Одно из двух

Глава 6



Альбус Дамблдор сидел в своём кабинете и в весьма расстроенных чувствах держал в руках вырванную из магловской тетрадки страницу.
«Профессор Дамблдор!
Они сбежали. Вы читали «Пророк»? И они читали. Найти их не представляется возможным, но кто из нас маг – вы или я? Прошу вас, заступитесь за Люциуса Малфоя. Он приятный человек, и мне не хотелось бы, чтобы его посадили в эту вашу волшебную тюрьму.
Джон»
– Северус, зайди ко мне, – сказал наконец директор, бросая в камин горстку летучего пороха. Через минуту пламя из оранжевого стало зеленым, и в кабинете возник высокий темноволосый человек в чёрной мантии.
– Альбус?
– Северус, мальчик мой, садись. Видишь ли… Тебя интересует судьба Люциуса, не так ли?..
Северус Снейп кивнул, осторожно присаживаясь на краешек стула перед директорским столом. Дамблдор тем временем расхаживал из одного конца кабинета в другой. В конце концов он остановился около жердочки, где сидел Фоукс, и заговорил. Снейп жадно подался вперёд.
– Видишь ли, Северус… Тот сквиб, Джон, которого я просил отыскать Люциуса, успешно нашёл его. Вместе с ним была ещё мисс Грейнджер. Они оба были более-менее невредимы, Джон дал им восстанавливающее зелье и костерост, так как не мог определить, сломал ли себе что-то мистер Малфой.

Снейп нетерпеливо постукивал пальцами по крышке стола, ожидая продолжения. Директор тяжело вздохнул и повернулся к зельевару лицом.
– Я отправил ему «Пророк», вернее, распорядился, чтобы с утра сова принесла газету к нему в квартиру. Он должен был все им объяснить, но… Ты уже читал свежий выпуск, Северус?
– Нет, Альбус. Я не любитель этой газетенки, вы же знаете. Особенно после того, как вы настояли, чтобы в выпуске, посвящённом победе, черкнули пару строк и о моей «героической роли» в этой войне.
Директор пожевал губу и протянул ему газету.
– Открой… – дрогнувшим голосом начал Дамблдор. – Открой третью страницу, Северус. Сверху…
Договорить он не успел. Снейп яростно швырнул газету на стол и вскочил со стул, опершись руками о стол и нависая над Альбусом.
– Вы хотите сказать, что отправили ему ЭТОТ номер, даже не посмотрев, что там было напечатано?! – прошипел зельевар.
– Мальчик мой, сядь, пожалуйста. Да, я был не прав, но… Кто же мог подумать, что так случится, – оправдывался директор. – Я сам услышал об этом лишь с утра, и сразу отправился в министерство, чтобы вытащить Драко из их цепких рук, но я просто не успел, и меня не стали слушать, а с Гарри сейчас слишком тяжело связаться, и потом… Я не уверен, что он сейчас согласится вытаскивать кого-либо из Пожирателей из тюрьмы, – глаза Альбуса загадочно блеснули, но Снейп был слишком зол, чтобы заметить это, как и то, что директор подчеркнул слово «сейчас».
– Но вы же понимали, что об убийстве Нарциссы и об аресте Драко будет написано в «Пророке»?!
– Да, – тяжело вздохнул Дамблдор. – Понимал, но надеялся, что это будет по крайней мере в завтрашнем номере, да и опять же, я не думал, что они отправят газету так рано…
– Альбус, поимка Пожирателей сейчас – первостепенная задача для Министерства, понимаете?! Они обо всех своих победах немедленно сообщают людям, и те этому радуются! А поимка таких Пожирателей, как Малфой, Эйвери, Нотт – это просто лакомый кусочек для прессы, они скорее разбудят подписчиков ночью или, ещё лучше, отправят специальный выпуск сразу после утреннего, но они не стерпят до следующего дня! А прессе, видите ли, всё равно, виновен ли в преступлениях только Люциус или все Малфои сразу! Да и аврорам на это начхать, Альбус!..
– Северус! – прикрикнул на разошедшегося профессора Дамблдор, когда в открытое окно влетела сова, с привязанным к лапке номером «Ежедневного Пророка».
– Альбус, а зачем вы меня позвали? – осведомился Северус, гипнотизируя важную сову, которой, ясное дело, от его тяжелого взгляда стало совсем не по себе. Она нетерпеливо дождалась, пока Альбус кое-как отвязал газету, и тут же улетела.
– Понимаешь ли, Северус…
Зельевар увидел изменившееся лицо директора и грубо выхватил у него из рук бумагу. Пока он только начал просматривать заголовок на первой странице, Дамблдор закончил предложение.
– Они сбежали, как только Люциус нашел «Пророк». Джон не успел ничего сделать…
Зельевар мрачно отбросил газету в сторону и резко встал со стула. Он пару раз прошелся по кабинету, после чего остановился у каминной полки и невидящим взглядом уставился в огонь.
– Поймали.
– Поймали, – со вздохом согласился директор, шурша газетой. – Я сделаю всё, что смогу…
– Я пойду, Альбус. Я бы тоже хотел отправиться с вами в аврорат. Но боюсь, меня неправильно поймут, если я явлюсь туда в учительской мантии, – С этими словами зельевар бросил в пламя серый порошок и вновь исчез в позеленевшем пламени. Альбус вновь покачал головой.

