Охота на шушпанчика. Ч.1. Ночная жизнь
Я совершенно не помнил, как меня притащили в участок. Я очнулся, сидя в позе лотоса посреди камеры, и ничего не соображал. Позади меня, лежа на лавке, громко храпел Митяй. В мутном мозгу всплывали философские вопросы типа: где я? Кто я? Почему я? Я был в Шамбале?!
— Ну, можно и так сказать, — раздался надо мной голос, — Светозар…
Я поднял голову вверх и наткнулся на деда. Неулыбчивое лицо, обрамленное длинными, частично поседевшими косичками, казалось очередным глюком.
— Отпустило, внучек?
Я моргнул. Видеть дедушку с серьезным выражением лица было необычно.
— Лапоть, — наставительно произнесла в мою сторону… тетя Поликсена?! — И в кого он только у тебя?!…
— Сам бы хотел знать.
Я, обомлев, уставился на парочку. Оба кутались в казенные шерстяные одеяла. А больше на них, собственно, ничего и не было. Не считая нескольких деталей.
На Поликсене были высокие блестящие сапоги на шпильках и кожаные стринги. Темные волосы женщины были стянуты в высокий хвост, подчеркивая яркий макияж. Из-под одеяла торчал корсет. Дедушка выглядел поинтересней. На нем был кожаный ошейник, и ноги почему-то были в женских чулках. Красота! Мой дед фетишист-извращенец! Эту догадку подтвердил стек, оставшийся лежать на столе дежурного.
— А что вы здесь делаете? — я попытался встать на ноги.
— Вот тоже самое мы хотели спросить у тебя, — мрачно ответил дед.
Глаза у обоих были совсем не добрые. Прямо скажем, злые. Наверно, оттого, что в коротеньких одеяльцах, которые им выдали, все равно было холодно.
— Очнулся, нарик? — прервал нашу задушевную беседу участковый. — Ну, ты вчера и накуролесил! Жаль, мы всю вашу банду не поймали. Может, премию бы дали.
— Э-эт-то вы о чем, господин начальник?
— Да ты что?! Ничего не помнишь?! Ах, да, ты того был, — полицейский покрутил у виска.
Я возмущенно вскочил на ноги и хотел, было, ответить на оскорбление, когда заметил, что одежда на мне, мягко говоря, порвана в клочья. Ой, бли-ин…
— Ладно, преступим к протоколу, — полицейский поправил на животе ремень и присел за стол. — Меня зовут лейтенант Рубакин. Рассказывайте, молодой человек, как дошли до жизни такой.
«Папочка помог», — хотел ляпнуть я, но вместо этого оглянулся на храпящего Митяя и буркнул:
— Не знаю.
Участковый вздохнул:
— Ну, а зовут тебя как?
— Не помню.
Полицейский разозлился:
— Что у вас за семейка целая Непомнящих?! Эти, вон, тоже ничего не помнят! — лейтенант Рубакин раздраженно махнул рукой в сторону деда.
Не удивительно. Сознайся дед, что он родственник Ладимира Бранковича, то все — хана репутации! Отца разумеется. Впрочем, в моем случае тоже самое. Героем желтой прессы никто становиться не хотел. Что делать-то, а?! Загипнотизировать или колдануть чем? Так там, позади лейтенанта, в соседнем помещении еще человека три сидят.
— Так, господа, Непомнящие. Пока не проснулся ваш подельник и не вспомнил чьи-нибудь имена, вы будите зваться: «X», — инспектор указал на меня, — «Z» — это деду. — И вы, гражданочка, — участковый с восхищением посмотрел на Госпожу Поликсену, –«Y». Значит так. Вы, мистер Х, обвиняетесь в вандализме, хулиганстве, краже мелкого рогатого скота, порче государственного имущества, нарушении границ частной собственности, осквернении церкви и кощунстве! За это все вас можно спокойно под суд отдать. А вы, мистер Z и мисс Y, отправитесь с ним, только за шабаш, оргию, или как там у вас, неформалов, а также за драку с полицией и гуляния по городу в непотребном виде. Фух! — участковый перевел дух.
— Подождите, подождите! Не было такого! — опередил я, покрасневшего от гнева деда.
