Глава 6— Сохатый, хватит уже прожигать взглядом карту! Эйвери сам придёт к нам в руки, только подожди, — сказал Сириус с недовольным лицом. — Нет, мне-то отработки не в тягость — за шесть лет буквально породнился с ними, — он хмыкнул, — но Ремус и Питер тебя на части разорвут! Слышишь ты или нет?!
— Да иду я! — парень последний раз пробежался взглядом по слизеринской гостиной, убедившись, что точка с именем Эйвери находится там (кстати, непонятно почему, ведь отработка была назначена на шесть вечера у него вместе с мародёрами). Джеймс сложил карту, закинул в ящик тумбочки и рысью побежал к двери спальни, за которой секунду назад скрылся друг.
— Ну, наконец-то… — пробубнил Питер при появлении Поттера, но Джеймс на это никак не отреагировал.
— Идём, — сказал он, и все дружно направились к выходу из гриффиндорской гостиной. Как назло, развязавшийся шнурок заставил Поттера задержаться, и парень бросил друзьям, наклоняясь к ботинку: — Я вас догоню.
Наскоро справившись, Джеймс поднялся и возле самого портрета столкнулся с Бэнгс. Она замерла на месте — ни туда, ни сюда — и возмущённо посмотрела на него.
«Почему?» — возникло в голове у Сохатого.
— Привет, — сказал он, хотя сегодня они уже виделись, и отступил вправо, давая девушке пройти.
— Привет, — ответила она и быстро юркнула внутрь.
Он хотел было ещё что-то добавить из-за этого взгляда, но друзья ждали его на выходе.
Да и что бы он сказал? Глупо это. Потом что-нибудь придумает.
Поттер нервно взлохматил волосы, смотря ей вслед, и в тот же момент спохватился.
Что он делает? Очнись, Джеймс!
Он передёрнул плечами, отгоняя нежеланную мысль. Потом нырнул в проём, по пути обернувшись и заметив какой-то туманный взгляд Бэнгс, которым та провожала его.
Наверное, показалось. Это всё от недостатка сна.
Гриффиндорец кивнул сам себе, удовлетворившись объяснением, и поспешил нагнать друзей.
Когда на следующий день мародёры проходили мимо компании слизеринцев, Джеймс нахмурился и задумался о чём-то своём, что не укрылось от Сириуса. Эйвери в компании не было, хотя обычно тот всегда тёрся с Мальсибером и Снейпом. А ещё странным было то, что Регулус со вчерашнего дня всё свободное время тоже проводил в гостиной. Мародёры заметили это карте, когда искали Эйвери.
Бродяга даже подумывал, не втянули ли брата во что-нибудь непоправимое и опасное. Ссора ссорой, но всё-таки Рег оставался его семьёй.
Отработка вчера, к великому удивлению ребят, проходила под руководством Флитвика и продлилась около двух часов. После неё Джеймс весь вечер разглядывал карту.
Сириус тоже сначала поддерживал инициативу друга дождаться, пока Эйвери выберется из своей подземельной норы, но полчаса спустя ушёл к Люсинде. Им просто необходимо было поговорить, что могло произойти только после отбоя на вершине Астрономической башне — их тайном месте. Сириус взял у друга мантию-невидимку, но карту предпочёл, всё же, оставить. Маниакальное состояние Поттера начинало беспокоить, к тому же не хотелось подвергать его соблазну ворваться каким-нибудь образом в слизеринскую гостиную. Джеймс уже второй день грозился это сделать.
Блэк шёл с твёрдой уверенность — всё будет, как раньше. Он ведь не виновен в том, что Эйвери каким-то образом увидел его и Люсинду в тот злополучный вечер. Но, несмотря на внешнее спокойствие, внутри он волновался. С того самого момента, как увидел растерянные глаза девушки, и сердце затрепетало. В первый раз, насколько помнил, он переживал не за друзей или родных, а за хогвартскую девушку.
Огромных усилий в Большом зале стоило не показывать, что его хоть каплю задели сказанные слова.
