Глава 8С утра пораньше Драко проснулся от будильника Блейза и протер глаза, проворчав:
— Сегодня выходной, Забини, ты что, не мог встать еще раньше?
На что Блейз хладнокровно ответил:
— Сегодня тестирование, мой дорогой друг, и я надеюсь позавтракать, прежде чем тащиться на сие бестолковое времяпрепровождение!
С трудом открывая глаза, Драко заметил:
— Тебя никто на него не тащит силой, или ты не умеешь читать приписки мелким почерком? Это приведет к тому, что вскоре ты разоришься. Тестирование для желающих.
— Еще не успел проснуться, а уже пытаешься соревноваться в остротах? Похвально!
Блейз уже накинул на себя халат и отправился умываться. Драко сел на кровати, пытаясь вспомнить свой сон, но безуспешно. Зевнув в очередной раз, он встал, с содроганием припоминая, что до встречи с Волан-де-мортом осталась всего неделя. Мысли об этом означали неудачное начало дня, и потому Драко решительно прогнал их от себя — еще было время попрактиковаться в контроле эмоций и окклюменции.
Блейз был прав — пора было собираться, если он хотел успеть на завтрак перед тестированием. И хотя Драко был совершенно уверен в том, куда он хочет подать заявку на обучение, проверить свои способности и склонности совершенно не помешает.
Сидя за завтраком рядом с Забини, Драко искоса наблюдал за гриффиндорцами. Они с Блейзом теперь по возможности всегда следили за ними, чтобы понять, не изменилось ли что в их поведении, что могло бы навести на след медальона, потерянного Панси. Драко наблюдал по большей части за Логботтомом, как за самым главным подозреваемым, и за Грейнджер, связанной тесной дружбой с Поттером. Блейз наотрез отказался следить за ней, объясняя это тем, что Дафна оторвет ему голову, если обнаружит, что он смотрит на другую девушку, кем бы она ни была. Сам же Блейз наблюдал за вторым кандидатом — Поттером, присматривая и за Роном Уизли. И он, и Драко вписали в возможных подозреваемых лучших друзей очкарика. Свою подругу Дафну Блейз решительно вычеркнул из списка, утверждая, что обстоятельно поговорил с ней и уверен, что это не она. Снейп в отношении Амбридж не помог. И сейчас Драко и Блейз, приглядывая за гриффиндорцами, обсуждали вопрос обыска кабинета новоиспеченной директрисы.
— Ну и чем мы ее отвлечем? Накидаем бомб от Уизли, или что? — Забини был настроен скептически и ничуть этого не скрывал. Драко же спокойно парировал:
— Если бы ты был заинтересован в этом хоть чуточку больше, не говорил бы глупостей. Нам не нужно ее отвлекать, вполне достаточно узнать время сбора нашей любимой Инспекционной Дружины, Амбридж до сих пор лелеет надежду поймать компанию Поттера. А узнать не сложно, я спрошу Монтегю, скажу, что подумываю вернуться.
