Глава 6Если сперва Гермиона вздрогнула, столкнувшись с Джеймсом, то теперь, напротив, выдохнула: идти вдвоем до гостиной в ночной час не так уж страшно. Она успела и забыться, пока читала книги, но ее прогулки без палочки, в кромешной тьме вряд ли стали бы увеселительными. Увидев спасительный Люмос, Грейнджер возблагодарила Мерлина, что у Поттера славный характер и тяга всех спасать.
- Уф, Джеймс, спасибо, что пришел, - улыбнулась она радушно.
- Я подумал, ты однозначно заблудишься в темноте. Прости, мы чуть не позабыли о тебе!
- Ничего-ничего, я сама виновата, что досиделась допоздна, - попыталась оправдать его Гермиона. Приступов самобичевания ей хватало и от Гарри. Джеймс, к счастью, не страдал таким глобальным чувством вины. Его сразу отпустило.
- С Рождеством, кстати, - благодушно произнес он.
- И тебя, - сдержанно поздравила его и Гермиона. – Давай уже пойдем? Жутковато тут, - она поежилась. Поттер опомнился, предложил ей свой локоть. Грейнджер уцепилась за его руку, и они медленно побрели к лестницам. – Джеймс, я такое выяснила! Знаешь, у магглов есть известная книга Данте о кругах Ада, Чистилища и Рая. У меня есть подозрения, что те круги из странной комнаты – это описанные у Данте круги Ада.
- Гермиона, не всем книжкам надо верить, - по-доброму усмехнулся Поттер.
- Но их количество совпадает, загадочная гибель Мальсибера…
- Несчастный случай, - отрезал Джеймс. – Совпадения, Гермиона. Ты так переживаешь? – он приостановился и взволнованно посмотрел Грейнджер в глаза.
Гермиона смешалась, реакция Джеймса была трогательной и приятной, но не сейчас, когда она истово пыталась разъяснить ему свои гипотезы. Поттер напоминал ей своей поспешностью Рона, никак не Гарри, который всегда выслушивал подругу, а уже потом делал выводы. Порой не в пользу Гермионы, но это неважно. Джеймс стремился оберегать Грейнджер-сквиба, и ей было обидно, что он не знает и не видит истины, несмотря на всю эту маскировку, запущенную Малфоем.
- Видимо, я переутомилась, - соврала Гермиона.
- Ничего, я отведу тебя в гостиную, отогреешься и ляжешь спать, - заботливо проговорил Джеймс. Грейнджер ощутила себя слабой, безвольной и бесправной. Что же, если она сквиб, то и права голоса не имеет? Обидно.
Они вышли к лестницам. Поттер продолжал освещать им путь, направил палочку на площадку, чтобы ступить на передвигающуюся лестницу, как вдруг слева, прямо на них вышел Люциус. Гермиона ахнула, инстинктивно прижавшись к Джеймсу, а он насторожился, перенаправляя палочку на слизеринца.
- Ты чего тут вынюхиваешь, Малфой?
- Не умеете вы, гриффиндорцы, испытывать к человеку благодарность за спасение ваших жалких жизней, - язвительно, со вкусом, выразился Люциус, растягивая слова. – Я успел подумать о тебе хорошо, извини, - прицокнул языком Малфой и засобирался обойти их, как Джеймс решительно сместился вправо, загораживая ему путь. Гермиона мысленно застонала: ну почему, почему эти две фамилии продолжают враждовать даже в том времени, где ее вообще быть не должно? У Джеймса и Люциуса никогда в реальности не было прямых стычек, кроме, может, аврорских рейдов Поттера, что ж происходит с исторической хроникой?!
- Да я Снейпу доверяю больше, чем тебе, - выплюнул Джеймс. – Ты так неожиданно и вовремя появился. Наверное, не я был целью отравления, а? Сириус не зря подозревал тебя с самого начала, я не верил.
- Значит, вы оба - слепые глупцы, - холодно изрек Малфой, поджимая губы. – Я не слежу за вами, Поттер. С чего вы мне сдались? Два юнца с Гриффиндора? Зачем мне избавляться от вас? Лечите с Блэком свою паранойю, Поттер, пока не поздно.
Он вновь попытался пройти мимо Джеймса, но гриффиндорец держал оборону, как приклеенный.
- Джеймс, - потеребила его за рукав Гермиона, - это я случайно увидела тебя без сознания. Мы пересеклись с мис… - она осеклась и быстро исправилась, - Малфоем, и я машинально попросила его о помощи. Ведь… ничего не знаю из целительства. Поэтому Люциус и узнал о происшествии.
