Глава 6Очень скоро Блэк выглянул в окно, увидел, что уже вечер, накормил Гарри очередным сэндвичем и сказал, что пора спать.
Гарри не стал говорить, что сейчас почти наверняка уснуть не сможет: столько всего случилось, и не поздно ещё совсем.
Блэк сказал, что спать будет в другой комнате, пожелал спокойной ночи и ушёл.
И Гарри начал мучиться.
Он думал о сегодняшних происшествиях, сбивался с мысли, начинал сначала. Сон не приходил.
Гарри считал до ста, потом – овец, потом повторял про себя один из тех стишков, что учил в школе – ничего не помогало.
Он ложился на живот, потом на бок, потом на спину, он поджимал ноги под себя – а спать всё так же не хотелось.
Подушка нагрелась, под одеялом стало невыносимо жарко. Гарри сбросил его, тихо встал, прошёлся по комнате, подошёл к окну.
На улице будто все умерли: слышно не было ничего.
Устав прижиматься ухом к деревяшке и слушать тишину, Гарри лёг опять.
Попытался спеть себе колыбельную, одну из тех, что когда-то пела Дадли тётя Петунья – он помнил слова наизусть.
Мелькнула дикая мысль пойти побродить по дому, но её Гарри тут же отбросил, потому что – это было бы уже верхом наглости.
Поворочавшись ещё с четверть часа, он решил, что подойти к выходу из комнаты ему можно.
Выглянул наружу и подумал, что Блэк же не проснётся, если Гарри совсем чуть-чуть погуляет.
Сириуса разбудил громкий скрип. Пока он соображал, где находится, раздался стук захлопнувшейся двери.
Сириус вскочил. Так скрипела и так стучала только входная дверь, и то когда дом хотел, чтобы Сириус знал: кто-то уходит.
Сириус натянул на себя свитер – опять жарища, – влез в джинсы, схватил палочку.
Воры? Да какие к Мерлину воры, здесь охранки на десять домов хватит!
Гарри? А с чего ему уходить, да ещё не предупредив?
...И кто его просил вчера убирать пыль заклинанием – никаких ведь теперь следов!
На крики Гарри не отозвался. В спальне его не было. И ни в одной комнате.
– Под замок посажу, глаз не спущу, когда найду, что вообще опять такое?.. И чего ему не сидится!
Ругаясь себе под нос, Сириус босиком выбежал на улицу и помчался неведомо куда.
Он бежал мимо почти одинаковых белёсых домов и не мог понять, что ему больше хочется сделать с крестником: обнять и не отпускать? Наорать?
В любом случае, сначала нужно было найти, привести домой и выяснить, что всё это вообще значило.
Неужто передумал и решил-таки к родственникам вернуться?
Удерживать не буду, решил Сириус, огибая фонарный столб, и пусть Джеймс катится куда подальше со своими дурацкими выдумками и болью заодно.
У какого-то закрытого ещё магазина Сириус резко остановился.
Дурак – он дурак и есть, куда бежишь, зачем время тратишь, когда можно в пса перекинуться?
Запах Гарри Бродяга помнил отлично.
Крестник обнаружился в каком-то переулке, у крестника были красные глаза и опухшие веки и крестник совершенно точно всхлипывал.
Какое «наорать», тут бы успокоить смочь!
Подобравшись совсем близко, Сириус перекинулся.
Схватил Гарри за плечи, развернул лицом к себе. Спросил:
– Что опять такое?
Молчит, носом старается не шмыгать. А смотрит-то, смотрит – как Сириус бы на Питера.
– Я всё помню, сэр, и сейчас уйду.
Гарри сделал неудачную попытку вырваться.
Это что ещё такое, подумал Сириус, машинально усиливая хватку, что ты помнишь? Что помнишь, что сбежать решил ночью? И голосом деревянным говоришь? Ме-е-ерлин...
– Что помнишь-то?
Гарри не ответил.
– Знаешь, ты давай-ка расскажи.
Гарри вырвался-таки, чуть ли не крикнул – яростно, отчаянно:
– Что помню?! Всё! И как вы ночью сказали, что я мелкий урод, и как велели убираться, и как спросили, как я мог вообще подумать, что кому-то нужен – я всё помню!
Сириус ошалело тряхнул головой.
Во сне он, что ли, всё это наговорил? А может, ему сейчас сон снится?
Нет. Он поверил бы, если бы Гарри ему сказал, что он плясал джигу и бегал по всему дому, издавая боевые кличи, – да он во всё бы поверил, но не в эту чушь!
А вот Гарри, похоже, верил, и всерьёз.
Кошмар реалистичный приснился? Околдовали? Бредит?! Нет с ним покоя...
Сириус протянул было руку ко лбу крестника, но Гарри отшатнулся.
– Вы могли всё это сказать сразу! И не нужно было бы вам ночью подстерегать меня в шкафу!
– В шкафу? – Сириус чуть не фыркнул.
– Да, в шкафу! В дурацком, старом, пыльном шкафу!!!
И Сириус наконец-то всё понял и рассмеялся, – правда, смех его тоже здорово смахивал на истерику.
Заглянул Гарри в лицо:
– Это не я был, ясно? Не веришь, да?
Первый раз в жизни Гарри захотелось ударить взрослого человека.
