Chapter VIII. Улыбки в доме ЭлрондаЛорд Элронд встречает гостей так, словно поджидал их уже несколько дней - и это, думается, заслуга Гэндальфа. Леда прячется за спинами гномов, боясь и одновременно желая скорее увидеть владыку эльфов. Она помнит со слов все той же Дарлы, что он мудрейший из всех живущих в Средиземье, но для Леды Элронд, прежде всего, отец нереально красивой Лив Тайлер в трилогии «Властелина колец», который мешает ей счастливо жить с Арагорном, любовью всей ее подростковой жизни. Девушка нерешительно мнется за плечом Двалина, раздумывая, хочет ли она явиться перед великим эльфом в таком растрепанном уставшем виде, но, похоже, старый маг выбора ей не оставляет.
- А где же то дитя из другого мира, о котором ты говорил мне, Митрандир? - слышит Леда переливчатый голос Элронда и вздыхает. Что ж, а вот и она.
Девушка делает шаг вперед, выныривая из-за Торина и Бильбо, и кланяется, заслоняя приставучими волосами себе весь обзор. Честное слово, отстричь бы их барлогу под хвост!
- Здравствуйте, господин Элронд,- приветствует его Леда и спохватывается, слыша его покровительственную усмешку. - Эм... Повелитель? Ми-истер?
Элронд тихо хмыкает, и Леда, наконец, позволяет себе поднять на него глаза. Он высокий и статный, но стройный, как тростинка, и волосы у него не просто темные, а совершенно черные, без единого проблеска седины в них. И глаза эльфа, под стать его статусу, горят мудростью тысячелетий, пронизывая существо девушки до самого основания, так что ей хочется скорее сбежать и укрыться от его проницательного взора.
И он совсем-совсем не похож на того строгого, но справедливого мужчину из фильмов. Этот Элронд, скорее, надменный и немного саркастичный, потому что смотрит на Леду с некоторым снисхождением, будто сам позволяет собой любоваться.
Их, случайно, с Трандуилом в этом мире не перепутали?
- Она совсем дитя, Митрандир, - Элронд не сердится, но манера растягивать слова такая непривычная для слуха Леды, что ей кажется, будто эльф рассержен и отчитывает кого-то. Она хмурится, пытаясь прогнать нелепое чувство неприязни, силясь убедить себя, что ей просто не нравится такая разница в образах, один из которых девушка придумала, а второй существует на самом деле.
- Мне двадцать, Ваша Светлость, - говорит Леда, найдя самое нейтральное для себя обращение. Элронду оно, кажется, приходится по душе, и он благодушно кивает. - В моем мире этот возраст уже считается зрелым.
Эльф вскидывает брови в подобии - только лишь подобии - удивления и окидывает взором гномов позади девушки.
- Человеческое дитя среди десятка сынов Дурина. Что ж... Торин Дубощит и его друзья могут остаться у нас на ужин. Если не будут против.
Он разворачивается, театрально взмахивая полами своих одеяний, и уходит вверх по лестнице, и Леда уже готова согласиться с Торином в его нелюбви к эльфам.
Она смотрит на Гэндальфа с ожиданием и немым вопросом, но волшебник только кивает им всем и идет вслед за эльфом. Девушка бежит за ним, запинаясь на ступеньках об свои же ноги, замотанные в обрезки кожи.
- Эй, Гэндальф, - маг оглядывается на голос Леды, и она заговорщицки шепчет: - Как думаешь, можно мне попросить помыться в какой-нибудь эльфийской ванне?
Волшебник добродушно смеется, но ей совсем не до смеха - Леда уже больше недели грезит о теплой воде и хоть сколько-нибудь приличной одежде, не пахнущей насквозь дымом и потом.
Как только она с толпой озирающихся гномов оказываются в одном из залитых светом залов, их окружают несколько эльфов разного пола, хотя из-за того, что все они выглядят одинаково прекрасными, словно Эру отдал дань божественной красоте в их лице, Леде трудно понять с первого раза, юноша перед ней стоит или дева. В ее мире грань между гендерными различиями уже давно стерлась, что еще больше ее путает, когда она смотрит на лица эльфов.