Поттер явно был в замешательстве после такого признания. Малфой нетерпеливо выжидал и определенно хотел поскорее убраться, обернулся назад, собираясь, очевидно, пойти другим путем. Как Гермиону осенило: вот, кто ее выслушает. Кому это реально нужно.
- Он – наш союзник, а не противник, - продолжала напирать Грейнджер на Джеймса.
- Ведь это он испортил твою мантию? – удивленно уточнил Поттер.
- Я же сама зацепилась за него, чтобы попасть в Хогвартс. Нет, Джеймс, Малфой меня не трогал, - помотала головой Гермиона. – Я испугалась его, да, когда поняла, кто он. Но Люциус помог тебе, поэтому не думаю, что он чем-то хуже тех троих со Слизерина.
- Кхм, - задумался Джеймс, глядя на Малфоя уже не с такой угрозой и ненавистью.
А Люциус хоть и смотрел бесстрастно, но Гермиона опасалась, что он выдаст сейчас что-нибудь оскорбительное и полетит ее план к праотцам.
- Ладно, Малфой, я готов допустить, что не ты – виновник трагедии с вашим товарищем, - осторожно заметил Поттер.
- Я выяснила кое-что по кругам, - вставила Гермиона, глядя Люциусу в глаза.
- Гермиона, - успокаивающе начал Джеймс, даже принявшись поглаживать ее по предплечью. Девушка едва не взвыла от желания ударить его чем-нибудь тяжелым!
- Я хочу послушать, - наконец, подал голос Малфой.
- Джеймс, ты позволишь мне переговорить с ним?
- Ты уверена, что не боишься остаться с этим человеком? – всерьез спросил Поттер.
Признаться, Гермиона до дрожи в коленках боялась Люциуса Малфоя. Но того, из их настоящего. А этот, с внешностью вчерашнего выпусника школы, выглядел безобиднее. И являлся для нее средством достижения общей цели, а не врагом. Без Гарри она, простая девочка, и вправду не представляла для Люциуса никакого интереса. Как и он, старший Малфой, для Гермионы особой опасности.
- Нет, все нормально, - ответила Грейнджер, постаравшись, чтобы голос звучал как можно тверже.
- Как знаешь. Тебя подождать? – снова достаточно легко отступил Джеймс, чего никогда, конечно, не сделал бы Гарри. Но Джим – и не он. И не друг ей. Лишь небезразличный ко всему Поттер.
- Нет. Люциус проводит меня к вашей гостиной, - недовольный, но кивок от Малфоя. - Ты не против? – уточнила девушка у Джеймса.
- Нет, мы же определились, что ты ночуешь у нас, - спокойно ответил Поттер и ушел.
- Прогнала его ради меня? Смело или безрассудно - выбирай, - веселился Малфой, разумеется, не без издевки. Гермиона подумала, что часть сознания юного Люциуса, вместе с внешностью, похоже, передалась мистеру Малфою. Потому что такое свободное и живое общение никогда ему не было свойственно. Не в присутствии грязнокровки Грейнджер.
- У меня действительно важная информация, - проговорила Гермиона. – Я нашла много интересного у маггловского автора, живущего еще в тринадцатом-четырнадцатом веках. В его книжке есть девять кругов Ада, семь из которых вполне могут оказаться нашими. Судя по загадочной смерти Мальсибера. И странной попытке избавиться от Джеймса.
- Излагайте, - он скрестил на груди руки в готовности выслушать. Грейнджер почуяла подвох.
- Обещайте, что не будете насмехаться.
- Девочка, я не даю пустых обещаний, - ухмыльнулся Люциус. Гермиона закатила глаза: ну хорек и есть хорек, только старший и более изощренный в сарказме. – Выкладывайте, что нашли, или уходите.
- Согласно его теории, 1 круг – некрещенные, 2 – похоть, 3 – чревоугодие, 4 – скупость, 5 – унывающие и гневливые, 6 – еретики, 7 – насилие, 8 – обманщики, 9 – предатели. На том потолке изображено семь кругов, и мне кажется, теперь ясно, почему: у волшебников нет религии как таковой, среди нас мало верующих… По сути, первый и шестой круги теряют свое значение.
- Да, они теряют смысл. Ведь смысл в том, чтобы наказать за указанные грехи? – уловил мысль Люциус. Гермиона кивнула. – Но знаешь, число «семь» тоже неслучайно. И что, есть определенные способы наказания в этой теории?
- Есть, но у нас они не вполне совпадают. Труд Данте – выдумка, нельзя же воспринимать его всерьез… - напряглась Грейнджер.
