Глава 7Лежу и шиплю сквозь зубы. Свет через шторы непомерно яркий, звуки-грюки из гостиной и по всем этажам Хогвартса непомерно громкие. Нет, мне, правда, кажется, что я стал оборотнем, легилиментом, и кем угодно, кто там может остро реагировать на внешние раздражители. Но на самом деле это просто зверское похмелье. На соседней койке страдает Майк. Более ответственный Джо Кортон мученически пихает книги в портфель и тащится на уроки. Мне такой подвиг не под силу. Зеваю, накрываю голову подушкой – вдруг станет меньше болеть – и пытаюсь задремать. В похмельном полусне мне мечтается, как вот Макгонагалл объявляет закос уроков Очень Большим Проступком, снимает половину Гриффиндорских баллов и я без какого-либо напряга мозгов выполняю условия пари. Тут же сердито вскакиваю, перепугав обнимающего холодный стакан сока Майка. Да, с пари надо что-то делать. Победа случилась потрясная, и вчера я был самым счастливым человеком на свете; а сегодня – пари, похмелье, - жизнь постепенно вступает в привычное русло, то есть становится дерьмом.
- Майк!
- А-а-а! – это очень страдальческое «а», которое означает скорее «пошел на хер», чем «да, дружище, давай поболтаем».
- Как думаешь, за что могут впаять у нас самое забористое наказание? – обычно по поводу выходок у меня довольно богатая фантазия, а если уж я советуюсь, то с Забини, у которого фантазии не меньше. Но сложно, согласитесь, поймать вдохновение, когда придумываешь подставу для собственного факультета.
- М-м-м, - кажется, Стэнли способен сегодня только на междометия. – Ну вообще фиговее всего – какое-нибудь особо жестокое рукоприкладство. Поломать кому-нибудь руки-ноги, Макгонагалл мигом выставит с чемоданами на перрон. Намеренно поломать, а не что-то типа, «ой, несчастный случай, я заклятие не рассчитал»…
- Нет, не катит, - отмахнулся я. – Жестоко, бессмысленно и неинтересно. Помирать так с музыкой. Надо придумать что-нибудь такое, чтоб эхх!
- Джейм, а чего ты хочешь устроить? – Майк заинтересованно обнял подушку, повернулся ко мне и стал выглядеть гораздо бодрее. – Да что б ты не придумал, все равно оставишь преподов с носом. Так что можно и позабористее. Может, расскажешь? – заканючил он.
А мне стало жутко неудобно перед Майком, у которого во взгляде загорелся азарт, ведь в этот раз я и не собирался оставлять преподов с носом. Настроение упало еще на пару градусов. Я пошел умываться, пробормотав «да ладно, забей», а потом спешно скатился в гостиную. Майк скис на глазах. Видимо, решил, что скрытничаю. Какая же Стю задница! И какой у меня стройный логический ряд…
В гостиной хотел зарыться в кресло, но в моем любимом уже сидела Рокси и тоже усиленно пропускала уроки. Правда пропускала их как-то странно – вместо того, чтоб с гиканьем кинуться ко мне и агитировать на сумасбродства, кузина пялилась в потухший камин и тихо всхлипывала. Ну да я не очень и стремился – ни общаться, ни утешать. Все еще злился на нее за отвратную игру. Надеюсь, это слезы раскаяния.
Я сел в другое кресло, мимоходом кивнув Уизли головой. Она безразлично скользнула по мне взглядом, снова уставилась на обгоревшие поленья. Когда я уже совсем было задумался о своем, шморгнула пару раз носом и выдала:
- Джеймс, я красивая?
- Ты зареванная, - я все еще злился, и все еще хотел поразмыслить в одиночестве.
- Джеймс, я серьезно, пожалуйста, - она почти зашипела.
Я закатил глаза, а потом уставился на Роксану удивленно. Никогда не замечал, чтоб ее это заморачивало. Кузина, кстати, ничего. Миловидна. Черные волосы, кожа смуглая – пошла в матушку, весьма симпатичное личико. Но ни разу не больше. Чтоб назвать там ее красивой, или эффектной язык не повернется. Не из-за внешности. Просто Рокс пацанка – все эти мешковатые штаны, лихие манеры, стрижка под каре, руки вечно в ссадинах… И за ней вполне бегают парни, но больше из-за характера, тут уж на вкус и цвет, многим нравятся боевые девицы. Так что Рокси всегда была довольна жизнью, не пойму, какая пикси ее укусила. Хотя нет, догадываюсь – наверное, душке-правильнушке Райту не импонируют девчонки с пацанячьими замашками.
