Глава девятая[i]Глава девятая
12 ноября, среда – окончание
(часть вторая)[/i]
[i]"Если ты пьешь с ворами
опасайся за свой кошелек
Если ты ходишь по грязной дороге
Ты не можешь не выпачкать ног...
...Возьми меня, возьми
на край земли
от крысиных бегов
от мышиной возни
и если есть этот край
мы с него прыгнем вниз
пока мы будем лететь
мы забудем эту жизнь..."
Наутилиус Помпилиус.[/i]
Крыса бежала, быстро перебирая лапками. Ее длинные усики смешно трепыхались, толстый хвост дергался в предвкушении. Крысу звал запах.
Запах был толстый, тяжеловесный, как и сама крыса. Его можно было лизнуть. Крыса, не останавливаясь, высунула тонкий острый язычок. О да, этот знакомый вяжущий вкус, [i]славный[/i] вкус, терпкий...
Крыса вдруг замерла, услышав странный звук. Глазки забегали по сторонам, отыскивая его источник, но ничего подозрительного крыса не увидела, а зов запаха был сильнее любого страха. Даже перед людьми.
Крыса снова рванулась с места.
Только бы не люди.
Крысу звала кровь.
***
Травилла, ну вылитая Травилла, просто непонятно, как он раньше этого не замечал! Чуть более потрепанная жизнью, не такая неземная, не настолько изящная и грациозная, но эта тонкость черт, узость запястий и лодыжек, несомненное сходство, от которого у него дрожали пальцы. Он злился на себя, что совсем не смотрел эту треклятую оперу, а больше был занят тем, чтобы она не увидела, как он исподтишка ее разглядывает. Но этого можно было особо не опасаться. Ее полностью поглотило действие на сцене.
Драко до жути хотелось до нее дотронуться, но она казалась такой хрупкой, что его одолевал совершенно нелепый страх – а вдруг она рассыплется, разобьется, как хрусталь, от прикосновения его тяжелых ладоней?..
Смутно он осознавал, что должен следить за залом, за бликами неяркого света на стеклышках биноклей и моноклей, направленных в их сторону, за покидающими ложи и за звуками шагов в коридорах, но всемогущий Салазар, как же это было тяжело, когда она так смешно морщила нос, услышав не понравившуюся ей реплику одного из артистов.
Вовсе не красавица, слишком худая, угловатая, похожая на подростка. Взхломаченного подростка. Он едва удержался от фырканья. Драко Малфой, как же ты, черт возьми, позволил себе так глупо попасться на крючок? А еще три дня назад ты был холоден и равнодушен...
Холоден, как враг.
Усилием воли он оторвал взгляд от ее профиля и принялся хищно осматривать публику. Гермиона Грэйнджер вовсе не являлась уважительным предлогом, чтобы забыть себя и жалкие остатки чести. Тебе напомнить про войну, самонадеянный Драко Малфой? Может, формально она и закончена, но кто лучше тебя знает, как сильно кипит ненависть, сдерживаемая только холодными масками, да тобой. Случившееся на мосту только подтвердило это.
Войны никогда по-настоящему не заканчиваются, думал Драко, не зная, что точь-в-точь повторяет недавнюю мысль Гермионы. Пять лет – это ничто. Даже вечность слишком коротка, чтобы избавиться от этой застарелой вражды, въевшейся им под кожу. Он был глуп, думая, что принципы можно менять. Может, они-то и меняются, но вот люди – никогда.
Но Гарри Поттер, самый что ни на есть его заклятый враг, принял же, в конце концов, его помощь?
Всего лишь потому, что у него не было иного выхода, ответил сам себе Малфой. Грюм давил на него... А эта старая ищейка даже под угрозой Авады Кедавры не согласилась бы на содействие аристократа. Причем любого. Но его особенно.
Внезапно завибрировала его волшебная палочка. Грэйнджер вопросительно оглянулась на него. Драко сразу почувствовал ее мгновенное напряжение и, не мешкая, кивнул головой в сторону выхода из ложи. Она послушно вышла, он последовал за ней. Он уже знал, кто звонит.
- Выкладывай, Поттер, - произнес он, надавливая пальцами на кончик палочки, когда они оказались в роскошном фойе.
- Мне нужна... твоя помощь, Малфой. - Голос аврора был нетвердым, прерывающимся, но наполненным отчаянной решимостью.
- В чем дело? - издевательски спросил Драко. - Ты намочил штанишки, встретившись с нашим маньяком?
Гермиона тут же пребольно ткнула его в бок. Он ее проигнорировал. Она не в силах испортить лучший момент в его жизни: великий Гарри Поттер сам – сам! – просит у него помощи!..
Мир перевернулся.
Правда, он пока еще не знает, в чем, одернул себя Драко. Радоваться рано, а то еще придется и в самом деле помогать.
- Малфой, ты ублю... - Поттер сорвался на нечленораздельное рычание, но все-таки сдержался. - Это касается и тебя тоже!
- Да неужели? Но у меня как раз все превосходно. В отличие от тебя.
Драко наслаждался каждым моментом этой беседы.
- Гермиона рядом с тобой? - напряженно спросил Гарри.
- Допустим, я вижу вдалеке ее лохматую голову.
На этот раз он схлопотал увесистый тумак где-то в районе поясницы. Похоже, авроры в области борьбы получали серьезную подготовку.
- Гарри, я здесь, - громко сказала Гермиона.
- Он тебя не слышит, - терпеливо объяснил Малфой. - Палочка принимает только мой голос.
- У нас это не так, - пробурчала недовольная Грэйнджер.
- Малфой... - снова донесся до них голос Поттера. - Малфой, скажи ей, что Луна пропала.
Гермиона застыла на месте. Драко решительно ничего не понимал.
- Какая еще Луна? - растерянно поинтересовался он. Поттер, не обращая на него внимания, продолжал:
- И я кое-что нашел, что позволяет предположить, что это дело рук нашего убийцы. А значит, это был не Деннис и не Колин.
