Глава 8Солнечные лучи заливали спальню, струясь сквозь неприкрытое шторой окно. Как бы Сириус был раздражен, если бы они посмели разбудить его, но он уже давно не спал. Он ждал, когда же прозвенит ставший уже бессмысленным для него будильник. Но тогда он услышит недовольное бурчание своих соседей по спальне, тщетно пытающихся удержать хотя бы крупицы ускользающего сна.
Дурацкое утро. Дурацкий день. Дурацкое солнце.
Сириус произносил эту установку чуть ли не каждый день. От этого становилось даже как-то лучше. Мысль о том, что все в мире паршиво хоть как-то скрашивало его настроение.
Посмотри на сухую корку в руках бедняка, и твоя пресная булочка покажется тебе слаще меда.
Закон жизни, и Сириус слишком рано ему научился. Ничего не приносит большего удовлетворения, чем осознание того, что кому-то сейчас может быть хуже…
Он проснулся уже давно, а может, и вовсе не засыпал. Вся ночь прошла в тупых вспышках сновидений-воспоминаний, не ведущих ни к чему. Он не скучал! Зачем было тревожить его мысли глупым напоминанием о столь далеком в данный момент доме. Разве там ему был хорошо? Среди бесконечных срывов матери и настойчивой ненависти братца.
Он не будет думать об этом, не хочет. По крайней мере, сейчас.
Тут же прозвенел спасительный звонок будильника. Теперь начнется такая привычная утренняя процедура борьбы за ванную.
– Доброе утро, - протирая заспанные глаза, произнес Ремус, увидев, что Сириус лежит на кровати с открытыми глазами. Тот молча кивнул и рывком поднялся с постели, отчего одеяло соскользнуло на пол, обнажая худощавую фигуру мальчика, одетого лишь в пижамные штаны.
- Просыпаюсь, вижу Блэка – значит, нету в жизни… счастья, - донесся голос Поттера с соседней кровати.
- Не складно, - усмехнувшись, сказал Сириус и провел рукой по голове, приглаживая растрепавшиеся после многочасового лежания волосы.
- Знаю, но твоя фамилия настолько омерзительна, что к ней даже никакая рифма не подходит.
- Прекрати, Джеймс. Чего ты опять начинаешь? С самого утра причем.
Сириус удивленно повернулся к Ремусу, впервые влезшему в их «милые» разговоры. Видимо не он один проснулся в плохом настроении.
- А тебе какая разница? – усмехнувшись, бросил Сириус, склонив голову чуть набок, и откинулся назад, опершись на вытянутые сзади руки.
- Надоело уже, - просто ответил русоволосый мальчик и пошел в ванную.
Сириус разочарованно рухнул обратно на подушку. Он ожидал, что тот произнесет какую-нибудь забавную речь о том, что им не стоит ругаться, что дружба – это лучший вариант… и тому подобную чушь.
Между тем Поттер подбежал к двери ванной и приоткрыл ее, собираясь сказать что-то Ремусу.
- Ты хоть знаешь, Люпин, что твой приятель гадкий врун? А то, что он темный волшебник? Неужели ты не слышал о семействе Блэк?
В ответ лишь молчание. И Сириус засмеялся. Люпин всегда заставлял себя ждать. Наконец, мальчик вышел из ванной комнаты, вытирая лицо махровым полотенцем.
- Он такой же гриффиндорец, как и ты.
- А шляпа ошиблась, – произнес Джеймс с дерзкой улыбкой.
* * *
Сириус зачерпнул пригоршню холодной воды и ополоснул лицо, пытаясь успокоиться. Его достало, что все, кроме него самого, знают, где ему место. Знают, что ему надо делать, а чего нельзя. Все, кроме него.
Он хотел даже ударить Поттера за это, но Ремус остановил его. В этом мальчике было куда больше силы, чем казалось на первый взгляд. Он просто попросил Сириуса успокоиться. Просто взглянул прямо в лицо, поднимая голову чуть вверх, а в серо-зеленых глазах плескалась просьба. А потом просто подтолкнул его к двери ванной комнаты.
