Глава 8Глава 8. «Лондонская кардинальша».
Стюарт сидел в малоприятном на вид подвале или здорово похожем на таковой месте – живой, здоровый, но вовсе не уверенный в хорошем будущем. После того, как части команды чудом удалось отступить (хотя было всё равно неясно, куда они попали), инферналы вовсе не убили остальных, когда закончились патроны. То есть, убили, конечно, но только не главного. Только не Стюарта.
Он помнил всё, до последней детали. Когда остальные отстреливались, не думая ни о чём другом, кроме как свалить из того странного места, он, командуя операцией, успевал подмечать детали.
Странностей оказалось больше, чем достаточно.
Как, например, объяснить вид инферналов? Почему они были до ужаса похожи на солдат, пилотов «Блэк Хока» и сотрудников спецслужб, погибших в Румынии?
Грязная, рваная форма и костюмы могли обмануть – на некоторое время да издалека. Но когда один из мертвецов подполз совсем близко, и Стюарт узнал фэбээровца, с которым пили чай перед планированием операции «Троянский конь»…
Это было выше любых человеческих сил – и, зная, что от человека в этом куске гниющей плоти осталось меньше, чем в Рейгане от коммуниста, Стюарт без промедлений надавил на курок «Беретты».
Ответом был сухой щелчок – патроны кончились, окончательно и бесповоротно.
Все, кроме него, были мертвы, и аэнбэшник приготовился к такой же незавидной участи. Он ждал мучительной и неотвратимой смерти, как вдруг…
…инферналы исчезли!
Может, было бы лучше умереть. Стюарт не знал, что приготовили ему медленно, без лишней суеты, вошедшие в зал сотрудники Министерства. Три человека в нечто среднем между масками Пожирателей смерти, ещё недавно всех так пугавших, и «чулками», как их прозывали на спеназовском сленге, которые иногда цепляли на голову бойцы спецотрядов АНБ. Впрочем, не только их…
И ещё – Грейнджер. Основная цель, чёрт её дери…
Им ничего не стоило обездвижить человека с разряженным пистолетом, и доставить его сюда… и вот он сидит, трясётся, как заяц, от страха за личную шкуру, и как припадочный от одной мысли, что сейчас происходит в Европе. Впрочем, на родине, наверное, тоже. Зная методы действий этой девчонки, можно заранее предполагать, что большие дяди из Вашингтона либо подменены клонами, либо сидят под заклятием Империус.
Короче, хуже не бывает…
Бесшумно открылась старая, ржавая и явно нелёгкая дверь – ну как же, без магии…
Стюарт скривился – в подвал для допросов вошла она, Гермиона…
Если аэнбэшник и сожалел о чём-либо, то о связанности рук и отсутствии нормального оружия. Впрочем, в спецназе, где Стюарту доводилось служить, учили убивать и голыми руками, но те были связаны узлами, явно не без применения заклятий, не позволяющих нормально их развязать.
Не позволяющих вообще, если быть точнее.
– Ну, вот мы и встретились… – зловеще произнесла Грейнджер.
Стюарт поморщился – она что, романов про шпионов перечитала? Сейчас начнёт перечислять методики допроса, использующиеся среди волшебников, а потом будет мучить без всяких щипцов, одними заклятиями?
– К сожалению, всё прошло настолько удачно, что ваше похищение, – Гермиона усмехнулась. – Не имеет больше смысла. Ваши ведомства пакуют вещи, и убираются с Европы, потому, что так приказали ваши же начальники в США. Но у меня есть личные счёты… идея похитить родителей принадлежала вам, не так ли?
Идиотизм… нет, точно обчиталась беллетристики. Сейчас закончит пафосную речь, а потом завершит: «А теперь, мелкие людишки, я завоюю мир! Ха-ха-ха-ха-ха!».
– Теперь ничто не станет между Министерством и маглами, которыми надо управлять, для их же блага!
Да уж, девчонка не стала обманывать ожиданий.
– Всего один вопрос, – Стюарт покосился куда-то в угол комнаты, словно надеялся обнаружить там что-то вроде спасительной штурмовой винтовки. – На хрена вам это вообще сдалось?
Грейнджер аж раздулась от негодования – приходя похвастаться успехами перед самым, казалось, сильным противником, она не настраивалась на психологическую дуэль.
– Ты хочешь знать, зачем мне это надо? – раздувая ноздри, спросила она.
– Ну, не тебе, – пожал плечами Стюарт. – Хотя, можно и так. Почему ты, Магла в прошлом, стала такой… фашисткой, не знаю…
– Фашизм? – от гнева разве что волосы дыбом не вставали. – Да, фашизм! Но фашизм, который спасёт планету!!!
Стюарт озадаченно посмотрел на девушку.
– А-а, ясно, – протянул он. – Так эта кутерьма из-за воплей экологов…
– Воплей? – тихо произнесла Грейнджер. – Вы можете обманывать себя, но не нас. Мы маги, в конце концов и, поверьте, у нас есть способы узнать правду.
– И какова же правда?
– Невесёлая. Вы слишком долго и часто пользовали Землю. Ещё немного, и она умрёт. Это реальные факты, а не пропагандистский трёп очередного политика, которому не хватает мест у власти. Когда я говорю «ради вашего же блага», это действительно так. Человек в магловском обличие – ущербный вид. Он выдумывает всё новые и новые вещи, и вместе с тем приближает час конца жизни. А это самое важное. Поэтому…
– …вы должны убить всех неволшебников, – закончил Стюарт. – Браво, Реддл бы вам памятник поставил!
– Нет, – покачала головой Гермиона. – Уничтожать жизнь ради жизни преступление не меньшее, чем обрывать её ради своих прихотей. Захватив власть ,мы, волшебники, снизим объёмы производства, уменьшим давление массмедиа-культур…
– И оставите народ без хеви-метала, чипсов и Макдоналдсов, – злобно заключил аэнбэшник. – Вас убьют. Я первый буду. Нет, леди, вы не спасаете Землю .а рушите западную цивилизацию. Наш образ жизни, наши привычки, нашу американскую гордость, в конце концов! – Стюарт всё больше распалялся. – Это моя страна, и она сделает что захочет! Если надо оккупировать другую страну, правительство пойдёт на это, и я их поддержу! Мы насадили свою культуру, и не позволим вытеснять её! Может, мне завтра и в буддизм перейти? Ха!
Больше он не боялся пыток. Злость за отмену привычного образа жизни перекрыла все страхи, и теперь Стюарт, истинное дитя Американской цивилизации, сидел ровно, без страха. Глаза безбоязненно, даже дерзко смотрели прямо на Грейнджер, а ладони до побелевших костяшек сжались в кулаки. Гермиона почувствовала некоторую нерешительность, несмотря на полное превосходство над связанным противником. Не найдя, чем ответить на столь внезапное проявление храбрости (или наглости), она молча вышла, хлопнув дверью.
Стюарт пустился в невесёлые размышления – пища для них имелась.
