Глава 7Оставшиеся дни лета пролетали очень быстро. Миссис Уизли и все, кто не смог отвертеться, делали уборку. Орден Феникса почти ежедневно проводил вечерние собрания на кухне, а молодежь всё никак не оставляла свои попытки подслушать о чем же на них идет речь. Когда выпадало свободное время, Гермиона помогала Сириусу вспомнить азы зельеварения. Уже на первом занятии она поняла, что мужчина зря на себя наговаривал. Его руки быстро вспомнили необходимые движения, он аккуратно и весьма качественно нарезал и толок ингредиенты для зелий. Наблюдая за ловкими движениями рук Сириуса, Гермиона быстро поняла, почему, несмотря на свое, так сказать, неидеальное поведение, мистер Блэк был любим учителями. Он явно был одаренным человеком, из числа тех, кому всё дается легко, словно играючи. И это завораживало, но вполне вероятно у кого-то могло вызвать зависть.
От Гермиона не укрылось, что среди тех, кто состоял в Ордене Феникса, был один человек, чье общество особенно раздражало Сириуса. И это был Северус Снейп. Вряд ли такая неприязнь могла развиться за короткое время. Скорее всего, она имеет более долгий срок. Гермиона не знала точного возраста профессор Снейпа, но они с Сириусом вполне могли быть ровесниками, а значит, они в одно время учились в Хогвартсе. Это бы как раз и объяснило их нынешнее поведение. Сложно найти более противоположных людей, чем мистер Блэк и профессор Снейп. С одной стороны – гриффиндорец, весельчак, душа компании, заводила, красивый гордый наследник старинного магического рода, любимец девушек, блестящий ученик. С другой же – и Гермиона очень отчетливо представляла себе Снейпа подростком, так похожего на себя нынешнего, ничуть не изменившегося характером с тех пор – слизеринец, мрачный и угрюмый одиночка, острый на язык. Скорее всего, друзей у него совсем не было, а если и были – то лишь пара приятелей. Всего он добивался упорным трудом, и вряд ли такого ученика боготворили преподаватели, а девушки и вовсе обходили стороной. Вероятно, противостояние двух этих антиподов началось ещё в школе, и, учитывая характеры обоих, они пронесли свою неприязнь через годы.
В самый последний день лета пришли письма из Хогвартса. Помимо стандартной информации о книгах, необходимых для нового учебного года, они также содержали извещения о назначении старост. Рон и Гермиона стали новыми старостами гриффиндора, и в честь этого события миссис Уизли решила устроить праздничный ужин. Пока она ездили за покупками, вся молодежь собирала свои вещи. Это оказалось гораздо сложнее, чем казалось в начале. И хотя, в отличие от остальных, Гермиона собрала свои вещи значительно быстрее, возможность поговорить с Сириусом ей не представилась. «Может это и к лучшему!», – думала Гермиона, – «Было бы крайне эгоистично отбирать у Гарри последние часы, которые он мог провести с крестным. Гарри это нужнее. Да и Сириусу тоже полезнее быть с Гарри сейчас, а не со мной. Я получу свою пару-тройку минут, но позже». Гермиона старательно вспоминала, не забыла ли она сделать что-нибудь важное, всё ли они обсудили с Сириусом, касательно оборотного зелья и правил его прогулок. Она составляла в уме перечень того, о чем ещё нужно поговорить с Сириусом, а язвительный внутренний голос, словно насмехаясь, нет-нет да добавлял: «А самое главное ты ему никогда не скажешь. Не скажешь! Не скажешь! Потому что трусиха!».
Гермиона весь вечер исподтишка наблюдала за Сириусом. Мужчина сильно переживал из-за отъезда гостей, явно гораздо больше, чем он это показывал. Он снова надел маску, но от глаз Гермионы не скрылась его дерганность, которую он прятал за веселостью и хриплым немного лающим смехом. Её не покидало ощущение, что стоит им уехать, и весь прогресс в его душевном состоянии, который появился в последнее время, исчезнет. Дни, проведенные бок о бок за приготовлением зелий, действительно сблизили их. Сириус больше не относился к Гермионе просто как к подруге Гарри. Он видел в ней своего собственного друга. Девушка очень хотела, чтобы так было на самом деле: «Но что если я ошибаюсь? Что если я просто опять всё придумала? Мне обязательно нужно поговорить с Сириусом перед отъездом и всё прояснить! Во что бы то ни стало!».
