~Глава 68~К началу четвертого курса Тайный Дуэльный Клуб Гарри Поттера расширился до двадцати пяти человек, включая его самого: Малфой, Крэбб, Гойл, Нотт, Дэвис, Паркинсон, брат и сестра Уизли, сестры Гринграсс, Эджком, Броклехарст, МакЛагген, Блетчтли, Смит, Бэддок, Пьюси, Забини, Булстроуд; новички Джагсон, Мисер, близнецы Селвин, а также отсутствующие в Хогвартсе Перси Уизли и Маркус Флинт. Когда они все спустились в Тайную Комнату, Поттер, усевшись на свой импровизированный трон, долго молчал, рассматривая присутствующих, словно решаясь на какой-то особенно важный для него шаг. В руках он вертел изрядно помятое письмо с черной сургучной печатью. Члены Клуба безмолвствовали, не собираясь первыми перебивать ход его мыслей.
– Какой у нас план изучения в этом году, Мастер? – наконец, поинтересовался не выдержавший всеобщей тишины Малькольм Бэддок.
– План… да, у меня есть план, – задумчиво проговорил Гарри, возвращаясь из самосозерцания. – Но прежде… прежде я хочу сказать вам одну вещь. В этом году, мои друзья, грядут большие перемены.
– Мы это уже поняли на уроке профессора Амбридж, – фыркнула Астория Гринграсс.
– Эти перемены касаются не только политики Министерства Магии. Хотя все связано, я уверен в этом. И, если никто из вас не планирует в ближайшее время покидать Англию, вам придется поучаствовать в этих переменах. А если вы думаете остаться в моем Клубе – поучаствовать особенно. Некоторые из вас знают, о чем я говорю, некоторые догадываются. Прочие, возможно, будут шокированы моими словами. Но я считаю, что вы все вправе знать: Темный Лорд вернулся.
Те, кто не знал, ахнули. Смит выругался, МакЛагген нахмурился, Дафна Гринграсс тоненько взвизгнула. Нотт с Малфоем многозначительно переглянулись.
– Ты уверен, Мастер? – нерешительно уточнила Джинни.
– Я видел его лично, – ответил Поттер, – как вас сейчас. И вел с ним непростую беседу.
– И он тебя не убил?! – удивился Кормак МакЛагген.
– Мы не являемся политическими противниками, – Гарри пожал плечами. – Впрочем, до разговора с ним я о политике и не задумывался. И о текущем положении в нашей стране тоже. Между тем, как я понял, все очень плохо.
– Что именно? – напряженно уточнил Коктум Мисер.
– Я имею в виду засилье грязнокровок! – отрубил Поттер, заставив дуэлянтов невольно вздрогнуть от его грубости. – И не думайте, что я не проверял его слова! Сами подумайте: кто-то из вас знает хоть одного волшебника, у которого грязнокровки – и отец, и мать?
Переглянувшись ученики Клуба признали, что нет, не знают.
– Это потому, что маггловская кровь в них сильнее магической, – пояснил Гарри. – Все они – потомки сквибов, которые когда-то покинули магический мир. Их магия – просто случайность, ошибка, которую потом придется нести в генах и их детям тоже. И если мы будем смешиваться с ними… – он покачал головой.
– И что ты предлагаешь, Мастер? – осторожно осведомился Захария Смит.
– Сейчас не мое время предлагать, – буркнул Поттер. – Как я уже сказал, вернулся Темный Лорд. И направление будущего магической Англии будет указывать тоже он. Или Дамблдор, если победит, конечно.
– А не Министерство магии? – нахмурилась Мариэтта Эджком.
– Министерство по большей части уже под его контролем, – хмыкнул Гарри. – Добровольным контролем, хочу заметить, никакой подтасовки. И политика, которая сейчас диктуется – тоже его. Когда об этом узнают, шуму будет много… но вряд ли это поможет. Конечно, ничто не мешает нам всем прямо сейчас броситься к Дамблдору и рассказать, что реорганизация магического мира уже началась, вот только… – Гарри оглядел всех внимательным взглядом, – только стоит ли это делать? Политика Дамблдора – это политика грязнокровок. Дамблдора не интересует, что в будущем наша магия может исчезнуть, его беспокоит только настоящее. Как и многих других, которые думают, что после нас хоть потоп. И вряд ли вы сумеете их убедить, что сегрегация грязнокровок – жизненно необходимое дело, если мы хотим, чтобы и наши правнуки умели колдовать.
