Глава 6Первым предметом была история магии. По пути в кабинет, куда слизеринцы шли очень неохотно и как могли оттягивали момент захода в класс, Пэнси вкратце рассказала Елене о том, что представляет из себя предмет.
— Это самая скучная вещь в мире, — Паркинсон вздохнула. — Ты просто не представляешь, насколько это утомительно. Профессор Биннс сам подох от скуки. И, прикинь, даже не заметил этого! Представляешь, ты сидишь в классе, ждешь учителя, и тут он заходит — только уже не человек, а призрак. Все настолько были в шоке, что не сказали ему, а потом, видимо, было уже неловко.
Елена покачала головой.
Сумасшедший дом эта ваша Англия.
— И что вы проходите? — поинтересовалась она, разглядывая картину, на которой чрезвычайно худой рыцарь протягивал разодетой в пух и прах полной даме безупречно белую розу. Дама кокетливо отворачивалась, не забывая строить глазки и изящно взмахивать ручкой. Рыцарь не оставлял своих попыток, забегал с другой стороны, дама снова отворачивалась.
— Всякое, — отозвалась Дафна, разглядывая свой маникюр. — В том году мы остановились на... — она сморщила носик. — Пэнс, на чем мы остановились?
— Я что, помню? — Паркинсон фыркнула.
Фырканье Пэнси было отдельным, четко отработанным действием. Ее ноздри расширялись, губы презрительно кривились, и только после этого она в меру шумно (это зависело от ситуации) выпускала воздух из носа. Елена покачала головой.
— И правда интересный урок, — заметила она.
Грейс автоматически вспомнила уроки истории в прошлой школе. У них тоже была история магии, которая была обязательной, и история магглов, необязательная.
Историю магии вел мистер Хендрик Ван де Иден. Чистокровный голландец, один из лучших выпускников Скандинавской Академии Волшебства, да и просто очень приятный и совсем еще не старый мужчина, был предметом внимания многих учениц.
К Елене он относился хорошо. Более того, он ей явно симпатизировал.
Все началось с того, что они одновременно взялись за одну и ту же книгу Грейнона Валентайна в библиотеке. Взялись — и сразу же отдернули руки с вежливым: «Берите Вы!» Потом — «Нет, что Вы!..»
«— Разве мы не затрагивали эту тему несколькими уроками ранее?
— Да, но мне захотелось подробнее узнать о Шумерском Магическом периоде.
— Подробнее? — он с любопытством прищурился. — Спросили бы у меня, вместо того, чтобы читать скучную древнюю книжку».
Они стали одним из самых популярных предметов обсуждения. «Елена? Та самая, которая встречается с учителем-голландцем?», «Как, ты не слышала? Она спит с учителем истории!» — шепотом, за спиной, не глядя в глаза.
Разговор с родителями, учителями, директором, снова с родителями. И всем Грейс, пожимая плечами, говорила одно: «Я понятия не имею, о чем вы. Мы просто более подробно обсуждаем историю магии».
И она не врала. Ни капли. Ее и Ван де Идена связывал интерес к истории. Да, безусловно, он ей нравился. Очень нравился. Но Елена не собиралась ставить любимого учителя в компрометирующее положение, поэтому ничем не обнаруживала своих чувств. Как и Хендрик. Постепенно интерес со стороны общественности начал увядать, а потом исчез вовсе.
И вот тогда он впервые пригласил ее в кафе. Выпить кофе после занятий, обсудить последние редакции пары старинных книг, да и вообще, это кафе недавно открылось, надо понять, стоит туда ходить или нет. Разумеется, Елена согласилась.
Это был отличный вечер. Просто замечательный. Он проводил её до дома, даже чуть приобнял на прощанье. От него пахло кофе и дорогим приятным парфюмом. Она чувствовала его дыхание у себя на шее.
А потом он отстранился, улыбнулся, пожелал спокойной ночи. И, развернувшись, быстро ушел в сгущающиеся сумерки...
— Э-эй, Форсайт! — голос Пэнси показался Грейс удивительно противным. — Ты вообще слышала, о чем мы говорили?..
Елена отрицательно качнула головой. Воспоминания расплывчатыми тенями быстро ускользали обратно в коридоры памяти.
— О чем думала? — поинтересовалась Гринграсс. Грейс вежливо улыбнулась.
Неужели ты и правда думаешь, что я расскажу?
— Мы пришли, — вовремя объявила Паркинсон и ткнула пальцем в дверь. — Добро пожаловать в обитель скуки.
— Хорошо сказала, — бросил подошедший Блейз. — Тебя уже просветили насчет Биннса? — обратился он к Елене. — Ну, что он призрак и все такое.
Она кивнула.
— Значит, визжать не будешь? — по обыкновению задиристо спросил Нотт.
— Не смешно, — скривилась Дафна. — Такое ощущение, Тео, что твое чувство юмора умерло в один день с твоим обаянием. То есть много-много лет назад. Когда ты родился.
— А твое, Гринграсс, и вовсе не рождалось, — хмыкнул Нотт, ничуть не оскорбленный словами сокурсницы.
— Может, хватит болтать? — ровно произнес стоящий около стены Малфой. — Урок начался минуты три назад.
— Кого это волнует? — пожал плечами Теодор. — Биннс все равно ничего не заметит. А мы уснем на три минуты позже.
Малфой собирался ответить, когда послышались знакомые голоса.
— ...И, значит, он говорит: «Минус десять баллов Гриффиндору». Я такой: «За что, профессор?» А он: «За то, что Вы взяли на урок еду», — и кивает на ма-аленький кусочек хлеба у меня в руке. А я ему: «Но, профессор, я же еще не в классе!» А он... — показавшийся из-за поворота Уизли захлебнулся словами, увидев стоящих около двери слизеринцев. Впрочем, идущие рядом с ним Грейнджер и Поттер тоже застыли от неожиданности.
— Какого черта? — озвучил мысли всех Нотт.
— Э-э-э, — многозначительно протянул рыжий. — Мы это...
Паркинсон закатила глаза.
— У нас тут урок, — ледяным тоном оповестила Грейнджер, почему-то смерив взглядом Елену.
— И у нас! — задиристо отозвался Теодор.
— Так вот почему Снейп так злорадно усмехался, — сокрушенно пробормотал Уизли. Малфой и Блейз синхронно подняли брови.
— Нам заменили первый урок трансфигурации на историю магии, — произнес Поттер.
А у него зеленые глаза.
— До конца года? — ужаснулась Гринграсс. Все трое кивнули. Вдалеке послышался топот ног.
— О, а вот и наши, — оживился Уизли. Паркинсон схватилась за голову, а Нотт застонал.
