Глава 7В пятницу утром очередная коричневая сипуха принесла Гарри записку. Мальчик приготовился получить еще одни скверные новости, но…
«М-р Поттер, если вы сегодня днем ничем не заняты, то мое приглашение остается в силе.
К. Квиррелл»
– Что, снова отработки? – ухмыляясь, спросил Кевин Хиггс, кивая на сову.
– Нет, – коротко ответил Гарри.
Поскольку сова не улетала, он предположил, что она ждет ответа. Гарри достал из сумки перо с чернильницей и на обратной стороне записки написал: «Сегодня с обеда до ужина я абсолютно свободен. Буду рад составить вам компанию, профессор».
Староста не стал вдаваться в подробности переписки первокурсников, тем более что его напарница отвлекла его на разговор о проблемах их совместной деятельности.
Этот день ознаменовался уроком Зелий, причем спаренным с Гриффиндором. До этого Гарри как-то не пришлось пересекаться с Роном Уизли после того разговора в понедельник вечером, когда они вместе шли на ужин.
У профессора Снейпа, как и у всех прочих преподавателей, была своя особенная манера вести урок. Первым делом он произнес весьма впечатляющую речь о том, на что способны зелья. А потом ни с того ни с сего стал спрашивать у первого попавшегося гриффиндорца, которым по стечению обстоятельств стал Рон Уизли, такие вопросы, ответы на которые находились в самом конце учебника по Зельям. Если бы Гарри не удосужился прочитать учебник от корки до корки еще дома, то и он бы не смог ответить на эти вопросы. Правда, свою осведомленность он не стал выставлять напоказ, как делала то Гермиона Грэйнджер, нетерпеливо подпрыгивая на месте с вытянутой рукой. Снейп обращал на нее не больше внимания, чем на паутину в углах кабинета. Правда, после третьего вопроса, на который Рон не смог ответить, а Гермиона от нетерпения встала во весь рост, Снейп так рявкнул на нее, что даже Гарри подскочил на своем месте. А потом еще и баллы с Гриффиндора снял за то, что Уизли ничего не знает, а Грэйнджер неподобающе ведет себя на уроке.
После этой демонстрации дискриминации гриффиндорцев, Снейп дал задание сварить простенькое, как он выразился, зелье от ожогов. Вот тут-то и начались неприятности для Гарри Поттера! Пока ученики работали, профессор ходил по классу и наблюдал за их действиями, критикуя каждого гриффиндорца, оказывающегося на его пути. При этом на слизеринцев он не обращал внимания, хотя Гарри видел, что Крэбб и Гойл справляются с заданием намного хуже, чем тот же Рон Уизли.
– Посмотрите все, как изящно мистер Поттер выварил рогатую улитку! – призвал Снейп, неожиданно возникнув перед Гарри. – Пять баллов Слизерину за образцовую работу!
И профессор пошел проверять других учеников, оставив шокированного Гарри хлопать ресницами.
«Чего тут изящного-то? – недоуменно думал Гарри, осматривая свою улитку. – По-моему, она здорово на пельмень смахивает».
Однако стоило ему оглядеть класс, как сразу стало ясно, чего добивался этим замечанием Снейп. Оба факультета враждебно косились на Гарри, за исключением только Нотта и Забини, которые незаметно для других подмигнули и улыбнулись ему.
Закончился урок минут за десять до того, как прозвенел колокол. Причиной тому стал триумфальный взрыв котла Невилла Лонгботтома. Неправильно приготовленное зелье окатило своего создателя с ног до головы, причинив тому немалую боль. Снейп подрядил светловолосого гриффиндорца отвести пострадавшего в Больничное крыло и снял с Гриффиндора еще несколько баллов.
Гарри навел порядок на своем рабочем месте, собрал вещи в сумку и направился в Большой Зал одним из первых. В нескольких шагах перед ним шли Рон и высокий темнокожий мальчик.
– Это несправедливо! – распалялся Рон. – Снейп просто ненавидит наш факультет! Я что, обязан был выучить все учебники, как Грэйнджер?! Нет, Дин, ты мне скажи, как можно изящно выварить рогатую улитку?! Готов поспорить на что угодно, что, будь Поттер гриффиндорцем, Снейп не дал бы ему ни балла!
Дин согласно кивал, соглашаясь с Роном. Гарри шел за ними, постепенно замедляя шаг, чтобы отстать. Он уже пожалел о том, что так спешил уйти из класса. Когда мальчики скрылись за поворотом, Гарри и вовсе остановился и стоял, пока его не догнали Теодор Нотт и Блэйз Забини.
– Гарри? А мы думали, ты уже в Большом Зале, – дружелюбно сказал Блэйз. – Только не говори, что не хочешь есть!
– Еще чего! – улыбнулся в ответ Гарри. – Вы чего там так долго?
Он поймал себя на мысли, что когда улыбается Блэйз Забини, непроизвольно начинают улыбаться все те, кто его окружает. Этакая позитивная батарейка для общего пользования. Или, скорее, окружающие для Забини – как вода для рыбы. В какую сторону Забини захочет – то за ним как по течению поплывут все. Каким-то образом Блэйз распространял свое настроение на всех вокруг, причем не только хорошее.
– Это не мы долго, а ты убежал, так что пятки сверкали, – возразил Блэйз.
– Чего это Снейп тебя так нахваливал? – поинтересовался Тео.
