Пария

Глава 8

Так что, на следующий день мы вдвоем отправились в путь.

Выглядело это следующим образом: Тэмэ встал на рассвете и начал беспорядочно носиться по берегу, собирая вещи, которые он успел раскидать, типа удочек, и уничтожая следы своего присутствия, типа очага. Через какое-то время он обнаружил, что я довольно непочтительно взираю на его суету, возмущенно фыркнул и тут же нашел мне дело: обнаружить мой забытый плащ, оценить нанесенный ему урон и одеться вообще. Мне стало интересно, что он еще придумает бестолкового, но спорить я не стал, и пошел на поиски. Плащ нашелся там, где я его оставил – скомканным в мешанине одного из прибрежных кустов. На извлечение его из плена веток у меня ушло некоторое количество времени, но зато результат впечатлял: даже то, что оставалось еще неизодранным в моем одеянии, порвалось, а по испачканности оставшиеся тряпки могли дать фору чему угодно, там был и ил, и просто грязь, и плоды жизнедеятельности каких-то животных… В общем, это был заслуженный плащ. С интересом разглядывая его, я двинулся в сторону Тэмэ, чтобы продемонстрировать плоды своих усилий. И был вознагражден его неописуемой реакцией. Я думаю, он был весьма близок к тому, чтобы картинно рухнуть в обморок. Причем, не от удивления или шока, а просто для того, чтобы продемонстрировать свое отношение. Потом, издав некоторое количество шипения и фырканья, он почесал в затылке, снова взъерошив только-только принявшие подобие приличной прически волосы, вздохнул, развязал свою с таким трудом уложенную сумку, и снова вытряхнул все из нее на песок. По какой-то непонятной причине гора одежды, извлеченной из в общем-то не такого уж объемного рюкзака оказалась в несколько раз больше своего вместилища, но Тэмэ не обратил на это никакого внимания и чуть ли не с головой нырнул в кучу разноцветного материала.
Некоторое время оттуда слышалось только сдавленное мычание и прочие нечленораздельные звуки, обычно сопровождающие обмен мыслями с собой любимым. При желании в них можно было различить чередующиеся интонации сомнения, согласия и отрицания. Наконец, когда диалог Тэмэ и его одежды завершился, из кучи, которая давно уже потеряла даже подобие пирамидальной формы, на свет белый появилась голова Тэмэ напару со своим хозяином и серой мантией из какой-то легкой ткани, которую он и кинул мне.
- Вообще-то у меня почти вся одежда с капюшонами, - пояснял он, энергично заталкивая непригодившиеся вещи обратно в сумку, ничуть не заботясь о том, чтобы их хотя бы для видимости сложить, - но вот ничего длинного я обычно не ношу. Есть еще одна рыжая джинсовая хламида, но она как раз без капюшона. А эта вроде ничего, и летняя. – Он с очень довольным выражением лица завязал сумку, защелкнул ее клапан и повернулся на меня посмотреть. Я уже успел накинуть мантию, и в целом она оказалась мне как раз. Если не считать длины. Она, конечно, была довольно длинная, особенно если сравнивать с тем, во что был одет Тэмэ, на мой взгляд эта штука, не доходящая и до коленей, была рубашкой или в лучшем случае туникой, но никак не мантией… но это так, к слову… А мантия, доставшаяся мне доходила почти до щиколоток, да вот только мои стопы скрыть этим можно было и не надеяться. Тэмэ, видимо, подумал о том же, задумался, закусив нижнюю губу и, вздохнув, отстегнул что-то от пояса. Этим чем-то оказалась серебристо переливающаяся палочка. Как я узнал позже, Тэмэ не особенно любил ей пользоваться, вернее, чаще всего забывал, или ему было лень за ней лезть, поэтому он использовал ее только в серьезных случаях, например, там, где требовалось точно указать место и направление действия заклинания… Так что я мог гордиться. Он почесал переносицу, прикидывая что-то на глазок и как-то нехорошо меня оглядывая, словно высчитывая, сколько часов меня надо поджаривать до полной готовности. Потом, направив палочку на нижний край моей мантии, что-то произнес и указал концом палочки вниз. Что-то зашуршало, ткань мантии дернулась, и я обнаружил, что теперь все в порядке и с длиной.
- Впечатляет, - я действительно был впечатлен. До сих пор все волшебство (по крайней мере явное волшебство), которое я видел, ограничивалось причинением страданий.
