Глава 9. День рождения Гарри Поттера Спасибо всем, кто дождался проды! Извините за размер глав: просто 13-ая глава в каноне всегда оказывается очень мрачной, а до нее в моем фике оказалось очень много событий. После 13-ой главы остальные главы будут намного короче.
Все лекарства, упомянутые в фике, - плод моей бурной фантазии.
Рассказ миссис Уизли в 10-ой главе - это лирическое отступление. Если вам оно кажется скучным, можете пока его пропустить. Откройте пункт меню "Правка" (в верхней части экрана), выберите подпункт "Найти на этой странице"
и введите в строку поиска слово "скатерть". Смысл этого фрагмента станет ясен в дальнейшем, а пока его можно не читать.
В награду за долготерпение выкладываю фрагмент 11-ой главы. В 12-ой Гарри наконец-то поедет в Хогвартс, а называться она будет «Сад Осьминога».
***
31 июля Гарри проснулся от шелеста крыльев и странного уханья. Юноша открыл глаза: в комнате уже рассвело, а на столике сидела очень большая и усталая незнакомая сова, держащая в клюве огромный сверток. Гарри вскочил с кровати, освободил птицу от ее ноши, насыпал совиный корм в большую тарелку и налил в блюдце воды. Измученная птица накинулась на еду, а юноша распаковал сверток.
Впрочем, даже не успев разорвать оберточную бумагу, Гарри понял, кто прислал ему посылку: этот крупный, размашистый почерк было невозможно спутать ни с каким другим. Все люди меняются, и порой к этим переменам очень трудно привыкнуть, только Хагрид остается неизменным. Как же здорово, что он написал!
Под упаковочной бумагой оказался еще один сверток, красиво упакованный в золотую фольгу, и письмо. Вскрыв конверт, юноша начал читать:
Здравствуй, Гарри!
ПОЗДРАВЛЯЮ ТЕБЯ С СОВЕРШЕННОЛЕТИЕМ! Ты теперь совсем взрослый стал и магию можешь применять когда захочешь! Вот здорово! А заклятий всяких ты много знаешь, так что будет у тебя не жизнь, а малина! Я очень рад за тебя, и все-все-все твои друзья рады. Ты вырос сильным волшебником и очень хорошим человеком. И Джеймс, и Лили, и Сириус, и Дамблдор гордились бы тобой, если бы увидели тебя сейчас, да они и раньше гордились тоже!
Ой, письмо у меня какое-то непраздничное получается, а что делать? Я ведь во Франции сейчас и на следующий год в Хогвартс не вернусь. Ты не думай, я не по своей воле школу покинул! Амбридж директором назначили, вот она и уволила меня и Флоренца. А Грошик без меня как в Запретном Лесу жить будет? Заскучает братик один-то, вот я его с собой и забрал. Клык тоже сейчас во Франции, ведь и ему в Хогвартсе без меня делать нечего… Но ты, Гарри, в школу обязательно вернись, и Рона с Герминой уговори продолжить учебу! Недоучкам в волшебном мире плохо, на меня посмотри, если сомневаешься. А тебе знания особенно нужны, раз ты с Сам-Знаешь-Кем сражаться собираешься! Потерпите уж один годик-то, а сдадите Л.И.Р.О.Х.ВО.СТ. – и сами себе хозяевами станете!
А нас четверых мадам Максим согласилась приютить, спасибо ей огромное. Но расскажу обо всем по порядку.
Как студенты и профессора из Хогвартса уехали, стало мне так тошно – хоть волком вой! Вроде все тихо-мирно, даже кентавры прилично себя ведут, а такая тоска, что объяснить не могу. Долго я думал, чем себя занять, и решил, раз уж отпуск у меня, попутешествовать немного. А куда податься? Полувеликанов-то нигде видеть не рады, а с великанами я и вовсе поссорился. Вот и решил Норберта проведать, он же вроде как сынок мне, а столько лет не виделись…
Так и поехал я в заповедник драконов. Все честь по чести! Я в турфирме путевку купил, и сотрудник этой фирмы трансгрессировал со мной в ту же минуту прямо из их офиса в Румынию. Там меня Чарли Уизли встретил и Марчела, его девушка. Они вместе работают, давно уже встречаются и пожениться думают. Ой, ты только мистеру и миссис Уизли ничего не говори! Чарли им хочет сюрприз сделать и познакомит с Марчелой на свадьбе Билла и Флер.
Марчела и Чарли хотели меня сначала обедом угостить, но я отказался и попросил первым делом провести меня к Норберту. Вы бы нипочем его не узнали, если б увидели! Он такой большой стал, как гора! Шкура черная, а под солнцем немного бронзой отливает, и рога могучие. А уж пламя выдыхает – куда там вулканам огнедышащим! Красота! Жаль только, не узнал он меня. Я его зову, а он внимания совсем не обращает и даже бороду мне немного опалил. Но я не в обиде. Норберт ведь меня мамкой считал, а я его бросил, чужим на воспитание отдал. Так что прав он, что на меня сердится…
А потом Чарли и его девушка мне других драконов показали! Гарри, ты даже себе не представляешь, какая это красота! Я в заповеднике неделю жил и каждое утро, как просыпался, сам себя щипал, чтобы проверить, не снится ли мне все это. Ничего краше драконов тамошних я в жизни не видел!
А Марчела тоже молодец! Другие-то девушки драконов боятся и даже при виде них в обморок падают, а она совсем не такая, нянчится с малышами, словно со своими детьми, да и со взрослыми драконами себя правильно ведет! А если кто ее и опалит слегка, она не плачет, а держится лучше, чем многие мужчины! Я бы на такой девушке тоже женился, даже жалко, что она Чарли любит. Не понимаю, как такой злыдень может нравиться?! Он почему-то вбил себе в голову, что я драконье яйцо похитить хочу, и ходил за мной повсюду как привязанный! А я и не хотел совсем, оно просто случайно из гнезда выкатилось, вот! Яйцо я поднял, чтобы обратно положить, а Чарли как начал кричать! Совсем без понятия человек… Да и вообще, я не виноват, что в заповеднике яйца постоянно из драконьих гнезд выкатываются, за это Чарли отвечать должен, а не я!..
Будь я один – я бы еще долго в заповеднике жил, да Грошик и Клык без меня скучают, а великанов и собак к драконам не пускают. Вот и пришлось вернуться… Клык в мое отсутствие хорошо себя вел, а Грошик, пока меня дожидался, еще несколько сосен сломал, ну да они и так гнилые были, а когда меня увидел, то обрадовался очень.
После заповедника мне чуть полегче стало, но все равно тяжело. А тут еще профессор Макгонагалл мне про Амбридж рассказала, так я и вовсе духом пал. Не знаю, куда бы мы с Грошиком и Флоренцем пошли, если бы не мадам Максим. Она мне письмо прислала официальное, в котором просила стать лесничим Шармбатона и воспитателем ее домашнего любимца. Выбора у меня так и так не было, а она и Грошика, и Флоренца, и Клыка принять согласилась, вот и поехали мы…
Гарри, я как лес вокруг Шармбатона увидел, так и обалдел! Наш Запретный Лес, конечно, тоже красивый и дремучий, да куда ему против этого! Лес Броселианд – слышал о таком?! Маглы считают, это выдумка, а он самый что ни на есть настоящий! Только ты об этом никому не рассказывай, потому что шармбатонцы скрывают, где их школа находится! А сколько в Броселианде водится животных магических, ни в сказке сказать, ни пером описать! Правда, не все мне понравились. Гарпии, по-моему, симпатичные, но какие-то нервные, а стимфалийские птицы очень уж агрессивные. Но ничего, я уверен, что со временем мы подружимся. Я им каждое утро по десять кило мяса в лес таскаю!
Перед приездом я много думал, какой-такой любимец у мадам Максим. Кошечка, или собачка, или лошадь крылатая… Разное мне в голову приходило, но чтоб такое… Гарри, это ДРАКОН! То есть не большой, конечно, а совсем маленький, но самый настоящий гебридский черный дракон, точнее, дракониха! Она еще недавно вылупилась и ростом всего двадцать пять сантиметров, но характер у нее самый что ни на есть настоящий! Как меня увидела, зашипела и начала огнем в меня плеваться! А глазки ярко-фиолетовые и такие умные, что диву даешься!
Я, как ее увидел, удивился, конечно, потому что нельзя драконов дома держать, но мадам Максим мне все объяснила. Оказывается, это не простой дракон, а карликовый. Красавица наша, когда вырастет, будет ростом всего полметра, а животных такого размера дома держать разрешается. Карликовых драконов вывели совсем недавно, стоят они очень дорого, вот Оливия (мадам Максим то есть) и предложила мне сделку. Если я помогу вырастить нашу малышку, то буду получать по одному яйцу с каждой ее кладки СОВЕРШЕННО БЕСПЛАТНО!!!! Представляешь?! Я всегда мечтал дракона иметь, а мне предлагают не одного, а много!!!! И я бы сам приплачивал, чтобы за такой красавицей ухаживать!!!!
Ясное дело, я согласился, спросил только, как нашу девочку зовут. Оливия (мадам Максим то есть) сказала, что еще не решила, и предложила мне самому выбрать. Я и предложил назвать малышку Марчелой, потому что она тоже очень красивая и смелая. Оливия (мадам Максим то есть) согласилась.
И началась у меня не жизнь, а малина! Поначалу-то Марчела, как меня увидит, все огнем в меня плевать норовила, но она это не со зла, просто скучно ей в клетке сидеть. Вот и стал я ее по утрам и вечерам из клетки забирать и носить на прогулки. Сначала не все ладно получилось. Красавица наша по неопытности огнем плевала куда не надо. Но все закончилось хорошо! Сейчас же каникулы, в школе учеников нет, а лабораторный флигель к началу учебного года восстановят, будет лучше прежнего!
Со временем Марчела ко мне привыкла. Как увидит меня, смотрит так ласково и гудит приветливо, а огнем плюется, только если я разрешу. А если и подпалит что случайно, то это не страшно. Шармбатон же в лесу стоит, так что в досках недостатка там нету. Только завхоз местный все недоволен. Это такой злыдень, куда до него Филчу! Я думаю, шармбатонский завхоз просто животных не любит, вот и все…
Но это было полбеды, а потом настоящая беда навалилась. Перестала есть красавица наша! Чем я только ее ни кормил! И курятиной, и телятиной, и крольчатиной… Но в конце концов понял, что предпочитает она не мясо, а куриные потрошки. Забеспокоился я. Где в лесу столько куриных потрошков найдешь?! Но Оливия и тут меня выручила. Она договорилась с магловской птицефабрикой (не знаю я, что это такое), и с тех пор оттуда каждый день присылают угощение для Марчелы. Теперь малышка наша стала бодрая, веселая и растет не по дням, а по часам!
У других тоже все в порядке. В лесу Броселианд много кентавров живут, они Флоренца как родного приняли. Клыку тоже здесь понравилось, хотя он немного скучает. Но больше всего я за Грошика волновался. Мальчик он нервный, и жизнь у него нелегкая была, как-то он на новом месте устроится? Но все обошлось. Оливия Грошику хорошую пещеру для жилья подобрала, чистую и уютную, братику там хорошо. Но самое удивительное то, что Оливию он слушается беспрекословно! Я беспокоился, как они поладят, все-таки она намного ниже него, но Оливия с первой встречи себя правильно повела. Она не боится Грошика, но и спуску ему не дает. А братик… Когда я знакомил их, то сказал: «Вот, Грошик, это мадам Максим». А он смотрит на нее так внимательно и говорит: «Ма… ма…» По-моему, он ее мамой считает, и это очень хорошо. Плохо детям без мамки-то, а Грошику четырнадцать лет всего, он и мается…
Вот так мы и живем на новом месте, но по Хогвартсу все равно скучаем. Иногда соберемся вечером вместе и Хогвартс вспоминаем. Клык воет так жалостно, что словами передать невозможно, а Грошик вздыхает и говорит: «Герми… Герми…» Грустно!
Но ничего, Люпин считает, что Амибридж через год уйдет. Ты будь спокоен, Гарри, как только ее не будет, мы немедленно вернемся. Поэтому я и не простился с тобой, ведь не навсегда же уезжаю, скоро увидимся.