Блейз задумался, ища спорные моменты, а Драко, положив себе на тарелку немного омлета, начал есть. Его глаза невольно скользили по гриффиндорскому столу. Лонгботтом уже сидел спиной к слизеринцам рядом с Финниганом и что-то ел. Потянувшись рукой к огромному блюду с фруктами, он сшиб кувшин с соком и, судя по возмущенному возгласу Браун, сидевшей напротив, пролил немного и на нее. Она вскочила, отряхивая рукав мантии, и начала сердито выговаривать съежившемуся Лонгботтому — никакой ответной агрессии. Не похоже, чтобы этот тюфяк был под воздействием темной магии. Неожиданно Лаванда успокоилась, легким движением поправила волосы, мило заулыбалась, усаживаясь на свое место. Драко перевел взгляд на подходящих к гриффиндорскому столу Поттеру и Уизли. Именно на них сейчас посматривала Браун, о чем-то оживленно переговариваясь с Парвати Патилл. Драко отметил для себя этот момент и стал наблюдать дальше. Поттер и Уизли сели недалеко от Лонгботтома и подозвали его к себе, принявшись оживленно что-то обсуждать. Драко отметил про себя и этот факт, хотя ничего особо необычного в этом не было, в последний год гриффиндорская троица все чаще общалась с ним и девчонкой Уизли. Могли ли они сейчас обсуждать медальон? Ответа на этот вопрос у Драко не было. Насколько они доверяют друг другу и будут ли они считать находку тайной? Для этого нужно было знать гриффиндорцев лучше. Поттер и Уизли почти наверняка сообщают друг другу все — не зря же они всюду ходят вместе. А Лонгботтом? Кто вообще мог считать этого недотепу своим другом? Все, что мог сейчас сказать Драко — это то, что никто из этой троицы не выражал злости и агрессии, как Панси, когда та носила медальон на себе. Нужно было как-то подобраться поближе к гриффиндорцам. Хоть к кому-нибудь, кто мог бы сливать интересующую его информацию.
Мимо Уизли прошла его младшая сестра и дернула брата за волосы, отчего тот подавился едой и закашлялся. Поттер похлопал друга по спине и укоризненно взглянул на рыжую девчонку, которая подмигнула ему и упорхнула к парню, чьего имени Драко не помнил. Поцеловав его в щеку, она села рядом с ним и налила себе сок. Наверняка мелкая Уизли многое могла бы рассказать. Но! Во-первых, вряд ли она станет сдавать слизеринцу своего брата, друзей, нечистокровную подругу — слишком много поколений гриффиндорцев в ее крови и воспитании. Во-вторых, она та же нищебродка и предательница крови, что и ее братья, и хотя Драко и не испытывал к этой девчонке такого же отвращения или, вернее сказать, он ее почти не замечал, заводить с ней какие-то отношения ему не хотелось. Браун? Наверное, вариант. Но… Драко решил отложить эти размышления на потом: ему очень не хотелось думать сейчас о необходимости соблазнить девицу-гриффиндорку. Грейнджер же была тиха и задумчива: молча читала какую-то книгу, накручивая локон на палец и иногда попивая чай. Что-то в ней изменилось, что же? Не похоже на воздействие темной магии — что-то другое. Волосы! По ее голове вместо типичного вороньего гнезда мягкими волнами струились локоны. Неужели она взялась за свой внешний вид? Странно. Странно, но вряд ли связано с медальоном.
Блейз отвлек его от размышлений вопросом:
— Драко, ты уверен в том, что медальона нет у Снейпа?
— После разговора с ним считаю, что это маловероятно, но что я могу знать наверняка, если не знаю всей силы действия магии, наложенной на медальон, — отозвался Драко. — С одной стороны, найди его Снейп, он бы использовал его в защиту Панси, так? С другой стороны, мы не знаем, возможно, что Снейп не смог преодолеть искушение? Панси говорила, что медальон обладает сильнейшим притяжением и манит надеть его, не позволяя от себя избавиться.
Блейз качнул головой:
— Я тоже думаю, что вероятность весьма мала. Панси не особо сильная волшебница, она легко поддается влиянию. Учитывая, что даже она умудрилась довезти медальон до дома, не надев его, а позже и вовсе спрятать его в тайник, можно предположить, что сопротивляться воздействию медальона реально, пока не наденешь его. А Снейп гораздо более сильный маг, чем Паркинсон. А еще я сомневаюсь, что он надел бы предмет с неизвестным ему действием, опять же не в пользу нашей дурочки. Да и поведение его ничуть не изменилось.
— Об этом я тоже думал, — согласился Драко. — И заметь, что все сказанное о Снейпе касается и Амбридж тоже.
— Похоже, ты прав, Драко, ее кабинет стоит обыскать, — Блейз несколько поник — врываться в кабинет любительницы котят не хотелось.