– Понятия не имею, – пожал плечами Гарри. – Благодаря ему, на меня теперь все гриффиндорцы и слизеринцы, кроме вас двоих, косо смотрят!
– Да ну их! – махнул рукой Блэйз. – Через полчаса забудут, так что не обращай внимания.
К несчастью для Гарри, ближайшие полчаса ему предстояло провести в Большом Зале – это единственное во всем Хогвартсе место, где три раза в сутки собирается абсолютно вся школа. Так что обедать Гарри пришлось, ощущая на себе недружелюбные взгляды однокурсников с двух факультетов.
И, словно Гарри Поттеру было мало неприятностей, судьба послала ему еще одну. Точнее, две. Во-первых, в Зал влетела Хедвиг, с письмом, привязанным к лапке. Множество любопытных глаз провожали взглядами полет белоснежной птицы, пока она не села на стол перед Гарри. Досадуя на свою питомицу, Гарри взял у нее послание. Сова не спешила улетать, явно ожидая получить от хозяина ответное письмо. А чтобы скрасить свое ожидание, она принялась угощаться из ближайшего блюда.
– Странно, обычно вся почта приходит за завтраком, – высказал всеобщее мнение Кевин Хиггс.
– Спасибо, я и сам заметил, – ядовито отозвался Гарри. Он не хотел ругаться с Кевином, но нервы у него и так уже давненько пошаливали.
«Гарри, если ты ничем не занят сегодня, то жду к себе в гости. Мне не терпится узнать о твоей первой неделе в Хогвартсе.
Хагрид».
Гарри прочитал послание дважды, чтобы удостовериться, что все правильно понял. Хагрид, поймав на себе взгляд Гарри, помахал ему рукой.
– Что-то он не слишком-то рад, как мне кажется, – заметил Блэйз, как и большинство вокруг наблюдавший за Гарри. – Это от него письмо?
– Ага, – кивнул Гарри. – Приглашает в гости. Интересно, что ему от меня нужно?
– Наверное, Дамблдор попросил присмотреть за тобой, – предположил Хиггс. – Иначе этот увалень ни за что на свете не стал бы связываться со слизеринцем, уж поверь мне на слово!
Гарри охотно верил, но легче ему от этого не стало. Директор Хогвартса, казалось, не обращал на слизеринский стол никакого внимания, полностью погрузившись в беседу с МакГонагол. Если это и вправду его рук дело, то старик неплохо скрыл свою причастность к делу!
– От тебя ждут ответа, – напомнил ему Блэйз. Хедвиг все еще сидела на столе, наполовину расклевав блюдо с ливерными пирогами. – Твоя птица? Очень красивая.
– Спасибо, – автоматически ответил Гарри, доставая из сумки перо и чернильницу. Тратить чистый лист пергамента ему не хотелось, так что свой отказ он написал на обратной стороне приглашения. Получив ожидаемое письмо, Хедвиг расправила свои крылья и взмыла вверх. Наблюдая за реакцией Хагрида на его ответ, Гарри сильно усомнился, что великан действительно хоть чуть-чуть расстроился.
Наскоро проглотив свой обед, Гарри Поттер поспешно покинул Большой Зал.
Ему пришлось прождать профессора Квиррелла возле его кабинета около получаса. Профессор не был обременен враждебным вниманием двух десятков учеников, поэтому причин поторопиться с трапезой у него не имелось.
– М-мистер П-п-поттер, вы уже п-пооб-бедали? – Квиррелл явно предполагал, что придет раньше Гарри.
– Да, профессор.
– Н-ну, т-тогда п-проходите.
Он отпер ключом дверь своего кабинета и пропустил Гарри вперед. Как Гарри и ожидал, он увидел на стенах несколько распятий и связок чеснока. Ни один вампир в здравом уме не отважится вломиться в это помещение! Во всем остальном интерьер был довольно строг. Сев на предложенный профессором стул, Гарри почти сразу позабыл о чесноке и распятиях. Он быстро привык к обстановке и запаху. Тем более что его мысли уже были заняты другим. Все-таки далеко не каждому ученику выпадает возможность вот так вот один на один побеседовать с преподавателем, особенно с преподавателем Защиты от Темных Искусств.
Сейчас Гарри был рад своей популярности в волшебном мире, благодаря которой, как он думал, Квиррелл так к нему расположен. Но, тем не менее, мальчик не решался начать расспрашивать профессора. Главным образом, он просто не знал, с чего начать. Поэтому Гарри решил подождать, пока Квиррелл не начнет первым.
– Как прошла первая неделя в Хогвартсе, Гарри? – дружелюбно осведомился профессор. Его заикание опять куда-то подевалось, чему слизеринец был только рад. Все-таки намного легче общаться с человеком с чистой речью.
Гарри непроизвольно ухмыльнулся. У него в голове промелькнул целый веер событий, но было бы крайне неразумно обо всем этом рассказывать Квирреллу.
– Замечательно, профессор, – произнес Гарри. – Уроки оказались не такими сложными, как я себе представлял. Главное только все вовремя делать.
– Это точно! – улыбнулся Квиррелл. – Кстати, ты можешь называть меня просто Квирениус, Гарри. По крайней мере, пока мы одни.
Он заговорщицки подмигнул мальчику. Гарри ответил дружелюбной улыбкой. Этот профессор определенно нравился ему все больше и больше!
– Хорошо, Квирениус.
