Чистая кровь Снейпа не было два дня. Хреновых два дня. Малфой приуныл. Перестала как-либо интересовать Грейнджер, поскольку она все так же молча ставила поднос, почти не смотрела на него и быстро уходила. Нигде не орал Поттер: видимо, его все-таки увели. Или он находился где-то дальше от комнаты Малфоя. Штаб наверняка не был маленьким, как казалось вначале. Что-то подсказывало ему, что он знал, где находится. Бывал тут прежде. Не в данной конкретной комнате, отнюдь. Спальня походила на бывший чулан или склад. Но здесь все же имелись особые отметки, указывающие на принадлежность дома к старинным родовым поместьям. Резьба на стуле, любезно предоставленном Грейнджер. Извилистая форма ножек у кровати и шкафа. Сам материал мебели был дешевым, ненатуральным, но полочки… Натуральное дерево, даже запах особый. О да, Малфой дошел до вынюхивания в прямом смысле слова, но лишь ради поиска ответов. Полки выдавали истинного владельца. А еще ощущение древней магии, передающееся буквально от стен. Люциус умел чувствовать такие вещи – все, что касалось чистокровных, и только их.
Теперь он был убежден, что особняк принадлежал отнюдь не Дамблдору, а благородной семье магов.
Судя по реакции Поттера, по эмоционально окрашенным хлестким замечаниям «поместили
сюда», «
это же дом», «как посмели находиться
здесь», все сводилось только к одному варианту: это дом Блэков. Где в последнее время мог жить только Сириус – чем-то так подкупивший Поттера, готового убить за него. Все объяснимо. И очень просто. Сириус Блэк – главный предатель чистой крови, открыто выступавший за Орден Феникса.
Какие же они глупцы, раз заперли Малфоя в доме у тех, у кого он гостил в детстве.
Штаб. Где собираются такие отбросы как Люпин, предатели чистой крови вроде нищебродов Уизли, неумехи Тонкс, магглофила Дамблдора, и, как любила выразиться Вальбурга, паршивой грязнокровки как Грейнджер. Ну и в довесок, дом посещает самоучка-полукровка, блестящий шпион Снейп, лавирующий между двумя сторонами, чье лояльное отношение к чистой крови под большим сомнением.
Если бы старшие Блэки, всей своей чистокровной душой презирающие магглов, Орион и Вальбурга были живы, то немедля оба удавились бы, узнав такие прелестные новости.
А молодец Сириус. Хорош. Предал так предал: насолил действительно всерьез, с далеко идущими последствиями. Еще и отсидел в Азкабане, ни в чем не уступив милой сестренке.
Простил бы Люциус такого родственничка? Разумеется, нет. Может, и не убил бы. К чему такие страсти? Выжечь с древа – вполне достаточно. Раньше, в молодые годы, Малфой относился к магглокровкам с искренним презрением, позволил втянуть себя с головой во всю эту кутерьму, казавшуюся забавным приключением, но вылившуюся в итоге в полное дерьмо. Которое приходилось расхлебывать во второй раз. Но доделать это ему не дадут. Ладно, хоть вообще жив.
Так ли Люциус по-прежнему ненавидел предателей и магглорожденных? Он готов был стереть в пыль Дамблдора. Унизить Уизли. Насолить парочке придурков из Министерства. Полукровкам, магглорожденным и, к слову, некоторым чистокровным. В меньшей степени, но тоже. Выходит, нет особой разницы, кого ненавидеть? Есть личные счеты.
Взять, к примеру, Грейнджер. Он почувствовал легкое раздражение, когда увидел ее родителей. Отвращение. Но слушал ее здесь, наблюдал. Люциус не видел презрения в глазах Снейпа. И он сам не чувствовал подобного. К той, которая стала частью волшебного мира по ошибке.
Большой случайности.
Сбое в механизме генетики.
Грейнджер – большая ошибка.
