Глава 9Гарри провел рукой по выбритой голове. Звякнула цепь. Где-то прошуршала крыса, но ее не видно – местные инквизиторы сняли очки. Сняли всю его одежду, дали свою, и теперь он сидит в какой-то рубашке до пяток на холодном каменном полу, прикованный к стене. От рук и ног до стены змеится тяжелая цепь. Сквозь далекое окошко ниточкой тянется лунный свет. Как и вчера, расписывая потолок причудливыми узорами. Как вчера, когда был жив Шпренгер.
Шпренгер…Гарри всхлипнул. Теперь он совсем один, в далеком Средневековье, никто его не спасет. Он не понимает языка…
Когда его схватили, отобрали палочку, повели к епископу, и тот битый час орал на Гарри, выговаривая одну только фразу:
- Wie ist Ihr Name? (Твое имя?!)
А Гарри пытался что-то отвечать, он говорил, как его зовут, что он слуга у Великого Инквизитора Якова Шпренгера, но его никто не слушал, а епископ потом что-то сказал человеку в черном, видимо, инквизитору. Такие стояли у костра ведьмы. И он сгорит. Его ничто не спасет. И никто. А потом у Гарри появилась мысль – надо сказать им, что его дело ведет Генрих, друг Шпренгера. И он говорил, но он не знал фамилии Генриха, и его никто не понимал. Потом епископ дал отмашку, и Гарри увели. Состригли волосы, обнажив шрам, поохали, посмотрев на отметину. Потом знаками приказали раздеться догола и осмотрели всего. Гарри слышал об этом от Шпренгера, – чтобы у ведьм и колдунов не было амулетов, что дал им дьявол. Осмотрев, бросили ему одежду, заковали в цепи, и вот он сидит здесь.
Неужели он везде и всегда несет с собой смерть? Неужели те, кто о нем заботится, должны всегда умирать? За что? В чем он провинился перед богом? За что? И больше он не увидит ни Рона, ни Гермиону. Никого. А Шпренгер подумает, что это он его убил…
Чертовски хотелось есть.
Заскрипела дверь и пропустила в камеру священника и, - Гарри понял сразу, кто это, - палача.
- Кто ты? Имя? – спросил священник на родном языке Гарри, но с акцентом.
- Я – Гарри Поттер, служил у герра Великого инквизитора Шпренгера. Скажите, а возможно пригласить сюда друга Герра Великого Инквизитора Шпренгера - Генриха? Я не помню его фамилии…
- Тебя не спрашивали о просьбах,- резко ответил священник. - Впредь отвечай только на вопросы. Понял?
- Да, святой отец.
- Пошли.
И священник вышел. Палач подошел к парнишке и освободил его от цепей.
- Na, komm doch! – приказал палач. Гарри вышел из темницы.
Его повели по лестницам наверх. Камни были холодные, но Гарри понимал, что это наименьшее из неудобств. Он чувствовал, что скоро будут пытки.
Перед какой-то комнатой его развернули спиной к двери, так и ввели – спиной вперед. Потом развернули.
Он был в широкой комнате, пока без орудий пыток, чему Гарри немного порадовался. В стене было три окна, наискосок от Гарри стоял широкий стол с распятием, за ним сидели трое: епископ, инквизитор и священник, что приходил к Гарри только что. У небольшого столика примостился писец. Епископ наклонился к священнику и что-то ему прошептал.
- Поттер, ты англичанин? – спросил священник.
- Да, святой отец, - падре вполголоса перевел ответ всем.
- Как ты попал в услужение к Великому инквизитору Якову Шпренгеру?
Гарри сглотнул. Соврать бы что-нибудь…Инквизитор напрягся, буравя взглядом парнишку. Как мысли читает, ей-богу…
- Я,- Гарри облизнул губы, - переехал во Францию вместе с родителями. Мы голодали,- он опять облизнулся и перевел дух, - а тут мимо деревни, где мы жили, проезжал герр Великий Инквизитор. Он предложил взять меня в услужение.
- Проверял ли он тебя?
- На что? – удивился Гарри, и получил пощечину от палача, стоявшего сбоку.
- На способность быть его слугой. Твой тон недопустим.
- Эм… да, конечно.
- Не ври, ведьмак.
- Я не вру, святой отец.
- Ладно… - падре с кивка епископа что-то сказал палачу, - это не важно теперь.
Палач усадил Гарри на стул и разорвал ему на спине рубаху.
- А что вы делаете?- встревожено спросил парнишка.
Оплеуха.
