Глава 8. Первая ласточка разделенияНа этот раз он с легким сердцем укладывал в сундук учебники, почти не сожалея об окончании каникул. Сильного желания вновь окунуться в мир «Хогвартса» он не чувствовал, но неизбежность этого странно успокаивала. У Рики было убеждение, что в этот раз он точно найдет там все разгадки.
Он вздрогнул, когда раздался неожиданный отчетливый стук в дверь. Нервно оглядевшись, Рики быстро потащил сундук, который, конечно, упал за кровать с грохотом. Рики сомневался, чтобы его чересчур громкое «Войдите!» заглушило этот звук. Тем более что не всем обитателям дома колдовской сундук показался бы нормальной вещью.
Через секунду Рики уже был в комнате не один. Он угадал правильно – его апартаменты посетила миссис Дуглас. Она медленно вошла и затворила дверь – значит, целью прихода было не приглашение к телефону или еще куда-то. По счастью, Рики как раз накануне прибрался у себя.
– Ричард, я еще не беседовала с тобой насчет твоей учебы, – сказала она, присаживаясь напротив.
«О нет! Вторая Дан», – напрягся Рики, хотя ему стало лучше оттого, что она не собиралась заглядывать за кровать.
Миссис Дуглас солидно прокашлялась.
– В этом году, – заявила она, – тебе предстоят серьезные экзамены. Даже твой крестный зачастил, – экономка поджала губы.
Наверное, так родители объяснили ей визиты дяди Гарри. Рики никогда не задумывался о том, как ей объяснили, в какой школе он учится и все прочее. Ему было приятно чувствовать ее поддержку, потому что миссис Дуглас тоже недолюбливала зануду дядюшку Гарри.
– Лишнее беспокойство, – пожал плечами Рики. – Все сдают, и я сумею.
– Я не знаю, приедешь ли ты на каникулы, поэтому решила поговорить с тобой сейчас, вдруг ты не появишься до следующего лета. Питу это не надо, он сам понимает, но вот ты…
– Я, по-вашему, плохо соображаю? – обиделся Рики, не понимая, куда она клонит.
– У тебя амбиции, – покачала головой миссис Дуглас. – Это надо, но ты при любом раскладе стремишься быть лучшим. А это не всегда получается, и не всегда надо, и вообще… Вот послушай, как со мной было, – торопливо заговорила она, не давая хлопающему глазами воспитаннику возможности возразить. Мы с моей подружкой Эмили на выпускном курсе писали контрольные. У меня получилось на пять баллов больше, так она в туалете пряталась и так ревела. Это она потом уже мне призналась, когда моего мужа в тюрьму посадили. Она тогда работала, а замуж так и не вышла.
– Какой предмет вы сдавали? – из вежливости поинтересовался Рики.
– Не помню, – удивленно констатировала миссис Дуглас. – Но теперь ты понимаешь, какая ерунда эти экзамены? А ведь мы так переживали, – погрузилась в воспоминания суровая экономка. – У нас на курсе был парень, все учил, зубрил, хотел максимальную оценку, и не добрал один балл. Ему это даже планы не перечеркнуло, но нервами он повредился. Как это, по-твоему, когда у парня в 18 лет руки трясутся? А некоторые пить начинают…
– Я не начну, – пообещал Рики.
– Ну конечно нет, – вскинулась миссис Дуглас. – За этим я прослежу. Я что сказать пытаюсь. Экзамены – это не главное.
– Я так никогда и не считал, – заверил ее Рики.
– Да, но когда что-то идет не так, забываешь, что, может, оно тебе и не надо. Главное – чтобы дома все было хорошо.
Она вздохнула. Рики редко приходилось испытывать к ней сочувствие.
– Ну, у нас все отлично, – сказал он.
– Надеюсь, ты больше не будешь вести себя, как в начале лета, – эту фразу экономка произнесла так весомо, словно только ради нее и пришла. – Пойду, погляжу, может, бульон уже закипел, – заявила она и поспешила вон из комнаты.
Рики был удивлен и тронут. Похоже, миссис Дуглас все больше подпадает под власть возрастной сентиментальности. Подобными назидательными историями иной раз увлекались бабуля и ее сестры; Рики всякий раз пропускал их мимо ушей. И он вернулся к своему сундуку, который оказалось куда сложнее поставить на кровать, чем скинуть вниз.
Пит уезжал в тот же день, но позже. По случаю их возвращения к учебе миссис Дуглас сотворила изумительный ужин. Рики невольно задумался о том, что завтра вечером ему тоже предстоит объедаться. Некоторые, наверное, стремились к школьному изобилию. Но дома у Рики не было оснований пожаловаться на диету.
– Желаю вам успехов! – предложил тост отец.
– Не помешает, – согласился Пит и, ожидая подтверждения, поглядел на младшего брата.
Рики постарался показать, что он-то настроен только на успехи, и ему стало неуютно. Он словно наблюдал за собой со стороны, как будто был незнаком сам себе. Рики был по-прежнему счастлив в кругу семьи, но то, что он особо отмечал это, напрягало.
Наверное, брат заметил его напряжение, потому что, заглянув к нему пожелать спокойной ночи, спросил, все ли в порядке.
– Почти, – решил не притворяться Рики. – Проблема в том, что я не чувствую себя собой. Вроде бы ничего особенного не происходит, но на душе как-то странно.
– Ты связываешь это со своей тайной? – Пит прикрыл дверь и оперся о косяк.
