Глава 7Глава посвящается Solona, вдохновившей меня на продолжение фика! Спасибо за поддержку, сильно извиняюсь, что так долго не было обновлений. Выкладываю две главы сразу;)
Главы 7-8
Как Блэку удалось уговорить ее на это – было загадкой. Но, наверное, при полном отсутствии каких-либо вариантов, первый предложенный выход кажется идеальным, и за него хватаешься, как за спасательный круг.
По мере приближения вечера, их с Блэком план казался ей все более ненормальным. Она никогда еще так не нервничала. Даже перед принятием метки ей было спокойней. В день своего рождения она не находила места, механически отвечала на формальные поздравления, улыбалась не вовремя и пропускала все поддевки мимо ушей. Она даже жалела, что в этот день не было уроков, так она бы хоть немного отвлеклась, вместо того, чтобы быть полностью предоставленной тревожным размышлениям.
Несмотря на то, что в письме значилось, что за ней пришлют сопровождение в шесть вечера, она, зная свою мать, ничуть не удивилась, когда уже в полпятого Слагхорн зашел в гостиную Слизерина, где она сидела в компании Летиции, и сказал, что ее ждут в его кабинете. Аврор и стилист по волосам. Так предсказуемо. Она вежливо поприветствовала свое сопровождение и последовала за ними к выходу из школы.
***
Парикмахер принялась колдовать над ее волосами, используя при этом смесь заклинаний и маггловских средств для укладки. Маргарет всегда немного забавляло, когда смешивались элементы двух таких разных миров. Пока на ее голове бесшумно сооружался шедевр непонятного ей искусства, она, прикрыв глаза, погрузилась в воспоминания…
…- Ты с ума сошел?!
- Почему? Регулусу хуже от этого не будет. Моя мать будет в восторге. Твоя, думаю, тоже. А главное – твоя репутация будет спасена и никто слова против не скажет.
Она, прищурившись, смотрела на Сириуса. Ее не покидало ощущение, что он вытащил ее под это дерево, чтобы просто поиздеваться над ней. Воспоминания об их разговоре, произошедшем прямо под этим деревом в самом начале сентября, также не давали покоя. Может, он решил отомстить ей таким образом? Пошутить над ней сейчас, когда она находилась в самом уязвленном состоянии.
- Во-первых, Рег никогда на это не согласился бы.
- А во-вторых?
- Мы не общаемся сейчас.
Сириус фыркнул и посмотрел на нее с таким видом, словно желал сказать что-то в духе «а сама мне говорила, чтобы я помирился с братом». Но он промолчал, и она была ему благодарна.
- Что случилось?
- Если ты не заметил, у меня сейчас вообще напряженные отношения со всеми представителями Слизерина, - с ироничной улыбкой ответила она.
- Вот поэтому ты была неправа тогда.
- Что, прости?
- Мой брат не такой уж хороший человек, как ты тогда мне доказывала.
Она смерила его оценивающим взглядом.
- Ну, в любом случае, он лучше тебя.
Сириус выглядел очень обиженным.
-И ты снова ошибаешься. Я бы ни за что не прекратил общение с человеком только потому, что это стало модой на моем факультете. И у нас, кстати, нет изгоев на Гриффиндоре.
Она открыла было рот, чтобы сердито возразить, отстоять честь родного факультета, но что-то остановило ее. Она не могла сказать, даже самой себе, любила ли она Слизерин по-прежнему также сильно, как первого сентября шесть лет назад, когда шляпа без всяких раздумий отправила ее на змеиный факультет. Тогда факультет радушно принял ее, со временем предоставил ей место на вершине иерархии, чтобы потом дать ей упасть и никак не поддержать в минуты боли и отчаяния. Нет, она больше не ощущала в душе прежнего фанатичного патриотизма.
Словно прочитав ее мысли, Блэк ухмыльнулся, но снова промолчал. Она, удивляясь его такту, ответила:
- Мы поссорились не из-за моих проблем на факультете. У нас обнаружились принципиальные разногласия по одному вопросу.
Сириус пожал плечами:
- Показательно не то, из-за чего вы поссорились, а то, что он не общается с тобой сейчас, когда тебе так нужна помощь и поддержка.