– Боюсь, мой мальчик, что тебя неправильно поймут, если ты придешь в аврорат надравшимся… – пробормотал директор в камин.

***
Люциус сидел на стуле в кабинете начальника аврората и дожидался последнего. Дейв, которого Люциус окрестил для себя канцелярской крысой, побежал докладывать о прибытии особо опасного преступника. Вернее, не так – Особо Опасного. Всё с большой буквы. Рядом с ним, прислонившись спиной к столу, стоял Раймон и вертел в руках палочку. Малфой с завистью подумал, что свою он уже, похоже, никогда не увидит. Гермиона сидела напротив него, и было только одно «но», показывающее, насколько сильно здесь не жалуют Пожирателя Смерти, и насколько здесь рады пропавшей подруге Мальчика-который-не-находил-себе-места-от-беспокойства-где-то-на-юге. И это «но» заключалось в том, что для Гермионы Раймон трансфигурировал хорошее и комфортное кресло, не забыв поинтересоваться её самочувствием, в то время как Люциусу приходилось сидеть на жестком и неудобном стуле в окружении троих Авроров. И на его взгляд в этом не было ничего удивительного, если вспомнить, если вспомнить участь Нарциссы, всего-навсего желавшей защитить Драко от Азкабана.
В груди расползалось незнакомое чувство потери и пустоты. Люциусу казалось, что весь мир рухнул, а он ещё балансирует на обломках Земли. Он почти сразу забыл о том, что был на светлой стороне, что пытался выслужиться – да, как ему это ни было неприятно осознавать, но он именно выслуживался – выслуживался перед Дамблдором, пытался заработать себе относительно спокойное существование после смерти Господина… Пусть это было сделано не из глупой гриффиндорской благородности, пусть он преследовал чистую выгоду, но ведь он сражался на стороне Дамблдора!
«Только в конце этой войны», – подсказал ему внутренний голос.
Ну и пусть, с досадой подумал Малфой. Пусть они его посадят, ему уже всё равно – лучше бы он не метался между двумя огнями, с ролью шпиона вполне справился бы и Снейп, а он, Люциус, по крайней мере, знал бы, за что пропала его семья.
Внезапно раздался громкий стук, сопровождавший открытие двери. Люциус безразлично обернулся. Широким шагом в кабинет вошёл относительно молодой мужчина, хотя он слышал, что начальник Аврората оставался на этом посту уже порядка двадцати лет. Синяя шёлковая мантия, расшитая бронзовыми узорами, выдавала в мужчине рейвенкловца; уверенная походка, точность во всех движениях и невозмутимое спокойствие внушали Люциусу доверие, и будь он тут на других правах, то, несомненно, захотел бы получше узнать этого человека.

Все Авроры вытянулись по струнке.