– Не уверен. Раньше я так не чувствовал, – ответил Рики и пожалел об этом; зачем надо говорить все это Питу, грузить его своими проблемами?
Пит задумчиво покачал головой.
– А может быть, ты просто взрослеешь? – предположил он. – Твое восприятие меняется. Ты действительно становишься другим человеком. Это нормально.
– Может быть, – согласился Рики. Ему как-то сразу захотелось спать, а не обсуждать эту тему. Если объяснение столь банально, а он каждый раз будет тревожить Пита…
– Пиши мне в случае чего, – попросил старший брат.
– Я всегда так делаю, – ответил Рики. – Доброй ночи тебе.
– И тебе также, – сказал Пит и ушел. Скорее всего, он тоже не сказал всего того, что хотел.
Погасив свет, Рики долго лежал с открытыми глазами. Желание брата помочь, помимо благодарности, вызвало тягостное чувство. Рики осознал, насколько мало может помочь ему Пит. Вспомнились слова слизеринского завуча, сказанные в то время, когда он еще хотел бросить магию: «Ты должен следовать своей природе»; следовательно, Пит должен следовать своей, и он, Рики, не вправе втягивать Пита в иной мир. Хотя умом слизеринец всегда понимал, что брат далек от колдовских проблем, но раньше Рики охотно ими делился. Сейчас же ему очень хотелось, чтобы Пит не отягощал свою жизнь беспокойством о нем и был счастлив.
Перед отъездом миссис Дуглас присоединилась к пожеланиям учиться отлично. Рики уселся на переднее сидение рядом с папой и до последнего оборачивался на дом, который, как назло, быстро остался позади. Он думал, что нет обратного пути. И не так чтобы сожалел о своем выборе пятилетней давности. Да и много ли он тогда мог осознать?
Внезапно машина резко затормозила, выводя его из нередкого в последнее время состояния задумчивости. Подняв глаза к лобовому стеклу, Рики даже подскочил: впереди стояли ровными рядами машины, а где-то далеко высился светофор. Они угодили в пробку.
Рики знал, что это – типичное явление для большого города, пару раз они даже застревали, но это было до «Хогвартса», и он успел забыть, насколько противно продвигаться по сантиметру в минуту. Впереди, ближе к перекрестку, водители сигналили, но вокруг них было тихо.
– А я надеялся, в объезд будет лучше, – раздосадовано произнес папа.
Очень скоро Рики понял, как выматывает это обычное явление. Расстояние до светофора сокращалось очень медленно, а время, оставшееся до отхода поезда – очень быстро.
– Папа, – в отчаянии, едва не ноя, спросил он, – когда это кончится?!
– Спокойно, – отрывисто бросил Диего Макарони, барабаня пальцем по рулю, – мы же не можем взлететь.
Рики немедленно возжаждал этого всей душой. Он откинулся на сидение, зажмурился, чтобы не видеть столпотворения впереди, и представил огромную метлу, которая подметает дорогу, очищая от машин впереди, разметая их в разные стороны, освобождая путь. Машина продвинулась, потом опять встала. И так повторилось несколько раз, так что Рики устал напоминать себе, что терпение – это высшая добродетель. Утешение, что он, оказывается, высшей добродетелью наделен, оказалось почему-то слабой поддержкой.
Когда они выбрались, времени осталось строго в обрез.
– Быстрее, – выдохнул он сквозь зубы.
– Если я нарушу правила, мы вообще никуда не поедем, – напомнил отец. – Собственно, сейчас везде пробки. Учебный год во всех заведениях начинаются одинаково. Удивительно, что раньше мы избегали таких проблем.
У вокзала, по счастью, быстро нашлось место для парковки, и даже не так далеко от входа, но каждая проволочка ударяла по нервам Рики, как палочка по барабану. К платформе 9 и 3/4 они мчались бегом, невзирая на вес сундука. Часы оставляли Рики две минуты для посадки в ««Хогвартс» – Экспресс».
– Удачи, – напоследок пожелал отец. Юноша крепко стиснул его руку и помчался прямо на железный барьер…
Когда Рики оказался по ту сторону, платформа, которую он помнил всегда оживленной, поразила своей пустынностью. Несколько родителей еще ждали на перроне, но меньше, чем обычно.
Двое смутно знакомых как раз направлялись на выход и едва не столкнулись с его тележкой. Последовали взаимные извинения.
– Не беспокойся, поезд опоздает минуты на две, – бросил ему огромный мужчина, чьим оскалом можно было распугивать старушек на скамейках в парке.
– Спасибо, сэр, – ответил Рики, уже опознавший в нем звезду квиддича, Маркуса Флинта, знаменитого выпускники «Слизерина» и, главное, отца близнецов Генри и Тиффани, одноклассников Рики, благодаря которым однажды и был представлен мистеру Флинту. Другого мужчину юноша видел мельком пару раз, он доводился приятелем Гарри Поттеру и, кроме того, его сыном был Ральф Джордан.
– Как дела, Флинт? – натянуто поинтересовался отец Ральфа, обозревая перрон.
– Идут, Джордан, – ответил отец Генри. – И у тебя все то же?
– Да, потихоньку. Рад был встретиться.
– Всего хорошего, – попрощался сквозь зубы квиддичный игрок.
Обогнув Рики с разных сторон, колдуны, должно быть, столкнулись еще раз непосредственно перед барьером. Рики показалось, что они не очень хорошо ладят между собой.
– Поторопись! – дернул его за плечо подоспевший кондуктор.