Я почесал нос, решая сложный моральный вопрос: поговорить с кузиной серьезно, или поиздеваться в отместку за игру, симпатию к Райту и потому что она такая дура. Настроение было вполне злое. Я оценивающе прищурил глаза.
- Нуу, Рокси, милочка… Ты не сказать, чтоб страшна, но не умеешь себя подать.
Она зыркнула на меня исподлобья.
- Сама знаю. И я знаю, Джеймс, что ни черта не знаю ни в косметике, ни в каблуках и шмотках. Это, блин, все надо учиться. Я имею ввиду изначально, ну, если убрать одежду, манеры, вот взгляд чисто на внешность – я красивая?
- Ну, если убрать одежду… - я развеселился. – Правильно, сестренка, нужно ко всему подходить радикально. Окей, убери, а я заценю. Обещаю самую объективную оценку. Даже заклинание мгновенного раздевания могу подсказать. В бонус вся одежда сложится аккуратными стопочками…
Договаривал я уже запрыгивая за кресло, потому что Рокси плеснула в меня из стоящего на столике стакана с водой.
- Вот видишь, ты просто прелесть! – отскакивая на середину гостиной и приплясывая, заявил я. – Я даже обеими руками за твои амуры – в момент угробишь ангельским характером Райта и доведешь весь Слизерин! – и тут меня осенило. Прищелкнув пальцами и ничего не объясняя, вихрем вымелся из гостиной, успев заметить, что у Рокси вместо предсказуемой досады на глаза опять навернулись слезы.
Ну конечно! Я громко хлопнул портретом, пропустил мимо ушей оханье Полной Дамы и полетел по лестнице, перепрыгивая по три ступеньки. Раз уж все равно приходиться делать гадость, и от гадости этой никак не отвертеться, нужно сделать гадость слизеринцам! Да, нарушить правила, нарвать факультет на неприятности, но не тем, что, скажем, устроил цепную реакцию с реактивами на Зельеварении, или привязал кусачую тарелку к хвосту миссис Норрис, а тем, что… ну там потолок в слизеринской гостиной обвалил. Нет, про потолок я конечно хватил, Хогвартс стоит тысячелетие и никакой умник пока не сумел в одиночку тут ничего покрошить. Но направление мысли правильное. Я сбавил шаг и задумался. Что-то интересное было в Черномагическом справочнике… да, что-то про стены, или ориентирование в помещении, или укрытие дверей… а точнее не вспомню. Нужно забрать книженцию у Забини. И не забыть с погребальной миной прибавить, что нужна для выполнения пари, тогда точно отдаст. Так-то, друзья слизеринцы, решили изгадить нам впечатление от матча, а мы вам изгадим щенячье счастье от вашей подставы. Я даже начал насвистывать, лениво и довольно бредя по светлому коридору с витражами, щурясь на солнечные зайчики, цепляя ногу за ногу и слегка путаясь в шнурках, которые иногда не завязываю для пущей небрежности.
А когда я вывернул из коридора и проходил мимо женского туалета – вполне обычного, а не вечно неработающего толчка Плаксы Миртл – оттуда поспешно, но при этом с опаской оглядываясь, что при их реактивном появлении было бесполезно, выскочили Роза и Малфой. Увидели в полуметре меня, на пару секунд схватили столбняк, а потом резво развернулись смываться. Я тоже застыл на секунду, вначале офигев, а после соображая, кого из них тормозить. Как раз когда ребятки рванули, схватил за шиворот Малфоя, для Роуз такое было бы грубовато. Скорпиус забавно забарахтался, кузина естественно остановилась, чтоб выручать друга из беды, и обратился я непосредственно к ней.
- Роз, детка, сейчас же урочное время, - округлил глаза даже почти не притворно, меня действительно шокировал этот факт. – Ты что, про… прогуливаешь?! – я старательно изобразил шок и заикание, а Малфой пнул меня в коленку, и вышло еще естественнее. – Хотя, конечно, ты наверное пошла выслеживать этого злостного посетителя женских туалетов, - отвесил аристократишке затрещину, тот с протестующим воплем дернулся и его офигенно дорогой воротник офигенно дорогой мантии затрещал по швам.