Но оно свершилось, и она стала колдуньей. Действительно неплохой, если вспомнить слова Северуса и недовольство Драко.
Так ли важна чистая кровь? Снейп был гениальным зельеваром. Темный Лорд собирался вершить судьбы миллионов, он обладал несомненным могуществом. Грейнджер… просто демонстрировала, что не хуже своих ровесников. Не хуже, блин, Драко.
Удивительное дело, но Малфой очень давно не задумывался о своей лояльности в идейных соображениях. Он точно знал, что и для чего делает, находясь на службе у Лорда. Особо не жалел, но и радоваться причин не осталось. Юношеский азарт давно прошел, а они, вчерашние школьники и новые Пожиратели, едва не захлебнулись кровью. Одинаковой для всех. Темно-красной. Совсем не голубой.
В конце концов, Люциус смиренно принимал свою судьбу. Действовал расчетливо и холодно, не останавливаясь. Чтобы не оглохнуть от накатывающего безумия.
Но сейчас идеалы, убеждения, взгляды отошли на второй план. Его волновало только одно.
К вечеру пятого дня заточения Люциуса, сидящего в позе лотоса (хотя он не имел представления о медитации), удрученного и снизошедшего вплоть до сомнений в себе, снова навестила Грейнджер. Занесла поднос, захватила пустой. Малфой с минуту просто смотрел на нее изучающе, прислушивался к внутренним ощущениям.
Нет, острой ненависти к ней нет. Глубокого презрения – тоже. Неприязнь – да. Было ли уважение к ней? Вроде как и нет. Сразу напрашивался ответ «не за что». Ненавидеть грязнокровку лишь за то, что она хорошо училась? Неказисто и глупо. Правильно и емко можно было обозначить отношение Люциуса к девчонке одним словом: равнодушие. С перекосом в неприязнь. Или любопытство.
- Зачем вы так смотрите? – промямлила Грейнджер, насупившись.
- Зачем ты это делаешь? У них нет домовика?
- Я против использования труда домовиков, - важно заявила гриффиндорка.
- Даже так, - удивился Малфой, вскинув брови. – Я бы никогда не позволил себе унижаться перед тем, кого ненавижу.
- Труд – не унижение, - упрямо сказала староста, резко закрыв рот, словно хотела возразить что-то к "ненавижу". Люциус вновь любопытствовал: он обожал людские противоречия. Всегда есть, за что зацепиться. - Почему вы сказали, что Гарри должен быть жестче? И про поле битвы, все те мерзости с трупами, - ее плечи передернуло.
- О чем-то догадалась, маленькая всезнайка? - ну не удержался Люциус от глупого замечания и кривой улыбки. Но реакция Грейнджер того стоила: распахнутые глаза, открытый от возмущения рот. Словно проглатывает обиду, но не знает, как правильно ответить. - Поттер должен быть жестче, - только серьезнее повторил Малфой, пересаживаясь поудобнее, чтобы не затекли ноги.
- Почему?
- А вы не в курсе? Война надвигается.
- Она действительно будет? - скептически смотрела гриффиндорка.
- Да, - холодно сказал Люциус. - Или вы все еще верите во всесильность Дамблдора? - на лице у Гермионы сквозила растерянность. - Серьезно? Мисс Грейнджер, даже у Поттера появились сомнения.
- Я не сомневаюсь в том, что директор нас защитит, - сказала она.
- Хогвартс надежен - да, - кивнул Малфой. - Но я говорю о войне в глобальном ее смысле. Всех ли сумеет спасти Дамблдор? Вот, в чем вопрос. И далеко не единственный. Уж вам-то, как подруге главного врага Темного Лорда, стоит задуматься в первую очередь.
- Зачем вы мне все это говорите? - не понимала Грейнджер. - Надумали сменить сторону?
- Я свою сторону давно выбрал, - усмехнулся Люциус, повернув к старосте свое левое предплечье.
