~Глава 56~Хэллоуин наступил неожиданно быстро. Казалось, учебный год только-только начался, и вот уже Большой зал украшен гирляндами из наколдованных летучих мышей, висящими прямо в воздухе тыквенными головами со свечками внутри, туманной дымкой, загадочно стелящейся по полу. На столах факультетов стояли золотые тарелки с разнообразной праздничной снедью.
Северус Снейп в кои-то веки заметил Поттера, шатающегося по хогвартским коридорам в одиночку. Зельевар всю осень старался застать подростка одного, чтобы серьезно побеседовать с ним, но Поттер, как назло, везде появлялся в компании любопытных, всюду сующих свой нос школьников.
– Почему вы не на банкете, мистер Поттер? – для порядка поинтересовался Снейп. Гарри поднял на профессора честные зеленые глаза.
– Я уже был там, сэр. Но объелся и решил походить, чтобы у меня не случилось расстройства пищеварения.
– Могли бы попросить у мадам Помфри микстуру от несварения желудка, – хмыкнул Снейп, ничуть не убежденный словами слизеринца. – Впрочем, я все равно хотел с вами поговорить. Пройдемте в мой кабинет: уверен, там на полках оставалось подходящее зелье.
– Хорошо, – кивнул Гарри, направляясь в подземелья следом за деканом.
Только когда Поттер со Снейпом повернули за угол и ступили на лестницу, ведущую в подземелья, Панси Паркинсон и Трейси Дэвис, скрытые под преподанным Гарри дезиллюминационным заклятием, на цыпочках прокрались следом. Близко к зельевару они подходить не стали, предполагая у того отличный слух и интуицию на подвохи, но сильно отставать также не решались: хоть Поттер и обещал придержать для соклубниц дверь, неизвестно, сколько времени он мог это делать, не вызывая подозрений у декана.
Драко, к слову, идти на дело со слизеринками отказался, аргументировав это тем, что выполнять столь однозначный приказ Поттера непрестижно для человека с фамилией Малфой. Вместо этого Драко нацелился расследовать феномен Грейнджер, заявив, что исследовательская работа куда больше ему по душе, чем воровская. Гарри пожал плечами и честно предупредил блондина, что если тот не сможет раскрыть тайну до конца учебного года, пусть пеняет на себя.
Поттер обещание выполнил и дверь честно придержал, но все равно девочки успели проскользнуть в класс зельеварения, к которому примыкал кабинет Снейпа, в самый последний момент. Декан, по-видимому, настроился поговорить с Гарри именно в кабинете, но тот, сообразив, что помешает слизеринкам выполнять их задание, опередил Снейпа, без спроса выдвинув стул из-за переднего ученического стола и усевшись.
– Так о чем вы хотели поговорить со мной, сэр?
Северус, решив, что ему все равно, где беседовать с Поттером, оперся спиной об высокий учительский стол и скрестил руки на груди.
– Я хочу поговорить о вас, Поттер. Как декан, я не могу не беспокоиться о своем ученике.
– Вроде бы я ни на что никому не жаловался, – Гарри мастерски изобразил на лице недоумение.
– Именно это меня и беспокоит, – поднял уголки губ в имитации улыбки Снейп. – Вам не кажется, мистер Поттер, что в последнее время вас окружает слишком много темных тайн?
– Например, сэр? – вежливо уточнил Гарри.
– Например, ваша невероятная находчивость на первом курсе, когда вы обнаружили Питера Петтигрю, – охотно начал перечисление Северус. – Тогда вы заявили, что заклинание, развоплощающее анимагов, вам передал крестный через письмо. При этом нам с вами обоим доподлинно известно, что из Азкабана письма не доходят.
– Письма мне пересылал отец Драко, – у Гарри давно был подготовлен ответ на этот вопрос. – Хотя признаюсь, заклинание я отыскал сам, в библиотеке Малфоев на Рождество, – просто не хотел говорить при директоре Дамблдоре, где мне позволили читать подобную литературу.
– И вы действительно сами, без чьей-либо помощи увидели анимага в крысе мистера Уизли?
– Ну, кроме меня и Сириуса об анимагическом облике Петтигрю больше никто не знал, – пожал плечами Гарри. – Хотя нет! Еще знал и мистер Люпин. Но вы же не полагаете, что я переписывался с оборотнем, сэр? Тем более, предавшим свою дружбу с моим крестным отцом?
– Да, –был вынужден признать зельевар, – если бы Люпин был в курсе миссии спасения вашего крестного, он объявился бы куда раньше, чем в этом году. Но продолжим. Вы в курсе, что вашему другу, Драко Малфою, была избирательно стерта память?
