Глава 6. ПравдаГарри вяло помешивал зелье, чуть булькавшее на слабом огне, время от времени косясь на настенные часы, стрелки которых неумолимо ползли к двум часам. Его субботнее дополнительное занятие по зельям – последнее перед рождественскими каникулами – должно было закончиться через пятнадцать минут, и он нервничал, потому что сегодня не мог остаться на традиционное чаепитие, но еще не знал, как об этом сказать.
– Гарри, – услышал он предостерегающий голос Снейпа, – пора убрать огонь.
Опомнившись, Поттер выключил горелку и посмотрел в котел учителя. Зелье у того было чуть светлее, но в целом выглядело так же, как то, которое приготовил он сам. Это обнадеживало.
– Сегодня у тебя получилось хорошо, – похвалил его Снейп. – Постарайся только не отвлекаться и следить за процессом до самого конца, иначе вся работа будет насмарку.
Гарри кивнул и начал убирать свое рабочее место. Он чувствовал, что профессор наблюдает за ним, но пока не решался посмотреть на него. В глубине души он надеялся, что Снейп сегодня не предложит остаться на чай. Могут же у того тоже возникнуть срочные дела?
– Все в порядке? – спросил Северус, видя, что Гарри заметно волнуется и пытается это скрыть. Тот в ответ только пожал плечами. Снейп почувствовал раздражение: почему из мальчишки всегда нужно все клещами вытягивать? Неужели нельзя просто сказать о возникшей проблеме, чтобы ее легче было решить?
– Я хотел сказать... – начал Гарри, но сразу замолчал. Потом он продолжил, но уже другим тоном: – То есть я хотел спросить: мы на каникулах продолжим заниматься по тому же расписанию?
– А ты устал и хочешь устроить перерыв? – поинтересовался Снейп с улыбкой, которая последний месяц удавалась ему все естественней.
– Нет, не в этом дело. Но мы могли бы по вторникам и четвергам заниматься раньше, как в субботу, например. Впрочем, – поспешно добавил Гарри, – если вы собирались отдохнуть, то мы могли бы сделать перерыв.
– Нет, я намеревался заниматься с тобой по прежнему графику, но ты прав. Разумнее будет перенести занятия на дневное время.
Поттер кивнул, продолжая ковыряться со своими вещами. Снейп в это время тоже убирал остатки ингредиентов на места, но от него не укрылось то, что ответ на вопрос не успокоил Гарри.
– Ты ведь не это хотел сказать? – уточнил Снейп. – Тебя что-то беспокоит? Можешь рассказать мне за чаем, если здесь тебе по какой-то причине неудобно. Или в эту проблему ты не хочешь меня посвящать?
– Проблема как раз в чае, – несчастным голосом сказал Гарри. – Я знаю, что у нас это стало уже традицией и, поверьте, она мне нравится, но я сегодня не могу остаться.
Снейп нахмурился и посмотрел на него с подозрением. Гарри отвел взгляд, почему-то он чувствовал себя в этот момент очень неуютно, хотя вообще-то он не был обязан оставаться и понимал это.
– Ничего страшного, – медленно произнес Северус, стараясь скрыть то, что его эта новость расстраивает. Для него самого подобная реакция оказалась неожиданностью. – Но мне не совсем понятно твое смущение, – заметил он. – Поэтому я хочу уточнить: ты не можешь остаться сегодня или ты предпочитаешь больше не оставаться вообще?
– Нет, сэр, речь идет именно про сегодня, – горячо заверил его Гарри, осознав свою оплошность. – Это все квиддич, понимаете? Мне две недели не разрешали даже приближаться к метле, и ребятам приходилось тренироваться без меня. А теперь я, наконец, снова могу летать, но игра уже на следующей неделе. Ребятам и так приходится подстраиваться под мои занятия, мне не хотелось объяснять, что в субботу я задерживаюсь дольше.
Снейп удовлетворенно кивнул.
– Да, я понимаю. Не стоило только так переживать из-за этого, – он снова улыбнулся. – Ты заставил меня думать, что все гораздо хуже. – Он повернулся к одному из вспомогательных столов и начал переставлять какие-то пробирки и чашечки, одновременно с этим говоря: – Я ведь знаю, что злоупотребляю твоим вниманием. Уверен, у тебя достаточно интересных занятий днем в субботу. И ты не обязан тратить это время на меня. Не каждый раз, по крайней мере.