- Ну, это уже все давным-давно поняли, кроме тебя, - механически ответил Малфой. - Короче, Поттер. Кое-что я не понял, но ясно, что медлить нельзя. Немедленно дуй к Ковент-Гардену.
- Ковент-Гарден? - поразился Гарри. - А что вы там...
Но Малфой уже отключился, не дослушав. И сразу повернулся к белой, как мел Гермионе:
- Рассказывай, - потребовал он, но на этот раз Гермиона даже не заметила его повелительного тона.
- Луна Лавгуд, - прошептала она. - Ты должен ее помнить. Лавгуд, которая...
- Которая спасла Поттера и... - подхватил Малфой и осекся на полуслове. - Да, я помню. Она ослепла. Лавгуд... И он до сих пор поддерживает с ней связь?
- Конечно, - возмутилась Гермиона. - Она же спасла ему жизнь! Он постоянно навещает ее... Каждый понедельник.
Малфой хмыкнул. Кое-что он начал понимать.
- Какой ужас... - прошептала Грэйнджер, закрывая лицо руками. - А вдруг ее уже нет в живых?..
Малфой посмотрел на склоненную голову женщины, испытывая нечто вроде сочувствия. Бедные невинные гриффиндорцы. С таким им еще не приходилось сталкиваться. Война для них была благородным делом, ради которого они жертвовали не только собой, но и другими, но столь бессмысленной жестокости они не понимали и не принимали. Он не принимал тоже.
Но понимал.
Ответ бродил рядом, только он никак не мог его поймать.
- Грэйнджер... - нерешительно позвал он. - Ты как?
Она медленно отняла ладони от лица и посмотрела на него решительным взглядом.
- Мы должны их найти, - сказала она, и Малфой почувствовал за ее словами реальную силу. - Мы должны их найти как можно быстрее. Если с Луной случится что-то плохое, Гарри... Он просто умрет.
Драко ощутил глухое раздражение, но быстро подавил его. Разумеется, "Гарри". Всегда "Гарри". Но дело было не только в нем. Просто эта женщина, девушка, девочка с лицом подростка всегда заботилась о других. Всегда о других, только никогда о себе. Гриффиндор, напомнил он себе. В некоторых людях он остается на всю жизнь.
Тем временем Гермиона выпрямилась, вытащила палочку, придирчиво осмотрела ее, любовно провела пальцами... Сделала на пробу несколько выпадов, игнорируя пораженные взгляды буфетчика. Сунула ее обратно и, приняв боевой вид, посмотрела на Драко.
- Ну, так чего мы ждем? - воинственно потребовала она.
Малфой немного помолчал перед тем, как ответить.
- Знаешь... - задумчиво произнес он. - Иногда ты просто пробираешь меня до костей.
И оставив ошеломленную Гермиону в изумлении раскрывать рот, словно рыба, он пошел к выходу из театра, не заботясь, следует ли она за ним.
Она, конечно, последовала.
***
[b]Взгляд в прошлое – Томас Беккер[/b]
Том Беккер спешил на второй акт "Паяцев". После приготовления домашней работы по Лечебному Зельеварению соснул на диване, да малость перестарался – проснулся только в двадцать минут девятого и решил, что пытаться поспеть на первый акт не имеет смысла. Лучше спокойно приодеться, надушиться, выйти из дома в девять и пешком прогуляться до Ковент-Гардена.
Том не столько любил оперу, сколько надеялся познакомиться с какой-нибудь утонченной дамой. А хоть и маглой! Так что же? В темноте все кошки серы и у всех между ног одно и то же...
Повязывая на шее бабочку, Том даже причмокнул в предвкушении. Магляночки, магляночки, красивые магляночки, трам-пам-пам...
Неожиданное воспоминание омрачило его светлое чело: он не сдал необходимый экзамен по магвскрыванию и проклятый Рабесто пригрозил завалить его и по остальным предметам. Черт бы побрал старого гомика, он ненавидел это магвскрывание! Его отец был патологоанатомом и Том до сих пор помнил сладковато-удушливый запах плоти и свернувшейся крови в его лаборатории...
Хотя магвскрывание, конечно, не имеет ничего общего с этим архаичным магловским методом.
Беккер поморщился и решил сосредоточиться на более приятных мыслях. Например, вчерашней вечеринке.
Вечеринка удалась на славу, как и любое событие в субботу, где есть много музыки, много алкоголя и много баб, и не обязательно в таком порядке. Ну и хавка, разумеется, но это уже второстепенно. Помнится, пришло несколько незнакомых людей с других курсов и факультетов, которых он и не приглашал вовсе, но тем веселее. Он даже разговорился там с одним челом – приятный парень, хоть и выглядит помятым жизнью. Наверное, наркотой балуется или еще чем. Сказал, что тоже ходит в оперу, и Том позвал его с собой на сегодняшних "Паяцев". Тот сказал, что подумает... Ну и флаг ему в руки.
Том брызнул на себя туалетной водой "Polo" и начал насвистывать веселенький мотивчик.
Магляночки, магляночки, красивые магляночки...
Застегивая серебряные запонки, он взглянул на большие настенные часы: было без четверти девять.
Томас Беккер не знал, что до маггляночек уже не доберется – ему, случайной жертве, первой и единственной, выбранной почти наобум, оставалось жить всего час.
***
Темнота – враг. Руки – враг. Чужие руки. Рот заткнут – не сглотнуть, не вдохнуть, не крикнуть. Беспомощность окутывает удушливым одеялом. Вокруг густо. Вязко. Запах затхлости, древности, мокриц и пауков, запах застарелой крови, проливавшейся веками.
Темно.
Чей-то писк внизу.
Тяжелое дыхание ее похитителя.
Тело скручено болезненным заклинанием – не шевельнуться, не дернуться, не вырваться.
Запах лихорадки.
Где-то вдалеке размеренно падают одна за другой тяжелые капли воды.
Воды ли?
Черный омут паники засасывал ее тщетно борющееся сознание. Тьма, липкие ладони, спертый воздух, страх.
Писк крыс.
"Гарри, мой Гарри, помоги мне!"