- Вы можете расположиться в отведенных вам палатах, чтобы отдохнуть перед трапезой, - мелодично льется голос одного из них. - Юная леди пройдет со мной, остальные могут последовать за Линдиром.
Эльф, что встретил их у ворот, кланяется еще раз и забирает гномов с собой. Леда боязливо смотрит им вслед, ловя удаляющийся взгляд Кили.
- Почему мне нельзя идти с ними? - спрашивает она, и ее звонкий голос разносится эхом по залу. Девушка ойкает, прикрывая рот рукой. Понятно, почему все эльфы говорят так тихо.
- Покои миледи не могут находиться рядом с покоями мужей, - отвечает ей юноша. Конечно, определить возраст эльфа девушка не может, но ей кажется, что перед ней стоит все же скорее юноша, чем мужчина. Впрочем, этих существ сам черт не разберет.
Леда покорно следует за эльфом, считая повороты и лестницы и, наконец, оказывается у высоких резных дверей своего «номера». Эльф кланяется и уходит, оставляя девушку одну. Леда подозрительно хмурится и открывает двери, чтобы увидеть всю залитую солнцем комнату, словно это не опочивальня, а кабинет для принятия солнечных ванн в салоне красоты. Она светлая и яркая, и разделена на несколько площадей небольшими ширмами, за одной из которых девушка находит мраморную ванну.
- Укуси меня дракон, какое счастье! - восклицает девушка и облегченно вздыхает. Наконец-то она сможет как следует вымыться.
Словно по чьему-то немому приказу к ней стучатся эльфийки. Они приносят чистую воду, и Леда готова расцеловать их всех до единой от радости.
Проходит около часа-двух-трех - Леда не следит за временем, полностью отдавшись божественной чистой теплой воде, в которой она нежится дольше, чем положено любыми правилами этикета любых стран и миров. Но ей плевать на правила: впервые за этот месяц Леда может позволить как следует промыть волосы, стереть с тела грязь, пыль и остатки чьей-то крови, о которой она не хочет даже думать.
Та одежда, в которой она пришла, теперь не просто неприятно пахнет, а воняет, и Леде хочется выкинуть ее и сжечь, но другой у нее нет, поэтому девушка со скрипом в зубах натягивает рубашку и штаны (правда, дает себе некоторое время после ванны просто постоять с осознанием собственной чистоты).
Она хочет выбросить и ошметки кожи, что дал ей Бофур в качестве обувки, но не знает, разрешено ли ей будет разгуливать по дворцу эльфов босиком. Впрочем, наматывать эту сомнительную замену сапогам ей хочется еще меньше, так что Леда заталкивает кожу подальше в рюкзак, чтобы не забыть выкинуть позже, и выходит из покоев.
В сводчатых коридорах пусто, и звуки гулко разносятся, кажется, по всем залам, до которых доходит эхо шагов Леды, пока она топает вдоль высоких окон, за которыми перед ее взором раскинулась вся долина во всей ее непередаваемой красе.
- Прошу прощения, Вы потерялись? - ее останавливает переливчатый голос, и Леда поворачивается, чтобы увидеть его обладателя - высокого темноволосого эльфа в серебристых одеждах. При ближайшем рассмотрении они оказываются тонкими резными доспехами с замысловатым узором.
- Э...- растерянно тянет Леда, переминаясь с ноги на ногу босыми ступнями. - Да я просто... осматриваюсь.
Эльф едва заметно улыбается и кивает.
- Миледи не стоит прогуливаться босоногой.
Замечание Леду не смущает, она лишь хмурится: эльфы все, что ли, в силу возраста и воспитания готовы читать мораль каждому встречному?
- А Вы, простите?.. - спрашивает девушка, склоняя голову. Незнакомец чем-то напоминает Элронда, и своим ответом только подтверждает догадку Леды.