В суматохе с боггартом Гермиона на какое-то время потеряла мистера Блэка из виду. Она хотела поймать его до того, как он ушел бы наверх в свою комнату, так как боялась, что ей не хватит смелости в очередной раз нанести ему поздний визит. С каждой минутой её решимость таяла на глазах. Гермиона всё ещё была на кухне, когда хозяин дома спустился и своим появлением сбросил камень с её души.
– О, Гермиона! – Радостно воскликнул Сириус. Он словно и не ожидал её здесь увидеть. – Как хорошо, что я тебя нашел.
– Я рада, что вы рады, – с немного нервным смешком ответила девушка.
– Я проводил наших гостей, а все остальные уже разошлись по комнатам. И это хорошо, – хитро улыбаясь, сказал мистер Блэк и с вызовом посмотрел на Гермиону.
– Чем же?
– Никто не помешает нам с тобой поболтать о том, о сем…
– И верно, – с улыбкой согласилась Гермиона, понимая, к чему клонит Сириус.
– План такой: я снова приготовлю нам горячий шоколад. Сделаю также чашечку для Молли. Это её подбодрит. А потом мы с тобой разместимся в гостиной у камина. Там всё же немного уютнее, чем здесь, если такое слово, конечно, вообще уместно.
– План чудесный. Я согласна! – От слов Сириуса у Гермиона стало так тепло на душе. Вроде бы ничего такого, но часть её сомнений он уже развеял.
Когда всё было готово, Гермиона и Сириус поднялись в гостиную. Мистер Блэк первым делом зажег камин и после ушел в спальню к Молли и Артуру, отнести чашку горячего шоколада для миссис Уизли. Он вскоре вернулся, сел напротив Гермионы на соседний диван, и, не желая терять ни минуты, начал разговор:
– Гермиона, прежде всего я хочу поблагодарить тебя за всё, что ты для меня сделала. Что бы там ни вышло из нашей затеи, а, учитывая, какой я зельевар, всё может пойти не по плану. Твоя помощь и в целом поддержка просто бесценна.
– Мистер Блэк, я была рада вам помочь. И я верю, что всё пройдет замечательно.
– Я очень надеюсь на это, Гермиона! – Слышать свое имя из его уст стало для девушки уже даже привычным, но всё равно это было всегда приятно. Девушка старательно пыталась не думать о том, как будет чувствовать себя, когда это прекратится.
– Я думала сегодня о том, что хотела бы ещё раз с вами повторить.
– Отлично, и что же это?
– Надеюсь, вы помните правила?
– Ты о том списке, что мне составила? Не ходить в магические места, трансфигурировать одежду под магловскую и так далее и так далее. Конечно, помню.
– Отнеситесь к нему серьезно, – нахмурилась девушка. От этого зависит ваша безопасность. Всё это будет напрасно, если с вами что-то случится.
– Гермиона, я всё понимаю, и не стану вести себя, как дурак!
– Раз так, то не провожайте Гарри завтра. Останьтесь дома! – Проскользнули в голосе Гермионы умоляющие нотки.
– Ммм… – Сириус сделал вид, что размышляет. – Я всё же побуду дураком ещё один день, – безапелляционным тоном заявил он в итоге.
Гермиона в ответ лишь покачала головой. Через какое-то время она вспомнила, ещё один важный момент:
– Про магловские деньги не забыли?
– Про них я тоже помню. Ты же мне уже на днях всё подробно объяснила. И вообще ты зря об этом так сильно беспокоишься. Зелье ещё даже не готово.
– Чтобы вы там не говорили о своих умениях, я уверена, что вы сварите отличное оборотное зелье! – Парировала Гермиона. – И вообще, если у вас не получится, это будет и моя неудача тоже. Значит, я плохо вас подготовила.
– Всё, теперь у меня не осталось выбора, кроме как сварить идеальное зелье! – Рассмеялся Сириус.
После небольшой паузы Гермиона вкрадчивым тоном спросила:
– Вы постараетесь не так сильно грустить, после того как все уедут?
– С этим сложнее, скажу прямо.
– Гарри будет вам писать, члены Ордена Феникса будут приходить, вы не будете один. А потом, когда зелье будет готово… – Гермиона замялась, подбирая правильные слова, – станет лучше.