Когда-то давно она не боялась даже Вольдеморта. Ведомая своей любовью, словно волшебным, никогда не затухающим огнем, она не испытывала трепета. Ни мгновения она не колебалась, заслоняя собой единственного, кто понимал ее, от смертельного заклятия. И ни разу об этом не пожалела, даже когда цена оказалась слишком высока. Любовь, ее путеводная звезда, никуда не делась. Просто погрузилась в темноту, как и все остальное, но сияла все так же ярко, только идти за ней было теперь некуда. Небо, ромашки на стенах, первые подснежники и фестралы, все это ушло, поблекло, покрылось туманом и сумраком.
Гарри был единственным, что осталось неизменным.
Но его это тяготило. Каждый новый понедельник давался ему все тяжелее. Она чувствовала это, и ей было больно. Это делало ее уязвимой. Но он был упрям как целое стадо фестралов и не мог отказаться от выполнения своего долга так, как он его понимал.
Как бы ему ни было тяжело ее видеть.
И она начала бояться. Это оказалась та жертва, которую она не была способна принести. Она не находила в себе сил от него отказаться, хотя и знала, что должна рано или поздно это сделать. Освободить его от себя.
Возможно этой ночью, в этой страшной темноте он действительно освободится. Смерть поджидает здесь, совсем недалеко, может быть, за следующим поворотом, она чувствует ее так же ясно, как шрамы на оголенных руках ее похитителя.
Она не должна звать Гарри. Нет. Не в этот раз.
***
Гарри уже почти превратился в ледышку на пронизывающем ветру, когда, наконец, из дверей Ковент-Гарден вышел высокий блондин в черном пальто, не могущий быть никем иным, как Драко Малфоем. На некотором расстоянии за ним следовала Гермиона в шикарном вечернем платье. Он был бесстрастен, как всегда, она выглядела слегка шокированной, отметил про себя Гарри, идя им навстречу.
- Отличная ночь для преступления, не правда ли? - заметил Малфой, останавливаясь рядом с ним.
- Тебе лучше знать, - неприязненно заметил Гарри. - И хватит шуток. Что говорит тебе эта записка?
И он протянул Малфою знакомый клетчатый листок бумаги.
На этот раз слова скакали вкривь и вкось, нижеследующее было написано явно в спешке:
[i]"Час расплаты наступает, Зверь близок. Слышите его тяжелую поступь? В Храме проливается последняя кровь. Finito la comedia."[/i]
Помолчали.
- Читая все эти записки, - задумчиво произнес Малфой, - вы не думаете, что их пишет то один, то другой человек?
Гермиона пожала плечами:
- Просто достаточно эрудированный. То Священное Писание, то Гильгамеш, то строки из "Паяцев"...
- То вовсе непонятно что, - бухнул Гарри. - Таскает с собой Справочник Магловских Цитат и все тут. Это волшебник, нет сомнений.
- Потому что среди жертв нет ни одного магла? - хмыкнул Драко. - Слабое доказательство, Поттер.
- Что-то я не припомню наличия у тебя доказательств более весомых, - язвительно отпарировал тот. - Считай это... аврорской интуицией.
- А может, женской?
- Хватит, вы оба! - прикрикнула Гермиона. - Выбор жертв весьма специфичен. Я тоже думаю, что это волшебник. Магл не справился бы ни с Шейлой, ни с Деннисом.
Снова упало молчание. Холодый ветер пронизывал их до самых костей. Небо взбугрилось черными тучами, словно предчувствуя, что после этой ночи ничего уже не будет как прежде.
И оно как всегда оказалось право.
***
[b]Взгляд в прошлое – Шейла Креадора Лейстрандж[/b]
- Тебе не о чем беспокоиться, дорогая, - усмехнулся он кончиками рта. Его изрезанный глубокими морщинами лоб разгладился. - Вскорости все будет решено в нашу пользу.
- В нашу – это в твою? - уточнила Шейла. Может, она и была легкомысленной, но не дурой.
- В нашу – это в твою и мою. - Он обнял ее сзади, его шершавые пальцы заскользили вниз по гладкой поверхности ее живота. - И нашего малыша.
- Я не беременна, - нервно засмеялась она.
- Но будешь, - возразил он. - Непременно будешь. Это должно быть ни с чем несравнимое наслаждение – смешать мою грязную кровь с твоей голубой...
Да, подумала Шейла. Это наверняка будет наслаждение. Для него.
- Но я не могу забеременеть от тебя, - возразила она. - Скоро я должна выйти замуж. Или ты хочешь, чтобы твоего ребенка растил чистокровный?
- Нет, - сказал он ей. - Не должна. В дальнейшем не останется никого в твоем круге, за кого ты могла бы выйти замуж, моя дорогая. И ты будешь только моей.
Спеша в Малфой-мэнор, Шейла вновь и вновь прокручивала в памяти последние слова своего высокопоставленного любовника. Им всем грозила большая опасность – это она осознавала совершенно ясно. Только бы успеть! Только бы успеть рассказать все, прежде чем тот, другой догадается о ее непослушании! Все его прежние угрозы, из-за которых она согласилась стать его любовницей, померкли перед страшным будущим, открывшимся перед ней. Ей придется пожертвовать Колином. Она любила его... но своих чистокровных собратьев она любила еще больше. Любила, хотя это и не было принято в высшем свете. Пусть после того, что они узнают, она станет отверженной, но зато они поймут, обязательно поймут, что нельзя медлить! И они, ведомые Блейзом, воскресят Темного Лорда, пока их не уничтожили окончательно. А Драко... Что ж. Драко Малфою останется лишь смириться. Или они его сами усмирят.
Когда Шейла Креадора Лейстрандж прибыла в Малфой-мэнор и отправилась искать Блейза Забини, она не подозревала, что ей осталось жить всего час.
***
- Итак, какие-нибудь идеи? - спросил Малфой и хмыкнул на продолжавшееся молчание присутствующих. - Пожалуйста, не все сразу.
- Как ты можешь издеваться в таких обстоятельствах? - напустился на него Гарри, совершенно вымотавшийся от собственной беспомощности, паники и злости.
- Гарри, успокойся, - тихо, но твердо сказала Гермиона.
