Глава 6Сентябрь почти закончился – сегодня была последняя суббота в этом месяце, виновник взрыва так и не был найден, и МакГонагалл, окончательно рассвирепев, еще больше ужесточила контроль над успеваемостью и свободным временем учеников.
Тем более что за прошедшее время дважды была взорвана лестница, ведущая в Большой Зал: никто не пострадал, да и ущерб был совсем незначительным, но поджог сарая с метлами и дерзкая кража опасных ингредиентов для зелий из подсобки Слизнорта лишь ухудшили ситуацию. А когда буквально позавчера обнаружилось, что защиту Хогвартса пытался кто-то пробить как снаружи, так и изнутри, МакГонагалл была очень шокирована и зла одновременно.
Из-за всего этого нам, кончено же, так и не вернули посещения Хогсмида, поэтому ночью мы – то есть, Эдвард, Рик, Алиса, Малфой, Ланкастер и я – собирались устроить туда вылазку.
Я, кстати, совершенно не понимала, как к нам попала Одри, что она вообще забыла среди нас, но Фредерик сказал, что так надо, и мне с Алисой пришлось смириться.
Может быть, у нас и были дружеские и теплые отношений со старшекурсниками, но на Слизерине всегда существовала жесткая иерархия: только так ученики могли выжить раньше. А сейчас это стало традицией, в этом не было никакой необходимости, но привычка и привязанность остались.
Сара отказалась с нами идти – она никогда не любила подобные выходки, называла их «гриффиндорским идиотизмом» и говорила, что мы деградируем, когда тайком ночью пробираемся в Хогсмид. Потому что это «совершенно немыслимо и ненормально для Слизерина».
На часах уже было около одиннадцати, когда гостиная начала постепенно пустеть. Фредерик где-то пропадал, Эдвард невозмутимо читал о приключениях Шерлока Холмса – он был просто помешан на этом детективе, Ланкастер тоже не было – наверное, красилась и выбирала самую красивую мантию. Алиса молчала и смотрела на огонь, она была непривычно тихой и задумчивой, Малфой сидел на ковре перед камином и читал какой-то длинный свиток.
- Вижу, все в сборе, - в гостиную зашел Фредерик. Он оглядел собравшихся, подмигнул Малфою и сказал: - Ну, тогда, думаю, мы можем идти?
- Ребят, извините, но я не пойду с вами, - Алиса неожиданно поднялась с дивана, - отвратительно себя чувствую, - и, пока никто ничего не сказал, она быстрым шагом прошла в спальню для девочек.
- Что это с ней? – шепнул мне на ухо Эдвард, я молча пожала плечами и покачала головой: самой было интересно, что у нее случилось.
- Ну что, мы идем? – из своей комнаты, жизнерадостно улыбаясь, вышла Ланкастер. Я закатила глаза: мое предположение о том, что она выбирает себе одежду и красится, оказалось верным. Оделась она явно не для тайной вылазки, а для свидания около Озера.
Я фыркнула, но промолчала, Фредерик заговорщицки улыбнулся мне, и я поняла, что наши мысли совпадают, а Малфой встал, резко бросил свиток и направился к выходу из гостиной.
Мы пошли следом за ним.
На самом деле прогулки по Хогвартсу и окрестностям после отбоя стали гораздо легче с тех пор, как дядя Джордж открыл свой магазин. В нем можно было купить решительно все: от безобидных сладостей до настоящих мантий-невидимок. Правда, они действовали всего пятнадцать минут, но если часто менять их, то можно вполне успешно побродить по темным коридорам ночью.
Кроме того в магазине продавались всевозможные ловушки, отвлекалки для учителей, различные иллюзии и куча других полезных вещей.
- Я надеюсь, мы не пойдем через центральный вход, как сделали это в прошлом году? – язвительно спросил Эдвард, набрасывая на себя и меня мантию-невидимку из магазина дяди Джорджа.
Мы всегда ходили парами: так было проще и легче, и уменьшалась опасность потеряться. Но в этот раз не было Алисы, поэтому я шла с Вудом, Рик был один, а Малфой – с Ланкастер.
Это было странно, и почему-то не очень нравилось мне. Зато Одри светилась от счастья.
Я надеялась, она понимала, что не сможет никому рассказать об этом. Особенно своим пустоголовым подругам.