– Говори прямо, ты предлагаешь нам присоединиться к Темному Лорду?! – потребовал МакЛагген.
– Перед нами лежат три варианта выбора. Первый – присоединиться к Дамблдору. Второй – покинуть Англию. Третий… ты сам его озвучил, Кормак, – вздохнул Гарри. – Впрочем, большинство из нас еще достаточно молодо и может просто остаться в стороне и подождать, когда победит сильнейший. Даже мне Темный Лорд предоставил время на размышление. Вот я и решил поделиться своими размышлениями с вами.
– Ты же не просто так об этом заговорил, Мастер, – заметил Рон, внимательно слушающий речь Поттера. – Я уже понял, что ты не одобряешь Дамблдора. Но если бы ты хотел, чтобы мы остались в стороне, ты бы с нами вообще об этом не заговорил.
– Верно мыслишь, – кивнул Гарри. – Если мы останемся в стороне, спросу с нас никакого… но и пользы от нас никакой. А значит, пробиться вверх в новопостроенном обществе нам также будет сложнее. А вот если мы сможем оказаться полезными… после победы всегда раздают награды, как вы знаете. Но! – он поднял палец. – Если мы ввяжемся во все это, нам придется сражаться. И я не думаю, что Дамблдор отступит без боя или согласится сдаться. А Хогвартс – это настоящая крепость, где он запросто сможет собрать силы своих союзников. Когда начнется драка, мы можем спрятаться, а можем и ударить со спины.
– Я – за, – тут же заявил Малфой.
– Поддерживаю, – кивнул Нотт.
– Все это очень опасно, – заметила Мариэтта.
– Против Темного Лорда сражаться опаснее, чем за него, – фыркнула Панси. – Я тоже согласна, Мастер.
– Я приму решение большинства, – Захария Смит скрестил руки на груди.
– А я предлагаю анонимное голосование, – заявила Дэвис. – Может быть, мне не хочется высказывать свою точку зрения вслух!
– Никакой анонимности, – покачал головой Гарри. – Я для себя уже все решил. Тех, кто откажется участвовать, ждет Обливиэйт – рисковать я не собираюсь.
– А если я, положим, на словах соглашусь, а потом побегу к Дамблдору? – нахмурился Кормак. – Что убережет нас от предателей?
– Заклинание Доверия, наложенные на кольца, – тут Гарри позволил себе медленно улыбнуться. – Перед этим собранием я перенастроил их. Теперь кольца не снимаются. И не снимутся до тех пор, пока одна из сторон не победит.
– Тогда зачем Обливиэйт? – удивилась Дафна.
– Чтобы не попасться на допросе с Вертасерумом или Легиллименцией, – пояснил Гарри. – Я стараюсь предусмотреть все варианты.
Рон попытался переглянуться с Джинни, но та задумчиво смотрела в пол, ковыряя землю носком туфельки. Так что решение Рону пришлось принимать самому. Похоже, что Гарри, наконец, достиг точки невозвращения: после такого заявления, стоит кому об этом взболтнуть, Поттера запросто упекут в Азкабан как пособника Сами-Знаете-Кого. Или в Святого Мунго, если Гарри бредит, и никакого Темного Лорда на самом деле нет. Впрочем, Рон и сам видел его на втором курсе, так что причин сомневаться в словах Гарри у него не было. И он действительно не знал ни одного волшебника, у которого оба родителя были бы магглорожденными. Что если и тут Поттер прав? Но даже если прав, имеет ли право Рон решать за других, стоит ли им связываться с грязно… то есть магглокровками, или нет? Но если не он, то кто? Дамблдор? Даже Рон понимал, что для старого волшебника стабильность и спокойствие важнее гипотетического будущего волшебной Англии. Если бы это было не так, Дамблдор был бы министром, а не директором Хогвартса. Он не хочет перемен. А Темный Лорд хочет. И будет за них воевать. А значит, выбрать сторону все-таки придется.
