Глава 7День четвертый. Часть вторая
У меня потемнело в глазах, и я почувствовал волну слабости, заставившей подкоситься колени. Ухватившись за перила, я с надеждой выжидал, что это состояние сейчас пройдет. Интересно: в порядке исключения, я не наблюдал никаких звезд. Через несколько секунд я пришел в себя и смог выпрямиться.
Первым делом я взглянул на Петунию. Она тем временем уже зашла в комнату, где находился Гарри и, очевидно, ничего не успела увидеть.
Как только Петуния узнает, что я настолько слаб, что каждое заклинание стоит мне большой затраты сил, то сразу же перестанет мне подчиняться. К счастью, на этот раз все обошлось.
Придется избегать лишних движений и чар - надо беречь силы. И главное, чтобы этого никто не заметил.
Глубоко вздохнув, я последним рывком преодолел оставшиеся ступени. Войдя в комнату, сел на стул, стоявший возле письменного стола и принялся наблюдать за Петунией, склонившейся над Гарри.
Она осторожно раздела юношу. Он даже не проснулся, и это было не очень хорошим признаком.
После этого Петуния принялась обтирать его губкой, и я смог еще раз разглядеть его повреждения. У меня поползли мурашки по телу, когда я увидел, насколько он тощий. Похоже, после случившегося с Блэком в Министерстве, юноша постоянно обвинял себя в смерти крестного и ел гораздо меньше, чем ему необходимо в его возрасте.
Чертов Блэк, честно говоря, был сам виноват в своей смерти. Ему не надо было так раздражать Беллатрикс своей глупой болтовней. Очевидно, Гарри так и не понял этого.
Во всяком случае, за время учебы, начиная с сентября, он потерял как минимум десять килограмм.
Что совершенно не значило, что я должен был бережнее относиться к нему во время занятий. Зачем же? Если уж Дамблдор решил сделать из него Героя, способного победить Волдеморта, то он должен знать, как можно больше.
А то, что он так похудел, было связано еще с тем, что Волдеморт каждую ночь пытался с помощью Окклюменции проникнуть в сознание Гарри и подчинить его себе. Об этом я узнал от Дамблдора в тот день, когда негодный мальчишка заснул прямо за столом во время урока Зельеварения, и я собирался наказать его.
Я сам, - с большой неохотой, конечно, - предложил Дамблдору помощь в занятиях Окклюменцией. Однако Дамблдор лишь покачал головой, отвечая, что Гарри не настолько доверяет мне, чтобы хоть чему-нибудь научиться. К моему сожалению, он был прав.
Если бы только эта глупая стрекоза, называвшая себя прорицательницей, никогда не произнесла этого предсказания, то надежда волшебного мира на избавление от зла не легла бы на плечи одного мальчика. Неудивительно, что он не выдержал. Хотя, я вообще не ожидал, что он так долго продержится. И теперь, обнаружив, какая чудная у него семейка и предполагая, какое замечательное детство он мог провести здесь, у Дурслей, я подумал, что для него это было не так уж и сложно. Выдержать такую жизнь...
Каким бы добродушным стариканом не выглядел Дамблдор, с одной добротой не сможешь противостоять такому могущественному волшебнику, как Волдеморт. Внешность многих вводит в заблуждение. Директор прекрасно понимал, что он делает, когда отдавал мальчишку на воспитание этим магглам.
Более внимательно разглядывая Гарри, я заметил, что его шрамы отличаются: одни были свежими, четкими, другие,- более раннего происхождения, - менее выделяющимися на смуглой коже. Эти шрамы были заработаны не только во время Квиддича.
С начала учебного года отметин у него прибавилось...
Подозреваю, что его непомерная гордость никому не позволила рассказать, насколько жестокими стали его схватки с Драко. Совершенно случайно, я подслушал на прошлой неделе, как Драко хвастался перед Гойлом заклинаниями, которые он наложил на Поттера во время их последней драки. Он, действительно, был хорошим Пожирателем Смерти.
Как же это типично для Гриффиндора: они никогда не понимали, когда следует проглотить свою гордость и попросить о помощи. Гарри в этом отношении был еще хуже, чем его отец.
Но Драко допустил роковую ошибку, оказавшись на линии удара волшебной палочки Гарри, одетым в робу Пожирателя, во время битвы за Хогвартс.
Я сам не видел этого - мне хватило собственных проблем в тот момент. Но когда все Пожиратели собрались на поляне, то Нотт рассказал мне, что Гарри наложил на Драко «Круцио» и «забыл» его снять... Жалкая смерть. Гарри отомстил ему за каждый шрам, появившийся на его теле после заклинаний Драко. И за всех своих друзей...