И Сириус послушался, пусть сейчас и презирал себя за это. Но все же этот мальчик как никто интересовал его. Он сторонился всех, держал окружающих на расстоянии, был неразговорчивым и тихим. Но все же было в нем что-то такое, что заставляло задержать на нем взгляд. И это беспредельное спокойствие, и эта томительная грусть в глазах. Почему он такой? Над этим вопросом Сириус ломал голову весь месяц, с тех пор как они познакомились.
Наскоро вытерев руки и лицо полотенцем, Сириус вышел из ванной. Ремус сидел на своей кровати, завязывая галстук. Зачем-то он внимательно посмотрел на уже одетого в школьную форму Джеймса, стоящего рядом с напряженным лицом. Тот, услышав звук открывшейся двери, устремил взгляд на Сириуса, и на его лице отразилась гримаса недовольства.
- Слушай, Блэк, может я и не прав насчет тебя…
Сириус в крайнем удивлении посмотрел на стоящего перед ним мальчика, и его губы тронула едва заметная усмешка. Неужели Поттер решил извиниться?
- ... но ты еще не сделал ничего того, что могло бы меня убедить в этом.
Послышался разочарованный вздох Ремуса, а сам он широко улыбнулся и прошел в ванную комнату, откуда вышел уже через несколько секунд, усердно вытирая лицо. Забросив полотенце на кровать, он вышел из комнаты, захватив свой портфель с учебниками. Дверь за ним захлопнулась, и Сириус, откинув со лба длинную, еще влажную челку, повернулся к Ремусу.
- Не вмешивайся, ладно? Пусть думает, что хочет. Мне плевать.
Люпин лишь пожал плечами и растолкал вновь заснувшего Петтигрю. Пухлый мальчик, пробормотав какие-то слова благодарности, быстро побежал в ванную.
-Тебя подождать? – обратился Ремус к Сириусу, натягивающему брюки, лежа на кровати. Это у него не особо получалось, но он все же не вставал на пол, рьяно пытаясь надеть их до конца, для чего даже прогнулся в пояснице. Наконец, он сделал это и спрыгнул на пол.
- Если хочешь…
Ремус присел на краешек стула и принялся ждать, пока Сириус оденется. К этому времени их любящий поспать сосед вышел из ванной и тут же принялся поспешно собираться, опасаясь, что однокурсники уйдут без него. Сириус, глядя на суетливо носящегося по спальне мальчишку, презрительно поджал резко очерченные губы, неторопливо застегивая пуговицы на рубашке. Петтигрю его раздражал. Так, как может раздражать назойливая муха, летающая утром по комнате и мешающая спать.
К его огромному недовольству Питер оделся одновременно с ним. Теперь он уже не отстанет. И правда, мальчик с поразительной для своей комплекции скоростью собрал учебники в сумку и теперь с величайшей радостью на лице ждал, когда же Сириус соизволит выйти из комнаты.
- Что застыл, Питти? – едко спросил Блэк. Рядом Ремус покачал головой, и на его лице на долю секунды появилась слабая улыбка. Петтигрю же растеряно оглянулся по сторонам и шмыгнул за дверь, развеселив этим Сириуса.
- Нет, ты видел? Трусит от одного лишь слова. Как он только умудрился в Гриффиндор попасть? - Сириус осекся, понимая, как глупо звучит в его устах подобный вопрос.
- Не думаю, что
ты можешь так говорить, - будто в подтверждение его мыслям, холодно заметил Ремус, всем видом показывая, что не разделяет его точки зрения.
И Сириус молчаливо провожал взглядом слегка сутулую спину Люпина, который через мгновение скрылся за дверью. Но никакого сожаления Сириус не испытывал. Только злость на то, что этот мальчик не может понять. С чего он взял, что Сириус должен снисходительно относиться к Петтигрю только лишь из-за того, что они, казалось бы, в похожей ситуации?
* * *
Во время обеда первокурсники узнали приятную новость. В связи с возвращением из вынужденного отпуска мадам Хуч, а также благодаря чудесной погоде, на послеобеденное время были запланированы уроки полетов.
