Глава 8
- Стойку держать! Я сказал, держать, Крэб! Раз-два-три! Раз-два-три! Горло! Горло! Живот! Пах! Колено! Ещё колено, Малфой! Вот так! Как держишь руку?! Выворачивай! Вот так! Ещё! Горло! Глаза! Пах! Резче бей! Резче!
Спарринг с живыми манекенами был одним из любимых упражнений Учителя. Ещё вчера он слепил трёх уродливых големов прямо на глазах изумлённых мальчишек. Слепил из глины, на скелетах из палок, вставив вместо глаз сосновые шишки и украсив головы шевелюрой из опавшей хвои. Три заклинания Аниматус – и вот истуканы встают, скрипя суставами, и выстраиваются перед Наставником. Несмотря на кажущуюся неуклюжесть, дрались големы ловко и безжалостно. Конечно, Учитель наложил на них связующее заклятие, и они не могли нанести мальчикам серьёзного ущерба. Но к исходу дня трое слизеринцев чувствовали себя пропущенными через мясорубку. Синяки и ссадины Учитель приказал им лечить самостоятельно, практикуясь друг на друге в целительной магии. Мальчики также должны были сами и не прибегая к чарам носить воду и дрова, стирать одежду и по очереди готовить еду. Драко до сих пор с содроганием вспоминал ту мерзкую бурую мазню, что получилась в первый раз у Гойла. Впрочем, у него самого первая похлёбка была ничем не лучше. Отпрыскам трёх богатых фамилий, где всю домашнюю работу делали эльфы, поначалу пришлось очень туго. Учитель показывал всё только один раз, ограничивая дальнейшее руководство процессом тумаками и оплеухами. В конце концов, Драко вскипел.
- Но зачем! Учитель, - быстро добавил он, - Зачем нам всё это?
МакНейр немного помолчал, помешивая угли костра палкой.
- Однажды, по поручению Владыки, я и Антонин Долохов отправились в маленькое поселение на берегу Енисея. Там мы должны были встретиться с одним местным шаманом, который обладал неким старинным магическим артефактом. Но в деревне нас уже ждали. Как выяснилось потом, Дамблдор каким-то образом узнал о нашей миссии и предупредил министра, а тот, в свою очередь, послал весточку коллеге в Москву. Нам удалось прорваться, но Долохова сильно зацепило, он истекал кровью. Несколько миль я тащил его на себе, отрываясь от преследователей. Потом два месяца мы сидели в тайге. Иногда мне казалось, что Долохов умирает, иногда – что умираю я. Но мы выжили. И с нами не было эльфов, что бы подавать нам кофе в постель. А чары нельзя было использовать, потому что проклятые русские шарили повсюду локаторными заклинаниями.
- Но Учитель! – опять не удержался Драко, - Почему вы просто не аппарировали ли не ушли с портключом?
МакНейр криво усмехнулся.
- Ты задаёшь правильные вопросы, Малфой. Сначала русские взорвали «ледышку». Ты знаешь, что это такое? Нет? Это особое одноразовое заклятье, заключённое в специальном амулете. Когда амулет разрушается, заклятье начинает действовать. В радиусе его действия становятся невозможными аппарирование и использование портлючей. В зависимости от мощности «ледышки», она действует от нескольких минут до нескольких дней, на площади от нескольких квадратных футов до нескольких акров. Та «ледышка» была очень сильной. Потом русские накрыли район, где мы скрывались, «куполом». Это то же самое, что и ледышка, только на постоянной основе и более мощное. Короче, мы не могли уйти, а русские не могли нас найти, пока мы не использовали волшебство, потому что в лесу располагалось несколько языческих святилищ, создававших сильный магический фон. Они караулили нас шесть недель. Потом ушли, наверно, подумали, что наши кости уже давно обглодали волки. Мы ждали ещё две недели, что бы наверняка убедиться, что это не уловка. У нас был только один шанс, мы не должны были ошибиться. Потом мы аппарировали в Берлин, на квартиру, которую снял Долохов перед операцией. Потом в Лондон. Нас уже все считали погибшими.
- Учитель, я понял. Но…но зачем Вы учите нас драться? Мы же не маглы!
- Малфой, ты хочешь, чтобы твоя жизнь зависела от того, есть ли у тебя в руках палочка или меч? – уголки губ МакНейра презрительно опустились, - Я был о тебе лучшего мнения.
