Глава 6Они сидели, как обычно, в уютной гостиной, неторопливо потягивая ароматный чай. Северус в любимом кресле, Гермиона на ковре рядом с камином. Вот только тишина, царившая в комнате, перестала быть комфортной, она, словно натянутая тетива лука, в любой момент была готова выпустить стрелы слов, а попадут ли те в мишень понимания или улетят в пустоту пространства, обрывая ниточку, связавшую двоих таких разных людей, было не так уж и важно.
- Ты раньше кому-нибудь рассказывал о том месте, где живут феи? – просто чтобы разрядить обстановку спросила Гермиона.
- Только Дамблдору. Когда я был помоложе, то однажды, отправляясь на встречу к Волдеморту, попросил директора, чтобы меня похоронили в том месте, если я не вернусь живым. Старик опередил меня в пути на тот свет, но видимо рассказал перед смертью о моем желании Минерве или кому-то еще из старой гвардии Хогвартса, потому что это пожелание было выполнено.
Несколько секунд понадобилось девушке, чтобы смысл слов окончательно улегся в голове, а затем краска медленно сползла с ее лица, а губы задрожали.
- Ты хочешь сказать, что ты умер? То есть, на самом деле… – не веря собственным словам, проговорила девушка, но, не справившись с дрожащим голосом, оборвала фразу.
- Конечно, умер. Ты же была там и видела все. После таких ранений никто не мог бы выжить, – спокойно подтвердил Северус.
- Но я думала… То есть, ходили слухи… – так и не смогла выразить Гермиона свою мысль.
- Слухи о том, что я скрываюсь где-нибудь в горах Гималаев под личиной снежного человека? – искренне рассмеялся мужчина. – Подумай сама, Гермиона, ты же говорила, что лично в Визжащей хижине проверяла, действительно ли я мертв, а уж ты-то наверняка способна отличить мертвого человека от живого.
- Да, но твое тело после битвы так и не нашли, и я подумала, что могла ошибиться, ты же зельевар, и мог приготовить противоядие от яда Нагини, а потом просто уехать из Англии и…
- Нет, Гермиона, ты не ошиблась. И не нужно этого скорбного выражения лица и запоздалого чувства вины, ты ничего не смогла бы сделать. Никто бы не смог... К тому же, я совершенно не сожалею о собственной смерти. Как ты могла заметить, мое существование здесь весьма приемлемо.
- Но если ты умер, где мы сейчас? Это рай? – сама понимая нелепость своих предположений, спросила девушка.
- Нет, это определенно не рай, хотя мне приятно, что ты считаешь меня достойным пребывания в таком месте, – начал было иронизировать профессор, но, глядя на бледную дрожащую девушку, решил придержать иронию для более подходящего случая.
- Понимаешь, Гермиона, – на этот раз более деликатно заговорил Снейп, – люди после смерти не отправляются прямиком в ад или рай, во всяком случае, не все. Если человек полностью завершил все земные дела, он, конечно, может быть удостоен такой чести, но, как ты понимаешь, это не мой случай. Признаться честно, сразу после смерти я тоже ожидал чего-то вроде делегации крылатых или рогатых существ, причем скорее вторых, чем первых, но вместо этого оказался здесь.
- Так что это за место? – немного отойдя от шока и вновь одолеваемая любопытством, спросила Гермиона.
- Я бы с радостью рассказал тебе все, что мне известно, но, боюсь, тебе пора идти, – совершенно неожиданно заявил Снейп.
- Ну уж нет, я никуда отсюда не уйду, пока ты не объяснишь, что со мной происходит, – упрямо заявила гриффиндорка, и по ее взгляду было ясно, что она не отступится.
- Ты не понимаешь, тебе действительно пора, – попытался убедить ее бывший профессор, но девушка только упрямо сжала губы.
- Я сама решу, когда мне уйти. И сейчас я хочу услышать, что это за место!
- Это одна из множества вариаций реальности, по стечению обстоятельств оказавшаяся идеальным местом для реализации моих незавершенных дел, – просто пояснил мужчина, но, не увидев проблеска понимания в глазах собеседницы, уточнил: – Дело в том, что у каждого человека есть что-то вроде программы минимума, рассчитанного на одну земную жизнь, и если человек не успевает реализовать некоторые ее пункты, ему дается что-то вроде второго шанса в наиболее благоприятных для этого условиях.