Мы с Оливией на свадьбу Билла приедем, но деточку нашу Оливия мне брать запретила, потому что переезд может плохо сказаться на здоровье Марчелы. Так что посылаю тебе фотографию, чтобы ты хоть так на нашу красотку полюбовался. Передай от меня привет Рону, Гермионе и всем друзьям. Скоро увидимся.
Рубеус Хагрид
В конверт с письмом была вложена и фотография. Гарри хмыкнул: на снимке сияющий от счастья Хагрид держал в руках маленькую дракониху, которая отчаянно рвалась из его рук и так злобно плевалась огнем прямо в объектив фотоаппарата, что было непонятно, почему волшебная техника не сгорела дотла. Стоящая рядом с Хпгридом мадам Максим смотрела на черную рептилию с заметной тревогой. Гарри обрадовался, что хозяева не возьмут дракониху на свадьбу Билла и Флер: все-таки «Нора», в отличие от Шармбатона, стоит не в лесу, и доски для ремонта достать будет затруднительно. Да и вообще, семья Уизли имеет право отпраздновать это важное событие без всяких неприятных неожиданностей…
Отложив письмо, юноша с некоторой опаской взял в руки присланный Хагридом сверток, успокаивая себя тем, что карликовые драконы стоят очень дорого и не по карману полувеликану. Блестящая фольга сама собой развернулась, и в воздух взвилась открытка, которая громко запела голосом Хагрида, кошмарно перевирая мелодию:
С днем рожденья тебя,
С днем рожденья тебя,
С днем рождения, Гарри,
С днем рожденья тебя!
Откашлявшись, полувеликан заговорил вновь:
- Гарри, мы с мадам Максим дарим тебе на день рождения самую лучшую книгу в мире! А если тебе что-нибудь будет непонятно – пиши нам!
После этого открытка смолкла. Юноша встревоженно обернулся, чтобы проверить, не проснулся ли его друг от громкого пения, но кровать Рона была пуста. Видимо, рыжеволосый волшебник, увидев, как его друг увлечен чтением, незаметно ушел с чердака. Гарри взглянул на часы – да, уже пора вставать, и Рон, видимо, отправился к Гермионе. Значит, шум теперь никого не обеспокоит…
Достав из свертка огромный фолиант, юноша без особого удивления прочитал название: «Карликовые драконы: породы, уход, разведение». Под заглавием была напечатана фотография крохотной венгерской хвостороги, злобно плевавшейся огнем. Честно говоря, после общения с Норбертом и первого задания на Турнире Трех Волшебников Гарри не горел особым желанием завести дракона, но наблюдать за возней сфотографированных рептилий было забавно.
От созерцания подарка Хагрида юношу отвлек шум крыльев. Четыре большие совы с трудом втащили на чердак еще один огромный сверток. Освободив птиц от ноши и обеспечив их едой и питьем, Гарри открыл его, и оттуда тоже вылетело поющее письмо. Мужской голос с заметным французским акцентом пропел поздравительную песню, а затем торжественно заговорил прозой:
- Папаша д’Артаньяк поздравляет месье ПоттЕра с совершеннолетием и надеется, что имениннику и его лучшим друзьям понравится праздничный завтрак и супер-пенящееся шампанское, изготовленное семнадцать лет назад. Я также счастлив сообщить месье ПоттЕру, что ему и его друзьям будет предоставлена десятипроцентная скидка на торжественный именинный ужин в моем ресторане…
Гарри хмыкнул: нет, к папаше д’Артаньяку они сегодня не пойдут, у них найдутся дела поважнее…
В посылке французского ресторатора оказалось столько еды, что им троим хватит не только на завтрак, но и на легкий обед. Это хорошо: не придется тратить время на поиски еды во время исследования особняка Поттеров...
Размышления Гарри вновь были прерваны шелестом крыльев: это сова Билла и несколько почтовых сов волокли еще один сверток. Юноша накормил новых крылатых гостей, встревоженно размышляя, что, если так пойдет и дальше, весь совиный корм у него закончится.
В посылке, присланной миссис Уизли, оказался любимый Гарри пирог с патокой, большая бутыль тыквенного сока, а также красивый красно-золотой свитер с гриффиндорским львом. Открытка на сей раз пела поздравления и высказывала наилучшие пожелания голосами Молли, Артура, Билла и Флер.
Еще через пару минут в окно влетели совы из ресторанчика, который присылал друзьям еду во время каникул. Как выяснилось, на сегодня Гермиона заказала не обычное меню, а праздничное, в состав которого входил большущий торт и другие вкусные яства. Накормив птиц из ресторана, Гарри послал Буклю в магазин «Волшебный зверинец» с деньгами и просьбой выслать новый пакет совиного корма.
На горизонте больше не наблюдалось нагруженных подарками сов, и, воспользовавшись затишьем, Гарри спустился с чердака, почистил зубы, умылся и наполнил электрочайник, чтобы вскипятить воду для утреннего кофе. (Розетку на чердаке друзья установили втроем, используя для этого не только волшебство, но и магловские технологии.) Когда именинник вновь поднялся к себе и начал сервировать стол к завтраку, в дверь постучали.
- Входите! – крикнул Гарри.
Конечно же, это оказались Рон и Гермиона. Они пропели торжественную песню, а затем перешли к прозе. Юная волшебница сказала:
- Гарри, за свои семнадцать лет ты совершил столько серьезных, важных дел, что и иному взрослому не под силу. Все твои друзья уверены, что и после совершеннолетия ты останешься таким же смелым, добрым и самоотверженным, как и раньше, но мы очень надеемся, что, став взрослым, ты перестанешь постоянно нарушать правила и…
- … и превратишься во второго Филча, - хмыкнув, подхватил Рон. – Тогда и с Амбридж подружишься!
- Рон, как ты можешь?! – возмутилась девушка. – Мы же договорились!
- Сейчас у нас действует много дурацких правил, - упорствовал рыжеволосый волшебник. – Если всем им следовать, то можно стать таким, как Филч или Перси. А это нам надо?
- Гарри и так постоянно рискует собой! – резко сказала Гермиона. – Его проблема не в том, что он похож на Филча, а в том, что он часто действует неосмотрительно!
Гарри понял, что друзья сейчас снова поссорятся, и заговорил успокаивающе:
- Предлагаю пойти на компромисс! Обещаю, что никогда не превращусь в Филча, но и на рожон лезть не стану, раз уж весь волшебный мир на меня надеется. Договорились?
Рон и Гермиона, прерванные в самом разгаре спора, взглянули на друга с некоторым недовольством, но согласно кивнули.
- Вот и славно! - обрадовался Гарри. – Тогда прошу к столу!
Юная волшебница смущенно улыбнулась:
- Подожди! Мы же еще не вручили тебе подарки!
Она достала из кармана мантии небольшой, размером со спичечный коробок, черный мешочек, к горловине которого был пришит большой кусок легкой белой ткани, и протянула имениннику:
- Это уменьшающий мешок! Если ты захочешь уменьшить какую-нибудь вещь, ты должен накрыть ее белой тканью и осторожно затолкнуть в мешок. Попробуй, например, эту книгу!
Гарри взял указанный девушкой фолиант о карликовых драконах и накрыл его тканью, не очень-то веря в успех: все-таки книга была намного больше мешочка. Однако как только фолиант скрылся под тканью, его очертания стали странно расплываться. Юноша осторожно попытался протолкнуть книгу в мешок и очень удивился, когда обнаружил, что она исчезла там полностью.
- А если ты вынешь фолиант из мешка, он снова станет прежним, - улыбнулась Гермиона.
Гарри так и сделал, и выяснилось, что девушка абсолютно права.
- Гермиона сама сшила этот мешочек, - гордо заявил Рон, - и нанесла на него Уменьшающие Чары. Здорово, правда?
- Очень здорово! - Гарри вполне разделял восторг друга. – Такая вещь очень пригодится в поисках хоркруксов, да и в школе тоже. Не придется таскать тяжести, и Амбридж вряд ли будет интересоваться мелочью, которую мы носим в карманах… Спасибо!
- А мой подарок сейчас в мешочке, - хмыкнул рыжеволосый волшебник. – Только доставай осторожнее, они кусаются!
Впрочем, предупреждения не помогли: доставая подарок друга, именинник обо что-то сильно укололся. Когда же таинственное нечто было извлечено наружу, Гарри надолго потерял дар речи, увидев какой-то железный инструмент, размером и формой напоминающий указательный палец, но только с крыльями и фасеточными глазами, как у стрекозы. Один конец инструмента был сделан в форме маленьких ножниц, которые злобно щелкали, стоило им оказаться поблизости от пальцев Гарри, а другой, напоминающий крохотный шприц, жадно двигал иголкой.
- Это УМСы – усовершенствованные механические соплохвосты! – гордо объяснил Рон, сияя счастливой улыбкой. – Я сделал тридцать штук! Как ты думаешь, на свадьбу Билла и Флер столько хватит?
- А зачем на свадьбе Билла и Флер нужны механические соплохвосты? – спросил Гарри, стараясь ничем не выдать своего потрясения.
- А как иначе ты собираешься брать сырье для Оборотного Зелья? – удивился Рон. – Если показать соплохвосту какого-нибудь человека и сказать при этом: «Фас!» - а потом подбросить вверх, то УМС полетит к тому, кого только что видел. Ножницы срезают прядь волос, которая закрепляется в специальном зажиме, а шприц высасывает немного крови. Закончив работу, соплохвост летит к нам. Мы забираем добычу и направляем УМСа на новый объект. Все просто!
- А гости не испугаются, увидев такое чудище? – осторожно поинтересовался Гарри.
- Так мы же наложим на УМСа заклинание Незаметности! – ответила Гермиона. – Я уверена, что все гости отдали бы нам по пряди волос и по несколько капель крови, если бы мы попросили. Но чем больше людей узнают о наших планах, тем больше шансов, что это станет известно Волдеморту и его приспешникам, а мы не можем рисковать… Я знаю заклинание, которое сохраняет кровь свежей сколь угодно долго, так что она не испортится от времени. И даже хорошо, что мы начнем искать хоркруксы только год спустя: к тому времени все забудут о тех, кто приезжал на свадьбу Билла и Флер! Не хотелось бы все же подставлять других людей…
- Потрясающе! – Гарри действительно был изумлен до предела. – Такой соплохвост – это же великолепная магическая работа! Рон, неужели ты сам все придумал?
Рыжеволосый волшебник покраснел до корней волос и смущенно пробормотал:
- Ну, не совсем, конечно… С отцом посоветовался, хотя и не рассказывал ему, зачем мне это нужно. Гермиона объяснила, что должно уметь делать это существо и какие на него нужно наложить заклятия, а я прикинул, как оно должно выглядеть, чтобы чары друг другу не мешали, и сконструировал его… А Гермиона закупила магловские металлические детали и, конечно, наложила заклятия, я в этом не особо секу…
- Знаете, - Гарри даже немного растерялся, - вы такие молодцы, что у меня просто слов нет! Когда вы успели?!
- Я только указания давала, - смутилась девушка, - это нетрудно…
- А я у телевизора работал, - объяснил Рон. – Удобно работать, когда он включен… Ты смотришь на экран, слушаешь, а руки в это время что-то делают и мозги думают…
- Как же мне повезло, что у меня такие друзья! – искренне сказал Гарри.
- Мы тоже думаем, что тебе повезло, - хмыкнул Рон, - а теперь пошли есть!
Хотя супер-пенящееся шампанское и торт Гарри решил не трогать до ужина, завтрак прошел весело. В самом конце трапезы в окно влетели еще две совы с подарками, причем одна из них была ярко-малинового цвета, напомнившего Гарри форменные мантии, которые носили сотрудники магазина близнецов Уизли. Хотя окраска птицы рассердила Гермиону, очень нелестно отозвавшуюся о хозяевах несчастной совы, малиновая почтальонша выглядела вполне бодрой и здоровой. Поровну разделив между птицами остатки совиного корма, юноша, неплохо знавший своеобразное чувство юмора Дреда и Форджа, сначала вскрыл другой сверток. Открытка пропела поздравления голосами Люпина и Тонкс. Бывший профессор ЗОТИ и его невеста прислали в подарок толстенную книгу «Некоторые малоизвестные аспекты защиты от Темных искусств» с многочисленными движущимися иллюстрациями.
- Вот видишь, Орден и вправду рассчитывает, что ты в следующем учебном году воссоздашь ОД! – обрадовалась Гермиона.