Сириус словно не слышал её слов. Он думал о чем-то своем, наблюдая за пляской огня. Девушка напряженно всматривалась в его лицо, силясь разгадать, о чем думает мистер Блэк в этот момент. Неожиданно он рассмеялся и сказал:
– Как же здорово, что ты тогда на меня накричала!
– Вы, кажется, тоже не шепотом мне отвечали!
– Что правда, то правда! – Всё ещё посмеиваясь, согласился Сириус. – И гонец из тебя, кстати, отличный!
– Я как вспомню, то мне так стыдно, – смущенно пробормотала Гермиона.
– Да я бы покраснел, если бы умел! – Воскликнул Сириус. - Только не вздумай сейчас опять начать извиняться, – с наигранной суровостью попросил мужчина.
– Не буду, – тихо согласилась Гермиона. С каждой минутой, проведенной наедине с Сириусом, она всё больше расслаблялась: всё было так, как будто только так и должно было быть. Сейчас и всегда. Она была бы счастлива, если время вдруг замерло, и этот миг длился вечно. Гостиная, огонь в камине, Сириус с улыбкой на лице, его хриплый голос, серые глаза, в которых так сладко тонуть. И совсем не страшно быть здесь рядом с ним, словно всё хорошо и Тот-кого-нельзя-называть не вернулся, Сириуса не считают убийцей, и он не вынужден скрываться.
– Давно хотел тебя спросить, почему ты решила мне помочь? – Вырвал Гермиону из размышлений вопрос Сириуса. И тот как он смотрел на нее в этот момент – пронзительно, словно хотел прочитать ее мысли – привело девушку в смятение.
Опасные слова так и рвались с языка. «Вы точно хотите это знать?» – подумала Гермиона про себя, – «Правда вам совсем не понравится». Девушка ответила единственное, что ей пришло на ум в этот момент:
– Ваши глаза.
– Мои глаза? – Недоуменно переспросил Сириус.
– Да, ваши глаза. Они были такие печальные. И совсем не вязались с тем образом, что вы старательно изображали. Такие грустные, такие серые… Вам впору называться Мистером Греем, а не Блэком.
– Ого! – Только и смог произнести Сириус, услышав такое объяснение. Он замолчал и немного нахмурился, словно вспоминая что-то. – Мистер Грей… что-то это мне напоминает…
– Был такой персонаж в книге магловского писателя. Но… неужели вы её читали?
– Вполне вероятно, что мог. Что в нем особенного?
- Он был очень красив… - робея, произнесла Гермиона. Она так волновалась, что её поминутно бросало то в жар, то в холод.
– Тогда мистер Грей из меня никудышный! – Прервал её лепет мужчина. - Я не красив. Был может быть когда-то, но сейчас…. Точно нет, – с болью в голосе произнес Сириус.
– Для меня вы прекрасны, – вырвалось у Гермионы. Она тут же пожелала о своих словах и почувствовала, как вмиг загорели её щеки. Сказанное ею шло от самого сердца. Разум словно покинул её в этот момент, предоставив свободу действий чувствам. Волнение, что обжигающими волнами жара, накатывало на девушку, грозило вот-вот достигнуть своего апогея.
– Так-так, – грустно улыбнулся Сириус. – Кажется, ты не придумала ничего банальнее, чем влюбится в меня? – В его голосе не было злости, а само предположение было сделано, как будто бы и вовсе в шутку.
Но как бы то ни было, Гермиона вздрогнула от этих слов, как от удара, и вся словно сжалась, пальцы нервно затеребили низ кофты. А главное она никак не могла поднять глаз на мужчину, чувствуя себя как студентка, которую поймали на экзамене за списыванием. В конце этих секундных метаний, самой Гермионе показавшихся поистине вечностью, ей не пришло в голову ничего лучше, чем подыграть ему:
– Возражу, что банальнее, всё же, было бы влюбиться в Снейпа, – наконец произнесла девушка, стараясь говорить как можно более спокойным тоном. Если честно, то это удавалось ей из рук вон плохо: голос дрожал. Но она хотя бы всё-таки заставила себя посмотреть Сириусу в глаза.
– В таком случае я бы лично сдал тебя в больницу Святого Мунго! – Усмехнулся мистер Блэк. Но уже в следующее мгновение стал серьезным. Он смотрел на неё так, словно решал в уме задачу по нумерологии. Гермиона стало неловко под его внимательным взглядом, и она резко опустила голову. «Неужели он всё понял?» – в панике подумала Гермиона, – «Нужно срочно исправлять ситуацию! А если он уже он давно знает? Как быть тогда? Что мне делать?». Но прежде чем она успела придумать, как продолжить беседу, Сириус глухим голосом произнес:
– Я ничего не могу тебе дать.
