Глава 9
Глава 9. Гарри.
Он совершенно не понимал, что происходит.
Как здесь оказался Северус, этот предатель? И предатель ли? Ведь он кажется таким молодым… В таком возрасте он просто не может быть его последователем и тем более предателем!
С другой стороны, если Северус так молод, Август еще должен быть жив! А значит, можно сказать старику, чтобы он был с внуком построже - может, тогда тот не станет изменником.
Он чувствовал: что-то не сходится в этом калейдоскопе мыслей, но не знал, что именно. Догадавшись, он довольно улыбнулся. Время… время словно текло по-иному, не так, как обычно, все происходило как-то стремительно. Он попробовал припомнить вчерашний день, и ему показалось, будто в него уместилась вся жизнь. Или, может быть, это все произошло сегодня, или случится завтра…
В последний раз он ощущал подобное (было ли это вчера? или сегодня?), когда скрывался у старой ведьмы, там, в Албании, и показал ей, как варить змеиный отвар. Да, старуху пришлось немного поторопить, и она не пережила этого, но зелье получилось отменным. Отвар изменил его внешность, правда, ослабил зрение, слух и обоняние.
Он пытался призвать на помощь змеиные чувства, но не ощутил их. А ведь он уже обладал ими, когда Северус был в таком возрасте.
Он смутился, но потом у него мелькнуло воспоминание о сыне Августа, отце Северуса. Его тоже звали Северус. Как же эти двое похожи друг на друга - отец и сын! Мальчик явно ничего не понимал. Неужели он не внук, а сын Августа? Если это так, то он еще не успел избавиться от собственного телесного недостатка - он приготовил отвар лишь через несколько лет – то есть, приготовит.
Но кто тот второй мальчик? Почему-то он казался смутно знакомым… Вдруг отчетливо припомнилось не столько лицо, сколько история о том, как молодой человек, отпрыск известного и богатого рода, связался с грязнокровкой. Вроде бы, его фамилия была Портер. Или Поултер? Он не знал, но вспомнил мальчика, которого - он был уверен - звали Джеймсом. Припомнил он и то, что заполучил юного Северуса во многом благодаря дерзкой жестокости этого Джеймса.
Но первый мальчик совершенно не был похож на Поттера. Скорее он был похож на родственника Августа и Эвридики. Эти глаза! Да, сходство было поразительным, гораздо отчетливее, чем в случае со вторым парнем.
О, Эвридика! Какая была женщина! Жаль, что старый Август убил ее. Какова бы ни была причина, такого безумца он больше нигде не встречал!
Август был злобным уже когда пошел в Хогвартс. Как часто, будучи старостой, ему приходилось наказывать Августа за то, что тот проклял кого-то из членов собственного факультета. Глупец! Он не понимал, что им, слизеринцам, по меньшей мере, надо держаться друг друга. Позже Август, конечно, поумнел, но, его нрав, очевидно, нисколько не изменился, о чем свидетельствовала печальная судьба Эвридики.
Тут он с грустью сообразил, что если сыну Августа уже около шестнадцати, то, к сожалению, он не сможет встретиться с Эвридикой. А современные женщины такие слабохарактерные. Им недостает внутреннего огня!
Ну, довольно размышлений. Он чувствовал себя ужасно усталым и почему-то боялся посмотреть на левое бедро – нога двигалась с трудом. Может, это от недавнего падения? Все равно. Он найдет Августа (который не может быть слишком стар, раз его сыну всего шестнадцать) и сможет отдохнуть. Со всеми вопросами он разберется завтра.
Да, в последний раз он испытывал подобные ощущения, выпив тот змеиный отвар. «Расширил сознание», или как там говорят магглы. Жаль, что назавтра он забудет все, что узнает о будущем – именно поэтому он уже сегодня предупредит Августа, чтобы тот поприжал и внука, и сына. Сын Августа, Северус-старший, насколько он помнил – если можно помнить будущее – пропил все имущество Снейпов, до последнего фунта, и повесился. Кто знает, не приложил ли молодой Северус руку к его смерти? Говорили, что отец, напившись, частенько поколачивал сына. Впрочем, наверняка он ничего не знал: Северус никогда не упоминал об этом. Может, стоило поговорить с ним, тогда он не побежал бы к Дамблдору.
