени. Они выиграли это время в честном бою.

Джеймс покрепче прижал к себе Лили, укутанную в шерстяное одеяло, зажмурив глаза. На ум приходили мысли о последних днях перед праздником. Поттер перенёсся почти на неделю в прошлое, вспоминая. Как только мост был опущен и последние дементоры убрались куда подальше, началась невероятная суматоха. В центр Лондона начали прибывать тысячи и тысячи волшебников. Там были и работники Министерства, и целители Мунго в лимонных и мятных халатах. Одни были заняты тем, чтобы разобраться с несчастными остатками Пожирателей, другие — чуть ли не разрывались, пытаясь помочь пострадавшим. Джеймс помнил, как целители с большим трудом смогли вырвать обессиленную Лили из его отчаянных объятий. А затем и его самого потащили куда-то.

От истощения и холода Джеймс отключился прямо на месте, а очнулся в общей палате больницы Святого Мунго, среди десятка других пострадавших волшебников. Под потолком плавали пузырьки неяркого жёлтого света, который не бил по глазам. Джеймс оглянулся вокруг: все постели вокруг были заняты. В палате стояла тишина, лишь небольшие круглые часы над дверью тихонько тикали, отбивая время в больнице. На тумбочке рядом с его койкой Джеймс обнаружил целёхонькие очки, по которым ползали блики приглушенного света. Надев их, Джеймс заметил ещё один предмет, который поджидал его: письмо. Нахмурившись — ведь такие одинокие конверты не предвещали обычно ничего хорошего — Джеймс развернул пергамент и с удивлением узнал почерк своего лучшего друга.

«Сохатый,

У меня не было времени объяснить тебе всё лично, но когда-нибудь ты поймёшь. Пока ты был в отключке много чего произошло. Всех Пожирателей растащили по камерам Азкабана, говорят, там теперь не протолкнуться. Много наших погибло. А ещё, как только это побоище закончилось, Министерство объявило о том, что на всех оставшихся в живых Пожирателей объявлена охота. Именно поэтому мы с Марлин хотим уехать. Ты конечно удивишься причём здесь это. Дело в том, что Дамблдор объявил нам, что Регулус жив. Ты можешь себе представить?! Если бы не министерские шавки, я бы убил бы старика на месте. Поэтому мы уедем на время, пока здесь всё не уляжется. А ещё Марлин нужно время на передышку, впрочем, как и нам всем. Передавай Эванс, что я рад был ее увидеть. Мы обязательно вернёмся. Удачи тебе, Сохатый.
Твой Бродяга»

Джеймс с трудом понял прочитанное, пробегая глазами по строчкам снова и снова. Да уж покой им будет только снится. Поттер с тоской отбросил письмо в сторону, надеясь получить весточку от друга в самое ближайшее время. Джеймс окинул взглядом комнату: десять безликих кроватей со спящими уставшими волшебниками. Здесь были и женщины, и мужчины, и Поттер, кажется, увидел даже одного из старшекурсников Хогвартса. Бедняга дышал с надрывом, наполняя комнату тихим свистом.

Взгляд Джеймса устало ползал по комнате, пока вдруг не застыл на месте, цепенея от удивления и тревоги. У окна на дальней койке, совсем не отличавшейся от других, лежала девушка. Она, казалось, совсем не дышала, коротко вздыхая всего лишь секунды. Эти щёки, которые сейчас были смертельно бледны, и тонкие скулы Джеймс узнал бы даже в полной темноте. Подорвавшись с места, совсем не обращая внимания на перетянутые бинтами руки и грудь, Джеймс в то же мгновение оказался у её кровати.

Она была здесь. Такая измученная, раненная, но всё же живая, Лили Эванс была здесь. Джеймс думал, что воспалённое сознание просто нарисовало эту мучительную галлюцинацию. Тогда на мосту, в холоде и крови, Джеймс думал, что просто сходит с ума или же дементоры смогли добраться до него. Но нет, он был здесь, как и она.