- Экспеллиармус! – четко донеслось от Розы - Малфой вылетел из рук. Куколка сурово нахмурилась и ткнула в меня палочкой. – Прекрати, Джеймс. Почему ты всегда задираешься к людям, которые совсем тебя не трогают?
Нет, мне это нравится! Который раз уже наблюдаю: она не охает, не ахает, не лепечет «перестаньте, мальчики», что ожидаемо при ее трепетном характере, а втихую достает палочку и колдует. И все это невозмутимо, как так и должно быть. Тоже мне, невинная жертва.
- Потому что, детка, - я даже слегка обозлился, - в последнее время я встречаю вас в таких невообразимых местах, что подыхаю от любопытства, что вы там забыли. Ты плохо влияешь на мою кузину, Малфой! – рявкнул уже слизеринцу, который озабоченно ощупывал ворот.
- Никто на нее не влияет, - тот старательно скосился за спину, силясь рассмотреть ущерб. – Просто ты вбил себе в голову, что твоя сестра тихоня и заучка, а это не совсем так. Кто тебе виноват, Поттер, - он наконец выпрямился и хмуро встретил мой взгляд, - что ты за столько лет не удосужился ее рассмотреть?
- Прекратите говорить так, как будто меня здесь нет, - пискнула покрасневшая Роуз.
- Но уроки она прогуливает с тобой, а не с Алом! – рявкнул я, нависая над доходягой Скорпи. Он – что – вздумал – учить – меня – жить?! – Если еще раз я увижу тебя рядом с малышкой…
- Джеймс! – по коридору к нам спешил профессор Лонгботтом. Я, матерясь в душе, тут же сменил угрожающую позу, и выдавил Малфенышу улыбку. Покровительственно потрепал его по плечу, ляпнул что-то вроде «ну вам туда, больше не плутайте», лучась дружелюбием, повернулся к профессору, и Мерлину в задницу то, что сейчас у нас его урок. Интересно, проф бросил класс, исключительно чтоб найти Джеймса Поттера?
- Джеймс, как хорошо, что я тебя встретил! – понес неожиданную чушь Невилл. Я опешил. А он взволнованно ухватил меня под локоток и поволок, на ходу объясняя. – У нас тут сложная ситуация, меня вызвали как специалиста, класс пришлось оставить, но Трэвис обещал присмотреть. Ты, в общем, думаю, сможешь разъяснить ситуацию.
Я засеменил следом, чуть не навернувшись о шнурки, задом, желудком, пятками ощущая, что опять чего-то натворил, и с Малфоем не успел разобраться, и краем уха еще услышал от застывшей парочки Розино «Ты и правда не считаешь меня заучкой?» Твою же мать!
Невилл тащил меня в Больничное крыло. Неужели я кого-то побил? Не припомню… Но перед самым входом профессор остановился, смущенно прокашлялся и заговорил:
- Видишь ли, Джеймс…Там сейчас твои друзья. И они ведут себя несколько неадекватно. М-м… совершенно очевидно, ребята находятся под действием какого-то наркотического вещества, и мы разошлись во мнении, какого именно. Коллеги ставят мне в укор, что дурь стащили у меня в теплицах, Лиственник Замшелый, который дает весьма бодрящий эффект. А я уверен, что того, что они курили, нюхали, или уж не знаю что, в моих теплицах нет. Это не Лиственник.
Глаза у меня округлились в веселом обалдении. С ума сойти! Профессор разбалтывает ученикам в лице меня, что в школе злоупотребляют наркотическими веществами, а виновных не то что не наказывают – всего лишь ломают мозги, что они там приняли. Интере-есно! Может, преподы себе косячок хотят выклянчить?
- Эти трое в урочное время плясали на столах в большом зале, совершенно не осознавая, где они находятся, а когда прибежали мистер Филч и преподавательский состав – не осознали, кто мы. В Больничном крыле мальчики вот уже два часа, а эффект все не проходит. Мерлин с нарушением, я уже просто беспокоюсь об их здоровье!