На этом обсуждение пришлось закончить: пора было идти на тестирование. Пятикурсники, закончившие завтрак, небольшими группами уходили из Большого Зала. Драко поднялся вслед за Забини и пошел к выходу.
Тестирование проходило на удивление тихо. По классу ходила Амбридж, наблюдая, чтобы все проходило спокойно. Пятикурсники доставали листы анкет, отвечая на вопросы, проверяющие их склонности к различным направлениям и достаточность знаний. Драко слышал, как сидевший через проход Уизли пытался поинтересоваться у Грейнджер на кой-черт ему сдался вопрос об использовании ложечницы и любистока, за что схлопотал выговор и предложение выйти из класса, чтобы поговорить там со своей соседкой. Уизли пробормотал извинения, а щеки Грейнджер порозовели от смущения или, возможно, злости.
Драко вновь переключился на свиток с вопросами: их было невероятно много — свиток длинным хвостом свешивался с края стола. Прошло уже три часа, когда первые закончившие начали подниматься со своих мест и выходить в коридор. Когда Драко закончил и сложил свои ответы на преподавательский стол, почти половина класса уже опустела. Он вышел в коридор и заметил неподалеку гриффиндорскую троицу и Лонгботтома и просто не смог удержаться, чтобы не послушать, о чем же они говорят — вдруг появится возможность узнать что-либо о медальоне. Сев на подоконник соседнего от гриффиндорцев окна, Драко раскрыл учебник и сделал вид, что увлечен чтением. Разговор был трудноразличимым, но в целом понятным.
Послышался голос Поттера, который интересовался вопросом о болотном полипе. Лонгботтом пояснил ему, что болотный полип — это такой маленький пушисто-желтый шарик, растущий на кочках в болотах. Он позволяет путешественнику находить устойчивые тропы через трясину, так как полипы растут на тех кочках, на которые можно безбоязненно наступать. В период цветения на вершине шарика распускается нежно-розовое соцветие, мерцающее в темноте, и этот цветок достаточно редкий ингредиент для некоторых особо сложных поисковых зелий, поскольку цветет он всего тринадцать часов в год.
— И о чем говорит то, что ты смог ответить на этот вопрос? — хмуро поинтересовался Уизли.
— Думаю, что это означает, что человек увлечен травологией, — не замедлила вмешаться всезнайка Грейнджер, — об этом растении не говорится в обычном учебнике и нужно читать специальные справочники.
— Но ты, конечно же, знала, — даже не спрашивая, а скорее утверждая, произнес Уизли.
— Конечно же, да, — хмыкнула Грейнджер и продолжила чтение листовок, предложенных им различными курсами и институтами в огромном количестве.
Вокруг собралась уже не маленькая толпа пятикурсников, которые занимались тем же самым — разглядывали листовки. Из всего предложенного Поттера, похоже, интересовало лишь одно: обучение на аврора. И Уизли, заметив, что Поттер уже очень долго вертит в руках черный листочек с мерцающей зеленой печатью на нем, сказал:
— Я тоже хочу стать аврором, — уши Уизли при этом покраснели.
— Отлично! — Поттер обрадовался, воодушевленный тем, что друг поддерживает его стремление. — Только… тут написано, что нужно получить выше ожидаемого по зельям. Снейп мне такую оценку не поставит никогда, — его голос стал мрачен.
— Никогда не говори никогда, — неожиданно произнесла Грейнджер, — ты даже не представляешь, насколько может измениться все вокруг тебя. Не отчаивайся, а я попробую помочь вам получить как можно более высокую оценку по зельям.
Поттер и Уизли переглянулись с открытыми ртами, на что Грейнджер улыбнулась и пояснила свою позицию:
— Мне очень нравятся люди, которые поставили цель и добиваются ее всеми силами. Если ты, Гарри, и ты, Рон, считаете, что в вашем будущем нет ничего более желанного, чем бороться со злом, то я буду вам помогать в вашем стремлении. Разве это не прекрасно — заниматься во взрослой жизни тем, что нравится, тем, что тебе действительно интересно?