Джеймс почувствовал, что вот-вот задохнётся от подступивших слёз. Он осторожно сел рядом с ней, стараясь не потревожить болезненный сон Лили, и медленно коснулся её холодной руки. От прикосновения Джеймс весь задрожал, а затем не выдержал и прижался к ней всем телом, содрогаясь от беззвучных рыданий. Столько пустых дней он провёл без неё, шатаясь по улицам. Столько холодных ночей он просидел в её опустевшей спальне в компании безмолвных звёзд. И теперь он готов остаться здесь с ней навсегда, сжимая её тонкую ладонь.

За окном медленно рассветало, стальное небо не давало ни шанса солнечным лучам добраться до земли. Где-то глубоко в облаках снег собирался в огромные кучи и осыпался на Лондон, укутывая высокие крыши домов. В палате стало светлее, и неустанные целители и целительницы уже были здесь.

— Мистер Поттер? — пожилая медсестра с подносом лекарств в руках подошла к уснувшему Джеймсу. — Мистер Поттер?

Джеймс вздрогнул и с удивлением уставился на медсестру. Та кротко улыбалась, пытаясь пристроить свою ношу на тумбочке. Джеймс оглянулся: повсюду звенели голоса и стёклышки склянок с целительскими зельями. Он обернулся и увидел Лили, которая всё ещё спала. Медсестра движением палочки сменила бинты на голове Эванс, а затем повернулась к Джеймсу.

— С ней всё будет хорошо, мистер Поттер, — снова улыбнулась старушка. — Девочка столько всего натерпелась… Это правда, что все говорят? — Джеймс с недоумением поднял бровь, а медсестра продолжила: — Правда, что мисс Эванс вернулась с того света?

— Похоже на то, — устало усмехнулся Поттер, с нежностью глядя на девушку, — похоже на то.

Медсестра удивлённо распахнула глаза, предвкушая, как будет рассказывать эту новость коллегам. Не теряя ни секунды, она подхватила свой поднос и отправилась к следующей койке.

— Похоже на то, — снова повторил Джеймс, не веря самому себе. Он потёр глаза под очками, стирая остатки дрёмы.

— Так и есть, — хриплый слабый голос прозвучал рядом с ним. Джеймс стремительно обернулся, встречаясь с пронзительно зелёными глазами Лили Эванс.

— Лили? Ты… ты… жива! — Поттер заорал как сумасшедший, заставляя всю палату оглядываться на них. — Лили!

Лили тихонько усмехнулась, и Джеймс готов был поклясться, что едва не сошёл с ума в тот миг, когда снова увидел её улыбку. Он бросился к ней, обнимая и целуя, и Лили почти невесомо обняла его в ответ. Лили так долго ждала этих объятий, так долго хотела увидеть его, почти целую вечность. И вот она с ним, в больничной палате, обнимается и плачет. Плачет от счастья и облегчения.

— Я люблю тебя, Джеймс, — всхлипывая произнесла Эванс.

Джеймс посмотрел прямо в её глаза, пытаясь наверстать упущенное время. Эти глаза были полны слёз, впрочем, как и его собственные. Румянец вернулся на её щёки, и яркая, но всё ещё слабая улыбка озарила её лицо.

— Я люблю тебя, Лили, — ответил Поттер, снова прижимая её к себе.

Казалось, они просидели так целую вечность, стараясь вспомнить друг друга. В тот же день они сбежали домой в Годрикову Впадину, где и просидели все праздники. Коврик в коридоре был завален письмами, которые несчастные совы вынуждены были тащить в метель и мороз. Письма с яркими марками Министерства и Хогвартса так и не были вскрыты. Когда-нибудь они обязательно прочитают их, но не сейчас. Сейчас Джеймс и Лили были заняты лишь друг другом.

— Лили? — тихо произнёс Джеймс, приподнимая голову.

— М? — сонно ответила Лили, поворачиваясь к нему.

— Выходи за меня.

— Что? — удивлённо спросила Эванс, широко распахнув глаза. Эти слова она совсем не ожидала услышать теперь, хотя и знала, что так и будет. Джеймс нахмурил брови и внимательно следил за ней.