И профессор с несколько театральным трагизмом распахнул больничную дверь. Я зашел, с любопытством оглядываясь и даже не подозревая, кто именно из моих друзей поймал кайф. Поближе к выходу столпились взрослые – Помфри, наш зельевар профессор Рэджин и директор Макгонагалл. Они – кто обеспокоенно, кто осуждающе – смотрели вглубь палаты. Я тоже перевел туда взгляд.
- Ухууууууууу-хуууу! – Айзек Макмиллан прыгал на кровати, потешно размахивая руками. Пружины отчаянно скрипели под его немалым четырнадцатилетним весом. По лицу парня разлилось эйфорическое, незамутненное счастье. Глаза пьяно закатывались, тело шатало во все стороны, туфли, которые он не удосужился снять, путались в складках матраса, но Айз упорно лыбился бессознательной улыбкой дебила. На краешке другой кровати Берк скукожился, трясся в ознобе и затравленно озирался. А у его ног соловьем нес какую-то чушь Забини, совершенно не парясь, что неблагодарный слушатель испытывает явную панику. У меня прямо задрожали уголки губ – так меня распирало. Я повернулся к Невиллу, искренне приложил руку к сердцу и отвесил благодарный кивок.
- Профессор, если вы привели меня сюда, чтоб показать этих, - ей-ей, еле сдерживал слезы умиления от непоборимого желания заржать. – Я вас люблю, правда, и если я когда-нибудь еще нарушу правила на вашем уроке…
- Вас привели сюда, Поттер, чтоб вы объяснили, что приняли эти трое, - сурово прервала Макгонагалл и многозначительно прокашлялась.
- А я-то откуда знаю? – небрежно и чуть обиженно пожал плечами я.
- Поттер, - директор даже очки сняла, чтобы внушительнее посмотреть мне в глаза. – Это серьезно. Мы не можем убрать эффект. Еще пару часов – и ваших друзей можно будет пеленать в сумасшедший дом. Признайтесь без шуток, Поттер.
- Профессор, - я вернул ей взгляд с десятикратной серьезностью, - если бы я знал рецепт и вообще услышал эту идею, поверьте, я бы сейчас бодал стену рядом с Макмилланом. Неужели я мог от такого отказаться?
Макгонагалл помыслила логически и осуждающе поджала губы.
- Возмутительное признание, Поттер. И не стоит паясничать, коль вам дорого здоровье ваших друзей. Все серьезно. Если не можете нам помочь, возвращайтесь лучше на урок.
- Что вы, что вы, профессор, - я повернулся к слизеринцам, поудобнее подпер стену и зверски жалел, что в Хогвартсе не работают видеокамеры. – Я на них еще посмотрю, вдруг осенит. Сцена так вдохновляет, точно должно осенить.
И тут мерзкенькая улыбка сползла у меня с лица, и я поперхнулся полусловом. Забини, пьяно припевая что-то Берку, трепетно прижимал к сердцу наш Черномагический справочник. Книжка все еще была в той глянцевой черной обложке, которую Стюарт напялил, выпендриваясь в гостиной перед факультетом. Так что заглавие и все такое не читалось. Но кто-нибудь из преподов в любой момент мог заинтересоваться, что за писанину обнимает пострадавший. И я, кажется, догадался, откуда парни взяли рецепт чудо-травы.
- Э-э, директор, - я нервно заерзал и подскочил к Макгонагалл, - а вы знаете, я думаю, что могу их разговорить. Только пока вы здесь, ребята ничего не скажут. Можете нас оставить?
- Поттер, они, знаете ли, не понимают, что мы здесь, и что вы не розовый слоненок, - директриса скептически выгнула бровь. – Что вы надумали?
- Ну профессор, ну пожалуйста, - проникновенно залепетал я. – Честное слово, я знаю, как разговорить Забини. У нас кодовый пароль есть. Он меня даже в бреду узнает (Мерлин, какой, действительно, бред).
Короче, после долгого сверления меня взглядом директор и прочие неохотно вышли из палаты. Я покачался на пятках, хмуро разглядывая обнявшихся Забини и Берка. Где гарантия, что преподы не станут подслушивать под дверью? Дураку понятно, я сплавил их не просто так. Оставалось надеяться, что Макгонагалл слишком порядочна для мелкого вуайеризма.