- Ты говоришь так, будто я туда пошла, - я легонько пнула Эдварда в бок.
- Но ты же не остановила Малфоя, - парировал он.
- А почему это должна была сделать именно я? Какое я вообще имею к нему отношение, чтобы останавливать? – возмущенно прошептала я.
- Ну, потому что из нас всех ты одна хоть как-то можешь влиять на него, - Эдвард невозмутимо пожал плечами и не стал больше ничего говорить,
Его слова удивили меня, потому что я сама не замечала за собой особенного влияния на Малфоя. Но ведь и Эд взял это не с пустого места?..
Я вообще не понимала, с чего вдруг начала анализировать свои отношения с Малфоем, и эта ситуация немного раздражала меня, но остановиться мне было сложно, поэтому до самого подвала Зонко я шла задумчивая.
А уже когда мы выбрались на свежий воздух, то ощущение свободы настолько наполнило меня, что все ненужные и глупые мысли просто исчезли из головы.
Мы скинули мантии, и я увидела, что Ланкастер держит Малфоя под руку, а Фредерик выглядит слишком напряженным и сосредоточенным.
- Расслабься ты, Рик. Такое чувство, что задачу по Нумерологии решаешь, - к нему подошел Эдвард. – Ты даже когда девчонок клеишь, проще лицо делаешь.
- Ты как всегда остроумен, Вуд, - раздраженно сказал Фредерик. – Мне что-то не нравится, а вот что – я никак не могу понять.
- То, что тебя не окружают симпатичные девчонки, а, Рикки? – Эдвард обнял меня и Ланкастер за плечи, Рик погрозил ему кулаком – он ненавидел свое уменьшительное прозвище, а Малфой только хмыкнул и взглянул на часы.
- До полуночи пятнадцать минут. Идем, иначе опоздаем, - он отбросил в сторону мантию-невидимку, которая сама исчезала, когда заканчивалось время ее действия, и уверенно зашагал по главной улице в сторону «Трех Метел».
Там нас ждал знакомый бармен – приемник мадам Розмерты. Нас не пускали в Хогсмид, поэтому запас Сливочного пила, разных сладостей и шуток быстро закончился, вот мы и заказали у него все, что было нужно. Кроме того Том оказался отличным мужчиной и всегда угощал нас поразительно вкусным чаем с неизвестными травами. А для седьмого курса держал пару бутылок Огневиски.
В деревушке почти все спали, лишь в некоторых домах горел свет, и мы не боялись, что кто-то нас обнаружит.
- Рик, что говорили сегодня на собрании старост? МакКошка собирается прекращать свои зверства или нет? – Эдвард поравнялся с Фредериком и зашагал с ним в одну ногу.
- Нет, - Паркинсон сердито нахмурился, - она планирует лишь усилить защиту и ввести новые правила.
- Мерлин, да сколько уже можно! – Ланкастер недовольно обратилась к Малфою. – Она делает совершенно бредовые вещи.
- Вообще-то, Одри, далеко не бредовые, - сказал Рик, - особенно если учитывать, что за последнюю неделю произошли новые взрывы, кражи и попытки проникнуть в Хогвартс извне. Это счастье, между прочим, что Школу до сих пор не закрыли. И мы должны быть благодарны именно МакГонагалл, как Директору, за это.
- Очень патриотичная речь, - Малфой ухмыльнулся, - это ты сейчас так свою благодарность выражаешь? Нарушая сотню-другую школьных правил, да еще позволяя другим студентам делать это? – в его голове чувствовалось настоящее веселье, а не привычный сарказм и ирония, и это было удивительно для меня.
- Ой, кто бы говорил про нарушение школьных правил, - Эдвард улыбнулся и легко хлопнул Малфоя по плечу. – Вы с Поттером, наверное, нарушили уже все, что могли.
Одри захихикала, мне показалось, что делала она это очень противно, Рик фыркнул в кулак, а Малфой ухмыльнулся и не стал ничего отвечать.
На небе ярко светила луна – вчера было полнолуние, горели звезды, и не было ни единого облачка. Дул сильный, но теплый ветер: он срывал с деревьев листву, подхватывал ее с земли и с тихим шорохом кружил ее в воздухе.