— Ты выйдешь за меня, Лили? — снова спросил Поттер, его голос был настолько серьёзным, словно он просил её выполнить самое ответственное задание в мире. Однако вполне возможно, это оно и было.

— А разве у меня есть выбор? — мягко улыбнулась Лили, вспоминая встречу с самой собой тёплым июльским вечером.

— Что это значит? — недоумённо произнёс Джеймс.

— Конечно я выйду за тебя, — Лили коротко улыбнулась, а Поттер засветился, как вспышка заклинания. — Я ведь беременна, Поттер.

— Что? — этой новости Джеймс точно не ожидал. Он во все глаза смотрел на свою любимую колдунью и не верил в своё собственное счастье. — У нас будет ребёнок?

— Да, Джеймс, — Лили с улыбкой кивнула и притянула его к себе.

Джеймс с нежностью поцеловал её, чувствуя, как его подбрасывает вверх от эмоций. Всё так и должно было быть. В их маленьком мирке стало ещё светлее и уютнее. А за окном часы били полночь, объявляя на всю округу о наступлении нового счастливого года.

***
Спустя 3 месяца

— Давай, Джеймс! — громко кричал Ремус с трибун.

Рядом с ним сидела Лили с повзрослевшей Амелией на руках. А перед ними на квиддичном поле развернулась настоящая баталия. Апрельский ветер трепал мантии игроков, сбивая их с курса. Джеймс нёсся впереди всех, выкручивая жуткие петли, которые заставляли Лили и Ремуса вздрагивать. Он обошёл загонщиков, увернулся от бешеных бладжеров, вышел на вратаря — и очередной квоффл протаранил кольцо. Прозвучал надрывный свисток.

— Игроки на землю! — заорал тренер. Это был высокий бородатый мужчина в ярко-красной мантии. Он строго осмотрел своих подопечных.

Десятки наездников на мётлах спустились вниз. Среди них был и Джеймс, он ловко спрыгнул на землю в полёте, эффектно закидывая метлу на плечо. Даже с трибун Лили могла видеть, как Джеймс тяжело дышит, он наверняка устал за время такой бешеной игры. Тренер тоже слетел вниз, размахивая руками. Он что-то долго втолковывал игрокам, после чего развернулся и ушёл в сторону раздевалок. Все остальные последовали за ним.

— Пошли, — Ремус потянул Лили вниз, помогая ей встать. Они скоро, как только могли, спустились с высоких трибун, кутаясь от холодного весеннего ветра. Затем они ещё очень долго ждали у дверей раздевалки, откуда иногда выходили расстроенные молодые парни, не прошедшие отбор в команду. Амелия успела задремать на руках Лили, а Поттер всё не появлялся. И вот, наконец, дверь распахнулась в очередной раз, и им навстречу вышел хмурый Джеймс.

— О милый, — с сочувствием пробормотала Лили и, подбадривая, обняла Джеймса.

— Мне очень жаль, друг, — грустно произнёс Ремус, вглядываясь в поникшее лицо Поттера.

— Мне тоже очень жаль, — вдруг сказал Поттер, поднимая глаза. — Ведь теперь, миссис Поттер, — обратился он к Лили, — нам не скрыться от противных газетчиков. Ваш будущий муж теперь знаменитость и главный охотник Кенмарских Коршунов!

— Не может быть… У тебя получилось! — с восторгом воскликнула Лили, радостно засмеявшись.

— Ещё бы не получилось! — хвастливо поднял подбородок Джеймс, обнимая Ремуса и Лили за плечи. — Это нужно отметить!

***
Спустя ещё 4 месяца. 31 июля 1980 года

Жаркое летнее утро наполнило Годрикову Впадину вместе с гулом праздничных колоколов. Местная небольшая церквушка была полна света и голосов гостей. Длинные деревянные церковные скамьи были заняты близкими друзьями и родственниками. Здесь были и дальние родственники Джеймса, и единственный родственник Лили — Петунья с крохотным сыном на руках, которого звали Дадли. Ремус сидел рядом с четой Тонксов, а рядом с ними нашли общий язык маленькие Нимфадора и Амелия. Поодаль сидели Марлин и Регулус. Здесь даже были профессора Хогвартса: профессор МакГонагалл, которая так необычно выглядела в ярко-пурпурной мантии и профессор Слизнорт, который приторно улыбался, стирая подступающие слёзы маленьким кружевным платочком.