- Значит, в этом мире ты должен сделать то, что не успел в том? – начиная понимать, повторила Гермиона.
- Да. Конечно, нельзя быть уверенным до конца в таких вопросах, но я пришел именно к такому выводу.
- И что же это? То, что ты должен сделать? – ничуть не беспокоясь о тактичности вопроса, продолжала любопытствовать Гермиона.
- Вот об этом можно только догадываться. Никто ведь не выдает человеку список дел с подробными рекомендациями. Не зря же лучшие умы человечества ломали головы над дилеммой смысла жизни и собственного предназначения в мире. Мне немного проще в этом вопросе, потому что методом исключения можно сузить ряд возможных задач до минимума. Я могу быть уверен, что не должен становиться слугой темного волшебника, а также спасать юную надежду магического мира, поскольку ни Волдеморта, ни Поттера в этом мире нет. Я проверял достаточно тщательно. Я также не должен становиться преподавателем в Хогвартсе, потому что его, как ты уже знаешь, тут тоже нет. Хотя во мне сохранилась сентиментальная привязанность к этому месту, иначе как объяснить, что из всех мест на земле мой дом оказался именно на месте школы.
- Но почему здесь нет Хогвартса? Неужели детей не учат магии? – не удержалась от очередного вопроса Гермиона, для которой школа магии оказалась дверью в мир волшебства и до сих пор оставалась вторым домом.
- В этом мире нет никакой необходимости в закрытой школе. Хогвартс когда-то был построен на удаленных землях Шотландии и защищен бесчисленными барьерами от магглов, потому что маги и ведьмы подвергались гонениям и были вынуждены скрывать собственные способности. В этом мире борьбы между магами и магглами никогда не существовало, и потому волшебству можно обучаться в любой школе недалеко от дома, и не нужно на девять месяцев в году уезжать от семьи.
- То есть, ты хочешь сказать, что магглы в этом мире знают о магии и волшебники не прячутся от них? – не веря своим ушам, переспросила гриффиндорка.
- Нет, я хочу сказать, что здесь вообще не существует деления на магов и магглов. Поскольку вражды между ними никогда не было, количество смешанных браков, в конце концов, привело к тому, что практически в каждом человеке течет кровь как магглов, так и волшебников. Здесь почти все дети имеют задатки к волшебству, а развивать их или нет, решают сами. Трансфигурации учат наряду с математикой и другими школьными дисциплинами, и нелюбовь к магии и нежелание ее изучать удивляют не больше, чем нелюбовь к математике.
- Но как же тогда должны преподаваться обычные дисциплины? Наверное, наука здесь совершенно отличается от нашей? – поймав ниточку любимой темы, оживилась девушка.
- На самом деле не так уж сильно они и отличаются. Научные исследования в разных областях находятся приблизительно на той же стадии, на которой и в том мире, так что не спеши бросаться перерывать здешние библиотеки, – поддразнивая девушку за ее неуемную жажду знаний, пояснил Северус.
- Тогда, может быть, твоя задача – закончить какое-нибудь важное исследование? Довести до конца работу с антиликантропным зельем, например? – сделала предположение гриффиндорка.
- Вряд ли, – покачал головой зельевар. – Поначалу я тоже об этом думал, но потом пришел к выводу, что важен не конечный результат деятельности, а степень реализации самого человека в этом. И если говорить об исследованиях в области зельеварения, то я не испытывал недостатка времени для этого занятия. Фактически, я потратил на зельеварение всю прошлую жизнь.
- Действительно… – задумчиво протянула Гермиона, погруженная в собственные размышления. – Тогда преподавание, военное ремесло и искупление грехов тоже можно отбросить…
В ответ на эту реплику Северус только недовольно хмыкнул, давая понять, что не слишком доволен попыткой гостьи поиронизировать на тему его прошлой жизни.
- Не может же быть, чтобы у тебя не было ни одной идеи на этот счет? – наконец, осознав тщетность собственных попыток, разочарованно произнесла девушка.
- До недавних пор не было. Но твое бесцеремонное вторжение в мой новообретенный мир внесло некоторую ясность, – весьма туманно выразился Снейп.
- Кстати, как могло получиться, что я сюда попала? Ведь я не умирала и по-прежнему живу в том мире, – не обратив внимания на намек профессора, спросила Гермиона.