И вот сейчас Сириус в компании остальных гриффиндорцев, а также учеников Хаффлпаффа, вышагивал по покрытой травой лужайке. Едва заметный ветерок обдавал его лицо приятной прохладой, светящее высоко в небе солнце так удачно спряталось за тонкую дымку легкого облака… А впереди звучал звонкий голос Поттера, в который раз сообщающего прилипшему к нему Петтигрю о своем таланте к полетам. Сириус громко фыркнул в ответ на очередное восхищенное повизгивание Питера, и Джеймс оглянулся на него из-за плеча и даже слегка замедлил шаг, равняясь с ним.
- В чем дело, Блэк? – спросил он, хотя было видно, что он понял, чему так веселился Сириус. – Сам-то, небось, боишься?
- Ну конечно! – воскликнул Сириус, театрально вскидывая руки. – Куда мне до великого тебя?
- А я боюсь, - вклинился Питер, переводя взгляд с одного на другого. – Высоты боюсь…
- Ну, разумеется, малыш Питти боится упасть на свою жирную задницу! – ехидно улыбаясь, громко пропел Сириус.
Поттер издал короткий смешок, кто-то засмеялся, а сам Питер зашелся алым румянцем, но будто и не обиделся. В его глазах напротив вспыхнул огонек восхищения.
Это удивило Сириуса и даже погасило улыбку на его лице. Ведь он хотел, чтобы Петтигрю был уязвлен, обижен или даже рассержен. А тут такая радость, будто Сириус только что сделал ему самый лучший в мире комплимент.
Тем временем они спустились на ровную площадку лужайки. На зеленой траве, слегка тронутой желтым прохладного сентября, лежали потрепанные школьные метла. Разной длины прутья торчали во все стороны. Преподавательница полетов уже была здесь. Ее соломенного цвета волосы были коротко пострижены, лицо было обветрено и усыпано веснушками.
- Пошевеливайтесь. Урок уже начался, а вы все плететесь как черепахи, - голос у нее был низкий, но звучал бодро и весело. Она прошла вдоль ряда метел и остановилась в самом его начале. – Ну же, не робейте. Встаньте у метлы!
Ученики заторопились занять место, хотя метел хватало всем. Сириус отошел в самый конец шеренги первокурсников и встал возле Ремуса. А потом засунул руки глубоко в карманы и принялся рассматривать свои черные ботинки, так нелепо смотрящиеся на фоне травы. Но неожиданный крики его однокурсников и возмущенный голос преподавательницы заставили его оторваться от своего занятия и обратить внимание на то, что происходило вокруг.
Через секунду он уже понял причину столь бурных эмоций. В воздухе над их головами завис Поттер, он уверенно сжимал древко метлы и двигался из стороны в сторону, широко улыбаясь остальным ученикам. Многие смотрели на него с откровенным восхищением, но вот преподавательница не разделяла общего восторга.
- Мальчик! Немедленно спускайтесь вниз! – рявкнула женщина, грозно сверкнув светло-карими глазами.
Поттер послушался, но предварительно стремительно облетел всех учеников.
- Ваше имя и факультет? – требовательно спросила мадам Хуч, когда мальчик приземлился возле нее.
- Джеймс Поттер, Гриффиндор, - вскинув голову, произнес он, запустив пятерню в волосы, которые итак растрепались после кратковременного полета.
- Так вот, Джеймс Поттер. Вы только что лишили свой факультет двадцати баллов.
Сириус слышал недовольное перешептывание девочек с их факультета, сам же он был нисколько не расстроен. Двадцать баллов? Пустяк! Той же позиции видимо придерживался и Поттер, поскольку лишь пожал плечами и встал на свое место в шеренге.
- А теперь все успокойтесь и вытяните правую руку над своей метлой…
Сириус с отвращением покосился на старую метлу с треснутым в одном месте древком. Большинство ее прутьев были обломаны. Да он не собирается даже дотрагиваться до нее!
Стоящий справа Ремус недоуменно взглянул на него, но ничего не сказал, а вновь устремил свой взгляд на метлу, пытаясь заставить ее подпрыгнуть к нему в руку. Вышло у него с третьего раза.
