Глава 14. 10:32 – 10:39– Твое полное имя?
– И все? Гермиона Энн Грейнджер.
– Твоя очередь.
– Тот же вопрос.
– Оу,
не спрашивай, это будет слишком долго.
– У тебя такое длинное имя? Я думала только вампиры…
– Просто прими к сведению, что у моей мамы было
много времени, чтобы придумать мне имя.
– Ну допустим… Пфф… Ладно. Какова история твоей жизни?
– Что? Нет! Это нечестно, Гермиона!
– Ну почему же. Это вопрос, честный и справедливый. И тебе придется на него ответить. – Смех.
– … Хорошо. Кхм. Я родился в очень юном возрасте…
Закатывает глаза.
– … у моих мамы и папы, Нарциссы и Люциуса Малфой. Когда мне было пять, я пошел…
– Детальнее, пожалуйста!
– Что? Это
итак детально.
– Расскажи
как ты родился, например.
– Я сказал тебе. В очень юном возрасте.
– …
– Ну, когда мужчина и женщина любят друг друга очень сильно…
Предупреждающе. – Драко…
– Слушай, тут нет ничего интересного. У моей мамы отошли воды, когда она дремала. Она позвала отца, и он накричал на нее за устроенный беспорядок…
Смех.
– Что? Что смешного?
– Продолжай, продолжай.
– Ну, он отправил сову к медиведьме, но, по какой-то причине, каминная сеть не работала, и, поскольку аппарировать в или из Малфой-мэнора невозможно…
– Она не смогла прийти?
– Да. Поэтому отец отправил ей с совой вопрос, что ему делать, и она в ответ прислала «Лови» и книгу по акушерству.
Смех.
– Что? Я не понимаю.
– Так что было дальше?
– Ну, очевидно, что моему отцу пришлось самому принимать роды.
Смешок. – О! Прекрасно себе это представляю!
– Не вижу в этом ничего смешного.
– Шутки не становятся смешнее, если тебе их разжевывают. Продолжай. – Фыркнув.
– Итак, когда мне было пять…
– Нет,
продолжай, ты должен дорассказать мне о том, как ты родился!
– Зачем? Больше не было ничего интересного.
– Ты это утверждал и до того, как начал рассказывать, но посмотри только, как все обернулось!
–
Мне это не кажется интересным.
– Отчего же? Стоит только представить, как твой папа стоит и
кричит на твою маму… – Смех.
– Очевидно, ты никогда не проводила выходные наедине с моим отцом, – вздрогнул.
– Прости. Но, пожалуйста, продолжи?
– … Пусть. Больше особо ничего и не происходило дальше. Мой отец отдал распоряжение эльфам принести горячей воды…
– Это зачем еще?
– Чтобы ему не пришлось ходить за ней самому.
– Нет, я имею в виду, зачем рожающей женщине нужна горячая вода?
– … Знаешь, я, собственно, никогда не был особо уверен. Но ему было крайне противно все происходившее. Наверное именно поэтому он меня так ненавидит.
– Твой папа ненавидит тебя?
– Грейнджер, ты вообще где была?
Конечно, он ненавидит меня. Он ненавидит
всех. Кроме… хотя, давай остановимся на всех.
– Но… почему?
– Я сказал тебе, ему было противно, когда я рождался. Таким образом, я ему отвратителен и сейчас.
– Как мужчине может быть отвратительно рождение его собственного сына?
– Ты когда-нибудь
видела моего отца, Грейнджер?
– Давай сменим тему. Расскажи еще что-нибудь о своей жизни.
– … Могу я сначала устроиться поудобнее? У меня ноги отнимаются.
–
Только ноги? У меня все
тело отнимается… Что мы с этим можем сделать? В смысле, здесь же совсем нет места.
– Эмм… Что, если ты перейдешь на другую сторону, или… хотя бы подвинешься немного?
– Почему двигаться должна я?
– Потому что ты сверху.
– И что?
– И ты тяжелая.
– Грр. Прекрасно, Драко. Эм… Я просто подвинусь…
Фальцетом. – М.. Гермиона? Прекрати двигаться. Прямо сейчас.
– Я подвинулась всего на пару дюймов, Драко.
Все также визгливо. – Этого достаточно.
– Но что…
ооу.
Краснея. – Советую никому не говорить об этом.
– … Слушай, это совершенно нормальная физиологическая реакция.
– Тебе легко говорить.
Краснея. – … эмм, я имею в виду, эм, трение, и…
– Просто… заткнись.
– … это может случиться с каждым, правда, в смысле…
– Мои ноги могут
привыкнуть к онемению. Так вот, возвращаясь, когда мне было пять, я получил свою первую метлу…
Краснеет.
– Я лучше… не буду… говорить про
метлы сейчас, так ведь?
–
Хорошая идея.
– Тогда когда мне было одиннадцать…
– Стой! Ты не можешь пропустить такую большую часть своей жизни!
– С чего вдруг?
– Потому что тебе всего
шестнадцать! Это, между прочим, вся твоя жизнь!
– Моя жизнь уныла.
– Я
спросила, не так ли?
– Ну я не знаю о чем тебе рассказывать!
– Ммм… Как насчет того, в какую школу ты ходил?
– Я должен был догадаться, что
ты спросишь про
школу, Гермиона.
Раздраженно. – Школа это очень важная часть нашей жизни, чтобы ты знал, Драко, и нам нужно…
– Я не ходил в школу до Хогвартса.
– Оу.
Правда?
– У меня были репетиторы.
– Оу. И как оно?
– Ничего хорошего. Это были
репетиторы, так-то.
Сдавленный смешок. – Драко…
– Они были вполне нормальны. Хотя это было странно: У меня было три репетитора, которые учили
только меня в этом большом пустом доме… То есть,
тогда мне это не казалось странным, но теперь, когда я об этом вспоминаю, это кажется странным.
– Чему они тебя учили?
– Быть хорошей заводной игрушкой для Темного Лорда.
Предупреждающе. – Драко…
– Нет, серьезно.
– Значит, ты отличаешь пропаганду, когда с ней сталкиваешься.
– … Я не совсем уверен в том, что было пропагандой, а что не было… А
ты уверена в том, что
тебя не пичкают пропагандой?