Вдвоем они втащили сундук в вагон багажа. После чего искать друзей Рики отправился уже в одиночестве и наткнулся на них почти сразу. Лео и остальные прогуливались вдоль поезда, но казались при этом напряженными, словно не просто так слонялись. Заметив его, все четверо поспешили навстречу.
Они приближались, как в замедленной съемке. Ребята вдруг показались Рики совсем взрослыми. Артур как никогда напоминал солидностью дядюшку Рона. На отца шестерых детей гриффиндорец, конечно, пока не тянул; впрочем, в роли дуэньи он, несомненно, напрактиковался. Дику значок уже пошел на пользу – он перестал сутулиться. Лео блистал во всей своей благородной породе. Эдгару как нельзя лучше подходило теперь озабоченное выражение лица, за которым, по всей видимости, навсегда исчез страх, терзавший его многие годы.
С ними был Ральф Джордан. Судя по тому, что значок Артура не был распилен пополам, его тоже не назначили старостой.
– А вы почему здесь? – спросил Рики, когда приветствия иссякли.
– Следим за отправкой. Старосты-девочки контролируют ситуацию изнутри, потому что там делать нечего, – сказал Артур.
Рики кивнул его словам, как чему-то само собой разумеющемуся.
– Какое купе мы заняли? – небрежно поинтересовался он.
Ребята обменялись взглядами, в которых Рики отчетливо уловил неловкость.
– Нам придется ехать в другом вагоне, – с сожалением констатировал Лео.
До Рики не сразу дошло. Он этого совершенно не ожидал.
– И патрулировать коридоры, – добавил Эди.
– Я бы лучше просто так по ним ходил, – вздохнул Артур.
Рики слушал, заботясь о том, чтоб сохранять на лице дружелюбное выражение. Само по себе это было малоприятно. Раздражение поднималось в нем вместе с новым чувством тоски. Рики хотел бы оставаться вместе с друзьями; это было одно из важных преимуществ в «Хогвартсе» и особенно в поезде, когда нечем заняться. Смутно догадываясь, что теперь у них, вероятно, появится много отдельных от него интересов, Рики чувствовал себя не в своей тарелке.
– О, привет! Как хорошо, что я не опоздала!
Вместе со всеми Рики развернулся, чтобы поприветствовать одноклассницу. Он не мог сдержать совершенно искренней улыбки.
Бетси Спок из «Равенкло» поправила растрепанные волосы, при этом едва не уронив увесистую стопку журналов с движущимися иллюстрациями. Рики заметил, как заалели щеки Эдгара, хотя не только он дернулся, стремясь предотвратить падение ее ноши.
– Всюду такие пробки, – продолжала щебетать Бетси.
– Я тоже угодил, – кивнул Рики.
– Вам надо бы уже занять какое-нибудь купе, – заметил Дик. – Поезд вот-вот отойдет.
– А почему вы не… – тут взгляд Бетси упал на значки, и она, сконфузившись и уронив журналы, которые тут же все бросились подбирать, промямлила: – Ох, как неудобно.
– Да ладно, брось, – проворчал Артур.
– Простите, я не успела вас поздравить. А почему вы еще здесь? – спросила Бетси, взяв себя в руки.
– Да, пора, – нарочито бодро согласился с ней Артур.
Рики понял, что не только он, все оттягивают момент, когда нужно будет разойтись.
Поезд дал гудок. Старосты помчались к первому вагону, в то время как Ральф увлек Рики в сторону ближайшей двери.
Довольно быстро они с Ральфом и Бетси наткнулись на почти свободное купе. Его занимали Тиффани Флинт и ее кошка Моргана, которые любезно согласились потесниться.
– Вы не видели Дору? – прежде всего, спросила Тиффани. Она казалась взволнованной.
Увы, насчет этого ни Рики, ни его спутники ничего не могли сообщить.
– А где Генри? – вежливо поинтересовался Рики.
– Понятия не имею, – надулась Тиффани. – Он отделился в другом купе со своей совой.
– Можно спросить, почему вы с братом все время ругаетесь? – дружелюбно спросил Ральф, закидывая с помощью палочки свой сундук на багажную полку.
Тиффани смерила его мрачным взглядом и фыркнула, но все же соизволила объяснить.
– Он меня раздражает! Вечно носится со своим квиддичем.
Бетси смущенно уставилась в окно – она очень гордилась тем, что в прошлом году попала в квиддичную команду своего колледжа. Однако Ральф, кстати, такой же отличный отбивала, как и обруганный братец, не страдал застенчивостью.
– Но это же нормально, – заявил он.
– Я и не спорю, – Тиффани сердито вскинула голову. – Просто терпеть не могу квиддич. А вокруг меня его слишком много!
– Вы только послушайте! – воскликнула Бетси, которая успела закопаться в один из своих журналов. – Скоро в моду войдут мужские носки на подтяжках!
– И какой дурак будет их носить? – поразился Ральф. Рики был с ним полностью согласен.
– У тебя там есть «Придира»? Дай мне, – попросила Тиффани, потянувшись к стопке. Бетси кивнула, слизеринка грациозно потянулась и начала перебирать кипу, пока не вытащила из середины номер с летучей мышью в темных очках на обложке. Очень довольная, она подсела с ним к окну. От Рики не укрылось, что Ральф наблюдает за ней с отвисшей челюстью.
– Я-то думал, никто не читает этот бред, – не сдержался гриффиндорец.
Слушая их, Рики и не заметил, как отошел от волнений. Итак, он – на пути в «Хогвартс», в вагоне, залитом солнечным светом.
