Глава 7. Оглядываясь назадПосещение Косого переулка встревожило Рики, хотя он и не сразу это понял. Виной тому послужили, частично, маггловкие привычки. Он ожидал, что на всех столбах будут развешены объявления «Разыскиваются…» с фотографиями и всем прочим. Не обнаружив ничего похожего, Рики поначалу пришел в недоумение. Позже, проанализировав свои ощущения от пребывания в толпе книжного магазина, а потом слова Дика о Министерстве и панике, он догадался. Маги не нуждались в напоминании, они носили в себе страх, слишком сильный, чтобы его еще провоцировать. Он уже предвкушал, какая атмосфера сложится в любимой школе к началу года.
Помимо этого, он никак не мог подавить не до конца осознаваемое разочарование. Причину этого Рики смог определить только через несколько дней, и объяснялось все, пожалуй, простым любопытством. Желание поглядеть на развешанные колдографии преступников означало ни что иное, как желание видеть их лица.
Рики сталкивался с последователями Темного Лорда почти каждый год, но никогда не знал, как они выглядят. Даже тот, что притворялся преподавателем защиты от темных сил, изменил внешность. Обычно же лица Упивающихся смертью скрывали маски, а все прочее – плащи с капюшонами. Если раньше это делалось для того, чтоб затруднить опознание, то теперь они, по всей вероятности, таким образом отдавали дань своим традициям.
Когда он явился домой с покупками, домочадцы уже начали ужинать. Миссис Дуглас, открыв дверь, была шокирована и тут же возжелала знать, чем он так нагрузился. Папе пришлось отвлечь ее, кроме того, как Рики понял позже, своим вопросом она вовсе не пыталась добиться ответа, а лишь выказать свое потрясение.
Поначалу и мама, и папа удивились, поняв, что он побывал в Косом переулке, но даже словом не обмолвились по этому поводу. Его тут же послали мыть руки, вовсю расхваливая гренки. И чем естественнее они вели себя, как обычно, тем больше Рики чувствовал, что им очень хотелось бы попенять ему. И причину такой сдержанности Рики видел в том, что родители не хотят пугать его.
Он размышлял об этом и перед сном. Безусловно, дяде Гарри удалось внушить им мысль об осторожности и бдительности. Да что там дядя Гарри, он был неповинен в том, что на свободе целая армия преступников, которых так опасается мама. Рики уже довелось убедиться, что она реагирует на угрозу очень остро и подчас принимает достаточно крутые меры, вплоть до переезда в Италию. Он, безусловно, поступил некрасиво, прогулявшись по колдовскому кварталу не только без сопровождения, но и почти целый день. Извиняло его лишь то, что все это время она была в театре и не знала о его длительном отсутствии.
Он долго ворочался в постели, а когда проснулся, оказалось, что все уже позавтракали и разъехались по своим делам. Даже миссис Дуглас ушла в прачечную. В записке, оставленной рядом с закрытым салатом на кухонном столе, она сообщала, что скоро вернется, а завтрак в микроволновке – как будто он сам не догадался бы.
«Надо же, оставляют такое сокровище, как я, без присмотра», – подумал Рики, жуя. Он старался развеселить себя, но при каждом неожиданном скрипе или шорохе вниз по спине пробегал холодок. За это юноша все больше раздражался, но не мог злиться ни на кого, кроме самого себя. Рики никогда не считал себя трусом, поэтому сначала постарался не обращать внимания. Но все равно напряжение не проходило.
Он вспомнил, что тетя Мария, сестра бабули, уверяла, будто, чтоб успокоиться, надо принять расслабленную позу. Он сел в кресло, закрыл глаза и сконцентрировался на мыслях о мягкости сидения. Это действовало, пока он так и сидел. Но вскоре ему это просто надоело. Он представил, каково выглядит со стороны, и тут же внутри возникло сопротивление. Такое времяпровождение, во-первых, казалось ему странным для парня на каникулах, во-вторых, не давало возможности заняться хоть чем-то интересным.
Тогда Рики решил попробовать иной способ и призвал на помощь свой разум. Он привел сам себе логические аргументы. Ведь до сих пор никому из его врагов не удавалось попасть в этот дом. Если такого не было вообще никогда, то по закону больших чисел и не должно произойти. Но та же логика подсказала, что изменились обстоятельства.
К тому моменту Рики уже понял, что действует на него наиболее угнетающе. Что-то зловещее мерещилось ему в звенящей тишине, разлитой в доме. Он уже успел забыть нехитрый способ, с помощью которого магглы обычно создают иллюзию присутствия рядом кого-то. Рики немедленно взялся за пульт и включил телевизор.
Это средство помогало с переменным успехом. Рики никогда не смотрел телевизор просто так, от нечего делать, поэтому это оказалось для него сомнительным развлечением. Некоторые программы были откровенно занудными, так что внимание сразу отвлекалось от них, заставляя концентрироваться на том, что происходит в доме. Другие точно специально делались с таким расчетом, чтобы производить панику. Рики остановился было на передаче про жизнь золотистых хомячков, но она быстро закончилась.
Через час он устал от ящика, сделал звук потише и отправился за палочкой. Ему было просто необходимо чувствовать ее в руке. Впрочем, по пути он на всякий случай вооружился вазой. И, несмотря на это очевидное проявление страха, внутри заиграла необузданная отвага.
Школьный сундук со всеми вещами Рики держал в своей комнате. Там же находилась и волшебная палочка. Рики не одобрял типичного пристрастия магов к этому атрибуту, но, трезво рассуждая, признавал, что в случае действительного нападения Упивающихся смертью любое другое оружие окажется бесполезным.