Вокруг стояла тишина, нарушаемая лишь нашими голосами и смехом, я находилась рядом с сокурсниками, и некоторых их них я могла бы даже назвать друзьями, но что-то все равно беспокоило меня. Не люблю это чувство, оно такое противное и гадкое, лишь мотает нервы и портит настроение.
- Мне что-то не по себе, - прошептала я Эдварду и плотнее закуталась в мантию. Он хоть и был веселым разгильдяем, неизвестно как попавшим на Слизерин, и постоянно болтал, шутил и просто нес чепуху, но он никогда бы не стал смеяться надо мной или шутить из-за этих слов.
Ему можно было говорить действительно важные вещи.
- Малышка, ты просто засиделась за стенами Хогвартса, а теперь чувство свободы переполняет тебя и уносит на своих крыльях далеко-далеко, - с пафосом сказал он, и я засмеялась. Рядом с Эдвардом было невозможно грустить.
Мы вышли на главную улицу и свернули направо – до бара оставалось пройти совсем чуть-чуть.
- Лили, детка, - только Рик называл меня так, - сколько мантий у тебя с собой?
- Шесть, я взяла одну на всякий случай, - я закрыла сумку и с внезапно усилившейся тревогой спросила: - А что?
- Да ничего, расслабься, я тебя умоляю, - он щелкнул меня по носу и отошел.
Я обернулась и увидела, что Ланкастер по-прежнему держит Малфоя под руку и, сияя, как новенький галлеон, что-то ему рассказывает.
Малфой поймал мой взгляд, и я подмигнула ему, сама не знаю, зачем. И быстро отвернулась, чтобы не видеть его реакцию.
- Том уже стоит, - Эдвард хлопнул кулаком по ладони, - все идет просто отлично!
- Сплюнь, - не оборачиваясь, сказал ему Рик и ускорился.
Неожиданно мяукнула кошка, в каком-то доме громко хлопнули ставни, и ветер резко стал холодным.
- Опаздываете, ребята, - мы подошли к Тому, и он весело погрозил нам пальцем. Он протянул нам пакеты со сладостями, сливочным пивом и различными приколами из магазина дяди Джорджа, Рик отдал ему мешочек с галлеонами – монетки громко звякнули, ударившись друг о друга, и мы развернулись, чтобы уйти – задерживаться в Хогсмиде ночью не хотел никто.
Неожиданно в воздухе раздались громкие хлопки – по звуку я догадалась, что это была аппарация, а в следующее мгновение ночную темноту разрезали две яркие вспышки – красная и зеленая.
Испуганная и ошеломленная я обернулась, чтобы увидеть, как медленно падает Том, как закатываются его глаза, и мешочек с галеонами вываливается из безвольно повисшей руки, и монеты катятся по мостовой.
Мне казалось, этот момент длился вечность, но на самом деле не больше секунды. Потому что потом кто-то схватил меня за руку и рванул вперед, и над самым ухом раздалось:
- Бежим!
Я неслась вперед, словно сумасшедшая, мозг отказывался соображать, я вообще не могла понять, почему мы куда-то мчимся, почему так испугались...
А в следующую секунду меня пронзила острая, резкая мысль: Том не просто упал, он умер, его убили... И стало очень-очень страшно. И по-настоящему жутко.
Я взглянула вверх и увидела сосредоточенное лицо Малфоя, но даже не удивилась, почему именно он уводил меня оттуда. Я обернулась, за моей спиной горели «Три Метлы», и на улицах появились ничего не понимающие люди – кто-то из них выхватывал палочки и пытался сражаться...
Над моей головой пронеслось заклятие, и Малфой резко свернул влево, и мы очутились в небольшом переулке. Рик, Эдвард и Ланкастер куда-то пропали, и я запаниковала еще сильнее.
- Что происходит?! – мне хотелось заорать на весь Хогсмид, хотелось забиться в угол и очутиться отсюда как можно дальше.
- Не ори, идиотка! – Малфой оказался возле меня одним прыжком: он грубо зажал мне рот ладонью и зло взглянул. – Хочешь, чтобы здесь появился кто-нибудь из этих?
Он едва успел договорить, как позади нас раздался противный, слишком сладко звучащий голос. Я поняла, что говорил мужчина, но не смогла разобрать ни одного слова. Но, судя по интонациям, он искал нас.