– Это действительно так, профессор, – согласился Гарри. – Но, в свою очередь, я уверен, что у вас хватает забот и без моих дополнительных занятий трижды в неделю. Однако вы их проводите.
Снейп полуобернулся к нему и вопросительно приподнял бровь.
– Так это что, твой способ расплатиться со мной?
Гарри покраснел и прикусил язык, но поздно. Глаза Снейпа чуть сощурились, и выражение его лица радикально изменилось. Оно стало жестче. Гарри не мог знать, что таким образом Северус старался не показать обиду и разочарование. Все это время он думал, что ему удалось сблизиться с Гарри, а тот всего лишь оказывал ему ответную услугу, скрашивая его одиночество в выходной день. Сама по себе подобная благотворительность была весьма унизительной, а в сочетании с осознанием того, что все это время Северус самозабвенно обманывал себя, вызывала чувство жгучего стыда.
– Не стоило утруждать себя, мистер Поттер, – холодно сказал Снейп, снова отворачиваясь. – Поверьте, занимаясь с вами дополнительно, я оказываю услугу не вам, так что не нужно чувствовать себя обязанным мне. Вы можете идти.
– Вы не так меня поняли, – тихо возразил Гарри, но Снейп не дал ему продолжить.
– Боюсь, мистер Поттер, это вы все неправильно понимаете.
– Может быть, – осмелился сказать Гарри, – если бы вы были более откровенны со мной, я бы и понимал больше?
– Идите, мистер Поттер, – ответил на это Снейп. – А то опоздаете на тренировку.
Гарри ничего не оставалось, как уйти.
Во время тренировки он никак не мог сосредоточиться, постоянно возвращаясь мыслями к своему разговору с директором. Пару раз он даже получил за это нагоняй от Рона, хотя тот и не был капитаном. Джинни смотрела на Гарри с нескрываемым беспокойством, но он старался не встречаться с ней взглядами.
– Да что с тобой? – едва сдерживая злость, спросил у него Рон, когда тренировка закончилась. – Если ты будешь так играть на следующей неделе, то тебе снова бладжером голову снесет, на этот раз обычным. Ты же не смотришь по сторонам! А ты ловец и должен глядеть в оба.
– Прости, – у Гарри не было сил оправдываться. – Возможно, я поторопился с возвращением в команду. Может быть, мне стоит пропустить эту игру.
– Гарри, что-то произошло между тобой и Снейпом? – Джинни была более проницательна, чем ее брат, и быстро связала рассеянность Гарри и его субботнее занятие по Зельям. – Он что-то тебе сказал или сделал?
– Ничего он мне не сделал, – огрызнулся Гарри. – Что за привычка сразу подозревать его во всех смертных грехах? – он заставил себя замолчать, увидев, как расстроилась его девушка и как тут же еще больше разозлился ее брат. – Прости, – снова повинился Поттер. – Я сегодня скверный собеседник. Просто... Я его обидел, понимаешь? А теперь вот еще и тебя...
– Ты обидел Снейпа? – переспросил Рон. – Такое возможно?
Гарри бросил на него испепеляющий взгляд, и Рон тут же примирительно вскинул руки.
– Ладно-ладно, я просто удивился.
– Он такой же человек, как и другие, – заметил Гарри.
– Но что такого мог сказать или сделать ты? – спросила Джинни.
Гарри смущенно поковырял носком ботинка землю, бросил быстрый взгляд на Рона, а потом все-таки заговорил:
– Получилось так, что он подумал, будто я задерживаюсь у него в субботу в качестве расплаты за то, что он со мной занимается, а не потому что мне нравится проводить с ним время.
– Я не понял, – признался Рон.
– Ты переживаешь потому, что это действительно так, или потому, что он неправильно тебя понял? – спросила Джинни
– Это не так, – Гарри даже головой покачал для убедительности. – Не пытаюсь я с ним расплачиваться. Мне просто нравится разговаривать с ним, когда он ведет себя... не как Снейп.
– Так почему бы тебе не пойти и не объяснить ему это? – Джинни улыбнулась и склонила голову на бок. – Уверена, если ты искренен, то тебе не составит труда убедить его в этом.
– В чем убедить-то? – Рон переводил взгляд с сестры на друга и все не мог понять, о чем те толкуют.