- И почему ты все время его защищаешь?! - атаковал тот и ее.
- Поттер, по тебе драматический театр плачет, - холодно проинформировал его Малфой.
- А по тебе Азкабан, - отпарировал Гарри, набычившись.
- Да заткнитесь вы, я пытаюсь думать! - шикнула на них Гермиона, расправляя белыми от холода руками смятый листок бумаги.
Драко насупился и подавил порыв отдать ей свои перчатки, а то Поттер подумает, что по нему не Азкабан плачет, а Лечебница Святого Мунго.
- Здесь есть намек, - проговорила Гермиона. - Намек, достаточно ясный даже для непосвященных.
- Храм, - произнесли в унисон Драко и Гарри и тут же посмотрели друг на друга, один – презрительно, второй - злобно.
- Да, - кивнула Гермиона. - Что за Храм – непонятно, но он словно зовет нас туда, столь явно указывая путь.
- Но как мы узнаем, что он имеет в виду под Храмом? - тревожно спросил Гарри.
- А вдруг это ловушка? - подозрительно осведомился Драко. - Может, он специально заманивает нас туда, а сам режет Лавгуд где-нибудь в Лидсе.
Гарри посинел и выглядел так, словно его окунули в ледяную Темзу. Гермиона вздохнула. Да, деликатности у Малфоя было не больше, чем у носорога.
- Я не знаю, - терпеливо сказала она. - Все может быть. Но другой ниточки у нас все равно нет, так что придется рискнуть и искать этот таинственный Храм.
- Это ваши пожирательские штучки, - заявил Гарри, уставившись на бесстрастного Драко. - Наверняка какое-то место, где вы собирались и приносили в жертву магловских младенцев!
- Поттер, ты что, охренел? - не на шутку возмутился Малфой. - Какие еще младенцы?!
Гермиона прочистила горло и попыталась исправить положение:
- Гарри просто немножко неадекватен из-за тревоги за Луну. Но он может быть прав. Если тот, кого наш маньяк пытается воскресить – это Вольдеморт, то вполне возможно, что он собирается сделать это в каком-то вашем старом месте. Попытайся вспомнить, Малфой.
- Я не был никаким дерьмовым Пожирателем, откуда мне знать? - буркнул Драко, внезапно чувствуя непреодолимое отвращение ко всему этому делу.
- Не смеши мои тапочки, Малфой, - съязвил Гарри. - Не был Пожирателем? Ха!
- Сейчас не время отпираться, - сказала Гермиона, довольно-таки неосмотрительно положив руку на рукав аристократа. - Просто подумай, хорошо?
Драко смотрел на белизну ее ладони, ярко выделявшейся на фоне его черного пальто, и думал совсем о другом. О том, как все изменилось между ними троими. Перемены подкрались незаметно, со спины, коварно приглушив боль воспоминаний. Он, Драко Малфой, не воевал с Гарри Поттером и Гермионой Грэйнджер. Он воевал со старой школой, старой закалкой, старым поколением. С такими, как Аластор Грюм.
- Тот, кто делает это... - медленно проговорил он. - Тот, кто делает это не просто ошалевший от человеческой крови маньяк.
Ненависть. Ненависть, которая не дает спать по ночам. Которая испепеляет все, до чего может дотянуться.
- Он просто ненавидит. Умный, хитрый, опытный, ненавидящий ублюдок. В этих записках нет никакого общего смысла. Он играет с нами. Отвлекает наше внимание от главного...
Черт, он почти понимал его!
- Малфой? - окликнул его Гарри, когда пауза слегка затянулась. - И что это за главное?
Но тот молчал, витая неизвестно в каких темных глубинах.
- Война, - выдохнула Гермиона, ошарашенная собственной догадкой. - Он пытается разжечь новую войну!
- Сначала был Том Беккер, маглорожденный, и мы решили, что это кто-то из недобитых чистокровных, - подхватил ее мысль Гарри.
- Потом была Шейла, - продолжил Драко, - и мы подумали, что ответная ваша провокация.
- Деннис снова маглорожденный, но думается мне, он просто стал обузой, - закончила Гермиона.
- Ты забыла, что он и тебя пытался убить, - напомнил ей Драко. - Ты... маглорожденная.
Чувствовалось, что он проглотил другое слово.
- Деннис наверняка был незапланирован, - заметил Поттер, не замечая повисшей между Малфоем и Гермионой неловкости. - Третьей жертвой должна была стать Гермиона. А теперь он похитил Луну. Черт!
Драко с трудом оторвал взгляд от Грэйнджер и уставился на безутешного Поттера. Тот был бледен, под глазами залегли черные круги, неподдельная тревога исказила черты лица. И как ни удивительно, Драко ощутил нечто похожее на жалость к этому сломленному человеку, подавленному непосильным грузом, будто Лавгуд была чем-то вроде стержня, поддерживающего его все эти годы.
А теперь стержень надломлен.
- Она еще жива, Поттер, - неожиданно для себя сказал Драко. - Она еще жива и мы вытащим ее, даже не сомневайся.
- Я знаю,- тихо ответил Гарри.
И вопреки всем безднам, что разделяли их, вопреки всему, что стояло между ними, вопреки всем этим воющим призракам прошлого, ненавидящим друг друга так, как должно быть доступно только живым – два мальчика, ставшие взрослыми и не заметившие этого, стояли друг против друга и в душах их, давно испепеленных ненасытной ненавистью, медленно, но неотвратимо просыпалась надежда, как рассвет приходит на смену, пусть долгой, но все же кончающейся ночи.
Словно и не было этих горьких, как миндаль, лет, словно вновь они оказались в магазине мадам Малкин, и один еще не понимал, кто он и кем станет, а второй терзался тем, что уже знал свою судьбу. С тех пор изменилось немногое – один растерял часть невинности, а второй – озлобленности. Не изменилось почти ничего, они оба остались теми же людьми – истинными гриффиндорцем и слизеринцем, но на этот раз Гарри Поттер первым подал руку.
- Привет, я Гарри Поттер, - легко и четко проговорил он. - А ты?
