Глава 8. Красоты чужого мираПосле не слишком удачных путешествий в прошлое и будущее Земли Гермионе захотелось повидать что-нибудь за ее пределами, и Доктор с радостью согласился показать некоторые из полюбившихся ему мест.
Они побывали на поющей планете, где коралловые отложения занимали огромные участки суши, причем срослись причудливым образом в нерукотворные органы, трубы, флейты и бубны. Когда над поверхностью поднимался ветер, а он тут был частым гостем, а может, и хозяином, весь этот оркестр звучал, издавая звуки, складывающиеся в странную музыку.
Яркое впечатление произвел на Гермиону и мир, полностью покрытый водой, чьи глубины были заселены русалоидами. Ими были построены огромные города с диковинными растениями, освещаемые подводными сияющими микроорганизмами. Русалоиды давно оставили войны позади и сейчас их больше интересовали рисование, музыка и литература, чем развитие техники.
Другое перемещение привело их на планету, похожую на доисторическую Землю. Там на обширных полях паслись диплодоки, в зарослях папоротниковых деревьев скрывались велоцерапторы и стегозавры, а небо бороздили птеродактили.
Доктор и Гермиона даже чуть не угодили на чужую войну, развернувшуюся где-то на задворках вселенной между краснокожими созданиями, похожими на демонов с хвостами и рогами, и изнеженными на вид белокрылыми существами, окрещенными девушкой «ангелами». Ей вообще при виде и тех, и других припомнилась Библия с рассказами о подобных сражениях между воинами света и тьмы.
После этого Доктор предложил полететь на небольшую планету, чей облик напоминал ему родной Галлифрей.
— Там в оранжевом небе тоже всходят два солнца, одно из-за гор на западе, другое — на юге. Там красная трава и оранжевый песок пустыни, и некоторые виды деревьев, растущих по берегам реки с сиреневой водой, имеют серебристые листья, — прикрыв глаза, с болью в голосе описал ее он и добавил: — Атмосфера этой планеты мало пригодна для жизни, а на много световых лет вокруг нет разумных существ, ее вряд ли посещали другие исследователи космоса. Поэтому я позволил себе назвать планету Фоутрол, что означает «отражение».
Эти слова, хранящие горечь о погибшей планете, вызвали у Гермионы воспоминания о том, что она вычитала в фолианте, купленном в магической лавке Лондона через две с половиной тысячи лет после ее времени. Стремясь отвлечь Доктора от мрачных мыслей, девушка стала рассказывать, что ждет ее по возвращении на Землю.
В день двадцатилетия Победителя Волдеморта, который маги праздновали как всеобщий праздник, группа его товарищей выступила с инициативой усилить статут секретности. Это прозвучало довольно неожиданно, так как раньше они ратовали за сближение магловского и магического миров.
Многие маглорожденные волшебники и даже полукровки не принимали таких нововведений. Зато чистокровные маги были на стороне инициативной группы, поддерживали ее деньгами и собственными связями в министерствах магии Великобритании и других стран.
Именно поэтому большая часть задумок за последующее пятилетие была претворена в жизнь. По крайней мере, самая главная: закрытие мощными щитами основных центров магической культуры. Самые надежные были возведены над Хогвартсом, Косой аллеей и больницей Святого Мунго. Чета Скамандер при поддержке Лонгботтомов и Уизли возвели их вокруг основных заповедников магических существ.
Однако, как ни старались маги оградить себя от магловских военных конфликтов, восьмое июня две тысячи шестого года, названное потом «Судным днем», не прошло для них бесследно. Невероятные по количеству и мощи кибермены и далеки, наносящие хаотические удары с единственной целью уничтожить всех землян, разрушили главную магическую больницу, находящуюся в самом центре Лондона, повредили проход на вокзале Кинг Кросс и многие особняки и дома, принадлежащие магам. Даже здание министерства, расположенное под землей, пострадало. Впрочем, это была скорее случайность — взрыв магловской ракеты, запущенной в скопление киберменов, пришелся как раз на его территорию.