– Я рад, что у тебя все в порядке, Гарри, – продолжал Квиррелл. – Ты действительно поступаешь очень мудро, уделяя учебе должное внимание, в отличие от большинства учеников. Как правило, почти все дети – особенно из маггловских семей – в первую неделю они больше думают не об уроках, а о всяких глупостях. Ты ведь живешь у магглов, если я не ошибаюсь?
– Совершенно верно, – подтвердил Гарри.
– Не расскажешь мне о них?
– А что о них рассказывать-то? – пожал плечами Гарри. – Магглы как магглы. Ничего особенного в них нет.
Профессор Квиррелл слегка склонил голову набок, изучающе глядя на мальчика. Гарри стало неловко, словно его ложь раскрыли.
– Ну, ты мог бы мне рассказать, чем они занимаются, – произнес профессор, спустя почти минуту. – Я практически не знаком с миром магглов, поэтому мне очень интересно узнать, как они зарабатывают себе на жизнь.
– Хорошо, но взамен вы мне расскажете о том, как живут волшебники, – потребовал Гарри.
– Все, что ты захочешь узнать, – пообещал Квиррелл.
И Гарри кратко рассказал про работу дяди Вернона (о которой имел весьма общее представление), и о том, что тетя Петуния – домохозяйка.
– А у них есть дети? – спросил Квиррелл, когда Гарри закончил говорить.
– Есть сын, Дадли. Мы с ним ровесники.
– Ты, наверное, скучаешь по ним?
– Если честно, то не очень, – нехотя признался Гарри. Ему отнюдь не улыбалось жаловаться кому-либо на Дурслей. – Тут и помимо уроков так много нового для меня, что я практически не вспоминаю о дяде с тетей!
Он сделал вид, что смутился. Пусть со стороны кажется, что у него все в порядке. Гарри терпеть не мог, когда его начинали жалеть. И еще меньше ему хотелось смущать профессоров своими откровениями.
«Да что это со мной?! – раздраженно одернул сам себя Гарри. – Я не увижу Дурслей еще год, а все равно ни дня не могу прожить, не вспоминая о них!»
Он решительно тряхнул головой, отгоняя от себя эти мысли.
– Скажите, профессор, а почему этот вампир преследует вас?
Лицо Квиррелла едва заметно исказилось, но он быстро справился с собой.
– Квирениус, Гарри, – мягко напомнил он. – Если я тебе расскажу, ты пообещаешь держать это в секрете?
– Конечно, – поспешно заверил его Гарри.
Квиррелл помолчал немного, подбирая слова.
– На самом деле никакого вампира нет.
– Как это? – опешил Гарри. – Зачем тогда вы притворяетесь?
– Дело в том, что я очень часто простужаюсь, а чеснок защищает не только от вампиров, но и от простуды.
С этим Гарри был полностью согласен. Такие свойства чеснока известны даже магглам.
– Мне бы не хотелось, – продолжал Квиррелл, – чтобы ученики считали меня слабым. Конечно, я выбрал не самую удачную легенду. Я прекрасно знаю, что кое-кто из них посмеивается надо мной, считая меня параноиком. Но, во всяком случае, я нахожусь на должности преподавателя Защиты уже второй год – а этого не удавалось никому за последние десять лет, а то и больше. Ты ведь уже знаешь, что учителя Защиты меняются каждый год?
– Нет, – признался Гарри. – А почему так получается?
– У каждого была своя причина уйти, – пожал плечами Квиррелл. – Поговаривают, что эта должность проклята. Но лично я склонен считать, что на свете осталось очень мало людей, способных вынести такое бремя – преподавать всем семи курсам в Хогвартсе, где почти никто не воспринимает тебя всерьез! На самом деле, не так уж много волшебников встречали в своей жизни вампиров или еще что-нибудь из курса моей учебной программы. Разве что с домашними вредителями.
Он усмехнулся.
– То есть вы будете учить нас, как выводить тараканов? – с сомнением спросил Гарри.
– Ну что ты! – рассмеялся Квиррелл. – Речь идет о волшебных тварях, которые обычно заводятся в домах волшебников. Например, садовые гномы, боггарты, водяные, пикси, лесные феи. Ты познакомишься со всеми ними, пока учишься в Хогвартсе. Для каждого из них существуют специальные заклинания.
Гарри невольно прыснул.
– Эм… Я только хотел сказать, – смущенно произнес он в ответ на недоуменный взгляд профессора, – что это очень неудобно. Неужели не существует заклинания, способного справиться хотя бы с несколькими видами вредителей сразу?
Квиррелл задумчиво посмотрел на слизеринца.
– Определенно, такие заклинания должны существовать, но их не изучают в школе. Опережая твой следующий вопрос, Гарри, скажу тебе сразу: это может быть связано либо с тем, что эти заклинания очень сложны для средних волшебников, которым намного проще выучить несколько простых чар; либо с тем, что эти заклинания попали в число запрещенных Министерством магии, и теперь в народе их называют Темными Искусствами.
– О! – только и смог сказать Гарри. Он невольно представил себе, как Малфой выгоняет гномов из своего сада с помощью Круциатуса.
«Интересно, а сколько еще темных заклинаний знает этот белобрысый позер?» – задался вопросом Гарри.
Неожиданно ему в голову пришла еще одна идея:
– А по какому принципу Министерство определяет, относится ли заклинание к Темным Искусствам?
Квиррелл улыбнулся так, словно именно этого вопроса и ждал от Гарри.