Аристократ взглянул на его протянутую ладонь и улыбнулся. Возможно, люди все-таки меняются. Или просто начинают смотреть на свои принципы немножко иначе.
Гарри уже начал думать, что снова выставил себя полным идиотом и блондин сейчас с новой силой начнет над ним насмехаться, но прежде, чем он успел убрать руку, ее крепко сжала узкая холодная ладонь.
- Драко Малфой. На каком ты факультете?
- Гриффиндор. А ты?
- Слизерин. А если бы определили в Хафлпафф, то сбежал бы из школы в первый же день.
- Я тоже!
Они засмеялись, все еще не расцепляя рук. Гермиона почувствовала, как против ее желания в глазах закипают горячие слезы.
- Ты из наших, Поттер? - внезапно посерьезнев, спросил Драко.
- Мои родители были волшебниками, если ты об этом, - ответил Гарри, усмехнувшись. - Но понимаешь, Малфой... Это неважно.
- Важно, важно, - вздохнул Драко. - Но, к сожалению, совершенно неактуально в наше время.
- Иногда надо менять принципы, а? - подмигнул ему Гарри.
- Меняются не принципы, а люди, - возразил Малфой. - Но только не в отношении половой ориентации, так что можешь уже отпустить мою руку, Поттер!..
Гарри в мгновение ока отдернул руку, и теперь смеялись уже все трое.
- А насчет этого Храма, Поттер... - продолжил Драко, лениво растягивая слова. - Я, может быть, и не знаю, что имеется в виду, но могу привести нас к тому, кто почти наверняка это узнает...
***
[b]Взгляд в прошлое – Деннис Криви[/b]
Деннис Криви видел. Видел то, что не должен был видеть и теперь бежал без оглядки, с хрипом заглатывая и выплевывая сгустившийся воздух. Опера... Он знал, что "Травиата" не стоит подобного риска, но от соблазна Ковент-Гардена невозможно удержаться. Как он мог приехать в Лондон по заданию секты и не пойти в театр! Ведь сам Князь наказал – победить искушение можно лишь, поддавшись ему... Кто знал, что он услышит и увидит такое в одной из лож, перед чем оперные трагедии теряют свой смысл!.. Деннис до сих пор не мог поверить в то, что узнал.
Предательство. Измена.
Он сам уже однажды предал Бога и Мерлина и знал горечь поражения, он верил в Тьму, но это... Эта вера, их вера претила ему. Это было неправдой, то, что один из них втолковывал другому, Деннис это знал точно. Ложь, страшная ложь, оскверняющая Князя и уже принесшая первые нечестивые жертвы.
И его видели. Видели и знали, чему он был свидетелем, и теперь его жизнь не стоила и медного кната. И вот он, бежит, словно загнанный волк, бежит к единственному убежищу, которое знает. Бежит, потому что даже не знает как аппарировать – Пожиратели пленили его до того, как он успел научиться. Да и если бы научился – в его секте отказываются от волшебства. Дьявол не признает подобной белой магии.
Деннис бежал. Князь Тьмы не собирался помогать ему, своему верному ученику, ведь сильный выбирается из любой беды сам. Деннису придется искать другой помощи.
И он знал чьей.
Он должен успеть рассказать своему брату. Ведь тот работает в Министерстве, не так ли? Колин сможет что-то сделать, хотя и не верит в то, что верит он сам, в единственно верное. Ничего, когда-нибудь и он поймет...
Он отправит послание. Отправит послание и Колин придет, он не может не придти, он всегда приходит!..
Деннис бежал.
Он должен успеть. Он должен успеть рассказать эту тайну.
Деннис Криви не знал, что ему осталось жить всего час.
***
- Ты с ума сошел, Малфой, - не терпящим пререканий тоном заявил Гарри.
Блондин лишь хмыкнул и постучал в потрепанную, обитую дешевой клеенкой дверь.
- С ума сошел, - обреченно повторил Гарри.
- Поттер, отвянь. Коли в твоем жалком умишке не родилось лучшей мысли, так уж сделай одолжение, последуем моей.
- Гарри, что нам стоит попытаться? - попыталась примирить их Гермиона. Она тоже не одобряла эту затею, но действительно, Малфой был прав – ничего лучшего у них не было.
- Что нам стоит попытаться? - Гарри ее довольно-таки неудачная фраза лишь разозлила еще больше. - Что нам стоит попытаться?! Драгоценного времени нам это стоит, вот что! Луна возможно уже умирает, пока мы тут ходим по сумасшедшим старухам!..
В этот момент дверь, наконец, распахнулась и на пороге возникла Сибилла Трелони. Ее пронзительные глаза уставились прямо на Гарри, и стало ясно, что она слышала последнюю фразу. Поттер неожиданно почувствовал себя неловко.
Бывшая профессорша Прорицания выглядела преотвратно. Гарри слышал, что МакГоннагал выгнала ее из Хогвартса за алкоголизм и с тех пор Трелони опускалась все ниже и ниже, пока не оказалась здесь – в чердачном номере того самом мотеля Безглазого на окраине Третьего города.
Ее седые волосы висели неопрятными сосульками там, где они вылезали из-под простого костяного гребня. Тусклые глаза скрывались за толстыми стеклами очков, в уши были вставлены длинные серьги с перышками, казалось, дунь на них – и пыль полетит. Лицо ее было дряблым, мешковатым, красноватого оттенка. Бесформенный балахон, расшитый огромными цветами болтался на ней, как на вешалке. Разило от нее так, будто она выкупалась в дешевом виски. Да-а-а, похоже, Сибилла растеряла и тот поверхностный флер респектабельности, который нанес на нее Хогвартс. Она походила на неудачливую гадалку из цыганского табора. Впрочем, насколько знал Гарри, чем-то вроде этого она и занималась – гадала всяким мелким воришкам из Даунтауна, которые платили ей за это сущие гроши.
Однако Малфой, как ни странно, относился к ней с глубоким уважением.
Малфой? С уважением? О, вы должно быть шутите.
- Сибилла, как чудесно, что мы застали тебя дома! - галантно подхватывая старуху под локоток, воскликнул гордый отпрыск аристократической фамилии Малфой.