Перед тем, как развернуть подарок близнецов, Гарри предусмотрительно убрал со стола еду, посуду и книги. Впрочем, поначалу все оказалось не так страшно: небольшой фейерверк, прогремевший, когда упаковочная бумага была разорвана, заставил сов испуганно взлететь в воздух, но никому не причинил особого вреда. Поющая открытка тоже ничем не поразила: Гарри всегда знал, что вокальные таланты близнецов, скажем так, оставляют желать много лучшего. Когда песня смолкла, один из близнецов заговорил:
- Гарри, на день рождения мы посылаем тебе опытный образец нашей продукции! Проверь его поскорее: действие чар пока длится недолго. И быстро пришли нам предложения о том, как это можно усовершенствовать. Время поджимает! А когда мы доведем эту вещь до ума, то, разумеется, заменим твой опытный образец на постоянно действующий!
- Да, Гермиона, имей в виду: краска, которой мы покрасили сову, совершенно безвредна! – подхватил второй близнец. - Мы оба ею красим себе лица каждый рабочий день вот уже полгода – и ничего, живы. Жалко, Верити отказывается, иначе все сотрудники магазина «Всевозможные Волшебные Вредилки» были бы окрашены в наш фирменный цвет! Но она и так неплохо смотрится… Ну ладно, нас зовут, еще увидимся…
- Верити правильно делает, что не соглашается себя уродовать, - похвалила Гермиона молоденькую продавщицу. – Она ведь блондинка, а светлые волосы абсолютно не сочетаются с малиновым цветом кожи…
Гарри, полностью разделявший мнение Гермионы, осторожно вытащил из оберточной бумаги железную коробку, на которой большими буквами было написано: «ДОЛОЙ ЖАБУ!» Открыв крышку, юноша на мгновение отпрянул: из коробки выскочила огромная розовая жаба с серыми кудряшками и начала прыгать по столу, произнося утробным голосом:
- Ррравняйсь! Смирррно! Всем стоять-бояться! Я самая квакваквалифицированная в мире! Где мои рррозги? Я вас всех выпорррю! Не возрррражать!
Рон и Гарри согнулись пополам от смеха, улыбнулась даже Гермиона. Вдруг Гарри услышал в коробке какой-то шелест. Заглянув внутрь, юноша увидел, что там шевелятся маленькие фигурки. Приглядевшись, Гарри понял, что это кентавры.
- Что прикажет господин командующий? – спросил самый старший из них, с седой бородой.
- Долой жабу! – скомандовал Рон.
- Есть, сэр! – радостно ответил кентавр.
Выложив всех кентавров из коробки на стол, друзья принялись расставлять их так, чтобы им было удобнее атаковать жабу. Увидев полулюдей-полуконей, жаба заквакала:
- Кентавррры, вон! Гррязнокровки мерррзкие! Ррруки прррочь от меня!
Но кентавры не испугались и начали атаку с обстрела врага из луков. Хотя полулюди-полукони были в два раза меньше своей противницы, но действовали толково и уверенно. Жаба прыгала, пытаясь увернуться от стрел, но кентавры оказались проворнее. Однако розовое земноводное тоже не собиралось сдаваться просто так и норовило задавить противников своим превосходящим весом. Гарри и Рон могли бы гонять жабу хоть до вечера, но через несколько минут чары, наложенные на фигурки, ослабли, поэтому и кентавры, и их розовая противница неподвижно застыли на столе.
- Класс! Такую игрушку у близнецов с руками оторвут! – восхитился Гарри. – Ее и улучшить нечем!
- Вообще-то можно, - осторожно заметил Рон. – Помнишь, как ты назвал Амбридж вчера вечером? Что, если близнецам назвать игрушку Жамбой?
- Точно! Сейчас же им и напишем! – кивнул Гарри, очень довольный, что может начать борьбу с мерзкой директрисой еще до приезда в Хогвартс.
Письмо было закончено быстро, и пурпурная сова вновь отправилась в Лондон. Гарри любовался застывшей Жамбой, когда в окно чердака влетел ушастый филин очень важного вида, держащий в клюве письмо, и сел на стол прямо перед юношей.
Гарри взял у птицы конверт и взглянул на имя отправителя. Сердце юноши отчаянно забилось: это письмо было послано из нотариальной конторы «Смит и Левинсон: юридические услуги с 300 года до нашей эры». Разорвав конверт, Гарри прочитал:
Уважаемый мистер Поттер!
Примите мои самые сердечные поздравления по случаю вашего совершеннолетия. Поскольку наша фирма ведет дела семьи Поттер уже несколько веков, я буду счастлив видеть Вас в своем офисе для введения Вас в права наследования. В этом конверте находится портал, который доставит Вас к дверям нашего офиса. Все подробности сообщу при личной встрече.
Джозайя Левинсон
Вот и началось… Юноша понял, что сейчас – именно в этот самый момент – его прежняя жизнь закончилась навсегда. Отвлеченный утренней суматохой, Гарри только теперь осознал, ЧТО означает его семнадцатый день рождения. В прежней жизни юноше нравилось далеко не все, но он привык к ней, иной не знал и чувствовал себя сейчас не очень уютно.
- Что случилось? – одновременно с тревогой спросили Рон и Гермиона.
Гарри объяснил им, в чем дело, и попросил отправиться с ним к мистеру Левинсону. Друзья, разумеется, согласились. Гарри высыпал соплохвостов из уменьшающего мешка, положил туда бутылку тыквенного сока и часть еды, присланной д’Артаньяком и миссис Уизли, затем спрятал мешочек в карман мантии, а УМСов убрал в железную коробку из-под Жамбы. Юноша некоторое время раздумывал, взять ли ему с собой волшебную палочку, - как-никак, с сегодняшнего дня он уже имел на это право, - но, вспомнив вчерашние слова мистера Уизли, оставил ее в чемодане. А вот мантию-невидимку Гарри с собой прихватил: пусть они втроем давно уже под ней не помещаются, а Гермиона говорит, что магия у нее слабая, но этот подарок Дамблдора спасал их не раз и был очень полезен в самых разных переделках.
Портал оказался небольшим железным обручем. Чтобы без помех воспользоваться им, трое друзей вышли из дома и, провожаемые умоляющим взглядом Дадли, который колотил боксерскую грушу в саду Дурслей, отправились в городской парк. Там они спрятались в самом глухом уголке, и Гермиона наложила на всех заклятие Незначительности. Затем друзья одновременно взялись за обруч, который, повинуясь взмаху палочки юной волшебницы, взмыл в воздух.
Недолгий полет – и Гарри, Рон и Гермиона приземлились у порога неброского, но добротного дома, украшенного вывеской:
Смит и Левинсон:
юридические услуги с 300 года до нашей эры
У дверей стоял молодой человек, приветливо улыбнувшийся вновь прибывшим:
- Мистер Поттер! Мы очень рады, что вы прилетели так быстро! Мистер Левинсон уже ждет вас! А мисс Грейнджер и мистер Уизли пока могут выпить кофе в приемной! Прошу вас, следуйте за мной!
Гарри с изумлением узнал в говорившем своего однокурсника Энтони Голдстейна. Когтевранский староста держался приветливо, но официально, ничем не показывая, что давно знаком с посетителями.
Друзья вслед за Энтони прошли в здание и оказались в большой приемной, где за столом сидела немолодая женщина, выглядевшая очень сурово.
- Мисс Айзекс, это мистер Поттер! – бросил когтевранец, не останавливаясь. – Угостите, пожалуйста, мисс Грейнджер и мистера Уизли кофе!
Выйдя из приемной, Энтони и Гарри зашагали по длинному коридору.
- Как ты здесь оказался? – шепотом спросил Гарри.
- Мистер Левинсон – мой дядя, - так же тихо объяснил когтевранец. – После школы я буду юристом, а пока помогаю ему, чтобы изучить эту профессию.
Открыв тяжелую дверь, Энтони провел посетителя в кабинет мистера Левинсона – худого темноволосого человека лет сорока пяти, сидевшего за огромным столом. Юрист приветливо улыбнулся Гарри и поднялся со своего места:
- Мистер Поттер! Как я рад вас видеть! Вы очень пунктуальны! Прошу вас, присаживайтесь!
Гарри был очень смущен тем, что такой немолодой человек называет его мистером. Тем временем Энтони покинул комнату, неслышно закрыв за собой тяжеленную дверь, а мистер Левинсон взмахнул палочкой – и самое большое и мягкое кресло, стоящее у стены среди всевозможных стульев, табуреток и других кресел, сдвинулось со своего места и подъехало к столу. Гарри сел, после чего юрист занял свое место по другую сторону стола и улыбнулся посетителю:
- Позвольте мне, мистер Поттер, познакомить вас с нынешним положением вещей. Наша фирма занимается делами вашей семьи вот уже триста лет, и за это время ни у кого из ваших родичей не было причин для нареканий. Наследство Поттеров само по себе обеспечило бы вам безбедную жизнь, но состояние двух ветвей семьи Блэк сделало вас одним из самых богатых людей в Великобритании. В настоящее время у вас нет никаких долгов, зато вы являетесь собственником немалого капитала и имущества. Начнем с недвижимости: вам принадлежит особняк «Клены» - фамильная усадьба Поттеров…
- Я могу посетить этот дом сегодня? – резко спросил Гарри.
- Разумеется! – улыбнулся мистер Левинсон. – Приятно видеть, что такой молодой человек, как вы, чтит семейные традиции! Но позвольте мне продолжить… Помимо усадьбы Поттеров, вы унаследовали также лондонский особняк Блэков на площади Гриммо, загородный дом Ориона Блэка в Уэльсе, усадьбу Альфарда Блэка в Скарборо…
- А дом в Долине Годрика?
- К сожалению, у меня нет сведений о нем, - вздохнул юрист. – Я даже не знаю, купили ваши родители этот дом или просто арендовали его. Данная сделка была совершена без моего участия… Теперь перейдем к вашим капиталам. Сначала поговорим о ценных бумагах. Часть принадлежащего Поттерам капитала размещена в акциях лабораторий, фабрик и магазинов Флагштоков по проектированию, производству и продаже товаров для квиддича. Блэки вложили немало денег в акции заводов и лабораторий Малфоев по производству волшебных радиоприемников…
- Я владею акциями заводов Малфоев?! – поразился юноша.
- Да, и это очень хорошее вложение денег! Спрос на волшебные радиоприемники стабильно высок, а в последнее время лаборатории Малфоев работают над созданием волшебного телевизора. Это будет настоящий прорыв! Жаль, что Люциус сейчас в тюрьме, а Нарцисса и Драко – в бегах: такой серьезный бизнес требует постоянного присмотра! Впрочем, Люциус всегда разбирался в людях и сумел подобрать очень толковых управленцев, так что пока дела идут своим чередом. Положение на рынке акций остается стабильным…
- Я хочу немедленно продать акции предприятий Малфоев! – возмутился Гарри. – Я не желаю иметь ничего общего с этой семьей!
- Решаете здесь вы, мистер Поттер, - спокойно ответил мистер Левинсон, - но я настоятельно не советую вам так поступать. Насколько мне известно, вы с Малфоями не ладите, но их волшебными радиоприемниками пользуется вся наша страна. Предприятия, принадлежащие этой семье, производят важную и нужную продукцию. И я уверен, что доходы с акций фабрик Малфоев вы потратите на хорошее дело. Так зачем отказываться от денег, с помощью которых вы сможете исполнить все ваши заветные мечты и помочь людям?
Гарри вынужден был признать правоту юриста. Еще неизвестно, как долго надо будет искать хоркруксы, а лишние деньги позволят не только не беспокоиться о завтрашнем дне, но и приобретать волшебные вещи, принадлежавшие Кандиде Когтевран, и подкупать жадных Пожирателей Смерти…
- А теперь поговорим о той части вашего капитала, которая находится на банковских счетах… - мистер Левинсон продолжал рассказывать о собственности Поттеров и Блэков, но Гарри уже не слушал, мечтая как можно скорее попасть в дом своих родных. Однако юрист говорил еще долго, а в конце рассказа слегка улыбнулся:
- Все сведения о состоянии вашего имущества я перешлю вам по адресу, который вы мне укажете. Думаю, вам не помешает познакомиться с ними еще раз, в более спокойной обстановке… А теперь давайте составим завещание!