- Стюарт, друг мой родимый, - мягко пропел я, подбираясь поближе. – Будь умничкой, отдай-ка книжечку.
Стю поднял на меня расфокусированный взгляд и уставился в точку чуть повыше плеча. Я аккуратно потянулся за книгой, но друг родимый удивительно резво увернулся, шлепнулся с кровати на пол, заехав ботинком по Берку, и собственнически засунул справочник под себя. Я, шипя ругательства, приподнял Забини за плечи, снова попытался вырвать книгу. Тот вскочил, отбежал в другой угол палаты, похихикал и принялся баюкать справочник, как девчонка куклу. Не будь мне позарез нужна эта макулатура, я б ржал до колик. Когда наконец после еще нескольких попыток мне удалось вцепиться в книжку, Стюарт мертвой хваткой повис на справочнике с другой стороны и невразумительно забормотал:
- Нет, Рози, это мой кубок, я честно обставил Джеймса, и всех, всех, я его не отдам, хочешь, подарю тебе букет роз, или мороженое, а кубок нет, нет, не отдам.
Я таки прыснул и отвесил ему затрещину. Стюарт дезориентировано зашатался, взмахнул руками, а книжка наконец оказалась у меня.
Я вскочил, отбежал на другую сторону палаты от буйнопомешанных, и принялся судорожно листать раздел по изготовлению дури. Совершенно не знал, что ищу – они могли использовать любой состав. Все симптомы были схожи, никакого противоядия не приводилось – ясно дело, кто ж захочет снимать эффект кайфа. Я уже трижды беспорядочно просмотрел справочник, когда наконец зацепился взглядом за более необычный рецепт. Тут приводилось два зелья. Вчитался: напиток бесконечного действия, эйфорически-галюциногенное состояние продолжается до тех пор, пока человек не выпьет изготовляющийся в комплекте антидот. Есть! Понятно – парни хлебнули это зелье, а потом их закайфовавшие мозги расхотели принимать вторую смесь. А должен напиточек быть… где-то при них, наверное?
Еще несколько минут я догонял решивших поиграть в салочки приятелей, потом таки поймал и обыскал Макмиллана, нашел у него в кармане тщательно закупоренную пробирку. Но приводить в чувство первым хотелось не Айзека. Я схватил Забини, закрыл ему нос, влил сквозь зубы раствор и с накипающим злорадством начал ждать действия. Стю еще пошатался, присел, глуповато ухмыляясь, а потом резко изменился в лице.
- Ч-что? – заикнулся он, потрясенно озираясь. В глазах читались полная трезвость и непонимание. Потом увидел пускающего слюни Макмиллана и икающего Берка, побледнел, уставился на меня.
- Стюарт, дружище, - я просто лучился энтузиазмом его просветить. – Приведи в чувство тех двоих, у вас еще должно быть противоядие. Голова не болит? И, - я сочувственно похлопал его по плечу, - удачно тебе объясниться с Макгонагалл.
Встал, небрежно сунул справочник под мышку и пошел к выходу.
- Ты про пари не забывай, Поттер! - уязвлено прокричал Стюарт. Я, не оборачиваясь, отсалютовал книжкой, театрально распахнул обе створки двери – там с ничего доброго не сулящим лицом стояла директор. Никакие жалкие подколки Забини не могли испортить моего триумфа.
***
- Ве-ли-ко-лепно, - я валялся на диване вверх тормашками и азартно потирал руки. Вечерело, студенты потихоньку подтягивались в гостиную. Мне уже, проходя мимо, трижды отвесили подзатыльник вместо приветствия: Фред, Энди и Майк. А Альбус швырнул в голову какую-то посылку из дома, которую я пропустил, потому что пропустил завтрак. Но я терпеливо и нехарактерно не обращал на них внимания. Сердце пело, книжка под локтем грела душу. Действительно фантастическое заклинание, боюсь даже представить, какой это уровень магии. Короче, дверь в помещение заклинается так, что ее не могут обнаружить ни находящиеся снаружи, ни находящиеся внутри. Я захихикал. Ладно еще преподы, будут искать гостиную Слизерина по всему Хогвартсу, но как не поехать мозгами мирно спящим ученикам, которые назавтра заблудятся в четырех стенах своего подземелья. А потом, когда надоест забава, приду к Макгонагалл и слезно покаюсь, что не могу представлять мучения оголодавших слизеринцев, замучила совесть, бла-бла. Вот и все пари. Но голодать Забини будет долго – надо же ему испытать такое яркое и новое для маменькиного аристократа ощущение.