— Гермиона, ты лучшая! — Уизли вдруг обнял ее так, что она сдавленно пискнула.
— Рон, осторожнее, ты меня раздавишь! — возмутилась Грейнджер, улыбаясь при этом так, что было понятно, что она ничуть не сердится.
Драко, скривившись от отвращения, решил, что в такой толпе сокурсников ничего интересного он уже не услышит, и поспешно покинул столь близкое соседство не самой предпочитаемой компании.
В гостиной Слизерина Драко отыскал Блейза и, подмигнув ему, поманил в коридор:
— Через полчаса встречаемся у кабинета Амбридж, она уйдет на собрание Инспекционной Дружины, мне даже не пришлось притворяться, что я собираюсь к ним возвращаться.
Забини недовольно поморщился, но согласно кивнул — он понимал, что в этом Драко помочь больше некому. И не то чтобы он мечтал помочь Паркинсон, но и бросать в беде вроде бы не хотелось — Дафна очень переживала за свою подругу.
Тихо пробираясь коридорами, стараясь никому не попадаться на глаза, но и не особо таясь, чтобы не вызывать подозрений, спустя четверть часа слизеринцы подошли к кабинету Амбридж. У ее двери Блейз, следя за коридором, тихо поинтересовался:
— Как ты собираешься открыть кабинет?
Драко хитро улыбнулся и достал Великолепную отмычку. Блейз изумленно приоткрыл рот:
— Откуда ты ее достал?
— Фенрир Сивый вернул отцу долг этой вещицей, а тот отдал мне, — Драко легким движением руки моментально вскрыл дверь. Слизеринцы юркнули внутрь. Со всех сторон с тарелочек на них смотрели толпы котят. Драко поморщился — более отвратительного интерьера он еще не встречал, надо думать, что даже убогая нора Уизли была бы не столь ужасающей, хотя, как знать, как знать.
Под пронзительное мяуканье они обыскали все ящички стола, заглянули во все тумбочки и шкафчики, когда, наконец, Забини радостно воскликнул:
— Я что-то нашел!
Драко быстро подошел к нему: Блейз показывал на небольшой медальон в кармане любимой кофты Долорес Амбридж. Драко, не долго думая, осторожно взял его рукой, одетой в кожаную перчатку, и быстро положил в небольшую коробочку. После чего, достав нож, аккуратно сделал им небольшой надрез на кармане и разорвал руками дыру, подходящую по размеру для того, чтобы медальон мог в нее свободно пройти.
— Уходим.
— А ты уверен, что это то, что нам нужно?
— Нет. Но времени разбираться нет, мы здесь уже полчаса, пора уходить, если мы не хотим быть застуканными.
Выскочив наружу, они с Драко быстрыми шагами удалились подальше от места преступления.
— Почему ты воспользовался ножом, а не магией? Было бы гораздо быстрее, — поинтересовался Блейз, торопясь вслед за Малфоем.
— Потому что магию можно отследить, — коротко ответил ему Драко и поспешил к подземельям.
Тем вечером, лежа в кровати, Драко все думал о том, стоит ли расспросить Северуса Снейпа поподробнее о медальоне или нет. Коробочку с ее содержимым Драко спрятал под могучей ивой у озера и планировал в следующие выходные достать ее оттуда и привезти в поместье Малфоев, чтобы, забежав к Панси, выяснить у нее, то ли он забрал. Он решил, что дома сначала проверит, нет ли какой-нибудь информации в «Книге о самых известных амулетах темной магии», а если ничего не узнает, то они с Блейзом придумают, как подкинуть медальон обратно Амбридж.
