Глава 7. Jealousy and ProphesyНаутро от друзей не укрылось угрюмое настроение Гарри, который ковырялся с тарелке с таким видом, словно на поверхности каши транслировались выдержки из курса ирландской истории, причем наиболее мрачные моменты.
– Ты все из-за этой статьи переживаешь, да? – сочувственно поинтересовалась Гермиона. – И Бастинды что-то не видно…
– Тут кое-что похуже статьи выяснилось, – отозвался слизеринец. Оглянувшись на навострившую уши Паркинсон, он мысленно распрощался с остатками каши и, вздохнув, предложил: – Пойдемте, расскажу по дороге на урок.
– Я же говорил, что с этим Эштоном все не так уж просто! – торжествующе заявил Рон. – Блондины – они все подлые как один…
Однако Гермиона выглядела не менее озадаченной, чем сам Гарри:
– Конечно, я не могу судить, ведь мы с мистером Эштоном едва знакомы… Но судя по его действиям, да и по тому, как безоговорочно доверяет ему Драко…
– А что я говорил про блондинов? – прервал ее Рон. – Все одна шайка-лейка, помяните мое слово!
– Ты еще статью об этом напиши, – фыркнул Гарри, – разоблачающую мировой заговор с целью привести к власти исключительно белобрысую элиту.
– А что, я бы не удивился, – подхватил его идею гриффиндорец. – Ты бы поостерегся: ведь в таком случае тебя самого ждет весьма незавидная судьба.
– Предложи эту идею Малфою – он напишет какую-нибудь фантастическую бредятину под заголовком вроде «Светлые головы». Но вообще-то, есть ведь приличные люди и среди блондинов… – Гарри нахмурился, силясь вспомнить хотя бы одного светловолосого мага, достойного подражания. На ум пришел Айлиль Крейде, но, вспомнив про тяжбы с наследством, он был вынужден отклонить и эту кандидатуру. – Скажем, Финниган! – наконец сообразил он.
– Ты своих ирландцев-то сюда не путай, – осадил его друг. – Там почти все блондины… ну, кроме отдельных жертв родовых заклятий, – заключил он, остановив взгляд на шевелюре самого Гарри.
– Может, потому англичане ирландцев и недолюбливают? – глубокомысленно предположил тот. – Подсознательно видят в них подлецов и ничего не могут поделать с этим предубеждением…
– А это мысль… – задумчиво кивнул Рон.
– Послушайте, вы, мыслители! – одернула их Гермиона. – Вы бы лучше свою тягу к обобщениям направили на какое-нибудь эссе!
– Эй, Гермиона, поторопись – нам ведь в другое крыло! – позвала проходящая мимо Лаванда.
– Вот уж не знал, что Браун ходит на древние руны… или нумерологию? – удивленно проводил ее взглядом Рон.
– Да, в общем-то, нет, – отчего-то смутилась Гермиона.
– И к тому же, мне казалось, они в другом крыле, – добавил гриффиндорец. – Что это у вас за предмет такой?
– Прорицания. – Щеки девушки заалели, словно она только что поведала друзьям о новом поклоннике. Их реакция была под стать: хором выкрикнув «Что?», они смерили друг друга удивленным взглядом, уверенные в том, что ослышались.
– Ну да, я хожу на Прорицания, – более уверенно повторила Гермиона, разглаживая складки на юбке.
– Неужто тебя тоже прельщают всякие… – нахмурился рыжий волшебник, – …парнокопытные красавчики?
– Во-первых, непарнокопытные, Рон, – строго поправила его девушка, вмиг войдя в роль светоча образования. – А во-вторых, я никогда не мешаю учебу с личной жизнью!
– Да ну? – обличительно воззрился на нее друг.
– И в-третьих, мне не нравятся блондины, – отрезала Гермиона, подчеркнув: –
Больше не нравятся, и закончим на этом!
– А брюнеты? – забросил пробный шар младший Уизли.
– И брюнеты, – менее категорично отозвалась юная ведьма.
– Придется тебе ревновать исключительно к собственным братьям, – усмехнулся Гарри. К счастью, Рон не обратил внимания на эту провокацию, вместо этого вновь потребовав объяснений:
– Так с какой радости ты вдруг воспылала интересом к Прорицаниям?