У алтаря, рядом со священником стояли Джеймс и Сириус. Поттер дёргался и вертел головой, переводя беспокойный взгляд с часов на двери, Блэк лишь ухмылялся, качая головой. И вот несносная дверь наконец распахнулась и по блеклой ковровой дорожке Лили вошла в церковь. Она была прекрасна, окутанная белыми кружевами и солнечным светом. Ступая почти невесомо, Лили прошла к алтарю, широко улыбаясь. Старый седой священник с неодобрением покосился на большой живот Эванс и с возмущённым вздохом начал службу.

Через полчаса церковь зашлась громогласными аплодисментами и улюлюканьем. А вскоре двери распахнулись, и на мостовую Годриковой Впадины ступили Джеймс и Лили Поттер. Прохожие радостно поздравляли молодую семью, желая им долгой жизни.

Праздник длился целый вечер, и вот уже над садиком дома Поттеров начала сгущаться черничная ночь. Волшебные фонарики загорели ярче, а оркестр заиграл мягкие мелодии. Дети давно были уложены в постель, а взрослые наслаждались этим временем и мелодиями, которые дарили счастье и покой.

— Джеймс, — Лили обратилась к своему теперь уже мужу, когда замолк очередной медленный танец. — Ты ведь мне доверяешь?

— Конечно, — нахмурился Джеймс, глядя на Лили.

— Я тебе никогда не рассказывала, как я вернулась с того света, — неожиданно произнесла Лили.

— И я не заставляю тебя рассказывать, если ты этого не хочешь, — с беспокойством промолвил Поттер.

— Я хочу тебе всё рассказать, но перед этим я прошу сделать для меня кое-что, — Лили закусила губу, словно собиралась просить о чём-то совершенно невозможном.

— Всё, что угодно, Лили, только хватит пугать меня загадками, — произнёс Поттер.

— Мне нужно встретиться с другом, — коротко произнесла Лили. — И я хотела бы сделать это одна.

— Со Снейпом, что ли? — удивился Поттер.

— Нет, милый, — Лили улыбнулась, — ты же знаешь, Северус в бегах до сих пор. Прошу, мне нужно всего лишь пару минут, потом я всё тебе объясню!

— Если это действительно так важно, — Джеймс задумался на секунду, глядя на Лили. — Только будь осторожна.

— Обязательно, — Лили счастливо поцеловала мужа и, подхватив длинный подол платья, направилась в сторону тёмного леса на окраине посёлка.

Лили шла долго и с передышками. Ей приходилось останавливаться каждые несколько минут, давая себе время на отдых. Вскоре она набрела на полянку, которую отыскала давным-давно, чтобы быть готовой. Лили остановилась, ожидая самой странной встречи в её жизни. В рыжей голове всплывали обрывки её удивительной жизни. Сколько всего им пришлось пережить, чтобы теперь она могла стоять здесь и верить, что её будущее будет по-настоящему светлым. Месяцы тирании Волдеморта и реки пролитых слёз и крови. Отчаянные попытки быть рядом с Джеймсом и ужасные минуты ревности. Такого, казалось, хватило бы на несколько жизней.

Вдруг лёгкий ветерок закружил подол её подвенечного платья, в небе заворчали облака. Лили с волнением оглянулась на древние сосны: вокруг было тихо. Ей осталась последняя встреча и она сможет жить дальше, не оглядываясь на прошлое. Они с Джеймсом обязательно проживут долгую счастливую жизнь, вырастят прекрасных детей, обязательно дождутся внуков, а может, и правнуков. И всё будет хорошо. Но пока Лили только в начале этого пути, который готова пройти до самого конца. И она обязательно пойдёт по нему, когда в землю ударит Молния.