~Глава 72~Замок никогда еще не вы¬глядел столь нарядно. Нетающие сосульки свисали с перил мраморной лестницы, традиционные двенадцать елок Большого зала были увешаны светящимися шишками, зачарованными ухающими совами из чистого золота и другими волшеб¬ными игрушками. Рыцарские доспехи пели рождественс¬кие гимны. Филч уже раз десять извлекал из доспе¬хов Пивза, где тот между гимнами распевал песни соб¬ственного сочинения и весьма грубого содержания.
В семь часов вечера начался Рождественский бал. Первым из чемпионов в Большой зал вступил Алексей Волков со своей дурмстрангской подругой под руку, которая также прибыла в Хогвартс в рядах избранной группы Квиррелла. За ним в строгой черной мантии следовал Гарри, держа под руку млеющую от счастья Джинни Уизли, одетую в атласную зеленую мантию, которую по случаю праздника прислал сестре Перси, в последнее время получающий в Министерстве неплохие гонорары. Последней, шествовала Флер с Роджером Дэвисом, не отрывающим от полувейлы влюбленных глаз. Следом за чемпионами , разбившись попарно, в зал вступили и остальные ученики.
Дамблдор, сидящий во главе преподавательского стола, встречал входящие пары сияющей улыбкой. Селвин и Яксли дружески аплодировали. Мадам Максим, сменившая черную атласную уни¬форму на свободную мантию из легкого светло-лилово¬го шелка, тоже вежливо хлопала. Квиррелл, оживленно беседующий о чем-то с профессором МакГонагалл, приветливо махал рукой.
Празднующие расселись за столики и заказали еду. Потом Дамблдор встал, взмахнул волшебной палочкой, и столы отъехали к стенам, образовав свободное простран¬ство. Еще один взмах, и вдоль правой стены словно сама по себе возникла сце¬на – с барабанами, гитарами, лютней, виолончелью и во¬лынкой. Появился ансамбль «Ведуньи», встреченный восторженными рукоплесканиями. Музыканты разобрали инструменты, фонарики на столах погас¬ли, и участники состязания со своими дамами поднялись со своих мест.
Гарри танцевал вполне сносно – за что отдельное спасибо он должен был сказать Амбридж, приложившей все усилия, чтобы чемпион Хогвартса не ударил в гряз лицом. А, если судит по раскрасневшемуся от счастья лицу Джинни, все было и вовсе прекрасно. По крайней мере, на ноги своей партнерше Поттер не наступал и с соседними парами не сталкивался, чего нельзя было сказать о Роджере Дэвисе, все свое внимание посвятившем Флер и от того совсем не замечающим окружающих. Поблизости от Гарри танцевали Дамблдор с мадам Максим и Квиррелл с профессором Синистрой.
Пару раз поменялись партнерами. Гарри станцевал с Панси, с Дафной и Асторией по очереди, и даже умудрился одолжить на один танец Флер. Наконец, выдохшись, он прихватил пару бокалов пунша и вместе с Джинни вышел в холл. Парадные двери были распахнуты настежь, в саду мерцали, порхая с куста на куст, крохот¬ные феи. Школьники спустились по лестнице и очутились в гроте, полном цветущих розовых кустов, между ними бежали извилистые дорожки, мощенные цветной плит¬кой. Где-то шелестел фонтан. Здесь и там на резных скамьях сидели ученики, отдыхая от танцев.
– Спасибо, что пригласил меня, Гарри, – поблагодарила подростка Джинни.
– Если бы не я, это сделал бы кто-то еще, – усмехнулся тот. – Ты должна была заметить. Все дуэлянты в этом деле поддержали друг друга.
– Но мне хотелось пойти с тобой, – тихо произнесла Джинни, опуская глаза. Гарри внимательно посмотрел на нее.
– Ты очень симпатичная девушка, Джинни, ты это знаешь? – наконец, сказал он. – Скоро у тебя, наверно, появится куча поклонников. Я знаю, ты хочешь встречаться со мной. Рон как-то упоминал об этом. Но мы не можем, понимаешь?
– Почему? – она посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Потому что мою бабушку в девичестве звали Дорея Блэк, – серьезно объяснил ей Гарри. – А твою – Цедрелла Блэк. Мы с тобой являемся троюродными братом и сестрой, а это слишком близкая связь, чтобы можно было избежать инбридинга.
Джинни покраснела.
– Моя кровь и так загрязнена включением в род моей магглорожденной матери, – продолжил рассуждать Поттер. – Поэтому близкородственные связи сейчас мне строго противопоказаны. Наверное, я даже постараюсь найти себе невесту не из Англии, чтобы быть уверенным в наличии магии у моих детей. А тебя, как одного из моих дуэлянтов, я слишком ценю, чтобы оскорблять простой интрижкой.
Младшая Уизли прикусила губу.
– А… а как же любовь? – неуверенно спросила она. Гарри фыркнул.
– Оставь это понятие магглолюбам и грязнокровкам, – сказал он. – Любовь... Перед магическим миром стоит вопрос выживания, Джинни, а это куда важнее любви. Куда важнее.