- Может, и так, - нахмурился Люциус. - У тебя были еще варианты?
- Семь смертных грехов, - уверенно ответила Гермиона. – Я не сразу вспомнила о них, но, наткнувшись на работу Данте, сразу уловила связь. Существует поверье о семи смертных грехах, какой-то определенной, всеми принятой градации и иерархии, нет. В принципе, они присутствуют и у Данте – он явно опирался на это знание. Вы действительно допускаете, что нечто подобное возможно в нашем мире?
- Я – материалист, как и подавляющее большинство чистокровных магов, - особо выделил Малфой. – Но теоретически про круги ты меня поразила. Других объяснений и я не вижу. В данном значении они могут серьезно повлиять и дать нам ответы. Во всяком случае, выглядят логично. Получается, Мальсибер обозначен на седьмом «насилие»?
- Он, в самом деле, пытал? – опешила Гермиона, сразу и подтверждая догадки Малфоя.
- Да, Грейнджер, твои дружки не шутили. В Пожиратели смерти просто так не подаются, - морщась, проговорил Люциус, источая сарказм.
- А вы…
- Злодействовал ли я в школе? – хмыкнул Малфой. – Нет, - в глазах Грейнджер проскользнули сочувствие и недоверие разом. – И не из-за моей доброты. Я был немного трусоват, понятно? Жесткость и хладнокровие пришли с опытом. А у Ника этого опыта было предостаточно – отец не из самых приятных людей.
- Его били? – сжалилась Грейнджер.
- Постоянно, - недовольно вздохнул Люциус. Тема ему надоедала и была неприятной. – Как бы ни было, круги не могли появиться просто так. Вся суть в ритуале, но двоих его участников уже нет… А двое других не признаются. Северус, может, и реально не знает, во что его втянули. Что-то у них не так пошло – тоже очевидно.
- Но у вас есть предположения?
- Одно хуже другого, - помрачнел Малфой, массируя виски. – Особенно после твоей версии о кругах. Пошли, проверим одну деталь, - Гермиона задумалась. – Или боишься?
- Нет-нет! – с готовностью отозвалась гриффиндорка, не желая выглядеть трусихой. На самом деле, просто хотелось лечь спать. А наутро уехать, куда угодно, лишь бы избавиться от всего этого кошмара и переждать неприятности. Если повезет, то уговорить и Поттера с Блэком…
Люциусу было неприятно осознавать, что какая-то соплячка знает больше него. Поразительно, но она докопалась, похоже, до истины. Малфой наверняка позлорадствует, если девчонка ошиблась. Был только один способ узнать это.
Люциус повел Грейнджер в ближайший преподавательский кабинет. Идти долго не пришлось, они забрели в кабинет Флитвика на третьем этаже. Малфой не особо осматривался там, а сразу подошел к рабочему столу. Так и есть, часы остановились на часе ночи, хотя время однозначно давно перевалило за все три. На то указывал и вид из окна, мимо которого они проходили, торопясь сюда. Дата на календаре автоматически перешла на «двадцать пятое декабря», и Люциус знал, что и она останется неизменна.
Малфой вывел Грейнджер из кабинета, чтобы там не толпиться. Они встали у чьего-то портрета, Люциус чуть отвел палочку с «Люмосом», чтобы не слепить девчонку.
- Вот и приплыли.
- Что? – растерянно уточнила Грейнджер.
- Двадцать пятое декабря отныне будет повторяться по циклу.
- В смысле? Идти по кругу?
- Именно так. Нас осталось семеро – вот, в чем суть.
- И оно не успокоится, пока все не умрут? – шокировано произнесла Гермиона.
- Без понятия. Но сильно подозреваю, что да. Либо пока мы его не остановим. Мальчики открыли врата Ада, Грейнджер, - она в панике открыла рот и широко распахнула глаза. – В древней магии существует множество сильнейших ритуалов, давно забытых современными чистокровными волшебниками. Поэтому большинство старых ритуалов принято считать мифическими, чтобы никто не вздумал проверять их в реальности – чревато по неопытности влипнуть в историю и застрять где-нибудь в межпространстве навсегда. Ребята захотели эксперимента… Я не верил в данный обряд, но все указывает на то, что они вызывали демона. Или, по вашей религии, Дьявола. Монстра, в общем, который бы уничтожил грязнокровок – вероятно, за этой целью.
- Что за дискриминация такая? Демоны ей следуют? – возмутилась обескураженная Грейнджер.