- А завтра его написать нельзя? - недовольно спросил Гарри, которому уже не терпелось покинуть офис.
- Знаю я вас, молодых! – от души расхохотался мистер Левинсон. – Завтра вас сюда и калачом не заманишь! Позвольте мне подарить вам книгу, прекрасно объясняющую, почему завещания надо писать вовремя и по всем правилам, - юрист протянул молодому человеку роман Агаты Кристи «Загадка Эндхауза», - но прочтете вы ее потом, а пока давайте работать! Такое большое состояние налагает на вас огромную ответственность! Итак, кому вы завещаете имущество Поттеров?
- Рону и Гермионе, - ответил Гарри, не задумываясь.
- В совместное владение?
- Нет, в самостоятельное, - слегка смутился юноша. – Нужно разделить имущество на две равные части, чтобы Рон и Гермиона владели ими независимо друг от друга.
- А как вы собираетесь делить особняк «Клены»?
- Особняк – Рону, - решил Гарри. – У Гермионы есть нормальный дом, а у Рона – только «Нора».
- Но содержание такого особняка стоит больших денег, - осторожно заметил юрист. – Хватит ли у мистера Уизли средств?..
Гарри хотелось выть от всех этих формальностей, но мистер Левинсон придирался буквально к каждому слову. Обсуждение затянулось надолго, и, когда юрист довольно откинулся на спинку стула и заявил: «Вот, пожалуй, и все», - юноша сам не поверил своему счастью.
- Ну, а теперь, - улыбнулся мистер Левинсон, - пришла пора заняться имуществом Блэков!
- Все начинается сначала?! – ужаснулся Гарри.
- Возьму на себя смелость заметить, что у Поттеров, кроме вас, нет других кровных родственников, а у Блэков - есть. Возможно, имеет смысл оставить состояние Блэков в их семье?
- Вы хотите, чтобы я завещал имущество Сириуса Беллатрисе?! – юноша не верил своим ушам.
- Боюсь, это невозможно, - слегка улыбнулся юрист. – Миссис Лестрейндж сбежала из Азкабана, сейчас находится в розыске и поэтому недееспособна. Нет, я имел в виду других родственниц мистера Блэка: миссис Андромеду Тонкс, урожденную Блэк, и ее дочь Нимфадору…
- Тогда я оставляю все Тонкс! – обрадовался Гарри.
- Не знаю, известно ли вам, - слегка смутился мистер Левинсон, - что мисс Тонкс помолвлена с мистером Люпином? У этого человека имеются серьезные проблемы…
- Я лучше вас знаю мистера Люпина, - прервал собеседника Гарри, - и видел его в самом проблемном состоянии. Меня это не волнует!
- Что ж, решаете здесь вы, - кивнул мистер Левинсон. – Кто же станет владельцем принадлежащего вам имущества Блэков, если мисс Тонкс выйдет замуж, - она или ее супруг?
Вся бюрократическая волокита началась снова. Гарри уже начало казаться, что он проведет остаток жизни в этом кабинете, составляя свое завещание. Однако в конце концов все закончилось, и юрист послал мисс Айзекс бумажный самолетик, в котором просил ее и мистера Голдстейна зайти в его кабинет для засвидетельствования завещания мистера Поттера. (Свидетелями завещания могут быть только те, кто не получает от него никакой выгоды – прим. авт.)
- И как вы выдерживаете такую каторжную работу? – удивился Гарри. – Я бы здесь и дня не вытерпел!
- Это зависит от характера человека, - улыбнулся мистер Левинсон. – Некоторым нравится распутывать юридические казусы… И, должен сказать, сегодня все оказалось не так страшно, как иногда случается: вы проявили себя на редкость толковым клиентом.
- А какие же бывают бестолковые?! – поразился юноша.
- Вот, например, - хмыкнул мистер Левинсон, указывая на стоящий в углу бюст мужчины, - император Нерон!
- Разве он тоже был волшебником? – потрясенно спросил Гарри, помнивший этого кровожадного древнеримского императора еще со времен магловских уроков истории.
- Нет, к общей великой радости ныне покойный император не обладал ни малейшими способностями к чародейству.
- Значит, вы имеете дела и с маглами?
- Наша фирма – одна из немногих в Британии, осуществляющих юридические сделки с маглами, - гордо ответил мистер Левинсон. – В мире, где чародеи нередко вступают в брак с теми, кто к волшебству не способен, такие контакты неизбежны… Но Нерон – это особый случай! Один волшебник, наш клиент, подарил, хотя и не совсем по собственной воле, императору некий очень ценный магический артефакт, который для магла был абсолютно бесполезен, а в руках злого чародея мог оказаться очень опасен. Поэтому возглавлявший в ту пору нашу контору мистер Ллевелин Смит пятнадцать раз навещал Нерона, умоляя его продать эту вещь родичам чародея, наделенным не только волшебными способностями, но и умом и добротой. Императору предложение мистера Смита поначалу не понравилось, поэтому Нерон неприятного визитера и живьем сжигал, и в море топил, и голову ему отрубал, но все было бесполезно. Через несколько дней после очередной экзекуции мистер Смит являлся к императору как ни в чем не бывало. К счастью, Нерон не знал, что маглам практически невозможно убить готового к атаке волшебника…. Так что в конце концов император проникся к своему посетителю огромным уважением и выполнил его просьбу. Вот это и называется нервной работой!
- Значит, волшебники могли помешать Нерону творить зло и мучить маглов! - поразился Гарри. – Почему же они этого не сделали?!
- По двум причинам, - вздохнул юрист. – Во-первых, в волшебном мире тогда тоже было неспокойно: злодей Марциан (не имеющий отношения к известным в магловском мире людям с тем же именем – прим. авт.) мечтал подчинить себе всех магов. Артефакт, доставшийся Нерону, был нужен чародеям именно для того, чтобы остановить агрессора… А во-вторых, кто такие волшебники, чтобы вмешиваться в жизнь маглов? У нас ведь и своих проблем хватает, а если мы раскроем себя тем, кто лишен таланта к чародейству, наши беды станут частью их жизни. По-моему, это неправильно: тот же Марциан, к примеру, был опаснее десяти Неронов, вместе взятых…
Тут дверь отворилась, и в кабинет вошли мисс Айзекс и Энтони Голдстейн. Они подписали все необходимые бумаги, затем мисс Айзекс отправилась в приемную, а однокурсник Гарри ненадолго задержался в комнате.
- Скажите, пожалуйста, мистер Поттер, - осторожно спросил мистер Левинсон, - в каком учебном заведении вы собираетесь завершить свое образование? Вы ведь не можете просто приехать туда без предупреждения: сначала нужно написать школьной администрации…
- Я буду учиться в Хогвартсе, - твердо ответил Гарри.
- Но, мистер Поттер, - юрист был потрясен, - после смерти Дамблдора в Хогвартс возвращаться опасно!
- В наше время вообще жить опасно! - жестко сказал юноша. – Почти каждую неделю люди погибают при загадочных обстоятельствах, и с каждым днем все становится хуже и хуже! А Хогвартс защищен от вторжения извне заклятиями многих поколений магов! Теперь, когда предательство профессора Снейпа раскрыто, Хогвартс так же безопасен, как сейф банка «Гринготтс»!
- Но… ты слышал об Амбридж? – растерянно спросил Энтони Голдстейн.
- Поэтому я и возвращаюсь! – кивнул Гарри. – Один раз мы выжили Жамбу из школы, - значит, сможем сделать это снова!
Когтевранец улыбнулся, кивнул, закусил губу и несколько минут о чем-то напряженно думал. Затем он встряхнул головой и резко сказал:
- Дядя, я тоже решил вернуться в Хогвартс! Гарри прав: нельзя отдавать школу Жамбе! Я сегодня же поговорю с отцом!
- А как же школа в Америке?! – жестко спросил мистер Левинсон. – Там ведь преподают основы магической и магловской юриспруденции! Ты же сам хотел их изучить!
- Лучше тебя никто юриспруденции не научит, - улыбнулся Энтони. – А жить и работать я хочу здесь, а не в Америке, так зачем же мне уезжать?! Кроме того, тебе ведь все равно придется обсуждать с Гарри дела, касающиеся его наследства. Если я буду учиться в Хогвартсе, то смогу вести не слишком важные переговоры вместо тебя и сэкономлю твое время!
- И наверняка вступишь в этот ваш незаконный ОБ, - фыркнул юрист. – Зачем нам нужны проблемы со Скримджером?!
- Не ОБ, а ОД, - шелковым голосом поправил дядю когтевранец, – и деятельность этой организации абсолютно законна! Ты же лучше всех понимаешь, что противозаконно как раз большинство так называемых декретов Амбридж! Да и отзывается она о нашей фирме как-то странно. По-моему, в табели о рангах новой директрисы Хогвартса мы стоим ненамного выше кентавров, так что рано или поздно Амбридж все равно поссорит нас со Скримджером…
Мистер Левинсон надолго задумался, а потом решительно сказал:
- Ладно, если твои родители согласятся вновь отправить тебя в Хогвартс, я возражать не стану. Но за год обучения ты напишешь для меня эссе двухметровой длины под названием: «Декреты Долорес Амбридж и их противоречия действующему законодательству». Если допустишь хоть одну ошибку – можешь распроститься с мечтой о работе в моей фирме!
- Хорошо, дядя, - улыбнулся Энтони с явным облегчением.
- Ладно, пошли отцу сову и осчастливь его, - вздохнул юрист. – То-то обрадуется бедняга…
Сияющий когтевранец вышел из кабинета, а юрист передал Гарри связку огромных ключей и грустно сказал:
- Это ключи от принадлежащих вам домов. На каждом из ключей выбито название здания, которое он открывает. Вы можете взять у миссис Айзекс универсальные обручи-порталы. Если вы вставите в обруч ключ, словно спицу в колесо, то портал доставит вас к тому дому, который этот ключ открывает… Что ж, мистер Поттер, не смею больше вас задерживать и желаю вам счастливого дня рождения!
Гарри поднялся со своего места, очень довольный тем, что сумел уговорить Энтони вернуться в Хогвартс. Когда юноша уже взялся за ручку двери кабинета, мистер Левинсон внезапно спросил:
- Скажите, мистер Поттер, а как поживает мисс Петунья Эванс?
- Хорошо, - удивленно ответил юноша, - но вообще-то она давно замужем за Верноном Дурслем.
- Я знаю, - грустно сказал юрист, - но какая же это была чудесная девушка! М… не… которым она казалась даже красивее сестры. Увы, Петунья считала, что людям, лишенным магического дара, нечего делать в мире волшебников… Когда увидите ее, передайте ей от меня привет, хорошо?
- Передам, - кивнул Гарри, удивленный до такой степени, что даже не спросил, как мистер Левинсон познакомился с тетей Петуньей.
Недолгий полет – и трое друзей плавно опустились на землю и оглянулись в замешательстве. Они вставили в железный обруч ключ с надписью «Особняк «Клены», но портал перенес их в глухой лес, к высокому деревянному забору, верх которого был опутан колючей проволокой. К доскам ограждения была прибита табличка:
Проход запрещен!
Опасная зона!
- И что нам теперь делать? – растерянно спросил Гарри.
- Попробуй вытащить ключ из обруча и произнести заклинание «Алохомора»! – не очень уверенно посоветовала Гермиона.
Юноша так и сделал – и глазам своим не поверил. Ключ вырвался из его руки, подлетел к забору и ввинтился в небольшую щель, которую Гарри раньше не замечал. Раздался щелк открываемого замка – и забор преобразился на глазах. Исчезли грубо оструганные доски, колючая проволока и грозная табличка. Теперь друзья стояли у массивных ворот. По обе стороны от них тянулась железная ограда, кованые прутья которой сплелись в изысканном узоре.
- Класс! – ахнул Рон.
Ворота, скрипя, отворились и пропели:
- Добро пожаловать домой, мистер Поттер!
Ключ вылетел из замочной скважины и вернулся к своему хозяину. Сердце Гарри отчаянно билось, но он, стараясь ничем не выдать волнения, шагнул за ворота. Рон и Гермиона последовали за своим другом.
Как только все трое зашли внутрь, ворота, скрипя, закрылись, отгородив посетителей от внешнего мира. Друзья оказались на проложенной в глухом лесу неширокой дорожке, по обеим сторонам которой росли огромные клены. Она вела к дому, смутно видневшемуся вдали. Солнце с трудом проникало сквозь густые кроны деревьев с резными листьями; царящую вокруг тишину нарушало лишь пение птиц.