И снова бесконечные тренировки… Рукопашный бой. Фехтование: мечи, секиры, рапиры, палицы. Метание ножей и сюрякенов: руками и заклятиями. Многочасовые медитации: расслабься, впусти в себя лес, стань лесом, стань водой, стань землёй… Боевые заклинания, все без исключения запрещённые министерством: Пирос Танатос – сжигание противника, Эксплозио - взрыв, Дисперсио – расчленение и, конечно, печально известная троица – Круцио, Империо, Авада Кедавра. Развитие Внутреннего Взгляда: поиск водных источников, поиск предметов, спрятанных Учителем, выслеживание зверей, выслеживание самого Учителя, петляющего по лесу не хуже зайца… Охота, но совсем не такая, как в Имении. Охота не ради забавы, но ради пропитания. Выслеживание, долгое утомительное своей неподвижностью сидение в засаде, выматывающее преследование, убийство холодным железом, убийство магией, убийство голыми руками, убийство всем одновременно… и мясо… свежее мясо, подрумянивающееся на костре. Поиск съедобных ягод и грибов…зелёного Гойла тошнит, после того, как он съел какую-то ягоду, не показав её перед этим Учителю. Взмах палочкой, тошнота прекращается, и тут же – подзатыльник, от которого Гойл кубарем катится по траве.
- Впредь будешь умнее!
Поиск гнёзд диких пчёл, выкуривание насекомых и извлечение мёда… Драко, закусив от боли губу, погружает изжаленные распухшие красные руки в холодную воду ручья, Учитель стоит вдалеке, презрительно качая головой.
- Плохо, Малфой!
Вытаскивание яиц из птичьих гнёзд и орехов из дупла белки… ветка обламывается под Крэбом и тот с диким воплем шлёпается на землю, в следующую секунду яйцо, добытое с таким трудом, разбивается о его макушку. Учитель морщится от досады.
- Всё заново!
В конце августа мальчиков было не узнать: дочерна загорелые, поджарые, с вечно голодным хищным блеском в глазах, они походили на маленьких волчат. Крэб и Гойл распрощались с начинающимися намечаться животиками и заматерели, теперь им смело можно было дать все пятнадцать лет. Драко стал худым как щепка, но его покрывшиеся мозолями руки теперь были перевиты твёрдыми, как дерево, мускулами.
В тот день вечером они сидели у костра, не чувствуя от усталости рук и ног после пятимильной пробежки по маршруту с «сюрпризами», установленными Учителем накануне ночью, про которые они, разумеется, ничего не знали. Щурившийся на пляшущие языки пламени МакНейр неожиданно нарушил молчание:
- Завтра будет Испытание. Я его не планировал, но Люциус настаивал на его проведении. Вы будете сражаться с демоном.
Три пары выпученных от ужаса глаз были ему ответом.
- Спокойно, ученики. Если бы я хотел вашей смерти – вы бы давно были мертвы. Испытание задумано так, что бы вы остались живыми и, по возможности, целыми. Я покажу вам, как провести ритуал вызова, чтобы демон появился в нашем мире в ослабленном материальном теле и с безусловным запретом на причинение вам смерти или тяжких повреждений. К тому же, он не сможет покинуть круг. В остальном сражение будет реальным. Победить вы его, конечно, не победите, но уровень своей боевой подготовки покажете. Драться будете в рукопашную, без железа и магии. Лет двести тому назад такое практиковали в школах Тёмных Искусств, но теперь традиция почти забыта.
- Не удивительно, - фыркнул Драко и тут же опустил взгляд, когда МакНейр повернул к нему голову, - Простите, Учитель.
- Ирония, - задумчиво кивнул тот головой, - Это хорошо. Это показывает, что ты не теряешь присутствия духа. Всем спать! И чтобы мне никаких разговоров – к утру вы должны хорошо отдохнуть.
Когда мальчики вылезли назавтра из палатки, первое, что предстало их глазам – Учитель, аккуратно привязывающий верёвкой к дереву на краю поляны какого-то седого человека, который пытался что-то мычать сквозь кляп.
Чувствуя спиной молчаливую поддержку Крэба и Гойла, Драко робко приблизился к МакНейру.
- Доброе утро, Учитель. Будет ли мне позволено спросить, что это за человек?
- Доброе утро, ребята! – ответил МакНейр, не поворачиваясь, любовно проверяя крепость замысловатых узлов, - Это лесник. Магл. Еле достал, места тут такие глухие, за двадцать миль пришлось аппарировать. Шустрый такой старик, побегал за ним порядком, вот что значит здоровый образ жизни.
- А зачем он, Учитель?
- Как зачем? Драко, ты демонологию изучал? Нет ещё? Ну, тогда понятно. Слушай: если вызываешь демона под условие, нужно обязательно ему что-то дать. Или кого-то. Это жертва, Малфой. Или ты предпочитаешь, что бы после поединка я скормил демону кого-то из вас?
Драко нервно переглянулся с Крэбом и Гойлом.
- Нет, Учитель.
- Вот и отлично.
- Учитель…
- Что-то ещё, мистер Малфой?