- Спасибо, - Тэмэ тут же гордо задрал нос, привычным движением пряча палочку обратно, чем, естественно, тут же привлек мое внимание. – Раз мы теперь собрались, давай-ка, ноги в руки, и к милорду, а то я забуду, как его надо уговаривать, - Тэмэ кинул сумку на плечо и кивнул мне в сторону леса.
- Пойдем. – Спорить тут было не с чем, однако, так легко сменить тему у него не получилось. Его палочка меня всерьез заинтриговала. Поэтому, как только мы пролезли сквозь особо колючие кусты, которые почему-то все время растут на обочине леса, я начал интересующий меня разговор - Тэмэ, это была твоя волшебная палочка? – Я помнил, как заключенные в Азкабане тосковали без своих палочек, как будто это была самая важная для них вещь во всей вселенной.
- Угу. – Он шел, как будто к чему-то принюхиваясь, но говорил охотно, хотя и несколько рассеянно - только она не совсем нормальная. У меня вечно все не как у всех. – я понял, что меня ждет еще одна история «из жизни Тэмэ», но возражать не собирался. Мне было интересно, - Начать с того, что эту палочку мне сделали в Японии. А они вообще-то созданием волшебных палочек не занимаются. Но когда они меня там у озера нашли, ну, когда погибла моя мать, у меня в руке был какой-то камень, что-то вроде металла, самородок. Какой это металл так никто и нее понял, хотя потом каких только опытов над ним не ставили… Так вот, камешек отбирать не стали, а я не стал его выбрасывать, все-таки это было единственное, что могло хоть как-то пролить свет на смерть моей матери. Прошел год, я благополучно обосновался в этой Японской школе, и однажды нас повезли в горы, наблюдать драконов в естественной среде обитания. Обычная экскурсия, я сто раз на таких бывал. Проблема была в том, что в ту ночь было новолуние, а я в эти ночи уснуть не могу в принципе: никаких видений, кошмаров, галлюцинаций и беспокойств, просто не могу спать. Ну а пай мальчиком я не был никогда, да нам ничего особо и не запрещали… В общем, пошел я подышать воздухом. Отошел метров на 50, устроился на каком-то камне, сижу, никого не трогаю, дышу. И вдруг слышу тихое потрескивание. Я сначала даже не разобрал, что это, и внимания бы не обратил, если бы не почувствовал чужое присутствие… Только странное это было присутствие… - Тэмэ даже приостановился, - как если бы я почувствовал, что за мной наблюдают звезды: словно это что-то здесь всегда было, и только сейчас решило обратить на меня внимание. А потом кто-то сказал: «Дай-ка!» - и я не колеблясь сразу протянул этот камень. И увидел, что вокруг моего запястья обвился маленький индиговый дракончик. Я даже в то время драконов навидался вдосталь, и этот был в принципе ничем не примечательным, разве что слишком маленький. Так вот, он повертелся вокруг самородка, словно обнюхивая его, покивал, а потом снова обратился ко мне телепатически: «Как и было по уговору, я отдам этой вещи часть себя. Но если ты хочешь, чтобы она принадлежала тебе, ты должен поделиться с ней и собой. Ты согласен?» Случись это со мной сейчас, я бы, может, еще подумал, он же не конкретизировал и мог в принципе забрать у меня все, что угодно, от души до селезенки, хотя может и нет, я существо легкомысленное. Но тогда у меня не возникло ни тени сомнения, и я согласился, даже не став уточнять, что сейчас произойдет, и зачем мне, собственно, нужна «эта вещь». И тут начало происходить что-то странное. Не в том смысле, что до этого все было обычно, просто когда я теперь стараюсь об этом вспомнить, у меня в голове обнаруживается куча образов, никак друг с другом не связанных. Наверное, был там какой-то фокус со временем… - Тэмэ снова задумался, но почти сразу оборвал себя и вернулся к истории, - в общем, дракончик замерцал, потом раздвоился, потом еще, и вокруг моей руки и камня образовался непрерывно кружащийся шар из дракончиков, а потом внутри него начали мелькать какие-то образы, их было очень много и они слишком быстро менялись, чтобы их можно было разглядеть, но они мне иногда снятся… Брр… Опять не туда заносит. Так вот, потом камень в моих пальцах начал плавится, тогда я подумал, что мне это кажется из-за мельтешения перед глазами. Но он и с самом деле стал плавиться, а потом я почувствовал, что в моей ладони что-то пульсирует, что-то живое и теплое. Это было, как держать в руке птенца – пушистое маленькое живое создание, очень приятно и уютно. Я настолько сконцентрировался на этом ощущении, что не заметил, как дракончик перестал мельтешить и снова обвился вокруг моего запястья. А когда заметил, то увидел, что он, положив