– Отряд Авроров под руководительством Скоррета Раймона прибыл, сэр! Мы доставили последнего из Пожирателей, сэр, Люциуса Малфоя! – выпалил Раймон на одном дыхании.
– Отлично, Скор. Малфой, значит… Что-то вы плохо скрывались, мистер Малфой, – почти беззлобно фыркнул начальник Скоррета.
– Я и не думал скрываться, мистер…
– Оноре. Живье Оноре.
Люциус скривился, и подумал, что в иной ситуации пожал бы Аврору руку и ответил ему «Очень приятно», но сейчас, если он только протянет руку, ему её тут же и отсекут Сектусемпрой.
– Что ж, мистер Оноре, как я уже говорил, я ни от кого не скрывался.
– О, похвально, мистер Малфой. Почему, позвольте узнать?..
– Возможно потому, что я не ожидал от Авроров подвоха?.. – Люциус вновь озлобился и вспомнил, что его заключение – целиком и полностью вина Дамблдора. Почему, интересно, старый маразматик не успел предупредить этих крыс о нём?.. Что-то он ничего не слышал о том, чтобы Северуса забрали в Азкабан!
Хотя, тут же вмешался в его мысли противный голосок, это логично. Снейп почти двадцать лет провел у директора «под крылом», и всё это время шпионил за их хозяином. А он, Люциус, только полтора года назад примкнул к Ордену, и то не был его полноправным членом, а так – изредка появлялся, чтобы сказать кое-что Дамблдору, но в основном общался с ними всеми через своего «коллегу» Снейпа.
– А, да, я слышал что-то о том, что директор Хогвартса встал на вашу защиту и убеждал аврорат в вашей принадлежности к силам света, – вновь фыркнул Оноре.
– Итак, мистер Малфой, вы уже поняли, что я вам не верю, уж извините меня. Я бы хотел спросить…
– Но сэр!.. – воскликнула Гермиона. – Я…
– Мисс… Грейнджер, кажется?
– Да, сэр! Я могу…
– Мисс, вы знаете, что мистер Поттер поставил на уши весь колдовской мир в поисках своей подруги?..
– Что?.. Гарри… Он жив?.. Он искал меня?..
– Конечно, мисс!.. И я скажу вам больше: он должен поджидать вас за дверью, мы написали ему, и он тут же аппарировал сюда.
Лицо Гермионы озарилось радостной улыбкой, и она вскочила с кресла, внезапно поняв, что именно на это и надеялся Живье Оноре. Она села обратно.
– Сэр, всё же я бы хотела сказать, что могу…
– Мисс, когда нам потребуется ваша помощь, мы вас тут же позовем. Мистеру Малфою не грозит смертная казнь, – ободряюще улыбнулся главный Аврор. Скоррет хмыкнул, всем видом показывая свое неодобрение таким интересом судьбой Особо Опасного. Очевидно, он до сих пор сомневался в том, что девушке не требуется помощь колдомедиков.
Живье смерил его ледяным взглядом, и тот тут же подавился рвущимся наружу смешком.
– Мистер Малфой, я пойду?.. – неловко спросила Гермиона.
Люциус промолчал, но по его глазам было видно, что он не стал бы её тут удерживать даже при всём желании. А такового у него явно не наблюдалось. Девушка осторожно направилась к дверям кабинета, а Люциус вдруг подумал, что не учел одну особенность бумаг относительно наследства Малфоев.
Часто родители в магических семьях, будучи недовольны своими детьми, изменяли завещания, таким образом, лишая детей наследства. Тем не менее, с наследством или без него, никто за редким исключением не мог отказаться от продолжателя рода; самым страшным наказанием и проклятием в те времена считалась именно смерть последнего из семьи.
Малфои, даже много веков назад отличавшиеся от других знатных людей магического мира, первыми отказались от общего закона о наследии; когда один из обиженных потомков в отместку родителям
пообещал прервать свой род, в действие вступила поправка о том, что передавать права на имущество семьи может только самый младший из рода.
Естественно, ему же в случае гибели или смерти родителей доставались все деньги и поместья.
Если же случалось так, что детей в семье больше нет (а такой поворот событий, как бы он ни был нежелателен, Малфои тоже предусмотрели), то всё имущество переходило к последнему доброжелательно настроенному человеку, с которым общался последний Малфой.
Кем, в случае Люциуса, являлась мисс Грейнджер.
Да, она была грязнокровкой, но это никоим образом не влияло на закон – в те времена, когда он был написан, сложно было даже предположить, что представители чистокровных семей будут общаться с неравными себе по происхождению. По большому счёту, даже сейчас в это верилось с трудом – но что поделать, магический мир развивается гораздо медленнее маггловского и остаётся донельзя
консервативным даже сейчас…