Слова эти прозвучали тихо, но они, словно взрыв, на какое-то время оглушили Гермиону, которая всё ещё надеялась, что мистер Блэк ничего не понял. Он спросил её о влюбленности просто в шутку, а она же всем своим видом подтвердила ему, что он, сам того совсем не желая, попал в яблочко. «Все было бы так смешно, если бы не было так грустно! Как же глупо все получилось! Отпираться поздно. Я сдала себя с потрохами!» – тяжело дыша, подумала Гермиона, – «Пришло время принимать серьезные решения. Мне нет пути назад. Только вперед».
– Мне ничего от вас не надо, - глухим голосом начала она. Сделав паузу, Гермиона на секунду подняла голову и посмотрела на мистера Блэка, но увидев его тяжелый взгляд, обращенный на нее, тут же опустила глаза. Она понимала, что иначе не смогла произнести больше ни слова. - Правда. Всё останется, как было. Мне жаль, что вам стало известно. И, тем более, что известно именно
так. Я не собиралась ничего вам говорить. Я бы молчала. И лишь и дальше чем могла – помогала. – Гермиона говорила и никак не могла остановиться, слова неслись бурным потоком, словно сель в горах, и сметали на своем пути последние крупицы рассудка. – Я не хотела, чтобы вы знали, мне достаточно и того, что я могу сделать для вас хоть что-то хорошее. Но это… это всё просто… как наваждение, я сама не знаю почему это случилось. Всё произошло так быстро, я сама и не заметила, как влюбилась… – Произнеся это слово, Гермиона резко замолчала. Теперь пути назад точно не было. Оставалось лишь ждать, что сделает Сириус.
Он долго молчал, задумчиво устремив свой взор куда-то вдаль. Гермиона замерла в напряженном ожидании реакции Сириуса, но не смела поднять глаза, с небывалым усердием рассматривая обивку дивана.
– Ну ты и даешь, Гермиона, – произнес вскоре Сириус. По его голосу Гермиона не могла понять, что он думает и ей пришлось всё-таки поднять голову и встретиться глазами с человеком, от чьего решения сейчас зависела вся её жизнь. По крайней мере, ей так казалось. Ей – обычной влюбленной девчонке, что осмелилась признаться в своих чувствах. Что ещё она могла думать в такой момент? Но прочитать Сириуса ни по выражению лица, ни по странному взгляду серых глаз, она не смогла. Гермиона словно окаменела и даже дышала осторожно, чтобы ненароком не издать лишний шум. Как будто если она издаст ещё хоть один звук, лавина накроет её с головой. Одно лишь хорошо – убежать она тоже не могла: ноги словно отнялись. Она чувствовала лишь свое сердце, что билось как будто в каждой клеточке её тела, заставляя пульсировать кончики пальцев. Сколько длится уже эта пауза? У Гермионы не было ответа на этот вопрос. По иронии судьбы, её недавнее желание сбылось, хоть и с заметным опозданием – время замерло, и впереди была вся вечность. И только Сириусу решать, будет ли эта вечность подобна черной дыре, безграничным пугающим нечем или же, как рождение новой звезды, что своим ослепляющим сиянием способно подарить надежду, и свет которой так желанен среди мучительной тьмы и живет даже после того, как самой звезды не станет. «У Сириуса звездное имя», – неожиданно подумалось Гермионе, – «Самая яркая звезда на ночном небе». И в этот самый момент Сириус встал и, прежде чем Гермиона успела испугаться, что он сейчас просто уйдет, мужчина сел рядом с ней и приобнял за плечи одной рукой. Она оказалась прижата к нему и смущенно спрятала лицо, уткнувшись носом в плечо.
– Может мне всё же стоит отвезти тебя в Мунго? – хрипло прошептал Сириус. Его голос прозвучал так близко, а тепло его тела было так ощутимо, что Гермиона теперь с трудом сдерживала дрожь. Она лишь слегка покачала головой, ещё сильнее прижимаясь к мужчине. – И то верно. Тогда бы и меня стоило туда отправить, – пробормотал мистер Блэк, склонив свою голову набок, щекой прижимаясь к макушке девушки.