После этого события разрыв между магическим и магловским мирами Земли стал увеличиваться семимильными шагами. Детей с магическими способностями изымали из семей и тем более из приютов не в одиннадцать лет, а после первого магического выброса. Для этого были построены особые школы и прилегающие к ним поселения, куда могли переехать маглы, родители одаренных отпрысков. Первое такое заведение было открыто в середине второго десятилетия двадцать первого века в Долине Годрика, и его директрисой стала ближайшая подруга Поттера, Гермиона Вайнер. Сам Победитель Волдеморта тогда же возглавил Хогвартс, а новым Министром магии выбрали Драко Малфоя, невзирая на сомнительное положение во время последней магической войны. Зато он активно участвовал в возведении защиты над главными волшебными объектами.
— Мерлин, как удивительно знать чуть дальше прожитых дней, — протянула Гермиона, закончив повествование. — Этот фолиант по истории… констатирует сухие факты. Но для меня — это программа действий, от которых я не смогу отклониться, иначе все испорчу. А ведь я в самом деле была за сближение с миром маглов. Но теперь… Даже эти скупые строки о Судном дне внушают трепет. Недаром его так назвали!
— Да, это было страшное событие. Причем, как ни печально, спровоцировали его сами земляне, — подтвердил Доктор и стал рассказывать: — Представители Торчвуда своими неграмотными исследованиями открыли проход в параллельный мир, где шла война с киберменами. Через измерение между мирами, так называемую пустоту, в мир проникла сфера, оказавшаяся пустотным кораблем, который использовали далеки. Кибермены из параллельного мира прошли следом за ним и хлынули в разлом, притворяясь выходцами с того света, привидениями усопших родственников, таким образом распространившись по всему миру. Одновременно культ Скаро, скрывавшийся в пустотном корабле, открыл арку генезиса, с помощью которой выпустил в мир миллионы далеков.
Мне с Розой удалось открыть пустотный интервал, и всех пришельцев, которые носили на себе его особые частицы, появляющиеся при перемещении между мирами, затянуло. Роза, к сожалению, тоже чуть не последовала за ними, но ее спас отец из параллельного мира. После этого мне пришлось запечатать проход.
Они замолчали, снова погрузившись в невеселые думы. Гермиона сожалела, что ее попытка вырвать Доктора из этих размышлений закончилась провалом. К тому же девушку не вдохновляло ближайшее будущее Земли, которое ожидает ее. Она не чувствовала в себе сил бороться за сохранность магического мира. А собственная новая фамилия смущала. Кто такой Вайнер? Как ему удалось вытеснить из ее сердца Северуса? Видимо, она достаточно долго путешествовала с Доктором, и их приключения затмили боль от потери любимого.
— Выходит, ты планируешь вскоре вернуться? — раздался голос ее странного гида.
— Нет, разумеется, — покачала головой Гермиона. — Я так мало еще видела и совсем не остыла от недавней войны. Где я найду силы снова бороться, а уж полюбить другого, едва потеряв любимого человека, — это невозможно. И раз ТАРДИС все равно, через какой промежуток времени меня вернуть в мое время, а вы так гостеприимны, я воспользуюсь этим на всю катушку. Мы совершим вместе еще немало путешествий.
— Я надеюсь, — сказал Доктор с облегчением, и его губы тронула радостная улыбка.
Перемещение ТАРДИС на Фоутрол поставило жирную точку в этом непростом разговоре.
Как и планировал Доктор, они оказались в самом большом оазисе планеты. Его образовывала единственная река, которую от подступающей пустыни ограждали с двух сторон горы. Прежде чем выйти наружу, Гермионе, так же, как и Доктору, пришлось облачиться в легкий скафандр, больше похожий на комбинезон, имеющий щиток, закрывающий ее рот и нос от чужеродных бактерий и облегчающий дыхание. Его расцветка была оранжевой и сливалась с окружающей средой. Лишь синяя полицейская будка сильно выделялась.