– Хорошая идея, – Гарри улыбнулся, не обращая на Рона внимания и наклонился к Джинни, чтобы быстро поцеловать ее в губы. – Спасибо, – он бросил короткий взгляд в сторону друга. – Объяснишь ему?
– Конечно, иди.
Гарри поторопился в раздевалку. Рон вопросительно посмотрел на Джинни.
– И что ты должна мне объяснить?
– Тебе это не понравится...
***
Северус ничего не знал о том, как подействовала на Гарри их небольшая размолвка. После ухода ученика, он еще долго сидел в своей лаборатории, рассеянно глядя на пустое место, где до этого работал Гарри, и пытался привести мысли и чувства в порядок.
Ему определенно не нравилось то, с какой легкостью Поттер стал частью его жизни, и то, как легко он мог влиять на его настроение. Всего лишь несколько коротких фраз, ничего не значащее, по сути, откровение, – и вот Снейп уже не знает, что бы такого сделать: пойти и убить кого-нибудь или просто напиться.
"А что ты хотел? – с горечью спрашивал он у себя. – Ты семь лет самозабвенно ненавидел мальчишку и делал все, чтобы он отвечал тебе полной взаимностью, и теперь хочешь все изменить за пару месяцев? Не только изменить, а сразу перепрыгнуть на качественно новый уровень. Но это для тебя все стало с ног на голову, а для него мало что изменилось. Ты перестал быть монстром в его глазах, но с какой стати ты надеешься на что-то большее? Ведь он об этом большем ничего не знает..."
И знать не хочет, вынужден был напомнить себе Северус. "Не хотел бы я оказаться вашим сыном". Эти слова до сих пор отдавались эхом в его голове. Стоило немалых усилий смириться с ними, переступить через них. Сделать вид, что ничего страшного не произошло. Снейпу удалось убедить себя, что если Гарри не хочет этого, то это только упрощает дело. Больше не надо думать, говорить правду или нет. Вариантов не осталось. Ничего говорить нельзя.
И вот теперь ему снова придется смириться. На этот раз с тем, что для Гарри даже эти отношения ничего не значат. Вполне естественно, закономерно, но как же обидно.
Северус тихо выругался и заставил себя уйти из лаборатории. Сколько можно переливать из пустого в порожнее? Если Гарри это не нужно, то и ему тоже. Он сможет себя убедить в этом. Не первый раз.
И все же, покинув лабораторию, он поднялся в свой директорский кабинет только для того, чтобы забрать оттуда письмо, после чего снова спустился в подземелья, закрылся у себя в комнатах и откупорил бутылку огневиски. Он вполне может потратить остаток дня и вечер на то, чтобы пожалеть себя, а завтра он избавится от этих мыслей. И чувств заодно.
Гарри оказался у дверей Снейпа как раз в тот момент, когда профессор наливал себе третью порцию огневиски. Он некоторое время стоял в нерешительности, сомневаясь в том, что ему будут рады. До сих пор он только однажды приходил к профессору, когда тот его не ждал: во время болезни. В этот раз все было по-другому. У него не было плана. Гарри то ли собирался просто сказать, что думал, то ли хотел навязаться на чай, на который не смог остаться ранее. Оба варианта казались ему одинаково глупыми.
Он еще долго мог бы так стоять, но за поворотом послышался шум шагов и раздались голоса. Встретиться с кем-то из слизеринцев ему не хотелось, поэтому он решительно постучался. Ему довольно долго не открывали, голоса и шаги успели значительно приблизиться. Он уже решил, что Снейпа нет в его комнатах, когда дверь неожиданно распахнулась.
– Поттер? Какого черта?..
– Сэр, можно мне войти? – спросил Гарри, тревожно оглядываясь.
Снейп ничего не сказал, только посторонился, пропуская своего гостя внутрь. Захлопнув за ним дверь, он повернулся и, сложив руки на груди, вопросительно посмотрел на него. Застигнутый врасплох, он не успел накинуть на себя мантию, и теперь чувствовал себя очень неуютно, поскольку на нем были только брюки и рубашка, а в таком одеянии Северус чувствовал себя почти голым.
– Чем обязан? – холодно поинтересовался он.
– Мне нужно кое-что сказать вам, сэр, – с трудом выговорил Гарри. Сейчас Снейп смотрел на него, как раньше, и это пугало его, заставляя забывать нужные слова. – Вы сегодня не так меня поняли...