Малфой вжал меня в стенку, продолжая закрывать мне рот одной рукой, а другой держал волшебную палочку. Он дышал через раз и неотрывно всматривался в темноту, откуда доносился этот голос.
Шорох шагов незнакомца раздался совсем рядом, он остановился, и под его ногами треснула ветка, и Малфой резко оттолкнул меня за спину, выше из-за угла и воскликнул:
- Остолбеней!
А навстречу ему уже лелеет зеленый луч Авады Кедавры – очевидно, нападавший решил не церемониться.
Малфой еле успел уклониться: он покатился по земле и быстро встал, отражая еще одно заклинание, посланное в него – я не понимала слов, но по цвету луча догадалась, что это был Империус.
Мужчина что-то быстро произнес и громко, издевательски захохотал и играючи уклонился от Сектумсемпры Малфоя.
- Остолбеней! – в ответ на это мужчина что-то прошептал, и Скорпиуса подбросило в воздух и с силой врезало в угол дома.
Он захрипел и сполз на мостовую, а нападавший вновь засмеялся и медленно пошел к нему. Малфой сжимал в руках палочку и пытался подняться, но его руки дрожали, а мне казалось, что я оцепенела от страха и приросла к земле.
Я понимала, что нужно было что-то сделать, иначе он убьет Малфоя и потом меня, но я просто не могла заставить себя двигаться. В горле пересохло, на висках выступил пот.
«Вот каково было отцу», - подумала я и решительно стиснула палочку в кулаке. Я была дочерью Гарри Поттера, самого сильного и смелого волшебника, и не могла оказаться трусливой предательницей.
Мужчина уже подошел к неподвижно лежащему Малфой, брезгливо пнул его по лицу и поднял ногу, собираясь раздавить волшебную палочку и заодно сломать ему кисть, когда Скорпиус резко приподнялся и схватил его за штанину, заставив упасть рядом с собой. Малфой почти успел произнести заклинания, когда мужчина ударил его ногой в живот и сам схватился за палочку. Они покатились по земле, нападавший ругался и бешено рычал, стремясь схватить Малфой за горло, который бил его кулаком по лицу и голове.
Я поняла, что не могу больше медлить и, кажется, на весь переулок закричала:
- Петрификус Тоталус!
И одновременно со мной Малфой вывернулся, схватил свою палочку и произнес:
- Круцио! – оба заклинания попали в цель: мужчина вначале страшно задергался и резко замер, только громко стонал и что-то мычал и выпячивал от боли глаза.
Я подбежала к Малфою: он сидел на мостовой и тяжело дышал, смотря на мучения противника. В его взгляде была лютая ненависть и ни капли сожаления или раскаяния.
Он хмуро посмотрел на меня, поднялся навстречу и сипло выдохнул:
- Уходим отсюда.
Мы бежали по переулкам и закоулкам, постоянно сворачивали и путали следы, избегали любых дорог, ведущих к главной улице. У меня не хватило дыхания, казалось, что легкие вот-вот разорвутся, из них вырывались какие-то хрипы, и горло жгло огнем.
Я не чувствовала ног и земли под ними, я вообще ничего не чувствовала тогда. Хотелось упасть и умереть, я уже не могла выносить огромного темпа этой бешеной гонки.
Я не могла остановиться, потому что мое запястье крепко стискивал Малфой. Он вел меня за собой, заставлял бежать быстрее, чем когда-либо, не позволял сбавлять скорости или замедлиться хотя бы на краткий миг.
Я всхлипнула и поняла, что в легких не осталось кислорода, что они скоро взорвутся, что я не могу даже вздохнуть, когда мы резко остановились. Я не справилась с собой и врезалась в Малфой, он покачнулся, но не упал, удержавшись за забор.
Мои ноги подкосились, и я села на землю, откидывая голову назад и быстро, часто, глубоко дыша, словно выброшенная на берег рыба. Мне казалось, что я никогда не смогу успокоиться, что сердце выпрыгнет из груди, что меня просто разорвет. В ушах стучали молотки, я слышала, как кровь приливает к голове, где все непрерывно гудело.
Я не видела, что Малфой с сочувствием смотрел на меня, иначе непременно удивилась бы. Ему тоже было несладко, я поняла это, когда немного отдышалась и смогла взглянуть на него.