И Сириус потом узнал причину: слизеринец был её бывшим парнем. Они встречались целых два года, по словам Алисы Ревейн. Вечно она в курсе событий, хотя сейчас это только на руку.
Значит, Эйвери бесится не просто так. Сириус его прекрасно понимал. Главная причина — то, что Люсинда встречается с гриффинорцем, которого Эйвери ненавидит. Он всегда завидовал Блэку, с самого первого дня в Хогвартсе, когда Бродягу распределили на Гриффиндор. Теперь для зависти и ненависти добавился ещё один повод.
Сириус смотрел вверх на бесконечное множество сияющих звёзд и ждал. Было очень темно, но Люмосом он не воспользовался. Так спокойнее. Он ждал пять минут, десять… И, даже когда прошло полчаса, Бродяга всё надеялся.
Но она не пришла…
Парень не понимал, что это было: конец отношениями, руководство к отступлению или просто так получилось? Мало ли причин: задержалась, опоздала, заблудилась. Последняя мысль казалась особенно абсурдной. В душе разрасталось желание вернуть Люси. Впервые вернуть, а не оттолкнуть.
— Он получит по заслугам, — чтобы слышал только Джеймс, серьёзно сказал Бродяга. — Обещаю.
Поттер посмотрел на друга незнакомым, таким взрослым взглядом, от которого у Блэка побежали мурашки по спине. Это был взгляд человека, решительно настроенного идти до конца при любых обстоятельствах. И Сириус понял, что всегда будет на его стороне, куда бы Джеймса ни занесло. Ведь на то и существуют лучшие друзья.
***
После второго дня отработок, Ремус отделился от мародёров и пошёл в библиотеку. Времени хоть было и немного, но лучше, чем вообще никак. Он решил позаниматься трансфигурацией, которая в последнее время была очень сложной.
Как назло, стоило оторваться от книги и бросить взгляд на часы, как Люпин тут же вскочил и побежал в гостиную Гриффиндора — до отбоя оставалось десять минут.
И как час прошёл так быстро?
Когда парень уже был на последней ступеньке лестницы, ведущей в коридор, он услышал голоса. Ремус замер, не зная, что делать. С одной стороны — подслушивать было дурным тоном, что Лунатик никогда себе не позволял, но с другой — кто это скрывается так поздно? Да ещё и в безлюдном коридоре. Может, что-то замышляют? В связи с обострившимися отношениями со слизеринцами, он напряг слух. Говорили два человека: парень и девушка.
— Да послушай… — донеслась до него отчаянная мольба. По шёпоту Ремус сразу опознал друга.
Не было никаких сомнений, что это Питер. Его звонкий высокий голос Люпин узнал бы из тысячи других. Теперь задача стала ещё сложнее. Может, Петтигрю нужна помощь? Или он просто разговаривает? Хотя, если бы эта девушка была гриффиндоркой, обсудить всё можно было бы и в гостиной. Так почему же встреча происходит здесь, в такой час?
— Хватит, Пит… — устало отозвался другой голос, женский.
Ремус не заметил, как подошёл немного ближе и притаился за углом, ожидая какого-нибудь намёка на обстановку разговора. Какого-либо знака.
— Почему ты не хочешь говорить со мной? Уходишь, только заметив, что я иду к вам навстречу. Неужели мне нельзя быть просто твоим другом? — шептал Петтигрю.
— Нет! Потому что… потому, — запиналась девушка, стараясь шептать как можно тише. — Ты ведёшь себя не как друг! Ты смотришь на меня не как друг! Ты говоришь со мной не как друг…
Если бы она говорила громче, то Ремус запросто бы узнал её.
— Всё, хватит. Мне надоело тебе объяснять. Наша дружба давно кончилась, и не надо общаться с ним! — она помолчала немного, затем добавила: — Прошу тебя, Пит. Наши отношения в прошлом, пойми уже это, наконец.
— Но, — яростно выдыхал Хвост, и в голосе его слышалась боль потери и разочарования, — я люблю тебя…
Ремус вдруг выпрямился, как струна. Слова друга произвели на него глубочайшее впечатление.