Люциус, наверное, в гробу переворачивается.
Бедная Трелони! У нее не было ни шанса. Прежде чем она успела вставить хоть слово, Драко обрушил на нее гору мудреных комплиментов, восклицаний на французском и сравнений хозяйки с лучшими портретами в галерее Лувра (в частности – с Моной Лизой), и voila, все трое уже внутри номера и дверь снова заперта на замок. Сибилла с легким недоумением посмотрела на свои руки, как будто силясь вспомнить все эти действия, что сейчас ими произвела.
- Малфой, напомни мне послать тебе приглашение в Аврорат, когда мы выберемся из этой заварухи, - восхищенно пробормотал Гарри.
Трелони перевела взгляд на Драко и покачала головой при виде его мальчишеской улыбки.
- А ты все не меняешься, Дракон, - сказала она неожиданно приятным голосом. - Тебе повезло, что я питаю некую необъяснимую слабость к людям твоего рода...
- Я-то как раз меняюсь, - возразил Малфой, - а вот твоя хваленая слабость все еще называется деньги. Но как раз это не является для меня проблемой.
- Я вижу, ты и вправду изменился, если находишься в подобной компании... - протянула Сибилла, внимательно осматривая с ног до головы Гарри и Гермиону. - Здравствуй, Гарри Поттер. Я вижу, ты все-таки не умер. И тебя, девочка, я тоже помню. Ты так и не научилась заглядывать в будущее? Мисс Грэйнджер, не так ли?
- Да, профессор.
- Что за дурные манеры! - шепнула Сибилла, и прозвучало это подобно шипению змеи. - Ты ведь знаешь, что я давно уже не профессор. Так подобает ли напоминать старой женщине о столь болезненном прошлом?.. А? Ответь мне, девочка!
- Оставь ее, Сибилла. - Голос Малфоя прозвучал неожиданно резко в наступившей тишине, разрезая ее, словно острый нож масло.
- Только ради тебя, мой мальчик, - сладко улыбнулась Трелони. - Однако что же мы топчемся на пороге? Входите, мои дорогие, входите!..
Они ступили в нечто наподобие гостиной, и Гермионе вдруг стало нехорошо. Ее тошнило буквально от всего – запаха подгоревшего варенья, застарелой пыли, витающей в воздухе, грязных окон, гребня в волосах Трелони, да и от самой старухи тоже. Гермиона не могла забыть, как бывшая профессорша смотрела на нее всего несколько минут назад. Словно она видела перед собой мерзкого клопа, которого необходимо как можно быстрее задавить.
Видимо, она так и не простила юной мисс Грэйнджер эффектного ухода с ее предмета.
Они расселись вокруг деревянного стола, исцарапанного, как поразилась Гермиона, чьими-то когтями, однако она тут же успокоилась, заметив в углу мисочку с молоком. Когти, похоже, принадлежали всего лишь коту.
- Сибилла, мы торопимся, - сразу взял быка за рога Драко. - Поэтому прошу, опусти свой обычный спектакль и перейди сразу к делу.
- Ты сначала дело-то изложи, милок, - недовольно проворчала Трелони. - Вот тогда и решим, что спектакль, а что нет.
- Дело простое, - объявил Малфой, выуживая из кармана сложенный вдвое клетчатый листок. - Нам нужно, чтобы ты определила, где находится сейчас человек, написавший эту записку.
- Всего то? - фыркнула гадалка.
Она молниеносно выхватила листок, Малфой и глазом моргнуть не успел, прочитала, и сразу же выражение лица ее изменилось – стало каким-то острым, хмурым, почти хищным.
- Сотня золотых, - без перехода заявила она.
- А я то думал, что всего то... - усмехнулся Малфой, но послушно достал требуемые деньги и ссыпал звенящую горку на стол рядом с собой. Ведьма потянулась к ней, но Драко перехватил ее руку и покачал головой. - После дела, Сибилла.
Старуха ощерилась, но возражать не посмела.
- И без спектаклей, - добавил Драко. - Мы не твои обычные клиенты из Третьего, без всей этой дешевой показухи ты получишь ту же сумму.
Трелони кивнула, вроде бы в знак согласия – кто эту сумасшедшую поймет!.. Без малейшего колебания скомкала записку в руках (Гарри и Гермиона едва удержались от вскрика ужаса – за порчу вещественных доказательств Визенгамот по головке не погладит, да еще и виновного выпустит, но жизнь Луны дороже, поэтому скрепя сердце они продолжали сидеть спокойно), сжала ее сильно, закрыла глаза, да так и замерла. Сидит. Молчит. Слышно только ее хрипло-сиплое дыхание, словно что-то там в ее легких прохудилось от дурного виски и старости.
Внезапно неизвестно откуда на стол запрыгнул огромный котяра – серебристо-серый с черными всполохами. Глаза у него были тоже черные, хотя, может быть, это просто зрачки расширились до такой степени, что не разглядеть радужной оболочки. Он зашипел на непрошенных гостей, подошел к Трелони и потерся об ее судорожно сжатые руки. Гермиона, с болезненным вниманием наблюдала за всем этим странным процессом, и заметила, как лицо Сибиллы слегка разгладилось после прикосновения.
Любопытная реакция, отметила для себя Гермиона. Кот перекачивает в нее силы? Это, по меньшей мере, незаконно.
Кот улегся на столе рядом с Сибиллой и шумно заурчал. Он, видимо, был вполне доволен такой жизнью.
Так продолжалось без всяких результатов минут десять-пятнадцать, пока, наконец, Гарри не выдержал и бухнул:
- Да это просто шарлатанство!
- Заглохни, Поттер, - тихо, но угрожающе произнес Малфой. Он не отрывал взгляда от старухи. Та, кажется, полностью отключилась от окружающей реальности и ничего не слышала.
- Да она всего-навсего качает из тебя деньги, Малфой, - жарким шепотом заявил Гарри. - Я много раз такое видел!
- А я видел, как, не моргнув глазом, ей выкладывают астрономические суммы такие авторитеты Третьего, что тебе в Азкабане и не снились!