– Не утруждайте себя, мистер Поттер, – прервал его Снейп. – Не бойтесь, я буду заниматься с вами и без проявления дружелюбия с вашей стороны...
– Да послушайте меня! – неожиданно воскликнул Гарри, удивив самого себя. О том, как это удивило Снейпа, и говорить не стоит. Давно никто из учеников не решался поднять на него голос. Поэтому он замолчал, вопросительно приподняв брови. – Возможно, первый раз я остался на чай именно потому, что считал себя обязанным. Хотел сделать что-то приятное вам, как-то отплатить за то, что вы для меня уже сделали и продолжали делать. Но это не значит, что я общаюсь с вами через силу. Я не знаю, что заставило вас так изменить свое отношение ко мне. Я не знаю, что в результате вы попросите взамен. Но мне эти субботы нужны, может быть, даже больше, чем вам, – он замолчал, не зная, что еще сказать, чтобы Снейп перестал смотреть на него с подозрением. – Вам, наверное, будет неприятно услышать подобное сравнение, но после смерти Сириуса и Люпина вы как будто заменили мне их обоих.
– Сравнение с Блеком и Люпином действительно не очень приятно, – медленно произнес Северус, безумно желая и одновременно с этим боясь поверить в слова Гарри. – Но я полагаю, что из твоих уст это можно считать комплиментом.
Гарри облегченно выдохнул, увидев на губах профессора улыбку. Кажется, ему все-таки удалось убедить его в правдивости своих слов.
– Я так понимаю, что твоя тренировка закончилась? – как бы между делом поинтересовался Северус.
– Да, – Гарри улыбнулся, догадываясь, что за этим последует.
– Расскажешь мне о ней? Если у тебя есть время.
– Конечно, есть.
– Тогда располагайся, я сейчас вернусь, – Снейп махнул рукой в сторону дивана, а сам вышел из комнаты. Если бы его разум не был отчасти затуманен огневиски, он наверняка бы вспомнил о том, что письмо Лили так и осталось лежать на столике рядом с диваном, где стояли его бутылка и стакан.
Гарри, все еще улыбаясь, пошел к дивану и взгляд его упал сначала на бутылку, а потом и на пожелтевший конверт. Тот привлек его внимание не столько своим видом, сколько именем адресата. Альбусу Дамблдору. Что могло здесь делать письмо, адресованное прежнему директору? Почему оно лежало на столике рядом с початой бутылкой виски и бокалом?
Гарри затаил дыхание. Он не смог бы объяснить, почему конверт приковал его взгляд к себе, почему так забилось сердце. Руки моментально вспотели. Внутренний голос твердил ему, что не стоит лезть в чужие бумаги, что Снейпу это не понравится, но интуиция убеждала, что это письмо, от кого бы оно ни было, имеет к нему непосредственное отношение. Что если там содержится ответ на вопрос, который так упрямо игнорировал Снейп?
Любопытство и предчувствие пересилили. Гарри схватил конверт, извлек из него лист пергамента и прочитал написанное. Потом перечитал. Снова и снова. Буквы перед его глазами складывались в слова, слова в предложение, но смысл предложения не доходил до него.
– Неужели ты так и не запомнил, что я не люблю, когда кто-то трогает мои вещи и сует нос в мои дела? – голос профессора, раздавшийся у него за спиной, звучал угрожающе.
Гарри обернулся и посмотрел на Снейпа, его лицо при этом выражало такую растерянность, что директор в момент перестал выглядеть разозленным. Теперь на его лице читалась только безысходность.
Безысходность, которую он и чувствовал в этот момент. Он слишком поздно вспомнил о письме, мальчишка уже успел добраться до него. И теперь уже ничего не изменить. Не будет же он применять Обливиэйт к собственному сыну?
– Что это? – спросил Гарри, переводя взгляд с письма на Снейпа и обратно.
– Это написала Лили, очевидно, незадолго до смерти, – обреченно объяснил Снейп.
– Но что это значит? – мальчик посмотрел на него, нахмурившись. – Как я могу не быть сыном Джеймса Поттера? Кто же тогда мой отец?
Северус молча смотрел на Гарри, ожидая, когда понимание отразится на его лице, но тот продолжал вопросительно смотреть на него. Так, в гнетущей тишине, прошла минута, другая, а потом Гарри бросил письмо на диван, словно то обожгло ему руки. В этот момент он понял.