– Конечно. С тех пор, как мистер Лавгуд удалился от дел, там стали писать такую скукотищу, – согласилась Тиффани.
– Мистер Лавгуд? А можно мне почитать? – попросил он. Судя по всему, что он слышал раньше, это был тот самый Лавгуд, отец одной из теток Артура, весьма оригинальной особы.
Бетси кивнула ему на стопку, словно предлагая угощаться. Рики нашел один экземпляр внизу, перебрав всю пачку. На этом нарисовали ветку с красными бусинками и подписали: «Волчья ягода – народное средство от лунатизма».
«И от всего остального, – подумал Рики. – Покойники вообще не болеют».
В статье подвергалась критике политика Отдела международных торговых стандартов, запретивших ввоз и обработку столь полезного сырья, доказавшего на протяжении множества веков свою эффективность. Правда, в конце приписывалось, что после его использования требуется «всего-то два несложных противоядия».
– Ну и как тебе? – выжидательно спросил Ральф. Ответ Рики, похоже, удивил его.
– Мало чем отличается от маггловских статей, – ответил он. – Особенно в том, что касается рекламы.
Поезд все продолжал катить по стране, в вагоне было душно, но Тиффани позволила лишь немного поднять окно, чтобы Моргана не вздумала попрыгать.
– Она что, не понимает? – удивился Ральф.
– Все она понимает, – обиделась Тиффани, – только я не хочу рисковать.
– У тебя очень умная кошка, – уважительно произнесла Бетси. В отличие от Доры она, однако, не рисковала ее тискать и лишь несмело погладила.
– Еще бы брат был такой же, – буркнула Тиффани.
– По-моему, у тебя хороший брат, – заметила Бетси.
Тиффани недоуменно поглядела на нее.
– На самом деле, Тиффани очень привязана к Генри, – умильно произнес Рики.
– Увы. От родственников так сразу не отвяжешься, – ответила на это Тиффани.
В дороге делать абсолютно нечего. Ральф предложил сыграть в карты. Наверное, ему потом было обидно чаще других оставаться в дураках. Играли часа полтора, и за это время Рики удалось чудесным образом выиграть, не держа на руках ни одного козыря.
– Может, на что-нибудь? Так будет интереснее, – сказал Ральф.
– На твоем месте, я бы не предлагал, – усмехнулся Рики.
Но у Тиффани возникли другие мысли.
– Еще чего! Не буду я никого целовать! – гордо отказалась она.
– Магглы на раздевание играют, – смущенно произнесла Бетси.
– Правда?! – Тиффани немедля загорелась живейшим интересом. – Ну, тогда я вообще больше играть не буду, – спохватилась она.
– Я такого не предлагал! – надулся Ральф.
– Ладно, карты все равно надоели, – примирительно сказал Рики.
Бетси согласился с ним и изъявила желание прогуляться по вагонам, поздороваться со знакомыми. Ральф скоро последовал за ней. Тиффани снова подсела к окну с журналом в руках. Какое-то время Рики еще листал свой экземпляр, а потом, наверное, задремал.
Ему приснилось, будто он – староста. Преисполненный важности и достоинства, он ходит из вагона в вагон. Перед ним расступаются другие ученики, а некоторые стараются как можно быстрее скрыться из виду. Чувствует он себя потрясающе – как будто ему дали крылья, а не значок. Все, о чем он мечтал…
В одном из туалетов староста слышит подозрительный шум. Он тихо приближается к двери, осторожно пробует открыть – заперто заклинанием. Взмах палочки – и вот застукал детишек с навозной бомбой, как раз в момент взрыва! Стены, потолок, ученики – все забрызгано зловонной коричневой массой. Ему тоже досталось, и староста дает волю законному гневу.
– Я вынужден буду сообщить об этом вашим завучам, – собственный голос музыкой отдается в ушах…
…и в этот момент его вдруг весьма непочтительно тяпнули за нос.
– Моргана! – завопила Тиффани и оттащила свою ненаглядную кошку.
Рики тряхнул головой. Происшествие с бомбой выглядело настолько реально, что он не сразу понял, что это сон. Он даже подумал поначалу, что Тиффани не хочет, чтоб ее кошка провоняла.
Изнутри с новой силой поднялось чувство неправдоподобности происходящего, только в тот раз оно не было связано с обидой. Просто Рики несколько секунд был убежден, что случилось недоразумение, он, конечно же, староста...
– Извини, что она тебя так напугала, – сказала Тиффани. – Понять не могу, с чего вдруг. Она раньше никогда тебя не кусала. Ты, случайно, во сне не злился?
– Возможно, – пожал плечами Рики. Провинившиеся младшекурсники его действительно рассердили.
– Куда рвешься?! – рыкнула Тиффани Моргане, которая скребла закрытую дверь. – Нечего тебе делать у Генри. Еще прыгнешь на сумку с навозными бомбами. Осторожно!!!
Вернулся Ральф. Он успел в последний момент перехватить Моргану поперек туловища и передать владелице.
– Зачем Генри навозные бомбы? – удивился Рики. До сих пор он не замечал за ним никакого хулиганства.
– О! Папочка рассказал ему, как трудно приходится на пятом курсе. Вот он и запасся – если станет совсем невыносимо, срывать уроки. Я ему сказала, что он не умеет этого делать, и пусть лучше не пробует, только взыскания заработает. Но он же не слушает!
– А почему ты думаешь, что не сработает? – по Ральфу сразу было видно, что он собирается возражать. – Фекальные бомбы – одни из самых надежных, проверены временем. Они изобретены лет сто назад, а то и больше.