— Как не было?! Ты со своими подельниками забрался в храм через подземный лаз, где вас и застукал, разбуженный шумом, батюшка. После чего с криками: «прочь от меня нечистый!», саданул твоего дружка кадилом…
— Да, нет же! Я вспомнил! Мы ловили шушпанчика!
Дедушка за моей спиной только ахнул и сполз по стенке. Поликсена, как и инспектор, посмотрела на меня с выпученными глазами.
— Кого?!
— Э-э,… шушпанчика. Сначала вызв… нашли, а потом ловили… Ам-м, гражданин начальник, можно вопрос? А какой это город?
Гражданин начальник нахмурил брови, а я занервничал:
— Вспомнил, кажется… Оренбург? Может все по порядку?...
И дальше я поведал лейтенанту весьма упрощенную версию событий. А на самом деле…
М-м, помню я лежал на крыше избушки и плевал шелухой от семечек в небо. Мне было тепло и хорошо. Змеи любят тепло. Человеку разогретый полуденным солнцем шифер мог бы показаться очень горячим, а я подумывал: не сменить ли мне облик, но двигаться совсем не хотелось.
Можно было пойти на речку с Митяем и его гоп-компанией, пить пиво, а потом подглядывать за переодевающимися в кустах девушками, но, зная характер Митяя, все могло кончится дракой. С моего приезда девушки перестали замечать брутального Валентино и переключились на меня. Я даже не побрезговал подцепить одну. Шалунья Катюша не обладала высоким интеллектом и культурной грамотностью, зато у нее были красивые э-э… глаза и богатая фантазия.
Ближе к вечеру дед согнал меня с крыши, и я поплелся в деревню. Не удержавшись, я заглянул на участок к Глафире. Перед сараями с животиной стояло несколько длинношерстных коз. Остальное стадо мекало в загонах. Больше всего они напоминали мне овец. Глафира сидела рядом с ними на корточках и счесывала лишний мохер. Парнокопытные мекали и встряхивали изогнутыми рогами. Я с трудом узнал в одной красавице боднувшую когда-то меня козу. Тогда у нее была серая линялая шерсть, а не белые мягкие завитки. Но тут, откуда не возьмись, прямо передо мной появилась морда козла и я, вскрикнув, отпрянул от забора. Черная животина лишь глумливо пережевывала травинку. Девушка услышала шум и обернулась:
— Привет, Светик! — Глафира улыбнулась.
Я скорчил гримасу. «Светиком» она стала меня называть, после того, как услышала, что Митяй продолжает звать меня «Светой». Да ну их к едрене фене!
— Привет. А это у тебя ангорские, да? — я ткнул пальцем в большерогого козла.
— Ага. Это самый удачный помет. Шерсть у них такая шелковистая…
Я потянулся к ближайшему животному, чтобы убедиться в этом.
— Эй, что ты делаешь?! Не надо их трогать! Ты им еще шерсть попортишь! А им еще выступать, — девушка с любовью посмотрела на коз.
— С чего это вдруг?! — я все-таки убрал руку.
— Ты разве не слышал о фестивале? Это событие года для нашей области.
Я помотал головой.
— Ну, об оренбургских платках слышал?(1) А из чьей шерсти, по-твоему, их делают?
Я изобразил мыслительный процесс. Источник будущего шедевра вязального искусства грустно жевал травяную жвачку.
— Так вот, раз в год, в июне, проводится конкурс среди местных козоводов. Приз — договор с фабрикой. Моя семья и раньше выигрывала конкурс. И в этот раз я собираюсь победить!
— О, так давай помогу! — я искренне хотел помочь.
— Ага, сейчас! Извини, Светик, но у тебя сборка тела неправильная. Рядом с тобой всегда что-нибудь случается. Или ломается.
— Ну, и ладно! Я только хотел рога отполировать, чтобы лучше смотрелось, — я обиделся, развернулся и пошел дальше. Про себя я запомнил ее слова. К сожаленью.
Дальше мне встретились Митяй и его гоп-компания.
— Здорово, Светка! — и щербатая улыбка на пол лица.
— Ага, и тебе здорово… — ответил я Митяю.
Ему особенно нравилось, когда я стягивал волосы в хвост или распускал их, так и норовил полапать. Волосы, конечно, иначе бы я ему руки сломал.
