Глава 6You don’t realize how much I need you…
- Тебя вчера Фрэнк искал! – сразу доложил Сэм, как только Лили появилась в кабинете.
- Не то, чтобы искал, - поправил его Энди, - но хотел увидеть…
- Когда? Вечером?
- Да, уже почти шесть было.
- Хорошо, спасибо, Сэм. Я сейчас спущусь к нему…
- Можешь не спешить. Он в Азкабане. Ему поручили расследовать побег.
- А когда вернется?
- Говорил, что после обеда. И просил извиниться перед тобой, я, правда, не понял за что.
Часа в три Фрэнк действительно появился в их кабинете и отдал Сэму два свитка.
- А куда же это ваш секретарь запропастился? - поинтересовался Сэм.
Фрэнк после расставания с Лили тоже практически не заходил к ним, а все дела с их сектором старался улаживать через Виту.
- Вообще-то я пришел к Лили. А это наша заявка, дайте вашу оценку как можно быстрее, пожалуйста. Это срочно, по побегу.
- Конечно, - ответил Сэм и развернул пергамент.
Фрэнк подошел к Лили.
- Ну, как доехала сегодня?
- Ужасно, Фрэнк!
Хотя на самом деле она не почувствовала никаких дорожных неудобств, поскольку ее тревожили другие мысли, а на душе по-прежнему было тяжело. Но сегодня все жаловались.
- Ты такая хмурая? Что-то еще случилось?
- Нет, работы вот много… Даже не обедала.
- Я тоже. Предлагаю исправить это вместе, а то так недолго и перетрудиться.
Лили неохотно согласилась на предложение Фрэнка. Сейчас, когда она видела перед собой его, вернувшегося из Азкабана, она понимала, что устоять перед искушением невозможно. Ведь ей понадобится просто слушать, лишь иногда прерывая его речь каким-то ничего не значащим вопросом. И она узнает, что Фрэнк увидел в тюрьме, что он думает по поводу побега, в каком направлении он собирается расследовать дальше. Он скажет это все сам, и не нужно будет догадываться о его намерениях по туманным запутанным отчетам сектора расследования магических правонарушений и кратким резолюциям Ульмана.
Несмотря на свою профессию, Фрэнк был очень открытым человеком. Он умел держать в тайне то, что положено по долгу службы, но сам признавался, что необходимость многое скрывать – это отрицательная сторона его работы. А от Лили у него вообще не было никаких секретов, в том числе и по служебным делам. Он любил рассказывать ей о том, как продвигается расследование. Она всегда была его внимательным слушателем. Доктором Ватсоном.
Она посмотрела в его глаза в надежде увидеть там опровержение своих опасений – возможно, после расставания он уже не будет с ней так откровенен, как раньше. Но увидела там обратное: Фрэнк, как обычно, думал («Значит, есть над чем, увидел там что-то в Азкабане...»), но в его светло-голубых глазах была тоска. Тоска по доктору Ватсону.
***
Когда они вышли, Энди присвистнул:
- Похоже, он опять начал подкатывать к Лили. Вчера я видел их в столовой.… Слушайте, неужели снова будет тут каждый день ошиваться. Надо провести Лили строгое внушение. Сэм, ты как? Давай ее куда-нибудь пригласим на выходные, пока он нас не опередил.
- Мне всегда было интересно, он завел этот служебный роман, чтобы лучше проталкивать свои идеи начальству или…
- Сэм, ты в своем уме! - возмутился Крис.
- А что, у нас с их сектором исторически сложилась дружественная конкуренция, а иметь, так сказать, своего человека в лагере соперника в таких случаях очень удобно…
- Да, ладно! Фрэнк, конечно, человек своеобразный, но надо быть справедливым. На него это не похоже. Я помню, как он начинал. Тогда без протекции о работе в министерстве нечего было и мечтать, а с его происхождением так вообще… Он всего своим трудом добился.
- Да, Сэм, ты загоняешь, - поддержал коллегу Энди. – Ульман к нему и без Лили хорошо относится.
- Так встречаться-то они начали еще при Крауче! А из всего нашего отдела общаться с Краучем лучше всего получалось именно у Лили.
- Конечно, но на Крауча Фрэнк тоже имел некоторое влияние, насколько возможно…
- Ага, пока не посадил его сына!
- Вот видишь, - сказал Крис. – Фрэнк честно выполняет свою работу – ищет преступников. И при этом не боится, что может оказаться не в фаворе.
- Но, Крис, не из-за денег же он с Лили встречался? Хотя Южную Африку он бы сам не потянул, это точно.