С первых же шагов по аллее Гарри испытал странное ощущение: душу его охватил безграничный покой, словно все плохое и страшное осталось далеко позади. Юноше казалось, что он бывал здесь много раз, только забыл об этом.
Сначала Гарри хотелось, чтобы они шли вечно, но потом он увидел дом – свой собственный дом, стоящий на лужайке среди клумб. Стены, сложенные из грубого серого камня и увитые ярко-зеленым плющом и цветущими розами, тяжелая железная входная дверь и большие окна манили к себе, обещая покой, счастье и защиту. Гарри показалось очень странным, что еще утром он даже не подозревал о существовании этого дома – его дома…
Юноша потянул на себя входную дверь – она открылась легко, словно пушинка. Войдя внутрь, трое друзей некоторое время стояли неподвижно, привыкая к полумраку после солнечного дня.
- Как здесь темно! – наконец сказал Гарри. – Нужно поднять шторы, только как это сделать?
- Все очень просто! – отозвался из темноты мягкий женский голос. – Рядом с вами висит шнур, нужно дернуть за него – и все шторы поднимутся!
Друзья вздрогнули от неожиданности, но быстро сообразили, что это говорит один из многочисленных портретов, висящих на стенах. Гарри последовал полученному совету – и все шторы в ту же минуту взмыли вверх, заливая светом огромный холл.
Стены комнаты, где стояли трое друзей, были обшиты светлыми деревянными панелями, словно впитавшими в себя жар летнего солнца. Большой камин словно обещал согреть в холодные зимние дни, мебель оказалась очень красивой и удобной. А на стороне, противоположной той, откуда они только что вошли, находилась еще одна дверь - стеклянная, ведущая на террасу, а оттуда – в сад…
- Ну, разумеется! – с торжеством сказал тот же женский голос. – Поттер, Уизли и Грейнджер! Все, как я и думала!
Друзья увидели, что эти слова произнесла изображенная на портрете женщина – величавая колдунья с седыми волосами, уложенными в высокую прическу, одетая в шелковую лиловую мантию с серебряной вышивкой.
- А… откуда вы нас знаете? – растерянно спросил Рон.
- Я же по-прежнему выписываю «Волшебное зеркало» и «Ежедневный пророк»! - рассмеялась незнакомка смехом, похожим на звон хрустальных колокольчиков. - Для нас, портретов, газеты и журналы выпускаются в специальном издании – со светящимися в темноте буквами и с крылышками, позволяющими спокойно парить в воздухе. Кроме того, страницы переворачиваются только после нашего приказа… Это очень удобно! Я всегда любила «Волшебное зеркало», в нем печатается столько интересного! «Ежедневный пророк» немного скучнее, но и его читать можно. К сожалению, не все это понимают… Например, мой муж Сигнус (тезка и родич отца Беллатрисы, Андромеды и Нарциссы – прим. авт.) подписался только на «Вестник магической науки»! Неужели кому-то интересны все эти дурацкие открытия?! Я думаю, они навевают скуку даже на самих ученых, только те стыдятся в этом признаться… Верно, Сигнус?
- Ты совершенно, права, дорогая, - не открывая глаз, сонно пробормотал очень худой старик с другого портрета, до того мирно дремавший.
- Вот видите! – с улыбкой заметила пожилая дама. – Мой супруг тоже со мной согласен! К сожалению, ученые слишком оторваны от жизни и не всегда способны осознать, что для них лучше…
- А кто вы такая? – спросил Гарри, слегка ошарашенный напористостью незнакомки.
- О! - дама вновь звонко рассмеялась. – Я забыла представиться! Меня зовут Виолетта Блэк, урожденная Булстроуд, я твоя прабабушка. Твоя бабушка, Дория Блэк, - моя дочь. А вас я знаю! Ты - Гарри, твой спутник – Рональд Уизли, а девушка – Гермиона Грейнджер. Что ж, мисс, вы очень милы! Конечно, на мой взгляд, современные девушки слишком худощавы, но такова нынешняя мода. Некоторых смутило бы то, что вы происходите из семьи маглов, но мне ли жаловаться, если мой родной сын Мариус, - следующее слово Виолетта прошептала очень тихо, - сквиб! Гораздо хуже то, что вы, насколько я смогла выяснить, даже не пытаетесь скрывать свой ум от мужчин, а это неправильно! Мужчины должны чувствовать себя рядом с нами сильными и мудрыми, иначе у них пропадает стимул нас защищать… Верно, милый?
- Конечно, дорогая, - пробормотал мистер Блэк, как показалось Гарри, даже не проснувшись.
- Меня не нужно защищать! – очень резко сказала Гермиона. – Я вполне способна за себя постоять!
- В этом-то и проблема, милочка! – грустно улыбнулась дама с портрета. – Но вы все равно нравитесь мне больше, чем мисс Уизли. Я, конечно, против нее ничего не имею, но среди родичей Гарри уже есть рыжеволосые, и если он женится на мисс Уизли, то их дети могут унаследовать этот же цвет волос. Я считаю, одной рыжей семьи волшебному миру хватит за глаза…
Гарри захотелось провалиться сквозь землю, и он был очень благодарен Рону, резко спросившему:
- А где здесь портреты родителей Гарри? Он хочет с ними поговорить!
- Ох, - вздохнула Виолетта, - они были слишком заняты спасением мира и не нашли времени, чтобы позировать художнику! Гарри, ты должен непременно вызвать сюда живописца, чтобы он увековечил твой облик для нашей картинной галереи! Ты ведешь весьма опасную жизнь, и будет очень обидно, если после твоей гибели мы лишимся возможности с тобой беседовать!
- Дорогая, - резко сказал Сигнус Блэк, совершенно проснувшись и строго глядя на жену, - ты должна немедленно извиниться перед нашим правнуком!
- Вот именно! – в голосе Рона звучал металл. Гермиона энергично кивнула в знак согласия со словами друга.
- А что я такого сказала?! – удивилась Виолетта. – Я просто хотела … Ну ладно, - быстро добавила она, с некоторой тревогой глядя на своего грозного мужа, - я извиняюсь, извиняюсь, извиняюсь! Довольны?!
Сигнус Блэк, Рон и Гермиона сурово кивнули, а Гарри попытался разрядить ситуацию:
- Ничего страшного, я не обиделся… Но скажите, пожалуйста, - быстро заговорил он, не давая Виолетте разразиться новой речью, - где в этом доме хранятся письма и фотографии?
- Все бумаги ты найдешь в архиве, - мягко заговорила одетая в твидовую мантию седоволосая женщина, лицо которой показалось Гарри знакомым. – Второй этаж, шестая дверь налево, через две двери от комнат Джеймса и Лили… Твои родители понимали, что могут погибнуть на войне, и специально собрали в одной комнате все, что может тебя заинтересовать…
- Спасибо, - улыбнулся Гарри, вспомнив, что видел лицо незнакомки в Зеркале Еиналеж. – Вы моя бабушка Дория, да?
Миссис Поттер кивнула и сердечно улыбнулась:
- Мы все очень рады, что ты вернулся домой, Гарри! Надеюсь, ты еще придешь сюда и поговоришь с нами…
- Разумеется, но не сейчас! – юноша уже направлялся к деревянной лестнице на второй этаж.
- Мы понимаем, - улыбнулась Дория, - на войне у солдат есть много гораздо более важных дел, чем болтовня с портретами! Удачи вам, ребята!
- Спасибо! – откликнулись друзья хором.
Когда Гарри, Рон и Гермиона поднялись на второй этаж и зашагали по длинному коридору, рыжеволосый волшебник хмыкнул:
- Ну и язва эта Виолетта!
- А, по-моему, не такая уж она и страшная, - задумчиво сказал Гарри. – Моя прабабушка, конечно, любит лезть в чужие дела, но не стесняется того, что ее сын – сквиб. А уж если сравнить ее с матерью Сириуса…
- Гарри, - взволнованно воскликнула Гермиона, - мы сейчас проходим мимо комнат твоих родителей! Может быть, ты хочешь зайти?
- Да, - кивнул юноша, - я ненадолго…
Рон вознамерился последовать за другом, но Гермиона дернула рыжеволосого волшебника за мантию, и тот отступил.
Сначала Гарри оказался в комнате матери. Здесь витал слабый запах духов, перед зеркалом на туалетном столике стояли флакончики и баночки с давно высохшей косметикой, а на небольшом письменном столе ровной стопкой высились толстые книги по зельеварению, рядом с которыми притулились колбы и реторты. (Да, в большом поместье и у Лили, и у Джеймса должны быть собственные кабинеты, но предположим, что молодые люди так горели на работе, что проверяли свои теории в тот самый момент, когда они пришли им в голову, даже по ночам – прим. авт.)
Здесь же стояли перья в специальной подставке и чернильница, рядом лежала стопка чистых листов пергамента и пачка писем, которые Гарри бегло просмотрел, - это оказались приглашения на балы и вечеринки. Юноша открыл платяной шкаф. Там висело немало магловской одежды - ведь Лили родилась в семье людей, не обладавших волшебными способностями, - а также самые разные мантии: шелковые вечерние и будничные, сшитые из шерсти и хлопка.
В глубине шкафа стоял небольшой железный сейф, от которого у Гарри не было ключа. Юноша рассеянно провел рукой по толстой железной двери – и вздрогнул от неожиданности, когда она отворилась. На полках сейфа лежало много коробочек. Гарри взял ту, что была на краю полки.
Внутри этой коробочки оказались две маленькие шкатулочки и письмо. Юноша открыл одну из них и увидел золотое кольцо, украшенное фигуркой маленького золотого осьминога с глазами-рубинами. В другой шкатулочке был точно такой же перстень с осьминогом, только немного побольше. Гарри надел кольцо на безымянный палец, - оно пришлось ему впору, - а затем развернул письмо. Оказалось, это ювелир, фамилию которого Гарри никогда не слышал, благодарил «м-ра Поттера и мисс Эванс за заказ, ибо в наши дни редко приходится выполнять столь тонкую волшебную работу, наделяя кольца таким количеством волшебных свойств», и желал заказчикам долгой и счастливой семейной жизни. Юноша вдруг понял, что надел обручальное кольцо своего отца, быстро снял перстенек, спрятал его обратно в шкатулку, закрыл ее, положил ее и письмо в коробочку, вернул ее обратно в сейф и захлопнул дверцу. Затем Гарри закрыл шкаф и потянул на себя дверь, соединявшую комнату Лили с комнатой Джеймса.
У отца все оказалось совсем иначе. На стенах висели фотографии знаменитых профессиональных игроков в квиддич 60-ых-70-ых годов и гриффиндорских студентов, игравших в школьной команде вместе с Джеймсом, а также метел всевозможных форм и размеров. В углу на специальной подставке стояла метла, рядом с ней лежал набор принадлежностей по уходу за ней. На письменном столе в плотно закрытой большой стеклянной банке порхал золотой снитч, тщетно пытаясь вырваться. Все остальное пространство стола было завалено моделями метел игрушечных и деталями настоящих, а также книгами, название самой верхней из которых гласило: «Теоретические принципы массового метлостроения».
Гарри, внезапно обессилев, сел прямо на ковер у письменного стола. Как же хочется остаться в этом доме навсегда и никогда не покидать его! Стать портретом, призраком, солнечным зайчиком, что подрагивает сейчас на потолке, - неважно кем, только бы быть здесь… Юноша прикрыл глаза и некоторое время сидел неподвижно, а когда снова открыл их, то увидел фотографию, не замеченную им прежде: Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, - такие, какими Гарри видел их в Омуте памяти Снейпа, - весело улыбаясь, стояли у кромки квиддичного поля. Джеймс был в спортивной форме: видимо, матч только что закончился, и наверняка победил Гриффиндор… Гарри коснулся рукой лиц отца и Сириуса, а затем встал и вышел в коридор.
Архив оказался очень большой комнатой, у стен которой высились шкафы, достававшие до потолка. На полках шкафов лежали толстые фотоальбомы и папки с письмами, снабженные надписями, которые указывали на их содержимое: «Чемпионат мира по квиддичу-1974», «Письма из Хогвартса, второй курс» и т. д.