- Тогда я не понимаю...
- Поймете, - оборвал ее Малфой. - На вашей стороне слишком много полукровок и магглорожденных, в отличие от Пожирателей смерти.
- Что за гнусные намеки на мое происхождение? - насупилась Грейнджер.
- Гнусные, - хмыкнул Люциус, передразнивая старосту. - Не намеки, а факты. У чистокровных множество преимуществ в магии, вам должно быть это известно, Грейнджер. Вам незнакома и половина заклинаний, которые передаются лишь в древних родах, из поколения в поколение.
- Ну да, например, проклятья, - выплюнула отчаянная гриффиндорка.
- Например, боевые заклинания, которые действительно пригодятся на войне, - поправил ее Малфой с долей иронии. - Проклятья - дело хлопотное и не для битвы.
- Если вы не знаете ничего о магглорожденных, то как можно судить о них, как о тупых созданиях? - хоть Грейнджер и держалась молодцом, голос ее дрогнул.
- Я... - он скривился от того, что собирается сказать: - Допускаю, что вы, мисс Грейнджер, обладаете неким преимуществом перед ровесниками. Я уже говорил, что лично у вас есть способности. Но все они приобретенные, природного очень мало. Что значительно уменьшает ваши шансы противостоять действительно сильному противнику.
- Что-то я не заметила серьезных преимуществ у ваших чистокровных в Министерстве, - съязвила маленькая гриффиндорка. Ее состояние можно было назвать на грани истерики. Иначе правильная Грейнджер не решилась бы на такие остроты. Все ее прежнее поведение указывало на это. Такая резкая перемена, тем не менее, слегка задела Люциуса.
- С вами никто всерьез не воевал, - прозвучало как оправдание. Малфой быстро выпрямился, придав голосу больше стальных ноток: - Но таких поблажек дальше не ждите.
- Я вас не боюсь, - вскинула подбородок Грейнджер. Не боится, а у самой губа трясется. Гриффиндорка.
- Я не о себе, - холодно заметил Люциус.
- Недостаточно сильны? - снова этот язвительный тон, который только раздражал Малфоя. Как противное жужжание и мельтешение пикси, например.
- Вы не улавливаете сути, - спокойно сказал Люциус, снова заставив Грейнджер опустить взгляд.
- Тот-Кого-Нельзя-Называть - полукровка. Профессор Снейп - тоже. Гарри... - привела она, видимо, последний аргумент.
- Поэтому Темный Лорд и выбрал Поттера, - мрачно заметил Малфой. - Он, знаете, суеверен, как все магглы, что и заставило его поверить в какое-то там Пророчество от сумасшедшей и загубить все, к чему стремился.
- Жалеете?
Малфой удивленно воззрился на нее: сколько еще в девчонке дерзости? Что с ней сегодня? Люциус не жалел и не лгал. Он думал о том, что было бы, не лишись Риддл рассудка. Хорошую же политику могли развернуть. Снисходительную, более милостивую. Плевать там на права магглорожденных. Меньше крови, больше дела. И куда как меньше разрушенных, полностью изничтоженных древних родов - предателей и абсолютно непредателей. Столько утерянных ценных знаний, тайн, артефактов. Сколько загубленных судеб действительно ведь талантливых волшебников вроде Крауча-младшего, Блэка-младшего и еще многих тех, кто погиб еще в первой войне. Даже если не учитывать потери так называемой "светлой" стороны, у них, у "темных", своих было не меньше.
Жертвы, не принесшие пользы.
- Признаю неизбежное, - меж тем тихо сказал Люциус. На секунду позволил себе лишнюю эмоцию и моментально вернул себе бесстрастное выражение лица. Но грязнокровка, похоже, до чего-то, наконец, додумалась. ЧУдно. Лоб ее нахмурен, во взгляде лихорадочный мыслительный процесс.
- Сила волшебника зависит не только от крови, - выдает Грейнджер.