В то же время возле фонтана, полускрытого кустами роз между Снейпом, Яксли и Селвином велась непростая беседа.
– Лично я не вижу никаких причин для беспокойства, Северус, – лениво заявил Рудрайг, лениво раскуривая длинную трубку из мореного дуба.
– Ты смеешь закрывать глаза на происходящее? – хмыкнул Снейп. – Вряд ли твоя Метка менее черна, чем моя.
– Нас не вызывают, а значит, в наших услугах не нуждаются, – пожал плечами Проспер. – И потом, с чего ты взял, что это именно Лорд? Если не было вызова?
– А ты, значит, полагаешь, что Эйвери сам по себе сел в кресло министра? – язвительно уточнил Северус. – Хватил лгать мне, Селвин! Я знаю, вы оба как-то замешаны в этом деле!
– А, по-моему, в том, что Декстер продвинул своих друзей на более высокие посты, нет ничего странного, – парировал Яксли. – И о кресле министра он шептался с Долорес, а не с кем-то еще, что б ты знал. По мне, так это все интрига Малфоя. Ему давно опротивело лизать зад Фаджу, а самого его ни за что не приняли бы во главе Англии. Вот он и подсуетился
– А Метка?!
– Ну что ты заладил, Метка да Метка, – фыркнул Селвин. – Возвращается Лорд? Вот и хорошо. Лично я перед ним ничем не провинился. Или ты боишься, что он не одобрит твоей связи с Дамблдором? Так думай, как ее оправдать. Хотя я бы на его месте все равно тебе не поверил. Увяз ты в этом дерьме по уши.
– Вы что-то знаете, – покачал головой Снейп. – Я уверен в этом.
– Тогда беги, – предложил Яксли. – Если тебе кажется, что все вокруг что-то знают, а ты в это не посвящен, значит, это неспроста. Если бы Темный Лорд и в самом деле вернулся и посчитал тебя предателем, я бы на твоем месте не стал задумываться о причинах.
– Я не предавал Его! – прорычал Снейп. – И могу это доказать! Если бы я только мог встретиться с ним!..
Проспер Селвин тоненько хихикнул.
– А ты сказал бы в таком случае остальным, что видел его, Северус? – поинтересовался он. – То-то и оно. Может, кто-то из нас и знает что о нем – не я точно – но молчит, как под Силенцио. Может, это Эйвери, не знаю. Может, Малфой. А может, даже ты. Мерлин тебя знает, Снейп, ты всегда был скрытным засранцем…
– Если бы Беллатрикс была на свободе, она точно знала бы, что к чему, – заметил Рудрайг. – Но, к нашему сожалению, она гниет в Азкабане, как и все остальные. Так что выход один, Северус – ждать. И надеется. Ты ведь надеешься, Снейп?
Снейп тихо выругался сквозь зубы. Поверхностная легиллименция давно показывала ему, что его бывшие приятели лгут. Но открыто напасть на них он не мог. Упивающиеся Смертью в последнее время взял оду ходить как минимум попарно, а то и вовсе6 толпой, словно специально, чтобы избежать неожиданной атаки. А похищать кого-то из них Дамблдор категорически запретил, утверждая, что лучше не тревожить Волдеморта раньше времени. Тем более сейчас перед Северусом стояла иная задача. Он должен был выяснить у Слагхорна, сколько именно хоркруксов в свое время смастерил Темный Лорд.
Аппарируя к дому Эйвери, Сириус сам был в шоке от того, на что он решился. До сих пор вести открытый диалог с Темным Лордом представлялось для него невозможным в силу неприязни, вызванной мировоззрением Волдеморта и его участием в смерти Джеймса и Лили. Впрочем, насчет мировоззрения Блэк немного преувеличивал. Крестник просветил Сириуса, о чем он беседовал с Тем-Кого-Нельзя-Называть, и Блэк отчасти был согласен с тем, что если гряз… магглорожденные могут в будущем лишить волшебный мир магии, то следует относиться к ним в некоторой опаской. Но не убивать! Впрочем, убивать всех магглорожденных Волдеморт и не собирался. Он хотел изучить их, понять, можно ли очистить волшебную кровь в их венах так, чтобы если не в детях, то хотя бы в правнуках нынешних грязнокровок можно было бы не сомневаться в плане того, что они заполонят волшебный мир сквибами. Эту цель Сириус вполне понимал и даже одобрял. Тем более, что сопротивляться грядущему политическому курсу ему было не с руки, раз уж Гарри увяз в не по уши, утянув за собой и крестного.
Впрочем, с теми сведениями, которые были сейчас у Блэка, он рассчитывал выиграть для крестника некоторое преимущество.
Дверь ему открыл Барти Крауч.
– Декстер в Министерстве, – сухо сообщил он Блэку. – У него сейчас жуткий аврал. Половина Отделов требует расформирования, другие – тщательной переработки. В общем, скука, сам понимаешь.