Гермиона сказала, что логичнее будет смотреть письма и фотографии, начиная с пятого курса и старше: вряд ли взрослого Снейпа могло так пугать то, что Сириус знал какие-то его детские тайны. Гарри снял с полки папку с надписью «Письма Джеймса - 1974-1976 гг.», а Рон и Гермиона наугад взяли фотоальбомы, датированные теми же годами, и начали их изучать.
Гарри развязал тесемки папки, вытащил оттуда верхнее письмо, датированное июлем 1975 года, и начал читать:
Здравствуй, Лили!
За то время, что мы учимся в Хогвартсе, я на каникулах написал тебе двадцать четыре письма, а ты мне - только три! Не слишком-то вежливо, по-моему. Но, раз уж ты решила исправиться и начала отвечать регулярно, я воспользуюсь этим и надеюсь, что ты ответишь снова.
Рад, что тебе нравится Барселона. По-моему, в жаркие дни лучше лежать на пляже, чем бродить по городу, но у каждого свои понятия о развлечениях, так что веселись от души! Уверен, ты найдешь, что посмотреть! Родители говорят, в Барселоне живут больше магов, чем в любом другом городе Испании, даже больше, чем в Гранаде и Кордове, так что всяких волшебных достопримечательностей там очень много...
А я этим летом никуда не поеду. У Хвоста заболела мать: одеревенение суставов в самой тяжелой форме. Сейчас она лежит в больнице Святого Мунго, а Питер подрабатывает там санитаром. Других родственников, кроме матери, у него нет, так что Хвосту приходится самому зарабатывать на жизнь. Днем он часто навещает мать, а по ночам у ее постели дежурю я. Миссис Петтигрю и вправду чувствует себя очень худо, но по больничным правилам при одеревенении суставов бесплатная ночная сиделка пациентам не полагается, а на платную у семьи Петтигрю нет денег. Брать взаймы у нас с Бродягой они отказываются наотрез, хорошо хоть, Питер регулярно ужинает у нас, а то бы совсем оголодал и отощал. Работать ночной сиделкой не слишком сложно, хотя и скучновато, поэтому пиши мне письма подлиннее, чтобы их можно было долго читать.
Жаль только, с другими Мародерами я вижусь редко. У Люпина подозревают гиппогрипп, так что целители держат Лунатика на строгом карантине и запрещают видеться с друзьями. Вот ведь угораздило Ремуса захворать в разгар летних каникул, в самую жару!
А Бродяга занят целыми днями. Его дядя Альфард умер и оставил ему все свое состояние, а у юристов возникли какие-то проблемы, в суть которых я вникнуть не могу. Так что теперь Сириус целые дни проводит в юридических конторах, изучает бумаги. Может, это и к лучшему: Бродяге сейчас нужно какое-нибудь большое и серьезное дело, чтобы переключить внимание. Но уже понятно, что состояние Сириусу досталось огромное, и нашего Бродягу через несколько дней наверняка выберут Наследником года. Тогда вокруг него будет виться даже больше девушек, чем сейчас, хотя это трудно себе представить.
Вот и все новости. Очень жду ответа!
Джеймс
Гарри стиснул зубы, отложил письмо и взялся за следующее. Он никогда не думал, что будет так тяжело читать письма родителей, - заставлять вновь говорить тех, кого давно уже нет на этой земле. Но рядом с тоской в глубине души жила и радость: он слышит голоса Джеймс и Лили через годы и расстояния…
Через некоторое время Гарри, Рон и Гермиона пообедали едой, извлеченной из уменьшающего мешка. Было очень приятно видеть, что Уменьшающие чары совсем не повлияли на заклятья, сохраняющие свежесть и температуру продуктов.
После обеда друзья вновь принялись за работу. Время шло, но им не удалось обнаружить ничего интересного. Отложив очередную пачку писем, Гарри наугад снял с полки фотоальбом и, лишь раскрыв его, осознал свою ошибку: на корешке было написано: «Рождественский концерт – 1972 год». Третий курс – это, пожалуй, рановато… Но первая же увиденная фотография заставила юношу забыть обо всем. Старенький черно-белый снимок запечатлел стадион для игры в квиддич, из-за зимнего времени накрытый высоким каменным сводом, нарядных зрителей на трибунах, и летящих на метлах игроков в форменных мантиях своих факультетов. В ближайшем к фотографу игроке Гарри узнал Джеймса Поттера – веселого, улыбающегося... Это была не игра, а что-то вроде показательных выступлений: в кадр попали игроки всех четырех факультетов. Но Джеймс выглядел увлеченным, словно на решающем матче сезона.
Юноша перевернул страницу - на следующей фотографии Сириус, очень гордый, получал из рук Дамблдора кубок за успехи в учебе. На новом снимке на арене стадиона появились иллюзии больших каменных глыб, в глубине которых мелькали то ли светляки, то ли драгоценные камни. Среди глыб два неуклюжих глиняных гиганта складывали тяжелые валуны в высокую стену. Гарри не сразу заметил, что работой одного из великанов руководила Лили Эванс, очень серьезно и сосредоточенно устремившая палочку на исполина. Студента, управлявшего другим гигантом, юноша разглядел не сразу: тот стоял в тени высокой скалы. Впрочем, Снейпа можно было узнать при любом освещении… Гарри закусил губу и перевернул страницу.
На следующем снимке несколько пар, к изумлению юноши, танцевали, не касаясь ногами земли. Удивленный Гарри спросил друзей, как такое возможно.
- Это же воздушные танцы! – ответила Гермиона. – Они очень популярны в волшебном мире. Ни одно заклинание не позволяет магам летать подолгу, но если как следует разбежаться и прыгнуть, то с помощью специальных чар можно парить в воздухе некоторое время. В 70-ые - начале 80-ых годов британские воздушные танцоры и мужчины-одиночники были лучшими в мире, а в Хогвартсе работали самые квалифицированные тренеры по этому виду спорта. Но когда самого знаменитого тренера, Бетти Комптон, убили Пожиратели, почти все остальные ее коллеги и их ученики перебрались в американскую школу волшебства и теперь выступают за США. С тех пор мы никак не можем восстановить свои позиции. А жаль…
- А какие воздушные танцоры сейчас лучшие? – поинтересовался Гарри.
- Болгарские, - сквозь зубы ответил Рон, - причем во всех четырех видах полетов: акробатике, танцах и одиночных мужских и женских. (Конечно, данная ситуация соответствует разгару сезона 2005-2006 гг., а для лета 1997-ого и для нашего времени это лютый анахронизм, но уж очень у меня на душе погано – прим. авт.)
- В танцах все не так однозначно, - фыркнула Гермиона, - мне нравится и румынская (пардон, пришлось переименовать реально существующую болгарскую пару - прим. авт.) пара, и литовская, и особенно французская. Кто же виноват, что у французов такая шкодливая федерация воздушных танцев…
- Да уж! – хмыкнул Рон.
Гарри эти проблемы не особенно интересовали, и он перевернул страницу фотоальбома. Сначала юноше показалось, что следующий снимок сделан в Запретном Лесу, но потом он понял, что это все тот же стадион для квиддича, просто на нем под воздействием чар выросли очень убедительные иллюзии деревьев.
Вдруг Гарри показалось, что где-то совсем рядом звонит будильник, а он не может пошевелиться, чтобы нажать на кнопку звонка, не может проснуться… Юноша встряхнулся: что за глупость, он же даже не спит! Но чувство тревоги не только не исчезло, а стало еще сильнее.
Гарри стал разглядывать фотографию, но не нашел на ней ничего опасного. На первом плане улыбающаяся девочка со смешными косичками взмахивала волшебной палочкой, - и, повинуясь ей, жеребята единорогов кружились в танце. В глубине снимка пухлый светловолосый мальчик крепко держал под уздцы крылатую лошадь, которая безуспешно пыталась вырваться. На самой высокой ветке иллюзорного дерева сидел Фоукс - феникс Дамблдора, находящийся в своей наилучшей форме… В общем, все выглядело очень мило. Почему же тогда на душе так тревожно?..
- Скажите, вы никого здесь не узнаете? – Гарри показал фотографию друзьям.
Рон и Гермиона отрицательно покачали головой, но его это не успокоило
- А это не Петтигрю? – спросил Гарри, показывая на светловолосого мальчишку.
- Нет, - твердо ответила Гермиона, - у Петтигрю уши расположены намного ниже… А почему ты спрашиваешь?
- У меня такое чувство, что на этой фотографии я вижу что-то знакомое, - неохотно объяснил Гарри, сам удивляясь своим словам. – Мне кажется, что я должен вспомнить это НЕМЕДЛЕННО, иначе попаду в большую беду… Но я не могу!
Рон и Гермиона принялись внимательно разглядывать фотографию, затем девушка отрицательно покачала головой:
- Нет, мне здесь ничего не кажется знакомым!
- А я, по-моему, что-то узнаю, - с сомнением произнес Рон, - но не могу вспомнить, где это видел…
- А фотография не подписана? – заинтересовалась Гермиона.
Гарри проверил, но не нашел никаких пометок.
- Если снимок тебя так беспокоит, возьми его с собой и покажи портретам твоих бабушки и дедушки, - посоветовала юная волшебница. – Вдруг они могут сказать, кто на нем изображен?
Гарри вынул фотографию из альбома и положил ее в карман мантии.
Друзья сидели в архиве еще долго, однако не нашли никаких данных, способных объяснить, почему Снейп так боялся Сириуса. Но наступил вечер, и пришла пора покидать этот уютный дом. Спустившись в холл, трое друзей вновь подошли к портретам, и Гарри показал своей бабушке встревожившую его фотографию.
- Я помню рождественский концерт 1972 года, - кивнула Дория Поттер, - и эти фотографии сделала именно я. Выступление детей с единорогами и крылатыми лошадьми я тоже помню. Очень красиво! Но имена детей совершенно вылетели у меня из памяти! Могу сказать с уверенностью, что они не были друзьями Джеймса, иначе бы я их запомнила…
- А это точно не Петтигрю? – на всякий случай уточнил Гарри еще раз.
- Нет, что ты! – рассмеялась Дория. – Питер был совсем другой! Да и не мог бы он так лихо управляться с крылатой лошадью, потому что животных боялся. Он был тихий, вежливый мальчик… Я, конечно, знаю, в чем сейчас обвиняют Питера, но не могу поверить, что он совершил такое. Мне всегда казалось, что это какое-то недоразумение…
- А мне Петтигрю никогда не нравился! – резко сказал старик, в котором Гарри узнал своего дедушку Чарлуса Поттера. – Типичный подлипала! Покажите-ка фотографию…
Внимательно изучив снимок, Чарлус покачал головой:
- Эти дети мне не знакомы. Возможно, я и видел их на концерте, но не помню имен. И мальчик на снимке – совершенно точно не Петтигрю…
- Спасибо за помощь, - Гарри постарался скрыть свое разочарование. – Скажите, я могу завтра переехать сюда?
- Ты не должен спрашивать у нас разрешения! – улыбнулась Дория Поттер. – Это ведь твой дом! Мы будем очень счастливы, когда ты наконец вернешься сюда!
- Я буду рад, если вы поживете здесь до конца каникул, - сказал Гарри Рону и Гермионе. – Одному в таком большом доме мне будет как-то не по себе…
Рон и Гермиона кивнули в знак согласия, а Виолетта Блэк радостно воскликнула:
- Чем больше гостей, тем лучше! С нетерпением ожидаю момента, когда вы начнете устраивать балы! Какое счастье! Я так давно не бывала на балах!
- Но… я не умею устраивать балы, - растерянно сказал Гарри. – Да и кто ко мне придет?!
- Я научу тебя! – обрадовалась Виолетта. – Это очень просто! И, можешь мне поверить, на бал к Наследнику года приедут все!
Гарри замялся: у него сохранились не самые лучшие воспоминания о Святочном Бале, да и времени до конца каникул осталось так мало, что было жалко тратить его на всякую ерунду…
- Боюсь, дорогая, твой правнук пошел в своих родителей, - немного ехидно заметил Сигнус Блэк. – Джеймс тоже терпеть не мог балы, у него на уме были только метлы, да и Лили больше любила свою работу, чем танцы!
Эти слова очень порадовали Гарри, и, немного осмелев, он спросил:
- А чем занимались мои родители?