Уже на следующий день, в воскресенье, всему пятому курсу за завтраком раздали результаты тестирования и конверты с приглашениями на дополнительные собеседования и предложениями по дальнейшим действиям. Драко получил три конверта: один из них красный — колдомедицина, второй — голубой с мелкими искорками — структурная магия, и третий — невнятного грязно-зеленого оттенка — зельеварение. У Блейза в руках был только конверт красного цвета и он, уже вскрыв его и прочтя написанное, поинтересовался, глядя, что его друг держит в руках такой же:
— Ты идешь сегодня на дополнительное тестирование по колдомедицине?
Драко в недоумении вертел красный конверт, предполагая, что, возможно, он достался ему случайно:
— Я вообще не фанат медицины, не уверен, что это мне нужно.
Блейз пожал плечами:
— Видимо, ты показал свои знания по медицинским вопросам, иначе вряд ли бы тебя позвали. Сходи, что ты теряешь. Да и мне будет не так скучно, а то я гляжу, что нам в компанию просится Лонгботтом и, если я не ошибаюсь, Грейнджер.
Драко вгляделся в компанию гриффиндорцев, бурно обсуждающую полученные результаты, но было слишком далеко, чтобы понять, кто и что получил, лишь ярко-красные конверты выделялись издалека. И да, похоже, один из них держал Лонгботтом. Но Драко лишь пожал плечами:
— Есть вероятность, что медальон мы уже нашли, зачем мне нужен геморрой в виде дополнительного общения с гриффиндорцами — мне хватает того, что уже есть.
Блейз ехидно посмотрел на друга:
— Но есть вероятность, что не нашли. Ты даже не знаешь, что именно стащил!
— Да не ори ты, — поморщился Драко и вздохнул — Блейз в очередной раз был прав, и пока они не убедились в том, что нашли нужную вещь, за гриффиндорцами, похоже, стоило следить по-прежнему. — Пойду, не бросать же тебя одного.
— О, спасибо, мой спаситель, — Блейз снял несуществующую шляпу с головы и поклонился, едва не угодив волосами в стоящую перед ним тарелку с овсянкой.
— Блейз, ты клоун, — хмыкнул Драко. — Как тебя только Дафна терпит.
— Ты тоже меня терпишь, мой дорогой, и, похоже, тебе это даже нравится, — подмигнул ему Блейз.
Драко холодно взглянул на него и изобразил, как выливает на него стакан с соком.
— Ты со мной заигрываешь, милый?
— Прекрати паясничать, — Драко не был настроен шутить. — Лучше скажи, почему ты никогда не сидишь за столом с Дафной Гринграсс?
Блейз удивленно вскинул брови:
— Что-то раньше ты никогда не интересовался моей личной жизнью. Никак, ревнуешь?
— Блейз!
— Да брось, свет очей моих, я весь твой! А Дафна весьма своеобразная девочка. У нее семь пятниц на неделе, и с утра она может быть мила и добродушна, а к обеду уже устроить пять сцен ревности, где один из кандидатов, заметь, обязательно ты.
— Шутишь? — Драко недоверчиво посмотрел на Блейза — с него станется и придумать.
— На сей раз, к сожалению, нет, поэтому я предпочитаю проводить с ней определенное количество времени в день, за что, впрочем, обычно огребаю к вечеру очередную порцию звездюлей. Не заморачивайся, даже я отношусь к этому философски, чую, что мой первый опыт в попытках отношений с противоположным полом является некой ошибкой.
Драко едва заметно улыбнулся — было что-то успокаивающее в вечно неунывающем улыбчивом Блейзе, что-то, что отвлекало его от проблем. И Драко был рад, что Забини стал его другом.
Блейз и Драко уже сидели в небольшом классе, где проводилось дополнительное тестирование для кандидатов на бесплатное обучение на магический факультет, когда вошли Грейнджер, Поттер и Лонгботтом, продолжая, похоже, уже начатый ранее разговор:
— Мы не знаем всех рас, животных и даже растения, которые есть в магическом мире. Вообще, по сравнению с общим количеством людей на земле, волшебников не так уж и много! И еще много не изученных пространств и мест, где могут обитать волшебные существа. — Грейнджер говорила негромко, но слизеринцы, которые присутствовали в классе, тем не менее ее услышали и переглянулись.