– Так надо же не попадаться! – доходчиво объяснила Тиффани. – Кстати, почему ты его все время оправдываешь? Вы невыносимо похожи!
Дальше в критике ей зайти не дали, так как дверь снова заскользила в сторону. На этот раз заглянул Лео.
– Никаких происшествий? – спросил он.
– Полный порядок, – заверил его Рики.
Ральф, смирившись с ролью укротителя, удерживал Моргану, так что Тиффани вынуждена была его поблагодарить.
Рики нелегко далось возвращение в реальность. Он настолько полно прожил воплощение в представителя власти, что, пожалуй, готов был и просто так последить за дисциплиной, конечно, хватило бы его ненадолго, но все-таки… Это как будто существовало специально для него. При всем том, достаточно очнувшись, Рики нисколько не сожалел, что ему не придется выполнять обязанности старосты. Умом он понимал, что эта должность медом не помазана. Достаточно вспомнить хотя бы, сколько беспокойства лично он причинил своим старостам. Вздохнув, он перелистнул страницу странного журнала – там все равно был примерно такой же бред, как в его голове – насчет целесообразности отправки гоблинов на Луну, против чего те категорически возражали. Других дел Рики все равно не мог себе придумать. Вот если бы здесь сидели Лео и Эди, они бы играли в шахматы…
По крайней мере, он делил купе с Ральфом, Бетси и Тиффани, а не с Френком Эйвери. Но все равно, без Лео и Клуба Рики чувствовал себя одиноко. Невзирая на обычную активность кошки Флинтов, так что Тиффани даже пришлось прогуляться с ней по вагону.
– Она так разнервничалась из-за отправки, – объяснила Тиффани по возвращении. – Если бы нас не торопили…
– Я так и не поняла, почему нас так сразу засунули в поезд? – спросила Бетси.
– Я тоже заметил, что никого нет, но не придал значения, – сказал Рики. Он совершенно забыл об этом, и никто не сказал ему, будто не все в порядке, но теперь Рики насторожился.
– На самом деле, перрон не был пустой. Там шаталось полно невидимых авроров, – просветил Ральф.
– Мы задержались с вещами, а Моргана вырвалась и одну такую тетку тяпнула, – похвасталась Тиффани. – Обадеть – висит кошка над землей и держится лапами и зубами за воздух. Даже я учуяла духи.
Узнать подробности Рики не удалось, потому что в этот момент появился неизменно нежеланный визитер. Он остановился в проеме, поглядел на присутсвующих и, судя по всему, собрался тут же развернуться и исчезнуть, но передумал.
– Ну и как ты пережил назначение, Нигеллуса, Макарони? – почти сочувственно спросил Френк.
В груди Рики поднялась волна гнева: как ни старался он делать вид, что все нормально, истинные чувства от себя не спрячешь. При этом в глубине души угнездилось непоколебимое спокойствие, как будто его лидерские качества столь несомненны, что любые придирки разобьются о них, как волна о скалы.
– Лео подходит для роли старосты больше всего. Вот если бы выбрали тебя, это оказалось бы действительно несчастьем, – пожал плечами Рики. – А ты ожидал от меня чего-то другого?
– Я ожидал, что ты сам хочешь, – справившись с собой, злорадно выпалил Френк.
– Я возглавляю Клуб Единства и не могу отдавать предпочтение даже нашему колледжу, – заранее заготовленное объяснение казалось Рики достаточно убедительным. И утешительным.
– Френк, не дразни мою кошку, – потребовала Тиффани. – Зайди или выйди!
– Ладно, – и Эйвери предупредительно задвинул дверь как можно аккуратнее.
– Филипс меня уже спрашивал о том же, и к тебе придет, – предупредил Ральф.
Рики рассеянно кивнул, давая понять, что это не имеет значения. Тиффани, довольная закрытием квиддичной темы, заговорила с Бетси о способах пользования шпаргалками.
Прошло обеденное время, купленные сладости были съедены, когда, наконец, в купе появились Дик и Эдгар.
– До чего нудно патрулировать коридоры, – пожаловался Дик.
– Не возражаю, – отмахнулся Эдгар.
Обменявшись взглядами с Ральфом, Рики понял, что не ему одному припомнился первый курс. Эди лучше всех годился, чтобы контролировать порядок.
– Вы, значит, видели Дору, – оживилась Тиффани.
– Она – староста «Слизерина», – сообщил Эди.
– Да?! – Бетси в изумлении уставилась на него, умудряясь не замечать, как смущает его обилием своего внимания.
Рики тоже не ожидал такого поворота. Собственно, он вообще упустил из виду, что среди девочек тоже выбирают старост. Предполагаемый расчет профессора Снейпа был ему понятен: поставив Дору на страже школьных правил, он думал, что она сама станет нарушать их меньше.
– Сегодня она уже поговорила с Лео о разделении обязанностей, но они пока вместе. Я думаю, мы с Селеной такому примеру не последуем, – сказал Эди.
Эта традиция шла от слизеринских старост, встретивших их на первом курсе. Рики понял, о чем речь, А Бетси – нет.
– В один день будет контролировать порядок только она, следующий – только он. По очереди, – объяснил он.
– У меня так все равно не получится, – вздохнул Дик. – Моя напарница – Мелани Хатингтон.
Рики от души посочувствовал ему.
– Она так расстроилась, что не Виктор получил значок, – вздохнул Дик.
– А ты огорчись, что не я, – посоветовала Бетси.