- Ну, это, по-моему, была идея Лили, - сказал Энди. – Она же перед прошлым Рождеством сказала, что встречать праздники дома с елкой – это, конечно, хорошо, но хотелось бы чего-то необычного. А Фрэнк на все реагирует не быстро, а очень быстро, вот сразу и предложил Африку. Лили у нас девушка экстравагантная, захотела лета зимой, а Фрэнк ей это тут же организовал…
- Да-да, за ее счет…
- При чем тут деньги? Лили нравятся смелые решения. Если мы с тобой это знаем, то Фрэнк и подавно. То есть он, конечно, приехал довольным и отдохнувшим, но сказать, что Африка – это у него была какая-то розовая мечта голубого детства… Не думаю. Он же, как вернулся, первым делом сказал, что соскучился по работе, а потом уже про слонов и джунгли. Он себя и в Азкабане как на курорте чувствует.
- Я смотрю, Сэм, - сказал Крис, - ты ему эту Африку до сих пор забыть не можешь. Уже год прошел, Лили и Фрэнк больше не встречаются, а мы ее все обсуждаем и обсуждаем…
- Еще бы! Ты будто не помнишь, каково среди зимы было постоянно наблюдать тут его загоревшую физиономию!
- Не понимаю, ребята, за что вы его так не любите. По-моему, он совершенно нормальный человек.
- Не знаю, за что его не любит Сэм, - сказал Энди, - но лично меня достает, когда он тут постоянно ходит, мешает работать и пристает со своими дурацкими вопросами, причем почему-то именно ко мне. А Сэм, наверное, сам бы не отказался поехать в Африку, да еще и с Лили, вот и…
- Ты будто отказался бы! – громко возмутился Сэм. – Да я про Африку вспомнил только так, для примера. Я имел в виду, что наша Лили – самая богатая невеста в министерстве, а работа следователя, конечно, очень нужная и почетная, но...
- Да Лили ему просто нравится, это же у него на лбу написано! Не понимаешь его, что ли? – снова вмешался Крис.
Сэм покраснел и наклонился пониже над пергаментом.
- А что там Фрэнк передал? – полюбопытствовал Энди. – Что-то новое про Азкабан есть?
- Нет, я еще до конца не понял, что он хочет. Но, кажется, подозревает Малфоя…
- А про то, что в Азкабане произошло, ничего нет?
- Нет. Ничего нового пока не вижу. Вода в стиле секретарши Фрэнка.
- Интересно было бы узнать. Жаль, ты не спросил.
- А что спрашивать, и так все понятно. «Тайна следствия» - передразнил Сэм чуть высокомерный голос Фрэнка.
- Ну ладно, подождем. Лили вернется, может, нам что-нибудь расскажет…
***
Фрэнк отошел забрать заказанный обед. Лили наблюдала за ним. Он был таким стройным и подтянутым и всегда смотрел как бы свысока, что при своем среднем росте казался выше остальных. Плечи у него были неширокие, но всегда так красиво расправлены, а спина такая ровная, что Лили часто не могла оторвать от нее глаз. Сейчас она тоже засмотрелась на него сзади. Наверное, на контрасте ей вспомнились сутулые плечи Снейпа. Фрэнк гордился тем, что свободно одевает то, что носил в двадцать лет. «А Сев сейчас мог бы влезть в то, что носил в пятнадцать» - подумала Лили.
Фрэнк вернулся с подносом.
- Ты так смотрела на меня…
«У него как будто есть глаза на затылке…»
- Не на мою спину случайно? – тепло улыбнулся он.
- Именно на нее. Осанка у тебя замечательная, - улыбнулась Лили в ответ. – Особенно на фоне наших бюрократов.
- Мерлин, надо все-таки один раз напоить кого-то моим оборотным зельем да посмотреть, чем ты там восхищаешься!
У нее похолодело все внутри. Может, это совпадение – знак? С Фрэнком опасно играть в такие игры. Разве ей это неизвестно?
Лили снова вспомнила Снейпа: когда они общались раньше, то ее всегда поражало, как преображались его руки, когда он колдовал или готовил зелье. Его обычные неуклюжие движения становились такими быстрыми и аккуратными, такими восхитительно изящными, точь-в-точь как сейчас у Фрэнка, расставляющего тарелки на столе. Только у Фрэнка чувствуется еще какая-то холодность и отстраненность, неуловимое превосходство над всеми вокруг, как будто он говорит: «Это недоразумение, что я тут вожусь с посудой, на самом деле мое предназначение – править миром». А у Сева, наоборот: четкие хорошо контролируемые движения не могли скрыть какой-то особой жгучей страсти к тому, что он делает – такой она не видела больше ни у кого.