Он еще не успел покинуть гостиную, когда за его спиной зазвонил телефон. Рики остановился. Аппарат продолжал дребезжать, и, хотя мелодия звонка была довольно приятной, напоминая щебет канареек Пита, все же сейчас она действовала ему на нервы.
Как назло, он знал, что поблизости никого. Пришлось снять трубку.
– Алло, – услышал Рики незнакомый мужской голос. Впрочем, он мог быть и женским, только очень низким.
– Дом Макарони, здравствуйте, – сказал Рики, желая поскорее закончить.
– Можно услышать Рики Макарони? – попросил незнакомец.
За долю секунды мир переменился. Рики понятия не имел, с кем разговаривает, но это не казалось ему угрожающим – до того, как было названо его имя.
– Я слушаю, – сказал он как можно ровнее. – Кто это?
– Совсем не узнаешь? – уточнил голос в трубке.
По правде, Рики не мог вспомнить, но и не поручился бы, что никогда не говорил с этим человеком.
– Роджер Пуддис, – представился неизвестный, и пока Рики соображал, не слышал ли такую фамилию среди Упивающихся смертью, соизволил уточнить, – мы учились вместе в начальной школе.
– Да, конечно! – дошло до Рики, и как будто гора свалилась с плеч. – Ну, и как ты?
– Переезжаю в Австралию, – сообщил бывший одноклассник. – Вот решил устроить по этому поводу небольшую тусовку.
– Здорово, – сказал Рики, потому что пауза в трубке подразумевала, что от него ожидают ответной реплики.
– Значит, придешь? – обрадовался Роджер.
– Ну, хорошо, приду, – согласился Рики.
Разговор с приятелем продолжался и после того, как вернулась экономка. Они беседовали о разных малоконкретных вещах, Роджер делился новостями о тех одноклассниках, с которыми уже созванивался.
– Кстати, – спросил он, – ты по-прежнему общаешься с той девчонкой… вот черт, забыл?
– С Даниэлой? – догадался Рики. – Да, постоянно.
– Помню, вы постоянно были вместе. Саймон страшно ревновал, – заявил Роджер.
– Да ну?! – удивился Рики. Он никогда ничего такого не замечал.
– Да-да, – подтвердил Роджер. – Дело прошлое, теперь уже можно сказать. Ну, так ты, может быть, ей передашь, что я ее тоже приглашаю. А то у меня ее телефон куда-то подевался. Она не переезжала?.. И хорошо, что нет. С ней и приходи, записывай адрес, потому что я теперь живу у отчима…
Только положив трубку, Рики смог в полной мере оценить, насколько позорно с его стороны было поддаться неконтролируемой панике. Надо же, дожить до пятнадцати лет и бояться остаться одному в доме!
«Так нельзя, – подумал он. – Неужели я теперь каждый раз, как позвонят по телефону, начну трястись?! Поменьше бдительности и советов дяди Гарри!».
– Ричард, ты это смотришь?! – столь же неодобрительно, сколь и недоверчиво поинтересовалась миссис Дуглас.
Рики бросил взгляд на экран и автоматически состроил невинную физиономию: экран как раз демонстрировал, как одна элегантно одетая, но мало воспитанная женщина отвешивает оплеуху другой, такой же «бизнес-леди». После этого они продолжили ругаться; со всей очевидностью, Рики посчастливилось любоваться сериалом. Миссис Дуглас их не выносила, и, если нечто подобное смотрели итальянские бабушки и тетушки, снисходительно морщилась и помалкивала. Но мужчина, западавший на тележвачку, был в ее глазах едва ли не деградантом. Тем более, молодому парню не пристало проявлять такие интересы, и миссис Дуглас в расстройстве покачивала головой из стороны в сторону.
– Нет, я просто так включил, чтобы нескучно было, – объяснил он, и ту же вспомнил, что телевизор в качестве фона она тоже не одобряет. И, конечно, если Рики не сумел сам заполнить свое время полезными делами, она от души готова была в этом ему помочь…
– Если тебе нечего делать, порежь капусту, – улыбнулась экономка.
После обеда Рики прямо спросил отца, охраняют ли их авроры. Ответ был краток и конкретен.
– Безусловно, да, – сообщил сыну Диего Макарони. – Мне, в общем, не особенно это нравится – жить как в аквариуме. Но я понимаю, сейчас это необходимо. Я специально не стал спрашивать, каким образом они нас контролируют, чтоб не впасть в паранойю. Знаю только, что в доме никого лишнего нет, и то хорошо.
Как ни странно, узнав об этом, Рики и рассердился, но в глубине души почувствовал себя лучше. Он хотел быть в порядке, даже если его уберегут другие.
После этого Рики вплотную занялся приглашением Роджера. До конца каникул оставалось меньше двух недель и, по всей видимости, эта вечеринка должна была стать последним развлечением перед самым хлопотным и нервным годом в школе.
Он совершено точно знал, что явиться к Роджеру в таком же виде, что и в театр – несусветная глупость. Но, в то же время, явиться в футболке тоже казалось ему не слишком праздничным. С другой стороны, может быть, если все запросто, то так и надо, а он отстал от жизни, впитав устаревшие колдовские понятия. Как бы то ни было, сам он не мог решить, какому варианту отдать предпочтение.
Самое простое решение он принял не сразу. Но все-таки Рики обратился к брату за советом, как одеться на вечеринку.
– Что касается Сэма, то он принял бы меня в любом виде, – сказал Пит. – Но вы давно ведь не общались? Даже не знаю, в той компании может быть прият какой-нибудь определенный стиль.