- Здесь тоже не все просто. Толчком послужил ритуал, создающий тоннель между мирами для общения с душами умерших. Хотя обычно этот тоннель работает лишь в одну сторону, позволяя перешедшим в другие миры при желании общаться с оставленными родственниками, а такое желание появляется у кого-то крайне редко. Но в твоем случае были допущены серьезные расхождения с предписаниями по проведению ритуала, и тебя саму, точнее твое сознание через созданный тоннель выкинуло в параллельную реальность.
Возможно, это произошло еще и потому, что ты присутствовала при моей смерти, а это создает довольно сильную связь между людьми вне зависимости от их желания. А вот дальнейшие события уложить в простую схему уже не удастся. Почему ты и дальше продолжала путешествовать между нашими реальностями, наверняка сказать невозможно. Для этого уже должна была быть причина более высокого порядка, чем просто ошибка в создании подарка-розыгрыша твоими дружками. Причина, возможно, вообще не связанная с магией. И еще одна вещь, в которой я уверен: никому не позволено находиться в двух мирах одновременно. Рано или поздно тебе придется выбрать.
- Но что тогда это может быть? – вслух произнесла Гермиона, пропустив последнее предложение мимо ушей.
В ее голове, как в калейдоскопе, замелькали картинки многочисленных встреч с профессором, удивительные беседы и прогулки под полной луной, их волшебный поцелуй в царстве маленьких фей. А затем Гермиона вспомнила, что она чувствовала в вечер, перед тем, как ей впервые приснился профессор: одиночество и ощущение ненужности, пустоты и бессмысленности всего происходящего. Она убегала в мир своих снов от отчужденности реальной жизни. А Северус? Разве не бесконечное одиночество сопровождало его всю жизнь там, в ее мире? Возможно ли, что именно избавление от него и стало смыслом его новой жизни? Подняв глаза и встретившись взглядом с мужчиной, Гермиона отчетливо поняла, что именно к такому выводу пришел и сам Северус.
- Разве это возможно? – еле слышно спросила она, но Снейпу не составило труда разобрать ее слова.
- Смотря, о чем ты спрашиваешь, – осторожно уточнил он, словно боясь принять желаемое за действительное.
- Возможно ли сделать так, чтобы я осталась здесь, в этой реальности? И если возможно, то что случится со мной в той? Я должна буду умереть там?
Гермиона и сама не знала, что пугает ее больше. То, что она всерьез думает бросить все ради бывшего профессора, или то, что ей придется умереть. А может, Северус сейчас скажет, что все это невозможно, или еще хуже, что он вовсе этого не хочет. И тогда у нее останется только та жизнь, которая за время повторяющихся снов успела стать ей абсолютно чуждой.
- Думаю, здесь все будет зависеть от твоего решения. Если ты получила возможность существовать в этой реальности в течение довольно долгого периода, скорее всего полное перемещение тоже окажется возможным, если ты действительно примешь такое решение. Что же касается смерти – это совсем не обязательное условие. Ведь я оказался в этой реальности, будучи уже взрослым человеком, а значит, до меня в этом доме и под этим именем жил кто-то другой, и этот кто-то не умер, а лишь уступил мне место, найдя для себя более подходящее. С тобой, скорее всего, будет так же. Ты просто переместишься сюда, а там твое место займет кто-то, кто считает жизнь гриффиндорской всезнайки пределом собственных мечтаний.
Последняя фраза Снейпа была произнесена весьма насмешливым тоном, но вместо того, чтобы оскорбиться, Гермиона искренне рассмеялась. Мысль о том, что кому-то ее жизнь может показаться привлекательной, забавляла и втайне немного радовала. Но все равно поменять все, что знаешь, все, чем живешь, на неясную перспективу отношений всего с одним человеком, которого видела лишь во сне, казалось абсолютным безумием.
- Тебе не нужно ничего решать сейчас, – словно прочитав ее мысли, произнес зельевар. – Ты можешь появляться здесь, как раньше, я ничего не имею против. Только предупреди, если решишь больше этого не делать. Тогда я, возможно, подыщу себе еще какой-нибудь «идеальный мир», – то ли с иронией, то ли с горечью добавил он.
- Мне нужно подумать, – скорее сама себе сказала девушка и торопливо засобиралась.
- Не спеши… – услышала Гермиона у самой двери, но так и не смогла определить, к чему относились слова Северуса, к принятию решения или к внезапному уходу. Но, что бы это ни было, ей нужно было поразмыслить обо всем наедине с собой.
