Глава 7, в которой Драко просит прощенияВдруг Луна вспоминает:
- Вот я растяпа, - бормочет она, - забегалась и забыла…
- Что? – я заглядываю в ее лицо, пытаясь что-то понять. - Приглашение отменяется?
- О, нет, ты что… - она улыбается и быстро качает головой. – Какое сегодня число?
- Тринадцатое декабря… Но что… А! – меня озаряет внезапная мысль. – День рождения Дамблдора!*
Луна снова улыбается и сдержанно кивает.
- Ты помнишь, что мы должны сделать?
Я стучу пальцем по запястью левой руки – сегодня я не надел часы, но стажерка наверняка меня поняла.
- Уже девять вечера, Луна…
- Ничего, - перебивает меня она. – «Три метлы» закрываются в двенадцать. Драко, для меня это важно. Трансгрессируем.
Ничего не могу поделать – я всегда иду на поводу у Лавгуд. Но, что самое странное, еще ни разу об этом не пожалел. Луна полна сюрпризов и загадок. А мы, Малфои, всегда славились умением читать людей, поэтому стажерка для меня – особая книга. Правда, ни черта понять не могу. Видимо, почерк неразборчивый.
Мы вышли во двор Аврората и трансгрессировали оттуда прямо в Хогсмид.
Он такой, каким я его помню: заснеженный, немного дикий, неизведанный и чертовски уютный. Вдыхаю колючий холодный воздух и плотнее кутаюсь в шарф: все-таки зима в этом году особенно морозная.
Снова мы идем в паб к радушной мадам Розмерте, в тепло, в прошлое…
- Здравствуйте, Луна, Драко, - женщина улыбается и спрашивает: - Сливочное пиво? Или что-то покрепче в день рождения профессора Дамблдора?
Луна отрицательно кивает головой:
- Только сливочное пиво, спасибо. Мы будем за моим обычным столиком.
Я следую за девушкой в самый дальний угол, где мы сидели прошлый раз.
Стажерка садится и смотрит на меня долгим, изучающим взглядом. Я смотрю в ответ. Пристально разглядываю ее лицо, бледную, светящуюся кожу (просто как у меня!) и непостижимые синющие глаза-озера. В ее взгляде – не отстраненность, она смотрит на меня осмысленно и внимательно, словно пытается что-то прочитать, извлечь из глубин моей души, познать…
Мы смотрим друг на друга молча до тех пор, пока не приносят сливочное пиво в тяжелых кружках.
- Ваш заказ.
- Спасибо, мадам Розмерта, - вежливо поблагодарил я, и снова посмотрел на Луну, но та уже спрятала свой синий взгляд в кружке с напитком всех времен и народов. Не считая того раза, осенью, я уже давно не пил сливочного пива, предпочитая напитки покрепче. Да, не заметил, как мы выросли…
Я не знаю, как долго мы уже сидим в полной тишине, наслаждаясь вкусом любимого напитка детства. Луна молчит, молчу и я, размышляя о Лавгуд. Не буду врать, я думаю о стажерке постоянно. Просто, на что бы я ни наткнулся взглядом, все подвергается подробному анализу, из которого вытекает неизменный вопрос: а что сказала бы на это Луна?..
Все это очень странно. Девушка очень странно появилась в моей жизни, как раз в тот момент, когда я был почти в яме. Нет, я не стал пить, курить и вести аморальный способ жизни. Я даже жене не изменял! Не то, чтобы мне не было с кем… Просто не хотелось. Не видел в этом никакого смысла. Я перестал элементарно радоваться жизни, забыл, когда последний раз смеялся, просто общался с людьми. Стал угрюмым и замкнутым, и еще циничнее, чем был. Мне не нравились эти изменения, но я ничего не мог поделать. Я не видел смысла ни в чем, кроме своей работы. Но даже она последнее время не удовлетворяла меня. И вдруг появилась Луна. Небеса ниспослали мне полоумную стажерку, которая почему-то возомнила, что может помочь мне! И, черт возьми, у нее получается! Уж не знаю, в чем дело, и самое главное, зачем ей это? Неужели из-за простого желания помогать всем униженным и обездоленным? Так вроде ж не гриффиндорка… Она просто странная. Странная, ненормальная, понимающая и такая необходимая мне стажерка Луна Лавгуд.
Молчать с бывшей равенкловкой особенно приятно. Я совершенно не чувствую неловкости, а только умиротворение, и в голове одна мысль: я на своем месте…
- Драко, - тихо произносит девушка, с негромким стуком опуская чашку на блюдце. – Нам нужно идти.