Дамблдор!
В нем взыграла жгучая ненависть и тут же исчезла, оставив после себя странную сумятицу.
Впрочем, он собирался стать Темным Лордом, а не нянькой для младенцев. Он запишет куда-нибудь, что Северус его предаст, и, когда придет время, разберется с мальчишкой. Да, так лучше всего.
Хотя, если Северус предал его - то есть, предаст – значит, он почему-то не сможет записать эту информацию, так что тот, в конце концов, выкрутится…
Проклятье, как все запутано!
Возможно, надо выловить парня в зарослях кустарника и немного приструнить. Да, хорошо бы. Однако он отверг эту мысль, сомневаясь, что Август это одобрит. Он рассчитается с предателем потом, когда придет время.
Он откуда-то знал, что не сможет предотвратить предательство Северуса. Это казалось странным и еще больше усиливало его замешательство. Что-то внутри словно говорило ему, что мальчик совершил правильный поступок.
Чувство было очень знакомым, но откуда оно появилось? Что могло сыграть такую причудливую шутку с его сознанием? Он точно не пил отвара, да и откуда ему было взяться - вокруг только сумерки, сорняки и что-то… Страх. Да, страх мальчишки, который притаился где-то тут, в кустах.
Глубоко вздохнув, он направился к дому по усыпанной галькой дорожке. Теперь, немного оглядевшись, он удивился состоянию парка. От прежнего порядка не осталось и следа: исчезли аккуратно подстриженные кусты и строгие линии, разделяющие клумбы; вокруг царили сорняки и грязь…
Значит, старика, скорее всего, уже нет на свете, мальчишка станет-таки предателем, а наследство находится в руках его алкоголика-отца…
Эти предположения подтвердились, когда он увидел развалины замка и даже вспомнил, как это случилось: напившись, старший Северус заснул с зажженной сигаретой. Семью, спасшуюся каким-то чудом, он потом перевез в дом для прислуги.
Если бы только старик знал!..
Но он не знал. Проклятый аврор, Хмури, который был их однокурсником в Хогвартсе, убил его десять лет назад. Как преходяща мирская слава! Но Август наверняка прихватил с собой в могилу одного-двух авроров.
Он был зол и решил в память о старом друге немного вразумить его непутевого сына. Он распахнул дверь дома.
Здесь воспоминания стали еще отчетливее. Юный Северус говорил, что его отец, согласно семейной традиции, также убил жену (правда, не столь изобретательно, как Август - просто по пьянке забил бедняжку до смерти). Но, может быть, он, в отличие от Августа, после ее смерти взял новую женщину? Более аккуратную, которая годится не только для постели, но и может поддерживать в доме порядок?
Хмм… если это так, то мальчишка еще не совсем пропащий.
Однако за следующей дверью его поджидала неожиданная сцена.
Палочка Люциуса Малфоя была нацелена прямо ему в лицо.
Этот самодовольный красавчик никогда ему не нравился. Отчасти, конечно, из-за того, что сам он был полукровкой, но также потому, что Малфой считал себя слишком умным, думая, что он, Лорд Волдеморт, не поймет, что Люциус хочет использовать его в своих целях! Люциус не подозревал, что он видел его насквозь с того самого мгновения, когда тот опустился перед ним на колени, подвернув рукав мантии, чтобы получить метку, которая свяжет их навеки. Не заметить его амбиций было невозможно. А еще он знал, что Малфой, даже вынашивая собственные планы, может оказаться полезен. С его убийством можно подождать.
Люциус даже теперь способен поднять на него палочку - на него, кому он клялся в верности! Будто он не знает, что Пожиратели Смерти не могут изменить своему хозяину – их жизни больше не принадлежат им, так же как и их палочки!