И Сириус заскучал. Он зевнул и провел рукой по волосам, а потом расслабил узел на галстуке. Душно… Он всматривался в темные силуэты деревьев расположенного напротив Запретного леса. Между их стволами пролегал густой сероватый туман, хотя здесь, на лужайке, было ясно и солнечно.
- Мальчик! – низкий голос преподавательницы вывел Сириуса из оцепенения.
- Сириус Блэк, - слегка прищурив глаза, он поднял голову и смотрел прямо ей в лицо.
- Почему не выполняете задания?
- С этим? – он пнул носком ботинка лежащую справа метлу и вновь поднял взгляд на учительницу. – Даже не собираюсь. Рухлядь.
Легкий шепот остальных учеников и чей-то короткий смешок.
Мадам Хуч гневно воззрилась на мальчика, опершись руками в бока. Ее губы были сжаты, светлые глаза блестели.
- За мою практику еще ни один ученик не показывал большей наглости, чем вы, Блэк! Немедленно выполняйте полученное задание!
- Нет, - твердо произнес Сириус и обаятельно улыбнулся, еще сильнее выводя ее из себя.
Мадам Хуч глубоко вздохнула и достала из кармана маггловский секундомер.
- Каждую минуту до тех пор, пока вы не соизволите выполнить задание, я буду отнимать у Гриффиндора ровно пять баллов.
Все замерли, не сводя глаз с преподавательницы, которая нажала на выпуклую кнопку, находящуюся на ребре прибора, и Сириуса, который лишь хмыкнул в ответ на ее действия.
Минуты текли, облекая время в иллюзорную конструкцию напряжения, все более разрастающегося между этими двумя. Никто из них не хотел уступить. Никто и не собирался этого делать.
Остальные же были невероятно возбуждены происходящим. Интерес, волнение, раздражение, восхищение… Необыкновенный букет разнообразных эмоций.
- Уже шесть минут, Блэк. Думаю, у вас все в порядке с арифметикой? – мадам Хуч встряхнула рукой, сжимавшей секундомер, и в отчаянии сжала губы. Надо было просто оставить его после уроков. Но не думала же она, что этот юнец окажется таким упрямым. А что сейчас? Сдаться? Но тогда он поймет, что ему все дозволено. Что всем дозволено. Вот уже Поттер заливается от смеха, цепляясь за метлу в поисках опоры…
- Прекрати, Сириус! Хватит уже выделываться! – выкрикнула Лили Эванс. – Из-за тебя весь факультет лишается баллов.
Сириус внимательно посмотрел на свою однокурсницу, чьи темно-рыжие волосы блестели в лучах солнца, пробивавшихся из-за неплотного облака. Неужели эта тихоня решила выступить с протестом? Но тут девочка смущенно отвернулась, встретившись с ним взглядом.
- Хватит, Сириус, уже даже не забавно.
Ремус Люпин. Вот кто не проронил ни слова за все время, пока проходил этот «поединок» между преподавательницей и учеником. И это было первое его обращение к Сириусу за весь день с их утреннего разногласия. И оттого, что он вновь говорит с ним, Сириусу стало даже как-то легче. Он улыбнулся и похлопал преподавательницу по руке.
- Fiat voluntas tua*, - скорее в шутку, чем всерьез произнес Сириус и занес руку над метлой. – Вверх! – ладонь тут же ощутила теплую деревянную рукоять.
А мадам Хуч вздохнула с облегчением. Но в глазах тут же вновь вспыхнул гнев.
- Я буду говорить с деканом о вашем наказании.
Сириус пожал плечами, давая понять, что ему абсолютно все равно, с кем и по какому поводу она собирается говорить. Он видел, как все еще посмеивается Поттер, с каким восхищением глядят на него остальные ученики, а особенно Петтигрю. Видел, как все так же недовольно были надуты губы Эванс и как перешептывались Вэнс и Джонс. А еще слабую улыбку Ремуса, пусть даже в глазах светловолосого мальчика застыл легкий укор.
___________________
*Да будет воля твоя.