Неужели у Питера была девушка? Но когда? И почему он не сказал друзьям? Слышать такого Питера, совсем не похожего на себя, было чем-то из ряда вон выходящим.
— Нет, не любишь, — Лунатик услышал, как та шумно втягивает воздух и, немного помолчав, шепчет: — Мне пора.
Ремус вдруг вспомнил, что он до сих пор находится за углом, и девушка сейчас будет проходить мимо него. Надо было срочно ретироваться, и другого выхода, кроме как бежать в гостиную, он не видел.
Стараясь ступать тихо, парень попятился к лестнице и уже стоял на второй ступеньке, как до него донеслись слова незнакомки.
— Я пойду первой, а ты иди за мной.
И тут уже Лунатик молниеносно рванул вверх, перепрыгивая через ступеньку, и в глубине души надеясь, что они его не услышали.
Парень забежал в гостиную. Народу, кстати, ещё было достаточно, чтобы сесть в свободное кресло и остаться незамеченным. Ремус сделал вид, что читает учебник, который кто-то забыл на этом самом кресле, а заодно и прикрылся им.
Он тяжело дышал, что могло вызвать подозрения у Питера, если тот подойдёт к нему, поэтому и нервничал. Но ещё больше его волновала девушка, которая вот-вот войдёт сюда.
Кто это — он не имел не малейшего понятия. Какая-то гриффиндорка… Знает ли её Ремус?
В ту же секунду портрет отъехал и в проёме показалась…
« Гриндевальд меня дери!» — пронеслось в мыслях у Ремуса.
Это была Алиса. Алиса Ревейн — та самая девушка, говорящая в коридоре с Питером. Однокурсница мародёров, девушка Лонгботтома и… давняя подруга Питера? Да и можно ли теперь называть её подругой? Возможно, это ошибка? Вдруг Алиса вообще нипричём и просто задержалась в замке… Мало ли причин?
Она прошагала мимо Лунатика к Фрэнку и плюхнулась на диван рядом с ним, мило улыбаясь. Ремус перевёл взгляд с парочки в сторону прохода и всё ждал, что вот-вот войдёт другая девушка. Ведь не могла же Ревейн в самом деле встречаться с Питером. Это невозможно, необъяснимо и совершенно неправильно.
Но сомнений не осталось, когда портрет отъехал второй раз, и вошёл Хвост. Поникший, потрёпанный, раздосадовано глядевший только себе под ноги. Вид парня буквально кричал о помощи.
А может, он всегда таким был, просто мародёры не обращали внимания? Причём именно тогда, когда другу больше всего нужна была их поддержка и сочувствие, а они, дураки такие, не видели или не хотели видеть ничего дальше собственного носа. Как же Лунатик хотел треснуть всем им чем-нибудь тяжёлым и себе в первую очередь. Ну ладно Джеймс и Сириус — они никогда ничего не замечают, обормоты, но он! Он! Какой дурак.
Питер даже не заметил внимательно наблюдавшего за ним друга, а прошёл мимо и поднялся по лестнице, ведущей в общую спальню мальчиков. Видимо, и правда, состояние его было ужасным.
Ремус разрывался от бездействия: ему хотелось догнать друга, спросить, наконец, что же происходит. Но, если Питер не рассказал им, то, возможно, и не хочет, чтобы кто-то об этом знал. А признаться, что подслушал его разговор с Алисой, Люпин не мог.
Пусть даже совесть постоянно напоминала об этом. Он решил пока что оставить всё, как есть, а потом, если нужно будет, он обязательно расскажет другу.
***
Мародёры сидели у камина на полу и пробовали написать сочинение по зельям. И если Ремус и Питер ещё пытались серьёзно думать и старались выразить мысли, то Блэк и Поттер только отвлекали друзей, хоть и осознавали своё печальное положение. И Джеймса можно было понять: зельеварение — самый докучливый и нелюбимый предмет для него, а недавний случай со Слизнортом только обострил ситуацию.