– Слушай, если тебе будет спокойнее, я могу заниматься с Трелони! – нетерпеливо заявила Гермиона. – Правда, сомневаюсь, что она меня хоть чему-то способна научить… А сейчас, извини, я и вправду опаздываю! – С этими словами она унеслась вслед за Лавандой и Парвати.
– Вот уж воистину… таинственная девушка, – пожал плечами Рон, выходя из ступора.
– А может, Гермиона и вправду несколько… ну, переволновалась? – тактично предположил Гарри. Ответом ему был гневный взгляд Рона, который, по-видимому, в глубине души опасался, что лучшая ученица школы стала бы с ним встречаться, лишь повредившись в рассудке.
После этого Гарри с Роном также разминулись: слизеринца ждали увеселения с профессором Биннсом, чему студент в кои-то веки был рад, поскольку с недавних пор его прельщали любые разделы истории, кроме семейной, а гриффиндорца ожидали Заклинания. После этого занятия троица вновь собралась воедино перед кабинетом зельеварения. Рон тут же возобновил попытки выяснить, что именно прельщает подругу в Прорицаниях. Наконец Гермиона заявила:
– Чувствую, проще тебе все рассказать, иначе ты не успокоишься.
– Ну наконец-то ты пришла к единственно верному решению, – проворчал Рон, недовольный запирательством своей девушки.
– Обещаю, что мы не будем смеяться, даже если тебе кажется, будто у тебя есть способности к ясновидению, – заявил Гарри, за что получил тычок в ребра со стороны друга. – Да ладно, можно подумать, у нас они есть, – поспешил отшутиться юный волшебник. Он осекся, поймав пристальный взгляд Гермионы, и покаянно признал: – Я опять ляпнул что-то не то?
– Думаю, об этом я тоже скажу, но позже – сейчас все равно не успеть.
Стоило ей произнести эту фразу, как дверь кабинета распахнулась, явив взору студентов непривычно чисто прибранный класс.
– Что, еще не успели новое помещение заляпать? – вполголоса спросил Гарри у Драко. Тот в ответ промычал нечто невнятное, указывая в сторону преподавательского стола, рядом с которым в струнку вытянулся юноша, на вид их ровесник.
– Позвольте представить вам моего подручного, мистера Джонса, – профессор Снейп указал на новичка, словно продавец, нехотя признающий изъяны своего товара. – Прошу любить и жалить. – Гарри показалось, что оговорился их педантичный преподаватель очень даже намеренно. – Мистер Джонс, это – ваши подопечные, – с наигранным дружелюбием продолжил зельевар. – Думаю, вам не составит труда найти с ними общий язык. Пожалуй, я не стану далее мешать вашему знакомству: рецепт зелья, как водится, на доске, остальное – в ваших руках. Да, советую обратить особое внимание на мистера Лонгботтома: он у нас местная знаменитость. – С этими словами профессор исчез.
Новоявленный ассистент издал короткий протестующий возглас, но, осознав, что старший коллега безжалостно бросил его на поле боя, повернулся к классу с видом, близким к паническому.
– Э… гм… рецепт зелья – на доске, – несмело объявил он.
– Простите, где? – не преминул отозваться Драко, прикладывая ладонь к уху театральным жестом; его соседи прыснули в кулак.
– На доске, – окончательно смешался Джонс: даже подозревая подвох, он не мог взять в толк, как выйти из ситуации с честью.
– Рецепт чего? – подхватил Нотт. Слизеринцы, за исключением Гарри, на сей раз расхохотались неприкрыто. Последний же слишком хорошо помнил, каково это – сделаться объектом всеобщих насмешек, и потому испытал облегчение, когда вскочившая с места Гермиона гневно заявила:
– Прекратите немедленно! – сопроводив требование хлопком ладоней по столешнице.
Пэнси протестующе хмыкнула:
– А то что – снимешь с нас баллы? – Однако веселье заметно поутихло.
– Хватит придуриваться: у нас Т.Р.И.Т.О.Н. на носу, если кто не в курсе, – сердито присовокупила гриффиндорка. – Там живо решат ваши проблемы со слухом.
– Гриффиндор спросить забыли, – буркнул Малфой, однако принялся подбирать ингредиенты в соответствии с перечнем на доске, и остальные последовали его примеру.
