Глава 6- Ох, - выдохнула Гермиона. Она выбежала во двор, бормоча приветствия – говорить «Добро пожаловать!» с порога было бы нелепо и даже грубо в такой ситуации. – Пожалуйста, проходите в дом... я очень извиняюсь... Я
страшно извиняюсь за то, что заставила вас ждать – миссис Найтингейл, миссис Уайт, здравствуйте. Мадам Максим, да вы совсем продрогли! Флер, что случилось? Привет, Тонкс, - Гермиона поворачивалась то к одной, то к другой даме, стараясь уделить всем внимание – самое малое, что она могла пока сделать. – Пожалуйста, все заходите! Винки проверит ваши пропуска, – с несколько преувеличенной бодростью крикнула Грэйнджер, приглашающим жестом указывая на дверь. Она слегка побледнела, расслышав недовольное перешептывание и заметив взгляды некоторых дам из С.У.П.-а, прошествовавших мимо нее в дом.
- Это какой-то кошмар, - устало проговорила Гермиона, обнимая Тонкс – одну из своих лучших подруг.
- С тобой-то что случилось? – обеспокоенно спросила миссис Люпин. – На тебе лица нет!
- Это долгая история... в общем, сначала я была в клинике Св. Мунго, а потом в Азкабане, и там пришлось разбираться со Снейпом и...
- Ты била в Аскабан?! – ошарашенно переспросила Флер. – Но ма шер, что ты там делала?
- Я потом все объясню, обещаю, - старалась отделаться Гермиона. Ей нужно было хоть немного сосредоточиться перед собранием, а тут столько вопросов сразу!
- Ее посадили в тюрьму за гостеприимство, - несколько иронично пояснила Тонкс, - но, очевидно, выпустили благодаря нашему любимому профессору зельеварения. Ладно, извините – я неудачно пошутила, - тут же попросила прощения Нимфадора, на которую недовольно воззрились Флер и бывшая директриса Шармбатона.
- ‘Эрмиона, посмотрите-ка! – вдруг воскликнула мадам Максим. – Там какая-то неразбериха возле дома! – четыре женщины обернулись к парадному входу – там действительно творилось небольшое столпотворение.
В два шага оказавшись возле ступенек, Грэйнджер решительно растолкала толпу и добралась до эпицентра беспорядка. В дверях образовалось что-то вроде пробки – некоторые дамы напирали сзади, стараясь рассмотреть, что же не дает им наконец войти. Гермиона потребовала посторониться – ее глазам открылась странная картина. На пороге, расставив в стороны лапки и стараясь загородить собой вход стояла Винки: ее глазищи сверкали от ярости, а ноздри воинственно раздувались. На площадке перед дверью застыла Нарцисса со своим членским билетом в опущенной руке.
- Ты – Малфоиха? – не своим голосом взвыла Винки, сжимая кулачки. – Ты – бывшая хозяйка Добби? Которая его обижала и мучила?!
- Да, мне очень жаль, но это я – миссис Малфой, - устало и, видимо, не первый раз повторила красавица. – Но я никогда не мучила Добби... – пыталась оправдываться она, но гневная эльфийка громко перебила, топая от ярости ногами:
- Ты сюда не войдешь! Злая, злая Малфоиха! Винки не пустит ее даже под страхом смерти! Не пустит обидчицу мужа, пусть даже и бывшего! – Нарцисса заплакала от стыда и усталости и повернулась к Гермионе.
- Наверное, мне лучше уйти, миссис Уизли! – сквозь слезы проговорила она. – Один мой вид и имя приносят только несчастье! – шепчущийся народ с готовностью потеснился, чтобы освободить знаменитой леди путь к отступлению, но Гермиона придержала ее за локоть и обратилась к домовихе.
- Винки, - твердо сказала хозяйка домика, - ты неправа. Во-первых, госпожа Малфой – член нашего Общества, и ей необходима помощь, - эльфийка сжала зубы и затрясла сжатыми в кулаки лапками. – Во-вторых, она уже была на других собраниях, и мы не вправе отказывать ей. И в-третьих, насколько я помню, Добби был слугой Люциуса, а не Нарциссы, так что виниить ее – несправедливо.