- Хотя я заметил, что маглорожденные всегда выглядят лучше остальных, - добавил Фрэнк.
- А как прошла твоя поездка? Хорошо?
- И да, и нет. Есть над чем подумать. Я же отдал бумагу, увидишь…
- А, я поняла. Тайна следствия, да? – снова улыбнулась Лили.
- Да пока, к сожалению, и скрывать особо нечего. Ребята, которые вывозили заключенных из Азкабана, говорят, что все было гладко. На всех перекличках и проверках присутствовали все. Сама Нельсон тоже особо ничего неожиданного не сказала. Она пошла в камеру Лестрейндж после первой переклички. Лестрейндж сказала, что ей нужно кое-что передать одному из бывших Пожирателей, Нотту. За это, мол, тот ей хорошо заплатит. Соблазн большой, конечно. Выйти из тюрьмы – и сразу получить деньги.
- Постой, что значит что-то передать? Ведь обыскивают же?
- Она имела в виду информацию. Нельсон думала, что Лестрейндж ей хочет сказать что-то важное. И чтобы никто не услышал. Поэтому и пошла к ней в камеру.
- А эту Нельсон не смутило, что Лестрейндж не сказала сразу, а только перед самым выходом?
- Да нет, это как раз в порядке вещей. Это самое удобное время. На Нельсон уже не распространялись условия режима, дементоры не имеют права ее останавливать, а наша охрана привыкла, что освобождаемые сами рвутся к выходу. Тут меня другое смутило. Почему Нотт? Нельсон отсидела за то, что была связным у Пожирателей, хотя раньше не пересекалась с Лестрейндж. Я спросил, знает ли она о каких-то родственниках Лестрейндж, и она ответила, что Малфой – это ее сестра. Спросил, знает ли она, что связывает Лестрейндж и Нотта. Она сказала, что не знает. Я посмотрел еще дела Лестрейндж и Нотта – его оправдали в свое время – не нашел, за что зацепиться. Еще спросил у Нельсон, не удивило ли ее, что Лестрейндж просит передать что-то не сестре, а кому-то другому. Нельсон призналась, что действительно была удивлена, но привыкла в таких делах лишних вопросов не задавать. Вот собственно и все, что я выяснил в Азкабане. Больше никаких следов.
- Так а Лестрейндж ей что-то сказала в камере?
- Нет, конечно. Я так понял, она сразу ее оглушила и связала своей одеждой. Одежду Нельсон она надела на себя, понятно. Номер-то приколдован намертво. Переоделась и пошла на выход.
- Да, действительно, все непонятно…
- То, что непонятно – это естественно, - улыбнулся Фрэнк. – Но все не так плохо. На самом деле, есть за что зацепиться.
Он немного помолчал. «Сейчас он начнет рассказывать о своих догадках» – поняла Лили.
Она оказалась права. Все-таки она его очень хорошо знала.
- Во-первых, поскольку ничего необычного при освобождении не было, значит, у Лестрейндж нет ни палочки, ни денег, ни документов. Внешний вид у нее тоже подозрительный, хотя одежда гражданская, но там же не модельные платья выдают на выходе, сама понимаешь. То есть либо ее зафиксирует патруль, либо она сама попадется на попытке достать, к примеру, палочку. Это должно случиться в ближайшее время. И это будет хорошо. Вообще-то, это уже должно было случиться. А раз не случилось, надо искать другие версии. Я почти уверен, что она не попадется. У нее есть здесь сообщник. Если я его найду, то Лестрейндж я тоже найду.
- И у тебя есть мысли, кто это может быть?
- Конечно, я подозреваю Малфоя. Он подходит по всем параметрам. И Лестрейндж ведь знала, что Нельсон будут допрашивать, поэтому сестру не стала светить. Разумно.
- А этот вот Нотт…
- Я его допрошу, конечно, но это формальность. Пустая трата времени. Уверен, что там глухо. А вот достать Малфоя будет сложно. Нужны доказательства, а их нет.
Он вздохнул.
- Вернее, они есть, но я их не вижу. Пока. Но если что-то сгорело, то это всегда чувствуется.
Это была любимая поговорка Фрэнка. Он всегда говорил, что если преступление не раскрыть сразу, то оно, скорее всего, так и останется нераскрытым. «Это как будто что-то сгорело. Запах есть всегда, но он быстро уходит. Важно не пропустить тот момент, когда его еще можно уловить. Ну и не зажимать нос, конечно».