– Это зависит в первую очередь от тех людей, которые занимают соответствующие должности – сам министр и несколько его помощников. Обычно в первую очередь смотрят на то, какой эффект оказывает заклинание. Если Министерство считает, что оно излишне… жестоко, то заклинание признают Темным. Но у каждого человека свои рамки морали. Кто-то считает, что одно и то же заклинание применимо к животным, но не к людям. Кто-то, кому присуще больше сострадания, не делает разницы между человеком и собакой. А для некоторых главное – результативность. Наше нынешнее Министерство относится к первой категории.
Он замолчал, давая Гарри время переварить услышанное.
– Пойми, Гарри, это очень тонкая работа. Далеко не каждый человек способен с ней справиться, не перегнув палку и в то же время не закрывая глаза на действительно опасные вещи. Убить человека можно и кухонным ножом, но если их запретить – как мы будем резать хлеб?
То ли от тона Квиррелла, словно чего-то недоговаривающего, то ли от знакомства с Малфоем Гарри пришло на ум, что кухонным ножом можно не просто убить человека, но сделать это крайне жестоко.
– Получается, что Темные Искусства – это условное понятие? – спросил Гарри. От этого разговора его уже начало подташнивать, но остановить его он не мог.
– В общем и целом – да, – согласился Квиррелл. Он пристально наблюдал за мальчиком во время разговора, и потому вовремя успел заметить, что слизеринцу стало плохо. Гарри почти непроизвольно потер виски. – Гарри, ты хорошо себя чувствуешь?
Гарри моментально отнял руки от головы, но было уже поздно.
– Да так, ерунда, – поспешил он успокоить собеседника, а головная боль тем временем усиливалась. – Просто перезанимался.
Гарри с трудом удалось удержать Квиррелла в фокусе зрения, когда тот поднялся и подошел к нему.
– Пойдем, я отведу тебя к мадам Помфри, – профессор любезно подставил руку, чтобы помочь своему ученику подняться. – Уж у нее-то точно есть в арсенале средство для подобных случаев!
Щелк! В голове Гарри смешались все цвета, так что он предпочел закрыть глаза и ориентироваться только на слух. Судя по голосу, Квиррелл улыбнулся, однако Гарри явственно представлял себе, как профессор стоит сейчас над ним с беспокойством на лице. Он попытался встать сам, но с ужасом обнаружил, что тело не слушается его. Гарри сидел в кресле, как замороженный.
Щелк! Темнота сомкнулась вокруг него, увлекая в бездонную пучину тишины.
– Я ничего не понимаю! Такое в моей практике впервые! – Гарри узнал волнованный голос школьной медсестры. – По всем показателям он абсолютно здоров!
– Вс-сему д-должно б-быть л-логич-чное об-бъяснение, – к Квирреллу вернулось его заикание.
Гарри сделалось стыдно. Молодой профессор, должно быть, чуть не помер от страха, когда ученик потерял сознание прямо у него на глазах! От такого кто угодно заикаться начнет!
– Поттер вам ничего не говорил по поводу своего самочувствия, перед тем как потерять сознание? – а этот голос принадлежал декану Слизерина.
«Сколько их тут? – с ужасом подумал Гарри. – Мне только директора для полного счастья не хватает!»
– Н-ну, он с-сказал т-только, ч-что п-п-перезаним-мался ур-роками, – неуверенно ответил Квиррелл.
– Что ж, Северус, – Гарри чуть не застонал, услышав голос Дамблдора, – полагаю, тебе придется взять под свой контроль неуемную тягу к знаниям некоторых твоих подопечных!
В ответ на веселье директора Хогвартса послышался отчетливый скрежет зубов.
– Думаю, мне придется оградить круг занятий Поттера исключительно учебным планом, – сухо ответствовал Снейп. – Профессор Квиррелл, я настоятельно рекомендую вам прекратить ваши дополнительные занятия с моим учеником.
– К-какие д-доп-полнит-тельные з-занят-тия? – в голосе Квиррелла явственно звучали недоумение и обида. – М-мистер П-поттер зашел ко м-мне, ч-чтобы п-проконс-сульт-тироваться по п-поводу д-домашнего з-задан-ния.
В этот момент Гарри не мог винить Квиррелла в трусости. Ему самому тоже было бы не по себе на его месте.
– Я слышал, Хагрид собирался пригласить Гарри к себе в гости в эти выходные, – как бы между прочим заметил Дамблдор. – Думаю, смена обстановки пойдет мальчику на пользу!
И вновь Гарри чуть не застонал.
– Ч-что ж, р-раз с м-мистером П-поттером вс-се в п-порядке, то я м-могу в-вернуться к с-своим делам. В-всего д-доброго!
И Квиррелл ушел. Гарри слышал звук его шагов по плиточному полу, а потом стук закрываемой двери Больничного крыла.
Молчание у его кровати затянулось, и Гарри успел опять отключиться от реального мира.
Следующее утро оказалось для Гарри Поттера самым неприятным из всех, прожитых им в стенах Хогвартса. Мадам Помфри нехотя отпустила его на завтрак в Большой Зал, но придя туда, Гарри успел немало пожалеть о своей настойчивости. В конце концов, поесть можно было прямо в Больничном крыле…
Началось все с объяснительной беседы с Блэйзом и Теодором. Судя по злобным взглядам Малфоя, ему опять пришлось отвечать ночью на вопросы обеспокоенных отсутствием Гарри одноклассников. Гарри предпочел пока не думать, во что это выльется лично для него. Упомянутым одноклассникам он в общих чертах рассказал о своем обмороке и его последствиях в виде ночлежки в лазарете.