Она отвернулась. Сириус был прав, она это прекрасно понимала. Но от этой правды стало больно и холодно, словно откололась какая-то очередная, очень важная частичка ее души.
- Я никак не могу понять, почему Ты общаешься со мной, - тихо сказала она.
- Почему бы и нет? – улыбнулся Сириус.
У нее не было ответа на этот вопрос.
- Вернемся к нашему плану. Признаться честно, я надеялся, что вариант с Регулусом тебе понравится.
Она смерила его презрительным взглядом, Блэк хмыкнул и продолжил:
- В сложившейся ситуации у меня больше нет идей.
Сердце екнуло. Она была права. Он хотел отыграться. Что ж, у него прекрасно это получилось. Она встала, и хотела было уйти, но Блэк сказал ей вслед:
- Подожди.
Она снова с надеждой посмотрела на него.
- Сядь. И расскажи мне, что случилось на факультете, может, я смогу как-то помочь.
Она послушно села.
- Не важно, что происходит на факультете, это неисправимо. Слизерин – не Гриффиндор, здесь не прощают, не забывают и не дают вторых шансов.
- Прямо испытание какое-то, - удивленно отметил Блэк.
Она не задумывалась об этом раньше. Может, и испытание. Испытание, которое она не прошла…
- Возможно. В любом случае, я уже смирилась. Единственная проблема – мой день рождения через два дня, и я должна…
- Представить своего жениха всем собравшимся, я знаю,- кивнул Сириус. – Но почему бы тебе не представить настоящего жениха?
- Ты что, не в курсе последних новостей? – она смотрела на него с удивлением граничившим с недоверием. – Весь Хогвартс только и живет этими слухами.
- Я не люблю слухи, - Блэк выразительно поморщился.
Она решила поверить ему. Так было проще и приятней.
- Видишь ли, я не могу представить своего жениха, потому что у меня его нет. Мы расстались с Кристофером потому что я люблю другого.
«Люблю»… Это слово прозвучало как-то странно, и она остановилась, не закончив предложение. Любила ли она Люциуса по-прежнему? Они не общались две недели и по мере того, как дни сменяли друг друга, она все реже думала о нем, при звуке его имени она уже не испытывала прежнюю бурю эмоций, она уже даже не мечтала о будущих встречах. Неужели она переболела?
- Кайтлер? – Блэк нетерпеливо прервал ее размышления.
- Да. Да, в общем, я встречалась долгое время с женатым мужчиной.
- Это осложняет ситуацию, - с показной серьезностью закивал Сириус.
Она рассмеялась против воли.
Неожиданно Сириус спросил:
- Как его зовут? Женатого жениха?
Она перестала смеяться и замялась. Ей не хотелось отвечать на этот вопрос.
- Кайтлер, мне ничего не стоит узнать его имя у любой сплетницы школы, поэтому не усложняй ситуацию еще больше.
Она вздохнула.
- Не знаю, зачем тебе это нужно. Но, так и быть, Малфой.
- Люциус Малфой? – удивленно и немного разочарованно переспросил Сириус.
Она кивнула.
Он пожал плечами, словно показывая, что даже не берется судить. Она благодарно улыбнулась.
- Да уж, представляю, что случится, если тайна станет явной на приеме. Это будет нечто… - Блэк задумчиво замолчал, очевидно, представляя все грандиозные последствия.
- Блэк, либо помогай мне, либо не мешай утопиться в озере, - раздраженно сказала она.
- Давай без крайностей, - строго сказал он. – Я ничего не обещаю, надо подумать. Минут пять. Помолчи пока.
Она возмущенно глянула на него, но тут же сменила гнев на милость, осознавая, что вот, рядом с ней, был человек, который почему-то, по ему одному понятным причинам, искренне хотел помочь ей.
Прошло около четверти часа. Блэк сосредоточенно вертел в руках палочку, она молча рассматривала сероватую поверхность озера, покрытую мелкой зыбью. Было довольно прохладно, ощущалось приближение сырых и промозглых октябрьских дней. Она поежилась, думая о том, как, наверное, грустно будет ходить в одиночестве в Хогсмид. Официальный визит был традиционно намечен на Хэллоуин. Мысль о пире в компании подчеркнуто холодных однокурсников также не внушала оптимизма. Из этих угрюмых размышлений ее вырвал довольный голос Сириуса.