— Пит, тебе помочь с чем-нибудь? — спросил Ремус.
Хвост покачал головой, не отрываясь от сочинения. Было странно видеть настолько сосредоточенного друга. Люпин внимательно на него посмотрел, а потом принялся за свою домашнюю работу.
Маклагген в последнее время начал раздражать Поттера. Стоило Джеймсу пару раз поинтересоваться его жизнью, когда он не хотел говорить с Сириусом, так Тиберий похоже записался в его лучшие друзья. Ну, в воображении, конечно. Уже третий раз он окликал Поттера и пытался завязать беседу, пристроившись на соседнем кресле.
И чего пристал, спрашивается? У него же много друзей. Он постоянно ходит с Дейви Гадженом, которого Джеймс не мог переносить. Может, поэтому Маклагген так его бесил?
— Скучновато, не находишь? — протянул Сириус, лениво распластавшись на диване.
У Джеймса не было настроения приставать к кому-нибудь или забавлять аудиторию. У него вообще не было никакого настроения. Он только причмокнул и закинул ноги на стол, продолжая вертеть перо между пальцев.
— Привет всем, — внезапно на горизонте появилась Марлин.
Все подняли головы, а Питер даже подвинулся, освобождая место.
— Рем, у меня к тебе дело, — начала девушка, присаживаясь.
Лунатик постарался принять самый доброжелательный вид, хоть и раздражался по поводу бесцельно проходящих минут. Сочинение само себя не напишет.
— Я не могу использовать одно заклинание по ЗОТИ, — растягивая слова, она заглянула ему в глаза, — а ты отличник и…
— Что за заклинание? — спросил Рем, мечтая быстрее вернуться к делу.
— Мм, — МакКиннон как бы невзначай покосилась на Сириуса — обращает он на неё внимание или нет, — Специалис Ревелио*.
— Странно, — растерянно пробормотал Ремус. — Оно же вроде как лёгкое.
Сириус закатил глаза и горизонтально провёл рукой по шее, выражая своё отношение к девушке. Джеймс ухмыльнулся, смекнув, что к чему.
Даже после расставания Марлин пыталась привлечь внимание его друга, выдумывая самые глупые и нелепые предлоги оказаться рядом. На этот раз козлом отпущения стал Ремус.
— А где же твои подружки, а, Марлин? — поинтересовался Джеймс, продолжал веселиться с вида Сириуса. Наконец-то настроение стало повышаться.
Девушка повернулась к нему лицом и нахмурилась, всячески показывая, что очень занята и отвлекаться не собирается. Особенно на такого охламона, как Сохатый. Поттер еле сдержался, чтобы не засмеяться — настолько неправдоподобно та играла.
— В смысле?
— Ну, девчонки. Где все? Почему одна? — он поддался вперёд, поближе к девушке.
— Доркас в комнате учит, а Сивилла вон там, — она кивнула в другую сторону от мародёров. — Не захотела идти со мной, — Марлин отвернулась обратно к Рему, бросив ещё один кричащий о внимании взгляд на Сириуса.
Тот продолжал сидеть с видом узника Азкабана, безучастно косясь по сторонам.
— Сохатый, — вполголоса позвал Блэк, пользуясь шумом от разговора Лунатика и МакКиннон, — ну, как успехи?
— Ты о чём? — искренне не понимал Джеймс.
Бродяга лукаво взглянул на него и оскалился.
— С Бэнгс. Ты, кажется, обещал кое-что сделать… Или уже всё? Сдался перед неприступной мисс- неустойчивая-психика?
— Что?! — фыркнул Джеймс. — Не дождёшься, понятно? Я никогда слов на ветер не бросаю… — вспыхнул он, отчего-то раздражаясь.
— Так чего сидишь тогда? — не без ехидства поинтересовался Блэк.
Джеймс стрельнул в него карими глазами-молниями, собираясь ещё что-то сказать. Но, заметив издевательски-неверующий взгляд друга, резко встал и зашагал по кратчайшему пути к цели. Кулаки непроизвольно сжались.