- Джеймс был испытателем новых моделей метел в фирме Флагштоков! – гордо ответил Чарлус Поттер. - Это очень опасное занятие, но твой отец любил риск и никогда не терял самообладания в трудную минуту! А Лили работала в лаборатории по созданию лекарства против гиппогриппа. Твоя мать мечтала закончить работу прежде, чем начнется новая эпидемия, но не успела… Когда стало ясно, что Дория заразилась гиппогриппом, мы запретили Джеймсу и Лили ухаживать за ней и бывать в этом доме, пока эпидемия не закончится: они были очень молоды и хотели завести много детей. А гиппогрипп – штука опасная и чреватая многими осложнениями… Вакцину от этой болезни нашли только в 1988 году, и я абсолютно уверен, что это произошло бы намного раньше, если бы твоя мать осталась жива и продолжала работу! Ты же знаешь, Лили разбиралась в зельях как мало кто другой… – Чарлус немного помолчал, а потом очень веско сказал: - Джеймс и Лили были очень хорошими людьми и всю свою жизнь работали на благо человечества! Мы гордимся нашими замечательными потомками и очень рады, что ты оказался достоин своих родителей!
(В одном из интервью JKR говорила, что родители Джеймса умерли от естественных причин. Согласно фамильному древу Блэков, Дория скончалась в 1977 году в возрасте 57 лет; летом того же года Лили и Мародеры окончили Хогвартс. Дата смерти Чарлуса не указана. Для простоты я считаю, что он умер в один год с супругой, и самое очевидное объяснение этому – эпидемия. Кроме того, очень многие волшебницы впервые рожали в возрасте 30-40 лет: видимо, что-то мешало им завести детей раньше. Предполагаю, что это связано с осложнениями после тяжелой болезни – прим. авт.)
- Ох, Гарри, я чуть не забыла! - вздохнула Дория. – За таким домом, как наш, нужно тщательно ухаживать. Мы давно уже дали свободу нашим домашним эльфам, и после гибели Джеймса и Лили они уехали в США – там рабство домовиков много лет как отменено, эльфы свободны и живут в своих собственных городках. Но я уверена: если ты напишешь домовикам, которые служили у нас, и предложишь вновь нанять их на работу, то многие согласятся вернуться. Эльфы регулярно присылают нам письма, и, по-моему, скучают по Англии. Адреса домовиков ты найдешь в кабинете твоего отца…
- Спасибо, - кивнул Гарри, - я займусь этим завтра же, как только приеду!
- А куда вы сейчас направляетесь? – спросила Дория.
- На Тисовую улицу.
- Лили часто там бывала и сделала много порталов, переносящих туда. Некоторые из них по-прежнему хранятся вот в этом шкафчике, - бабушка показала рукой на искомый предмет мебели.
Гарри достал из шкафчика портал в виде не очень длинного железного прута и поблагодарил Дорию за помощь.
- И, уходя, не забудь задернуть шторы! – капризно сказала Виолетта. – От постоянного яркого света у нас портится цвет лица!
Гарри так и сделал. В холле вновь воцарился полумрак. Попрощавшись с портретами, друзья покинули «Клены». Солнце светило уже по-вечернему мягко.
До Тисовой улицы Гарри, Рон и Гермиона добрались только в сумерках и, забравшись на чердак, сразу же начали ужинать. Еда по-прежнему оставалась свежей, супер-пенящееся шампанское семнадцатилетней выдержки тоже было вкусным, хотя Гарри так и не понял, чем оно отличается от обычного, которое он пил в ресторане папаши д’Артаньяка несколько недель назад.
После ужина друзья заварили чай и полакомились великолепным тортом. Когда чаепитие было завершено, они продолжали сидеть за столом, лениво обсуждая сегодняшние поиски и дальнейшие планы. Гарри чувствовал странное отупение: слишком много всего он увидел и услышал сегодня…
Вдруг где-то внизу раздался дикий мяв.
- Ой, это Глотик! – растерянно сказала Гермиона. – Он, наверное, гулять хочет! Но придется коту потерпеть до завтра, а то я боюсь, что он не вернется вовремя. Ничего, в «Кленах» у Глотика будет много места для прогулок…
Мяв стал еще громче, и девушка встала со своего места:
- Пойду нарву Глотику травки! Пусть он знает, что я его люблю, даже если и не всегда делаю то, что он хочет…
- Я тебе помогу! – Рон тоже вскочил со стула.
Гарри хотел пойти с друзьями, но сообразил, что они прекрасно обойдутся без него, и остался сидеть. Голова слегка кружилась, перед глазами мелькали черно-белые фотографии и яркие портреты, а неумолчный мяв кота, казалось, чем-то напоминал громкий голос Виолетты. Наверное, шампанское оказалось крепче, чем можно было предположить… Юноша почувствовал, что задыхается, пошире открыл окно и передвинул к нему стул.
Шаги Рона и Гермионы стихли внизу. Хлопнула входная дверь. Гарри увидел, как его друзья вышли из дома Дурслей и скрылись за углом.
Прошло несколько минут. Живоглот продолжал орать. Юноша уже собрался спуститься вниз и успокоить кота, как вдруг совсем рядом раздался тихий хлопок. Затем знакомый голос произнес:
- Экспелиармус! Петрификус Тоьталус! Добрый вечер, Гарри Поттер! Давно не виделись…
Гарри, мгновенно утратив контроль над телом, повалился со стула на пол, едва не разбив голову о ножку своей кровати. В голове юноши билась дикая мысль: «Это только сон! Этого не может быть!»
- Больше двух лет мы не встречались, - голос между тем продолжал звучать в его ушах. - Ты вырос, возмужал… Стал совсем взрослым! Даже жаль, что твой день рождения окажется последним днем твоей жизни…
Гарри наконец понял, что это не сон, и заговорил, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно:
- Добрый вечер, миссис Лестрейндж! Не ожидал вас здесь увидеть! Как вам удалось сюда попасть?
Беллатриса рассмеялась:
- А ты молодец! Не просто лежишь бревном, а пытаешься что-нибудь у меня выведать! Я всегда уважаю храбрость, поэтому отвечу… Видишь ли, среди рыцарей Темного Лорда давно ходят слухи о сильном защитном заклятии, наложенном на этот дом. Я не верю слухам и проверила все сама еще весной. Оказалось, что никакого заклятия на этом доме нет, нет даже антитрансгрессионного заклинания! Дамблдор лгал, малыш, он и не думал тебя защищать! Но на всякий случай я подождала, когда этот ничтожный старик покинет мир живых, а затем приступила к действиям… Кстати, ты совершенно зря косишься на дверь: прежде чем явиться сюда, я в саду обездвижила Рона и Гермиону. Я возьму их с собой, когда покину этот дом. Думаю, Темный Лорд обрадуется такому подарку… Честно говоря, я предполагала, что Рон и Гермиона заглянут к этому мерзкому коту, и некоторое время ждала их у двери комнаты, где он сидел, но безрезультатно. Интересно, какое заклинание эта девка наложила на дверь своей комнаты? Позднее я обязательно это выясню… Но к тому времени твои друзья уже настолько отупели, что даже не подумали успокоить свое мерзкое животное. Пришлось разбираться с ними в саду; впрочем, это оказалось совсем несложно. Рон и Гермиона были слишком заняты друг другом, чтобы смотреть по сторонам, да и мое лекарство правильно на них повлияло…
- Какое лекарство? – спросил Гарри, пытаясь пошевелиться одеревеневшими конечностями.
Беллатриса сухо рассмеялась, - ее смешок походил на скрежет железа по стеклу, - уселась на стул и весело взглянула на беспомощного собеседника:
- Трифелилтазепам, или трифопам! Это сильное магловское успокоительное, вызывающее заторможенность реакций. Передозировка не смертельна, хотя и имеет весьма неприятные последствия. Но самый гремучий эффект это лекарство дает в сочетании с алкоголем, даже самым слабым: тут возможно все, вплоть до галлюцинаций. Вскоре после побега из Азкабана я купила очень крупную партию трифопама. (Я уверена, что задолго до ареста какую-то часть своих денег Белла и ее муж спрятали на секретных счетах, но основной капитал и фамильные драгоценности миссис Лестрейндж сейчас недоступны – прим. авт. ) Тогда я еще не вполне представляла, как его использую, хотя кое-какие идеи у меня уже имелись… Видишь ли, я никогда не понимала тех рыцарей Темного Лорда, которые не интересуются жизнью грязнокровок. Нет, противника надо знать лучше, чем он сам себя знает! Впрочем, когда я училась в Хогвартсе, то думала не о борьбе с врагами, а о том, чтобы стать Ликвидатором заклятий в банке «Гринготтс»… Глупые мысли приходят в голову девчонкам, верно?
- Мысль стать Ликвидатором заклятий не кажется мне глупой, - осторожно возразил Гарри, безуспешно, но упорно пытаясь вновь вернуть себе способность двигаться. – Так как же вы подсыпали нам лекарство?
Миссис Лестрейндж вновь рассмеялась:
- Я подсыпала его не вам! Нет, я действовала умнее… Магловедение я изучала до окончания школы и хорошо представляю себе, как действует водопровод у грязнокровок. Я знала, что, живя у маглов, ты и твои друзья будете пить воду из-под крана. А в день твоего совершеннолетия вы непременно выпьете хотя бы одну бутылку алкоголя, причем, скорее всего, сделаете это не утром, а вечером, ибо днем у тебя окажется немало важных дел… На всякий случай я посоветовалась со специалистами-маглами: многие из них ради горсти монет способны сделать все, что угодно, не задавая лишних вопросов. Фармацевты рассчитали количество трифопама, которое необходимо засыпать в водопровод, чтобы люди, пьющие оттуда воду, за двадцать четыре часа получили избыточную дозу лекарства. А гидротехники определили, как должна выглядеть емкость с лекарством и где именно нужно ее установить, чтобы трифопам попадал в воду на протяжении целого дня в строго определенном количестве. А закончив свои изыскания, маглы полностью забыли о них: заклинание Забвения уничтожило все ненужные воспоминания…
Беллатриса помолчала немного, а потом с торжеством сказала:
- И я все рассчитала верно! Эти ничтожества из Ордена Феникса бдительно вас охраняют, но им и в голову не пришло следить за водораспределительным узлом, доставляющим воду в ваш квартал! Я проникла туда прошлой ночью и установила на оборудовании, доставляющем воду на Тисовую улицу, емкость с лекарством! Меня никто не заметил, и все получилось наилучшим образом. В трифопаме нет магии, поэтому его присутствие не обнаружили люди из Ордена. Лекарство не смертельно, поэтому никто из маглов не обратил внимания на свою слабость и вялость. Даже если кто-то из местных жителей сегодня попал в аварию, это никого не обеспокоило: ДТП в мире маглов случаются каждый день!.. Но при этом ты, твои друзья и твои охранники стали гораздо менее опасными противниками в схватке! Все вышло именно так, как я и предполагала! Хотя я думала, что вы не ограничитесь лишь одной бутылкой супер-пенящегося шампанского, но после еды вы решили выпить чаю и этим очень здорово мне помогли. А уж твои охранники наверняка откроют бутылочку очень огненного виски, и оно вырубит их надолго… Здорово, правда?
- Да, здорово! – искренне сказал Гарри, пытаясь оживить оцепеневшее тело. Вдруг в памяти юноши всплыла невероятно яркая картина: тощий грязноволосый подросток, отплевываясь розовой мыльной пеной, изо всех сил пытается ползти по зеленой траве. Гарри ни с того ни с сего дико рассердился и подумал, что если Снейп мог справиться с заклятием Петрификус Тоталус, то и он сам просто обязан это сделать. Юноше даже не пришло в голову, что чары, наложенные одной из сильнейших боевых волшебниц своего времени, гораздо труднее разрушить, чем заклинания пятнадцатилетнего подростка…
- И мой план удался! – гордо заявила миссис Лестрейндж. – Теперь мне будет несложно тебя убить!
- Но Волдеморт запретил Пожирателям убивать меня! – попробовал возразить Гарри.
- Темный Лорд просто не хочет рисковать нашими жизнями! – решительно заявила Беллатриса. – Но господин простит меня, увидев твою мертвую голову! Простил же он Снейпа, нарушившего его приказ: ведь уничтожить Дамблдора должен был мой племянник, и никто другой не имел право вмешиваться! Но, несмотря на проступок Северуса, Темный Лорд по-прежнему благоволит этому низкородному ублюдку! Я надеялась, что Снейп будет сурово наказан после того, как он провалил новое задание нашего господина, однако этого не произошло! Темный Лорд все еще доверяет сальноволосому гаденышу... Но ничего, когда я убью тебя, господин поймет, кто из его рыцарей предан ему больше других! И все у нас будет по-прежнему – нет, даже лучше, чем прежде!