– Я – за, – неожиданно раздался звонкий голос Джинни.
– Я тоже, – неожиданно для себя ляпнул Рон, досадуя, что упустил первенство сестре.
Дуэлянты соглашались один за другим.
– Хорошо, – наконец, медленно сказал Гарри, когда сомневающихся не осталось. – В конце концов, это в той же степени ваше решение, что и мое. В таком случае, нам следует начать готовиться. Скоро в Хогвартс прибудут наши… хм-м… союзники. И я не хотел бы, чтобы мы ударили перед ними в грязь лицом, – он резко поднялся со своего кресла. – Пора нам, друзья, начать учиться по-настоящему темной магии.
Выборку студентов Дурмстранга, готовящихся поехать на Тремудрый Турнир, директор Квиррелл полностью перепоручил преподавателю темных искусств. Предполагалась ехать только ученикам шестого и седьмого годов обучения: потенциальным чемпионам и небольшой группе поддержки. Наибольший потенциал оказаться лидером был у Алексея Волкова – Виктор Крам, изначально планировавший попытать счастья, внезапно оказался по уши загружен тренировками своей квиддичной группы.
Вообще, как мог заметить сторонний наблюдатель, на Турнир приглашались только те ученики, которые имели исключительно высший балл по темным искусствам и боевой магии. Оба предмета преподавал один и тот же человек, заслуживший в Дурмстранге сомнительную репутацию за то, что никогда не снимал капюшон с головы, отказываясь показывать остальным свое лицо. Ходили слухи, что он страшно изуродован после битвы с каким-то мифическим чудовищем, и только директор да избранные, в число которых входил и Волков, знали, что таится под капюшоном преподавателя. Алексей был необычайно горд являться частью их небольшой, но прогрессивной группы, готовящейся встать на путь будущих свершений и великих дел. Он не считал себя лидером – безусловно, лидером был сам преподаватель темных искусств – но являлся достаточно способным учеником, чтобы заслуживать некоторую благосклонность и внимание.
Сейчас вся группа интенсивного обучения темным искусствам собралась в кабинете профессора и с почтением внимала его словам.
– Как вы знаете, мое пребывание в Дурмстранге с этого года завершено, – вещал человек, небрежно прислонившийся к учительскому столу. – Я обучил вас всему, чему мог за это время, и даже немного большему, чем вы могли ожидать. Все вы готовы. Вы знаете нашу цель, знаете свои силы и знаете, что должно произойти. Никто из вас не должен сметь сомневаться в нашем успехе. Все идет, как должно. Мы начнем преобразование этого мира с Англии, как с наиболее ослабленной неверным политическим режимом страны, а когда закрепимся там, продолжим уже за ее пределами. Вы все знаете, что надо делать.
– Да, мой Лорд, – негромким хором прозвучали уверенные голоса его учеников. Волдеморт удовлетворенно улыбнулся.
– С этого дня я передаю вас Квирреллу. Он направит вас и укажет путь к цели. У него есть полное мое доверие и, я уверен, вы не станете играть против него в этой и без того сложной игре.
– Да, мой Лорд!
– Помните, Дамблдор опасен. Не приближайтесь к нему, не смотрите в его глаза, не ходите в его кабинет в одиночку. Нам не нужно, чтобы в последний момент он разгадал наш план. Он полагает, что я не рискну полагаться на столь молодых волшебников, как вы, но я знаю, что вы куда сильнее, чем кажетесь.
– Да, мой Лорд! – хор горделивых голосов.
– Хорошо, – Темный Лорд чуть помолчал. – верю в вас, мои друзья. Именно поэтому мы собрались сегодня здесь – чтобы скрепить наши отношения символом, который, без сомнения, вскоре станет символом нашей победы. Ты готов, Волков?