Далее пришло письмо от Хагрида. Великану уже сообщили последние новости, связанные с Гарри, и теперь он решил проявить некоторую настойчивость, приглашая мальчика к себе в гости, и попутно упоминая о том, что прогулки на свежем воздухе очень полезны для хорошего самочувствия.
Гарри раздраженно отшвырнул свиток в сторону. Тот угодил в тарелку, стоящую перед Моникой Боул, забрызгав девушку овсянкой.
– Упс! – только и успел пискнуть Гарри, сползая под стол, пока староста приходила в себя.
– Поттер!!! – от женского визга уши заложило не только Гарри, но также и всем находящимся в радиусе пяти метров от эпицентра. – Пять баллов со Слизерина за разгильдяйство за столом!
От удивления Гарри даже рот открыл.
– Эй, Боул, так не годится! – запоздало запротестовал Кевин Хиггс. – Если мы будем снимать баллы с собственного факультета…
– А мне плевать, Хиггс! – перебила его староста девочек. – Если этот обормот не научится вести себя в цивилизованном обществе, я сниму с него вообще все баллы!
– Гарри, пойдем скорей отсюда, – шепнул ему над ухом Блэйз.
Гарри позволил ему вывести себя из Большого Зала. Теодор Нотт, разумеется, тоже шел с ними.
– Вот это меткость, Гарри! – Тео хлопнул его по плечу. – Ну и зверь же эта Боул, однако!
– Именно! – изрек Блэйз. – Так что я бы на месте Гарри постарался не попадаться ей на глаза ближайшие лет десять!
Мальчики весело рассмеялись.
– А где мне тогда кушать? – полюбопытствовал Гарри.
– Мы будем приносить тебе еду в спальню, – пообещал Тео.
– Ну, уж нет! – запротестовал Гарри. – Я предпочитаю спать без крошек в кровати! Ладно, с Боул я как-нибудь помирюсь. Кстати, куда мы идем?
Он только сейчас понял, что одноклассники ведут его по какому-то определенному маршруту.
– Ты помнишь, что говорил Дамблдор на праздничном банкете первого сентября? – спросил Блэйз. Его глаза горели озорством, что не очень понравилось Гарри.
– Смутно, – признался Поттер.
– Запретный коридор на третьем этаже, – подсказал Тео. – Мы с Блэйзом вчера случайно наткнулись на него.
– И что?
– Ничего. Пока. Там дверь заперта, но из-за нее слышно, что там есть кто-то большой.
– В общем, мы подумали, что ты сможешь эту дверь открыть, – закончил Блэйз. – Нам просто до жути стало интересно, что там может быть.
– Или кто, – добавил Тео.
– А с чего вы взяли, что я специалист по взлому дверей? – осведомился Гарри.
– Ну, ты же много всяких заклинаний знаешь, – заметил Блэйз. – И потом, разве тебе самому не интересно, почему этот коридор запретный?
– Если, как вы сами только что сказали, там живет кто-то большой – то совершенно не интересно, – признался Гарри. – Просто так его бы там не заперли.
– Да ладно тебе, – отмахнулся Тео. – Это же школа. Тут по определению не может быть ничего опасного! Скорей всего, это просто какой-то секрет, вот и все.
– Кстати, мы уже пришли, – сообщил Блэйз.
Они остановились перед массивной деревянной дверью.
– Ну, так что, ты согласен? – спросил Тео.
– А если нет? – поинтересовался Гарри. – Вы отпустите меня живым?
– Еще чего! – подхватил его шутку Блэйз. – Мы будем пытать тебя, пока не согласишься!
Гарри хмыкнул.
– Ладно, шут с вами, – сдался он. – Alohomora!
Замок в двери щелкнул.
– Есть! – обрадовался Блэйз.
– Ладно, теперь давайте вести себя тихо, – предупредил Тео.
Гарри осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Блэйз и Тео тут же оказались рядом с ним.
Прямо за дверью начинался просторный коридор. Он ничем не отличался от того, что по другую сторону двери. Если только не считать кого-то огромного, кто спал прямо на полу посреди этого коридора. Определить, кто это, Гарри не удалось. Массивная туша вздымалась и опускалась в такт дыханию, и издавала гулкое похрапывание.
– Что это? – шепотом спросил Гарри. Он справедливо полагал, что это нечто относится к волшебным тварям, и его спутники вполне могут дать ему определение.
– Понятия не имею, – так же шепотом признался Блэйз. – Давайте подойдем поближе?
– Ты спятил?! – громким шепотом воскликнул Тео, когда Блэйз протиснулся мимо него в запретный коридор. – Если он сейчас проснется, нам может не поздоровиться!
– А не ты ли недавно говорил, что в школе по определению не может быть ничего опасного? – ответствовал Блэйз.
– Я уже передумал, – поспешил признаться Тео. – Осторожно!
В этот момент монстр проснулся. Он сначала перестал храпеть, а потом начал медленно подниматься. На ребят уставились три пары растерянных собачьих глаз. Три собачьих же носа начали втягивать воздух, принюхиваясь к незваным гостям.
– Э-это ц-цербер, – пробормотал Блэйз в лучших традициях профессора Квиррелла.
– Кажется, нам лучше уйти, – заметил Гарри, пятясь назад.