- Я гений. Нет, правда, я гениален. Мне нужно памятник поставить!
Она в третий раз посмотрела на него с надеждой, и на этот раз он не обманул ее.
- У меня есть план, - заговорщически подмигивая, сказал он. – Я уверен в успехе!...
- Готово! – воспоминания были прерваны веселым голосом Кэтлин Мусс, фамильного парикмахера, занимавшегося волосами рода Кайтлер более четверти века.
Маргарет критически осмотрела свое отражение в услужливо предложенном ей зеркале. Кэтлин, безусловно, была мастером своего дела. Ей самой бы никогда в голову не пришло соорудить такую прическу, да и вряд ли хватило бы терпения. Другое дело, что ей были не по вкусу высокие прически, зафиксированные искусной парикмахерской магией и заставляющие обладательницу чувствовать себя канделябром. Высокий конский хвост или обычный пучок нравились ей куда больше, однако, очевидно, ее предпочтения не учитывались. Наверняка, мать дала особые распоряжения насчет ее внешности.
- Вам не нравится? – немного испугано спросила Кэтлин.
- Нет-нет, что ты, нравится! Очень нравится! Ты превзошла саму себя!
Довольная парикмахерша удалилась, оставив ее одну в комнате, отведенной специально для ее приготовлений. Она встала и прошлась вдоль стены, полностью состоявшей из зеркал, оглядывая себя со всех сторон. Платье, подобранное матерью для приема, тянулось за ней шлейфом. Оно не нравилось Маргарет. Слишком. Вот одно слово, абсолютно характеризовавшее ее наряд. Слишком длинное, слишком дорогое, слишком красивое, слишком заметное. Милисента Бэгнольд явно тоже превзошла саму себя, выбрав ей наряд, в котором она явно не останется без внимания. Как будто она нуждалась в нем…Маргарет фыркнула, поправляя рукав, украшенный россыпью крохотных бриллиантов.
Дверь со скрипом отворилась, и в комнату зашла подушка. Точнее, зашел крохотный домовой эльф, державший высоко над головой подушку с бриллиантовым колье.
- Спасибо.
Она забрала колье прежде, чем эльф даже попытался надеть его ей на шею. Эльф исчез, а она снова подошла к зеркалу, застегивая колье на шее и борясь с нелепым, непонятно откуда взявшимся желанием распустить волосы, переодеться и аппарировать куда подальше. Не в Хогвартс, и не в фамильное поместье, а куда-нибудь, где ее никто не знает, где она смогла бы начать совершенно новую нормальную жизнь.
Но легкое покалывание Метки ненавязчиво напомнило ей, что нормальной ее жизнь уже не будет нигде. Не окружение определяло качество ее жизни, а она сама. И она понимала, что пока не разберется в себе, жизнь так и будет напоминать бесконечный кошмарный сон. А первый этап миссии по улучшению ее жизни был запланирован на предстоящий прием.
***
Огромная зала министерства была заполнена разноцветной публикой. От обилия драгоценностей и разнообразия цветов слезились глаза.
Она чувствовала на себе многочисленные взгляды, но старалась держаться спокойно и непринужденно. Почему то, что в прошлом году давалось с легкостью и доставляло столько удовольствия, теперь так раздражало? Она не могла разобраться – то ли она просто выросла из всего этого театра, то ли, наоборот, испортилась.
- С днем рождения.
Их взгляды встретились. Она в нежно-золотом платье, с длинными платиновыми волосами, мягко обрамляющими лицо и струящимися по спине. Ее голубые глаза смотрят на нее с улыбкой. И Маргарет не может понять – дружеская ли это улыбка, улыбка поддержки или издевательская ухмылка. Когда не задействована остальная мимика, определить, что на самом деле думает собеседник – очень сложно.
- Спасибо, Нарцисса.