- Почему же она так бедно выглядит и обитает у Безглазого?
- Конспирация, Поттер. Тебе знакомо такое слово? Чтобы не вызывать подозрений у таких балбесов, как ты! И как видишь, она отлично в этом преуспела. Сибилла просто немного склонна к...
- Тихо, вы оба! - прикрикнула на них Гермиона, не отрывая взгляда от Трелони. - Что-то происходит.
Сибилла закачалась в своем кресле, голова ее дернулась, веки, дрогнув, приподнялись, открыв за собой лишь белоснежные белки. Трое сыщиков отшатнулись, кот взвился в прыжке и зашипел. Вены на руках и шее Трелони страшно вздулись, из приоткрытых губ вырвался хрип. Она изогнулась дугой, будто ее рвало в разные стороны, и запрокинула голову. В комнате раздался тоненький скулеж, и издавала его вроде бы даже не Трелони.
- Дух Мерлина! - прошептала Гермиона в ужасе.
- ...к дешевым эффектам, - закончил Малфой свою недавнюю фразу.
Он вздохнул, приподнялся, перегнулся через стол и без размаха ударил старуху по щеке. Гермиона ахнула, Гарри лишь сжал зубы.
- Я же сказал: без спектаклей, - почти ласково повторил Драко.
Сибилла осела на кресло, похожая на воздушный шарик, из которого вдруг выпустили весь воздух. Кот недовольно мяукнул напоследок и, спрыгнув со стола, удалился лакать молоко из своей миски. Трелони пару раз хлопнула ресницами и уставилась на них хоть и немигающими, но нормальными глазами.
- Две сотни, - как ни в чем не бывало, произнесла она.
И вновь Малфой не стал спорить.
Гермиона догадывалась, что это совсем нехарактерно для него и что он подчиняется явно непомерным требованиям старухи только из-за Луны, и это невольно тронуло ее до глубины души. Хотя она и понимала, что глупости все это, Малфой как всегда преследует собственные интересы, но... Ах, черт, лучше просто не думать об этом.
- Две, - согласился он. - Одну сейчас, вторую – когда мы убедимся, что ты привела нас, куда надо.
- Идет, - поспешно кивнула Трелони, словно опасаясь, что он передумает. Видимо, она тоже была приятно поражена такой покладистостью аристократа.
- Выкладывай, - вмешался Гарри. Сибилла кинула на него неприязненный взгляд, но заговорила. Кучка золотых, посверкивающая рядом с Драко, была для нее лучшим стимулом.
- Лучше вам сразу забыть об этой затее, - без обиняков начала она. - В этом месте собралось сразу несколько враждебных друг другу сил, в том числе и та, которая враждебна вообще всему живому. Любой, кто ступит туда, обречен, а тем, кто уже там, другой дороги, кроме как в Преисподнюю нет. Это подземелье. Странное подземелье, я такого еще не видела. Камень фиолетовый с алыми прожилками, не думаю, что где-то еще в Англии такой сыщется, а место это точно в Англии, но не в Лондоне...
Гермиона заметила, что на щеках Малфоя расцвели красные пятна – явный признак волнения. Когда остальные бледнеют, Малфои краснеют. Что такого он услышал в словах Трелони?
- Много крови было пролито там, - продолжала Сибилла, - крови безвинной, разумеется, иную проливать не имеет и смысла. Пожиратели Смерти считали это подземелье своим, но как всегда зазнавались – оно куда древнее. Я видела там двоих, но еще один уже в дороге... Зверь на пути, мертвецы шепчут, один безумен, второй не услышан, третий думает, что всех умнее, а на самом деле самый большой глупец... Четвертая жертва последняя, но Зверь любит нечетные числа – это его любимая шутка...
Сибилла начала заговариваться, голова ее вновь запрокинулась, а веки опустились, но на этот раз Малфой не спешил обвинять ее в дешевых эффектах и хлестать по щекам. Напротив, он напряженно вслушивался в каждое ее слово. Под глазами его залегли глубокие тени.
- Как бы кровавое колдовство не обернулось против самого колдуна, - шептала ведьма, не прерываясь ни на миг, - хоть на нем и лежит печать Зверя... Азкабан жив, стучится, стучится в двери!.. Слепота не защитит, темнота все равно увидит, найдет, заберет... Когда ты умрешь, кем ты станешь, мальчик? Старая гончая ищет свежего мясца... Измена, предательство, нож в спину... Черви, крысы, кровь, сталь, яд победы, глаза без света, глаза со светом, все связано, связано, связано... О да, это будет темная ночь, самая темная, из таких, когда стрелки ваших душ навсегда застывают на трех часах ночи!..
С подоконника душераздирающе мяукнул котяра, и все прервалось, как дурной сон.
Они не помнили, как выбрались из душного номера, как прошли мимо кривящего губы в вечной своей ухмылке Безглазого, как вышли на холодный ночной воздух и вдохнули его полной грудью.
- Бред, - констатировал Гарри, когда смог говорить. - Только зря время и потеряли, как я и предупреждал. Да в Англии тысяча подземелий! И что теперь?
- Вовсе не зря, - возразил Драко странно невыразительным тоном. - В Англии есть только одно подземелье из такого камня, в этом старая ведьма права. И по счастливой случайности...
- Ты знаешь, где оно? - задохнулась от неожиданной удачи Гермиона. Она уже потеряла всякую надежду.
- Еще бы не знать, - горько усмехнулся Драко.
Двое авроров выжидающе на него посмотрели. Он вздохнул:
- Это подземелье находится у меня дома.
***
Тень чувствовала себя вольготно. Мертвецы в ней – тоже. Они впервые насытились... почти насытились. Не хватало еще немного. Еще немного и Тени не надо будет больше скрываться. Жалкие людишки позовут Зверя, а придет она. Придет и останется. Здесь куда больше пищи, чем там, откуда она родом.
Здесь кровь... слаще.
Тень впиталась в стены черного замка и растеклась по камню. Мертвецы перешептывались с призраками. Призраки входили в Тень, чтобы никогда уже не вернуться.