- В Хогвартс? – уточняю я, заранее зная ответ. Все-таки, я начал немного понимать Луну. Горжусь собой. Давно такого не ощущал…
Она кивает.
- А не поздно? Уже около десяти… Кто нас там ждет?
- Профессор МакГонагалл, - быстро говорит девушка. – И Дамблдор. Они нас ждут.
- Дамблдор? – в шоке переспросил я.
- Я говорила тебе, что общаюсь с портретом. Тебя это тоже ждет.
- Погоди, - попытался отказаться я. – Но мне не обязательно присутствовать, правда? – хватит с меня гриффиндорцев, на
большее я, наверное, не способен. Слишком много душещипательных разговоров за последнее время.
Но я знаю, что скажет Луна. И мне придется сдаться.
- Пойдем, Драко. Пойдем.
Мне не остается ничего, кроме как встать, помочь одеться стажерке, одеться самому и выйти из теплого паба на неуютную зимнюю улицу. Довольно быстро переходим мост через озеро. Я шагаю за Луной привычной размашистой походкой, она идет впереди, мелкими шагами, но на удивление быстро.
Когда мы подходим к массивным воротам Хогвартса, в сердце начинает колоть так, словно там заноза.
- Я пошлю профессору МакГонагалл патронуса… - тихо произносит Луна и добавляет: - Я всегда так делаю. Она знает, что будут посетители.
Девушка замирает, наверное, выбирая самый счастливый момент в своей жизни. Потом быстро оглядывается на меня, улыбаясь, и выпускает из конца палочки серебристого зайца.
Черт, невербальный Патронус! Это же высший пилотаж!
Чисто профессиональный взгляд на умение Лавгуд сменяется затаенным удивлением: почему она смотрела на меня? Какое девушка выбрала воспоминание?
Но я не успел спросить: ворота открылись, пропуская нас внутрь.
Заноза в моем сердце начинает ныть, когда мы идем по двору школы, мимо фонтана, погребенных под снегом клумб, башенок… А когда мы все-такие попадаем внутрь, мозг вообще готов взорваться, столько мыслей, чувств и образов нахлынуло, такая ностальгия накатила! Эти каменные ступеньки, резные перила, приятные отблески факелов, говорящие портреты, привидения… Мерлин великий, сколько же тут было жизни! Какая же тут была жизнь! Жизнь, а не то, что происходит со мной сейчас…
Безумно хочется стать одиннадцатилетним, снова ехать в Хогвартс-Экспрессе, снова пытаться подружиться с Поттером, снова надеть Распределяющую шляпу, петь гимны и веселиться с друзьями… И попытаться все исправить. Жаль, что время не вернуть…
Мы поднимаемся к директорскому кабинету, и я начинаю волноваться. Что это? Малфой боится? А что ему еще делать, если последнее, что увидел Дамблдор перед смертью, это искаженное болью и залитое слезами малфоевское лицо, а последние слова, которые он услышал, были нервные всхлипы подростка: «Я должен это сделать! Я должен это сделать! Я должен…»
Возле статуи гаргульи нас встречает Минерва МакГонагалл. Она совсем не изменилась: все тот же пучок, пронзительный взгляд, сдержанная улыбка… Только ват в глазах…сострадание?..
- Здравствуй, Луна, - женщина обнимает свою студентку и смотрит на меня: - Здравствуй, Драко.
Я преисполняюсь благодарностью к профессору. Сам не знаю, за что.
- Проходите, Дамблдор ждет вас.
- Как «нас»? – шепчу я Луне. – Ты сказала, что я приду?
- Конечно, - невозмутимо отвечает девушка, следуя за Минервой по лестнице. – А ты думал устроить приятный сюрприз?
Оброненная Луной колкость задевает за живое. Но думать некогда, я уже в кабинете директора, и с портретов на меня взирают Дамблдор и Снейп.
МакГонагалл бесшумно исчезает. Наверное, эта система посещения директорского кабинета отточена за пять лет.
- Здравствуйте, профессор Снейп, - с моим бывшим деканом Луна здоровается в первую очередь. Тот отвечает ей почтительным кивком. – Здравствуйте, профессор Дамблдор, - старик смотрит на нее тем же молодым синим взглядом поверх очков-полумесяцев. – С днем рождения!
- Добрый вечер, Луна. И спасибо, - улыбается бывший директор. – Здравствуй, Драко, сынок, - произносит он, глядя на меня, и мне становится невыносимо больно.
- Здравствуйте, профессор… - протягиваю я, потом смотрю на Снейпа. Склоняюсь в почтительном поклоне, и зельевар отвечает тем же.
- Как твои дела, Луна?.. – вопрошает Дамблдор.