– Я хочу встретиться с Темным Лордом, – решительно сообщил ему Сириус. – Он здесь?
Барти несколько мгновений внимательно разглядывал Блэка.
– Неужели дозрел? – пробормотал он себе под нос. – Тебе повезло, Темный Лорд недавно вернулся в Англию. Не передумаешь?
– Не сегодня, – хмыкнув, Сириус покачал головой. Крауч посторонился, позволяя тому пройти.
Темный Лорд обнаружился в малой гостиной. За исключением красных глаз со змеиными зрачками и незапоминающегося, словно размытого, лица, величайший темный волшебник современности, в сущности, не выделялся ничем особенным. Тем не менее, Сириус, по молодости прекрасно помнивший его в бою, почувствовал, как слегка задрожали его колени. Впрочем, отступать от не собирался.
Помедлив, он поклонился.
– Присаживайся, – Волдеморт властно махнул рукой в сторону ближайшего кресла. Блэк послушно сел.
– Вам известно, что Гарри – ваш хоркрукс? – рубанул он с плеча.
Темный Лорд помолчал.
– Я предполагал это, – наконец, ответил он. – Ты сейчас говоришь со слов Дамблдора?
– Он сказал, что при нападении на Гарри вы, скорее всего, хотели сделать хоркрукс, но из-за того, что лили защитила своего сына, ритуал пошел не так, и часть вашей души, все же оторвавшись, засела у Гарри в шраме, – Сириус и не думал ничего скрывать, полагая, что сейчас откровенность – его лучшее оружие.
Волдеморт фыркнул.
– В шраме, – пробормотал он. – Нет, мистер Блэк, я предполагаю, что часть моей души находится отнюдь не в столь грубом носителе. Я предполагаю, как бы абстрактно это ни звучало, что моя душа находится в том же месте, что и душа юного Гарри. Иначе он не мог бы пользоваться способностями, изначально принадлежащими мне – в частности парселтангом.
– Вы понимаете, что это значит?! – Сириус торжествующе посмотрел на Волдеморта. – Вы не можете причинить вред Гарри! Иначе вы причините вред самому себе!
– Я не могу убить Гарри, – холодно поправил Блэка Волдеморт. – Что до причинения вреда… я вполне могу погрузить его, скажем, в магическую кому: вреда это ему не принесет, а вот для меня польза окажется несомненной – так я буду убежден, что Поттер не свернет себе шею в одной из своих многочисленных эскапад.
– Тем не менее, вы все еще этого не сделали, – указал Блэк.
– Гарри куда полезнее живым и думающим, нежели в роли неподвижного предмета, – пожал плечами Темный Лорд. – Мне льстит мысль о его добровольном принятии моей стороны. Тем не менее, если вы, Сириус, как и планировали, увезете Поттера куда-нибудь в Австралию, для меня это будет… неприятным исходом.
– Почему? – нахмурился Сириус. – У вас же есть еще хоркруксы. А Гарри будет в безопасности от войны.
– Значит, Дамблдор знает и об этом?.. – побарабанил пальцами по подлокотнику кресла Темный Лорд. – Он уже в курсе их количества?
Сириус помедлил.
– Он планирует узнать его от Слагхорна, – наконец, нехотя признался он. – С помощью Нюниуса… то есть Снейпа.
– Ясно, – пробормотал Темный Лорд. – Что ж, мистер Блэк, я вижу, у нас появился отличный повод для соглашения. Разумеется, вы не желаете, чтобы Гарри участвовал в этой войне. Это понятно. Однако я не собираюсь запрещать ничего тому, кто может стать одним из моих самых надежных союзников – уж если сама магия связала нас подобным образом. Впрочем, если вы уговорите его – ваше право. Вмешиваться я не буду. Взамен только прошу и вас следовать за решениями вашего крестника, не противясь им. Пусть окончательный выбор принадлежит ему.
– Хорошо, – настороженно кивнул Сириус.
– Это еще не все. Вы также хотите свободы своего крестника от моего волеизъявления. Это возможно. Однако, я не привык отдавать что-то свое, не получая ничего взамен. Что вы можете предложить, мистер Блэк, вместо сильного темного волшебника с невероятной харизмой, уже сейчас, в четырнадцать лет, способного на весьма многое?
Сириус надолго замолчал.
– Вы хотите, чтобы я принял Темную Метку? – наконец, отважился он спросить. Волдеморт кивнул.
– Даже если после этого Гарри Поттер покинет пределы Англии, с помощью вас я всегда буду знать, жив ли он и не требуется ли мое вмешательство. Я не утрачу связь с ним окончательно и всегда смогу подать ему руку помощи, если его вдруг обнаружат мои враги. Ведь после разглашения Дамблдором информации о хоркруксах, мои враги становятся в некоторой степени и его тоже. Вы не согласны, мистер Блэк? – Волдеморт вопросительно поднял бровь.
Сириус вздохнул. Потом поднялся со своего места и встал перед Темным Лордом на колени, обнажая левое предплечье. Свой выбор он сделал.