В толпе туземцев я заметил также, вечно потирающего нос пальцем, Жеку с конопушками на том самом носу и Катюшу, с которой я как бы «мучу». Кувыркания на сеновале вряд ли можно назвать полноценными свиданиями. Девушка млела от моей неземной красоты и посылала остальных парней на фиг, что не добавляло мне шарма на их взгляд. Вот и сейчас грудастая крашеная блондинка отвесила мне воздушный поцелуй и подмигнула.
— А мы тут, эта, мяч хотели попинать.
О том, чтобы спросить, хочу ли я с ними попинать, речи вообще не шло. Митяй с деликатностью гориллы просто обхватил меня за плечи и потащил в сторону пустыря, некогда бывшего детской площадкой. От него разило потом и пивом, а он, как нарочно, в подробностях описывал мне в лицо, какие у девок на речке были сись... Фух, мы пришли!
Тут Митяй спросил меня про Катю:
— Ну, как девка? А? Троюродная сестра моя. Ты ж ее, ну, того, жарил и не раз. Ну, че? — прошептал мне в ухо собеседник.
Прозрачные намеки у этого неандертальца…
— М-м, хорошо все, спасибо! А мячик где? Чур, я не на воротах! — я поспешил отскочить от Митяя, а то еще женит меня на Катюше. Будем родственниками. Отца кондрашка хватит!
После игры Митяй традиционно повел нас бухать и где-то во время этого пира пригласил меня съездить с ним и ребятами в город. В Оренбург. Лучше бы, конечно, в родной Челябинск: от Волнушек что Челябинск, что Оренбург — приблизительно одинаково, но я согласился.
Из девушек с нами была только Катюша и ее подружка, которую время от времени нескромно щупал Митяй, а всего покорять город ехало семь человек. Не знаю, как мы сумели доехать до города без приключений, но доехали, ибо автобус быстро превратился в газенваген(2), а из открытых окон лились патриотические песни про глубокую реку Урал. Лучше бы мы плыли по реке, я бы тогда поплыл своим ходом или утопился!
Итак, по приезду я даже приятно удивился. По старой памяти я представлял себе скромный полудеревенский областной центр из далекого детства, с еще строящимися кирпичными домами, с поблекшими куполами церквей и выглядывающими среди деревьев старинными домами. А теперь здесь есть высокие деловые центры и жилые многоквартирные дома, все заасфальтировано и никакой прежней романтики.
Так вот, приехав в центр, Митяй сам выбрал вывеску желанного клуба, после чего я не без помощи папиных денег и тихих объяснений, что я за личность и почему этот зоопарк со мной, провел всю компанию внутрь.
Я очень надеялся выкрутиться и затеряться среди толпы, но эпичная сцена мордобития не дала мне культурно вырваться на свободу. Моя любвеобильная спутница — Катюша, к тому времени вовсю крутилась на танцполе, поражая формами местных парней, привыкших к гламурным стандартам.
Уже у самого выхода до меня донесся грозный бас Митяя:
— Слышь, баран, ты че, хочешь сказать, что я — чмо?!
— Да, бля! Хочу, бля! Сказать, бля! И сам ты — баран!
Если уж Митяй особым интеллектом не выделялся, то его собеседник явно был потомком гамадрил.
— Хм. Ты хорошо подумал? У тебя есть несколько секунд, чтобы забрать свои слова обратно.
— Че?! Я?! Назад?! Че хочу, то и говорю! Понял?
Я усмехнулся и обернулся посмотреть на чью-то очень большую ошибку, соразмерную двум кулакам деревенского парня, и вовремя заметил позади Митяя какую-то мелкую тень с бутылкой наперевес:
— Хей, ты! — это все-таки был мой гопник, и я предсказуемо полез в драку с недружественным контингентом.
Закончилось побоище естественно в пользу Волнушек. Правда, некоторые потери мы все-таки понесли. Одному из наших ребят — Рыжему, сильно прилетело, и ему теперь требовался лед и отдых. Девочек пришлось оставить с ним. Так что, из всей компании нас осталось лишь четверо. Тоже хорошее число, чтобы продолжить веселье.