– Не знаю, насколько правильно с ней поссориться сразу же. Старосты обязаны действовать вместе, – напомнил Дик под одобрительное кивание Эдгара.
– Это происшествие так осложнило отправку. Пока мы размешались, в вагоне старост была суматоха, что уж говорить о других, – сказал Эди.
Определенно, роль пришлась по нему, как одежда, сшитая на заказ, и он наслаждался. Рики подшучивал бы над ним без примеси горечи, если бы тоже был старостой.
– Ох, кончилось бы это дело с Азкабаном, – раздраженно подхватила Тиффани. – Нас попросили отправиться в летнее путешествие. А кто не выезжал, тот наводит на себя подозрения!
– Подозрения? – переспросил Рики.
– Да. Вроде как неблагонадежный гражданин, вдруг специально остался, чтобы помогать, – разъяснила Тиффани.
Рики не подумал о том, что Министерство развивает такие гипотезы.
– Поголовье Уизли увеличилось. Еще немного, и будет половина школы, – заговорил после паузы Дик.
– В «Гриффиндоре» кого из девочек поставили? – с интересом спросил Ральф.
– Маргарет Фэрли, – ответил Дик.
– Конечно. Кто же еще, с ее баллом в трансфигурации, – обосновал Ральф. – Ну и как вы себя чувствуете в роли старост?
Рики чувствовал зависть, хотя и подавлял ее. Наверное, поэтому он так и не задал этот вопрос.
– Никак, – ответил Дик.
– А я раньше думал, что будет, когда я уеду в октябре, – задумчиво произнес Эди.
– Уедешь? Зачем? – удивилась Бетси.
Прежде чем ответить, Эдгар неловко кашлянул в кулак.
– Моя сестра Лаура выходит замуж. За этого Уилкса.
– Что, так быстро? – спросил Рики.
– Ну, они уже три недели, как помолвлены, – объяснил Эди. – Надеюсь, Лаура будет счастлива. У Фила, в самом деле, мягкий характер…
Поняв, что сказал, он захихикал вместе со всеми.
– А Ники и Эльвира? Я думал, твой брат женится раньше, – Дик вопросительно поглядел на хуффульпуффца.
– Ники копит деньги, – важно объяснил Эдгар. – У Эльвиры свой капитал, ну, помните, хотя она и не победила в Турнире, ей все равно дали пятьсот галеонов. Он хочет, чтобы у него было вдвое больше.
– Какой принципиальный, – пожала плечами Тиффани. – И не подумала бы, – добавила она с ехидством.
– Он давно уже не спортивный комментатор. А я думал, тебя не интересует квиддич, – невинно заметил Ральф.
Старосты отдыхали в купе недолго. Они вернулись к своим обязанностям, оставив других радоваться назначению Мелани. Бетси это казалось ужасным. Тиффани кривила губы и брови, но до комментариев не опустилась.
– Мне кто-нибудь расскажет, что именно произошло на перроне? – спросил Рики.
– А мы сами толком не знаем. Нас заставили срочно рассесться по местам. Может, это меры предосторожности, и все, – сказал Ральф. – Все-таки столько Упивающихся смертью разгуливают на свободе.
– Но я не заметил ужесточнея конроля. Прошел барьер, как обычно, – отметил Рики.
Наконец, порог купе переступила Дора. Ее новая роба с не менее новым значком уже была опалена на рукаве.
В мгновение ока флегматичная Тиффани, подскочив, раскрыла ей свои объятия.
– Поздравляю! Ну, надо же!
Рики непроизвольно искал в лице Тиффани какой-нибудь намек на зависть. Если бы она тиснула старосту чуть крепче, чем требуется, он почувствовал бы удовлетворение оттого, что не один такой. Но Тиффани, казалось, даже не подумала о том, что вместо Доры могли назначить ее.
– Я сама не ожидала, – смущенно призналась Дора. – Интересно, на что рассчитывали наши завуч и директор, когда повесили на меня такие обязанности.
– Хотя бы на то, что ты будешь занята и не сможешь тратить время на неподходящую деятельность, – объяснил, исходя из собственного опыта, Рики.
– Да? Ну, может и так. А как мы поживаем? – умиленно протянула Дора и провела рукой по шерсти Морганы. Та, не будучи расположена к общению, едва не укусила ее и замахнулась лапой. И снова Рики не разглядел никакого торжества в глазах ее хозяйки. Наверное, решил он, ничего такого и быть не должно. Тиффани не была лишена амбиций; но они, очевидно, располагались в другой плоскости. Ее, как дочь знаменитого квиддичного игрока, нередко осаждали поклонники. Так он размышлял, пока Тиффани выспрашивала у подруги последние новости.
– Кстати, кто назначен на должность преподавателя ЗОТС в этом году? – спросила Бетси.
– Не знаю, – призналась Дора. – А вы не спрашивали Уизли или Боунса? Может быть, они говорили с профессором Поттером?
– Думаешь, опять будет он? – Рики постарался скрыть свое недовольство.
– Нет! Он же дал отвод, – напомнила, к его огромному облегчению, Тиффани. Впрочем, Рики знал, оставался шанс, что в связи с изменившимися обстоятельствами крестный отец может вернуться в школу.
– Я имела в виду, что он возглавляет попечительский совет, – пояснила Дора. – В конечном итоге, это ведь он принимает учителей на работу. Было бы прекрасно, если бы он вернулся, конечно.
– Мистер Поттер в прошлом году отлично справлялся, – кивнула Бетси.