- Твой тон недопустим. Лишь смирением ты вымолишь себе место в Чистилище. Сейчас наш мастер найдет у тебя Дьявольскую метку.
- Что? – дрожащим голосом переспросил Гарри. Лучше встретиться с темным Лордом! - Что найдет, святой отец?
Оплеуха сильнее предыдущих. Гарри упал со стула. Его подняли и посадили. Из носа на губу пощекотала струйка крови.
- Не прикидывайся, ведьмак. Наш мастер найдет метку, что оставил тебе Дьявол на первом твоем шабаше.
И тут Гарри почувствовал острую боль от укола иглой у лопатки.
- Ай! – вскрикнул он.
Через час его, всего исколотого, вывели из комнаты. Из шрама капала кровь. Конечно, они уцепились за этот шрам. Его форма была необычной и для волшебников, что уж тут маглы.…А то, что больно, это ничего. Это, как сказал епископ, выступающий в роли судьи, Гарри просто прикидывается, а деле нет, не больно. Не должно быть больно.
В камере его ждала лохань с водой. Он попил. Все болело. А завтра будут пытки.… Засыпая, Гарри страстно желал себе стойкости духа.
Его разбудил несильный пинок по ребрам. Стараясь не приходить в сознание полностью, Гарри пошел за палачом. Снова эта же комната, но теперь в ней масса орудий пытки. Гарри стало плохо, он поморщился. Он не хотел думать, для чего эти щипцы, лестница, прислоненная к стене, крючья, железное кресло все в шипах.
Епископ что-то сказал, и Гарри провели к почти нормальному креслу, только у подлокотников были ремни. Его усадили, и священник устрашающе – проникновенно начал:
- Жабья морда, посмотри на эти приборы. Они и наш мастер умеют развязывать язык. Ты будешь мучиться больше, нежели в аду, куда, несомненно, попадешь. Ты будешь просить милости, но не получишь ее. Ты не достоин милости Бога Нашего. Ты будешь умирать по нескольку раз на дню, зачем тебе такая боль? Покайся сразу, скажи, почему ты стал колдуном, какую клятву принес Сатане? А?
- Я не приносил клятв… я не от Сатаны, - Гарри пожалел, что сказал и сжался, ожидая оплеухи, но ее не было. Его рывком подняли со стула и провели к низенькому столу. Положили на него, ремнями привязали руки и ноги, вставили в рот воронку и стали лить в нее воду из бурдюка, подвешенного к балке.
Сначала Гарри глотал, не позволяя панике овладеть собой. «В конце концов, хоть напьюсь», - думал Гарри. Про себя он решил, что не станет ничего говорить палачам. У него нет ответов на их вопросы, а врать…нет, врать он не будет. Ни Дамблдор, ни друзья, ни отец, ни Шпренгер не приняли бы этого. Нет. Не врать.
Гарри прикинул объем бурдюка, насколько он был ему виден. Многовато. Он не сможет все это вместить в себя. Вода уже шла туго, горло сжималось, как на гастроскопии, на которую его давным-давно водили Дурсли.
Дурсли! Замечательные люди! Такие душевные…
Гарри попробовал не глотать, но вода все текла и текла, и волей-неволей пришлось. Гарри замотал головой. Сейчас его вырвет, он не хотел, но…
Бурдюк убрали, воронку изо рта вытащили.
- Почему ты стал ведьмаком? Как околдовал Великого Инквизитора? – спросил священник. Палач же в это время руками выдавливал из Гарри воду, нажимая на живот. Гарри закашлялся, повернул голову набок, отплевываясь и откашливаясь водой.
- Почему ты стал ведьмаком? Как околдовал Великого Инквизитора? – повторил священник.
- Я не околдовывал его, я не ведьмак, - хрипло ответил Гарри.
- Как хочешь. Но эти муки не искупят твоей вины. Ты будешь гореть в аду.
Ему снова вставили воронку в рот и стали лить в нее воду.
- Мы пойдем позавтракаем, а ты лежи себе, - прошелестел палач, и они ушли.
Тактика Гарри повторилась, но вот уже десять минут минуло, показавшись ему вечностью, никто не приходил, а глотать воду уже не было никакой возможности. Он замотал головой, но безрезультатно. Забарабанил ногами и руками, чтобы привлечь внимание инквизиторов, но звуки были тихие и слабые. Он закашлялся и испугался, что вода попадет в легкие. Замычал. Никакой реакции со стороны палача. Завтракает он…
Гарри попробовал выплюнуть воронку – тяжела. Из последних сил попробовал взглядом левитировать бурдюк в другой угол комнаты и провалился в темноту.