К уже имевшимся многочисленным шрамам теперь добавились «подарки» от Волдеморта и Пожирателей. Кроме всего прочего, еще и сломанная рука.
Мне нужно что-то предпринять, чтобы залечить его раны. К сожалению, иного выхода, кроме как отправить Петунию в аптеку за некоторыми травами, я не видел. Риск, на который я вынужден пойти.
Сварить зелье, исцеляющее за ночь, лишь из трав, продающихся в маггловских аптеках, я не могу. Но приготовить что-то, что ускорит процесс выздоровления, вполне возможно. К тому же, я уже наложил шину на руку, так что кости не должны срастись криво.
- Что Вы натворили с Гарри? Он выглядит так, будто его пытали! Никто не заслужил такого обращения с собой.
Эти слова буквально вышвырнули меня из моих мыслей.
Петуния стояла передо мной с видом разьяренного дракона, защищающего свою кладку. Очевидно, она все-таки испытывала материнские чувства к мальчику, отданному ей на воспитание. Быть может, они были слишком глубоко запрятаны, но под влиянием ужасного состояния Гарри, вырвались наружу.
Возможно, я все же недооценил ее.
- Я ничего с ним не сделал. Теми, кто это с ним сотворил, были Волдеморт и его лизоблюды. Я вытащил его оттуда, а теперь пробую помочь и защитить от возможных опасностей.
Петуния ощутимо вздрогнула при упоминании имени Волдеморта. Судя по всему, она уже слышала его. Я спросил себя, насколько много она может знать. Кто знает, не является ли это знание одной из причин, по которой она ничего не предприняла прошлой ночью?..
- Он Вас преследует?
- Если бы он мог, то сделал бы это. Надеюсь, что мне удалось сбить его со следа два дня назад.
- Я должна этому верить?
- В противном случае, этого дома уже не было бы, и вы все были бы мертвы.
- Назовите мне причину, по которой я должна верить Вам! – после некоторого молчания она добавила: – Сэр!
Похоже, мне не остается ничего другого, как рассказать ей какую-то часть правды. Но хотелось бы, чтобы Гарри не присутствовал при этом, пусть даже он без сознания или спит.
- Позаботься о юноше и спускайся в гостиную. Я отвечу на твои вопросы.
Ошарашенное выражение, появившееся на лице Петунии, показало, что она не ожидала такого поворота событий. Мысленно, я добавил себе еще одно очко.
Не ожидая дальнейших комментариев с ее стороны, я развернулся и покинул комнату, направляясь на кухню. Наполнив чайную чашку кофе, оставшимся от завтрака, я прошел в гостиную и уселся в кресло, ожидая прихода Петунии и стараясь не заснуть- на меня вдруг навалилась страшная усталость.
Примерно через полчаса, Петуния вошла в гостиную, неся в руках полный кофейник. Подлив мне кофе, она села в кресло напротив.
- Как много ты знаешь о нашем мире?
Мне не хотелось тратить свое время и нервы, разъясняя ей простые истины, как какому-то ученику, да еще не имея возможности снять баллы за несообразительность... Да и невозможно наказать ее за то, что она чего-то не понимает.
Петуния пожала плечами.
- Когда Лили была еще жива, я знала многое. В конце концов, мы были сестрами и иногда общались друг с другом. Я знаю о Волдеморте, знаю, что Хогвартс является школой волшебников, и о Министерстве я тоже слышала...
Почему она приняла эту обороняющуюся, почти агрессивную позу? Выпрямившись, скрестив руки на груди. Наверное, я должен был указать ей на то, что она должна и впредь обращаться ко мне «сэр». Но тут же отказался от этой мысли. Слишком утомительно...
- Это все?
- Да. Я ничего не хотела знать о вашем ненормальном мире.
- Почему нет?
От ее ответа зависело многое. Если она не хотела знать о нас, потому что слишком высокомерна и не считает нас такими же людьми, то я буду продолжать относиться к ней по-прежнему. Но если у нее другая причина для этого, то можно надеяться на ее помощь.
Я устал от войны с ней. Это стоило мне таких сил, что я решил попытаться бороться вместе с ней, а не против нее.
- Ваш мир...- она запнулась. Последующие слова, видимо, дались ей нелегко, но она продолжила: - Ваш мир не только украл у меня Лили, но и убил моих родителей. Этого достаточно?