Как и описывал Доктор, в этом мире преобладали все оттенки красного, даже местные животные, по крайней мере, небольшое стадо каких-то травоядных, пасущихся у подножия лиловых гор, имели бордовый окрас. На этом фоне другие расцветки выделялись особенно четко и при этом невероятно гармонировали с окружающей средой. Так, по берегам реки росли серебристые деревья, а в глубине сиреневых вод скользили серебряные рыбешки.
— Чем-то этот пейзаж напоминает мне убранство Гриффиндорской гостиной. Там полно красно-оранжевой обивки. Так что я привыкла к подобным цветам, — с насмешкой сказала Гермиона, оглядываясь.
— Я тем более. Я родился и вырос среди подобной природы, — с ностальгией в голосе поддакнул Доктор, затем добавил: — Ты можешь без опаски передвигаться по долине. Местные хищники не больше ваших волков и не агрессивны. Более того, они выходят лишь ночью.
Его слова обнадежили девушку, и она поспешила поближе осмотреть красоты планеты. Налюбовавшись на плавающих созданий, которые, если честно, весьма условно напоминали земных рыб, она подошла к подножью гор, где паслись необычные звери.
Вблизи они напоминали горбатых овечек и выглядели довольно мило. Еще удивляло их доверие. Травоядные без страха подходили к Гермионе, обнюхивали, брали с ее рук траву. Впрочем, это скоро ей наскучило — она никогда не была большой любительницей животных.
Девушка обернулась к Доктору, но тот зачем-то скрылся в ТАРДИС. Раздумывая, не пойти ли следом — два солнца нещадно палили, а серебристые деревья и река не давали прохлады, — она отвернулась от стада и все же двинулась в сторону будки. И вдруг сверху ее накрыла огромная тень. Гермиона подняла голову и застыла: на нее пикировало какое-то огромное летучее создание.
В первый миг ей показалось, что это криллитанец: такое же коричневое тело и перепончатые крылья. Но по приплюснутой морде и фасеточным глазам поняла, что ошиблась. Гермионе вспомнилась планета, населенная динозаврами, и собственные страхи быть схваченной птеродактилем или тираннозавром. В следующую секунду когтистые лапы вцепились ей в плечи, и хищник взмыл со своей жертвой в небо.
— Помогите! — выкрикнула Гермиона, почти ни на что не надеясь.
Ей было хорошо известно, что у Доктора нет оружия на борту. К тому же схватившее ее существо довольно быстро уносилось прочь от долины, к вершинам гор, покрытым розоватым снегом.
Через несколько минут бешеного полета Гермиона увидела, куда ее несут. В расщелине скалы было устроено гнездо, свитое из длинных сухих веток, не изменивших свою серебристую окраску. Внутри лежало пять раскачивающихся яиц.
Последующие события, казалось, произошли почти мгновенно. Ощутив твердую поверхность под ногами, Гермиона не стала ждать, когда из нее приготовят завтрак едва вылупившимся детенышам принесшего ее сюда монстра, а выхватила палочку и запустила в мамашу Ступефаем. Почти одновременно на летающего хищника спикировала непонятно откуда взявшаяся ТАРДИС. Оглушенный противник полетел вниз и предсказуемо разбился о каменные утесы.
— Ты цела? — с тревогой спросил Доктор, высовываясь из дверей будки и протягивая девушке руку.
— Вроде бы, не считая ссадин на плечах, — с облегчением откликнулась Гермиона, хватаясь.
Он тут же затащил ее внутрь.
— Что будет с детенышами? — поинтересовалась она, оказавшись в безопасности. — И, кстати, вы говорили, что тут нет крупных хищников.
— Их тут и не было, — сообщил он, хмурясь. — Эти создания не с этой планеты. Я вообще не понимаю, что делает тут рухрок, да еще с яйцами. Они, как дорвалы, предпочитают холод. Фоутрол — слишком жаркая для них планета. И это, кстати, причина, по которой нам придется расправиться с птенцами. К тому же без матери они в любом случае погибнут, но медленно.
