Глава 7. Женские штучкиУ Скорпиуса ушло две недели, прежде чем он решил вызвать Марту на откровенный разговор. По его расчётам, всё должно было сложиться: гриффиндорка с «истощением» вышла из Больничного крыла, сплетни утихли, Снейп перестала впадать ни с того ни с сего в задумчивость, а за завтраком затянула любимую песню о том, почему Полёты нельзя сделать предметом по выбору и ввести с третьего курса. Последним уроком стояли Зелья, а значит, Марта будет пребывать в эйфории от очередных успехов. Вот тут-то он её и подловит.
Судьба внесла свои коррективы. Профессор Синистра вдохновлённо рассказывала о том, что следующий урок Астрономии будет проходить не днём, а ночью, и они будут сверять свои карты, начерченные с опорой на теоретический материал, с истинной картиной звёздного неба. Скорпиус неторопливо заканчивал карту, наслаждаясь тем, как пыхтит отстающая от него Уизли. Альбус вяло чертил что-то на пергаменте, и Малфой готов был побиться об заклад, что в следующую среду кое у кого будут проблемы. До гонга оставалось ещё несколько минут, но под дверью уже гомонили студенты — явно отпущенные пораньше с предыдущего урока. Когтевранцы сохраняли максимальное спокойствие (старосты и декан проявляли необыкновенный пыл, пытаясь научить их этому), но среди пуффендуйцев уже слышались смешки.
— Мисс Риккет и мисс Прис, может, вы поделитесь с классом, что вас рассмешило? — Синистра умудрилась добавить в своё мягкое от природы контральто изрядную долю металла. — Я жду.
Пуффендуйки притихли.
— Минус два балла с Пуффендуя. Да что же это такое! — возмутилась она, когда за дверью раздалось вполне чёткое
“Expelliarmus!”.
Профессор как раз распахнула дверь, когда произошло сразу несколько событий. Кто-то крикнул
“Petrificus Totalus”, кто-то —
“Protego”. Что-то громыхнуло, завизжали несколько девчонок. Первокурсники, сидящие в классе, пихали друг друга, чтобы рассмотреть, что происходит в коридоре. Все ждали громогласного окрика Синистры, но его не последовало. Она захлопнула за собой дверь и принялась тихо отчитывать скандалистов. Кто-то плакал.
— Третий курс, — заявил Грегори Голдстейн. — Когтевран.
— Когтевран и Слизерин, — поправила его Эмма Риккет.
— А с чего вы взяли, что третий? Может, второй или четвёртый, — нахмурилась Роза и добавила. — Вы, кстати, карту закончили?
Пуффендуйцы переглянулись. Малфой попыталась замаскировать смех кашлем, как учил отец, действительно подавился и зашёлся надсадным хрипом.
— Там был Конрад Уилкис, — негромко заметила Марта. — Он с третьего курса. Значит, и вторая группа с третьего. А то, что слизеринцы, они по галстукам определили.
Алан Макмиллан, до этого молчавший, с любопытством уставился на однокурсницу.
— Въедливая ты, Снейп. Тебе это не надоедает? Скучно же.
— Да не особо. Скучно — это когда половина фамильного древа в цветах Пуффендуя.
— Да ладно тебе, — обиделся тот. — Я ж не со зла. А то, что мои предки…
— Стоп! Всё, всё, проехали, умоляю, не надо о предках Макмиллана, Снейп, что ж ты делаешь-то! — на одном дыхании выпалил Голдстейн. — Он у нас уже всех достал своими одиннадцатью поколениями чистокровных предков. А если мы будем углубляться…
Многие засмеялись, когда Алан бросил на приятеля сердитый взгляд. Именно в этот момент и прозвучал гонг.
— И что мы будем делать? — озвучил общую мысль Колин Криви. — Ждать профессора?
— Вряд ли можно просто уйти без разрешения, — сказала Роза. — Хотя если мы не уйдём отсюда через пять минут, то опоздаем на Зелья.
— Суворов будет в восторге, — пробормотала Марта.
— Профессор Суворов!
Снейп только закатила глаза.
Профессор не возвращалась дольше получаса. За это время первокурсники успели организовать военный совет и отправить по одному студенту к Суворову и Лонгботтому — предупредить о случившемся. Пуффендуйцы отправили Голдстейна, от Когтеврана вызвалась Марта. Когда профессор, наконец, вернулась, она была настолько взволнована, что чуть не забыла оговорить домашнее задание. Похватав вещи, когтевранцы помчались в подземелья, надеясь, что Марта оказалась достаточно убедительной. Видимо, так оно и было: слизеринцы отреагировали на их появление презрительным фырканьем, но зельевар был относительно миролюбив. Он жестом велел им садиться, кратко проинструктировал насчёт зелья и предупредил, что те, кто не уложатся до гонга, смогут остаться после урока. Скорпиус занял привычное место, и…
— Извините, профессор, а где Марта?