Внутри Тени им было тепло и необъятно. Почти как дома, а что мертвецы шепчут... Так на то они и мертвецы.
Тень стекала вниз. Она узнавала древний камень, и тот узнавал ее.
Еще немного.
Еще совсем немного.
***
- В твоем поместье?!
- Да. Это знаменитые Катакомбы Малфоев и располагаются они прямо под замком.
- Та-ак, - подозрительно протянул Гарри. - Катакомбы, значит, твои... А маньяк наш, может, тоже ты?
- Я что, похож на идиота? - огрызнулся Малфой. - Привел бы я вас к Трелони, если бы был убийцей?
- А ты, может, и привел нас к ней, чтобы мы так и решили, - развил свою мысль неубежденный Поттер. - А мы сейчас в Катакомбы припремся и ты нас вдруг – хлоп!..
- Какой еще хлоп? - перепугался Малфой.
- Гарри, хватит цирк устраивать, - как-то очень устало сказала Гермиона. - Малфой не может быть причастен к похищению Луны – у него есть алиби. Весь вечер он провел со мной. Надеюсь, мне ты доверяешь?
Гарри насупился, очевидно, еще не до конца расставшись со столь привлекательной мыслью, как "Драко Малфой – убийца – в Азкабан!"
Мир миром, но с неприязненными чувствами не так уж легко расстаться. Да и ведь проклятый аристократ после трогательного пожатия рук не стал плавать в облаках, наигрывая на арфе и распевая осанны! Остался такой же занозой в заднице, чистокровным ублюдком... Вот взять бы его и арфу в зубы...
- Арфу в зубы, - неожиданно произнес Гарри вслух.
И тут же мысленно выругался. О чем он думает?! Луна!
- Ну что уставились? - прикрикнул он на Драко и Гермиону. - Аппарировать будем или как?
- Сию минуту, - вежливо ответил Малфой. - Только у меня звонок.
Он достал отчаянно вибрирующую волшебную палочку и надавил двумя пальцами на ее кончик. Окружающую их тишину заполнил прерывающийся голос Панси Паркинсон.
- Драко!.. Драко, я уже целую вечность пытаюсь до тебя дозвониться! Где ты был?.. - Голос Паркинсон балансировал между хорошо поставленным тенором драматической актрисы и визгливым допросом ревнивой жены, как с неприятным чувством отметила Гермиона. Надо сказать, первый вариант нравился ей несравненно больше.
- Я был страшно занят, Панси, - терпеливо ответил Малфой. - Что-нибудь случилось?
- Ты один?
Он взглянул на Гарри и Гермиону и, поколебавшись, ответил:
- Один. Можешь говорить.
Увы, он тут же пожалел о своем поспешном решении.
- Блейз пропал, - шепотом сообщила Панси. - Он в последнее время стал совсем здоров, даже гулять стал...
Драко пытался не рассмеяться при виде отвисшей челюсти Поттера. Правда, взглянув на опустошенное лицо Гермионы, веселиться ему резко расхотелось.
- Я искала его на территории поместья, - тем временем продолжала Панси. - Отправила всех эльфов на поиски, но без толку. Ты знаешь, Драко, - она еще больше понизила голос, так, что даже Малфой слышал с трудом, - мне кажется, он в подземельях.
Драко внутренне похолодел.
- В подземельях? - резко переспросил он. - Панси, ни в коем случае не приближайся к входу в Катакомбы! Я возвращаюсь сейчас же.
- Хорошо, Драко. Я спровадила всех гостей. Я буду тебя ждать.
Малфой спрятал палочку и, оценив обстановку, пожалел об этом – диспозиция была явно не в его пользу. Поттер со скрюченными лапами и озверелым лицом рвался к нему, Грэйнджер из последних сил его удерживала, но и Грэйнджер была не особо против того, чтобы Поттер его разорвал: это было видно в ее очень-очень грустных глазах. А удерживала она Поттера исключительно из принципа. А из принципов, как известно, суп не сваришь.
Драко усмехнулся и достал из кармана старинный изогнутый ключ. Помахал им в воздухе:
- Портал. Как известно, поместье Малфоев ненаносимо. Аппарировать туда вы не можете. Так что воспользуемся порталом, а то фиакр – это слишком долго...
Все как-то сразу успокоились и присмирели. Только Поттер, перед тем как шагнуть в портал, прошипел Малфою:
- А за Забини – ответишь!..
Грэйнджер ничего не сказала, и это было еще хуже. Малфой мысленно одернул себя. С каких это пор ему стыдно перед грязнокровкой?
Может, с Ковент-Гардена под дождем?..
[i]Нет, у вас не глюки. Да, это была новая глава. Нет, это была не последняя глава, как я обещала, а предпоследняя. Последняя тоже будет. Скорее всего в субботу или на следующей неделе. Она тоже уже почти закончена, так что вам не придется так долго ждать, как в этот раз. Нет, не надо меня четвертовать за такое долгое ожидание. Нет, линчевать тоже не надо. Вы же хотите узнать, кто убийца? То то же. А, и к концу этой главы мой сарказм опять победил меня саму. Увы, должна сообщить, что он и в последней главе выиграл уже все битвы. Извиняюсь. Это должно было быть серьезное произведение. [Автор, в смысле я, нервно курит за углом.]
Так вот. О чем бишь я? Ах да, глава. Короче, гоните отзывы, братва!
Ох нет. Что-то со мной не то сегодня. Пойду ка я, попью водочки... тьфу, в смысле, водички, и неважно, что на бутылке Smirnoff написано, совсем неважно...
Шантанель.
Как всегда ваша.
P.S. И если вы думаете, что я была в запое все это время, подумайте еще раз. Вовсе нет! Просто отмечали мы и русские праздники, и израильские, и иудейские, и православные, и даже некоторые католические, а так же День Компьютерщика... Как, он уже давно прошел? Ну спутали чуток, с кем не бывает после трех месяцев попое... тьфу, в смысле напряженной работы?
Шантанель.
P.P.S. Нет, на этот раз действительно все. Чао.[/i]