А потом в чью-то светлую голову пришла идея лизнуть «марочку». Эй! Ну, почему сразу в мою?! В общем, дальше чернота…
Я прервал воспоминания.
И тут внезапно чья-то сильная и женская рука метнулась через решетку и намотала на кулак мои волосы. «Ай!!!» — вскрикнул я, когда меня впечатали щекой в прутья.
— Не помнишь, значит!!! — прорычали мне в ухо, я скосил глаза и с ужасом узнал Глафиру Ивановну. Она была помятая и злая. Как хорошо, что между нами решетка!
— Ты хоть представляешь, что ты наделал, придурок?!!! — Глафира дернула сильнее, вжимая в металл.
Доблестные стражи порядка, похоже, не собирались оттаскивать разъярённую девушку, предпочитая загибаться от хохота. Дедушка и тетя Поликсена старательно делали вид, что их тут нет и не было.
— Дура! Отпусти мои волосы! Мне больно!!! Я ничего не делал!
— Дебил! Тогда, кто, по-твоему, распрямлял моим козам шерсть утюжком и делал начес?! У них теперь только рога видны! Я прекрасно помню дебильный смех твоих дружков: «Гы-гы-гы! Гламурные козы…»
У нее здорово получается пародировать!
— А… а… Почему ты нас не остановила?
— Ну-у, наверное, потому что вместе с отцом пыталась отогнать Митяя, который хотел сделать козлу ирокез. И хрен его знает, чем вы накачались, и что у вас там, в пришибленных головах, творилось!
— Ме-е! — раздалось на весь участок.
В помещение гордо продефилировала… коза. Вроде бы…
— Ёкарный бабай! — воскликнули полицейские, доставая дубинки и начиная снимать на телефоны.
А мне сразу вспомнилась старая песенка: «Сделать хотел грозу, а получил козу. Розовую козу с жё-ёлтою полосой…» М-да, с мэйкапом я перестарался.
— Чё ты смеешься, идиот?! Это твоих рук дело! — Глафира дернула рукой, и мой булькающий смех перешел в сдавленный стон.
— И вправду, гламурненько вышло… — давясь от смеха, произнес дед.
— Ничего так… — глухо прохрюкала тетя Поликсена, стыдливо прикрывая лицо одеялом, и уткнувшись в дедулину грудь.
Я обмяк и уже не сопротивлялся.
— Как?! И вы здесь?! — на мгновенье отвлеклась Глафира, заметив моих сокамерников.
Она дико посмотрела сначала на Волха, потом на женщину и покачала головой:
— Ну, вот от вас, Поликсена Даниловна, я совсем не ожидала!
Поликсена Даниловна сразу же покраснела, как старшеклассница, и постаралась спрятаться за дедушку.
— Извините… — потупилась она.
Дедушка возвел очи к потолку.
— Ах, о чем это я?!... Ты!!! — перейдя на рык, проясняла ситуацию девушка. — Ты покрасил рога лаком и сделал моим козам педикюр на копытах!
— Животные тоже хотят быть красивыми! Да, ладно! Я хотел помочь тебе выиграть конкурс! Наверное…
— Ну, ты и козел!
— Сама коза!
— Ме-е, — подтвердило животное и боднуло со всей дури решетку.
От неожиданности Глафира выпустила волосы, и я упал на копчик.
— Эй-эй-эй! — опомнился участковый. — Вы портите чужую собственность! Сержант Еськов выведите козу отсюда!
— О! Та самая! — воскликнул дед. — Еще с ней был черный козел. Товарищ участковый! Смотрите! Это та самая коза! Говорил же вам, это была случайность, а не сатанинская оргия! Отпустите нас, мы не виноваты!
А мне как-то резко перехотелось знать, чем там занимался дед. Но меня начали настигать флэшбеки.
Примечания:
(1) http://www.ya-fermer.ru/content/angorskaya-poroda-koz — сайт "Я-фермер" или Википедия, а также Гугл-картинки подробно расскажут вам, как выглядят и для чего нужны ангорские козы. отличительная черта коз — длинная вьющаяся шерсть, волокно из нее получается очень прочным. Оренбургские платки делают из пуха коз, не только ангорских.
(2) газенваген — газовая камера на немецком. Вид казни.