Она улыбается в ответ и идет дальше по залу. Сердце бешено колотится. Она знает, что среди приглашенных, наверняка, есть Он. Но понимает, что не готова к этой встрече. Не готова притворяться, изображая показное безразличие на публику. Ведь актриса из нее неудачная, а собравшихся критиков очень сложно провести.
- Маргарет, надеюсь, ты помнишь, - к ней подошла мать.
- Да, мама.
На лице матери, так же, как на лицах остальных, нет никаких эмоций. Интересно, выражает ли ее собственное лицо какие-то чувства. Или она тоже ходит по жизни в маске? Она раньше никогда об этом не задумывалась, не видела себя со стороны, но теперь этот вопрос привлек ее внимание. А следом другой: как лучше жить – открыто, или в маске?
- Тогда лучше сейчас, через десять минут ты открываешь бал, у тебя будет время для речи.
Она кивнула. В горле пересохло. Взяв бокал шампанского у одного из плавно лавирующих между гостями домовиков, она направилась к выходу из залы. Через десять минут нужно будет зайти уже с другого конца, зайти прямо на небольшую сцену и сыграть придуманный Блэком сценарий. А что, если все пойдет не так?
В это время она чуть не столкнулась с кем-то.
- С днем рождения.
Она встретилась глазами с Кристофером. Он был не один. Под руку с ним стояла Анабэль Гэмп. Кристофер, слегка вздернув подбородок, посмотрел на нее свысока.
Марграет вежливо улыбнулась ему и Анабэль и ответила:
- Спасибо. И спасибо, что пришли.
Она заметила, что Нотт был немного удивлен этим равнодушием. Наверное, он специально притащил с собой Гэмп. В любом случае, сейчас, когда у нее и так нервы были на пределе, а все мысли занимала предстоящая речь, Нотт и Гэмп были частичкой всего того незначительного, глупого и чуждого ей мира, окружавшего ее, мира, который она совершенно не замечала весь вечер.
В сквозном зеркале, врученном ей Сириусом, появилось лицо.
- Отличная прическа, - нагло ухмыльнулся Блэк.
- Оставь шуточки на потом, - прервала она его игривый настрой. – Через пять минут я должна открывать бал. И я должна представить своего жениха.
Он услышал панику в ее голосе и улыбнулся:
- Успокойся, все по плану, Мег.
Его лицо исчезло, зеркало приняло обычный вид, и она встретилась взглядом со своим отражением. Оно выглядело удивленным.
С каких это пор Блэк называл ее по имени?
***
Три. Два. Один. Глубокий вдох. Это твой выход, Маргарет, играй свою роль. Она зашла в залу без приглашения и с гордо поднятой головой поднялась на невысокую сцену, чувствуя себя при этом Марией-Антуанеттой, идущей на эшафот. Сразу же, словно по мановению волшебной палочки, все собравшиеся устремили свои взгляды в ее сторону, подобно тысяче прожекторов. И теперь внимательно следили за каждым ее шагом. Она понимала, что настало время говорить. Тишина не заставила себя ждать, быстро распространившись от середины залы к краям, и была нарушаема лишь едва различимыми перешептываниями и спешно заглушаемым хихиканьем. Зала была устроена таким образом, что не нужно было применять магию, чтобы голос звучал громче. Достаточно было подняться на сцену, и голос говорившего тут же разносился по всей зале так, что даже стоявшие в самых отдаленных углах, прекрасно все слышали. Она знала об этой особенности и потому волновалась еще сильней. Стоило ей начать говорить, и каждое ее слово тут же начали бы фиксировать, чтобы потом переврать при многочисленных пересказах.
- Дамы и господа, дорогие гости! Спасибо вам всем за то, что пришли сегодня поздравить меня с днем рождения.
Раздались аплодисменты. Последовавшая за ними тишина была острой, выжидающей. Все смотрели на нее, как стервятники смотрят на умирающее животное.
- Но сегодня у нас два повода для праздника. Первый, конечно, вам прекрасно известен – мое восемнадцатилетние. О втором многие из вас, безусловно, догадываются. И теперь, наконец-то, вы увидите подтверждение или опровержение своим догадкам и домыслам. Прошу лишь не судить строго, если разочаровала ваше воображение.