***
Когда Лили вернулась, к ней сразу подошел Сэм со свитками в руках.
- Тут Фрэнк просит разрешение на обыск в особняке Малфоев. Но оснований маловато. Строго говоря, их вообще нет. То, что они с Лестрейндж родственники, – это же не основание. Поэтому я написал, что мы отказываем. Как ты считаешь, нормально?
Лили пробежала глазами по строчкам.
- Как они запутанно пишут всегда!
- Это такая военная хитрость, - вмешался Энди. – Чтобы мы давали добро, не читая. Я уже сто раз говорил Фрэнку, что этот номер с нами не проходит, и читать мы все равно будем.
- Да, Сэм, ты все правильно написал, – сказала Лили, закончив чтение. – Оснований нет. Пусть дальше работают. Но я бы еще написала им рекомендацию, чтобы они поиски вели параллельно по нескольким направлениям. То есть напиши в таком стиле, что, мол, мы-то знаем, что вы хорошие и все версии прорабатываете, но отражайте это, пожалуйста, в документах. Тогда и разрешение будет легче получить. А то такое впечатление, что цель у них – не Лестрейндж найти, а Малфоя обвинить. Кстати, а почему, например, они зацепились за Малфоя, а не за Лестрейнджей?
- Точно не уверен, но, по-моему, все Лестрейнджи, каких не посадили, убежали за границу, – ответил Сэм.
- Так пусть они это выяснят и напишут. Это их работа. Мы не должны сидеть и догадываться, почему они хотят обыскивать именно дом Малфоя.
- Можно предположить, что Лестрейндж сестра все-таки ближе, чем родня ее мужа…
- А где это тут написано?
- Да нигде.
- Вот я о чем и говорю. Написали много, а по делу ничего нет.
Она задумалась.
- Знаешь, можно им еще написать, чтобы они проверили не только жену Малфоя, но и других Блэков. Например, у Блэков был дом на площади Гриммо. Не знаю, кто там сейчас живет и кому этот дом принадлежит, но это тоже можно было бы проверить.
- Угу, я понял. И второе, он просит разрешение на допрос Нотта. Тут основания есть.
Лили снова пробежала глазами по свитку.
- Это что за сочинение на свободную тему! Где протокол допроса?
- Не дали. Все что дали, я тебе показал.
- Странно. Без него не может быть никаких разрешений, это же очевидно. Уж это они должны знать точно.
- Да, ты права. Но если мы и к этому придеремся, они опять скажут, что мы тормозим их работу.
- Сами виноваты. Да и какие тут проблемы? Если они сейчас его принесут, то до конца дня получат разрешение.
- Можно, конечно, сейчас к ним сходить и сказать, чтобы сделали нам копию.
- Да надоели уже, - снова вклинился Энди. – Без пинка ничего не делают. И за что им Фрэнк только премии выбивает?!
- В общем, Сэм, - подытожила Лили, - напиши все, как есть. Ходить к ним не надо. Получат резолюцию Ульмана – сами прибегут. Если хочешь, я могу написать за тебя.
- Ага, если тебе не сложно. Ты меня очень обяжешь.
Лили принялась за работу.
- Интересно, а Малфой действительно помогает Лестрейндж, или это Фрэнк просто очень хочет запереть его в Азкабан? – спросил Энди.
- Теоретически возможно и то, и другое, – ответил Сэм. - Фрэнк не может забыть, как Малфой выскользнул у него из рук.
- Я думаю! – поддержал Энди. – Фрэнк столько сил вложил, чтобы доказать его преступления, а вышло, что все напрасно. Очень возможно, что Малфой и не помогает Лестрейндж, но жизнь ему Фрэнк попортит, это точно.
- Да и тогда, после падения Сами-Знаете-Кого, Фрэнк так резво взялся за его дело. Мне кажется, что они что-то там не поделили еще в песочнице. Это так на слизеринцев похоже…
- Да ну ладно, ребята, хватит катить бочку на Фрэнка! – возмутилась Лили. – Его обвинения всегда обоснованы и справедливы на сто процентов, несмотря ни на какие обстоятельства. Помните, например, у Малфоя по одному пункту не было вообще никакого алиби. Но когда Фрэнк разобрался, что на самом деле Малфой был в это время где-то там у тайной любовницы, то тут же снял с него все подозрения по этой части. Еще помните, они с Рейли на эту тему поругались, когда наш шеф сказал, что надо было не снимать, все равно Малфой от правосудия ушел, так хоть процент раскрываемости бы повысили, а так осталось совершенно тупиковое дело…
- Да-да-да, точно, было такое, - подтвердил Энди. – Они тут так ругались, что все начальство из кабинетов повыбегало… Но про тайную любовницу я ничего не слышал. Можно с этого места поподробнее?