- Конечно, нет, - недовольно пояснил Малфой, ненавидящий, когда его прерывают. – Они подчиняются тем, кто их вызывает. Не вижу иных причин появления в школе Яксли и семиконечной пентаграммы на полу. Остановка времени – тоже верный того признак. В семидесятые мы были настроены только на одно. Немудрено, если самоуверенные кретины вроде Нормана и нашего дорогого будущего профессора зельеварения решились на масштабный эксперимент, полный опасности.
- Но ведь ничего подобного не произошло! Все они были живы в нашей реальности.
- Потому что ритуал, вполне очевидно, не сработал. Пока во времени не вмешались мы с тобой, Грейнджер. Все перевернулось с ног на голову. Мальчики выпустили кого-то из мстителей или карателей, или охраны – как они там называются.
- За нами охотится демон?!
- Вероятнее всего, он не имеет плоти и крови. Существует как дух.
- От этого нелегче!
- А мне легче, ведь мы вряд ли увидим этого красавца, - слишком спокойно пожал плечами Малфой и усмехнулся. Просто поток информации не укладывался в его голове, осознание безвыходности не пришло, и Люциус по-прежнему ощущал слабый виток контроля над ситуацией. - Все сходится. У каждого из нас найдется по греху. Осталось выяснить заранее, у кого какой, чтобы быть готовым. У тебя вот, Грейнджер, что? У твоего приятеля Поттера мы выяснили: обжорство - читай чревоугодие.
- Я не… имею понятия! – истерично воскликнула Гермиона.
- Гордыня. В тебе говорит гордыня. Но в кругах она не встречается.
- Зато присутствует в смертных грехах, - мрачно произнесла она. – Согласно другой теории.
- Что ж, даже ты, правильная всезнайка, под опасностью.
- А вы – нет? – в лоб спросила Гермиона.
- О, не дерзи, - ухмыльнулся Малфой. – Даже не представляю, какой из спектров моих грехов выберет Оно. Выбор у него шикарный.
- Все можно записать под «насилие», - равнодушно ответила Грейнджер.
- Ошибаешься, - с нездоровым азартом в глазах ухмыльнулся Люциус. – Не все. А хочешь знать, что наверняка уготовано Северусу?
- Предательство?.. – тихо спросила Гермиона.
- Думаю, самое то. А Блэку?
- Не хочу обсуждать это с вами, - скривилась она.
- Но они тебя и не послушают, я прав? Держись ближе ко мне, девочка, если хочешь выжить.
- Я не могу доверять врагу.
- Здесь я тебе не враг.
- Не факт.
- А ты уверена, что благородный Блэк предпочтет защитить тебя, а не Поттера? Я даже сомневаюсь, что он выберет МакКинон. Так и верный щенок Поттер кинется спасать приятеля. Про девчонку я и не говорю. Ясно, кто ей дороже.
- А вам, значит, просто некого спасать? – фыркнула Грейнджер.
- Мне, значит, твоя жизнь важна. Умела бы пользоваться, девочка, своими возможностями.
- Предпочитаю обходиться способностями.
- Потому и проигрываешь, либо не добираешь, Грейнджер. Короче говоря, объединяйся и уцелеешь. Ты итак делишься всем со мной, не дури!
- Ладно, убедили! Только перестаньте называть меня «девочкой». Мы с вами сейчас ровесники.
- Вы еще не родились по этим меркам. Вы предпочтете иное прозвище?
- Довольно ваших потешных комментариев, называйте, как хотите, - сдалась Грейнджер. – Но, выходит, мы застряли тут? Вы сказали, что одно из последствий древних, неизученных ритуалов – застрять в межпространстве.
- Да, девочка, мы угодили во временную петлю. Она образовалась в совокупности неправильного использования хроноворота и неумелого применения ритуала.
- Из-за нас и открылись врата?.. – в шоке прошептала Грейнджер.
- Дошло и до тебя, браво-браво, - кисло улыбнулся Малфой. Ему и самому перестало быть смешно. – Всегда говорил, что чужая прихоть до добра не приведет.
- Неужели нет выхода? – отчаянно произнесла девчонка. Поддаваться упадническим настроениям и выслушивать чужие в планы Люциуса не входило.
- Вот что: подключим к разгадке Северуса – это единственный здравый человек среди имеющихся.
- Я не думаю, что Сириус или Джеймс…
- Никаких Блэков и Поттеров, - отрезал Малфой, брезгливо кривясь. – Только проверенные люди. К тому же, невзирая на возраст, Снейп уже сейчас превосходный зельевар. Зелья нам понадобятся, а тупоголовость гриффиндорцев – нет. Поттер ведь все равно тебе не верит.