Она ощутила на себе осуждающий взгляд матери, стоявшей справа от сцены, но никак не среагировала на него. Она так устала от пристального внимания публики, что теперь, получив возможность быть услышанной, хотела наконец-то высказать свое мнение, пусть и в скрытой, ироничной форме.
- Полагаю, для многих это будет неожиданностью. Но прошу не забывать об одном – именно способность выбирать и нести ответственность за свой выбор всегда была отличительной особенностью моего рода, рода Кайтлер.
Перешептывания разнеслись по залу, напомнив ей шелест листвы. Совсем недавно они с Сириусом сидели под деревом на берегу озера, и он придумывал план ее спасения, а она с наслаждением слушала шелест деревьев, окружавших ее.
- Не смею больше держать вас в неведении. Позвольте представить моего жениха-
Казалось, все собравшиеся затаили дыхание. Тишина стала абсолютной. Такой, что было отчетливо слышно тиканье настенных часов в дальнем углу залы.
Она вдохнула поглубже, и собралась торжественно и громко произнести имя, крутившееся на уме весь вечер, как вдруг произошло нечто абсолютно неожиданное.
- Сириус Блэк! – и Блэк собственной персоной появился на сцене, самостоятельно представившись собравшимся.
Она ошарашено смотрела на Блэка, ощущая, как зала вокруг начинала закипать. Она сама закипала изнутри и готова была броситься на Блэка с кулаками. Какого черта?! Почему они отошли от плана, почему? Ведь он обещал ей, что в назначенное время выйдет на сцену в измененном обличии. Они договорились, что он превратится в кого-то, очень похожего внешне на Люциуса, чтобы те, кто видел их вместе раньше, засомневались в правильности увиденного. И чтобы – эту причину она, конечно же, не озвучила Сириусу – сам Люциус увидел со стороны, как хорошо они смотрятся вместе. Она бы представила своего жениха как представителя американской аристократии, окончившего Салемскую академию магии, и все было бы отлично до тех пор, пока какая-нибудь любительница совать свой нос в чужие личные жизни не разузнала бы, что такого человека никогда не существовало. Но к тому времени, она бы что-нибудь придумала.
Однако то, что разворачивалось у нее прямо перед глазами, абсолютно выбило ее из колеи. Она так и стояла по середине сцены, шокировано глядя на Сириуса, который, к счастью, привлекал большую часть внимания. Перешептывания давно превратились в громкие разгоряченные обсуждения. Она заметила бледное рассерженное лицо матери, которая явно собиралась вмешаться в происходящее, и именно это выражение лица убедило Маргарет доиграть вечер по сценарию Блэка.
Она подошла к нему, взяла его за руку, стараясь при этом не смотреть ему в лицо, и, повернувшись к публике, сказала:
- Мой жених. Сириус Блэк.
Ее слова снова прозвучали на всю залу, и снова наступила тишина.
- Да начнется бал! – воскликнула она. Тут же заиграл медленный вальс, и Сириус весьма искусно повел ее в танце. Краем глаза она наблюдала за собравшимися, и лишь когда их примеру последовало еще несколько пар, она позволила себе наконец-то разобраться с Блэком.
- Что ты наделал?! – рассерженным шепотом спросила она, внимательно глядя ему в глаза.
Он улыбался. Но не издевательски и не презрительно, а очень тепло и по-дружески.
- Я не слышу благодарностей, - ответил он. – Я только что спас твою репутацию, а ты…
Он замолчал. Мимо них прокружились в вальсе Марта Блэчли и Роджер Паркинсон. Марта посмотрела на Маргарет и Сириуса с таким удивлением, что Кайтлер стало смешно.
- Ладно, спасибо тебе, - она примиряющее улыбнулась Блэку. – Но все же, почему ты переиграл все по ходу?
- Я подумал и решил, что несуществующий персонаж, которого мы выдумали, может нанести твоей репутации куда больший урон, чем моя кандидатура.
- Почему? – удивилась Маргарет.
- Ну, видишь ли, ложь не приветствуется в этом обществе. Точнее, такая крупная ложь. И, когда тайна стала бы явью, вряд ли это пошло тебе на пользу.
Он прокрутил ее в танце.