– Вряд ли. Они не видели друг друга столько же, сколько я – их, – сказал Рики.
Он позвонил Даниэле и предал приглашение одноклассника. Разумеется, она согласилась пойти.
– Это уже второй раз, когда мы идем вместе, – констатировал Рики.
– И тебя попросили передать мне, – в раздумье произнесла Дан. – Замечательно, что мы вместе до сих пор, а то я бы никуда не попала. У меня как раз нет никаких планов…
Но особого энтузиазма она, судя по тону, не испытывала. Рики, вообще-то, тоже, хотя не стремился признаваться в этом. За четыре года бывшие одноклассники стали для него людьми малознакомыми, если не совсем посторонними. Он охотно узнал бы, как они живут теперь; но для этого хватило бы справки по телефону. Впрочем, ему, как и Даниэле, тоже было нечего делать под конец лета.
Рики не сомневался, что, несмотря на все опасения, родители не стали бы доносить Поттеру о его планах. Возможно, телефоны прослушивались, но после разговора с Роджером в тот же день его посетил крестный «для серьезного разговора».
О вечеринке он, впрочем, не заикнулся. Главной темой был «Хогвартс».
– Предстоящие экзамены, Ричард, могут исполнить твою мечту первого курса. Если ты не сдашь СОВ, твое обучение прекратится, – меланхолично пригрозил Гарри Поттер, что при его гриффиндорском характере выглядело очень странно. Впрочем, он тут же добавил: – Но я видел твои оценки и знаю, что тебе это не грозит. Все годы ты учился вполне прилично, я надеюсь, так будет и дальше?
Он вопрошающе поглядел на крестника, который смирился с нотацией, но не предполагал, что еще придется соглашаться.
– Дядя Гарри, это зависит от того, какую оценку надо получить, чтобы продолжать обучение, – ответил Рики.
Миссис Дуглас, поставив поднос с чаем, уже минуту назад могла удалиться. Гарри Поттер это заметил.
– Между прочим, сэр, – заговорила она сурово, воспользовавшись его вниманием, – экзамен – это ненормальная ситуация. Человек может растеряться, и я бы сказала…
– Я не могу согласиться с Вами, мэм, – ровно произнес Гарри Поттер. – Подобные недоразумения совсем некстати. К тому же я знаю Ричарда. Он не растеряется.
Их взгляды встретились. Внезапно Рики впервые вспомнил, что им доводилось вместе встречать опасность. В некотором роде то, как удачно он, школьник, и его друзья тогда отражали атаки, казалось теперь невероятным. Но никогда он не медлил и не колебался. Когда все заканчивалось, ему, конечно, случалось переживать о том, как все могло обернуться, если бы что-нибудь пошло не так, но это не имело значения.
Сдавать экзамены Рики тоже доводилось, и он как-то не испытывал по отношению к ним особенного трепета.
Миссис Дуглас извинилась и ушла. Несомненно, Гарри Поттер понял, насколько он ей не симпатичен, но воспринял это так же беспардонно, как всегда.
– Даже эта женщина волнуется, хотя она не является членом твоей семьи, – догадался дядюшка использовать ее в назидательных целях. – Ты начал готовиться на каникулах?
– Нет. А Вы? – спросил Рики.
– К моему стыду, нет, – признался Поттер, отчего на секунду стал чуточку симпатичнее. – Но мой друг, леди Гермиона, получила почти всех СОВ на высший балл потому, что…
– А какую СОВу не на высший балл? – оборвал Рики. Он знал, что уважаемая леди в свое время была идеальной ученицей, но это не помешало ей в настоящее время висеть, как дамоклов меч, над головами добропорядочных сограждан. Добропорядочных, потому что иные ее попросту не слушались. Рики относился к боевой подруге крестного отца с должным почтением, но вовсе не стремился быть на нее похожим, поэтому пример, приведенный дядюшкой, его не особенно вдохновлял на учебные подвиги.
– Защиту от Темных Сил, – признался Поттер, подумав, стоит ли выдавать такую тайну. – Но у нее было меньше практики, чем у меня – я уже несколько раз сталкивался с Лордом…
– А Вы мне советуете – «ни во что не впутывайся»! – сделал замечание Рики. – Но если больше практики?..
– Прекрати! – поморщился дядя Гарри. – Надеюсь, ты не играешь подобными высказываниями на нервах твоих родителей. Эти люди просто святые…
Поняв, что сболтнул лишнее, Поттер осекся.
– Большое спасибо, – нахмурился Рики. – Что-нибудь еще?
– Я еще хотел переговорить с тобой о другом, – подхватил Поттер. – Думаю, у нас больше не будет случая обсудить это. Как глава попечительского совета «Хогвартса», я имею некоторое влияние на внутришкольные дела. Поэтому я настоятельно рекомендовал профессору Снейпу назначить тебя старостой. Мне думается, ты хорошо справляешься с организационной работой, – Гарри неопределенно пожал плечами.
– Значит, выбирает он, – полувопросительно произнес Рики.
– Конечно. Кто лучше завуча колледжа знает своих учеников? Я всегда считал, что к тебе он благоволит. Да и ты его принял в качестве наставника, в чем мне, увы, отказано.
Так и было, поэтому Рики не мог справиться с обидой на Снейпа. Но показывать свои чувства крестному мальчик не хотел, поэтому ответил даже агрессивно:
– Если бы Вы были честны со мной, дядя Гарри, возможно, могли бы рассчитывать на мое доверие.
– Мы уже говорили об этом, – Поттер частично перенял его тон. – Моя обязанность – помочь тебе, если требуется, с определением профпригодности. У тебя есть планы?