- У меня все хорошо, - скромно говорит стажерка. – Стажируюсь в Аврорате, мой наставник – Драко Малфой, - она легонько кивает в мою сторону.
- Я наслышан о твоем звездном отряде, Драко, - усмехается бывший директор, глядя на меня. – «Грифоны», кажется?
- Верно, - подтверждаю я.
- Да, слышал, вы столько темных магов переловили за последние три года, сколько Азкабан не видел никогда, - смеется Дамблдор, одобрительно кивая. – Молодец, Драко. Я всегда знал, что ты далеко пойдешь.
- Директор, я пока удалюсь, поговорю с профессором МакГонагалл, - почтительно произносит Луна, и я хочу схватить ее, чтобы не уходила, чтобы не оставляла наедине с ними… Снейп тоже уходит, молчаливо исчезая за рамкой
портрета.
- Хорошо, Луна, ступай. А я спрошу, как у Драко дела.
Я сажусь в кресло, не в силах больше держаться на ногах.
- Ты делаешь очень хорошее дело, сынок. Ты сам захотел стать Аврором?
- Да, профессор. – Сглатываю. Чувствую себя тринадцатилетним мальчишкой.
- Никогда бы не подумал, - бормочет он.
- Никто не подумал бы, профессор, - тихо добавляю я.
- Как отнесся к этому почтеннейший Люциус?
«Почтеннейший»… Вот уж достойное слово Дамблдор выбрал для убийцы.
- Отец смирился.
- Я знал, что когда-нибудь он все-таки примет верное решение, - снова кивает старик, удовлетворенно усмехаясь.
- Слишком поздно, директор, - голос почему-то дрожит совсем не по-малфоевски. – Слишком поздно…
Дамблдор взирает на меня с портрета, потирая запястья.
- Нет, Драко, мальчик мой, - тепло говорит старик, и сердце сжимается. Неужели он не ненавидит меня? Неужели не злиться? – Выбрать Свет никогда не поздно, ты и сам это прекрасно знаешь…
- Не знаю я, профессор, не знаю… И тогда… - снова сглатываю, - тогда особенно не знал… - черт, как же сложно взглянуть на него.
- Драко, посмотри на меня, - требует волшебник, и мне приходиться поднять глаза на Дамблдора. – Ты все делал правильно, верность – это хорошее качество…
- Кому я был верен, профессор?! – восклицаю вдруг я. – Кому, скажите?! Не тому, кому стоило бы!
Дамблдор внимательно смотрит на меня.
- Ты был верен семье, а это много значит…
- Черт, профессор! Вы оправдываете меня? Человека, который должен был убить вас? – в глазах начинает подозрительно щипать. – Человека, который ради глупой идеи собирался убить директора своей школы, уважаемого волшебника! – я злюсь сам на себя.
Взгляд Дамблдора из теплого стает встревоженным.
- Драко, Драко, это все не то! Ты слушался отца, ты хотел пойти по его стопам. У тебя не было выбора…
- Профессор, я столько ошибок наделал…
- Я уделял тебе слишком мало внимания, занимаясь только Гарри. Но, видит Мерлин, я хотел помочь тебе, безумно хотел. Я смотрел на тебя, видел, как ты страдаешь… - Дамблдор сокрушенно качает головой. - Я очень хотел помочь, Драко, но не успел… Прости меня, мой мальчик…
Чувствую, как горячая слеза течет по левой щеке. Мерлиновы кальсоны, я плачу? Перед Дамблдором?
- Профессор, - я быстро утираю слезу тыльной стороной руки. – Все было так сложно, слышите? Я не знал, что делать, я и сейчас не до конца понимаю, зачем совершал все те поступки... Если бы не профессор Снейп тогда, я бы…
- Драко, - мягко перебивает меня бывший директор. – Зато я на сто процентов уверен в том, что ты никогда не смог бы убить меня.
- Простите меня, профессор, простите…
Снова стираю упрямую слезу, прячу лицо в ладонях. Разве Малфои плачут? Тогда ты, Драко, не Малфой.
- Ты очень хороший юноша, и я всегда знал, что ты будешь великим человеком. Главное вовремя сделать правильный выбор. И ты его сделал, - Дамблдор смотрит на меня поверх своих очков-полумесяцев, заглядывая просто в душу, а потом медленно разворачивается и идет по длинному туннелю.
- А какой выбор правильный, профессор?.. – спрашиваю вдогонку, но волшебник не отвечает мне, и я только вижу, как отдаляется его фигура на портрете, превращаясь в черную точку.
___________________________
*Поскольку мы знаем только год рождения Альбуса Дамблдора (1881), имею наглость решить, что день его рождения в декабре!:)