– Он жаловался?
– Нет. Но в ходе тренировки со мной своих окклюменционных навыков, Драко непреднамеренно показал мне затертые эпизоды, и я с удивлением обнаружил, что стирателем памяти моего крестника являлся Декстер Эйвери, с которым, как мне известно, вы переписывались.
– Я всего лишь поблагодарил мистера Эйвери за обучение меня некоторым заклинаниям на Рождество, – ответил Гарри, – а мистер Эйвери в ответ порекомендовал мне пару книг на интересующую меня тему. Сэр, о том, что у Драко стерта память, я узнал только от вас, мне он не признавался! Разумеется, если вы хотите, я могу написать мистеру Эйвери и узнать, в чем была причина его воздействия на моего друга, но в таком случае мне придется и объяснять, откуда я узнал о его действиях.
– Значит, вы не знали о применении Обливиэйта на Драко? – пристально вгляделся в глаза Поттера Снейп. Слизеринец на всякий случай постарался очистить сознание – ему не хотелось оказаться внезапно атакованным опытным легилиментором. А информация о том, что Драко стерли память, была весьма полезной: ведь Гарри подозревал, что именно и по чьему приказу удалили.
– Полагаю, случай с потерей памяти мисс Уизли и мисс Лавгуд также не имеет никакого к вам отношения, – тем временем продолжил Северус. – Я не буду даже строить предположений на этот счет. Но вы вращаетесь в весьма опасных для вас кругах, Гарри. Скажите, знаете ли вы что-нибудь об этом? – и Снейп решительно задрал левый рукав, демонстрируя опешившему Поттеру наливающуюся чернотой Темную Метку.
Поттер вычисляюще посмотрел на Снейпа. Если бы подросток не знал, что стоящий перед ним преподаватель является опытным окклюментом, он рискнул бы применить легилименцию, а потом попытался бы впервые наложить Обливиэйт. Что значила Метка на предплечье Снейпа? То, что он – один из тех, кому известно о возвращении Темного Лорда? Но тогда он вряд ли бы стал задавать Гарри все эти вопросы. Он предатель? Тогда почему Снейп до сих пор не наказан Волдемортом? И зачем вообще он показывает Метку? Хочет убедиться, что они с Гарри на одной стороне? Но, чтобы подтвердить это, надо понять, где находится сторона Снейпа.
С этого момента Трейси и Панси почти прекратили поиски Карты Мародеров, все свое внимание устремив к Поттеру и Снейпу, подглядывая за диспутантами через полуоткрытую дверь кабинета. Тайны, которые вот-вот готовились произнестись в кабинете зелий, были слишком важны для будущего, чтобы их пропускать.
– Ну, – наконец решил подать голос Гарри, – я знаю, что это и откуда это. Также я готов предположить имена нескольких человек, у которых есть схожие татуировки. Вы хотите выяснить, знаю ли я мировоззрение людей, в круге которых вращаюсь, сэр? Или что-то еще?
– Я хочу понять, знаете ли вы, что Метки потемнели, – не стал ходить вокруг да около Снейп. – В последний раз они имели такой насыщенный цвет еще при жизни Темного Лорда.
– Я не знал, – честно признался Поттер. О взаимосвязи цвета Меток и воскрешения Волдеморта он и правда не имел никакого понятия.
Северус мгновение задумчиво рассматривал слизеринца.
– Если потемнение знака на моей руке означает, что Он возвращается или уже вернулся, мистер Поттер, – наконец, продолжил он, – то вам имеет смысл задуматься о своем будущем. О том, на какой вы в итоге можете оказаться стороне. Надеюсь, вы помните, что стали Мальчиком-Который-Выжил только потому, что Темный Лорд пытался вас убить?
– Вы полагаете, что если Он вернется, то решит попробовать снова?
– Я не уверен, – признал Северус. – Вы слишком неординарная личность, мистер Поттер, чтобы доподлинно быть в чем-то уверенным относительно вас. Слизеринец, не чурающийся темных искусств, да к тому же и парселмут… уверен, Темного Лорда заинтересовал бы такой маг, как вы.
– В плохом или хорошем смысле, сэр? – криво улыбнулся Гарри.
– А что бы вы предпочли, мистер Поттер?
– Разумеется, хороший вариант, – Гарри хмыкнул. – Согласитесь, это однозначно увеличит количество отпущенного мне времени. Как раз хватит для того, чтобы Сириус успел купить портключ в Австралию. Впрочем, в последнее время, он все больше склоняется в сторону Болгарии – говорит, там не так жарко и есть отличная команда по квиддичу.