Операцию я назначил на сегодняшнюю ночь, и коротал вечер, пребывая в полном умилении, гармонии, ну и прочем дерьме. Когда в гостиную впорхнула Нома, гремя невозможными шпильками, я даже положительно воспринял ее ярко-рыжие сейчас уже кудряшки. В смысле что раньше они были не кудряшки… Но так довольно симпатично. И шпильки приятно стройнят ноги, хоть и цокают, как тупым гвоздем по мозгам. Я наколдовал пустой стакан и отсалютовал им малышке, предлагая сообразить что-то на вечер. Ночка предстояла с приключением, прошедший день радовал незабываемым цирком, так что мне было что отметить.
***
- Дже-еймс, отнеси меня в спальню, - невнятно залепетала заснувшая у меня на руках Нома, когда я принялся ее расталкивать. Гостиная уже опустела, огонь догорал, и было самое время рвать к Слизерину, если б не этот сопящий балласт.
- Ном, да, это тебя точно разбудит. Каждый парень на вашей лестнице наворачивается вниз головой, так что скатимся вместе. Может ты все-таки ножками, а?
- Джеймс, ну какая же ты задница, - подавляя зевок, все так же сонно фыркнула девица и снова собралась дрыхнуть, уткнувшись носом мне в шею.
Я скептически на нее покосился, и, вздохнув, поволок к лестнице, но с каким-то даже сожалением – Нома таки мило сопела. У первой ступеньки поставил на ноги, поддерживая, проинструктировал:
- Так, Ном, идешь вверх, раз ступенька, два ступенька, вот перило. Когда ткнешься лбом в дверь – откроешь, добредешь до кровати, надеюсь до своей, и можешь вырубаться.
- Угу, - она даже не заметила издевки и сомнабулически поковыляла в спальню. Ладно, к лучшему. Вряд ли сможет внятно вспомнить, как мы расстались и куда пошел я.
Я выудил из портфеля справочник, с радостным гиком подкинул и поймал, выбив тучку пыли из страниц, выскочил из гостиной и неслышно помчался по коридорам Хогвартса.
Ропот портретов, петляние, вначале свежий ночной воздух в холле, потом тяжелый и сырой в подземельях, и очень скоро я уже стоял у входа в гостиную Слизерина.
Заклятие с первого раза не удалось. Когда я, зажмурившись от сосредоточенности, пробормотал текст и выпустил из палочки кольцо искр, проиоткрыв веки сразу увидел никуда не девшуюся картину-дверь. Выругался и попробовал снова. И снова. Психанул, вышвырнул справочник, показательно побегал, как будто чертова книга могла этого устыдиться. Пришлось подбирать справочник, делать глубокий вдох и стараться-таки довести дело до конца. Обычно преподы советуют выбросить из головы лишние мысли, сосредоточиться на магическом фоне заклятия, поярче вообразить, проникнуться и так далее. Мне же действеннее всего помогало осознание, что я не могу этого не сделать. Просто не умею не уметь. У меня все должно получаться. Не сойду с этого места, пока не получится.
И получилось. Когда я снова, раззадоренный, с вдохновением махнул палочкой, дверь Слизерина не просто испарилась – у меня из головы выветрились какие-либо воспоминания о ней. И я беззвучно, но с диким мысленным ура подпрыгнул, выбросив вверх кулак. Заклятие распространяется даже на его наложившего, и куковать там Забини со товарищи, пока не произнесу расколдовку.
Я радостно помчался по Хогвартсу, проверяя, не вернется ли память про местонахождение входа в других частях замка. Глупо конечно - на самом деле просто хотелось выветрить пар и посмаковать свой триумф. Ну и досмаковался. Очередной поворот проскользил со свистом и, не успев затормозить, чуть не ткнулся глазом о горящую палочку профессора Рэджина. По инерции увернулся и неуклюже шлепнулся зельевару под ноги, вдобавок чувствуя, что на роже все еще красуется неуместная восторженная улыбка. Которая впрочем через секунду сползла.