— Мисс Снейп плохо себя чувствует.
Больше всего на свете Скорпиусу захотелось закричать от досады. Он всё — всё! — спланировал. Марта не могла почувствовать себя плохо ни с того ни с сего. Если только… Догадка почти обжигала.
— Сэр, она в Больничном крыле?
Спасибо, Альбус!
Суворов подошёл совсем близко к их столу.
— Мистер Поттер и мистер Малфой, — очень тихо и очень чётко проговорил он. — Настоятельно рекомендую вам заняться зельем и не отвлекать класс. Меньше всего на свете мне нужен взрыв у тех, кто уже… Мистер Харпер, ещё одна щепотка, и вам понадобится новый котёл! — рявкнул он и двинулся в сторону слизеринцев. — Балл со Слизерина!
* * *
Марта вызвалась предупредить Суворова, просто потому что ей было скучно сидеть в кабинете, обсуждать чью-то генеалогию и выслушивать поучения Розы, которая, если верить прессе многолетней давности, решила перещеголять свою собственную мать.
Марта всегда надеялась, что будет учиться в Дурмстранге. Там студенты обсуждали квиддич, уроки и новые заклинания. Кроме того, они изучали Литературу — магическую и маггловскую, — поэтому всегда можно было застать трёх-четырёх студентов, до хрипоты выясняющих, какой должна была бы быть судьба главного героя, если бы автор хоть чуть-чуть думал о читателях. Марта слышала, что, когда волею судьбы Северус Снейп только возглавил Дурмстранг, там также имела место быть травля магглорождённых — наряду с шепотками за спиной у тех, чья родня была замешана в событиях, связанных с Волдемортом. Или с Гриндевальдом. Или с кем-нибудь ещё — на континенте чуть ли не каждые двадцать лет объявлялся очередной безумец с Идеей. Четырнадцать лет сурового директорства принесли плоды: о чистоте крови по-прежнему судачили, но теперь куда важнее стало то, на что способен студент. Дурмстранг мало-помалу приобретал репутацию школы, где даже из полных бездарей воспитывают что-то более-менее приличное. В Хогвартсе всего этого не было. Не было соревновательного духа между лучшими учениками, не было конкурсов по Зельеварению, не было Дуэльного клуба, а список учебных дисциплин и вовсе оставлял желать лучшего. Больше всего Марту убивало то, что баллы начислялись
факультету, а не лично ученику. Какой смысл вообще отвечать на уроке? По крайней мере, она попала на Когтевран — здесь хотя бы не насмехались над теми, кому просто нравилось учиться, не презирали за происхождение и не слишком навязывали своё общество и мнение (Роза не в счёт — Марта уже начинала к ней привыкать).
Если бы Марта знала, чем обернётся её попытка избежать скуки, она бы ни за что не пошла к зельевару. В нескольких метрах от кабинета астрономии стояла группа студентов — те самые, которые рассердили профессора. Девочка попыталась прошмыгнуть мимо них, но её остановила одна из слизеринок.
— Синистра у вас вела урок? — выпалила она, придерживая Марту за рукав, словно боялась, что первокурсница сбежит.
Марта молча кивнула и выразительно посмотрела на чужую руку.
— Хм, да, извини, — девочка отпустила её рукав и отступила на шаг. — Она очень разозлилась, да?
— Да. Хотя мы ожидали криков, — Марта криво улыбнулась.
— Если Аврора не кричит, то это только хуже, — уныло заметила вторая девочка, ничуть не смущаясь, что называет преподавателя по имени. А ещё Когтевран. — У нас тут вышел небольшой конфликт…
— Настолько небольшой, что дошло до заклятий? — уточнила Марта.
Остановившая её слизеринка рассмеялась:
— За словом в карман не полезешь, да?
— Я Снейп. Для справки.
— Знаю, — слизеринка усмехнулась. — Я Эбигейл Монтегю. А это Гвенда Гамп, вы знакомы, наверное. Жаль, что ты не на Слизерине.
— Нормально-нормально, что она не на Слизерине, — встрепенулась Гвенда. — Я, в отличие от некоторых, слежу за часами в холле. И вообще, что ты ребёнка задерживаешь?
Марта издала страдальческий вздох.
— Даже не думайте так меня называть. Я серьёзно. Куда вы дели профессора?
Третьекурсницы кисло переглянулись.