Огромный трехголовый пес оскалился всеми тремя пастями. Из его недра поднялось утробное рычание.
– Беги, Блэйз! – крикнул Тео.
Монстр припал на передние лапы, готовясь к прыжку. Блэйз что есть мочи понесся к двери. Гарри захлопнул дверь аккурат перед самым носом цербера.
– Уф, еле успел, – выдохнул Блэйз, привалившись спиной к стене.
– Чего ты вообще туда сунулся?! – Тео оправился от испуга настолько, что счел нужным отчитать своего друга. – И так было ясно, что это не кролик!
– Мы же хотели разгадать эту тайну, разве не так? – Блэйз даже не обиделся. – Вот я и пошел осмотреть территорию.
– И что ты там увидел? – полюбопытствовал Гарри.
– Цербера крупным планом он увидел, – проворчал Тео. – Тебе еще повезло, что он тебе задницу не откусил!
– Тео, я тебя не узнаю, – покачал головой Блэйз. – Ну же, приди в себя! Ведь неспроста же эту псину тут держат! А для чего вообще нужны собаки?
– Чтобы дом охранять, – автоматически ответил Гарри. – Или еще что-нибудь важное.
– Вот именно! – победно изрек Блэйз. – И я успел заметить, что именно наша собачка стережет.
– И что же это? – спросил Тео.
– Он спал на крышке люка. Я сначала подумал, что это его подстилка, но потом увидел кольцо. Как вы думаете, мы сможем пройти мимо этой собачки и посмотреть, что под люком?
– НЕТ!!! – хором ответили Гарри и Тео.
– Рисковать своей жизнью ради любопытства я не намерен! – заявил Теодор.
– Я тоже, – сказал Гарри.
– Жаль, – вздохнул Блэйз. – Наверняка ведь там что-то интересное!
– Там запросто может сидеть еще один монстр, – заметил Гарри. – Ладно, пойдемте отсюда, пока нас кто-нибудь не застукал здесь.
– Куда пойдем? – спросил Блэйз.
– Не знаю, – пожал плечами Гарри. – Предложите что-нибудь.
– А может, сходим все вместе к тому великану? – предложил Тео. – Он ведь сам приглашал тебя в гости, Гарри.
– Да, но я уже два раза отказался. К тому же он мне не нравится!
– Почему? – поинтересовался Блэйз.
Гарри сокрушенно вздохнул. Он терпеть не мог жаловаться.
– До Распределения, когда Хагрид водил меня в Косой переулок, он хорошо со мной общался. Но стоило мне попасть в Слизерин…
– А, понятно, – перебил его Блэйз. – Можешь не продолжать, и так все ясно.
Тео согласно кивнул. Им прекрасно было известно, что думают об их факультете.
– А чего тогда он тебя сейчас так усердно зовет в гости? – спросил Тео.
– Понятия не имею, – пожал плечами Гарри. – Может, все-таки передумал на мой счет.
Ему вспомнился Рон Уизли, который, благодаря старшим братьям, уже готов поверить, что не все слизеринцы плохие ребята, и что Гарри Поттер как раз таки и является исключением из этого правила.
– Тогда тем более давайте сходим к нему и все узнаем, – предложил Тео.
– Говорят, он на половину великан, – многозначительно сказал Блэйз, явно на что-то намекая своему другу.
– А ты у нас на что? – так же непонятно для Гарри отозвался Нотт. – Так мы идем или нет?
– Только если вы мне доступно объясните, что затеяли, – сказал Гарри. Он остановился посреди коридора и скрестил руки на груди. – Причем здесь то, что Хагрид – полувеликан?
Блэйз и Тео переглянулись.
– Дело в том, что у нас с рождения есть кое-какие способности, – нехотя начал рассказывать Тео.
– Ты умеешь читать мысли – это я уже понял, – сказал Гарри.
– Верно, – кивнул Нотт. – Но великаны устойчивы к подобным воздействиям, так что я не смогу, как ты выразился, «прочитать мысли» Хагрида.
– Ну, а у тебя, Блэйз, что за козыри в рукавах?
– А я умею «читать чувства», если можно так выразиться. И, в отличие от Тео, у меня это происходит непроизвольно. Иногда чужие чувства настолько сильны, что мне от этого становится плохо… Особенно тяжело в многолюдных местах.
– Так как же ты умудряешься жить в Хогвартсе?
– Для этого мама сделала для меня специальный амулет, который блокирует мои способности, когда они мне не нужны. На нем чары невидимости, так что я не могу тебе его показать. Мама сделала это для того, чтобы другие не догадались о моих возможностях.
– Да, это очень редкий дар, – подтвердил Тео.
– Скорее проклятие, – не согласился Блэйз. – По крайней мере, без амулета это действительно так.
– Ну, раз уж мы решили быть честными с Гарри, то расскажи ему всё, – попросил Тео.
– Мой амулет сделан из глаза василиска. Он настроен так, чтобы защищать меня от недоброжелателей. Если кто-то попытается причинить мне вред, амулет оглушит этого человека.
– Жаль, что только человека, – сказал Гарри. – Вот если бы он сработал на цербере…
– А он и сработал. Да только у церберов шкура такая, что не всякое заклинание ее пробьет.
Они вышли из замка и пересекли двор. Хагрид жил в отдельном домике на территории Хогвартса. На стук в дверь изнутри домика раздался собачий лай.
– Сидеть, Клык! – рявкнул Хагрид.