«Не веришь»... Да он никогда больше ничему не поверит, потому что нельзя так! Как Блэк на него смотрел, когда говорил: «Убирайся отсюда немедленно!» – он никогда не забудет! И как Блэк смеялся, как повторял – как очень смешную шутку: «Ты-ы-ы? Нужен? Мне-е-е?!» – не забудет тоже.
Это в сто раз хуже, чем всё, что делали Дурсли, потому что они не притворялись. Они сразу давали понять, как к нему относятся! И отцами себя не называли, и синяки не лечили!
И к волшебникам к этим он никогда не пойдёт, потому что вдруг заставят жить с Блэком, а тот опять будет притворяться отцом днём, а правду говорить по ночам.
Вот, сейчас ведь опять изображает, что беспокоится!
Обманщик, обманщик, ненавижу!!!
Гарри больше удивился даже не тому, что Блэка отбросило в сторону и стукнуло оземь, а собственным мыслям: так и надо.
И побежал прочь, пока Блэк не оправился.
Мощная у мальчика магия...
Сириус привстал, проверил, не сломалась ли палочка, и кинулся за крестником.
Это ж надо... Нет, теперь без присмотра пусть куда попробует выйти!
И ведь понапридумывал же себе... Бедняга. Надо было поклясться всё-таки.
Ага, Сириус, и был бы ты для него ещё и клятвопреступником.
Их отделяло друга от друга несколько шагов, но Гарри, вместо того, чтоб бежать дальше, остановился. Посмотрел вызывающе: мол, что, подходи, давай попробуй!
Теперь не он – на Петтигрю, – подумал Сириус и ухмыльнулся, узнавая, – теперь Джеймс – на толпу слизеринцев.
– Я вас отброшу ещё и ещё, если будете меня преследовать!
– А вот так, если я не двинусь, выслушаешь?
– Ни за что!
Сириус попытался в последний раз:
– Гарри, это просто привидение, которое приняло мой облик!
– Отстаньте от меня!
– Хочешь – поклянусь?
– Вы уже однажды хоте-ели!
Гарри хотел сказать это обвиняющим, почти торжествующим тоном, но голос в конце предательски дрогнул, и получилось какое-то дурацкое блеянье.
Вот сейчас точно – Джеймс. И слушать ничего не захочет, ясно.
Уже зная, что будет дальше, Сириус всё же шагнул вперёд.
Поднявшись, спросил спокойно:
– Драться будем?
Ох, как Гарри теперь ненавидел это спокойствие, эту снисходительность к его выходкам, насквозь фальшивую...
А про себя Блэк что сейчас повторяет, интересно? «Размажу мелкого урода по стенке, и всё тут?»
Гарри распрямился. Драться со взрослым магом безумие, да, а ну и что, ну и всё равно, какая разница! И кто ещё кого размажет!
Сириус старался не улыбнуться, наблюдая, как в крестнике крепнет решимость.
Джеймс в квадрате, точно. Воин.
А потом захотел ударить себя посильнее. Гарри невесть что о нём думает, его домой надо волочь, успокоительным отпаивать и объяснять всё, а он ностальгирует как ни в чём не бывало.
Рванулся было – только бы успеть дотронуться и всё, можно аппарировать! – приложило о стену.
– Наловчился, – проворчал Сириус.
Ну да, а что бы ты сам делал в такой ситуации? Да всё то же самое, только не предупреждал бы ни о чём.
И вслед за этим Сириус вдруг подумал, как поступил бы его отец.
Ему так поступать не хотелось безумно. Это было совершенно по-блэковски, омерзительно по-блэковски, этакий апофеоз блэковской системы воспитания детей.
Рвать с семьёй – и только ради того, чтобы в итоге сделать точно такую же подлость, чтоб оказалось, что ничем он от своих родственничков не отличается.
Вот только Гарри уже далеко ушёл, а иначе его домой не
вернёшь, так ведь и будет отшвыривать, на диво сильная у него стихийка.
Сириус глубоко вдохнул. Все мысли, все бунты ко-ту-под-хвост. Псу, точнее. Одному подлому, трусливому псу, который вот сейчас швырнёт заклинание в ребёнка.
– Ступефай!
Прижав к себе неподвижного крестника, Сириус аппарировал домой.
– Покажи свой шкаф.
– И не подумаю, вы...
– Покажи, а потом делай всё, что угодно, хочешь – уходи, я мешать не буду.
– Я вам не верю!
Этот диалог повторялся с вариациями вот уже четверть часа. Вначале Сириус ещё пытался рассказать Гарри, кто такие боггарты, – тот слушать не желал и безуспешно пытался Сириуса игнорировать.
– Слушай, если шкаф не покажешь, я тебе точно уйти не дам, а так – вдруг не вру, вдруг и впрямь отпущу, мало ли?
Ох, Сириус, какой же ты сейчас Блэк, самому не противно?..
Гарри удивился сам себе, но действительно пошёл, и показал дурацкий этот шкаф, и дверь распахнул резко, и замер.
Потому что из шкафа на него надвигался Сириус Блэк, и уже открывал рот, чтобы крикнуть что-то мерзкое.
А потом тот Блэк, который не из шкафа, заслонил его и велел не смотреть, и другой Блэк замолчал, а Блэк-не-из-шкафа крикнул: «Ридикулус!» и толкнул Гарри: «Смотри теперь!»
И Гарри открыл глаза как раз вовремя: чтобы увидеть, как то-что-вышло-из-шкафа с хлопком исчезает.