На лице снейповского ассистента расцвела благодарная улыбка, и он, пошатнувшись, опустился за преподавательский стол. Однако передышке не суждено было затянуться:
– М-м, мистер Джонс, – кокетливо попросила Лаванда, – вы не покажете, как раскрошить коготь белого медведя?
– Треснуть по нему хорошенько – и всего делов, – хмуро отозвалась Миллисента из соседнего ряда.
Тэмлин вздрогнул, словно вышеозначенный представитель северной фауны подкрался к нему со спины и похлопал по плечу.
– Боюсь, я забыл раздать соответствующий инвентарь… Он лежит в шкафу, а шкаф… – Он с опаской покосился на дверь, за которой только что скрылся его непосредственный начальник.
Глядя на окончательно растерявшегося ассистента, Гарри решил, что пора ему подключаться к спасению положения, и заявил:
– Для этого и чугунный котел отлично подойдет. – Решив продемонстрировать свою идею на практике, он тут же опустил собственную посудину на одиноко лежащий посреди стола коготь. То, как легко днище соприкоснулось с партой, уверило его в правильности расчетов, однако, подняв котел, Гарри убедился, что коготь не только не пострадал, но еще и образовал здоровенную вмятину в столешнице. Его достижение тут же спровоцировало истерический хохот со стороны слизеринцев, которым уже не требовалось особого повода, чтобы возобновить веселье. Но тут их невольный преподаватель наконец-таки вышел из оцепенения:
– Вообще-то, его можно не измельчать, а бросить в котел целиком, просто после этого помешать лишнюю пару минут.
Оправившись от изначального ступора, молодой ассистент с неподдельным рвением приступил к выполнению свалившейся на него миссии: в подробностях растолковал особенности рецепта, а затем, проходя по рядам, охотно помогал студентам, не гнушаясь даже нарезкой ингредиентов и протиркой стола от пятен едкой жидкости. Правда, как подметил Гарри, при этом Тэмлин Джонс предпочитал обходить слизеринцев стороной, и едва ли его можно было за это винить. Но к одному их представителю в лице Поттера он все-таки приблизился, вслед за чем скорбно уставился на дугообразную вмятину на столе студента.
– Вот увидите: профессор Снейп скажет, чтобы в следующий раз я попрактиковался на собственной голове, – заметил Гарри.
– На него это похоже, – печально признал ассистент. – Переставьте-ка свой котел на соседнюю парту!
Потеснив Рона за его столом, Гарри пронаблюдал за тем, как Джонс, закатав рукава, медленно и осторожно сделал палочкой несколько пассов, словно развешивал в воздухе паутину, и что-то шепнул себе под нос.
– Ух ты! – произнес девичий голос над ухом Гарри. Обернувшись, тот обнаружил, что Гермиона, забросив собственный котел, нависла над партой Рона, пристально следя за действиями преподавателя.
Заметив обращенные на него взгляды, ассистент попросил:
– Не говорите об этом профессору, ладно?
– Разве я похож на мазохиста? – фыркнул Гарри. Гермиона беззлобно пихнула его ладонью в затылок и заверила Джонса:
– Не скажем, профессор!
Словно вызванный из небытия тем, что его звание бессовестно пожаловали какому-то там ассистенту, в класс прошествовал Снейп. Вздрогнув, Тэмлин едва не уронил котел Гарри, стоявший на краю стола, однако натренированный студент успел подхватить посудину с драгоценным зельем.
– Обошлось без происшествий? – разочарованно изрек зельевар, озирая класс. Узрев Гарри, Гермиону и собственного ассистента у парты Рона, он тут же потребовал объяснений: – Что это там за столпотворение? В клубе фанатов мистера Поттера пополнение, как я посмотрю? – предположил он, вызвав приглушенный взрыв смеха со слизеринской половины класса. – А чему это вы так радуетесь? – тут же урезонил подопечных Снейп. – Если мистер Джонс вам сказал, что с экзаменационной программой у вас не возникнет затруднений – так это неправда. Если бы он сам ее знал, то, безусловно, согласился бы со мной. Кстати, мистер Джонс, – он обратился к юноше с притворной улыбкой, – не собираетесь ли вы пройти Т.Р.И.Т.О.Н. в этом году вместе с нашими студентами? Думаю, им было бы приятно сдавать экзамен бок о бок с вами, а вам не помешала бы их поддержка.