- Меня зовут Элрохир, я сын лорда Элронда. Прошу прощения, что не представился, когда Вы с друзьями только прибыли к нам.
Точно, это он вместе с отцом и вторым почти таким же эльфом прискакал вслед за нею и гномами в Ривендел, заставив беднягу Торина схватиться за меч.
- Приятно познакомиться, - Леда старательно кланяется, соблюдая правила этикета, но после месячного пребывания среди грубых и бестолковых гномов натянутая вежливость кажется ей сплошной глупостью. Да и сама она никогда не слыла воспитанной леди. - Ваш отец приглашал меня и остальных на ужин, но я даже не знаю, куда мне идти. Вас не затруднит показать мне дорогу?
Элрохир кивает ей, но только Леда хочет ступить ему навстречу, как останавливается и прикусывает губу.
- Простите, я не знаю, насколько уместна такая просьба, но... Не будет ли для меня какой-нибудь сменной одежды? От меня воняет, как от горного тролля, который, кстати, не преминул меня обслюнявить пару недель назад... - Леда слышит смешок эльфа и тоже чуть улыбается. - Да, в общем... Мне очень не хочется являться пред очами Вашего отца в таком виде.
Элрохир благодушно улыбается, и Леде странно видеть такую легкую и милостивую улыбку на его лице, тогда как все предыдущие дни она наблюдала лишь за открытыми, но грубоватыми оскалами гномов.
- Я распоряжусь, чтобы Вам доставили что-нибудь. Подождите в своих покоях.
Он разворачивается и стремительно уходит, и Леде кажется, что эльф куда-то спешит. Возможно, они все еще не разобрались с орками на границах долины, где заметили их сразу после прибытия гномьего отряда в Ривендел.
Девушка возвращается к себе в палаты, открывает тяжелые двери и, не сдержавшись, с разбегу запрыгивает на широкую перинную кровать с балдахином, точь-в-точь как у принцесс из старых добрых сказок. Впервые за время похода она чувствует легкость и может позволить себе забыть о том грузе, который тянется за ней неподъемным шлейфом с самого начала путешествия. Леда закрывает глаза и ненадолго выпадает из реальности, пока скромный стук в дверь не приводит ее в чувство.
Солнце за окном уже опустилось за горизонт и теперь окропляет небо алым.
- Простите, миледи, Ваши одежды... - слышит Леда из-за стены и спрыгивает с кровати. Двери ее покоев открываются, впуская двух эльфиек - Атаниэль и Тильвиэн, которые уже приносили ей воду. На этот раз в их руках не таз с жидкостью, а что-то темно-зеленое, приятное на ощупь и похожее на бархат.
- Это камзол? - в изумлении восклицает Леда, пятясь к ширме, куда ее подталкивают эльфийки. - Да вы что! Я не могу такие красивые вещи надеть, я же сразу все запачкаю и испорчу!
Атаниэль почти возмущается ее наглым, неприличным речам, и таки заталкивает упрямую девушку за ширму. Леда пытается отмахнуться и пойти на попятный, говорит, что передумала и может явиться к Элронду в своей вонючей одежде, но ее уже никто не слушает.
К ужину ее приводят не просто завернутую в камзол, узкие штаны и высокие, до колен, сапоги, а еще и причесанную, с собранными в причудливую прическу волосами, заколотыми какими-то блестящими побрякушками, которые Леда, как ни старалась, не смогла вытащить из косы, пока ее направляли по пустынным коридорам дворца. Элрохир, сопровождающий ее, сделал ей единственное замечание, был проигнорирован самым наглым образом и больше не вмешивался в ее борьбу с «эльфийскими причудами».