– А это обязательно решать сейчас? – Рики не был готов к серьезному разговору на эту тему, но, опять же, не хотел обнажить легкомыслие в столь серьезном вопросе при Потере. В нем взыграло редкое упрямство, словно крестный отец своей заботой посягал на его самостоятельность, и он вознамерился во что бы то ни стало держать его подальше.
– Нет, – не очень охотно признался Поттер. – На самом деле, собеседование с каждым учеником проводит завуч. В школе будут выдаваться информационные листы.
– Ну, тогда я их прочитаю и подумаю, – пообещал Рики.
Но у Рики создалось впечатление, что дядюшка Гарри уж очень заботился о его самоопределение. Возможно, даже сожалел, что не был его завучем. При мысли об этом Рики ужаснулся и едва не перекрестился: «Только этого не хватало моему многострадальному колледжу! Поттер в «Слизерине», завуч…Бя!».
Расстались они вполне мирно. Дядя Гарри пообедал и рассказал, как поживает котик, которого унаследовала от Арабеллы Люси Макарони. Теперь Тигр проживал у старшего сына мистера Поттера, Джеймса, так что Рики предполагал, что котик, получивший навыки дрессировки у Пита, мог уже научиться у своего юного хозяина драться. Но ни в чем таком дядя Гарри не признался.
В назначенное время Рики и Даниэла встретились возле того дома, где предполагалась вечеринка. В этот раз Дан выглядела почти буднично, разве что в блестящей блузке.
– Надеюсь, тебе не пришлось ждать меня? – озабоченно спросила Даниэла.
Рики развеял ее опасения. На само деле, он опасался, что придет позже нее.
Швейцар на входе пропустил не сразу; спросил их имена, позвонил и только потом разрешил войти.
– Как долго ты намерен оставаться у Роджера? – осведомилась Дан в лифте.
– Пока будет интересно, – пожал плечами Рики. – А что?
– Мне нравится, как ты рассуждаешь, – усмехнулась Дан.
Рики постарался пожать плечами как можно небрежнее, но внутренне насторожился. Закралась догадка, которая раньше не приходила ему в голову: он отвык от обычных понятий, в которых все эти годы варились его одноклассники. Необходимость следить за собой в этом плане значительно портила удовольствие.
– Ты считаешь, нетипично? – спросил он.
– Обычно остаются до утра, – пожала плечами Дан. – Конечно, если родителей выпроводили.
Рики глубокомысленно кивнул.
Дан оказалась права. Уже с порога на них повеяло буйной свободой, происходящей только от отсутствия контроля. Магнитофон играл довольно громко, почти все гости, как предупредил хозяин, уже явились.
Роджер долго здоровался, потом проводил в комнату. Там насчитывалась примерно половина их класса, причем девушек было больше. К лицу Рики будто приклеилась улыбка. Его охватил странный мандраж; ведь он впервые встречался с друзьями из начальной школы.
Почти всех собравшихся Рики узнал сразу. Но его бывшие одноклассники изменились, и не только в том, что выросли. У них на лицах были написаны заботы и печали, и вообще держались они совсем по-взрослому.
Только Саймона Рики не узнавал. Он выглядел так, будто недавно обрил голову наголо, а еще проколол нос и вытянулся почти под потолок. И, тем не менее, это был тот самый человек, который когда-то подарил ему удочку. Они сцепили руки в крепком пожатии.
Даниэлу немедленно увела Хиллари Маршалл, которая зачем-то перекрасилась в блондинку. Парни образовали небольшую группу как раз напротив двери в гостиную.
– Ты чего такой надутый, Робби? – поинтересовался Джек.
– Моя бывшая подружка, дура, очень похожа на Хиллари, – сказал Робби. – Я мог бы сегодня прийти с ней, если бы она оказалась посговорчивее. Но такая стерва, черта с два что уступит. И я ей сказал…
Рики как-то отвык, чтобы о прекрасно половине человечества говорилось в таком тоне, и ему стало неуютно. Даже Уизли, при всей своей гриффиндорской прямоте, не высказывали подобных соображений.
– Где ты видел, чтоб девчонки уступали? – Джонни толкнул его в плечо, и они захихикали.
– Они же теперь все феминистки, – произнес Саймон уже серьезно.
Рики как-то не приходилось сталкиваться с этим бедствием, и двусмысленными шуточками, он даже поймал себя на мысли, что в своих мыслях сейчас ближе к профессору Снейпу, чем к своим ровесникам.
– И потом она, видите ли, не любит рок. Запала на попсу, и меня туда же, – проворчал Робби, – но фиг дождется!
– В пещерный век все было намного проще, – высказался Джонни.
– Что-то не верится, чтобы ты приволок на себе буйвола, – не выдержав, возразил Рики.
– А что? Загрузил бы на «Мерседес» и привез, – не растерялся приятель. – А вообще-то скоро появятся роботы, пусть они и таскают буйволов.
Рики не имел желания углубляться в философию деградации цивилизованного человека, вся жизнь которого, похоже, скоро должна была уложиться в нажатие нескольких кнопок.
– Какого буйвола? Они же теперь все на диетах сидят, – напомнил Джек. – То похудеть им надо, то поправиться, то грудь подтянуть…
Ребята снова захихикали. На сей раз Рики присоединился к ним, чтобы не выделяться.
– Вот именно, и меня это все достало, – буркнул Робби.
– Если не ладится с девушкой, надо напиться, – присоветовал Саймон.