По мере приближения к гриффиндорке, Поттер терял уверенность.
Зачем он поддался порыву? Что ей скажет?
Почувствовав себя наиглупейшим человеком во всей магической Британии, парень оглянулся через плечо на мародёров. Рем объяснял что-то Марлин, активно жестикулируя при этом, а Питер и Сириус смотрели в сторону Джеймса, переговариваясь. При чём на губах Блэка красовалась алчная ухмылка.
Поттер выпрямил спину и вздёрнул подбородок, делая последние несколько шагов.
Сивилла его не видела, даже когда он остановился возле неё. Она разговаривала с… Фрэнком?! И только когда Лонгботтом застыл, недоумевающе глядя на Поттера, девушка повернула голову. На секунду её лицо стало таким же удивлённым.
Джеймс негромко кашлянул.
— Привет.
— Привет, Джеймс, — в своей обычной спокойной манере ответил Фрэнк.
Парень в очередной раз удивился: как настолько разные люди — Лонгботтом и Ревейн — могут встречаться? Он — воплощение уверенности и хладнокровности, а она — пылающая энергией красавица, постоянно хохочущая над проделками мародёров.
— Привет, — запоздало сказала Сивилла.
— Что делаешь? — поинтересовался парень, хотя понимал, как это выглядит. Их и друзьями назвать-то нельзя, а тут он внезапно решает выйти с ней на контакт.
— Ничего такого… — она опустила голову и посмотрела на переплёт в руках. — Обсуждаем книгу.
Джеймс воспользовался моментом и красноречиво глянул на Фрэнка. Тот, кажется, всё понял — не зря учился на уровне Эванс — и встал.
— Ну, я пойду, — сказал он. — Надо ещё Алису найти. Снова пропала куда-то, — он вежливо улыбнулся на вопросительный взгляд Бэнгс.
А Поттеру только это и надо было. Не успела девушка опомниться, как он уже уселся на освободившееся место рядом с ней и нагнулся через плечо, заглядывая в книгу.
— Что это? — спросил он.
— Мм… это не моя, просто интересно посмотреть. Ээ… — пробормотала девушка, отчего Джеймс немного повернул голову, чтобы видеть её лицо и тут же оказался очень близко. — Основы квиддича.
Что? Ему не послышалось? Бэнгс действительно читает книгу о квиддиче? Мерлин всемогущий! А ещё обсуждала её с Лонгботтомом.
«Тоже мне, знаток нашёлся!»
— Серьёзно? — глупо улыбнулся он и сразу же оживился, как и всегда, когда речь заходила о его любимом виде спорта. — И как тебе?
Она неопределённо пожала плечами и протянула:
— Я только взяла её, даже толком и не читала…
— Значит, интересуешься квиддичем? — Джеймс теперь уже сидел к девушке боком.
— Есть немного, — честно ответила она, улыбаясь.
— А в команду не хочешь? Ну, на следующий год. Эмма уходит, и место охотника будет свободно.
— В команду? — слишком быстро переспросила Сивилла и тут же закусила губу. Её ошеломлённый взгляд был красноречивее всяких слов.
— Ага, — кивнул Поттер. — Серьёзно, почему нет? Я видел, как ты летаешь. Отличная координация, да и руки у тебя вроде сильные, — он неосознанно потянулся и сжал предплечье девушки.
— Глупость какая, — фыркнула Бэнгс и упёрлась взглядом в его руку.
Поттер так же легко отдёрнул её и принял невинный вид, хотя в душе корил себя за этот лишний жест.
— Я люблю летать, но квиддич — это не моё, — она помотала головой в подтверждение. — Слишком…
— Опасно? — подсказал Джеймс.
— Хм, — она слегка нахмурила брови и посмотрела на книгу, — рискованно. Да и глупо было бы на один год переделывать свою жизнь. Всё-таки Ж.А.Б.А…
— Пф, — Поттер чуть было не закатил глаза. Его немного бесило, что Бэнгс такая нерешительная. Есть ведь задатки. Чего бояться? — Это всё отговорки.