морду мне на предплечье, внимательно меня изучает. Его глаза были меняющими цвет медленными водоворотами, и мне захотелось с ним поговорить. Я спросил- «Уже все?», и он задумчиво кивнул. Это было странно, потому что камень в моей руке остался прежним, а изменилось только то, что из небольшого пореза у основания указательного пальца на землю капала кровь, больно совсем не было, но я сорвал листочек подорожника и приложил к ранке. С этого момента дракончик как будто ожил. Он поднял голову и сказал: «Этой ночью ты стал моим братом, дитя, и моим повелителем. Я вернул свой долг и снова стал должником. В своей руке ты сжимаешь артефакт, имя которому дашь сам. Он может многое, может использоваться как вы, маги, используете волшебные палочки, потому что по строению подобен им, состоит из инертного вещества – аксанрила и имеет сердцевину из кожи метазавра. Но это не только волшебная палочка, потому что ее части соединены твоей кровью и моей волей. Этот артефакт будет слушаться любой твоей воли и услышит тебя отовсюду». Потом он соскользнул с моей руки и оказался на уровне моих глаз: «мы еще увидимся, мой брат и повелитель». И исчез. А я сидел как соляной столб и переваривал информацию. Получалась какая-то белиберда – появился дракончик, устроил представление вокруг моего самородка, выдал совершенно немыслимую легенду в качестве объяснения своих действий, прокусил мне руку и исчез. То есть, со мной всякое бывало, однажды меня чуть мантикора не съела, но чтобы так – завешать уши лапшей и слинять – такого волшебные твари еще не вытворяли. Чтобы не было так обидно чувствовать себя лохом, я решил предположить, что все это про артефакт правда. Тогда я получался молодец и владетель весьма ценного предмета, правда невыясненных свойств, но это меня не смущало. Кроме того, я породнился с драконом – после некоторых раздумий, я решил, что он и был этот самый метазавр, кожа которого, по его словам, теперь внутри самородка, он ведь говорил, что «даст этой вещи часть себя?». И еще кроме того, этот дракон собирается мне подчиняться, так как назвал меня своим повелителем. На этом месте я слегка скис, потому как повелевать терпеть не могу, не мог и не буду мочь никогда. Но решил, что раз я повелитель, то могу себе позволить и не повелевать, раз мне будет угодно. Ситуация начинала мне жутко нравиться. Я до того увлекся своими рассуждениями, что почти совсем забыл, что начинались они только как предположения, чтобы чувствовать себя не таким растяпой. Но фантазия у меня всегда была хорошая и, увлекшись, я сам во все это тут же уверовал, и решил опробовать свой новоявленный артефакт. Опять же, нормальный человек хоть записку бы оставил ближним, чтоб не ломали головы в случае безвременной кончины… но где нормальность, а где я? Поэтому я не медля ни минуты, чтоб подумать там, или еще что полезное сделать, переложил камень из левой руки в правую (протянул его дракончику я почему-то левой, хотя вообще правша…), поторжественней и порешительней взмахнул рукой, зажмурил глаза, чтобы не отвлекаться, и пожелал, чтобы у меня в руке оказалась волшебная палочка, раз уж дракончик говорил, что эта штука теперь все равно, что волшебная палочка. А потом осторожно открыл глаза и застыл. Что заказывали, то и получили – в моей руке была волшебная палочка, или по крайней мере, нечто очень на нее похожее, только металлическое. То, что мое желание сбылось, так меня потрясло, что я до рассвета сидел и тихо и честно ждал, пока проснется сенсей, чтобы он, умный, мне все это объяснил. Сенсей проснулся, выслушал меня, но ничего не объяснил. Про метазавров он что-то когда-то слышал, но что точно не помнит, про аксанрил вообще ничего не знает, в его руках мой самородок, трансформировавшийся в палочку, ровным счетом никаких волшебных свойств не выказывал. На том мы и вернулись в школу. Там меня начали расспрашивать про дракона, про вообще все случившееся, японцы ужасно любят докапываться до сути. В общем была куча семинаров и всяких опытов, в результате которых выяснили, что этот самый мой артефакт действительно может заменить волшебную палочку, но действует только в моих руках. Кроме того, оказалось, что я могу трансформировать этот предмет во всякие разные вещи, например, в посох или в скейт – эта та штука на которой я летаю, терпеть не могу метлы… И скорее всего, у моей «палочки» есть куча всяких других наворотов, но до них еще надо докопаться. Вот. – Тэмэ остановился, закрыл глаза, на чем-то сосредоточился и повторил уже с другими интонациями, - Вот! Пришли.