Она входит в зал вслед за эльфом, где уже расположились за широким столом все ее спутники, но Леда обыкновенных звуков трапезы так и не слышит. Гномы глядят в свои тарелки с самыми мрачными видами, на какие способны их лица, а вокруг них вьются эльфийки, играющие на всевозможных струнных инструментах. Леда замечает, как Кили смотрит на одну из них, подмигивает, и это вдруг вызывает в ней желание столкнуть гнома с балкона, что расположен прямо у него за спиной. Двалин смотрит на него снепердаваемым выражением на лице, и Кили, подбоченившись, отмахивается.
- Все эти эльфы... Худые, бледные, с тонкими шеями, - слышит она его заговорщицкий голос - гном даже не пытается говорить тише. - Не впечатляет меня их жеманность. Разве что, - он искоса смотрит на вошедшего Элрохира, - вот эта особа ничего.
Леда обходит не заметившего ее гнома со спины и дает ему звонкую оплеуху. Она зла, и ей хочется выбить из Кили дух, но девушка позволяет себе лишь эту вольность.
- Это сын Элронда, идиот, - говорит она, садясь напротив, между Бильбо и Двалином. - Он мужчина.
Гномы взрываются от смеха, Кили оглядывается по сторонам, он смущен и обижен, но Леда собой довольна и лишь язвительно хмыкает. Гном досадливо опускает голову, потом вскидывает ее и хочет что-то сказать в свою защиту, укусить девушку в ответ, да побольнее, но слова застревают у него в горле. Леда ловит его изумленный взор и быстро отводит глаза в сторону, пряча смятение внутри себя.
- Ты, наконец, получила свой душ? - добродушно спрашивает Бильбо. Все члены отряда к словам девушки о душе давно привыкли, хоть и не понимают их значения до сих пор. Хоббит лишь уяснил для себя, что это связано с гигиеной и водой.
- Да, получила, - кивает Леда, отвлекаясь от мыслей о странностях Кили. - Отмокала в ванне часа три, не меньше! Ох, Эру, храни святую воду этих эльфов! Я бы тут навечно поселилась, если бы мне разрешили принимать ванны каждый вечер!
Она говорит это прежде, чем понимает смысл фразы, а Торин уже ловит ее на слове, заинтересованно подаваясь вперед, ближе к девушке.
- Вот и оставайся здесь, девочка. Эльфы тебе помогут найти дорогу домой, а в моем отряде женщине не место.
- Разбежался, - отрезает Леда. - Я сказала, что пойду с тобой до вашей Одинокой горы, значит, так и будет. Я провидица, забыл? Нечего говорить мне, как поступать.
- Дрянная девчонка! - шипит гном. - Сколько еще ты будешь перечить мне, предводителю?
- Да сколь угодно, Ваше Величество.
Торин скрипит зубами, и девушке кажется, что ему стоит больших усилий не ударить со всей силы по столу от кипящей в нем злости. Леда фыркает и тянется рукой к салату и овощам, предложенным им на столе. Гномы, видимо, не в восторге от такой трапезы, а вот она никогда не была против здоровой растительной пищи и теперь с удовольствием жует что-то, напоминающее огурец, вприкуску с помидором и пучком укропа.
Они вдвоем с Бильбо съедают большую часть того, что есть на столе, хотя хоббит еле слышно шепчет себе под нос, что эльфы могли бы предложить еще жареной картошки, на что девушка незаметно улыбается.
После трапезы Элронд забирает с собой Торина, Балина, Двалина и Гэндальфа, а остальных просит отдыхать и набираться сил. Леда получает наказ ждать, пока ее позовут на совет, и уходит вместе с гномами.
- Не забудь сказать про луну, вдруг это поможет! - шепчет она волшебнику. Про скрытые лунные руны на карте Торина она вспоминает только поздней ночью, когда солнце совсем пропадает за горами, и тут же делится этим с магом. Гэндальф кивает ее словам и уходит вслед за эльфом.
А если на совете у Элронда будет не только он, а еще кто-то из эльфов? Леда не хотела бы встречаться с белобрысой женщиной, которая умеет копаться в чужой голове не хуже Снейпа из «Гарри Поттера», и совсем не факт, что ее реальная копия окажется не такой могущественной. А учитывая разницу характеров настоящего Элронда с вымышленным, девушка видеть знакомо-незнакомую даму вообще не желает.