— Марта, это не лучший вопрос, — честно призналась Гвенда после заминки. — У нас тут…
— Небольшой конфликт, я помню, — Марта сощурилась. — Включающий три заклинания, как минимум, чью-то истерику и отсутствие учителя. А ещё вон та девочка у окна явно нервничает.
Эбигейл покачала головой:
— Неплохо, Снейп! Она нервничает, потому что из-за неё всё началось, но, если спрашивать напрямую, то она ни при чём. Наоборот, вступилась за подругу с Гриффиндора, которую обсуждали мои драгоценные однокурсники, — она фыркнула. — Половина мальчиков решила, что это не её дело, а вторая половина мальчиков уже достаточно взрослая, чтобы понимать, что Вивьен — это Вивьен.
Марта только вздёрнула бровь. Так делал отец, когда его не устраивало чьё-то объяснение.
— Она симпатичная, уже сейчас, — мягко пояснила Эбигейл. — А будет настоящей красавицей. Она чистокровная, хорошо воспитанная девочка, и любой, кто уже дорос до желания стать аврором, чувствует, что обязан её защитить.
— Ты забыла упомянуть, что она умна. И осторожна, так что попадает в ситуации, как эта, очень редко, — пробормотала Гвенда.
Марта поморщилась.
— Такие, как эта?
— Ещё она очень совестливая, — со значением добавила Эбигейл. — И теперь ей стыдно, что четверых парней отправили к деканам из-за одной её реплики. Понимаешь?
— Хм. А кто плакал?
Гвенда слегка потемнела лицом и потянула Марту в сторонку. Эбигейл, как ни в чём не бывало, последовала за ними.
— Что…
— Не здесь, — процедила Гамп.
— Тогда отпусти мой рукав, что за привычка у вас!
Рукав Гвенда отпустила, но тут же решительно подхватила её под руку.
— Ты куда шла?
— В подземелья.
— Замечательно, вот мы тебя и проводим заодно.
— Гвенда, не перебарщивай, — вмешалась Эбигейл. — С твоими манерами только сборной по квиддичу руководить.
Когтевранка фыркнула и потащила Марту за собой.
— Так кто плакал? — снова спросила та.
— Вивьен и плакала, — откликнулась Гвенда. Голос у неё был недовольный. — И лучше бы тебе не распространяться на эту тему.
— Брось, Гвенда, — махнула рукой Монтегю. — К обеду половина школы узнает, так или иначе. Ты видела, сколько она с наших баллов сняла? И с вас тоже, кстати.
Вот за это Марта и ненавидела всю эту систему в Хогвартсе: Слизерин обзывает Гриффиндор, а наказывают Когтевран.
— Вивьен пыталась погасить заклинания, чтобы парни не покалечили друг друга. Коридор-то узкий, — нехотя пояснила Гамп. — Она очень хороша в таких штуках, а тут номер не прошёл. И, видимо, по ней попало. Она пообещала, что сходит в Больничное крыло, но это только чтобы Аврора отстала. А когда Аврора вернётся, она будет слишком занята своим опозданием к вам и новым уроком, так что… — она пожала плечами.
— То есть у неё заклинание не получилось?
— Наверное. Это где-то надо записать: у Вивьен Дэвис не вышло заклинание, — провозгласила Эбигейл, отворяя дверь на центральную лестницу. — Ладно, Гвенда, отпускай человека. Не хватало ещё на полпути встретиться с Синистрой. Снейп, приятно было познакомиться. Можешь пройти через портрет старика Фронсака вон там. Пароль — «великолепие разума».
Так Марта оказалась перед портретом лысеющего толстяка в потёртом викторианском наряде, вооружённая последними сплетнями и напыщенным паролем, который, тем не менее, сработал. Девочка прошла через короткий тёмный коридор, толкнула скрипучую дверь и оказалась в подземельях. Дверь захлопнулась за её спиной. Марта недоверчиво огляделась, потом развернулась — и столкнулась с насмешливым взглядом того же самого портрета.
— Первое путешествие через портрет? — поинтересовался старик. В его тоне явственно звучали нотки гордости.
— Да… сэр, — медленно произнесла Марта. — Не подскажите, а что будет, если я пройду через ваш портрет в обратном направлении? Я снова окажусь на лестнице?
— Разумеется, юная леди.
— Ясно. Хорошо, спасибо, — Марта снова недоверчиво взглянула на портрет и покачала головой. — Эта штука с проходами… это поразительно.
Улыбка Фронсака была самодовольной, но добродушной.
— Склонен согласиться с вами, юная леди.
Через минуту Марта была в кабинете у Суворова, который был отнюдь не в восторге от отсутствия всех остальных когтевранцев.
— Приступайте. Все. Остальные подойдут и сделают столько, сколько успеют. Да, мисс Снейп?