Собравшись с силами, Гермиона немного приподняла голову и прошептала:
– Могу я вас обнять?
Сириус не стал отвечать, он просто взял своей свободной правой рукой левую руку девушки и положил себе на живот. Минуты молчания, что последовали дальше, были томительно сладки для Гермиона. Она была счастлива находиться так рядом с Сириусом, рада, что он не оттолкнул её, что не накричал, не прогнал. Время снова замерло, и лишь потрескивание дров в камине неустанно напоминало о том, что стрелки на часах продолжают идти, как и раньше, ни на секунду не останавливая свой вечный бег по кругу.
Через какое-то время Гермиона решилась сделать кое-что сама. Она медленными осторожными движения нашла руку Сириуса и переплела их пальцы вместе. Едва лишь сделав это, девушка ужасно испугалась, но в этот самый миг Сириус слегка сжал её руку, словно давая понять, что всё хорошо и бояться не стоит.
Спустя ещё несколько минут Сириус отпустил её руку. Он легко коснулся подбородка Гермионы, приподнимая вверх голову девушки, желая встретиться с ней взглядом, и, смотря прямо ей в глаза, с невыносимой горечью в голосе произнес:
– Порой я сомневаюсь, жив ли ещё. Что во мне осталось от меня самого?
– Вы самый что ни на есть настоящий! – Горячо зашептала Гермиона в ответ. – И даже если вы думаете, что совершенно изменились, то уверяю вас – нет! Вы всё тот же Сириус Блэк! Хоть вы и стали старше, и шрамы покрыли ваше тело и душу, вы так же молоды, как раньше. И вы, безусловно, живы, и жизнь продолжается. Оставьте позади, всё нужно оставить и идите дальше. Вы ведь видите этот путь, не лгите самому себе! Вы должны жить, потому что вы – сама жизнь. И вы полны жаждой жизни, в вас столько энергии! Одним своим существованием вы наполняете смыслом жизни других. Помогите сами себе, не вините себя в том, в чем вы не виноваты, простите свои прежние ошибки. Те, кого вы потеряли, никогда вас не покинут, они всегда с вами, но ради них и ради самого себя – позвольте себе жить! – Закончила Гермиона свою пламенную речь с блестящими от подступивших слез глазами.
Сириус, молча, прижал девушку к себе ещё крепче. Возможно, он просто не хотел, чтобы она заметила, что и его глаза в эту минуту предательски блестят. Так прошло еще какое-то время.
– Что ты видишь, когда закрываешь глаза? – Тихо спросил Сириус, и в загустевшей от длительного молчания тишине его голос прозвучал словно набат.
В первую секунду вопрос показался Гермионе странным, она медлила с ответом. Но уже через мгновение ее разум прояснился. Размытые тени, что раньше были скрыты он нее, словно за завесой тумана, теперь четко предстали перед ней. Лишь один единственный образ преследует её с тех пор как она начала свое тягучее погружение в бездну. Она просто закрыла глаза, и слова сами полились обжигающим шепотом:
– Я вижу вас, всегда только вас. Вы стоите напротив меня, потом берете за руку, и мы идем вперед. Мы на берегу моря, и оно неспокойно. Вот-вот начнется шторм. Вдалеке небо уже почти черное. А вода темно-серая, на берег накатывают волны. Вы заходите в воду, и я иду за вами. Холодно. Мы идем всё дальше и дальше, вода уже по колено, но вы словно и не замечаете её, вы идете вперед и лишь изредка оборачиваетесь на меня, но крепко сжимаете мою руку. А у меня и мысли нет убежать. И когда очередная волна накрывает меня с головой, я понимаю, что вас нет больше рядом. Я тону, но не умираю, а словно растворяюсь в воде. Как будто меня и не было, но теперь передо мной вся вечность.
– Я всегда буду рядом, – глухо ответил Сириус, как только Гермиона закончила, и снова взял её за руку, крепко сжав, словно в доказательство своих слов, – и никогда не отпущу.