- Поттер, - язвительно оскалился Люциус. - Какая радость!
Риддл мысленно усмехнулся. Люциус, очевидно, не в себе. Не беда. Весьма кстати припомнилось одно маленькое наказание. Оружие, которое Люциус направил на своего хозяина, обернется против него самого!
Взмахнув рукой, он прошептал нужные слова - Fides Eterna* - и палочка вылетела из руки Малфоя, покорно скользнув ему в руку.
– Не забывай, кому ты клялся в вечной верности, Люциус, – выражение «вечная верность» он произнес подчеркнуто несмешливо, вспомнив кое о чем. Скользкий аристократ не впервые предавал его. Однажды Люциус не пришел ему на помощь, когда это было необходимо. Пораженный воспоминанием, он произнес: - Круцио.
Проклятие показалось не таким сильным, как обычно…
Малфой, однако, пронзительно завопил – он не привык к боли. На крики тут же откликнулись: дверь распахнулась, и Риддл снова оказался под прицелом палочки – но и она мгновенно оказалась у него.
В следующее мгновение посыпались новые проклятья. Они ударили в то место, где он только что находился, но его там уже не было. Появившись позади своих бывших сторонников, он взмахнул палочкой Люциуса и, усмехнувшись, еще раз произнес:
- Fides Eterna.
Все обернулась. Палочки вылетели из рук Пожирателей, но новички, у которых не было меток, по-прежнему воинственно сжимали свои.
- Capitulatus.
Теперь уже и их палочки стукнулись о стену и попадали на землю.
- Ну-ну. Какая преданность. Мне следовало знать.
Лестранж, самый сообразительный из всех, после жены, рухнул на колени.
- Милорд!
Остальные непонимающе глазели то на него, то на стоящего на коленях мужчину.
- Но разве… это же Поттер! – недоуменно произнес один из самых тупых Пожирателей, Макнейр, почесав в затылке. - Ты дурак, Родольфус. От смерти Беллы у тебя, похоже, совсем ум за разум зашел…
- Белла умерла? - невольно воскликнул Риддл. Его самая преданная и бесстрашная последовательница умерла?
- Снейп, выродок предателя, убил ее, милорд, - склонил голову Родольфус.
О, значит, мальчишка во дворе был не отцом Северуса, а самим Северусом. Значит, он не предвидит будущее, а находится в этом самом будущем. Но как?..
К сожалению, обдумать это Риддл не успел. Появилось еще несколько человек – он их не знал - которые отважились нацелить на него палочки.
- Ассио! – он разоружил и их, не позволив вмешаться, затем испытующе посмотрел на двух знакомых Пожирателей. Оба глядели на него доверчиво, хотя и очень удивленно. Они подойдут для задания, если сохранят эту веру. Вернув им палочки, он сказал: - Там, в саду, я видел двух мальчишек. Приведите их, пока они не сбежали.
На лицах присутствующих все яснее проступали осознание, вера, страх.
Лежащий на земле Люциус пришел в себя и начал понимать, что происходит. Немного удивленно и с плохо скрытым недовольством он поинтересовался:
- Неужели это вы, мой Лорд?
Теперь, получше рассмотрев Малфоя, Риддл вынужден был признать, что тот намного, намного старше, чем он помнил. Возможно, ему уже около восьмидесяти, хотя выглядит он хорошо. Те, кого он узнал, тоже выглядели старше, остальных же он видел впервые.
Но по мере того, как он их рассматривал, и эти незнакомцы постепенно обрели имена: Ротхаузен, Баллстроуд, Финк, Монтегю и еще один Монтегю. С интересом он припомнил о них и другие вещи: министерские бумаги и приказы об арестах. Лица некоторых были ему совершенно незнакомы - таких было около пятнадцати. Но, не желая задумываться об этом, он лишь кивнул им, сохраняя видимость превосходства.
- Что происходит? Как случилось, что Белла умерла?