— Извините, сэр, мне сегодня не очень хорошо. Если я закончу зелье раньше срока, то смогу уйти до гонга?
Зельевар вздохнул:
— Для этого вы должны хотя бы начать, мисс Снейп. Если успеете всё сделать — вы свободны.
Конечно же, она успела.
* * *
За обедом Марта села с Гвендой, раз уж была обречена на трапезу без сокурсников.
— Приятного аппетита, — вежливо произнесла она, опускаясь на скамью. — Надеюсь, здесь свободно?
Гамп кивнула, не отрываясь от еды. Потом шумно сглотнула, мгновенно опорочив всё почтенное семейство Гампов, чья история уходит корнями в какой-то бесконечно далёкий век.
— Извини, у меня потом ЗОТИ, по программе должны быть боггарты. Хочу потренироваться перед уроком. Вивьен сидит вон там, если тебе любопытно, из-за кого наш факультет потерял двадцать баллов. А теперь ешь, — велела она и вернулась к собственной тарелке.
Определённо, Марта могла предположить, кто станет старостой Когтеврана через пару лет.
Вивьен Дэвис — поникшая, как утомлённый солнцем цветок, — без энтузиазма ковырялась в тарелке и глаз не поднимала. Марта ела, периодически посматривая в сторону третьекурсницы. Она и сама не понимала, что заставляет её исподтишка разглядывать почти незнакомого человека. А потом Вивьен подняла голову, потянувшись за кубком.
Понимание обрушилось, как ушат ледяной воды. Скользкий, тошнотворный сон, преследовавший Марту почти неделю. Заплаканная школьница с синим галстуком. Часом ранее Вивьен Дэвис стояла у класса астрономии — бледная, но собранная, совершенно не похожая на растрёпанного расстроенного подростка, которым была сейчас. Которого видела во сне Марта. Когда Вивьен отставила в сторону кубок и медленно поднялась из-за стола, Марта подумала, что отец не одобрил бы поведение на основе смутных ощущений. А вот мама… Мама была логичным человеком, но никогда не отрицала значение интуиции.
Марта вздохнула и направилась к выходу из зала. Она должна была перехватить третьекурсницу за пределами Большого зала.
* * *
— Знаете, это начинает раздражать, — заметил Скорпиус. — Вам так не кажется?
— Ты про Марту? — Роза отпила крошечный глоток тыквенного сока. — По-моему, она вообще довольно странная в отношениях с людьми. Я не знаю, что надо сделать, чтобы её приручить.
— Она не странная, — безмятежно откликнулся Альбус. Он нагрузил полную тарелку еды и теперь размышлял, с чего начать. — Она независимая. Если вам кажется, что она не обращает на вас внимания, то так и есть. Значит, вам не кажется.
Роза и Скорпиус уставились на него.
— Не смотрите на меня так, пожалуйста, — попросил он. — Марта не зверь, которого необходимо приручить, — он с осуждением взглянул на Розу. — Думаю, она что-то обнаружила. То, что представляет для неё больший интерес, чем мы трое. Может, исследует замок, а может, тренируется в заклинаниях в пустом классе. Мне тоже хотелось бы, чтобы она была немножко… проще, — он вздохнул и принялся за куриную ножку. — Но тогда она перестала бы быть Мартой, верно?
Друзья продолжали глазеть на него, и Альбус раздражённо уставился в ответ.
— Я сейчас подавлюсь, — предупредил он. — И забрызгаю всех вас слюной.
Роза и Скорпиус с одинаковым отвращением сморщили носы, и Альбус расхохотался.
— Скажи мне честно, ты сам пришёл к этому выводу насчёт Марты? — тихо спросил Скорпиус, когда Роза расправилась с обедом и отправилась искать Люси, с которой хотела что-то обсудить.
Альбус грустно улыбнулся.
— С ней что-то происходит, Скорп. И я написал папе. Он обычно говорит, что я вижу то, чего нет, и много выдумываю, а тут даже спорить не стал. Посоветовал подождать. Он считает, что таким людям, как Марта, нужно больше личного пространства. Я так понял, её нужно оставить в покое на время.
— В покое, значит, — задумчиво повторил Скорпиус. — Может, так и надо.
— Эм, кстати… Ничего, если я буду называть тебя Скорп?
Малфой уставился на него немигающим взглядом, будто раздумывая, какое именно наказание полагается за такое предложение, а потом пожал плечами:
— Ладно. Если не слишком часто.
Лицо Поттера озарила широкая ухмылка.
— Ну что, пойдём, поищем Марту? Я хотел познакомить вас с Хагридом!
Скорпиус уронил вилку.