– Вы не можете быть моим отцом, – хрипло прошептал Поттер. – Это невозможно.
– Могу, – мягко возразил Снейп.
– Но как же так?.. – Гарри прикрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями. Те категорически не желали собираться. Картинка не складывалась.
– Ты хочешь услышать детали? – спросил Северус, уверенный, что мальчик еще не готов к этому. В подтверждение его догадки Поттер отрицательно покачал головой.
– Как давно вы знаете? – спросил он.
– Я нашел это письмо в бумагах Дамблдора через пару недель после начала учебного года, – Северус говорил тихо и сухо, как будто диктовал лекцию.
– Значит, все эти... – Гарри не справился с голосом. – Это все потому, что вы мой отец? – это прозвучало еще более хрипло и сдавленно.
– Да, – честно признал Северус.
– И вы молчали? – в глазах Гарри мелькнула искра злости. – Вы врали мне!
– Я не врал тебе! – возразил Снейп. – Я лишь не говорил тебе всей правды.
– Это еще хуже! Вы же знали, знали, за что я до сих пор злюсь на Дамблдора. Знали, что мне хочется всего лишь немного правды. Знали все это и обманывали меня! Вы говорили, что не преследуете никакой выгоды!..
Тут Снейп не выдержал и перебил его, тоже повысив голос:
– О какой выгоде ты говоришь? Я что, по-твоему, премию получу за то, что ты мой сын? Ты думаешь, мне было легко это узнать? Думаешь, мне было легко молчать? Но как бы ты поступил на моем месте? Если бы ты узнал первым? Ты разве прибежал бы ко мне в первый же день, радостно помахивая письмом, со словами: "Ура, профессор, я ваш сын"?
Выплеснув это, Снейп замолчал. Судя по тому, как Гарри низко опустил голову, он понял, что пытался донести до него Северус.
– А потом? – упрямо спросил Поттер, спустя всего минуту. – Я столько раз спрашивал вас, что изменилось. У вас была уйма возможностей сказать мне.
– Но ты не хотел этого слышать, – Снейп шагнул к нему, но тут же замер, заметив, как Гарри напрягся. – Не надо делать вид, что, узнай ты раньше, ты бы воспринял это иначе. Ты сам сказал мне, что не хотел бы оказаться моим сыном. Поэтому я молчал.
Гарри почувствовал, как к горлу подступил ком, а глаза защипало. Снейп был прав: он не хотел бы этого знать. Нет, не так. Дело было не в том, что он не хотел знать о том, что он сын Снейпа. Он не хотел им быть.
– Гарри, присядь, пожалуйста, давай поговорим... – Северус сказал это как можно мягче, но Поттер вскинул на него горящий ненавистью взгляд.
– Нет, – отрезал он. – Раньше вы не хотели говорить об этом, а теперь я не хочу. И видеть вас не хочу...
С этим словами он бросился к двери и выбежал из комнаты.
Снейп устало плюхнулся на диван и налил себе еще виски.
– Ну что за день такой? – пробормотал он, делая большой глоток.
***
– Рон, ты не против, если я проведу каникулы у вас? – неожиданно спросил Гарри в среду, последний день занятий, во время обеда. В четверг Хогвартс-Экспресс должен был увезти учеников из Школы сразу после квиддичного матча, но до сего момента Поттер планировал остаться. И только теперь ему в голову пришло, что лучше будет уехать.
Накануне он впервые пропустил свое дополнительное занятие по зельям. Снейп присылал за ним домовика, но Гарри проигнорировал послание. Хоть ему и было стыдно из-за этого, он просто не мог пока встретиться с директором. Он был не готов к этому. Судя по тому, что за домовиком не последовало других приглашений, Снейп все понял. Возможно, он рассчитывал, что Гарри придет на занятие в четверг, когда все разъедутся, но к этому Поттер тоже был не готов.
– Конечно, старик, какие могут быть вопросы? – с энтузиазмом ответил Рон, который все же не смог скрыть своего удивления. – Мама будет тебе рада, я уж не говорю о Джинни, которая пыталась выбить разрешение остаться тут с тобой, – он молча изучал лицо друга пару мгновений, а потом все-таки спросил: – А чего это ты вдруг? Ты вроде собирался заниматься своими зельями?
Гарри неопределенно пожал плечами. Он так и не сказал друзьям о том, что произошло в субботу, и пока у него не было желания говорить, хотя они и спрашивали.