- Не вполне. Что ты имеешь в виду под «украл Лили»?
- Я всегда очень любила мою младшую сестру, мы были почти неразлучны. Мы делились всем, доверяли друг другу, но после того, как она получила это письмо и уехала в вашу школу... она увидела другой мир, который не могла разделить со мной. Когда она вернулась после первого учебного года, то я заметила, что от наших прежних дружеских отношений практически ничего не осталось. У нас не стало никаких общих интересов, я ее не понимала. Поэтому я возненавидела весь волшебный мир и не хотела иметь с вами ничего общего. Вы украли у меня мою сестру!
Рассматривая ситуацию с этой стороны, я признался себе, что понимаю Петунию, но не мог понять другого- почему она так обращалась с Гарри?
- Почему ты так обходилась со своим племянником?
- Ему не так уж и плохо было у нас. Он получал практически все, что ему было нужно. Единственное, что я не могла ему дать- это любовь. Я знала, что рано или поздно потеряю и его. Я не слепая и не глухая. Я знаю, что Джеймс и Лили погибли в схватке с Волдемортом, и что Гарри победил его. Почему он не сделал этого прежде, чем погибли его родители? Почему Волдеморт снова в силе?
- Гарри не мог его убить. Он просто лишил его силы на некоторое время, потому что любовь матери защитила его. Это был всего лишь вопрос времени - миг, когда Волдеморт снова вернется.
- Но почему он хочет убить Гарри? Хочет ему отомстить? Гарри же только ребенок!.. Я знаю, это странно слышать от меня - я никогда не относилась так к нему. Но я просто боялась любить его, зная, что потеряю, как потеряла Лили. Второй раз я бы этого не вынесла.
Петуния выглядела несчастной. Но я не испытывал ни малейшего сострадания к ней. Зная, как она обращалась с этим ребенком... Пусть скажет спасибо, что я не наложил на нее никакого проклятия!
И мое отношение к Гарри Поттеру не изменилось ни на йоту. Нет.
- Ну, Волдеморт не хочет отомстить Гарри. Все дело в предсказании, которому все верят. В нем говорится, что Гарри является тем, кто сможет победить Волдеморта.
- Но Вы не верите этому?
Я только фыркнул.
- Видение только тогда становится пророчеством, когда в него начинают верить люди. И если оно произнесено истинным прорицателем. Трелони глубоко верила в свои силы, но от нее мы услышали только одно предсказание. Откровенно говоря, я не верю ему. Но все остальные волшебники, к сожалению, да.
Петуния не решилась что-либо сказать по этому поводу, поэтому мы просто посидели молча.
Через некоторое время она собралась с мужеством и осторожно откашлялась.
- Да?!
Я бы не назвал себя сегодня особенно общительным. Да и никогда им не был.
- Нам из-за вас угрожает опасность? Хотя Вы сказали, что сбили Волдеморта с толку, но я боюсь, что он рано или поздно найдет вас. Он убил моих родителей, когда не смог найти Лили.
Вопрос был вполне справедливым. Я обдумывал его некоторое время, прежде ответить.
- Вы находитесь в опасности с самого первого дня присутствия Гарри в вашем доме. Конечно, мы приняли все необходимые меры предосторожности, так что Волдеморт даже не знал, что вы существуете. Но так как Министерство разрушено, и многие волшебники погибли... я не знаю, как долго продержатся защитные заклинания, наложенные на этот дом.
Я не стал говорить ей, что на самом деле вся защита зависит от жизни одного единственного человека. Она бы не поняла этого.
- Почему Вы не рассказали этого вчера вечером?
- Вы бы мне поверили?
Петуния задумчиво посмотрела на меня.
- Скорее всего, нет. Вчера я приняла Вас за сбежавшего уголовника. В конце концов, крестный Гарри тоже разыскиваемый преступник.
Ах, да, великолепный Блэк. Его мать могла бы гордиться, если бы услышала с каким презрением отозвалась о нем Петуния. Но я ничего не ответил.
- Однако Вы не ответили на мой вопрос. Мы в опасности?
Она действительно смелая женщина. Особенно, если учесть, что я сегодня утром угрожал ей наказанием и даже наложил на нее проклятие.
Пришлось немного уступить ей.