- Но, - у нее немого закружилась голова, от вальса и от навалившегося осознания безысходности ее положения. – Но ведь я и сейчас соврала. Ты же не мой жених. И это когда-нибудь тоже станет всем известно.
Ее испуг рассмешил Сириуса.
- Я пока не спешу ни с кем откровенничать о своей личной жизни. До конца учебы мы вполне можем считаться помолвленными.
Она не до конца понимала, как ему удавалось быть таким беззаботным и веселым, когда она видела только проблемы и тупики впереди.
- Помолвленными? – переспросила она шепотом. - А как же твой род?
Сириус рассмеялся:
- Кайтлер, неужели ты тоже не слушаешь сплетни? Я формально не существую для своей матери, следовательно, ей все равно, помолвлен я, или мертв.
Маргарет не могла не заметить какой-то показной беззаботности в голосе Сириуса, неумело маскирующей грусть.
- Брось, я уверена, ей не все равно.
Блэк покачал головой и добавил все тем же наигранно веселым голосом:
- Зато мне все равно. Но, не беспокойся, даже не будучи причастным к имуществу моей семьи, мне достаточно денег перепало от дяди Альфарда, и у меня есть своя квартира в Лондоне.
Она закатила глаза:
- Блэк, мне все равно, сколько у тебя денег.
- Это я к тому, что твоей репутации не нанесен серьезный урон. Да, я временно безроден, но зато богат.
- А, вот ты о чем, - она понимающе кивнула, хотя на самом деле материальное положение Блэка ей было по-прежнему глубоко безразлично. Конечно ситуация была временно улажена, какой-то выход найден, публика была удовлетворена, и новые слухи в самое ближайшее время расползутся, подобно клубку ядовитых змей, по всей магической Великобритании. Однако, ей теперь было все равно. За вечер она перенесла столько потрясений, что теперь жила только настоящим временем, наслаждаясь танцем и чувством беззаботности, исходившим от Блэка.
Вальс закончился. Сириус улыбнулся и галантно поцеловал ее руку. В это время сзади нее раздался голос матери:
- Сириус Блэк, вот это неожиданность!
Она вежливо улыбалась, однако Маргарет знала, что на самом деле мать была в ярости.
- Приятно познакомиться с вами, мисс Бэгнольд, - Сириус улыбнулся ей в ответ также формально и вежливо. Маргарет была рада, что Блэк, как оказалось, тоже умел лицемерить.
- Взаимно. Позволь мне переговорить с дочерью.
Сириус кивнул и отошел в сторону. Заиграл новый вальс, но Милисента схватила дочь за руку и быстро отвела к стене.
- Мама, не выдавай свои эмоции, иначе весь театр, затеянный тобой, потерпит фиаско, - спокойно сказала Маргарет, глядя матери в глаза.
Милисента, признав правильность слов дочери, приняла более расслабленный и светский вид, но ее взгляд по-прежнему оставался жестким.
- Что ты себе позволяешь? - тихо спросила она, борясь с желанием встряхнуть дочь как тряпичную куклу. – И что ты сделала с платьем?!
Маргарет улыбнулась:
- Я лишь выполняю твои указания, мама. А платье я усовершенствовала по своему вкусу.
Это было не совсем правдой. Она внесла минимальные корректировки в фасон, их было бы больше, если бы она действительно меняла платье под свой вкус. На самом деле, она лишь немного удлинила рукава, чтобы скрыть метку, и укоротила шлейф, чтобы было легче передвигаться.
Милисента разглядывала дочь с таким пристальным вниманием, словно впервые видела ее.
- Что? Не ожидала, что я умею думать? – вызывающе спросила Маргарет. - Или удивлена, что я имею собственное мнение? Наверное, стоило больше времени уделять своей дочери, мисс Бэгнольд.
И она отвернулась, пытаясь разглядеть в толпе танцующих Сириуса. Но его нигде не было видно.
- Блэк правда твой жених? – спросила Милисента совершенно иным, спокойным и тихим голосом.
- Да, и если ты хочешь сказать, что разочарована этим выбором, или решила потребовать расторжения помолвки, знай, что это мой выбор и, каким бы неудачным он ни казался тебе, я от него не откажусь.