- Это так! – оживившись, поддакнула госпожа Малфой, с надеждой глядя на Гермиону. – У нас были еще домовые эльфы, - Винки издала какой-то утробный звук, похожий на рычание, - но именно
были – сегодня ночью я из всех отпустила! – радостно провозгласила Нарцисса. Грэйнджер вытаращила на нее глаза, медленно расплываясь в победной благодарной улыбке. – Я поняла, как жесток был Люциус – и со мной, и с твоим народцем, Винки – и я решила положить этому конец! Я прошу у тебя про... – Нарцисса не успела договорить – молодая миссис Уизли пылко заключила ее в обьятия. Дамы зааплодировали; кто-то прослезился, кто-то многозначительно переглянулся, а с пожилой ведьмой, выглядывавшей из-за шляп и причесок, случился приступ кашля.
- Ушам своим не верю! – восхищенно воскликнула Гермиона.
- Уверена, сейчас мои эльфы уже устраивают показ мод на кухне Хогвартса, - хихикнула госпожа Малфой. – Демонстрируют лучшие рубашки Люциуса. – члены С.У.П.-а дружно выразили кто бурный восторг, а кто – явное недоумение. Старая колдунья в залатанной мантии повторно зашлась кашлем, а ее соседки вновь ощутили запах огневиски – на нее даже зашикали. Прохрипев извинение, ведьма спряталась в дальний ряд и чем-то зашуршала под мантией. Тем временем Винки не сводила с Нарциссы изумленных распахнутых глаз; она медленно покачивалась вперед-назад, так что было непонятно – упадет домовиха в обморок или в ноги госпоже Малфой.
- Так давайте же, наконец, зайдем в дом, а то все простудимся! – прервала идиллию на ступеньках Тонкс. Ее поддержал нестройный хор голосов, и толпа молодых и пожилых дам устремилась в открытые двери шелестящим потоком. Винки молча кивнула в несколько пропусков, сунутых ей под нос, отмахнулась от женщин, возившихся в сумках в поисках своих билетов, и обессиленно опустилась на коврик перед дверью.
Гермиона проводила дам налево, в просторную гостиную, где уже стояли удобные стулья, несколько столиков с напитками и блюда с сэндвичами и фруктами.
- Мне кажется, у твоей бедной домовихи сдали нервы, - прокомментировала Нимфадора, втаскивая в холл большую сумку, снятую с мотоцикла. – Может быть, ей... да-да-да, мой маленький, мама сейчас тебя переоденет! – заворковала она над попискивающим свертком на столе. – Гермиона! Ассио пеленки! Я говорю – может, Винки дать чего-нибудь выпить? Успокоительного, - пояснила Дора в ответ на укоризненный взгляд Грэйнджер. Из раскрывшейся сумки тем временем вылетело несколько чистых пеленок, салфетки, баночки, бутылочки и колдовские подгузники с нарисованными на застежках пигмейскими пуфками. Все эти вещи аккуратно расположились на столе и послушно тыкались в руки Нимфадоре, пока она занималась малышом и одновременно говорила.
- Нарцисса подвернула ногу. Это она храбрится, не подает виду, но я уже дважды снимала опухоль заклятием. Толку мало... да-да, мой сладкий, вот теперь мы будем чистые, и в сухих пуфках... Кошмар, Гермиона, эти новые пищащие подгузники сведут меня с ума! Куда лучше маггловские, но Ремус... – она прикусила язык, нахмурилась и зыркнула на кучу вещей – те как по команде полетели обратно в недра сумки.
- Так вот – о чем я говорила? Ах, да – Нарцисса подвернула ногу, ей нужен какой-нибудь компресс... и надо порыться в книге, поискать подходящее заклятие. Она – настоящая спартанка, как и все Блэки, - не без гордости заметила Тонкс.
- А что случилось? – с участием к новой защитнице прав эльфов поинтересовалась миссис Уизли.
- Представь себе, совершенно дикая история, - Нимфадора покосилась на дверь в гостиную, где дамы угощались фруктами и болтали между собой, и на всякий случай понизила голос. – Она ушла от Люциуса – думаю, об этом ты догадалась. Насовсем. Она бежала от самого Малфой-Мэнор до Вересковой улицы, Мерлин знает зачем – наверное, чтобы ощутить «ветер свободы» или как его там – и там я догнала ее на мотоцикле. Она потеряла туфлю и...