Лили стало неловко. Она вспомнила, что эту информацию Фрэнк не стал фиксировать официально, но Лили рассказал.
- Просто Фрэнк, когда узнал, не сделал никакой огласки. Поэтому ты и не слышал.
- А почему не сделал огласки?
- Энди, ты ничего не понимаешь. Это выглядит очень благородно, - довольно язвительно заметил Сэм. – Малфой, видишь, тоже молчал. Фрэнк решил не отставать.
- Малфоя можно понять! Может, после таких признаний жена устроила бы ему тот еще Азкабан на дому!.. Я слышал, что он совершенный подкаблучник…
- Так, ребята, прекращайте это немедленно! – совсем разозлилась Лили. – Про меня, знаете, тоже сколько всего говорят и пишут…
Ей очень хотелось спать. Она встала из-за стола, чтобы сделать себе кофе.
- Но все равно у Фрэнка ничего не выйдет, - не унимался Энди. – Даже если Малфой прячет Лестрейндж. В прошлый раз Малфою предъявляли более серьезные обвинения, а он все равно вышел сухим из воды. У него такие связи, что ему бояться нечего.
- Да, - согласился Сэм. – Еще Сами-Знаете-при-Ком он чувствовал себя совершенно уверено в завтрашнем дне. В те времена, когда тебя могли запросто среди бела дня заавадить, каждый день – стычки, и непонятно, кто победит и когда это закончится, у Малфоя даже сын родился.
Энди многозначительно посмотрел на Сэма, потом на спину Лили, потом опять на Сэма и покрутил пальцем у виска. Сэм закусил губу, наморщил лоб и тихо постучал себя кулаком по голове. Лили повернулась к ним как раз посередине этой пантомимы. Молодые люди тут же низко наклонили головы над своими пергаментами.
- Сэм, ты совершенно прав, - сказала Лили. – Тогда было далеко не самое лучшее время, чтобы иметь детей. Малфои, возможно, и могли позволить себе такую роскошь, но я была просто дурочкой. В итоге мой сын чуть не остался сиротой и растет без отца. Воевать и воспитывать детей – это вещи несовместимые. Это мне еще Грюм говорил, но я тогда, понятно, все это мимо ушей пропускала…
- А ведь правда, - сказал Энди, чтобы как-то замять тему. – Еще пару лет, и в Хогвартсе начнутся жуткие недоборы…
- Ага, - подхватил Сэм. – Зато сейчас много детей рождается. Почти у всех моих знакомых появились дети.
Но разговор не возобновился. Лили снова вернулась к работе. Когда она закончила, то отнесла свитки на стол начальнику. Затем принялась за другие дела.
Но она все сильнее и сильнее чувствовала укоры совести. Формально она не могла себя ни в чем обвинить, но ведь не знай она об истинном положении вещей, она вряд ли бы так ответила на запрос Фрэнка. Особенно неприятно ей становилось, когда она думала, что за обедом Фрэнк ни разу не попытался как-то надавить на нее, чтобы она помогла ему добиться разрешения на обыск. В этом не было ничего необычного. Он никогда не стремился влиять на нее в рабочих интересах, а она, в свою очередь, всегда внимательно слушала его и старалась помочь ему обойти бюрократические преграды. Она знала, что в сегодняшнем ответе Фрэнк вряд ли заподозрит ее участие, но дело было не в этом. Ей было стыдно перед самой собой. Несколько раз она даже хотела пойти к начальнику и забрать подготовленный документ. Но так и не решилась.
- Что-то я потерялся. Сегодня седьмое или восьмое? – вдруг громко спросил Энди.
- Восьмое, кажется, - отозвался из своего угла Крис. – Посмотри точно в календаре.
- Ага, сейчас, - он уткнулся в календарь. - А день недели какой?
- Среда, - ответил Крис.
- Так, что это за ерунда! Одиннадцатое, что ли?
- Энди, у тебя календарь за прошлый год! – сказал Сэм. – Ты безнадежно отстал от жизни. Сегодня девятое.
- Как девятое? – удивился Энди. – Уже девятое!
Он почесал подбородок.
- Как время летит... Ну, хорошо хоть не одиннадцатое…
- Сегодня еще январь, между прочим, - сказал Сэм с издевательскими нотками в голосе. –1985-й год. Нашей эры.
- Так сегодня девятое января, да? – вдруг воскликнула Лили.