- Где мы? – собственный голос показался мне до ужаса чужим и хриплым.
- Около Визжащей хижины, - он провел ладонью по лицу, и на ней осталась кровь. Она шла из разбитого носа и губы, а еще из рассеченной правой брови.
- Вставай, - он резко поднялся на ноги и глубоко вдохнул.
Вокруг опять стояла тишина, и казалось, что ничего не случилось, что не было никакого нападения и убитого Тома, что сейчас мы просто вернемся в Хогвартс и спокойно заснем, а завтра устроим вечеринку в гостиной.
- Вставай, Поттер. Или ты хочешь, чтобы те милые ребята нашли тебя? – Малфой уже подошел к двери, ведущей в дом, и я тяжело вздохнула.
Я обернулась в сторону Хогсмида и увидела, что над одним из домов виднеется зарево пожара. Стиснув зубы, я кое-как поднялась и сделала первый шаг. Ноги страшно болели и гудели, коленки дрожали, когда я шла, и уже не оставалось никаких сил. Я даже не могла раскрыть рот и съязвить в ответ. Все, что я могла – закусить губу и не расплакаться от ужаса, страха, напряжения и боли. Только не перед Малфоем, только не здесь и не сейчас. Вообще, я редко ревела и делала это только в одиночестве. Особенно после того, как попала в Слизерин. Здесь нельзя быть слабой, нельзя показывать свои болевые точки – сразу же ударят по ним. Здесь признавали только равных, только достойных и сильных.
Мы медленно двигались по подземному ходу: иногда приходилось ползти или идти на корточках, и тогда ноги разрывала на части тупая боль.
Но я почти не обращала на нее внимания, уже не было сил. Мы шли в полной тишине, и потому два раза я слышала, как Малфой тяжело выдыхал и дотрагивался рукой до спины.
Мы выбрались на поверхность, и Скорпиус нажал на сучок, остановив движение Дракучей Ивы. На небе вновь появилась луна, но все равно почти ничего не было видно – а использовать Люмос было, конечно же, нельзя.
Когда за нашими спинами тихо закрылись двери Хогвартса, я облегченно выдохнула и прислонилась к стене. Мы были в безопасности, все уже закончилось... Теперь бы еще увидеть ребят, и тогда можно будет совсем успокоиться. Я очень за них переживала. За них за всех, даже за Ланкастер.
- Ты не видел, куда побежал Рик и остальные? – мы уже спустились в подземелья и даже не натолкнулись на дежурного старосту или профессора. Или на старика Филча с его чудной киской.
- Кажется, к «Зонко», - Малфой провел рукам по лбу и бровям, словно снимая напряжения, но одновременно пытаясь сосредоточиться. – Я не успел заметить, - он обернулся и взглянул на меня, а потом хмыкнул и проницательно сказала: - Не вздумай раскисать тут, Поттер. Я не собираюсь терпеть твою истерику...
- Пошел ты к Мерлину! – я почти закричала, забыв о том, что нас могут услышать и поймать. Я была настолько зла, что не обращала ни на что внимания. Перед глазами стояло только его нагло ухмыляющееся лицо, взгляд, полный превосходства и насмешки.
Вот как у него только язык повернулся так сказать? Я даже не собиралась плакать или рыдать. Хотя собиралась, конечно, но точно не рядом с ним. И вообще, Ланкастер на моем месте уже ревела бы в три ручья и бросалась ему на шею, хватала за руки, искала поддержки и требовала бы ласковых слов. И большинство моих ровесниц поступило бы так же.
А он еще говорит мне не раскисать и думает, что я могу закатить истерику! Он был просто бесчувственным, наглым, циничным хамом и полной свиньей.
Я сама не заметила, как желание плакать исчезло, и ему на место пришло негодование и возмущение. Хотел Малфой того или нет, но он сделал так, что мое настроение полностью поменялось.
Я буквально влетела в гостиную и уже собралась идти в свою спальню, когда Малфой крепко схватил меня за руку. Я развернулась к нему со злым выражением лица и пылающим взглядом, а он сказал совершенно спокойно, лишь посмеиваясь слегка:
- Поттер, ты собралась появляться в спальне в таком виде? Никто не должен знать, что случилось. Даже Сара. На факультете есть предатели... – и он пошел в свою комнату, по-прежнему держа меня за руку.