- И подвернула ногу? – вставила Грэйнджер.
- Да нет же! Не тогда. Мы поговорили, потом стали зажигаться окна – ну, мы и уехали. И по пути сюда вылетели в канаву, - угрюмо пояснила госпожа Люпин.
- Как ты могла вылететь с дороги? Ты же прекрасно ездишь! Дора, да это невозможно! – не поверила ее словам Гермиона.
- Все возможно, когда прямо перед тобой вдруг кто-то аппарирует! – хмыкнула Тонкс. Она не договорила – свет из гостиной заслонила величественная фигура мадам Максим, осторожно наклонившейся под притолокой.
- Шер ‘Эрмиона, Дора, я думаю, пора начинать! – она скрылась в «зале заседания», где члены С.У.П.-а уже заняли свои места.
- Сейчас идем, мадам Максим! – дуэтом откликнулись молодые женщины. Гермиона вытащила из брошенного в холле портфеля пачки брошюр и стала поспешно раскладывать из по темам на нескольких круглых подносах с эмблемой Общества.
- Короче, когда мы вибирались из канавы – можешь себе представить, в каком виде – Нарцисса поскользнулась в грязи и подвернула ногу, - закончила рассказ Тонкс. – Хвала Мерлину, что Джози не пострадал, - она покачала вновь уснувшего младенца и поцеловала его в короткие черные волосики на макушке.
- Хвала Мерлину, - откликнулась Гермиона и тоже склонилась над малышом. – Дора, только почему он похож на... Ах, да, вспомнила – он ведь меняет внешность вместе с тобой! И как долго оно так будет?
- До двух лет, - улыбнулась Нимфадора. – А потом станет меняться сам. И начнутся проблемы! – ласково усмехнулась она.
***
Джинни Поттер, в девичестве Уизли, заворочалась на постели – лежать было очень неудобно, несмотря на специальный матрас и подушки – и со вздохом открыла глаза. На потолке над ней мерцали крошечные огни-звезды и проплывали слабо искрившиеся облака; до недавнего времени это нехитрое изобретение братьев помогало ей заснуть и видеть только приятные сны. Но теперь кусочек «звездного свода» вызывал легкую досаду, как и звенящая тишина глубокой ночи. Джинни очень хотелось есть.
Она повернула голову, но кровать слева от постели пустовала – Гарри все еще на работе. Чтобы было удобнее, мама посоветовала повторить их с папой опыт: Артур Уизли шесть раз в своей жизни переселялся на узкое подобие походной кровати, какие потом стояли в полевом госпитале военного лагеря. Джинни улыбнулась – папа еще потрепал Гарри по плечу и пожелал ему «лежанку в углу» тоже не меньше шести раз...
Миссис Поттер приподнялась на подушках, взяла с прикроватной тумбочки палочку и призвала к себе блюдо с мандаринами. Те под воздействием следующего заклинания сами очистились от кожуры и развалились на сочные дольки. Гарри поначалу не мог смотреть, как жена ест мандарины – дольки цитрусовых напоминали ему о Дамблдоре – но вскоре эта грустная ассоциация исчезла, как и многие тяжелые воспоминания довоенного времени и месяцев сражений с Темными Силами.
- Тебе еще повезло, дочка, - не уставала повторять Молли, наблюдая, как Джинни поглощает мандарины. – В твоем положении мне все время хотелось шоколадных лягушек! Как я боялась преждевременно испортить фигуру!..
Джинни полакомилась фруктами, и ее даже стало клонить в сон, когда мимо окон по Вересковой улице пронеслось что-то громыхающее; отчетливый рев двигателя смешивался с пронзительным женским визгом. Госпожа Поттер насторожилась – это явно был мотоцикл, и притом весьма знакомый... Конечно – старый мотоцикл Сириуса! Гарри еще катал ее на этом железном чудовище, вызывая бурную реакцию на улицах Хогсмида. Джинни с жалостью подумала о том, что не успела – да это было теперь и вовсе невозможно – выскочить из постели и посмотреть вслед ездокам. «Интересно, кто это был? – в полудреме рассуждала Джинни. - Сириус в больнице, а Гарри... в Министерстве...» Она закрыла глаза и почти погрузилась в сон, когда новый звук заставил ее вздрогнуть.