***
Гарри Поттер мерил шагами один из коридоров Аврората. Когда-то он мечтал здесь работать, а теперь он ждал, когда его подруга даст все возможные показания против Малфоя и наконец-то покинет кабинет Живье Оноре.
Аврорат был красивым зданием. Гарри доводилось уже здесь бывать, как и в Министерстве, но последнее во многом уступало обители служителей порядка магического мира. Величественное здание, снаружи замаскированное под обыкновенную брошенную маггловскую пятиэтажку, внутри было больше во много раз. Просторные залы, светлые галереи, аккуратные кабинеты – когда Гарри впервые попал сюда, он почему-то провел параллели с больницей. Хотя вскоре понял, как сильно он ошибался.
Изо всех щелей, казалось, тут веяло магией; повсюду ощущались сосредоточенность и напряженность. По коридорам с бешеной скоростью носились записки, подобные тем, которые он однажды видел в министерстве. Из-за дверей лабораторий регулярно раздавались непонятные хлопки или даже взрывы, свидетельствующие о различных экспериментах, в результате которых появлялись гениальнейшие вещи. Мимо стремительно проносились маги из канцелярских отделов, левитирующие перед собой папки с бумагами; научные исследователи, аккуратно прижимающие к груди штативы с пробирками или закупоренные заклинанием котелки с зельями, старательно огибали регулярно появляющихся посреди всего этого новых людей, ведущих с собой нарушителей порядка.
Гарри нервно взлохматил волосы, остановившись перед заветной дверью и пытаясь её загипнотизировать. Уже десять минут этот коридор пустовал, очевидно, у Авроров был перерыв на обед. Гарри помнил, что тут творилось недавно, и благодарил Мерлина за то, что он чудом остался в живых. Он искренне надеялся, что после появления Живье тут станет поспокойнее, и вся эта беготня повторится ещё не скоро.
И хотя это могло бы напоминать беспорядок, чем, по сути вещей, и являлось, каждый человек в этой общей свалке был так серьезен и сосредоточен на своей работе, что называть происходящее в этих длинных светлых коридорах суетой было невозможно. Все движения, казавшиеся на первый взгляд лишёнными всякого смысла, были преисполнены уверенности и точности. Каждый человек среди этого беспорядка прекрасно знал, что он делал, и вместе всё это превращалось в складную и чёткую картину.
Внезапно раздались два хлопка. Гарри нервно дернулся, ожидая второго раунда, но его лицо просветлело, когда он узнал Дамблдора. Правда, хмурый Снейп рядом с ним ничем не способствовал дальнейшему повышению настроения.
– Гарри, мальчик мой! – Гарри улыбнулся в ответ на приветствие Дамблдора. – Не подскажешь ли мне, где тут заседает мистер Оноре?..
И словно в ответ на его слова дверь кабинета распахнулась, и оттуда вышла Гермиона. Её лицо удивленно вытянулось, и в следующий миг она повисла на шее у Гарри, логично рассудив, что Снейп такого проявления эмоций не одобрит, а Дамблдор, какой бы могучий маг он ни был, всё-таки довольно старый человек. Она громко всхлипнула, когда Гарри смущенно погладил её по спине.
– Гарри… Профессор Дамблдор… Профессор Снейп… Вы живы!.. Вы все живы!..
Зельевар скривился, как от зубной боли, Дамблдор лучезарно улыбнулся, а Гарри промолчал.
– Мисс Грейнджер, – ласково произнес директор, – я полагаю, что вам следует отправиться вместе с Гарри домой, чтобы сообщить своим родителям все новости и то, что вас, наконец-то, нашли.
Гермиона нахмурилась.
– Но директор, я ведь никуда не пропадала… И мистер Малфой…
– О, Гермиона, не бойтесь; мы с Северусом пришли именно затем, чтобы помочь Люциусу…

Гарри неодобрительно фыркнул, после чего коротко кивнул директору и, не удостоив зельевара своим вниманием, резко притянул к себе Гермиону и аппарировал на площадь Гриммо, двенадцать.