Искоса взглянув на Тэмлина, Гарри увидел, что легкий румянец его щек перетек в густо-пурпурный цвет, заливший пол-лица. Однако ассистент проявил завидную выдержку, пробормотав:
– Я подумаю об этом, профессор.
– Какой-то он дерганый, – поделился впечатлениями Рон, стоило им выйти из класса.
– Кто? – рассеянно переспросил Гарри.
– Да уж не Снейп, конечно!
– Станешь тут дерганым, как же, – буркнул слизеринец. – А я еще думал, что Снейп меня третирует…
– Думаю, это профессиональная ревность, – глубокомысленно заметила Гермиона.
– Что?! – воскликнул Рон. – Ты хочешь сказать, что Снейп и этот… ассистент…
– Рональд, – девушка воздела глаза к потолку, – я, конечно, понимаю, что тебе знаком только один оттенок слова «ревность», но ты мог бы обратить внимание на употребленное мной слово «профессиональная».
– А при чем тут профессия? – ляпнул ее рыжеволосый друг.
– Я всего лишь имела в виду, – со вздохом поведала девушка, – что профессор Снейп беспокоится, что ассистент может превзойти его на профессиональном поприще.
Тут на нее с изумлением уставились уже две пары глаз. Видя искренний интерес, Гермиона охотно принялась делиться собственными наблюдениями:
– Не знаю, обратили ли вы внимание, но он действительно хорошо разбирается в зельеварении: не просто следует рецепту, но и знает, какие возможны вариации, а также может объяснить, зачем именно нужно то или иное действие – этому в школе уж точно не учат.
– Ну он же, вроде как, и не школьник, а преподаватель, – резонно возразил Рон.
– Однако на вид он нисколько не старше нас, и к тому же, если верить профессору, Т.Р.И.Т.О.Н. не сдал – понимаете, что это значит?
– Что он – недоучка? – предположил Рон.
– Это ты – недоучка, а у него большой потенциал, – назидательно изрекла Гермиона. – Он уже добился таких значительных успехов, а ведь у него еще все впереди.
– Думаю, что Снейп в молодости соображал ничуть не хуже, – пожал плечами Гарри.
– То-то и оно, что
не хуже! – Гермиона подняла указательный палец для пущей убедительности. – До сих пор профессору Снейпу не доводилось встречать тех, кто мог бы с ним конкурировать, даже в среде преподавателей…
– Бреоган Рафферти! – выпалил Гарри. – И Лоэгайре тоже, если на то пошло – они оба в этом разбирались почище Снейпа, он сам признавал!
– Ты теперь все время будешь хвастаться достижениями своих предков, да? – скучающим тоном переспросил Рон.
– Скажешь тоже – всего-то полгода прошло, – обиделся слизеринец. – Я, в отличие от тебя, прежде не имел дела с семейной родословной!
– Боюсь, в моем случае это не то, чем можно
похвастаться, – хмыкнул его друг.
– Думаю, ты и сам понимаешь, Гарри, что это не слишком удачные примеры, – вмешалась Гермиона, дождавшись паузы в их дискуссии. – Рафферти был руководителем Снейпа, Лоэгайре – его друг, а Тэмлин Джонс ему вообще никто! Может, профессор и пережил бы, окажись гением зельеварения ты или Малфой, но от того, кто даже не был его студентом, он стерпеть такое точно не в состоянии!
– Сдается мне, ты ему приписываешь прямо-таки шекспировские мотивы, – заметил Рон, щегольнув новообретенными познаниями в области маггловской литературы.
– Надеюсь, ты не о «Ромео и Джульетте» сейчас подумал, – хмыкнула девушка.
– Нет, о «Макбете». Там тоже была, эта самая, профессиональная ревность.
Смерив его изумленно-восторженным взглядом, гриффиндорка продолжила:
– Но дело не только в способностях мистера Джонса как зельевара. Полагаю, вы тоже заметили, каким заклинанием он удалил вмятину на парте Гарри…
– А то как же, – вмешался ее обладатель, – «Репаро», только наложенное шиворот-навыворот… Ну да я понимаю: волнение и все такое, главное ведь – результат?
На сей раз недовольный взгляд Гермионы достался ему:
– В таком случае ирландский – это просто английский с сильным акцентом, друг мой. Потому что никакое это было не «Репаро». Это было, к твоему сведению, заклинание обращения времени – Экстемпоратус, которым владеет едва ли одна десятая взрослых магов.