– Так вы предпочтете самоустраниться? – вздернул бровь Снейп.
– Я предпочту принимать радикальные решения относительно своей судьбы не раньше, чем мне исполнится семнадцать, сэр, – ответил Гарри. – А до этого времени я предпочту учиться и играть в квиддич.
– Вы такой же, как и ваш отец, – раздражительно бросил Снейп, поняв, что так и не получит от Поттера окончательного ответа, – думаете только о развлечениях. Я говорю вам серьезные вещи, а вы пытаетесь обратить все в шутку!
– Надеюсь, я все-таки не совсем похож на отца, – напряженно ответил Гарри, незаметно стискивая под столом кулаки. – В конце концов, он умер. А я – предпочитаю выжить.
В этот момент, когда обстановка накалилась до предела и вот-вот должна была взорваться, диспутантов отвлек жуткий грохот, раздавшийся в кабинете зельевара. Снейп бросился туда, с ужасом представляя, как взорвутся, смешавшись между собой, расставленные у него на полочках зелья. К счастью, обошлось. Мышь, неизвестно каким образом пробравшаяся в кабинет профессора, всего лишь опрокинула один пустой котел, тот задел второй, побольше, – и так, цепной реакцией, повалились уже все. Снейп машинально окинул внимательным взглядом кабинет, проверяя, все ли на месте, но никаких изменений, кроме жуткого беспорядка из-за котлов, не заметил. А когда он, наконец, расставил зельеварческую посуду по местам и вернулся в класс зельеварения, Поттера там уже не было.
– Вот твоя Карта, – Панси протянула Поттеру артефакт. Слизеринец встретился с девочками через тридцать минут после посещения кабинета Снейпа, в туалете Плаксы Миртл. Впрочем, слезливое привидение, поняв, что появляющийся в ее убежище Поттер всякий раз колдует против нее защитные чары, в итоге окончательно перебралось в ванную для старост, чем неимоверно раздражала власть имущих учеников со всех четырех факультетов.
– Что ж, поздравляю с первым успехом в деле помощи Клубу, – улыбнулся одноклассницам Мастер. – Теперь приходить на второй этаж и покидать его будет сравнительно легче, ведь мы будем знать, кто из учителей патрулирует коридор и можем ли мы безопасно добраться до наших гостиных.
Паркинсон и Дэвис, весьма довольные собой, переглянулись.
– Скажи, Гарри, – наконец, на правах дольше состоящей в Клубе волшебницы, спросила Трейси, – а это правда, все то, что ты говорил в кабинете Снейпа?
– А ты как думаешь? – вопросом на вопрос ответил Гарри. – Если ты не заметила, заглушающих заклинаний я не накладывал. А некоторые вещи нашему декану и вовсе незачем знать. Например то, что я являюсь Наследником. Это ведь навело бы его на мысли о нашем секретном месте, верно?
– Значит, на самом деле ты уже выбрал сторону? – понизила голос Панси. – Ну, ты же говорил, что Темный Лорд может вернуться…
– Я говорил, что Он не умер, а не то, что Он может вернуться, – хмыкнул слизеринец. – Но да, сторону я выбрал. Свою собственную сторону. Что будет дальше – зависит от потенциальных союзников. Но уезжать из Англии я не собираюсь.
– Грейнджер, – Драко бесшумно выскользнул из-за библиотечных полок и остановился напротив стола гриффиндорской заучки.
– Малфой? – девочка в строго застегнутой на все пуговки мантии оторвала взгляд от тяжелого талмуда, посвященного истории магической Великобритании. – Что тебе нужно?
– Твоя помощь, – слизеринец решительно водрузил на стол учебник по ЗОТИ. – Ты лучшая среди всех гриффиндорцев нашего года, а обращаться к равенклойцам и потом оставаться им должным я не хочу.
– А как же Поттер? – нахмурилась Гермиона. – По-моему, он знает даже больше меня, просто не старается на уроках.
– Поттеру я не хочу быть должным еще больше, – криво улыбнулся Драко. – Я бы предпочел не равняться на Поттера, а чтобы Поттер равнялся на меня.
– Амбициозен, как и все слизеринцы, – фыркнула Грейнджер. – А с чего мне тебе помогать?
– Ну, это может стать началом прекрасной дружбы, – хмыкнул блондин.
– Малфой, ты сноб. Я не верю, что ты готов дружить с магглорожденной.