Гермиона угрюмо кивнула, соглашаясь, и, пока яйца не треснули, взорвала их Бомбардой. Затем глухо буркнула:
— Становлюсь все безжалостней.
— Уходим отсюда. Надо выяснить, как рухрок попала на планету, — также угрюмо откликнулся Доктор. — У меня пара предположений. Либо ее привезли намеренно, не зная среды обитания. Либо она увязалась за космическим кораблем, и ее утянула от родной системы временная воронка. Значит, на планете есть чья-то экспедиция или одиночный исследователь.
— Вы хотите сказать, это существо умеет путешествовать в космосе? — удивилась девушка.
— Да, но в пределах своей галактики, — подтвердил он. — Это довольно далеко отсюда.
Они так и стояли на пороге будки, пока ТАРДИС на бреющем полете довольно неуклюже, с толчками, удалялась от разоренного гнезда. Затем прошли внутрь и расположились у монитора.
За гребнем гор на много миль простиралась оранжевая пустыня без видимых признаков жизни. Из-за этого все пространство внизу было как на ладони, и спрятать куда-то инопланетный корабль и даже одинокого исследователя было невозможно. Поэтому Доктор направил ТАРДИС ко второму по величине оазису. Уже на подлете стало понятно, что это место сильно изменилось с последнего его посещения.
Когда-то в глубоком кратере, появившемся на планете в незапамятные времена образования родной системы, находилось озеро. Осталось ли оно теперь, было непонятно, так как оазис, если он еще существовал, был затянут темно-бордовыми тучами, из которых непрерывно вырывались молнии.
— Снижаемся, — сказал Доктор. — В небе небезопасно, и мне хочется осмотреть внизу.
— Вполне логично, если подумать, что корабль исследователей потерпел здесь крушение из-за попавшего разряда, — поддержала Гермиона.
ТАРДИС нырнула под облака, и взору путешественников предстал странный пейзаж. Озера никакого не было и в помине, оставшиеся деревья засохли или окаменели. Причиной таких перемен оказались морщинистые валы в красно-оранжевую полоску, похожие на гигантских змей. Над ними плавали странные граммофонные трубы и ловили молнии, направляя их вниз.
Сначала Гермиона и Доктор приняли валы за постройки неизвестной им расы. Но по конвульсивным движениям, похожим на дыхание, стало понятно, что это живые существа. Доктор припомнил, что в прошлое посещение Фоутрола встречал подобных пресмыкающихся в пустыне. Их даже сопровождали странные воронки, которые были либо спутником-симбионтом, либо своеобразным органом. Видимо, достигнув исполинских размеров, существа решили осесть на месте.
— Интересно, постоянные молнии и тучи были вызваны этими необычными существами? — скорей риторически спросила Гермиона.
— Вряд ли мы это узнаем, лишь осмотрев окрестности, — все же ответил Доктор и вдруг воскликнул: — Гляди!
Девушка, посмотрев на экран монитора, заметила покореженный космический корабль, придавленный одним из валов, и слегка удивленно прокомментировала:
— Надо же, подтвердилась моя версия о катастрофе. Надеюсь, его хозяева выжили.
— Я бы надеялся на обратное, — хмуро откликнулся собеседник. — Этот корабль принадлежит самым безжалостным созданиям вселенной — далекам. Даже один представитель этой расы очень опасен, а на таких кораблях могут перемещаться десятки. Но я все равно собираюсь выяснить, выжил ли кто-то, а если нет, то постараться убить, потому что единственная цель жизни далеков — уничтожение всех живых существ, кроме них. Так что, как только они починят свой корабль, то полетят на обитаемые планеты и превратят их в безжизненную пустыню.
Произнеся эти наполненные гневом и болью слова, Доктор сделал будку невидимой и начал аккуратно снижаться, стараясь, чтобы ТАРДИС не оказалась на линии огня вражеского корабля. Тот, правда, казался покинутым, но, как говорится, береженого бог бережет.