– Наверное, наша счастливая звезда сегодня оказалась в созвездии Большого Пса, – усмехнулся Теодор.
– А, это ты, Гарри, – узнал мальчика школьный лесничий, открыв дверь. – А это твои друзья?
Он с сомнением посмотрел на Тео и Блэйза. Гарри представил ему своих одноклассников.
– Ну, тогда проходите, раз пришли. Я-то думал, что у вас дела в замке. Чаю будите?
После завтрака прошло уже прилично времени, поэтому мальчики приняли его предложение. Хагрид усадил их за стол и поставил чайник на огонь. Клык – большой, но вполне нормальный пес – уткнулся мордой в колени Блэйза и преданно завилял хвостом. Как и Хагрид, его собака оказалась не такой свирепой, как выглядит со стороны.
– Я действительно хотел позаниматься уроками, – признался Гарри. – Но если бы декан застукал меня за этим занятием сегодня, то назначил бы отработку.
Хагрид хрюкнул, усмехаясь.
– Эт точно! У него очень уж своеобразная манера проявлять заботу. Раз тебе прописали отдых от занятий, то Снейп тебе его обеспечит любыми доступными ему средствами!
– Но не могу же я вечно отдыхать! – воскликнул Гарри. – Зачем я тогда вообще поступил в школу, если мне не дают учиться?
– Здоровье превыше всего, – изрек Хагрид. – Будешь учиться, когда выздоровеешь.
– А я и не болею, – буркнул Гарри.
– Вы лучше расскажите, как прошла первая неделя в Хогвартсе?
Хагрид, разговаривая, накрывал на стол. Тео взял кекс и попытался вонзить в него зубы, но тот оказался просто каменным.
– Ай! – слизеринец схватился рукой за щеку. – Блин, кто это стряпал? Я чуть зубы не сломал!
Хагрид засопел, обиженно глядя на него из-под густых черных бровей. Похоже, Тео задел его чувство гордости.
– В следующий раз будешь осторожней, – примирительно произнес Гарри.
Блэйз хихикнул.
– Вообще-то, я эти кексы сегодня с утра испек, – обиженно пробубнил Хагрид.
– Интересно, из чего? – буркнул Тео так тихо, чтобы лесничий его не услышал.
Гарри, видя, что беседа не клеится, поспешил распрощаться с полувеликаном. Блэйзу и Тео ничего не оставалось, кроме как последовать его примеру.
– Да уж, не очень удачный визит получился, – вздохнул Тео, когда они шли обратно в замок. – Впрочем, чего-то похожего я ожидал. Эти прихвостни Дамблдора всегда так и норовят покалечить честных слизеринцев!
– Блэйз, ты узнал, что хотел? – спросил Гарри.
– Типа того. Уж и не знаю, зачем он тебя в гости позвал, да только нравишься ты ему не больше нас с Тео, да и любого другого слизеринца, раз уж на то пошло!
– Ничего не понимаю, – вздохнул Гарри. – Зачем ему это надо? Что-то многовато непонятного происходит в этой школе!
– Кто бы говорил, – хмыкнул Тео. – Одни твои обмороки чего стоят! Как эта болезнь называется-то хоть?
Гарри криво усмехнулся:
– Аллергия на неизвестность, надо полагать.
– Тогда тебе просто жизненно необходимо разгадать все тайны! – оживился Блэйз.
– Не-а! – возразил Гарри. – Как раз таки наоборот: меньше знаешь – крепче спишь!
Кроме всего прочего, в субботу в гостиной Слизерина на доске объявлений повесили расписание уроков по полетам на метле. Слизерин должен был заниматься с Гриффиндором в среду после обеда.
Прочитав объявление, Гарри Поттер выпал в осадок.
– Никогда не любил уроки физкультуры, – признался он Тео и Блэйзу.
– Да ладно тебе! – Блэйз ободряюще хлопнул его по плечу. – В этом нет ничего сложного, вот увидишь!
Но он ошибся. Первая сложность для Гарри заключалась в том, чтобы дожить до первого урока Полетов. Помимо головных болей и обмороков, которые Гарри теперь тщательно скрывал от окружающих, стремясь при первой же возможности уединиться в библиотеке Ровены Рэйвенкло, его везде и всюду сопровождали хвастливые истории о том, как выросшие в семьях волшебников дети впервые в жизни садились на метлу и совершали невероятные трюки. Один только Малфой чего стоил! Гарри приходилось по несколько раз в день слышать в мельчайших подробностях, как этот белобрысый идиот в прошлом году чуть не врезался в вертолет (а почему сразу не в космический корабль?!), но успел вовремя развернуть свою метлу.
Блэйз и Тео тоже готовы были любому слушателю поведать о том, как они вдвоем учились летать в саду в Забини-Мэноре. Гарри узнал, что их матери были родными сестрами, поэтому мальчики крепко дружили чуть ли не с рождения.
Даже Рон Уизли, как Гарри случайно услышал разговор за столом Гриффиндора, когда проходил мимо, тоже имел немалый опыт по полетам. Этот чуть не столкнулся с дельтапланом, из чего Гарри сделал вывод, что либо рыжий такой же хвастун, как и Малфой, либо все метлы так и норовят во что-нибудь врезаться. Для самого Поттера предпочтительнее был первый вариант, ибо врезаться в стену замка, к примеру...