- Не только, - эхом согласился Малфой. В глазах ее тут же возник вопрос.
- Всё, - остановил ее Люциус, - дальше пусть ваш добродушный святой директор разъясняет.
Грейнджер вспыхнула и ушла.
Как и всегда. Для нее, вероятно, свойственно. Но с девчонкой, стоило признать, говорить куда интереснее, чем с твердолобым, убитым горем Поттером. Зачем его вообще так тянуло на откровенность с гриффидорцами, Люциус предпочел себе не отвечать. В конце концов, не с Люпином же вести светские беседы.
Уже начинало темнеть, когда к Малфою пожаловал Снейп. Люциус плевал в потолок, а Северус стремительно вошел и сразу прошагал к окошку. Вид его был бледнее обычного, в глазах - привычная отстраненность и холодность, но губы плотно сжаты. Зельевар о чем-то мучительно думал. Он не сразу взглянул на пленника, чья злость улетучилась. Лишь когда Снейп поднял на него взгляд, Малфой выдохнул.
- Я был у тебя дома, - коротко сказал Северус.
- Как Нарцисса и Драко? - быстро спросил Люциус, подавляя в себе лишнее волнение.
- В порядке.
Этого краткого "в порядке" Малфою хватило для второго облегченного выдоха. Мерлин, как сильно он желал новостей из дома. Но, судя по лицу Снейпа, тот не собирался более распространяться. Тот застыл, ожидая теперь информации от Люциуса. Ловко. Только у Северуса так получалось ловко подвесить Малфоя за нужный крючок. Потому что ни с кем другим этот трюк не сработал бы.
- Ждешь продолжения, правда? - хитро улыбнулся Люциус, скрывая тревогу за семью. - Что же так долго не приходил?
- Развлекался, - раздраженно выплюнул Снейп. Ему было не до шуток. Видимо, действительно хреново. Но Малфою нет до того дела.
- У Лорда несколько крестражей, - спокойно известил его Люциус, словно напоминая то, на чем они остановились. - С его исчезновением в первую очередь я задумался над тем, почему он не умер от срикошетившей в него Авады. Потом подрос мальчишка со шрамом, эти его задушевные разговоры со змеями на втором курсе. Я был уверен, что он не является наследником Слизерина, досконально изучив генеалогическое дерево последнего. Потом ты рассказал о видениях Поттера, связанных с Лордом, и наш Повелитель послал ему ложные. Такая веселенькая связь между ними - тоже не совпадение, правда? - Снейп напряженно и внимательно его слушал. - Оставалось соединить два факта: Поттер, как и Лорд, змееуст, и они могут внедряться в сознание друг друга. Он наградил мальчишку этим с того самого визита. Ты понимаешь, Сев, как такое возможно?
Глаза Снейпа расширились в догадке.
- Если бы не тот милый дневничок юного Тома, я бы ни за что не пришел к правильному выводу, Сев, - улыбнулся Люциус, довольный произведенным эффектом. Шокированный Снейп все молчал, устремив в него тяжелый взгляд. - Но мой пытливый ум, как правильно заметил проницательный старикашка, действительно заставил изучить столь маленький вопросик подробнее. Потому что не могла простая тетрадка вселиться в мозги той дуры Уизли и заставить ее открыть Тайную комнату. И Лорд в результате не мог возродиться из воздуха, как и его душа - скитаться по заграницам.
- Дамблдор не мог не знать о крестражах, - потрясенно проговорил Снейп.
- Он хотел, чтобы знал и ты, - сказал Малфой. - Или проверял свои догадки. Я-то знаю не только о дневнике.
- Так, что же получается, мальчик - крестраж? - прошептал Северус, все еще не веря до конца.
- Скорее всего, - кивнул Люциус. - Сам посуди. Частица Лорда в нем, это очевидно. Но, наверное, наш Повелитель ослеп, раз так жаждет смерти Поттера.