Своими словами Малфою удалось пристыдить меня: иногда я слишком поддавалась эмоциям – Сара называла это проявлением моей гриффиндорской части характера – и забывала об осторожности и осмотрительности.
- Я никогда не сомневался в отсутствии мозга у твоего брата. Но не думал, что это передается по наследству, - конечно же, он не мог промолчать и не высказаться по поводу моей невнимательности.
- А в отсутствии своего мозга ты никогда не сомневался?
- Как-то не приходилось, - мы спустились по лестнице, Малфой пробормотал какой-то пароль, и дверь в его комнату открылась.
Здесь было немного чище, чем в прошлый раз. Пергамент и свитки уже не валялись повсюду, на столе лишь лежали небрежно разбросанные учебники, а на тумбочке, кажется, был альбом с фотографиями. На кровати был сложен серый джемпер, простая белая рубашка и слизеринский шарф с галстуком.
Я машинально пощупала горло и выдохнула: свой я оставила в комнате, и значит, даже если кто-то увидел нас в Хогсмиде, он не сможет сказать, на каком факультете мы учимся.
Я дернулась и задрожала, обняв себя руками за плечи, когда вспомнила о том, что случилось этой ночью. Малфой, кажется, это заметил, но ничего не стал говорить.
Он наколдовал миску с водой и достал из тумбочки бинт. Потом снял мантию и стянул через голову темный свитер, оставшись лишь в черных брюках с широким ремнем. И, не обращая на меня никакого внимания, продолжил ходить по комнате.
- Малфой, может, ты оденешься? – я старалась не смотреть в его сторону.
- Поттер, тебя что-то смущает? – он самодовольно усмехнулся.
Я не могла в это поверить, но, кажется, он сам нарочно меня провоцировал!
- Просто не понимаю, зачем ходить полуголым передо мной, - я небрежно – в точности, как делал он – пожала плечом и слегка улыбнулась.
Малфой ничего не ответил и подошел к стулу, где была миска с водой. Он присел на корточки и умылся, вода тут же окрасилась в алый цвет, потом намочил бинты и еще раз протер лицо.
Он сидел ко мне спиной, и я увидела на ней след от удара об угол. От правой лопатки и почти до поясницы шла ярко-красная полоса, в некоторых местах она уже превратилась в синяк, а кое-где была стесана кожа, и сочилась кровь. Наверное, она болела при каждом движении.
- У тебя вся спина красная, - тихо сказала я и вздохнула.
- Ну и что? – произнес он, не поворачивая головы. – Одним шрамом больше, нет никакой разницы...
- Давай я помогу залечить?
- И после твоей помощи у меня из лопаток вырастут рога? – Малфой быстро справился с собой, от тоски, с которой он только что говорил, не осталось и следа.
- Если бы я так могла, то вместо этого наколдовала бы, чтобы у тебя язык завязался узелок. Или губы приклеились друг к другу, - раздраженно и зло произнесла я.
Ну что он был за человек такой? Почему ему просто жизненно требовалось постоянно язвить и издеваться? Он мог хоть иногда вести себя нормально?
- Поттер, ты решила обидеться и рассердиться на меня? – Малфой поднялся с корточек и почти весело взглянул на меня.
Я отвернулась, потому что почувствовала, как начинают дрожать губы, а в глазах появляются слезы.
Я рванула к двери, которая была слегка приоткрыта, но она захлопнулась прямо перед моим носом.
- Открой, - тихо сказала я, чтобы он не услышал в моем голосе слез.
- Даже не собираюсь, - он хмыкнул и сел на кровать, - хочешь, чтобы твою истерику увидел весь Слизерин?
- Открой, не будет никакой истерики, - я зажмурилась и глубоко вздохнула.
- Нет, - произнес он с таким ледяным спокойствием и полной уверенностью в своей правоте, что я взорвалась.
- Малфой, Мерлин тебя дери, открой сейчас же дверь! – я резко развернулась к нему и крикнула, и в ту же секунду из глаз брызнули слезы.
То, чего я так боялась, случилось. Я быстро наколдовала в воздухе подушку и со всей силы кинула ее в Малфоя, потом отвернулась от него и села на корточки рядом с дверью, уткнувшись носом в согнутые колени и закрыв лицо руками.