Крик миссис Лестрейндж, в котором звучало отчаяние, боль и тоска, перешел в приступ жестокого кашля. Вид у Беллатрисы сейчас был совершенно больной и безумный, но, как ни странно, ни крайняя худоба, ни лихорадочный блеск в глазах, ни грубая черная мантия не портили, а лишь ярче подчеркивали удивительную, редкостную красоту этой женщины.
- Вы рассуждаете вполне разумно, - спокойно сказал Гарри. Интересно, руки действительно начали оживать или это ему просто кажется? – Я ваш враг и буду бороться с вами, пока жив. Но зачем вам Рон и Гермиона? Без меня они все равно абсолютно беспомощны… Пощадите их, пожалуйста!
- Нет уж! – злобно фыркнула Беллатриса. – Все, кто осмелился идти против воли Темного Лорда, поплатятся за это жизнью! Я карала людей и за меньшие прегрешения, чем те, в которых повинны твои друзья!
- Но разве победители не должны быть милосердными? – Гарри замолчал, боясь, что выдаст себя: именно в это мгновение он почувствовал какое-то жжение у себя на груди. Медальон Люпина! Ремус говорил, нужно сжать его в руке, чтобы вызвать подмогу… Медальон послужит и маяком при трангрессировании… Значит, все, что нужно, - это суметь поднять руку к груди! Интересно, услышат ли Билл и Тонкс разговоры в помещении, куда трансгрессируют по указанию медальона? Надо попробовать их предупредить… А если на них тоже повлияло лекарство?! Нет, об этом нельзя думать! Белла ведь мастер легилименции!
К счастью, последние слова Гарри привели миссис Лестрейндж в неистовство, не позволившее ей прочитать его мысли:
- Мы будем милосердными, лишь когда Темный Лорд одержит окончательную победу! – завизжала Беллатриса, - и только с теми, кто этого достоин! А пока…
Этот вопль был прерван самым неожиданным образом: у двери кто-то деликатно покашлял и осторожно спросил:
- Гарри, ты не мог бы утихомирить вашего кота? Он орет так громко, что мешает Дадлику спать…
В дверях стояла миссис Дурсль в потертом розовом халатике и розовых тапочках с помпонами. Волосы достойной дамы были закручены на бигуди, а на лице застыло явное неодобрение действий племянника. Гарри закусил губу: только этого сейчас не хватало!
- Тетя Петунья, - заговорил юноша, стараясь, чтобы его голос звучал как обычно, - я обязательно успокою кота, только немного позже! А пока уйдите отсюда, пожалуйста!
- Гарри, почему ты лежишь в присутствии гостьи? – удивилась миссис Дурсль. – Это неприлично! Встань немедленно! И кто вообще эта женщина? Я ее к себе не приглашала…
Тетя Петунья прошла на чердак, глядя на происходящее с заметным недовольством.
- Пожалуйста, уйдите! – взмолился Гарри, но его перебила миссис Лестрейндж:
- Это твоя эльфка? – спросила она, указывая на вошедшую.
- Не совсем понимаю, что вы имеете в виду, - с достоинством ответила миссис Дурсль, - но все-таки отвечу. Я - хозяйка этого дома и прихожусь Гарри тетей. Я сестра его матери.
- Это… сестра Лили Поттер?! – Беллатриса истерически расхохоталась. – Этот пучок гнилой редиски – сестра Лили Поттер?!
Губы тети Петуньи побелели, и она жестко сказала:
- Любезнейшая, я вас к себе не приглашала! И я не привыкла, чтобы меня оскорбляли в моем собственном доме! Убирайтесь отсюда!
- Тетя Петунья, не надооооо… – Гарри захлебнулся отчаянным криком и вдруг почувствовал, что может немного двигать руками. Еще немного… и еще немного…
Миссис Лестрейндж на какое-то мгновение потеряла дар речи от изумления: с высокородной волшебницей никто и никогда не разговаривал подобным образом. Впрочем, Беллатриса быстро пришла в себя и недобро усмехнулась:
- Я уйду отсюда, когда захочу, а ты, мразь, будешь наказана за свое мерзкое поведение…
Взмах палочкой – и тетя Петунья упала на пол. Именно в этот момент Гарри почувствовал, что может двигать руками, схватил медальон и громко заорал:
- Миссис Лестрейндж! Пожалуйста, пожалейте мою тетю! Пощадите Рона и Гермиону!
- Ты кричишь, - Беллатриса, на губах которой играла немного рассеянная довольная улыбка, вновь обернулась к юноше, - это хорошо! Мой господин будет рад узнать, что перед смертью ты вопил как недорезанная свинья… О, - она вдруг хмыкнула, - а я тебя недооценила! Оказывается, ты сумел избавиться от моего заклятия! Можешь собой гордиться: это мало кому удавалось! Но не вздумай двигаться: один лишний жест – и ты будешь умирать долго и в страшных мучениях! Впрочем, - миссис Лестрейндж снова улыбнулась, - почему бы не позабавиться? С достойным противником нужно сражаться достойно! Акцио, палочка Гарри Поттера!
Повинуясь заклинанию, палочка юноши вылетела из его чемодана и приземлилась на столе перед Беллатрисой. Миссис Лестрейндж достала из кармана мантии маленькие песочные часы и мягко сказала:
- Песок в этих часах пересыпается ровно за полминуты. Если за тридцать секунд ты сумеешь схватить свою палочку, я устрою с тобой честную дуэль…
- Вы положите свою палочку, когда я буду бежать? – поинтересовался Гарри, сам понимая глупость этого вопроса: от места, где он лежал, до стола можно было добраться за три секунды. Впрочем, руки и ноги юноши еще не вполне освободились от действия заклинания Петрификус Тоталус, так что он не был уверен, сумеет ли прямо сейчас просто подняться с пола.
- Нет, что ты! – удивилась Беллатриса. – Неужели ты не научился двигаться вперед, уклоняясь от чар противника?! Какой стыд! Впрочем, только ты виноват в своей собственной тупости, и я тебе потакать не стану… Ну что, начинаем?..
- Подождите! Я должен обдумать свои действия! – запротестовал Гарри, разминая затекшие руки и ноги. Он был абсолютно убежден, что сейчас, не полностью избавившись от заклятия Петрификус Тоталус, да еще под ударами миссис Лестрейндж, взять со стола свою палочку не сможет.
- Хорошо, я даю тебе минуту на размышление, - кивнула женщина и перевернула песочные часы. – Песок пересыплется через 30 секунд, и я переверну часы снова. Но, когда я возьму их в третий раз – решай быстрее, иначе тебя ничто не спасет!
Глядя на быстро сыплющийся песок, юноша лихорадочно думал, как можно нейтрализовать Беллатрису. Ударить по голове бутылкой из-под шампанского – миссис Лестрейндж не подпустит его так близко к себе… От брошенного стула она легко уклонится… Несколько секунд Гарри с наслаждением представлял, как розовая Жамба задавит Беллочку. Тем временем миссис Лестрейндж перевернула часы, и Гарри выбросил из головы неправильную мысль: нет, настоящая Беллатриса не испугается мерзкого земноводного… А чего она испугается? Юноша закусил губу, озаренный внезапной догадкой, и осторожно повернул голову – да, это лежит там, куда он и положил его утром, чтобы Дурсли не заметили, даже если войдут на чердак… Только бы успеть!
- Я согласен, - кивнул Гарри, когда весь песок в часах пересыпался вниз.
- Храбрый мальчик! – довольно улыбнулась миссис Лестрейндж, вновь переворачивая часы. – Раз, два, три…. Начали! Круцио!
С ее волшебной палочки сорвался зеленый огонь, но Гарри и не думал бежать к столу, так что удар не попал в цель. Все свои силы юноша вложил в рывок под кровать, туда, где лежала плотно закрытая железная коробка с надписью: «Долой Жабу!»
Забравшись в узкое пространство между кроватью и стеной, Гарри повернул коробку так, чтобы ее крышка смотрела в сторону Беллатрисы, уже наводящей на него палочку, одним движением сорвал крышку и что есть мочи заорал: «Фас»!
Миссис Лестрейндж была абсолютно бесстрашной женщиной и не испугалась бы даже дракона, если бы он появился перед ней в этой комнате. Но, как и все прочие люди, Беллатриса ненадолго терялась перед неожиданностями, а три десятка крылатых, лязгающих железяк, устремившихся к ней, озадачили бы любого. Миссис Лестрейндж на мгновение забыла о юноше и начала размахивать палочкой, пытаясь отогнать железных агрессоров. Тем временем Гарри, не обращая внимания на нескольких УМСов, вонзивших в него свои иглы, бросился к столу.
Вдруг заскрипела входная дверь. Гарри ничего больше не услышал, но миссис Лестрейндж, грязно выругавшись, отбила заклятие и немедленно трансгрессировала. Юноша, замерев в той же полусогнутой позе, в какой бежал к столу, поднял голову и увидел Билла, Тонкс, Рона и Гермиону, входящих на чердак.
- Все в порядке, Гарри! Белла трансгрессировала отсюда, - быстро сказал Билл, потрясенно глядя на юношу. – Какой же ты молодец, что сумел вызвать нас! Мы не могли прийти сразу: мы ведь думали, что особняк Дурслей защищен от врагов мощными заклятьями, и не охраняли тебя, когда ты был здесь. А миссис Лестрейндж наложила на этот дом сильнейшие антитрансгрессирующие чары, так что сразу попасть сюда мы не сумели. Кроме того, сначала мы должны были проверить, не привела ли она с собой еще кого-нибудь. К счастью, она была одна…
- Гермиона, Рон, как вы? – спросил Гарри, наконец сумев разогнуться.
- Мы в порядке! – заплакала Гермиона. – Прости, Гарри, я не заметила ее приближения! И я должна была сообразить, что своим криком Глотик пытается нас предостеречь! Что на меня нашло, не знаю…
- Это какое-то магловское лекарство, - объяснил Гарри. – Беллатриса насыпала лекарство в водопровод, и мы все были одурманены…
- Расскажи подробнее! – заинтересовалась Тонкс
- Потом, - покачал головой Гарри. – Беллатриса оглушила тетю Петунью. Посмотрите, что с ней…
- Да-да-да, - волшебница с розовыми волосами склонилась над лежащей женщиной.
- Она отвлекла Беллу, заставила ее ослабить наложенные на меня чары и спасла мне жизнь, - задумчиво произнес юноша, только сейчас в полной мере осознав этот факт. – Миссис Дурсль, наверное, нужно отправить в больницу Святого Мунго. Я надеюсь, тетя быстро поправится…
- Гарри! – Тонкс закричала так пронзительно, что юноша вздрогнул, а потом заговорила более спокойно: – Гарри, мне очень жаль, но твоя тетя… мертва…
- Нет!!! – юноша рванулся к неподвижно лежащей миссис Дурсль. – Это неправда! Зачем было ее убивать?! Она же старая! Она же магла! Это же нелепо! Нет, ты ошиблась!
Подбежав к тете, Гарри увидел ее бессмысленные, мертвые глаза и скрюченные руки, а потом услышал крик Билла:
- Петрификус Тоталус!!
Не успев удивиться, юноша свалился рядом с миссис Дурсль.
- Что проис…. – начала Гермиона, но ее слова были прерваны донесшимся с первого этажа, из гостиной Дурслей, громким боем старинных часов. Отбив полночь, куранты смолкли. Когда вновь наступила тишина, Билл поднял Гарри с пола и сказал:
- Гарри, извини, но у нас сейчас нет времени для истерик! Тонкс, вызови мракоборцев и, на всякий случай, целителей! Я доставлю Гарри в «Нору», а потом вернусь! Рон, Гермиона, соберите вещи свои и Гарри! Гермиона, когда закончите сборы, трансгрессируй в «Нору» вместе с Роном!
- Я не хооооо… - крик юноши утонул во мраке, в котором всегда оказываются трансгрессирующие люди. Через секунду Гарри увидел входную дверь дома семьи Уизли.