– Он знает, как бороться с темными силами, – согласился Ральф.
Выслушивая заслуженные похвалы знаменитому крестному отцу, Рики решил сохранить нейтралитет. Он имел свои причины желать видеть дядю Гарри как можно реже, но, безусловно, другие ученики имели полное право быть довольными качеством его преподавания.
Рики представлял своих друзей в том самом купе, где некогда останавливались Марк и Эльвира, слизеринские старосты. Тогда вагон старост казался чем-то неприкосновенным, и каждый задерживался в раздумье, прежде чем туда постучать, совсем как перед дверью в учительскую, или даже в кабинет директора. Старост, конечно, никто не причислял к богам, но все же их власть и авторитет уважались наравне с учительскими. Однажды Рики провел половину пути в вагоне старост, а Марк Эйвери наблюдал за ним; в тех форс-мажорных обстоятельствах ему даже в голову не пришло разглядывать обстановку. Теперь это около-олимпийское пространство и полномочия принадлежали его друзьям, которые пять лет назад вместе с ним впервые увидели «Хогвартс». Естественно, он не смог бы относится к ним так же, как к своим первым старостам, уже закончившим школу. Ведь друзья такие же, как он, совершенно такие же!..
– Уже уходишь? – вскинулся он, когда Дора встала.
– Конечно. Мы скоро приедем, надо сложить кое-какие вещи. С этой беготней по вагонам я не успела, – и Дора небрежно поправила свои светлые пепельные волосы.
– Можно с тобой? – удивляясь своему ребячеству, попросил Рики. – Мне… надо переговорить с Лео.
– Давай, – пожала плечами Дора.
Шагая по коридорам рядом со старостой, Рики придумывал, о чем бы, в самом деле, заговорить с Лео, если вдруг они встретятся. Но из старост там находились только Дик и малознакомая семикурсница из «Хуффульпуффа» – староста девочек, как объяснила Дора.
Купе, на первый взгляд, были самые обыкновенные, как везде, с той разницей, что их не надо было срочно занимать, опасаясь остаться без места.
– Хочешь чаю? – предложил Дик.
Рики заколебался. При других обстоятельствах он был не отказался. Но слишком назойливыми были мысли о том, что на месте Дика он предложил бы то же самое. А место это он не получил, и теперь чувствовал себя виноватым за свою зависть.
– А он что здесь делает? – раздался сзади непомерно строгий голос.
Рики скрестил взгляды с новой старостой «Равенкло». Мелани Хатингтон, которую он до сих пор подозревал в мошенничестве на прошлогоднем дуэльном матче, теперь пылала благородным негодованием.
– Он пришел со мной! – возмутилась Дора.
– Это – вагон для старост! Тебе нельзя здесь! – Мелани нисколько не сбавила оборотов.
Рики почувствовал, как к щекам приливает кровь. Он понимал где-то в глубине души, насколько это все нелепо. Добиваться
– Послушай, это не твое дело, Хатингтон, – вмешался Дик.
– Между прочим, существуют правила, Дейвис, и ты должен выбирать между своими обязанностями и всякими… друзьями, – назидательно заявила Мелани.
Рики вонзил ногти в ладонь. Он был как никогда близок к тому, чтобы показать себя психопатом. Схватить за горло девчонку, пусть даже это Мелани… Пусть даже однажды она довела непробиваемо спокойного Дика до того, что он дернул ее за волосы… И тем не менее изнутри рвалась почти звериная ярость.
– Старосты должны соблюдать дистанцию, иначе их никто не будет уважать, – продолжала поучать Мелани.
– А не попить ли тебе холодной водички?! – прошипела ей Дора.
– Что тут такое? – за спиной Мелани возникла староста девочек, которая, несомненно, все слышала. – Собственно, я не понимаю, в чем проблема. Нет такого правила, которое запрещает нам приглашать сюда других учеников.
– Вот так! – с торжеством выпалила Дора. Рики был почти уверен, что сейчас она еще и покажет мисс Хатингтон язык.
– Не беспокойтесь. Если тебе так тяжело меня видеть, Хатингтон, то я уже ухожу, – сказал Рики. На его лице как будто застыла маска – он старался, чтобы не дрогнул ни один мускул, потому что в нем поднимали голову самые что ни на есть кровожадные намерения, которые он вознамерился сдерживать, пока возможно. Но инстинкт подсказывал, что его терпение на исходе.
– Но Ричард, – попыталась задержать его Дора.
Рики старался не смотреть ни на кого, в особенности на Мелани. Он не поручился бы, что его взгляд в тот момент никого не напугает.
– Все нормально, – заверил ее Рики, кивнул Дику и быстрым шагом помчался прочь.
Наверное, после его ухода они выясняли отношения. Но он не мог себе позволить остаться. Рики весь кипел. Хатингтон его выгнала! Самообладание его истончалось, как песок в песочных часах, и из всех здравых мыслей осталась только одна – укрыться где-нибудь, чтобы его никто не увидел.
Рики ввалился в ближайший туалет и заперся там. Вспышка бешенства охватила его мозг, словно голова взорвалась изнутри. Он, кажется, колотил кулаками по стене, но потом не помнил этого. Рики даже не был уверен, что эта ярость принадлежит ему.