Гермиона открыла глаза, подняла голову и встретилась взглядом с Сириусом. Она увидела его лицо, уже ставшее ей так хорошо знакомым и так сильно любимым за эти неполные два месяца. Дрова в камине уже почти догорели, и в комнате царил полумрак. Постепенно сгущающаяся темнота не пугала девушку, ведь она была рядом с Сириусом. Наоборот, тьма словно придала Гермионе сил сделать то, что сделать действительно стоило, ведь момент был более чем подходящий. Девушка слегка потянулась вперед и поцеловала Сириуса, так невесомо и нежно, словно в мимолетном случайном касании, и сразу же отстранилась. Но в то же мгновение Сириус притянул её к себе и уже сам поцеловал. В этот миг сердце Гермионы пропустило удар, словно задумалось на минуту – а стоит ли продолжать, ведь вряд ли когда-либо ещё счастье будет более полным – но уже в следующую секунду забилось вновь с удвоенной силой, как бы наверстывая упущенное. Гермиона не была в состоянии думать, впервые за долгое время её разум был кристально чист. Что теперь будет? Изменит ли её жизнь этот вечер? Все эти вопросы придут завтра, а сейчас она наслаждается настоящим моментом в объятиях любимого мужчины. Отстранившись, Сириус с нежностью поцеловал Гермиону в нос. После она уткнулась ему в шею, вдыхая запах. Она и не заметила, как задремала.
Сириус ещё долго смотрел на спящую Гермиону, боясь разбудить. Он любовался ей, и в сердце мужчины не было угрызений совести. Он чувствовал себя таким живым, каким не чувствовал себя с самого побега из Азкабана, и таким счастливым, каким не был с того дня, когда Гермиона и Гарри вызволили его из темницы в башне Хогвартса. Если бы Гермиона только знала, как нужно былоСириусу то душевное тепло, что дало ему еёпризнание, её объятие, её поцелуй. Внутреннего света этой поистине золотой девушки, хватило на то, чтобы среди бесконечного серого пепла его истерзанной души зародилась искра надежды.
***
Утром следующего дня Гермиона проснулась в своей кровати, и она совершенно не помнила, как здесь оказалась. Но воспоминания не заставили себя ждать, и едва лишь в памяти девушки ожили красочные образыпрошлого вечера, как она с тихим радостным писком уткнулась головой в подушку. Она бы, наверное, даже попрыгала на кровати, но не рискнула, боясь перебудить весь дом.
Несмотря на то, что это казалось вполне логичным, Гермиона совершенно не боялась, что Сириус теперь станет её избегать. Она верила, что её искренность вчера убедила мужчину в том, что ему не стоит бояться. Гермиона была уверена, что теперь у неё есть шанс. Пусть совсем призрачный и зыбкий, но по глазам Сириуса девушка поняла, что надежда есть. И, возможно, дав надежду Гермионе, Сириус тем самым дал её и самому себе.
Осознание, что сегодня уже первое сентября, пришло неожиданно, и боль от предстоящей разлуки затопила Гермиону с головой. Стоило лишь на секунду представить грядущий отъезд, ежегодную из раза в раз повторяющуюся утреннюю суматоху, как ее сердце, словно сжала когтистая лапа неведомого монстра, причиняя неимоверную душевную боль.
Столь сумбурное утро оставляло мало шансов для Гермионы, чтобы поговорить с мистером Блэком, но желание побыть с ним наедине ещё хотя бы пару минут было сильнее голоса разума. Сразу после завтрака Гермиона последовала за Сириусом наверх в его комнату. Он не закрыл дверь, как будто и вправду ждал Гермиону. Девушка подошла к нему и робко спросила:
– Мистер Блэк, можно я вам напишу?
– Конечно, Гермиона. Главное помни – не называй меня в письмах моим настоящим именем, – с улыбкой ответил Сириус.
– Спасибо, – еле слышно произнесла Гермиона.
– Иди ко мне, – глухим голосом прошептал мужчина, и едва лишь девушка подошла к нему ближе, он крепко прижал её к себе. – Я буду очень ждать твоих писем, Гермиона. И обязательно отвечу.
***
Прощание с Сириусом в торопливой суете у всех уезжающих вышло сумбурным и, в итоге, даже произошло дважды: мистер Блэк так и не удержался и проводил Гарри на поезд в своей анимагической форме большой черной собаки. Гермиона, как и её лучший друг, с улыбкой на лице следила за Сириусом до тех самых пор, пока поворот не скрыл платформу девять и три четверти от их взглядов.
***
Гермиона села писать письмо Сириусу уже в Хогвартс-экспрессе, едва закончив со своими новыми обязанностями старосты. Вспомнив просьбу мужчины, она ненадолго задумалась, но вскоре начала письмо с простых слов: "Здравствуйте, Мистер Грей...".