– …И ты? – предположил Рон.
– Нет, не я, – вынуждена была признать Гермиона. – Возможно, я его выучу, потому что в работе оно мне пригодится.
Гарри настолько поражен употреблением слова «возможно» по отношению к способностям Гермионы, что пропустил мимо ушей упоминание о работе, но Рон тут же уцепился за последнюю реплику:
– А что это за работа, в конце концов? Или ты, в лучших традициях, будешь мучить нас догадками вплоть до конца учебного года? И – что еще более важно – зачем тебе потребовались четвероногие преподаватели?
– Может, сначала закончим с изначальной темой разговора? – моментально скисла Гермиона.
– Тут все ясно, – отмахнулся Рон. – Тэмлин Джонс – дивный талант, Снейп ему попросту завидует, а тебе не нравятся брюнеты.
– Рада твоим успехам на ниве дедуктивного мышления, – вздохнула девушка и, убедившись, что рядом нет нежелательных свидетелей, еще раз шумно выдохнула, словно решившись на что-то бесшабашное. – Ну, ладно, если кто и имеет право знать – так это вы, а долго держать это в тайне я все равно не смогу. – Казалось, этими словами она пытается убедить саму себя. – После школы я собираюсь устроиться в Отдел тайн. – Видя, что эта фраза не произвела впечатления на друзей, она добавила внезапно севшим голосом: – В отделение по работе с пророчествами. – Это сообщение вновь осталось без ответа, но по иной причине: Рон и Гарри сперва воззрились на нее, потом – друг на друга, надеясь получить подтверждение, что им все это снится или же попросту послышалось. Однако изумление, написанное на чужом лице, лучше любых других свидетельств дало понять, что ровным счетом ничего им не привиделось. – Я приняла это решение не на пустом месте, – поспешила заверить их девушка, глядя на шокированные лица друзей, – и могу объяснить свою позицию…
– Сделай милость, – выдавил Рон.
Как обычно, стоило Гермионе приступить к объяснениям, к ней тут же вернулась былая уверенность:
– Правда, это решение было несколько спонтанным, но чем больше я об этом думаю, тем сильнее убеждаюсь в собственной правоте. На эту мысль меня навело недавнее происшествие с тобой, Гарри, и Тайной комнатой. В тот же вечер, как ты пропал, я дала себе зарок: если магический мир не будет уничтожен в ближайшее время, то я приложу все усилия, чтобы подобного больше не повторилось. – В ее голосе и впрямь зазвучала суровая решимость. – Судя по тому, что никому за все эти годы не пришло в голову свести два пророчества воедино, в Отделе тайн нет ни одного рационально мыслящего человека. Полагаю, дело в том, что обычно работой с пророчествами занимаются лишь те, кто, так сказать, их производит – люди с провидческими способностями. Но они, насколько можно судить по тому, что мне довелось узнать, обладают, скажем так, специфическим складом ума и психики. За последние недели я немало времени потратила на то, чтобы исследовать биографии более-менее известных предсказателей…
– А я-то думал, отчего ты забросила учебу, – вставил Рон.
– В мире бывают вещи поважнее учебы, – со страдальческим видом провозгласила Гермиона, а затем с видимым облегчением добавила: – Но теперь-то, когда я приняла твердое решение, можно со спокойной душой приступить к подготовке к экзаменам. Ну так вот, возвращаясь к личностям пророков – по отношению к собственным предсказаниям их можно условно разделить на три группы: одни изрекают пророчества в бессознательном состоянии…
– Это Трелони, – угрюмо констатировал Гарри.
Гермиона кивнула.
– Другие предпочитают утаить открывшееся им знание – как твой дед, Конари Рафферти. Ну а третьи излагают свои откровения намеренно туманным языком, так что нужна серьезная дешифровка. Под «серьезной» я имею в виду, что неприемлемо довольствоваться версией типа: ну, пара признаков вроде совпадают, а остальные пусть идут гиппогрифу под хвост. Именно из-за подобных «истолкований» эти пророчества потом приписывают любым более-менее значимым событиям по очереди, что полностью нивелирует смысл прорицания как такового.