– Лучше не надо. Похмелье – мерзкое состояние, – тоном бывалого человека начал вещать Джонни. – Пожалуй, единственное, о чем думаешь – как паршиво, что ты все еще жив. Тошнит от всего, кроме ледяной воды, и то…
– Ладно, хватит про это, – пресек хозяин, – есть же другие радости на свете. Я вот, к сожалению, продул свое место в основном составе футбольной команды. Ногу подвернул, и все.
Это обстоятельство заслуживало самого горячего сочувствия. К теме спорта никто не остался равнодушным.
– Я играю в регби, – сразу утешился Бобби, – в основном составе.
– Везет, – так Саймон коротко дал понять, что сам таким счастливчиком не является, и – о ужас – повернулся к Рики. – А ты?
– Помнится, в старой школе ты хорошо играл в баскетбол, – поддержал его Роджер.
– Увы, другие интересы, – пожал плечами Рики. – С баскетболом я завязал.
На самом деле, Рики вдруг поймал себя на том, что, если бы в «Хогвартсе» были условия, охотно занимался бы каким-нибудь видом спорта. Безусловно, говорить о квиддиче здесь не имело смысла. Это было даже не опасно, умом Рики понимал, что ребята воспримут это как шутку и похвалят его буйную фантазию.
– Жаль, – почти покровительственно произнес Робби, – из тебя вышел бы хороший игрок. Не понимаю я тех, кто предпочитает зубрить, по-моему, ничего хуже быть не может.
– Каждому свое, – философски рассудил Рики.
– Согласен. Я вот получил стипендию, – похвастался Роджер.
– И как же? – высказал Рики общее любопытство.
– Занял первое место на олимпиаде, – пожал плечами бывший одноклассник. – Правда, мне не особо теперь нравится микробиология, так что даже хорошо, что уеду в Австралию. Хотя, может быть, останусь, и буду ездить туда на каникулы, смотря, как родители договорятся.
– Твой отец так и не хочет отпускать тебя из страны? – с пониманием произнес Джек.
– Да, они с матерью никак поделить меня не могут.
Рики помнил, что такие разговоры, в общем-то, типичны, но против воли был шокирован. В мире магии он вообще никогда не слышал, чтобы кто-то разводился, за исключением леди Парвати Патил, которая проживала с мужем на разных континентах, но она была очень странной теткой. И кроме того, муж от нее просто сбежал, а не развелся.
– Ладно. А ты что изучаешь? – обратился он к Рики. Как назло, на него тут же уставилась вся компания.
– Физику, – назвал Рики первое, что пришло на память.
– Да? – как будто обрадовался Джек. – Я тоже. И на чем хочешь остановиться?
Рики почувствовал, что ступил на шаткую почву. Он старался не выдать своего напряжения, что ему пока удавалось, но, как назло, в голову не приходило ничего подходящего, притом что Рики частенько слышал всякие околонаучные разговоры и даже когда-то читал газеты.
– На излучениях светового спектра, – сказал он, смутно припоминая, что от этого зависит восприятие цвета.
– Я бы подумал, – пожал плечами Джек. – По-моему, это прошлый век.
К счастью, он не был подследственным, а всего лишь участником дружеского разговора, к тому же не единственным. После этого разговор переключился на карьерные планы. Джек, как оказалось, собирался дальше заниматься полупроводниками и компьютерами. У Роджера нашлось, что высказать по этому поводу.
– Обсуждение нового оборудования, сколько себя помню, никогда не обходится без крепких выражений, – усмехнулся он. – Везде столько косяков, и чем новее, тем хуже.
С ним почти все согласились. Рики чувствовал себя неандертальцем: он, конечно, умел пользоваться компьютером, и бывало, что программа зависала, но чтобы относиться к этому столь трепетно и критично… Для него компьютер был чем-то вроде ножа – инструмент, только более сложный. Но, помнится, по умению разбираться в технике магглы имели привычку судить об образованности в целом. Он отмалчивался, пока Роджер и Саймон высказывали Джеку все свои претензии, главным образом относительно программ, работающих с картинками.
– Несколько версий программного обеспечения на самом деле позволяет выбирать, на какую фирму работать, – снисходительно просветил простофиль Джек. На этом реклама его интересов кончилась.
– Я хотел играть в группе, но предки настаивают, чтобы я учился на журналиста, – с кислой миной сообщил Робби.
– Обычная история, – пожал плечами Рики. Он правильно рассчитал, что благодаря этой реплике не будет выделяться.
– И не говори! – поддержал его Робби. – Отец хочет затащить меня на стажировку в одну редакцию, там работает его стародавний приятель, ну, такое занудство, как у всех.
– Когда это будет? – поинтересовался Рики.
– Года через три, – зевнул страдалец.
Роджер отвлекся, чтобы открыть дверь Майклу и Шарлоте, а после на правах хозяина пригласил всех к шведскому столу.
Этого Рики тоже не ожидал. Там была только легкая закуска, причем бутерброды почти сразу все расхватали. Еще там были всякие хрустящие чипсы и сухарики из пакетиков. Но изобилие спиртного оказалось для него неожиданным.
– Пива, Ричард? – спросил хозяин.
– Нет, пожалуй, вино, – решил Рики, исключительно потому, что с вином ему уже приходилось иметь дело. У пива, он знал, вроде бы градус меньше, но совершенно иной принцип действия. К тому же когда-то в Италии ему говорили, что в первый раз от пива здорово развозит. Рики же считал своим долгом сохранять пусть не совсем трезвую, но хотя бы относительно ясную голову.