И вот, настал час икс. Сначала все шло достаточно хорошо, с точки зрения Гарри. Во всяком случае, его метла по первому зову прыгнула ему в руку. Но потом, как водится, произошло нечто непредвиденное. Хотя, учитывая присутствие Невилла Лонгботтома, чего-то подобного стоило ожидать. Толстенький гриффиндорец так перенервничал, что поторопился взлететь без свистка. А потом от страха потерял управление над собственным телом, и шлепнулся вниз с шестиметровой высоты, ухитрившись при посадке сломать только запястье.
– Всем оставаться на своих местах! – распорядилась мадам Хуч, уводя пострадавшего в лазарет. – Тем, кто хочет остаться в Хогвартсе, я советую не прикасаться к метлам!
И они ушли.
– Ну, кто бы сомневался в том, что этот Лонгботтом опять что-нибудь учудит? – отпустил ехидное замечание Блэйз.
– Мне его даже жалко, – признался Гарри.
– Оставь свою жалость при себе, Поттер, – сказал Малфой. – Она тебе еще для самого себя понадобится.
Роджер Мун гадко захихикал, и только после этого загоготали Крэбб и Гойл. Гарри медленно повернулся к заявившему о своем присутствии белобрысому ублюдку.
– Выдвигай конкретные предложения, Малфой, – попросил он. – Нечего вокруг да около ходить!
Недобрый огонек сверкнул в глазах Малфоя.
– Предлагаю соревнование, Поттер. Попробуй догнать меня, и тогда видно будет, кто из нас чего стоит!
С этими словами он вскочил на метлу и взмыл вверх.
– Угу, я еще за Малфоями не бегал, – фыркнул Гарри, с завистью глядя на то, как здорово у его врага получается летать на метле.
– Эй, Драко! – крикнул Мун. – Лови!
Стеклянный шарик, сверкнув в лучах солнца, описал дугу и завершил свой полет в ладони Малфоя.
– Это же напоминалка Невилла! – крикнул кто-то из гриффиндорцев.
Гарри с любопытством посмотрел на гриффиндорцев, полетит ли кто-нибудь из них за Малфоем? Но нет, они лишь бросали ему злобные выкрики и трясли кулаками.
– Тоже мне, храбрецы! – фыркнул Блэйз справа от Гарри. – Ну, так что, ты полетишь за ним?
– А надо? – усомнился Гарри.
– А ты что, боишься? – осведомился Рон Уизли.
Гарри вопросительно выгнул бровь, и рыжий сразу же покраснел.
– Ну же, Поттер, я жду! – крикнул сверху Малфой. – Или ты струсил?
Разозлившись, Гарри резким движением оседлал свою метлу и оттолкнулся от земли.
– Гарри, нет! – донесся до него визг Гермионы Грэйнджер. – Мадам Хуч запретила…
По мере того, как Гарри отдалялся от земли, голос девочки затихал, пока его совсем стало не слышно. Ветер свистел в ушах и хлопал мантией по спине Гарри.
«Ну вот, не так уж это и трудно, как казалось, – сказал он сам себе. – Так, ну и кто тут меня в трусости обвинял?»
Драко Малфой, с перекошенным от изумления лицом, обнаружился всего в нескольких метрах от него. Стоило Гарри направить свою метлу в его сторону, как тот тут же пришел в себя и припустил прочь.
– Отдай мне эту штуку, Малфой! – крикнул ему вслед Гарри, силясь перекричать ветер.
– Ты забыл, Поттер, что сначала должен меня поймать?!
Гарри напряг все мышцы, выжимая из старой деревяшки всю скорость, на какую она только была способна. И его труды оказались не напрасны, расстояние до цели стремительно сокращалось.
Малфой оглянулся, чтобы посмотреть, как сильно отстал от него Гарри. Поняв, что тот вовсе не отстает, а нагоняет, блондин решил применить хитрость и резко ушел в сторону.
Гарри не отставал. Выровняв метлу, он продолжил преследование, на этот раз заходя снизу. Малфой оглянулся назад, но никого не увидел и потому резко остановился, зависнув в воздухе.
– Эй, Малфой! – Гарри завис прямо перед ним и схватился за рукоять его метлы. – Ты проиграл, так что отдавай, что не твое!
Малфой слащаво улыбнулся ему в ответ.
– Как скажешь, Поттер… Лови!
Он протянул ему руку с зажатым в ней шариком, но разжал пальцы до того, как Гарри успел его перехватить. Стеклянный шарик стремительно несся к земле, и Гарри рывков последовал за ним.
Ближе… Еще чуть-чуть… Есть!!!
Он поймал шарик практически у самой травы, и кое-как успел выровнять свою метлу, чтобы только не пропахать носом землю.
«Ну вот, теперь точно ссадины останутся, – подумал Гарри, сидя на земле и потирая ушибленные коленки. – Или даже синяки».
С двух сторон от себя он услышал пронзительные крики. От того места, где у них проходил урок, к нему неслись радостные Нотт и Забини, а за ними все гриффиндорцы. Но зато со стороны замка к нему спешила профессор МакГонагол, обуреваемая совершенно противоположными чувствами.
«Уп-с»… – трусливо пискнул внутренний голосок.
– ПОТТЕР!!! ЧТО ВЫ СЕБЕ ПОЗВОЛЯЕТЕ?!!!
«Уф… А ведь если бы на ее месте был Снейп, я бы точно не вылетел из школы», – опережая события, подумал Гарри, с ужасом гладя на приближающуюся разъяренную Минерву МакГонагол.
Дела принимали серьезный оборот…