- Мы что, будем делать это прямо сейчас?
- Конечно, только выпьем чаю. Я лично немного проголодался.
- Но Учитель… я думал демоны боятся солнца. Думал, мы дождёмся вечера, зажжём факелы…
- Да Вы романтик, мистер Малфой! Но вынужден вас разочаровать, джентльмены, это всё магловские предрассудки, недостойные благородного волшебника. Демоны, как мы их называем, суть обитатели Нижнего Мира. Солнечный свет для них не помеха, хотя они и предпочитают темноту. Не боятся они, не смотря на распространённое заблуждение, и распятий.
- Чего? - брови Драко недоумённо приподнялись.
Неожиданно в беседу вмешался Крэб.
- Распятий, Драко, это такая штука, навроде креста, - он скрестил указательные пальцы, показывая, - Рядом с нашим особняком в Лондоне стоит большой магловский дом с такими штуками на крыше, собор называется. В особенные для маглов дни там просто толпы народа. Тогда мама велит нам всем, проходя мимо, делать вот так, - он неуклюже потыкал кулаком в лоб, живот и плечи, - Чтоб эти крысы, так мама называет соседей, опять не совали свои поганые носы не в своё дело. Маглы верят в распятого магла.
- В смысле? - Драко раздражённо взмахнул рукой, - Его что, убили Круцио?
- Не, Драко, не Круцио, настоящее распятие, в смысле его к дереву прибили.
- Бред какой-то, - пожал плечами Драко, - Ты, Крэб, наверно, что-то недопонял, как всегда.
- А мы с папой, - встрял Гойл, - Гуляли прошлым летом по Глазго. Папа купил мне мороженое. Потом к нам пристал какой-то хмырь, у него на пиджаке такой крест был. Начал втирать какую-то фигню про благую весть. Папа ему вежливо сказал: «Магл, иди своей дорогой!» А тот его за плечо рукой хвать! Ну папа ему руку и сломал. Все вокруг заорали, забегали. Пришлось очень быстро уходить, пока не появилась эта магловская…как её…полиция, ну это типа Авроров. Папа сказал, это называется «рвать когти». Жалко, так мы тогда в зоопарк и не попали…
- Эти маглы наверно законченные психи, - покачал головой Драко.
Негромкое покашливание МакНейра оборвало разговор.
- Джентльмены, если вы закончили эту увлекательную теологическую дискуссию, давайте завтракать и начинать наши занятия. Малфой – вода, Крэб – костёр, Гойл – сэндвичи. И, мистер Гойл, в этот раз постарайтесь не начинать трапезу до прихода своих товарищей.
- Да, сэр. Учитель, сэр.
- Вот и замечательно. Выполнять!
Когда с завтраком было покончено, МакНейр объяснил им суть ритуала. Очистив от травы небольшую площадку, они встали на ней втроём, держа в руках палочки и ножи. По сигналу Учителя, который стоял чуть поодаль с раскрытым древним фолиантом в руках, мальчики одновременно полоснули лезвиями по запястьям правых рук так, чтобы кровь струйкой стекала по палочке на землю. Затем под монотонное бормотание Учителя на древнегэльском Крэб и Гойл начали обходить площадку с двух сторон, замыкая на земле круг, в то время как Малфой чертил в центре сложную вязаную руну. Когда знаки были нанесены, ученики встали в ряд на северном краю круга. Три палочки взметнулись в воздух, прозвучали три заклятья Регенерацио – и вот разрезы затянулись.
- Палочки и ножи за круг, джентльмены! – скомандовал завершивший взывание МакНейр, - Сейчас он придёт.
Три палочки и три ножа упали на траву за пределами красной линии. Трое мальчиков во все глаза уставились в центр круга, где над руной начал дрожать воздух, как будто вместо символа на земле пылал невидимый костёр. Вот проявились прозрачные контуры огромного нечеловеческого тела, и вот – он пришёл. Драко почувствовал, как напряглись в испуге по обе стороны от него Крэб и Гойл, и положил им на плечи руки, хотя у него самого появилось очень неприятное ощущение в районе желудка. «Помни, сын», - прозвучал у него в голове голос Люциуса, - «Перед схваткой лидер обязан проявлять мужество для поддержания духа своих подчинённых. Даже если лидеру самому очень страшно».
Да, это было впечатляющее зрелище. Демон возвышался над ними во весь свой семифутовый рост (1), свалявшаяся грязная шерсть покрывала его торс и ноги. Руки, вернее лапы блестели чешуёй и устрашающими изогнутыми серповидными когтями, а голова представляла собой жуткую неправдоподобную помесь морды шакала и какой-то рептилии. Завершали всю эту красоту ветвистые оленьи рога. От демона доносилась неприятная кислая вонь.