- Предлагаю следующее для вашей защиты. Я останусь здесь, пока Гарри не станет хоть немного лучше. Если я смогу сварить соответствующие зелья, то это займет два или три дня. Прежде чем мы уйдем, тебе нужно будет присмотреть за мальчиком, пока я не найду надежное место для укрытия. И пока я буду находиться здесь, то буду постоянно проверять состояние защитных заклинаний. Если они падут... мы будем вынуждены покинуть этот дом, невзирая на состояние Гарри. Если Волдеморт нас не видел и не сможет узнать, что мы находились именно здесь, то вы находитесь в безопасности. У него не слишком много осталось слуг, чтобы рыскать повсюду. Если вы захотите, то сможете спрятаться в волшебном мире, хотя я и не дам никакой гарантии, что там сейчас безопасней, чем здесь.
Я не мог себе представить, чтобы Вернон или Дадли добровольно решились отправиться к нам, и поэтому ожидал отказа.
Петуния размышляла над моим предложением несколько минут.
- Я принимаю Ваше предложение, но, в независимости от того, что произойдет, мы не собираемся отправляться в волшебный мир. Если нам придется скрываться, то доставьте нас к сестре Вернона. Ее собаки будут довольно милым сюрпризом для наших преследователей. Думаю, что смогу уговорить Вернона уехать в командировку по делам фирмы. У него много клиентов в Европе, с которыми он уже довольно давно хочет получше наладить деловые отношения.
Я спросил себя, что это могли быть за собаки, если они опасны для волшебника. Очевидно, Петуния все же не поняла, что Пожиратели – не малолетние хулиганы из подворотни и пройдут по трупам, абсолютно не задумываясь, лишь бы достичь желаемого. Однако, она прекрасно поняла, что небезопасно укрывать нас в своем доме.
- Договорились. Если это будет нужно, мы доставим вас к сестре Вернона.
Улыбка тронула ее губы.
Согласиться с этим было тем проще, что именно это я для них и планировал. Даже если про меня рассказывают, что я глотаю первоклассников на завтрак, я не собираюсь оставлять беззащитных магглов без малейшей поддержки. Никто не заслуживает быть замученным до смерти.
- Ну что ж, с этим я могу смириться.
Она протянула мне руку, и я пожал ее. Не знаю почему, но в этот момент я ей полностью доверял.
Ну, вот... Теперь мне нужно найти кого-то другого, на ком можно будет выместить плохое настроение.
- Что же касается Дадли...
Я удивленно взглянул на нее. Она что, умеет читать мысли или хочет попросить о снисхождении для сына?
- К моему сожалению, Дадли не стал таким сыном, какого я себе желала. Когда он увлекся боксом в прошлом году, я надеялась, что он станет немного лучше. Но во время каникул он потерял интерес к спорту и перестал не только тренироваться, но и встречаться со своими друзьями. Он прибавил примерно двадцать килограмм в весе...
И что?.. Почему она мне все это рассказывает?
- И каким образом это касается меня?
Петуния глубоко вздохнула и уставилась на свои руки, сложенные на коленях. Затем она взглянула на меня.
- Я думаю, пришло время ему понять, что существуют определенные рамки, иначе из него никогда не вырастет приличного человека. Меня он не уважает... на прошлой недели он ударил меня и пригрозил, что это повторится, если я не приготовлю ему его любимые блюда. Этот момент стал для меня самым горьким в моей жизни.Я поняла, что слишком избаловала его. Вы указали ему его место, и он боится Вас. Сможете ли Вы продолжать в том же духе?
Вот этого я совершенно не ожидал! Замечательный способ спасения моего настроения. Да-а... Кивнув, я согласился на ее предложение.
Послеобеденное время я использовал для того, чтобы отдохнуть. После того, как мы пообедали, я, вручив Петунии список необходимых трав, отправил ее в ближайшую аптеку. Во время ее отсутствия, я расположился в гостиной, наслаждаясь тишиной.
Когда она вернулась, я сварил исцеляющее средство для Гарри. Он беспрекословно выпил его, даже не просыпаясь. Я все больше убеждался, что он просто не хочет просыпаться, но не знал, как убедить его очнуться, вернуться в реальность. Наверное, нужно просто подождать следующего дня, когда зелье подействует, и затем испробовать все возможное, чтобы разбудить его.
К сожалению, это зелье абсолютно не действовало на меня. Хотя мое тело привыкло к различным проклятиям и их последствия были не особенно заметны внешне, тем не менее с каждым днем становилось все проблематичнее избавиться от них.
Дадли до сих пор находился в ванной и даже не пробовал оттуда выйти. Что, впрочем, меня не особенно интересовало.
Интереснее стало, когда Вернон появился в доме ровно в шесть часов вечера, как я ему и приказал.
