Глава 8Гарри лежал и смотрел на белесые пятна света на потолке. Снаружи шелестели деревья от легкого ветра, изредка какая-нибудь корявая ветка скрежетала по стеклу, и Гарри вздрагивал.
Перед ним все еще была ведьма. Извивающаяся под языками пламени, кричащая, молящая о помощи. Гарри моргнул.
Зачем он не послушался Шпренгера? Зачем? А ведь тот знал, что он придет. Мог бы запереть.…Зачем позволил прийти? Чтобы развеять представления о том, что все это не страшно? Так он догадывался об этом. А палочку хорошо, что взял. А то бы горело двое.
Гарри поежился и перевернулся на бок.
Как Шпренгер это переносит?
А может, Шпренгер и вправду Страшный Великий Инквизитор? И это зрелище – первая пытка его, Гарри?
Чушь.
Шпренгер добр с ним, охраняет его, печется о нем. Он знал отца Дамблдора, его самого и его брата, Аберфорта. Они не могли быть плохими, глупыми тоже не были, значит, и Шпренгер хороший.
А теперь все, спать…
Гарри постарался заснуть.
«Простите! Пощадите! Гады ползучие! Неверные! Да падет на вас гнев Господень! Помогите!»
-Господи, за что же так? За что мучалась не только она, но и Гарри? Я знаю, за что мучаюсь сам, знаю, за что она, но при чем тут мальчик?
Гарри открыл глаза. Явственный шепот из комнаты Шпренгера.
-Он и так многое претерпел, за что ему такие горести?
Прошелестела бумага.
-Почему он не может и здесь жить спокойно? В чем он виноват? В том, что маг? Глупо. А еще этот Кристоф…
Сухой смешок.
- Старею…Ладно, Гарри, посмотрим, как доказать, что ты невиновен…
Невиновен? В чем?
Гарри встал и прошел к двери. Постучал.
- Ja, - устало ответили ему.
- Герр Шпренгер, - тот поднял глаза на вошедшего. Гарри поразился. То были не переливающиеся глаза Старика Из Пещеры С Вечностью Впереди, не стальные Великого Инквизитора, а усталые глаза Старика, Жившего уже Какую Сотню Лет, Видевшего Столько Смертей…. И Помнившего их все.
- Да, Гарри? Ты чего не спишь?
- А? Простите, герр, я не спал и случайно услышал, что вы говорите…я не нарочно!
Шпренгер устало и грустно усмехнулся.
- Я понимаю, что не нарочно. Садись.
Гарри сел в кресло у стола.
- И что ты хотел спросить? Пить будешь?
- Нет, спасибо. А кто этот Кристоф?
- Крестьянин, что подвозил нас до Кельна. У него сдохла лошадь, и он уверяет, что виноват ты. Ты ведь что-то шептал там, в телеге?
Внутри все похолодело, от лица отхлынула кровь. Костер… «Помогите! Помо…А-а-ай-а»…
- Но я нет! Не виноват! Честно! Это не я! Она сама! Не я! Правда! Поверьте!
Гарри опустил голову. Он пропал. Он положил руки на колени, они дрожали.
- Не я…
На плечо Гарри опустилась теплая рука Шпренгера.
- Я верю, Гарри. Дело ведет Генрих. Мы друзья, он все устроит. Я верю тебе. Успокойся.
- Правда? – он поднял на него глаза, на которых внезапно выступили слезы.
- Правда, - ответил Шпренгер и улыбнулся.
От его руки исходило спокойствие и защита. Словно теплый ветер она обдала всего парнишку и высушила слезы. Гарри вздохнул.
- Герр, а вот то заклятие, с деревом…Вы учили ему Дамблдора?
- Да, я. Способный ученик. Как и все Дамблдоры, - усмехнулся инквизитор, - а что? Ты видел его в действии?
- Да, тогда, в Отделе Тайн, - Тут Гарри запнулся, ожидая волны тоски по Сириусу,…но ее не было, - ой…
- Что такое, Гарри?
- Нет, ничего…просто нет грусти…тоски по Сириусу…странно.
- Не странно, но закономерно. У нас сейчас проблемы важнее, чем раскисать по твоему крестному. Ну что? Спать? – немного озорно спросил Шпренгер.
- Спать, - улыбнулся Гарри, - доброй ночи, мистер… ой…герр Шпренгер.
- Доброй, - улыбнулся старик.
Утром они направились на рынок.
- Мы возвращаемся в Кельн, - сказал Шпренгер утром, - надо купить необходимое.
- А в Кельне тоже будут ведьмы? – опасливо спросил Гарри.
- Нет, что ты. Я там преподаю. Я декан Кельнского университета.
И вот они уже проталкиваются сквозь толпу. Гарри несет тяжелую корзину, Шпренгер оглядывает лавки. Вокруг стоит многоголосый гомон, толпа так и норовит отдавить ноги. В такой толпе думать о том, чтоб не потерять Шпренгера, да чтоб корзину не перевернули, но мысли Гарри были далеко, и уворачивался он от локтей бессознательно.
Еще с утра Гарри подтачивало нехорошее предчувствие, и он захватил с собой палочку, пообещав инквизитору не использовать ее без надобности. И вот теперь, когда рост тревоги достиг апогея, он приготовился, тщательно осматривая толпу – опасность наверняка придет оттуда.
И тут, когда Шпренгер остановился у очередной лавки, шрам Гарри взорвался болью. «Как не вовремя, черт бы тебя побрал, Волан-де-Морт!» - подумал он, хватаясь за голову.
«Всегда к вашим услугам, мистер Поттер, - ядовито ответил Темный Лорд, - ты мне здесь не нужен, а там, где бы ты ни был, убийство карается». «Убийство?!». «Конечно. Знаешь, я даже сохраню тебе память. Будешь все видеть. Но не изменишь».
- Ай!- вскрикнул Гарри и выронил корзину.
Шпренгер повернулся к нему. Лица продавцов застыли в страхе. Площадь смолкла.
- Гарри! - то был голос всегда собранного инквизитора, - это Волан-де-Морт?
Сил Гарри хватило лишь на кивок. Он отдавал все силы на то, что Лорд не овладел его телом.
«Кто это? – осведомился Волан-де-Морт. - Впрочем, знаю. Тот, кто мешает. Ба, и он дорог тебе!»
В глазах потемнело. Гарри бросился бежать, расталкивая всех, не видя ничего вокруг. Подальше от Шпренгера!
- Гарри! – раздался сзади голос инквизитора. Обеспокоенный голос.
Как это все подозрительно выглядит! Все, костер! Для них обоих…
Гарри застыл. Он понял, что ничего не может сделать. Руки, ноги – ничего не повинуется ему. Лишь глаза видят, и голова работает. Перед ним толпа, застывшая, окружавшая его. В центре, у лавки, Шпренгер.
Гарри сгибает кисть, и палочка падает ему в руку. Он направляет ее на Шпренгера и холодно говорит:
- Авада Кедавра!
Зеленый луч врывается в тело Шпренгера, оно выгибается и наливается этим губительным светом изнутри. Последний взгляд Шпренгера, то ли обнадеживающий, то ли вопрошающий. Он падает, поднимая небольшое облако пыли – погода в дни сожжения стояла хорошая. Рука Гарри опускается вдоль тела. В голове пусто. Только ледяной смех Лорда разносится по черепной коробке, отдаваясь от стен гулким эхом.