И опять Лестранж отреагировал быстрее всех.
- Мы думали, что вас больше нет, милорд, и, насколько позволяли наши способности, пытались вернуть власть Темному ордену. Но когда мы хотели применить к ублюдку предателя одно проклятье, оно отрикошетило, и Белла…- его голос дрогнул, - Белла собиралась его прикончить, но умерла сама.
- Каким образом?
- Она вонзила в сердце мальчишки кинжал, но он выжил, а она погибла.
- Какое заклинание вы применили?
- Мы знали, что приемный отец мальчишки усыновил его, разделив с ним свою волшебную силу. Ее мы и хотели забрать.
- И кто этот приемный отец, что вы были готовы выполнить такой опасный ритуал?
По лицу Лестранжа было заметно, что он чувствует себя неловко. Опустив голову, он неразборчиво что-то пробормотал, глядя в землю.
- Что? – раздраженно переспросил Риддл.
- Теперь мы уже не знаем, милорд, - повторил Лестранж немного громче.
- Как так, вы не знаете?
- Мы хотели получить силу Поттера. Но теперь он - это вы… и я не знаю, кому на самом деле принадлежит сила, что кроется в мальчишке…
Поттер! Опять это имя!
- Какой Поттер? – спросил он, без выражения уставившись на Родольфуса.
- Гарри Поттер, милорд. Который, как мы думали, победил вас двадцать лет назад.
- Гарри Поттер.
Имя было до ужаса знакомым. Поначалу у Риддла не возникло никаких ассоциаций, лишь безотчетный страх, что неудивительно, если Родольфус прав…
…но потом пришли воспоминания о невысоком мальчике в очках, с зелеными глазами (почти такими же давным-давно были его собственные): вот мальчик прячется от него на кладбище; вот он, Лорд Волдеморт, воскресает с помощью его крови; здание министерства, где он пытался занять тело мальчишки. Риддл вспомнил, что не смог этого сделать из-за переполнявшей Поттера любви – любви, которая едва не сожгла его изнутри.
И теперь каким-то образом он оказался здесь, в теле Поттера, в теле своего врага, не имея ни малейшего представления, что случилось. Где Поттер? Ведь в прошлый раз он чувствовал и боролся, выталкивая его из себя…
Но где он теперь?
- Поттера больше нет, - задумчиво произнес он некоторое время спустя. И вспомнил, что Родольфус упомянул какое-то заклинание, из-за которого умерла Белла. - Что за ритуал вы хотели провести?
- Мы хотели забрать его волшебную силу…
- Его волшебную силу… И ты сказал, что заклинание отрикошетило.
- Да. Я никогда не видел ничего подобного. Белла вонзила кинжал в сердце мальчишки, он торчал из его груди, а потом все почему-то потеряли сознание…
- Ты говорил, что вы хотели получить силу Поттера. Как?
- Мы узнали, что Поттер использовал ритуал полного усыновления, а это означает, что он поделился с ним своей волшебной силой – ведь не может быть, чтобы Снейпы каким-то образом были в родстве с Поттерами.
О, слепцы с голубой кровью!
- Неужели? – презрительно спросил он.
- Но, похоже, мальчишку защитило какое-то заклинание.
- И получилась жертва наоборот. Хмм, – он задумался. – На мой взгляд, вы выжили лишь потому, что первой на пути отрикошетившего заклятия оказалась Белла – мальчишке не хватило времени, чтобы вытянуть силу из вас всех. С другой стороны, он и так забрал много, но из-за защитных чар все получил не мальчишка, а Поттер, который пришел ему на выручку. Потом Поттер пропал, - он безжалостно усмехнулся, - а я появился. Лишь одно я могу сказать наверняка…
- Что, мой Лорд? - спросил Родольфус с покорным любопытством.
- Поттер оказался идиотом, попытавшись уничтожить меня с помощью легилименции.
- Значит, он не уничтожил вас по-настоящему?