Рики помнил, что алкоголь надо обязательно чем-то закусывать, иначе он ударит в голову. Изобильного выбора блюд, как на праздниках в Италии, здесь, однако, не наблюдалось. Уже представив, какой странный букет вкусов получится в результате, Рики, тем не менее, взял со стола, что было.
– Ты закусываешь вино чипсами? – заметив, удивленно спросила Дженнифер.
– Какую только дрянь не научишься жрать в школе! – неожиданно вступился Рождер.
Рики в этом смысле к «Хогвартсу» никаких претензий не имел, однако большинство в вопросе школьной еды придерживалось другого мнения.
– Мы как-то с соседями по комнате выпили бренди, а тут проверка комнат, пришлось зажевать капустой, – признался Джонни.
Рики заметил, что Даниэла выбрала, как почти все, пиво. Только она тоже не стала много пить.
– Я не могу видеть овсянку, – поморщилась Хиллари.
«Ее не глазами надо, а желудком», – подумал Рики.
Вдоволь посетовав на отсутствие в меню красной икры и суши, принялись обсуждать иные недостатки родных учебных заведений.
– В нашей школе такой скандал случился на Рождество, – пожаловался Саймон. – Накрыли двух полуголых придурков в туалете и прекратили дискотеку.
Отовсюду сочувственно закивали. Рики поспешно глотнул еще вина. Он даже думать не хотел, что произошло бы в «Хогвартсе» в подобном случае, и вдруг почувствовал себя старым, потому что в глубине души соглашался скорее с черствой администрацией.
– А у нас все никак не соглашаются продавать пиво в школьном буфете, хотя мы каждый раз пишем об этом в анкетах, – сказала Шарлота.
– Нам запрещают есть в постелях. Как будто спят на наших крошках, – пожаловался Майкл.
Рики не выдержал и прыснул в кулак. Однако, это заметили.
– Что смешного? В твоей-то школе преподаватели читают, думаешь, ваши пожелания? – повернулся к нему оскорбленный в праведном возмущении Майкл.
– Они редко спрашивают, – констатировал Рики.
– А как реагирует профсоюз студентов? – изумилась Эллис.
– Обычно соглашается. У нас редко бывают конфликты, – солгал Рики. Он не задумывался, насколько это хорошо, просто представил, каково будет узнать им истинное положение вещей, например, отсутствие такового профсоюза. Его уже не беспокоило, что МакГонагол могла называться антидемократичной, а отношения Снейпа к ученикам-не-слизеринцам наверняка подходили под статью какого-нибудь кодекса. Рики, всегда считавший сам себя очень свободомыслящим, впервые почувствовал, что может быть уличен в консерватизме.
Между тем рассуждения о школах продолжались. Желающих высказать свое возмущение оказалось более чем достаточно. Критика учителей, восторг от спортсменов и музыкантов школьного производства сотрясали воздух не хуже попсы.
Он все глубже осознавал несходство интересов.
– А вот у нас все очень здорово, – выделилась на фоне общего недовольства Эллис. – Отбой отменили в этом году, эксперимент такой. Можно слушать музыку хоть до утра, если соседи не возражают.
Рики совершенно не разделял зависть, которую вызвала эта привилегия почти у всех. На втором курсе он частенько ложился поздно, и с тех пор научился ценить здоровый и своевременный сон.
А потом музыку включили еще громче, и начались танцы. Сначала все прыгали, кто как хотел, пока Рики допивал свой бокал, ибо Роджер не поскупился и налил ему полный. Рики даже испытывал некоторую гордость, потому что навык у него имелся. Он прекрасно знал, что лучше пить большими глотками, и вроде бы не пьянел.
Но уже вторая мелодия была медленной. Его бы это не волновало, если бы он не увидел вдруг, что Даниэлу пригласил Робби. Это очень напоминало тесные объятия. Они стояли очень близко, почти не перемещаясь, так, покачивались на месте.
Рики не нравился этот танец, хотя в нем до некоторого времени не было ничего особенного. Но потом Дженнифер, вероятно посчитав, что в помещении лишком жарко, под бешеный восторг и улюлюканье публики сбросила кофточку.
Поначалу Рики показалось, будто он оказался в фильме – маггловском кино из тех, что иногда смотрел, про всякие студенческие вечеринки и золотую молодежь. В его реальной жизни никогда такого не происходило. Он дернулся с места, намереваясь войти в круг танцующих и увести подругу. И остановился. Ведь у него, собственно, не было никакой уверенности, хочет ли этого Даниэла
– Она твоя подружка? – спросил Саймон, возникнув как будто ниоткуда.
Секунду Рики обдумывал. Собственно, весь вечер он только и делал, что напрягал мозги, как бы ни сказать чего лишнего, и это ему порядочно надоело. Как, должно быть, сложно бывало с ним Даниэле, внезапно осознал Рики, когда они общались. Впрочем, всегда можно было поговорить о мультиках…
– Почти, – ответил он, втайне надеясь, что его лаконичность отобьет охоту к дальнейшему любопытытсвованию. Мог бы вспомнить, что подобная тактика, применяемая дядей Гарри, никогда не останавливала его самого.
– Почему почти? – скуксился приятель. – Я бы тебе советовал…
– Не надо, – оборвал его Рики. – Я как-нибудь сам разберусь.
Вряд ли доброжелатель сдался бы так скоро, но Рики, воспользовавшись тем, что песня заканчивалась, направился к Даниэле.
– Можно тебя? – произнес он и, не дождавшись ответа, запросто потянул ее к себе за руку, так что ее недавний партнер даже не успел сориентироваться, как остался с носом.