Джиневра Поттер села на постели и прислушалась. На кухне внизу определенно кто-то перемещался, тихо постукивая, шурша и передвигая мелкую мебель. Неужели воры? Или кто похуже – у Джинни похолодели руки; она глядела в темноту, напрягая слух и сжимая в пальцах волшебную палочку. Снова раздался стук и приглушенное звяканье посуды; так и есть, к ней забрались мелкие воришки домашней утвари! Но как – ведь Гарри защитил дом всеми возможными способами! Словно почувствовав страх хозяйки, пигмейский пуфка Арнольд тоже проснулся, мягко перекатился с тумбочки на одеяло и задрожал, тихо попискивая и стараясь укрыться в ладони Джинни.
Нужно было что-то делать – она не могла больше бездействуя сидеть в спальне, ожидая, пока подобные Мундунгусу Флетчеру господа утащат все, что смогут унести! Госпожа Поттер решительно откинула одеяло, спрятав в складках верещавшего Арнольда, накинула просторный халат и, освещая себе путь слабым Люмосом, вышла из комнаты на площадку. Наглецы даже не постеснялись зажечь свет! Джинни чуть не вскрикнула от ярости, но сдержалась – воришек нельзя было упустить, не проучив как следует. Она осторожно спустилась по лестнице, перешагнув через две скрипучие ступеньки, и подкралась к приоткрытой двери на кухню. Собравшись с духом, Джинни резко распахнула ее, выставив перед собой палочку.
- Попрификус... Петрификус Тот... МАМА?!
Перед длинным столом возле раковины, в которой сама собой мылась оставленная с позднего ужина Гарри посуда, засучив рукава и в фартуке стояла миссис Уизли. Она находилась в центре кипевшей на кухне работы: тыкая палочкой на разные вещи, Молли заставляла их мыть, чистить, крошить, отстирывать... Джинни со стоном опустилась на табурет.
- Мама, ты хоть понимаешь,
как ты меня напугала? Что ты вообще тут делаешь посреди ночи?
- А ты сама почему не в постели? – задала встречный вопрос миссис Уизли. – Ну-ка, марш в кровать! – громко скомандовала она, помахивая палочкой, словно дерижер, в такт крошившемуся в булькавший котел картофелю. – Или ты не в своем уме, Джиневра – хочешь простудиться на седьмом месяце?
- Ма, я тепло оделась, - возразила Джинни, показывая ноги в шерстяных носках и запахиваясь в халат. – Сердце до сих пор не на месте... Ну скажи на милость, зачем ты беспокоишься? Я могу прожить и без десяти блюд на выбор... ой, мандарины – спасибо, мам! – улыбнулась госпожа Поттер, увидев огромное блюдо с любимыми фруктами.
- Это
у меня сердце не на месте, - снова проигнорировала вопрос дочери Молли, помешивая суп. – Это ты мне скажи на милость, что происходит с твоим братцем и его вейлочкой? Куда они оба подевались из дома? – Джинни непонимающе вытаращилась на мать. – Взяли моду – исчезать из дома, когда все нормальные люди спят!
- Ты сама исчезла из дома, - заметила Джинни.
- Я – другое дело. Я-то знаю, куда и зачем иду, - беспрекословно подытожила Молли. – А вот с Биллом и его женушкой творится что-то неладное... что ты думаешь на этот счет? Хотя, лучше не думай, доченька, а ложись спать. Я тут все закончу и сама с ними разберусь, - решительно сказала миссис Уизли, деловито оглядываясь, что бы еще привести в порядок на кухне Поттеров.
- Ну, я тогда пойду, мам, - зевнула Джинни, набив карманы халата мандаринами и обнимая Молли. Они чмокнулись, и миссис Поттер побрела наверх в свою комнату со звездным потолком – госпожа Уизли внимательно следила за ней, пока дверь в спальню не закрылась.
Закрыв глаза и засыпая под уютный домашний шорох, доносившийся из кухни, Джинни все же не могла отделаться от странной мысли. Она почему-то была уверена, что рассказ о ночном дезаппарировании Билла и Флер был как-то связан с промчавшимся мотоциклом. И еще к этой истории имела отношение Гермиона, и эльфы, и пуфки, и... Джинни спокойно и крепко заснула.