Внезапно все прекратилось. Он разжал кулаки, изучая их даже с недоумением. Злость испарилась, и теперь он не мог понять, откуда она вообще взялась. Ведь он всегда знал, что Мелани Хатингтон любит выпендриваться, и отношения между ними далеко не дружеские. Могла ли она упустить шанс задеть его? Это было единственно возможное и ожидаемое от нее поведение, это знал он сам, именно это сказали бы ему Пит, Арабелла и миссис Дуглас. Расстраиваться из-за этого было глупо, пусть даже она и постаралась оскорбить его. Странным было другое: почему он поддался?
«Так нельзя, – подумал Рики. – Мне нужно как можно быстрее разобраться, откуда такие мысли. Я ведь чувствовал себя неприкосновенной персоной, наверное, как и чистокровные Упивающиеся смертью. Какого черта Поттер не хочет предупредить, чего я должен опасаться?! Я все равно узнаю… и хорошо, если до того, как сотворю что-нибудь непоправимое».
Ему уже случалось терять контроль, но все поводы к тому Рики до сих пор считал уважительными. А Мелани Хатингтон, невзирая на ее солидные объемы, была для него почти пустым местом. Конечно, после того, как старосты получат доступ в штаб, она будет появляться рядом с ним немного чаще, но от этого, как подозревал Рики, отношение может поменяться только в худшую сторону. «Надо взять себя в руки».
В туалет постучали. Рики бросил придирчивый взгляд в зеркало, пригладил вспотевшую прядь и снял заклинание.
Снаружи дверь немедленно дернули, и с большей силой, чем требуется. Внутрь ворвался Боб Бут, одноклассник Рики, которого он еще не видел. Но Рики даже не успел открыть рот, чтобы поздороваться, как тот скрылся в кабинке.
Рики решил умыться холодной водой. Это было испытанное средство, и действительно, он почувствовал себя намного лучше. Недавний эпизод показался ему воспоминанием вроде: «это было давно и неправда».
Вскоре Боб занял его место возле рукомойника. Теперь он уже был в состоянии поздороваться. Рики поддержал светский разговор, спросив, как у него дела.
– Отлично. После того, как нас попросили попутешествовать, родители наконец-то собрались в Египет, – казалось, даже воспоминание об этой поездке приносит однокласснику радость. – Так что я за все лето почти не видел никого из наших родственников. Кстати, моего кузена сегодня будут распределять.
– Ты же не хочешь видеть его в «Слизерине», – улыбнулся Рики. Роберт Бут был единственным слизеринцем в своей семье, и потому вздохи родственников по этому поводу в какой-то момент ему надоели.
– Ни за что! Ты видел кого-нибудь из наших? – поинтересовался Боб.
– О, Френк изволил поздороваться! Со мной в купе Тиффани, у нее вроде никаких особенных новостей, – ответил Рики.
– Да, знаю, я ехал с Генри. А Френк что-то затевает, – сказал Боб. – У него такой важный вид, как будто Министерство магии поручило ему сверхсекретное задание.
– Скорее всего, очередной план возрождения колдовской гордости, – пожал плечами Рики.
В купе были все те же лица. Бетси собирала свои журналы, Тиффани суетилась, убеждаясь, что ничего не забыла. За окном стемнело, так что Рики пялился туда просто так, не рассчитывая что-то увидеть. Он напомнил себе, что дорога в школу – очень ценная возможность отдохнуть, потому что завтра у него совсем не будет времени, а дел появится полно. Но бездействие не длилось вечно. Поезд замедлял ход, а это значило, что они уже на станции Хогсмида.
Выгружались быстро. Рики почти не почувствовал суеты – людей в его купе стало непривычно мало. Он без возражений взял Моргану, которая все норовила его укусить или поцарапать, и первым вышел на освещенный фонарями перрон, зная, что о сундуке ему беспокоиться не надо.
В прибывающей толпе отчетливо выделался силуэт Хагрида, собирающий первокурсников. Им предстояло добираться до школы по воде. Рики раньше, за исключением своего первого приезда, не обращал внимания на лесничего, а теперь замер, наблюдая за тем, как огромный светильник покачивается на недосягаемой высоте, напоминая восточные сказки.
– Рики, все в порядке? – прозвучало почти под ухом.
Собственно, проблемы возникли скорее у Дика, задавшего вопрос, поскольку он едва не налетел на Рики.
– Да. Я сейчас иду к каретам. Просто вот… Моргана, – объяснил он свою задержку. – Слушай, извини, что доставил тебе хлопоты с Мелани. Она только ищет повод, чтобы к тебе придраться.
«А я, как маленький, хочу посмотреть, где сидят серьезные ребята», – добавил он про себя.
– Вот еще чушь, – возразил Дик. – Это ей надо научиться нормально себя вести.
В этом Рики полностью соглашался с другом.
– Кстати, я каждый раз забываю поздравить тебя с прошедшим днем рождения, – извинился он.
– Я сам уже забыл, – заверил его Дик. – Между вчера и сегодня пролегает целая пропасть, и так каждый год.
Рики тоже чувствовал, что граница между летом и осенью – самая четкая. Возможно, ему пришлось бы еще долго ждать Тиффани, но тут к ним подбежал другой хозяин Морганы и охотно забрал свою кошку.
– Соскучилась, солнышко? – лопотал Генри Флинт, удерживая упирающуюся нервную красавицу. При его габаритах и мощном баритоне это вызвало бы смех, если бы Генри, пробиваясь сквозь толпу, смотрел, куда идет.
– Эди занял карету, – сказал ему Дик, – и там точно не будет никакой Мелани. Идем?
– Стоит подумать. Может, я не хочу учиться, – сварливо заявил Рики, позволяя Дику увлечь себя сквозь толпу.