— Мы? — ехидно выделил слово Драко, — Грейнджер, ты приравниваешь себя к настоящим волшебникам?
— Я тебе уже говорила, Малфой, что если бы не вливание новой, грязной, как ты ее называешь, крови в магический мир, то волшебники бы уже давно вымерли от генетических болезней, например, от гемофилии! — высказавшись, Грейнджер демонстративно обернулась к Поттеру и уже было хотела продолжить свою речь относительно существования других рас, как Драко продолжил:
— Волшебная медицина гораздо более развита по сравнению с магловской, так с чего ты решила, что вопрос той же гемофилии не был бы решен?
Грейнджер вновь развернулась к слизеринцам и достаточно ехидно начала свою длинную речь:
— Малфой, что ты делаешь здесь, на тестировании по медицине, если не знаешь совершенно элементарных вещей? Конечно же, магия успешно лечит от большинства болезней, например, ту же онкологию, которая плохо лечится в магловском мире. Но заметь, что даже магией ее излечить насовсем невозможно, можно отыскать и убрать больные клетки, уничтожить опухоли — все это делается гораздо проще, чем мощная химеотерапия и прочее лечение магловского мира, которое параллельно негативно влияет на весь организм человека. Но! Даже в магическом мире болезнь возвращается, и лечение нужно проводить снова и снова в течение всей жизни мага. Разница в данном примере колоссальна и несопоставима. — Грейнджер вошла в раж и с воодушевлением читала свою лекцию. Поттер в процессе речи буркнул, что он, собственно, тоже не знает элементарных вещей. Лонгботтом и Блейз заинтересованно слушали, медицина была им ближе, чем всем остальным. Грейнджер же, не замечая ничего вокруг, продолжала, глядя на Драко, который так же внимательно наблюдал за оппоненткой:
— Генетические же болезни, в большинстве своем, не лечатся магией. Разве что их лечение обусловлено, к примеру, заменой костного мозга. Однако, на текущий момент, пока нет особых данных о том, чем заканчивается подобное лечение магическим образом через много лет. И, та же гемофилия. Магией вливается кровь с необходимым белком, опять же, заметим, что-то же самое делают и маглы. На мага ставятся оберегающие от падений заклятья, что не всем по карману.
При этих словах Драко хмыкнул, но Грейнджер не обратила на это внимания:
— Однако, действие лечения проходит настолько быстро, что иногда не успевают заметить, что болезнь снова прогрессирует и, если маг не владеет достаточным уровнем медицинских познаний, он может погибнуть от внутреннего кровотечения. Потому что нельзя банальным заклинанием остановить не внешнее кровотечение, в связи с тем, что легко можно прервать, к примеру, работу сердца или повредить другие жизненно важные органы до прибытия квалифицированного доктора. Лечение должно проводиться снова и снова, всю жизнь мага. Разница только в том, что, как правило, не возникает проблем с суставами — это магия легко исправляет.
— А ты в курсе, Грейнджер, что самым известным лекарем, работающим над проблемами заболевания крови, Клаудисом Роберто третьим, был проведен эксперимент, — начал было Драко, но Грейнджер перебила его:
— Который закончился ничем! Заклятье, направленное на печень, «излечило» пациента лишь на два года.
— На два с половиной, — тихо поправил ее Лонгботтом.
Поттер кашлянул. Спор, в котором, похоже, все присутствующие, кроме него участвовали и ориентировались, заставил его почувствовать себя совершенно лишним на этом дополнительном тестировании, и он даже начал аккуратно доставать свою сумку из-под стола, за которым сидел, чтобы тихо улизнуть из класса.