Следующая мелодия была динамичной и не менее громкой. Они танцевали так, как будто, как в анекдоте, током шарахнуло. Рики почему-то подумал, что именно так должна выглядеть реакция на пыточное проклятие, или на Щекочару. А что, дергаться было даже забавно, действительно, адреналин заиграл. Кто-то из девчонок снова выбросил топ в воздух, и снова зал огласился поощрительными визгами.
Рики начал бить чечетку. Иногда раньше он пытался подражать профессиональным танцорам, коих повидал великое множество. Получалось так себе, но лучше, чем у Даниэлы. Наступив сама себе на ногу, она расхохоталась и чуть не упала на него. Рики помог ей восстановить равновесие. Вокруг все прыгали, грохотала музыка, никто не обращал внимания на других танцующих.
Под конец Рики почувствовал, что ему стало жарко. Конечно, если бы он с себя что-нибудь снял, это было бы не так эффектно, – почему-то пришло на ум. Даниэла поправляла прическу, при этом умудряясь кивать ему в сторону, предлагая выйти из круга танцующих. Она тяжело дышала и, насколько он понял, хотела отдохнуть от бурной активности. Он взял ее за руку и отвел к окну, где было не так шумно.
– Тебе тут нравится? – напрямик спросил он.
– Ну, Рики, – Дан стрельнула глазами в комнату и вздохнула.
– Я бы ушел. Я не знаю, хочешь ли ты остаться?
– Честно говоря, не особенно, – призналась Дан. – Я раньше хотела тебя попросить, но думала, ты хочешь пообщаться.
– Уже пообщался, – кивнул Рики, и тут рядом материализовался Джек.
– О чем вы шепчетесь? – полюбопытствовал он.
– О любви, – загадочно улыбнулась Дан, пока Рики подбирал ответ.
– …Нет, все классно, но мы устали, – говорил он десять минут спустя, пожимая руку хозяину.
– Ага. Мы утром ездили на пикник, – поддакнула подруга.
– Вместе? – покосился на них Роджер.
– Мы все делаем вместе, – с каменным лицом отчеканил Рики.
За дверью они вздохнули с облегчением. Затем переглянулись и расхохотались.
– Представь, что о нас там говорят, – сказала Дан.
– А меня это мало интересует, – нахмурился Рики. – По-моему, это несовместимо – ты и пошлости всякие.
Он прикусил язык, но Дан не стала углубляться в эту тему.
– Ты не привык к таким вечеринкам, – констатировала она.
Рики представил половинчатый топлесс в присутствии бабули Артура, и его передернуло.
– Нет, – признался он, даже понимая, что это странно.
– Обычно ребята любят беситься.
– В моей школе мы бесимся иначе, – сказал Рики. В этом смысле славная история Клуба Единства могла похвастаться разными замечательными случаями: Рождеством на третьем курсе, к примеру. – Я ожидал, что после того, как мы столько лет не виделись, будет нечто другое. А тут такой грохот, не поговоришь. Я привык, что во время танцев все-таки можно разговаривать. А то, как на уроке.
– У тебя настолько старомодная школа? – удивилась Дан. – Как в фильмах, нормально поговорить не о погоде и дорогах можно только… Все, поняла, эта тема под запретом.
На улице Рики поймал такси. Усевшись, он почувствовал, что отговорка оказалась правдой: он устал и ничуть не возражал против здорового сна.
– Как я завтра встану? – вздохнула Дан. – Собаку выгуливать пораньше.
– А прямо сейчас придется будить родителей.
– Нет, у меня ключи, – сказала Дан.
У Рики появились угрызения совести. Сам он оказался не таким предусмотрительным, но собственный ключ он перестал носить при себе, когда поступил в «Хогвартс».
– Давай лучше ходить в театр, – выразила пожелание Дан, когда он помог ей выйти из машины. Манеры сработали на автомате. Чмокнув его в щечку, девушка направилась к своему подъезду. Он проследил, когда за ней закроется дверь, вернулся в машину и тут пригляделся к шоферу. Нет, раньше они не сталкивались, но отсюда еще не следовало, что это обычный таксист.
Его благополучно доставили по адресу, он расплатился и поднялся по ступенькам. Рики вяло отметил, что раньше Дан его не целовала в щечку. «Определенно, если мысли так тормозят, пора на отдых», – подумал Рики. Ночной воздух, однако, бодрил, что было вовсе некстати. Рики нажал на звонок, приготовившись к долгому ожиданию.
Но миссис Дуглас открыла достаточно быстро; он даже подумал, не страдает ли она от старческой бессонницы. Рики сказал ей, что все нормально, от молока отказался и отправился в свою комнату.
Снимая ботинки, он обнаружил в себе редкое желание поворчать. Ради чего, спрашивается? Рики начал перебирать ценные результаты. Во-первых, стоило повидаться, мороженое было восхитительное, кроме того, его друзья-маггловеды получили бы отличный материал. Внезапно его озарило, благодаря чему все разочарование испарилось.
Этот вечер, где он скучал и чувствовал себя чужим, преподал ему важный урок. Его жизненные помыслы сосредоточены, как ни крути, в «Хогвартсе». Следовательно, его место находится в мире магии не только потому, что только там имеет значение балл по СОВам. Ни о чем не связанном с магией он больше не думал.
Зато подумал наутро. С Даниэлой следовало вести себя осторожнее. Иногда по ее замечаниям ему казалось, что она постоянно изучает его. Это вряд ли соответствовало истине, так было и раньше. Но все равно, она обращала внимание как раз на то, что имело смысл скрывать.
Рики не хотел, чтобы Дан знала, кто он такой. Собственно, она отлично смотрелась бы на метле, но судьба распорядилась иначе. Поэтому его долг – держать ее подальше.