— Нет. Это правда, — сказала Сивилла.
Её карамельно-карие глаза сканировали Джеймса будто бы насквозь, а он лукаво кривился. В приглушённом свете бледное лицо девушки казалось детским, и Поттер вдруг вспомнил о том вечере, когда его мучила бессонница. Вспомнил о её родителях и вдруг захотел узнать, не случилось ли чего-нибудь ещё.
Не понятно почему, но он чувствовал, что нужно это сделать.
— Привет.
До того, как Джеймс поднял голову, он уже знал, кто перед ним.
Девушка явно обращалась не к нему, но это же Лили! Поэтому Джеймс тут же ответил.
— Привет, Эванс.
Эванс сделала вид, что только что заметила его, и её брови резко взметнулись вверх.
— Поттер, — она слегка прищурилась, — и ты здесь.
— Ты ко мне? — самодовольно оскалился он, похлопывая рядом с собой рукой. — Присаживайся.
На лице старосты возникло такое выражение, будто она сейчас даст ему оплеуху или покажет язык, но девушка лишь отвернулась к Сивилле. Джеймс синхронно перевёл взгляд туда же.
— Ты говорила, что поможешь мне с планом занятий.
— Да, конечно, — легко ответила Бэнгс и бросила беглый взгляд на парня. — Тогда, мм… пойдём в спальню?
— А как же я? — обиженно надул губы Поттер. — Оставляете меня одного, значит? Вот уж не думал, что ты, Лили, такая бессердечная.
— Тебе бы не помешало посидеть в одиночестве и подумать о том, что если девушка долго тебе отказывает, то это значит, что ты ей просто не нравишься.
Эванс развернулась на каблуках и пошагала к лестнице, гордо подняв подбородок.
Джеймс захотел зарычать ей в догонку, словно обделённое животное.
Её прямая спина и рыжие волосы сводят его с ума. К слову, спину Лили он видел гораздо чаще, чем её лицо.
Не прошло и минуты, как рядом с Джеймсом оказался Сириус.
— Ну, как прошло? — посмеиваясь, спросил он. Видно же, что издевается! — Лили приходила?
— Нормально, — буркнул Джеймс.
А что ещё сказать? Никакого прогресса. Он даже не успел ни о чём таком спросить. Да и вообще забыл обо всём, как только появилась Эванс.
Сириус до сих пор пялился на него, поэтому Поттер не выдержал.
— Просто разговаривали. Всё шло хорошо, но потом появилась Лили и…
— Надеюсь, ты ничего не испортил?
— В каком смысле? — недоумевал Джеймс.
— Не затупил, как обычно, в присутствии Эванс? Ну, никак не показал, что она тебе нравится?
Поттер задумался.
Кажется, показал.
— Ты что — идиот? — даже не спрашивал, а утверждал Сириус, наблюдая за реакцией друга. Потом обречённо вздохнул, качая головой. — Теперь Бэнгс уж точно тебе не поверит после такого.
Мерлин, это ужасно. Вот дурака кусок!
Джеймс даже не подумал об этом!
Ему вдруг захотелось дать себе по лицу. Ну почему при виде Эванс он потерял голову?
— Нет, все конечно знают, что ты по ней сохнешь, но, блин… Возможно, если бы ты себя нормально вёл, Бэнгс бы подумала, что всё прошло или типа того…
Поттер уже не слушал. Он думал о том, какой тупой поступок только что совершил. Можно сказать, перечеркнул всё, что делал для налаживания отношений с Сивиллой.
Единственное, что он понял за это время — это то, что Бэнгс не такая уж и зануда, какой казалась в самом начале. Возможно, всё окажется намного легче, если он найдёт с ней общий язык. Ведь Сириус никогда не забудет об этом глупом споре, даже если Джеймс захочет не выполнять его.
__________________________________________________________________
*Специалис Ревелио — магическая формула заклинания, позволяющего обнаружить любые чары и проклятия.