Меня начинало трясти, я чувствовала, как из груди вновь поднимается волна удушливого страха, как перед глазами появляется побелевшее и удивленное лицо Тома, как в голове возникают картинки нашего бегства, короткой схватки с противником... Я вспомнила, как Авада Кедавра едва не попала в меня, какой ужас я испытывала тогда, как боялась за свою жизнь, за жизнь Малфоя и Рика с Эдвардом. Даже за жизнь Ланкастер...
Я никого не замечала и не видела, просто сидела на полу и ревела, размазывая слезы по щекам. Наверное, это можно было назвать моим позором, слабостью, недопустимой вещью, но я ничего не могла сделать. Я была напугана, я очень устала и боялась, мне надоело сдерживаться... И мне было все равно, что Малфой видит это, все равно, что он подумает...
Хотелось оказаться дома рядом с папой, который всегда успокаивал меня и защищал в далеком детстве от шуточек Джима и Ала.
- Поттер, еще пять минут, и ты устроишь здесь наводнение, - его голос раздался совсем близко, и я вздрогнула и подняла голову.
Малфой стоял рядом со мной; на удивление, он не улыбался и не кривился, а выглядел серьезным и даже нахмуренным.
– Вставай, ты вроде сама говорила, что не собираешься сегодня рыдать.
- Иди ты... – тускло сказала я. – Посмотрел бы на Ланкастер или других своих поклонниц, если бы они оказались сегодня на моем месте... – я не знаю, почему на ум мне первой пришла Одри и другие влюбленные в Скорпиуса девочки.
- Они бы не оказались. Потому что их никто не взял бы в тайную ночную вылазку в Хогсмид, - Малфой протянул мне стакан воды.
В его словах не было подвоха или издевки, поэтому я взяла стакан из его рук – наши пальцы соприкоснулись на секунду – и попыталась сделать глоток. Но я по-прежнему сильно дрожала, и у меня клацали зубы, поэтому у меня ничего не получилось.
- Может, мне еще и напоить тебя из ложечки? – момент серьезности и хоть какого-то понимания прошел, Малфой снова стал бесчувственной скотиной, но я была слишком опустошена и безразлична, чтобы ответить ему.
Кое-как напившись, я поставила стакан на пол и закрыла глаза, привалившись к стене. Часы показывали уже половину второго, и дико хотелось спать, и чтобы на утро все случившееся оказалось просто дурным сном.
- Поттер, может, ты встанешь и ляжешь на кровать? Или ты собираешься провести всю ночь на полу возле двери?
Я мельком взглянул на Малфоя и кивнула, не обратив внимания на колкость и раздражение в голосе. Потом сняла мантию и свитер, опустилась на кровать, забралась под одеяло и закрыла глаза. Я двигалась машинально, почти не осознавала, что я делаю и зачем. Во всем теле ощущалась огромная усталость, перед глазами стояла какая-то мутная пелена, и я даже не подумала о том, где будет спать Малфой, почему он все-таки решил оставить меня в своей комнате...
- Поттер, очнись сейчас! Поттер, проснись! – кто-то сильно тряс меня за плечи, и я резко села на, широко открывая глаза. Воздуха не хватало, я чувствовала, что спина и шея покрылись липким, холодным потом, меня опять била крупная дрожь.
- Ты кричала, - Малфой отстранился и отпустил мои плечи, которые крепко сжимал.
- Мне приснился кошмар, - пробормотала я охрипшим голосом, отводя взгляд и краснея от стыда.
- Ну, теперь ты, надеюсь, понимаешь, почему я не отпустил тебя в общую спальню? – иронично спросил он.
- Да, - я кивнула, - извини, что разбудила...
К моему удивлению Малфой хмыкнул и сказал:
- Поттер, отметь в календаре тот день, когда ты решила попросить у меня прощения. И с чего бы это, кстати? Ты вроде бы головой не ударялась сегодня...
Малфой говорил что-то еще, но я почти не слышала его и медленно засыпала. Страх от кошмара полностью прошел, ему на смену пришло тепло и спокойствие.
Это было странно, учитывая то, с кем в комнате я находилась...
__________________________
знаете, подробные и большие отзывы всегда радовали меня больше)