- Я не хочу бросать их!
- Спасай, ради Мерлина, кого угодно. Но не забывай о задачи поважнее – поиски ответов. Но насчет Поттера, Грейнджер, хочу предупредить: ему придется что-то делать со своими гастрономическими пристрастиями. Не исключен рецидив.
- А Северус, - явно впервые она произнесла его имя, пробуя на вкус. Малфой невольно усмехнулся, найдя забавным робость и смущение Грейнджер перед Снейпом, тогда как тот еще далеко не профессор. – Он сумеет сделать универсальное противоядие?..
- Обезопасить еду? Сумеет.
- Не могли бы вы…?
- Я итак попрошу его, нам всем не будет лишним иметь при себе запасы противоядий, - поспешил заверить ее Люциус, пока у девчонки не случился очередной припадок от жажды благородства.
Кое-как уняв Грейнджер, Малфой поторопил ее действовать. Они направились на поиски Северуса, в гостиную Слизерина. Однако сперва Люциус рассудил, что будет здраво проверить и еще кое-что – двери. Разбираться в чужой войне ему никак не хотелось, никуда встревать, что-то разгребать. Слабая надежда на то, что все удастся избежать, не покидала Малфоя, и они направились сначала к главному входу.
Увы и ах, вполне предсказуемо, дверь оказалась заперта – о чем сразу доложил околачивающийся тут Северус. Но вторая от него новость убила в Люциусе и каплю сомнений: Эйвери погиб, и никаких путей отступления из замка – охота на них, семерых «избранных» в самом разгаре.
Ночь затянулась. Ожидавшаяся как самая веселая, беззаботная и праздничная, омрачавшаяся только отсутствием обожаемой Лили, она превратилась в один сплошной театр абсурда. Нелепая смерть (убийство ли?) слизеринца, собственное отравление, разгуливание по школе Малфоя и Яксли, непонятная сквиб Гермиона, отсутствие преподавателей – теперь все звенья одной странной цепочки наводили на пугающие мысли. Но Джеймс слишком устал, чтобы трезво мыслить. И точно не желал себе мерещащихся трупов и шпионов за углами, поэтому предпочел не думать о прошедшем дне вообще. Он может оказаться дурным сном. Вот проснется Джим завтра – и ничего этого не будет. Все плохое исчезнет. Они спокойно отпразднуют Рождество с Бродягой и его Марлин, сходят днем к Лунатику, добровольно запершему себя заранее.
Поттер не хотел слоняться по Хогвартсу и вытаскивать из библиотек незнакомок, решать головоломки о Малфое и других. Он чертовски устал, глаза слипались. Но, войдя в гостиную, Джим застал Бродягу спящим в кресле. Стало жалко друга, проводящего такой светлый праздник в гордом одиночестве, да не в удобной кровати. Несмотря на сильную зевоту, Джеймс погасил «Люмос» (хватало и отсвета от горящего камина), плюхнулся в соседнее кресло и, достав из кармана мантии перо, невесть как все еще находящееся там с учебных деньков, пощекотал другу нос. Сириус всколыхнулся, шмыгнул носом и медленно открыл глаза.
- А где же твоя хваленая готовность к атаке, Блэк? – смешливо произнес Джеймс, улыбаясь.
- Твою тушку я учую за километр, - лающим смехом отозвался Сириус. Одна нога его сползла на пол, и Блэк застонал. – Твою мать, как мышцы-то затекли!
- Моя матушка в этом не при чем, - хмыкнул Джим.
- Твоя дорогая мама – нет, - мягко улыбнулся Блэк. – Но «мою мать» не говорят.
- Есть и другие выражения… - любезно напомнил Джеймс.
- Ты же о Вальбурге пришел потрындеть, - хохотнул Сириус. – Нашел девочку?
- Она… застряла там в своих книгах, - отмахнулся Джим. – Запасы пива остались? Отметим хоть Рождество, раз не спим.
- Отличная идея, Сохатик, - моментально поднялся Блэк, и его уже сдуло в спальню. Откуда он вернулся довольный, держа в руках ящик сливочного пива.
- Зачем столько? – удивился Поттер.
- Брал на всех. Рему будет можно нескоро… Питера нет, МакКинон, кхм. В общем, никто не обидится, можем приступать.
- Поцапался с блондинкой? – с хитрецой спросил Джеймс.
- Разберусь с ней позднее, - ухмыльнулся Сириус, кидая банку Джиму и открывая свою. – Ну, за мародеров!
Джеймс быстро распечатал баночку и с удовольствием поддержал тост друга.