- Поттер! – преподаватель ухватил меня за шиворот, вроде и помогая подняться, и ненавязчиво беря под конвой. – Куда это вы несетесь сломя голову в ночи?
Рэджин меня вообще любил. Причем любил со всеми прелестями характера, а не только за качественные мозги. Профессор пришел два года назад на смену одряхлевшему, уже подслеповатому Салагхорну, и это была первая его работа. Семикурсников Рэджин старше ну лет на десять максимум. Но дело свое сечет, ничего не скажешь. Так вот, он самый демократичный препод, демократичнее даже Невилла, потому что Невилл скорее мягкий, а этот именно демократичный. Уважает наши свободы и все завихрения молодости. Но сейчас он смотрел на меня очень нехорошо, от привычного понимания не осталось и следа.
- Поттер, не дергайтесь сбежать, - в ответ на мое слабое трепыхание, - все преподаватели в коридорах – у меня украли чрезвычайно редкий ингридиент, украли не более часа назад, очень хитрая сигнализация, понимаете ли, сработала. Пока растолкал всех среди ночи, но надеюсь все-таки взять преступника по горячим следам. Как считаете, я поймал его, Поттер?
- Эт-то не я, профессор! – вот же дерьмо! Нет, в принципе, прекрасный повод попасться и утратить баллы, так ведь незнамо-какой-ингридиент потребуют назад. – Я так, просто на пробежку вышел. Тренируюсь для квиддича, сбрасываю вес. А днем неудобно – все считают, что я остаюсь в прекрасной форме без каких-либо усилий.
- Бросьте чушь пороть, - профессор раздраженно поморщился, но тут лицо его стало каким-то озабоченным, слегка расфокусировался взгляд, и хватку он ослабил. – Хм-хм, - казалось, Рэджин внезапно утратил ко мне интерес. Потерянно заозирался. – Мы решили поставить караулящего у каждой гостиной, чтоб поймать нарушителя при входе. Гм, что-то я не соображу, где же это гостиная Слизерина. Поттер, вы не… - он запнулся и покраснел. Видимо, хотел спросить маршрут, но решил, что для декана Слизерина несолидно. Брови Рэджина совсем сошлись на переносице, он еще немного потеребил мой ворот, но в конце концов отпустил и, все так же озираясь, ушел быстрым шагом.
Я облегченно вздохнул. Видимо, мое заклятие сильно любит мозги, раз профессор упустил как бы подозреваемого меня. Ценный ингридиент? Караулы у гостиных? Я немного постоял, соображая, потом, уже тихо и под стеночкой, пошел в Выручай-комнату.
Пока шел, мне вдруг подумалось, что это мог быть Забини. Ну, второй нарушитель. До звездочек обидно – так ведь хотелось, чтоб подлец отсидел себе зад в запертой гостиной. Чтоб не досадовать, я стал думать, какой интерьер в комнате хочу – с комфортом отсидеться, а преподы пусть с ног сбиваются. Завернул к картине с пляшущими троллями, поднял взгляд от своих живописно трепыхающихся шнурков и остолбенел. Дверь была на месте. В смысле обычно ее нет. И даже если в комнате уже кто-то есть, ее тоже нет. Она появляется, только чтоб ты вошел, а потом опять вливается в стену. Разве только спрятавшийся там пожелает, чтоб вход было видно? Может, кто-то из нарушителей отсиживается… и оставил дверь для товарищей по несчастью, когда увидел, какая под гостиными засада? Я чуть притормозил и осторожно, но с еле сдерживаемым любопытством, приблизился к поскрипывающим створкам. Они были чуть-чуть приоткрыты, и когда я уже протянул было руку к ручке, дверь распахнулась настежь. Прежде чем успел инстинктивно отскочить, меня ухватили за галстук и рывком затащили внутрь, вызвав приступ кашля. Не дав отдышаться, двинули к стенке и я, подняв голову и проморгавшись, увидел перед собой Райта. Одной рукой он припечатал меня к двери, намотав на кулак галстук, другой держал палочку. И взгляд Билла был действительно страшным.
- Поттер, имбецил несчастный, - чуть не плюясь ядом, прошипел он. – Так это из-за тебя я не могу попасть в собственную гостиную?! – а потом моя голова ударилась о доски с жутким звуком от хлестнувшего из его палочки луча.