Это не должно было составить значительного труда. Каникулы заканчивались; даже в воздухе повеяло осенней прохладой. В это время в душе поднимался протест против скорой потери свободы, но и наверстывать особенно уже не хотелось. Рики наслаждался бездельем, и даже иногда заглядывал в учебники.
Лучше бы он этого не делал, потому что, раскрыв в один прекрасный вечер на странице 142 «Историю «Хогвартса»», прочел следующие строки: «Невзирая на принятые в начале предосторожности, в замок иногда забредали магглы. Последствия бывали печальны. Не всех удавалось обнаружить в лабиринте «Хогвартса», тем более – в Запретном лесу. Известен случай миссис Чарльз Смит, которая пошла искать свою корову и набрела на совет кентавров. Что именно она услышала там, достоверно неизвестно…».
На этом месте Рики прикрыл книгу и подумал, стоит ли читать дальше. Он прекрасно знал, насколько бескомпромиссными бывают кентавры. И все же решился. «Она вернулась в родную деревню три месяца спустя и с тех пор начала красть у соседей подковы, прибитые, согласно маггловской традиции, на счастье над входом в дом».
«Всего-то?» – фыркнул Рики, но, как оказалось, главной проблемой несчастной женщины стала неприязнь соседей. Это был, конечно, не самый трагический случай, но другие Рики просто не стал читать.
«…Со временем, конечно, отталкивающие чары стали совершеннее, а «Хогвартс» – безопаснее»…
«Ничего себе! А родителям поступающих магглокровок это показывают?» – подумал Рики и еще больше укрепился в своем намерении не подпускать к этому Дан.
Однако, игнорируя логику, он вовсе не отказался от мысли однажды пригласить в школу брата и маму с папой, особенно Пита. Он знал, что в «Хогвартсе», вообще-то здорово интересно, и сам он обычно не чувствовал себя там в опасности, разве что в исключительных обстоятельствах. Рики считал, что в состоянии уберечься от магических штучек. Рики понимал, ему придется смириться с тем, что в этом году ничего не получится. Но, может быть, когда он повзрослеет и займет пост в Министерстве…мистер Филч, школьный завхоз, не встанет крестом в Главных дверях с криком: «Нарушитель!».
Ход собственных рассуждений удивил Рики. До сих пор он не строил подобных планов на будущее, хотя, разумеется, интересовался, чем занимаются колдуны после окончания школы.
Родителям и Питу Рики не стал много рассказывать о том, как провел время у Роджера. Только миссис Дуглас, после того, как за завтраком он сказал, что все нормально, предприняла попытку вытянуть из него больше. Рики связал это с тем, что она открывала ему дверь и потому унюхала запах вина. Тем более, выражение ее лица при упоминании о той ночи ясно говорило о том, что она чего-то не одобряет. Но Рики уверил ее, что ничего особенного там не случилось, и она отстала.
После встречи с бывшими одноклассниками прошло два дня. Рики колебался, надо ли это делать, но все же набрал номер Роджера и справился, как все прошло после их с Дан ухода.
– Отлично! – восторженно, хотя и немного устало сообщил тот.
Опасения Рики насчет того, что одноклассник обидится на них за ранний уход, развеялись, как только он услышал, каким тоном это было сказано. У хозяина, сообразил он, и без них хватало ярких впечатлений.
– Все прошло, как планировали? – осторожно поинтересовался он.
– Не совсем, но оторвались мы классно, – похвастался приятель.
– Дом не разнесли? – осторожно уточнил Рики.
– Нет, только одна проблемка вышла. Робби здорово налакался. Пришлось звонить к нему домой, – сообщил Роджер.
На секунду Рики представил, каково было бы его отцу, художнику, написавшему две воспитательные картины о вреде пьянства, видеть своего сына в таком состоянии после того, как его разбудят в районе пяти часов утра. Нет, что ни говори, а для своей семьи он все-таки подарок, никогда не доставлял им особых хлопот, если не считать…
– …Мы с его мамой едва затолкали его в такси. Тяжелый, черт! А водитель чуть не отказался везти, начал беспокоиться, как бы он не наделал в его салоне, – доносилось из трубки.
Рики озарило. Нет, в подобном случае с ним следовало звать никак не отца, а исключительно дядюшку Гарри! Вот кто заслуживает приключений с утра пораньше! Рики вообразил, как его шокированная мама, а еще лучше рассвирепевшая миссис Дуглас требует с крестного отца объяснений, почему он доставил ее ненаглядного мальчика в таком виде?! Но ради этого, право, не следовало напиваться. Если похмелье, в самом деле, такая противная штука, как о нем говорят, пусть дядя Гарри спит себе спокойно, для беспокойства у него есть три сына.
– …Салат уронили на ковер, но это пустяки, – продолжал Роджер.
– Ну, я рад, что ты всем доволен, – Рики вовремя вспомнил этот тон – верный сигнал, что Роджер сейчас начнет жаловаться, и остановить его потом получится, но только с применением невежливых выражений, которые наверняка услышит из столовой миссис Дуглас. – Извини, мама требует телефон, – соврал он из самых благих побуждений.
– Рад был тебя повидать, – стал закругляться Роджер.
– И я тоже, – уверил его Рики.
– …а то о других я слышал, а о тебе – нет, – вонзил нож в спину бывший одноклассник. – Трое наших учатся в Итоне, остальные кто где, а тебя никто не видел. Как называется-то твоя школа?
– Извини, до свидания, – скороговоркой произнес Рики и опустил трубку на рычаг быстрее, чем требовалось.