- Ведь тогда и он тоже умрет.
- Несомненно.
- Люциус, это... - Снейп все пребывал в прострации. Никогда еще Малфой не видел его таким взбудораженным. Хотя нет, видел. В ночь, когда Северус нашептал часть подслушанного им Пророчества. Кстати...
- Что говорилось в Пророчестве? - спросил Люциус.
- Что бы в нем ни говорилось, Люциус, Лорд сам привел к тому, чтобы его исполнить, - сказал Северус, медленно возвращаясь к привычному себе. - Я не знаю точной концовки, но бьюсь об заклад, там именно о том, что оба умрут. У них нет вариантов.
- А если Лорд так стремится убить его самолично... то так и будет.
- Он определенно просчитался. И сильно.
- Он не должен об этом знать, - произнес Малфой, глядя Снейпу прямо в глаза.
- Уверен?
- Ни Дамблдор, ни Лорд, - кивнул Люциус, памятуя о Непреложном Обете. - Пусть побегают, - с толикой злорадства добавил он, глаза его сверкнули в предвкушении чего-то грандиозного.
- Вовремя я дал тебе Обет, - усмехнулся Северус.
- Но ты бы справился и без него.
- Доверяешь? - вскинув брови, спросил Снейп.
- Если бы доверял, не скреплял бы нас с тобой смертельной клятвой, - хмыкнул Малфой, сцепив пальцы в замок. Северус понимающе кивнул.
- Но почему ты уверен в победе Поттера? - вдруг вспомнил Снейп.
- Потому что идиотам везет, - спокойно ответил Малфой. Но в глазах его была хитринка.
- Ты что-то знаешь что-то еще, - не унимался зельевар. - Давай, выкладывай.
- Может, уговоришь Лорда напасть на мальчика сейчас? Пусть скорее все закончат, - предложил вдруг Малфой.
- Намекаешь, что Поттера спасет родовая защита? - изогнул бровь Северус.
- Мне все равно, вообще-то, спасет его что, или нет, - признал Люциус. - А тебе почему это важно? - он тоже вскинул бровь.
- Он ребенок, - коротко оповестил Малфоя Снейп, как будто Люциус не знал очевидного. - И ты знаешь, что Темный Лорд не будет рисковать. Он хочет бить наверняка. Ты опять увиливаешь от ответа.
В комнату влетела растрепанная и перепуганная Грейнджер. Руки ее были в саже. Люциус машинально скривился. А Снейп одарил ее одним из самых гневливых взглядов. Боевая гриффиндорка вжала голову в плечи, промямлила:
- Профессор, ваш котел подозрительно бурлит.
- Вы, что, не можете его остановить? - Северус сузил глаза. Его голос будоражил кровь.
- Я пыталась, профессор... но... профессор... - ей тяжело давались слова, язык Грейнджер заплетался.
Снейп холодно, с презрением указал ей жестом на дверь. Староста покорно вышла, ни разу прямо не взглянув на него.
- Умоляю, научи меня этому, - забавлялся Люциус.
- Мы продолжим после, - известил его Северус тем же тоном, что и с Грейнджер. Дажу Малфой на секунду почувствовал себя значительно младше. Снейп умел пользоваться своим стальным голосом. Люциусу бы такой тембр, и в Министерстве не просто лизали бы ему пятки, но и падали плашмя с поклонами. Малфой гаденько усмехнулся, отгоняя глупые выдумки, которые сейчас абсолютно не годились.
- Здесь всегда были плохие котлы, Северус, - бросил Люциус Снейпу в спину, когда тот уже потянулся к дверной ручке.
Северус замер на секунду, промедлив. Плечи его напряглись, но зельевар не обернулся. Люциус готов был поспорить, что на губах у Снейпа усмешка. Он-то вряд ли верил, что Малфой не прознает о месте своего заточения. Тем не менее, ничего не сказал и спокойно вышел.
