Глава 7Медленно-медленно, - мысль за мыслью, понимание за пониманием, вспышка за вспышкой - Гарри осознавал, что произошло.
Блэков – двое.
Блэков не может быть двое.
То, что в шкафу – это не Блэк.
Значит, не нужно было никуда уходить.
И Блэк говорил правду, не притворялся.
Значит, он, Гарри просто так, из-за того, что не поверил, несколько раз швырнул взрослого человека на землю?!
Всё. Такого даже Блэк не простит.
Гарри очень захотелось выбежать из комнаты, но вместо этого он стоял на месте, смотрел в пол и старался не думать о том, что будет дальше.
И вообще ни о чём старался не думать.
– Убедился?
Гарри молча кивнул, не отрывая взгляда от пола.
У Сириуса возникло было сильное искушение влить в крестника какое-нибудь умиротворяющее зелье и отправиться наконец-то спать.
Но тогда, – напомнил он сам себе, – придётся разговаривать с Гарри утром. Представь, Бродяга, как будет погано, когда ты проснёшься и вспомнишь, что тебе предстоит очередной серьёзный разговор.
Сириус вздохнул и решил покончить со всем этим сейчас же.
– Ты, наверное, кучу всяких ужасов себе понапридумывал?
Гарри не шелохнулся.
Какой же он дурак, у него был такой шанс, у него мог бы быть настоящий дом, но нет, он же не может по-нормальному, ему же нужно всё испортить.
Дурсли всё правильно говорили, он неблагодарный щенок и никто больше.
– Гарри!
Гарри вздрогнул: Блэк чуть ли не в первый раз назвал его по имени. Что это может значить? Может, Блэк совсем рассердился?
Но, вопреки желанию Гарри, где-то в уголке души упрямо ворочалась надежда: «Гарри» – это не «Поттер» и не «эй, ты!», так может, Блэк всё-таки не так сердится, может, он его накажет, но оставит у себя?
Ага, конечно, надейся дальше – да на такое нельзя не злиться.
– Посмотри на меня, а боишься смотреть, так послушай внимательно.
Гарри не поднял головы – потому что действительно боялся, не хотел видеть лица Блэка – и Сириус сел перед ним на корточки.
– Я на тебя не сержусь. Я не считаю тебя виноватым. На твоём месте я бы так же поступил, ясно?!
Вначале Сириус говорил медленно и чётко, без всякой эмоциональной окраски, надеясь, что так Гарри быстрей успокоится. Потом подумал, до чего это по-дурацки и неестественно выглядит, и сбился на яростную скороговорку.
Гарри так и не шевельнулся.
Как – не сердится? Нет, не может быть, точно не может, ведь Гарри же и впрямь виноват, как Блэк может не злиться, почему он вообще остаётся таким спокойным, это же...
Потом Гарри всё стало ясно. Блэк сейчас скажет, что всё в порядке, только дом его Гарри должен покинуть, а так – всё хорошо.
Ну в самом деле, только так и может быть, как ещё?
Сириус хмуро смотрел на застывшего крестника. О чём он думает-то так долго, кажется, сказано уже всё, что можно – и что виноватым его не считают, и что не сердятся…
Что ещё?..
В комнате как-то вдруг запахло пылью и мышами, а Сириус понял, что ужасно устал. Это было чертовски трудно – всё время выбирать правильную интонацию, следить за каждым словом, за каждым жестом, – всё время бояться напугать…
И Сириус решил идти напролом – хуже не будет, точно.
Поднялся, закружил по комнате. Спросил, не глядя на Гарри:
– Ну чего ты боишься?
Гарри молчал.
– Что выгоню? Накажу как-нибудь?
Сириус резко остановился: Гарри смотрел прямо на него, не думая отводить взгляд.
С чего вдруг, подумал Сириус, подходя ближе.
– Что?..
Гарри был твёрдо уверен, что Блэк сейчас его выставит, поговорит – и выставит, проводит до двери или просто скажет что-нибудь вроде «Проваливай туда, откуда я тебя забрал!».
О том, чтоб извиниться, Гарри даже не думал – как за такое извинишься?
Но Блэк сказал не «накажу и выгоню», а – отдельно! То есть либо накажет, либо выгонит, он ещё не решил!
Это было глупо, Гарри знал, но предпочёл вцепиться хоть в такую, высосанную из пальца надежду. Раз Блэк ещё не решил, значит, можно ещё как-то упросить – мало ли!
И Гарри решил бороться до последнего – терять ему было нечего.
Когда крестник неожиданно бросился к нему, Сириус подался назад,
потом чуть не зажал руками уши – Гарри заговорил: громко, быстро, неразборчиво, сам едва понимая, что хочет сказать.
А потом Сириус перестал думать о том, чего ему хочется, а чего – нет, а просто прижал всё ещё захлёбывающегося словами Гарри к себе.
– Дурак, ох, дурак… Ну куда я тебя выгоню?
Они стояли так, не двигаясь, пока Сириус не сказал:
– Всё. Теперь – спать.
В спальню пришли молча, Гарри пару раз споткнулся на ровном месте.
Не раздеваясь, забрался в кровать, укрылся одеялом, настороженно глядя на Сириуса. Тот сел рядом.
Теперь, когда Гарри точно знал, что может остаться, он вдруг перестал что-либо соображать и чётко осознавал только одно: он хочет спать и ни-че-го не понимает.
Где-то в уголке сознания шевелилась гадкая мысль: Блэк сказал только, что не выгонит, и, значит, как накажет – неизвестно, но Гарри отмахнулся от неё: что бы Блэк с ним ни сделал, он это заслужил, главное, он останется здесь.
Уже засыпая, Гарри подумал, что почему-то не представляет Блэка даже просто запирающим его в комнате – а уж чтобы еды не давал или ударил…
Гарри проснулся от того, что кто-то ощутимо толкнул его в бок. Не успел он понять, что происходит, как его пнули.
Ойкнув, Гарри сел в постели и увидел, как рядом мечется Блэк.
Сириус переворачивался с боку на бок, размахивал руками, тряс головой, бормотал что-то странно кротким, тихим голосом. Гарри наклонился, прислушался:
– Ну ребята, за что ж вы так...
А потом голос у Блэка стал другим, больше похожим на обычный, только злым, таким Гарри его ещё ни разу не слышал:
– Сам виноват, сам, скажешь, нет? Кто идею подал, а, Бродяга?
Блэк ещё что-то говорил, то жалобно, то злобно, то крича, то еле слышно шепча – Гарри не слушал.
Он понял: Блэку снится кошмар, и нужно его разбудить как можно скорее.
Несколько минут Гарри провёл, кутаясь в одеяло и борясь с самим собой: ему очень хотелось выбежать из комнаты и захлопнуть дверь.
Смотреть на Блэка, когда он такой, было очень страшно.
Ага, Блэк на него за всю ночь даже голоса не повысил, а теперь Гарри к нему прикоснуться боится. И ладно бы Блэк просто во сне говорил, но ведь понятно, что ему плохо!
И Гарри затряс Сириуса за плечи так сильно, как только мог.
Ему повезло: Блэк как раз перестал метаться и замер, что-то бормоча.
Через несколько ужасающе длинных секунд Сириус открыл глаза – Гарри поспешно отдёрнул руки.
Сириус дёрнулся, хрипло спросил:
– Я что тут вытворял?