– Ну а ты всерьез веришь, что в этом есть смысл? – не выдержал Рон. – Насколько я понял, никому на свете пророчества до сих пор не принесли ничего хорошего.
Несмотря на бодрый тон девушки, от друзей не укрылась тень сомнения, промелькнувшая на ее лице:
– Вот это и является главной причиной, по которой пророчествами
стоит заниматься. Я верю, что системный подход способен сотворить в этой области подлинные чудеса, извините за невольный каламбур. Безусловно, некоторых вещей просто нельзя предотвратить, а в иные события не следует вмешиваться. Но не мы ли с вами стали свидетелями яркого случая, когда неправильная интерпретация едва не привела к катастрофе? Думаю, что после этого вы должны быть первыми, кто поддержит мое начинание.
Однако двое друзей не торопились выражать восторги по поводу выбора девушки.
– Ты уж прости, но это звучит немного… странно, – наконец промямлил Гарри.
Рон высказался более решительно:
– Может, тебе не следует торопиться? Приобретешь нормальную профессию, найдешь свое место в жизни… а там и пророчествами можно заняться.
– Вот именно, что стоит мне где-то закрепиться, как идея о пророчествах перейдет в разряд несбыточных юношеских прожектов, – недовольно отозвалась Гермиона. – Безусловно, так до сих пор и поступали все те, кому приходила на ум подобная мысль.
– Ну что же, раз ты так считаешь… – У Рона на лице ясно читалось: «лучше сейчас с ней не спорить, авось потом сама откажется от этой странной затеи».
– А если мой выбор кажется тебе непрактичным, бесперспективным и недостаточно
престижным, то…
– Не кажется, – поспешил заметить Рон. – В конце концов, для тебя как женщины карьера… – поймав предостерегающий взгляд девушки, он поспешно закончил: – …я лишь хотел сказать, что приму любой твой выбор.
– По правде говоря, в глубине души я был уверен, что ты изберешь что-то вроде этого, – задумчиво заметил Гарри. – Простые решения всегда были не для тебя…
Рон бросил на него красноречивый взгляд, в котором читалось: «я бы на тебя посмотрел, иди речь о
твоей девушке», но почел за лучшее промолчать.
– И что же, ты надеешься менее чем за полгода освоить курс Прорицаний целиком? – наконец изрек он, прибегая к последнему контраргументу.
– Придется, – кратко отозвалась Гермиона. – И я очень надеюсь на вашу помощь. – Она улыбнулась друзьям. – Ведь пусть ваши успехи на Прорицаниях также оставляли желать лучшего, но вы-то, в отличие от меня, ходили на них до пятого курса, так что должны были хоть что-нибудь усвоить.
Когда кабинет зельеварения опустел, Снейп, казалось, мигом утратил интерес к ассистенту, буркнув в его адрес лишь:
– Перенесите пробирки с выполненным заданием на стол в подсобке и займитесь уборкой класса, будьте так добры. – После этого он двинулся было в вышеупомянутое помещение, но его остановил оклик юноши:
– Профессор… – Гнетущее впечатление от остракизма, которому зельевар подверг его на глазах студентов, начало стираться, если судить по тому, что густо-багровый цвет его щек выцвел до отдельных розоватых пятен, однако в голосе звучало прежнее смущение.
– Вам что-то неясно? – резковато отозвался его начальник, косясь через плечо.
– Простите, но я забыл перед уроком попросить вас достать пресс для измельчения когтей медведя… это моя вина…
– Ну так не забывайте в следующий раз – только и всего, – бросил Снейп.
– Но, может… могу я в сходной ситуации воспользоваться заклинанием «Аллохомора»? – потупился Джонс.
– Нет, – отрубил Снейп. – Хотя бы потому, что простого заклинания тут будет недостаточно. Я не так наивен, чтобы полагаться на обычные замки и заговоры. – Сделав еще пару шагов к подсобной комнате, он развернулся и добавил: – И если я обнаружу, что в одном из моих шкафов и ящиков что-то отсутствует или переместилось – или мне
покажется, что что-то переставлено – я буду вынужден сообщить об этом директору Дамблдору, а он уж пусть распоряжается этим знанием по своему усмотрению.
– Профессор, – в голосе Джонса звенело напряжение, – я не хочу, чтобы вы думали… – Но Снейп уже скрылся в подсобке, негромко, но выразительно хлопнув дверью.