– То есть, возможность изменить мой взгляд на смысл присутствия магглорожденных в Хогвартсе тебя не привлекает?
Гермиона со стуком захлопнула свою книгу, положила руки на стол и сцепила пальцы в замок.
– Давай начистоту, Малфой. Я тебе не верю.
– Хорошо, – Драко поморщился и присел на стул напротив гриффиндорки. – Моя цель состоит в том, чтобы перегнать Поттера. Можешь принимать это желание за амбициозность или думать, что мы заключили с ним пари. Но к концу года лучшим учеником третьего курса Слизерина должен стать я. При этом я не хочу, чтобы кто-то из слизеринцев знал, что мне требуется чужая помощь в изучении некоторых предметов – иначе Поттер поймет, какие усилия я прикладываю, чтобы поравняться с ним. Равенклойцы со слизеринцами общаются, поэтому искать патрона в их числе также нельзя. В Хаффлпаффе попросту нет никого с нужным мне интеллектуальным уровнем. Остаешься ты. Я бы предложил заплатить тебе за услуги, но боюсь, ты сочтешь это за оскорбление.
– Ладно, предположим, что все это правда, – подумав, ответила Гермиона. – Но у меня все еще нет резона помогать тебе.
– А как насчет рационального обмена? Знания в обмен на знания. У меня дома собрана неплохая библиотека редких и интересных книг. Практически любую из них я могу тебе временно предоставить.
– Меня не интересует темная магия, Малфой, – Гермиона отрицательно покачала головой. – Ничего не выйдет.
– Видит Мерлин, я пытался! – Драко мученически возвел глаза к потолку, встал из-за стола и вышел из библиотеки.
Гермиона попыталась было вернуться в мир увлекательного чтива, но ее снова отвлекли. На стул, где до этого восседал Малфой, опустился еще один представитель серебряно-зеленого факультета. Точнее, представительница.
– Правильно сделала, что не согласилась, – тихо сказала Гермионе Джинни Уизли. – Не знаю, что ему было нужно, но точно не твоя помощь по ЗОТИ. Он и так знает его лучше всех. Думаю, он хотел устроить Гриффиндору какую-то гадость.
– Почему ты мне это рассказываешь?
Джинни пожала плечами.
– Почему бы и нет? Все равно мне поговорить не с кем. С первокурсниками мне скучно, а второкурсники и те, кто старше, помнят, что в прошлом году я была гриффиндоркой. Только Рон со мной и общается, но брат – это не друг, к тому же даже он не понимает, как это я оказалась в Слизерине.
– А разве Шляпа не предлагала тебе выбрать факультет?
– Она сказала, что не будет отправлять меня два раза в одно и то же место, – призналась Джинни. – А Хаффлпафф и Равенкло показались ей совсем неподходящими.
– Мне Шляпа предлагала выбор между Равенкло и Гриффиндором, – призналась Грейнджер.
– А почему ты выбрала Гриффиндор?
– Хотела найти настоящих друзей, – криво улыбнулась заучка.
– И я тоже, – кивнула Уизли. – А в результате получила неизвестно чей Обливиэйт.
– Ты вообще ничего не помнишь из прошлого года? – поинтересовалась Гермиона.
– Практически ничего. Ну, то есть, сначала вообще ничего не помнила, а потом мне начали сниться странные сны, – созналась слизеринка. – То как я куда-то качусь по темному туннелю, то как бегу вместе с Лавгуд по лестнице… Иногда в памяти всплывают какие-то лица, но я не уверена, чьи.
– Хм… Может, как-то можно ускорить процесс восстановления памяти? – Гермиона задумчиво подергала себя за прядь волос. – Или вообще вернуть все воспоминания?
– Мама обращалась в больницу Святого Мунго, но там сказали, что ничем не в силах помочь.
– Ну, в Мунго нет такой библиотеки, как в Хогвартсе, – заметила Гермиона. – Если есть заклинание Обливиэйт, может, кто-то придумал к нему противозаклятие? Если поискать в Запретной секции… Думаю, профессор МакГонагалл согласится выписать мне пропуск.
– Ты намекаешь, что собираешься мне помочь? – Джинни удивленно посмотрела на гриффиндорку.
– Почему бы и нет? – задорно улыбнулась та. – Книги о заклятии Забвения наверняка окажутся весьма интересным дополнительным чтением. А в классе изучения древних рун нас как раз начали учить создавать заклинания самостоятельно. И если противозаклятия к Обливиэйту все-таки нет, мы вполне можем попробовать его придумать.