— Заклятье кроветворения помогает организму поддерживать выработку достаточно сбалансированной по своему составу крови. — Забини не выдержал и тоже решил поучаствовать в происходящем.
Грейнджер тут же возразила:
— Для данной болезни заклятье кроветворения использовать категорически запрещено!
— Скорее всего, возникнет обратный эффект, и пациент истечет кровью, — Лонгботтом, вступая в разговор, отчаянно краснел, но ему было настолько интересно, что он не мог остановиться: — Но вопрос в том, что можно же при этом использовать настой туман-травы.
— Туман-трава не рекомендуется детям, она тормозит развитие мозговых клеток. — Блейз едва заметно улыбался.
— Если взять две капли настоя и разбавить их в слезах феникса, добавить щепотку лунного порошка, то можно избежать этой проблемы, — лениво поправил его Драко.
— Если не добавить туда немного толченых маковых зерен, то твой состав, Малфой, испортится уже через пару минут, — поправила его Грейнджер.
— Использовать надо быстрее, — фыркнул Драко. Он по-прежнему наблюдал за ней, но понять, что он думает, было совершенно невозможно. Его холодные серые с серебристыми искрами глаза были чуть прищурены, а на лице красовалась традиционная ехидная ухмылка. Блейз же, напротив, уже откровенно улыбался — ему очень нравилось участвовать в разговоре умных людей на интересующую его тему. Лонгботтом смущался. А Поттер уже держал сумку в руках и привстал, чтобы тихо выскользнуть, когда понял, что убегать уже поздно: в дверях очень тихо и неподвижно стояли два лекаря и Снейп.
— Гермиона! — шепотом позвал Поттер, и Грейнджер обернулась к нему, скользнув взглядом по двери, и тоже заметила непрошенных гостей, которые, поняв, что их обнаружили, вошли и поздоровались:
— Добрый вечер, дорогие участники нашего тестирования. Мы были очень заинтересованы вашим разговором и не хотели вас прерывать. Уже из одного вашего общения мы можем сделать очень много интересных для нас выводов. Какие светлые головы, — пожилой лекарь с сединой в волосах улыбался очень по-доброму.
Лекари представились. Они оба были с кафедры медицинского образования при клинике святого Мунго. Тестирование началось.
После окончания тестирования лекари посовещались и, отпустив Гарри Поттера, предложили разбиться на пары и написать небольшой доклад на одну из десятка предложенных тем, которые тут же высветились на доске. Снейп же холодно произнес:
— Мистер Малфой, вы пишете доклад с мистером Лонгботтомом, а вы, мистер Забини, с мисс Грейнджер. Попрошу определиться с темой доклада до завтрашнего дня. Буду ждать от вас результат к уроку зельеварения.
Лонгботтом покраснел до кончиков волос, а Драко изо всех сил старался скрыть вспыхнувшую в нем злость к методике обучения Северуса Снейпа. Главным было сейчас не пришибить Лонгботтома.
— Профессор, если я не столь заинтересован в колдомедицине, то можно ли мне отказаться от доклада? — Драко надеялся, что это могло бы быть выходом.
Снейп развернулся к нему лицом и долго смотрел на ученика, лишь через несколько секунд процедив яростное:
— НЕТ.
Седой колдомедик вмешался:
— Мистер Малфой, доклад будет не слишком большим, мы уже видели множество заинтересовавших нас качеств, и результаты всех тестирований у нас на руках, я бы нижайше просил вас закончить работу, как знать, что изменится в вашей жизни через два года, когда наступит время поступления.
И Драко Малфой понял, что от работы с Лонгботтомом ему не отвязаться. Покосившись на Блейза, Драко не заметил никаких признаков негатива. Казалось, что Забини абсолютно не напрягает тот факт, что ему придется работать в паре с Грейнджер. И Малфой даже позавидовал его хладнокровию и спокойствию, лично ему предстояло еще в полной мере изучить эту науку.