- Нет, - мать покачала головой. Немного грустно и растеряно. – Я хотела сказать, что, если он тебе нравится, я желаю вам счастья.
Маргарет замерла с открытым ртом, удивленно глядя на мать.
- Ты серьезно? – спросила она. Но в это время к ним подошла Марисса Блэчли и, с широкой улыбкой протянула:
- Милисе-ента! Поздравляю! Такой чудесный союз.
Маргарет мысленно закатила глаза, думая: «яблоко от яблони», и незаметно исчезла в толпе. Ей нужно было найти Сириуса, но его как назло, нигде не было видно. Она прошла через всю залу и, убедившись, что Блэка там не было, вышла в холл. Ковер, застилавший пол, милостиво заглушал стук ее каблуков. Приглушенные звуки ласкали слух после шума залы. В коридоре было несколько людей, в числе которых был… Ее сердце ушло в пятки.
***
Люциус Малфой, отделившись от группы мужчин, с которыми он что-то активно обсуждал, направился к ней навстречу. Ей хотелось исчезнуть, но она понимала, что бежать уже некуда. Поэтому она постаралась выглядеть как можно более надменно и независимо.
- А, Люциус, - она первой начала разговор. – Ты не видел моего жениха.
Она заметила, что Малфою не понравились два последних слова, и торжествующе улыбнулась.
- Брось, Мег, это же не серьезно.
Она удивленно округлила глаза. «Такая живая и жестокая»- подумал Малфой, изумленно глядя на нее. Он был совершенно не готов к такому открытию.
- Напротив, Люц, серьезней некуда. Мы с тобой вместе – вот это несерьезно, а с Сириусом у нас все по-настоящему.
Она сама не понимала, откуда в ней проснулась такая жестокость. Почему она безвольно поддалась желанию обидеть Малфоя, сделать ему как можно больней? Наверное, причиной тому была жгучая обида, обида, которая до сих пор не прошла. Он бросал ее на произвол судьбы слишком часто, а она не замечала этого. Память услужливо предоставила доказательства вины Люциуса – Лорд, факультет, Нотт, Домино, несуществующий жених, которого она должна была представить всем. Если бы он заботился о ней хотя бы немного, он бы не подставлял ее так. Он бы как-нибудь остановил все слухи. Уж он-то мог, как никто другой, убедить кого угодно в чем угодно. У него было достаточно таланта, денег и связей. Но нет, он спокойно наблюдал за происходящим со стороны и, наверное, лишь немного волновался, как бы она по глупости не запачкала его накрахмаленную репутацию в своей речи. Но она поступила так, как он не ожидал, и за это ужасно собой гордилась.
- Но, Маргарет, неужели его одобряет твоя мать? – стараясь сохранять спокойствие, спросил Люциус.
- Да. Она дала свое благословение сегодня, - улыбнулась Кайтлер.
Малфой по-прежнему не мог поверить в реальность происходящего. Порядок, царивший в его идеальном мире, был нарушен. Нарушен этой чертовой неправильной Кайтлер, которой не под силу было понять такие категории, как род, традиции, положение и обязанности. Которая сейчас нагло улыбалась ему, играя с его чувствами, как кошка играет с мышью, прежде чем съесть ее. Он не мог ей позволить надсмехаться над собой. Ему хотелось кричать, но в коридоре было людно, и на них без того обращали больше внимания, чем было положено.
- Мы можем поговорить наедине? – попросил он.
Она удивленно изогнула бровь.
- Люц, нам не стоит этого делать, говори все, что хочешь здесь и сейчас. Либо пришли поздравления почтой.
Он из последних сил контролировал желание прижать ее к стене и заставить признаться, что все происходящее – дешевый спектакль, и что она по-прежнему его.
- А как же мы? – спросил он, и тут же возненавидел себя за эту слабость. Слова звучали почти по-детски, и от них ее улыбка стала еще более хищной.
- Мы? – она говорила очень тихо, но почему-то каждое слово звенело в ушах и казалось Люциусу необычайно громким. – «Нас» никогда не было. Был ты, была я. И нелепое увлечение, которое мне можно списать на юность, а тебе - на поручение Лорда.