– Да, мой Лорд, – Алексей, не сомневаясь, вышел вперед и опустился перед Волдемортом на колени.
– Протяни левую руку.
Волков закатал рукав и протянул Темному Лорду свое предплечье. Тот крепко схватил юношу за запястье и надавил своей палочкой на бледную кожу.
– Морсмордре! – прозвучало шипение змеиного языка. Алексей скрипнул зубами: судя по ощущениям, Темная Метка буквально выжигалась на самой сути волшебника, накрепко впечатываясь в его плоть. Магия Темного Лорда переплеталась с магией новоявленного Упивающегося Смертью, ставя в его суть новые законы и правила, скрепляя акт добровольной переда верности новому господину. Это было похлеще Непреложного Обета, который мог принести любой, в о время как Метка принималась исключительно по доброй воле. Добровольно переданная верность – именно это целил в своих слугах Темный Лорд.
Наконец, мучительный ритуал закончился. Алексей осторожно поднялся с колен, стараясь не пошатнуться от внезапно охватившей его слабости, и неуверенным шагом вернулся в строй своих соратников. Волдеморт уже вызывал следующего. Волков украдкой покосился на свое предплечье и удовлетворенно улыбнулся: с этого момента для него начиналась та самая эпоха перемен.
Приближалась полночь. Премьер-министр Великобритании си¬дел у себя в кабинете в полном одиночестве и читал длинный и скучный меморандум. Строчки мелькали перед гла¬зами, не задевая сознания. Премьер-министр ожи¬дал звонка от президента одной далекой страны. Погода за окном была по- осеннему без-радостная. Промозглый туман и дожди… Уныло и пасмурно.
Он перевернул страницу меморандума, увидел, как много еще осталось, и бросил безнадежные попытки вникнуть в содержание документа. Потянул¬ся, закинув руки за голову, обвел тоскливым взором кабинет. Потом поднялся и подошел к окну, уставившись на редкий туман, липнущий к стек¬лам. И тут кто-то негромко кашля¬нул у него за спиной.
Премьер-министр застыл, нос к носу со своим испу¬ганным отражением в темном стекле. Звук был ему знаком. Он уже слышал раньше этот кашель. Очень медленно он повернулся лицом к пустой комнате.
– В чем дело? – спросил он, стараясь говорить с твердостью, которой на самом деле не ощущал.
На какое-то краткое мгновение премьер-министр позволил себе немыслимую надежду, что никто ему не ответит. Однако тут же послышался голос – бод¬рый, деловитый голос, который звучал так, словно зачитывал готовый текст по бумажке. Этот голос принадлежал похожему на лягушку человечку в длинном серебристом парике, что был изображен на маленькой грязной картине маслом, висевшей в дальнем углу комнаты.
– Премьер-министру магглов. Срочно необходи¬мо встретиться. Будьте добры ответить немедленно. С уважением, министр магии Эйвери, – человечек на картине вопро¬сительно посмотрел на премьер-министра.
– Эйвери? – удивленно переспросил министр. – Разве не с Фаджем?
– У нас были выборы, – холодно ответил портрет. – Время от времени это происходит.
– Послу¬шайте, сейчас не самое удачное время... – замялся министр. – Видите ли, я жду телефонного звонка... От президента...
– Звонок можно перенести, – сразу же отозвал¬ся портрет.
– Но я так рассчитывал на этот разговор...
– Мы организуем, чтобы президент забыл по¬звонить. Он позвонит вам завтра вечером, – ска¬зал человечек. – Просьба немедленно от¬ветить мистеру Эйвери.
– Ну, хорошо, – сказал премьер-министр слабым голосом. – Да, я согласен встретиться с мистером Эйвери.
Он поспешно вернулся к столу, на ходу поправляя галстук. Едва он успел снова сесть в кресло и при¬дать своему лицу по возможности непринужден¬ное выражение, будто ему все нипочем, как в пус¬том мраморном камине вспыхнуло зеленое пламя. Стараясь ничем не выдавать удивления и тревоги, премьер-министр наблюдал, как в пламени возник высокий и худощавый человек. Се¬кунда – и вот уже он ступил на прекрасный антикварный ковер, стряхивая пепел с рукавов дорогого костюма.