– Да что-то устал я от этих занятий, – сказал Гарри, сосредоточенно глядя в свою тарелку, стараясь не бросить взгляд в сторону учительского стола. Все равно Снейпа там не было. – Хочется нормальных каникул.
– Ну и отлично, – Рон одобрительно кивнул. Он понятия не имел о том, что произошло между его другом и директором, но был совершенно не против того, чтобы Гарри бросил свои занятия. Рону они не нравились с самого начала.
Минуту спустя к ним присоединились Джинни и Гермиона, и Рон сообщил им приятную новость. Гермиона тоже собиралась большую часть каникул провести в Норе, поэтому поначалу очень обрадовалась, но потом вдруг вспомнила:
– А как же твои занятия?
– Я вполне переживу небольшой перерыв, – с трудом скрывая раздражение, ответил Гарри.
Судя по выражению лица, Гермиона все-таки услышала что-то такое в его тоне, но предпочла не развивать тему, за что он был ей крайне благодарен. Встревоженный взгляд Джинни Гарри решил проигнорировать.
Гораздо труднее было проигнорировать оклик директора, который, как выяснилось, поджидал их на выходе из Общего зала.
– Мистер Поттер, – позвал он, – подойдите на минуту. У меня есть к вам пара вопросов.
Переглянувшись с друзьями, Гарри поплелся к учителю, не решившись демонстративно ослушаться.
– Я могу узнать, – тихо спросил Снейп, когда Гарри подошел к нему, – почему ты вчера не явился на занятие?
– Прошу прощения, сэр, – сухо ответил тот, не глядя на него. – Я неважно себя чувствовал.
– Вот как, – Северус красноречиво хмыкнул. – Твой недуг будет преследовать тебя и завтра или ты все-таки планируешь появиться на занятии?
– Завтра меня не будет, профессор, – все тем же тоном, и по-прежнему глядя в пол, сказал Поттер. – Я решил уехать на каникулы с Роном и Джинни в Нору.
Снейп какое-то время молча изучал его макушку, поскольку не мог видеть лица, а потом все-таки спросил:
– И ты, конечно, не желаешь говорить о том, что узнал в субботу?
– По правде говоря, сэр, я бы хотел об этом вообще забыть.
– Вот как, – повторил Снейп. – Просто сбежишь? Бросишь занятия, а, может, и зелья вообще, откажешься от идеи стать аврором, только чтобы сделать вид, что ничего не произошло? Чтобы не видеть меня. Думаешь, тебе это поможет?
– Я не знаю, сэр, – признался Гарри. – Я знаю только, что сейчас мне тяжело вас видеть и разговаривать с вами. Можно я пойду?
– Гарри, я не знаю, что ты там себе вообразил, но тебе не придется как-то менять свое отношение ко мне, – понизив голос, сказал Снейп. – Я не претендую на роль отца. Если бы ты не залез в тот конверт и не прочитал письмо, ты бы ничего не узнал. Я не хочу что-то менять. Меня вполне устраивает то, что есть. Но, пожалуйста, не надо от меня бежать. В конце концов, какая разница, чей ты сын...
– Вы не понимаете, – перебил его Гарри, наконец посмотрев на него. – С тех пор, как мне исполнилось одиннадцать, я каждый год узнавал о себе что-то новое. И каждое откровение было ужаснее предыдущего. Я думал, что после смерти Волдеморта все это закончится. А теперь оказывается, что все только начинается! Я не могу так…
Это Снейп вполне мог понять, хотя слышать это было тяжело.
– Именно поэтому я не говорил тебе, – заметил он с ноткой отчаяния в голосе. А потом уже совсем другим тоном, чуть громче продолжил: – Что ж, Гарри, отдыхай. Я могу понять твое желание провести нормальные каникулы в окружении тех, кто стал для тебя семьей. Ты только подумай обо всем хорошенько. Подумай, готов ли ты отказаться от своей мечты просто из страха перед правдой. Я ничего не собираюсь от тебя требовать. Решать тебе. Увидимся после каникул. Счастливого Рождества.
Поттер кивнул и пробормотал что-то невнятное, после чего поспешил к друзьям, которые ждали его на почтительном расстоянии, чтобы не мешать им разговаривать. Снейп смотрел ему вслед и на душе у него кошки скребли. Тоскливое будет Рождество.