- О, все не так просто… но скажем, что нет. И теперь, благодаря вашей не слишком добровольной жертве и бескорыстному служению тьме, я опять здесь. И, чтобы обезопасить себя, - тут он довольно посмотрел на все больше и больше бледнеющего Люциуса, - я воспользуюсь новой жертвой, которая не сможет отразить заклинание.
- Кто… кто это будет, мой господин? – пролепетал Малфой, которого усиливающееся плохое предчувствие внезапно сделало учтивым.
- Забыл, как жарил свое мясо на моем огне, Люциус? Полагаю, сейчас самое время предъявить тебе счет.
- Счет?
- Если я принесу тебя в жертву, то таящаяся внутри тебя тьма поможет мне сделать тело Поттера своим, чтобы я мог не бояться повторения того фокуса с любовью.
Волдеморт медленно подошел к Малфою и многообещающе произнес:
- Ты ненавидишь меня, я ненавижу тебя. Идеальные условия, на мой взгляд. Такая связь - самая сильная, – он взмахнул рукой, и Малфой, на лице которого медленно проступала паника, оказался связан.
- Я всегда был вам верен, господин! – закричал Пожиратель.
- Так же, как Северус? Однако в то время, как тот служил Дамблдору, ты при первой же возможности захотел сам устроиться на моем месте. Я прав?
Явный испуг в голубых глазах был настолько очевиден, что и легилименция была не нужна.
- Я… я никогда…
- Ты умрешь, Люциус. Может быть, немного поздновато, так как тебе давно следовало бы сдохнуть, но я считаю, что ты еще можешь оказаться мне полезен.
- Мой господин, я всегда буду полезен!
- Естественно. Но сейчас – как никогда, - заключил он, окидывая взглядом комнату, в которой воцарилась мертвая тишина.
Все уставились на него, широко раскрыв глаза. Во взгляде Макнейра - наиболее примитивного из его прежних сторонников - появилось понимание, но те, кто помоложе, смотрели на происходящее со смесью ужаса и удивления. В последний раз он наслаждался подобным ощущением очень давно, и теперь, предвкушая смерть Малфоя, он, наконец, вновь испытал его!
Риддл уже хотел взмахнуть палочкой, чтобы переместить связанного Люциуса к алтарю в задней части сада (наверняка именно там они намеревались исполнить предыдущий обряд), но тут дверь открылась, и вошли двое посланных им ранее Пожирателей. Высокий мальчик ожесточенно сопротивлялся, пытаясь вырваться из их хватки.
- Другой убежал. Там еще девчонку ранило в стычке, – объяснили Пожиратели. - Мы смогли поймать только этого ублюдка.
Мальчик поднял голову, и их взгляды встретились. Теперь Риддл мог рассмотреть его как следует, не то что в саду, в потемках. И это лицо…
Вне всяких сомнений, это сын Северуса. Нос мальчика был чуть прямее, волосы чище, у него было другое выражение лица, яснее взгляд, но сходство было неоспоримо.
Впрочем, сейчас не время размышлять об этом. Участь мальчишки он решит позже. Сейчас надо разобраться со старым приятелем, который когда-то сбежал, практически отдав его в руки Дамблдора. Нужно торопиться.
И когда он успел так привязаться к этому телу?
Взгляды присутствующих вновь обратились к нему. Риддл вынул позаимствованную недавно палочку и приказал двум Пожирателям, которые держали мальчишку:
- Подведите его сюда. Пусть видит, что происходит. Кто знает, возможно, он окажется разумнее, чем его отец, - и повернулся к двери.
Мальчик произнес до смешного тонким голосом:
- Папа!..
Не оглядываясь, Волдеморт сказал:
- Твой отец мертв, мальчик. Оба твоих отца мертвы. И если ты достаточно умен, то сумеешь справиться там, где они потерпели неудачу.
И он решительно направился в заднюю часть сада – к алтарю, где была принесена первая жертва, и где та же участь ждала новую.
_______
* Fides Eterna – лат: вечная верность.