– Добро пожаловать, – коротко сказал премьер-министр. – Прошу вас, присаживайтесь. Чем я могу вам помочь?
Он внимательно разглядывал нового министра магии. Узкое бледное лицо, холодные серые глаза, неприятная улыбка. Этот волшебник внушал премьер-министру еще меньше доверия, чем предыдущий. Но ему не нравилась масса людей, замешанный в политике. Одним больше, одним меньше… какая разница?
– Прошу прошения, что заранее не предупредил вас о своем визите, – Декстер невозмутимо устроился в кресле напротив премьер-министра. – Но я и так откладывал свой визит дольше, чем необходимо. Увы, дела. Я интенсивно меняю политический курс магической Англии, и в связи с этим изрядно забегался. Можно сказать, визит к вам – это для меня своевременный отдых.
– И каковы же изменения? – нахмурился премьер-министр. Мог ли новый политический курс волшебников угрожать им, простым людям?
– Ничего сверхординарного, – скупо улыбнулся Эйвери. – В мои планах расширение границ нашего влияния, увеличение популяций и научный прогресс. В общем, все то же, что сейчас происходит у магглов. Нас прискорбно мало в этой стране, и мой политический курс планирует это изменить.
Премьер-министр нахмурился. Это однозначно угрожало стабильности взаимоотношений магов и простых людей. Министр Фадж клялся, что волшебники не будут посягать на территории не-волшебников, и именно это успокаивало премьер-министра больше всего. Малочисленность волшебного населения Великобритании. Меньше магов, чудовищ и колдовства.
– Но… но это совершенно недопустимо! – чуточку возмутился он. – Англия – остров, и большая часть его территории давно распределена!
– Мы планируем расширить наше лондонское обиталище, – сообщил Эйвери. – Разумеется, вам придется потесниться. Я знаю, вы можете закрыть некоторые районы, объявив их непригодными для жилья… скажем, там произойдет утечка газа или что-то в этом духе. Мы же поспособствуем, чтобы магглы в скором времени позабыли о существовании этих земель. Также нам потребуется место под новые фермы мануфактуры: увеличение количества население потребует увеличения производства.
– Это произвол! – премьер-министр стукнул кулаком по столу. – Мы так не договаривались!
– Мне, в сущности, наплевать, о чем вы договаривались с моим бездарным предшественников, – Эйвери лениво пожал плечами. – Я не спрашиваю. Я уведомляю. Если вы не хотите, чтобы вами магглы пострадали, вы заблаговременно вывезете их с наших будущих территорий. Считайте это, если вам угодно, экспансией.
– Я никогда не пойду на такое! – возмутился министр. – Это… это… это черт знает, что такое, черт побери! Нас же больше! Вы не можете начать с нами войну!
– Мы можем все, глупый дурак, – хмыкнул Эйвери, незаметно извлекая свою волшебную палочку. – Жалкие магглы… Империо!
Луч заклинания воткнулся прямо в лоб премьер-министра, и тот покорно застыл.
– Вот так ты мне больше нравишься, – удовлетворенно пробормотал Декстер, поднимаясь со своего места. – Сейчас еще не время открыто заявлять о себе… но и медлить тоже не стоит. Нам нужны ресурсы и территории, а кто, как не самый главный у магглов сможет нам все это предоставить без лишних расспросов со стороны?
Эйвери выглянул в коридор и молниеносно наложил Авада Кедавру на двух телохранителей премьер-министра, ожидающих его у двери. Теперь их заменят люди нового министра магии. В конце концов, негоже Эйвери самому контролировать все, что происходит у магглов. С них хватит и пары исполнителей, готовых ради Темного Лорда на все. Пусть выяснят у этого недочеловека все месторасположения хранилищ оружия, спрятанных со времен Второй Мировой бомб, научно-исследовательских лабораторий и прочих вещей, могущих помешать магическому прогрессу. И незаметно перехватят над ними контроль.
Власть в этой стране отныне должна принадлежать только волшебникам.