Драко понял, что медлить нельзя, иначе из Крэба и Гойла выветрятся последние остатки храбрости.
- Вперёд! - он подкрепил свою команду решительной отмашкой обеими руками. Малфой решил посмотреть за первой попыткой со стороны, замечая слабые места монстра, прежде чем самому вступить в бой.
Не рассуждая, Крэб и Гойл с рёвом ринулись вперёд и повисли на чудовище, как собаки на медведе, яростно молотя его кулаками. Демон лениво ухмыльнулся, обнажив ряды акульих зубов, схватил обоих парней за шиворот, оторвал от себя и, с лёгкостью держа на весу, как котят, с силой столкнул лбами. Раздался неприятный влажный хруст и трепыхающееся слизеринцы обмякли. Довольно рыкнув, демон отбросил их от себя, и тела друзей приземлились прямо у ног Малфоя. Тот в ужасе склонился над ними. Слава богам, ребята были живы. Крэб был в глубоком нокауте, Гойл ещё в сознании. У него был сломан нос, это и послужило причиной тошнотворного хруста. Бледно-голубые расфокусировавшиеся глаза Гойла уставились куда-то в небо, из обеих ноздрей обильно текла кровь.
- Драко, - прошептал он странным виноватым голосом, от которого у Малфоя внутри что-то оборвалось, - Прости нас. Мы…мы не смогли…
Глаза Гойла закатились, и он потерял сознание. Холодный ироничный разум Драко затопила алая волна ярости. Может быть, эти двое и были придурками, но они – его придурки! Никто не смеет так обращаться с его парнями! Скрипнув зубами, Драко сжал в кулак правую руку. На безымянном пальце поблёскивало узкое серебряное колечко. Он носил его с прошлого лета, с того самого момента, как Люциус дал это ему и объяснил, что это такое. Змеиные Клыки, отличительное фамильное оружие Малфоев. Только истинный отпрыск древнего рода мог носить это кольцо, не лишаясь пальцев, и в момент необходимости призывать настоящую форму оружия – кастет с двумя длинными изогнутыми лезвиями. «Запомни, сын, - спокойно сказал тогда ему Люциус, - Два удара. Этим оружием Малфои всегда наносили один из этих двух ударов. Первый – Ненависть, когда ты ненавидишь кого-то настолько, что даже не хочешь подарить ему смерть. Клыки одним росчерком проходят через всё лицо, и до конца жизни твой враг будет ходить с меткой Малфоя, с двумя незаживающими, мучительными, сочащимися кровью ранами. Никакие чары и снадобья не залечат этих ран, ибо такова древняя магия нашего рода. Второй удар – Презрение. Если Малфой презирает кого-то столь сильно, что не может спокойно жить с ним в этом мире, одним ударом, быстрым, как змеиный укус, ты выкалываешь оба глаза презренного, что бы он уже никогда не видел того же белого света, что и ты».
С диким нечеловеческим воплем Драко прыгнул на демона, ударив его в грудь обеими ногами, вложив в этот бросок всю силу, вытолкнув из себя гнев, как учил его Наставник. На этот раз что-то хрустнуло в грудной клетке монстра. Со сдавленным хрипом демон упал на спину. Продолжая вопить, Драко ударил в лицо поверженного врага Змеиными Клыками, за мгновение до этого появившимися на его правой руке. Приблизившийся в беспокойстве к самому краю круга МакНейр едва не оглох от рёва чудовища. Оглушённый Драко отлетел в сторону, шлёпнувшись на Крэба. Ослеплённый демон вскочил на ноги и, расставив лапы в стороны, ринулся вперёд, стремясь схватить и разорвать обидчика. Выскочив при этом за пределы круга. Рёв оборвался, призрачное синее пламя охватило громадное тело – и через секунду демон бесследно исчез.
Над поляной вновь воцарилась тишина. Только ветер шумел в высокой траве. МакНейр задумчиво стоял, глядя на землю, где только что плясал голубой огонь.
- Неожиданный результат, - пробормотал он, - Но каков мальчишка! Далеко пойдёт. Если раньше не посадят.
Вздохнув, Учитель вошёл в круг, приводить в чувство и лечить своих воспитанников. Сделав это, он одним взмахом палочки погрузил трёх стонущих, вяло ворочающихся мальчиков в глубокий восстанавливающий сон. Насвистывая, МакНейр направился к привязанному человеку.
- Ну что, дед? Считай, сегодня твой счастливый день. Сейчас развяжу тебя, небольшое Обливацио – и поставлю там, где взял. Эй, дед, ты чего?
Отработанным движением МакНейр пощупал пульс на горле несостоявшейся жертвы и хмыкнул.
- Надо же, сам умер. Сердце наверно слабое.
* * *
1 - около двух метров тринадцати сантиметров