- Я не понимаю, -ему было тяжело смотреть ей в глаза, но глаза были единственной частью ее наряда, от которой его не тошнило. Ему казалась отвратительной высокая прическа и кроваво-красное платье. Все это было настолько не ее. Он хотел увидеть настоящую Маргарет, но ее все сложней было разглядеть за смесью холодной ненависти и презрения, плескавшейся во взгляде Кайтлер.
- Скажи всем любопытным, что Лорд просил тебя очаровать и завербовать меня. Думаю, тебе даже не придется врать, ведь это правда, не так ли?
Она смотрела на него требовательным и жестким взглядом. Он чувствовал себя потерянным.
- Ты что, с ума сошла? Какое поручение? О чем ты?!
- В любом случае, - прервала его Маргарет. – У тебя был шанс. Но ты так хотел, чтобы я не расставалась с Кристофером, что я еще тогда поняла, что у нас нет будущего.
Он молчал. Ей было тяжело и больно. Злорадство и ненависть давно уже не полыхали в душе, после них, как после разрушительного пожара, осталась пустота и растерянность. Она не знала, зачем говорила все это Люциусу, почему стремилась полностью растоптать их прошлые отношения. Не понимала, почему не может спокойно с ним поговорить, без издевок, с уважением и дружеским расположением. Но в это время в холл вышла Нарцисса и Маргарет испытала неожиданное облегчение – вот был готовый выход из ситуации, идеальный предлог для побега.
- Нарцисса! – она максимально радушно улыбнулась подошедшей к ним блондинке. Люциус вздрогнул от неожиданности и тоже улыбнулся жене. Маргарет заметила, что Нарцисса смотрела на них с подозрением, поэтому быстро объяснила:
- Люциус как раз поздравлял меня с помолвкой.
- Ах да, я тоже поздравляю тебя! – Нарцисса немного оттаяла. – Рада, что мой кузен наконец-то принял хотя бы одно верное решение. Добро пожаловать в семью.
Маргарет улыбнулась и поблагодарила Нарциссу. Она понимала, что спасла Люциуса от выяснения отношений и скандала с женой, демонстрируя с особым удовольствием, как просто это было сделать. Ему ведь тоже ничего не стоило в свое время поступить так же и не дать ей утонуть.
Сказав, что хочет найти жениха, она собралась оставить Малфоев.
- Я видела его в зале. С Кристофером. – Нарцисса многозначительно посмотрела на нее. Маргарет благодарно улыбнулась ей и быстро, насколько позволяли каблуки, вернулась в залу. Она заметила Блэка почти сразу же. Он и вправду стоял вместе с Кристофером в нескольких метрах от входа. Она медленно направилась в их сторону, прислушиваясь к разговору.
- Прекрати морочить мне голову, Блэк, я все равно тебе не поверю.
Тут Кристофер заметил приближающуюся Маргарет и сказал:
- Кайтлер, это правда?
- О чем ты, Кристофер? – вежливо поинтересовалась она, не без удовлетворения замечая, как нервничает стоящая неподалеку Анабэль Гэмп.
- Правда, что Блэк твой жених?
Ее сердце дрогнуло. На нее смотрел прежний Кристофер. Тот надежный, добрый и очень искренний человек, любивший ее так сильно и так долго. Врать ему казалось невыносимо и больно. Но неожиданно перед глазами всплыла их встреча вначале вечера, когда он смотрел на нее гордо и надменно, держа под руку Анабэль. Запутавшись в Кристоферах, она снова доверилась сценарию Блэка.
- Да, правда, - сказала она, уверенно и твердо.
- Этого не может быть, - Кристофер покачал головой, словно пытаясь убедить ее в обратном.
- Может, Кристофер. Это действительно так.
- А как же Малфой? -спросил Нотт с какой-то непонятной ей надеждой.
- Малфой был просто другом, жаль, что ты мне тогда не поверил, - ответила она, ненавидя себя за эту ложь и Кристофера, за такую грусть в глазах.
- Нет, - он снова покачал головой.
- Да, - и неожиданно Блэк притянул ее к себе и поцеловал.