Петуния потащила его в гостиную прямо с порога. Я не знал, о чем они говорили, так как был в комнате наверху, чтобы напоить Гарри.
Я слышал только рев Вернона: «Если ты ему веришь, то ты просто сошла с ума!Тебя нужно отправить в дурдом! Я не собираюсь подвергать нас опасности из-за этого мальчишки! Это твои придурочные родственники!.. И не пойти ли ему куда подальше!» После этого комментария я услышал звук пощечины. Разьяренная Петуния вылетела из гостиной и, развернувшись на пороге к Вернону, закричала:
- Тебе все равно никто не поверит, что у нас поселился волшебник. Если ты обратишься в полицию, то они просто упрячут тебя в психушку. Я уже попробовала поговорить с Мардж, и она мне не поверила. И намного лучше попытаться самим ему помочь, чем постоянно подчиняться его приказам. Ты все равно целый день на работе и не должен будешь это выносить. А если ты против, то можешь поискать себе кого-нибудь другого, кто будет для тебя готовить. И забудь о званом ужине на следующей неделе. И свои рубашки тоже можешь сам себе погладить!
С этими словами, она захлопнула перед озадаченным супругом дверь.
Мне доставило удовольствие слушать, как она объяснила муженьку, кто в доме хозяин. Характер еще тот...Кажется, я начал понимать, что Лили была не единственной в этой семейке, кто время от времени норовил взорваться от ярости. Сходство между ними в этот момент было абсолютным.
Так как уже наступило время ужина, я решил выпустить Дадли из ванной.
Подойдя к ванной, снял заклинание, открыл замок с помощью «Алохомора» и бросив на Дадли, жалко скорчившегося на унитазе, сухой взгляд, приглашающе махнул рукой.
Он знал, что от него требуется, и даже не пытался сопротивляться. Поднявшись, он направился к лестнице.
Когда я увидел, с каким трудом он спускается по лестнице, то понял, как я смогу достаточно над ним поиздеваться, без того, чтобы Петуния сочла это слишком жестоким.
Ужинали мы без Вернона. Мне было это безразлично, так как я понял, кто является главой этой семьи.
Ужин прошел в тишине, никто из нас не знал, что можно сказать. Когда Петуния стала убирать со стола, я повернулся к Дадли.
- Где ты хочешь провести ночь? Снова с нами наверху или в чулане? – я еще не забыл, как он меня назвал и был уверен, что ему будет сложно уместиться в каморке, учитывая его размеры и вес.
Он скривился, словно собирался захныкать. Неужели он думает, что на меня это подействует?!
- Если ты сейчас заревешь, то я подберу для твоего ночлега еще более неудобное место. И решай быстрее, иначе я приму решение за тебя.
Его лицо довольно быстро приняло нормальный вид.
- Я... я буду лучше спать в чулане.
- Как ты должен мне ответить?
Мальчишка нервно сглотнул, но в его памяти еще были свежи воспоминания о том, как я обошелся с его отцом сегодня утром, поэтому он произнес:
- Я переночую в чулане, сэр.
- Хорошо, тогда иди в ванную, почисти зубы, затем возьми из своей комнаты все необходимое для сна и сделай так, чтобы я тебя не видел до завтрашнего утра.
Ему потребовалось почти два часа, чтобы выполнить все приказания, отданные мной, настолько медленно он передвигался по лестнице. Ему пришлось три раза спуститься и подняться, чтобы перенести все необходимое в чулан. Я наслаждался этим зрелищем.
Петуния присоединилась ко мне, в то время, как Вернон сидел в гостиной.
Когда Дадли наконец-то втиснулся в каморку, было уже совсем поздно, и я тоже направился в постель. Однако, прежде я запер чулан заклинанием и пояснил Вернону, что Дадли выйдет из этого помещения только тогда, когда я этого захочу. Кроме того, я доверял Петунии. Без сомнения, она будет держать своего мужа под контролем, чтобы он ничего не натворил за ночь.
Поднимаясь по лестнице, я не мог отказать себе в удовольствии и специально посильнее потопал на ступеньках, расположенных над чуланом. Я представил себе, как маленькие облака пыли опускаются на голову Дадли, однако через мгновение прогнал эти мысли. После того, как мальчишка несколько раз протопал по лестнице вверх-вниз, там, скорей всего, совершенно не осталось никакой пыли.
Оказавшись в комнате, от идеи разделить сегодня кровать с Гарри я отказался. Взяв подушку с кровати, улегся на пол, укрылся мантией и почти сразу погрузился в беспокойную дремоту.