Она идет вместе с гномами в какое-то крыло дворца, где они по-хозяйски устраивают себе свою трапезу, разжигают костер прямо на мраморном полу и достают непонятно где добытое мясо.
Леда приходит, когда их вечеринка уже в самом разгаре.
- Вы что, стащили и сломали стул, чтобы использовать его как дрова? - пораженно спрашивает она, уже не заботясь о громкости своего голоса. Бофур замирает с вилкой над костром, Ори воровато оглядывается.
- Ты снова злишься, Леда? - спрашивает он, видя скрещенные руки на груди девушки. К своему и всеобщему изумлению, Леде откровенно наплевать на эту по-настоящему грубую выходку.
- Нет, - говорит она и отходит в тень колонны, где пристраивается рядом с Фили. - Почему-то мне все равно... - задумчиво добавляет девушка себе под нос, и ее слышит только гном.
- Ты выглядишь более расслабленной, чем обычно, - замечает он, толкая ее в бок. - Эльфы и на тебя действуют чудно?
- Скорее, успокаивающе, - чуть улыбается Леда и вдыхает свежий аромат, который доносит сюда ветер. В нем снова чувствуется мята, и она в самом деле расслабляет и дарит ощущение защищенности и спокойствия. Леда прикрывает глаза, пока порывы легкого ветра играют с ее волосами. Эльфийские побрякушки в них звенят, словно колокольчики.
- У тебя красивая прическа, - вдруг говорит Фили, заставляя Леду удивленно выпрямиться. Гном смотрит на нее своим прямым взором, и ему, кажется, правда интересна эта тема. - Эльфы заплетали?
- Разумеется. Я бы сама никогда не смогла что-то такое с ними сотворить, - все еще с подозрением отвечает девушка, невольно касается прядей, собранных в причудливые локоны на затылке и спадающие вниз по спине каскадом. - Почему ты спрашиваешь? Честное слово, у вас, гномов, какой-то нездоровый фетиш на волосы!
Фили усмехается себе в ус.
- Ты провидица, а знаешь мало, - упрекает он. - Для гнома волосы женщин и борода мужчин - предмет гордости и зависти. Ты можешь быть каким угодно немытым и голодным, но твоя борода должна быть в полном порядке. То же касается женских волос.
Леда хмурится, вспоминая недавний эпизод с Кили, кидает на того мимолетный взгляд и возвращается к его брату.
- А что будет, если волосы или бороду отстричь? Ну, мешают они, например?
Фили смотрит на нее, как на сумасшедшую, чем только подтверждает догадку девушки.
- Никогда не предлагай такое гному. Это страшнейший позор для нас. Лишиться волос и бороды - значит, потерять свою честь и достоинство. Это ужаснее, чем проиграть бой. Только последний гном пойдет на такое.
Леда вскидывает брови, не переставая теребить выбившуюся из косы прядку.
- О... Ясно.
Ей это кажется странным, нелогичным, но говорить что-то против она и не думает - в конце концов, у каждого народа есть свои глупые приметы, соблюдение которых видится дикостью и нелепостью в наши дни.
Тем не менее, самородные традиции и обычаи, которые гномы так почитают, Леде нравятся - подгорный народ кажется от этого еще более стойким и нерушимым, и она не может не признать их волю и силу доблестной чести. Они подкупают, потому что девушка не помнит, чтобы в ее мире люди вели себя так... самоотверженно благородно.
- Хочешь сказать, вы никогда-никогда не стрижетесь? Как же вы справляетесь с волосами?
Фили кивает на Бомбура с его рыжей густой бородой.
- Они растут очень медленно. Ты же видела бороды Торина и Балина - они носят их почти с самого рождения нетронутыми.
Леда изумленно вскидывает брови и хмыкает себе под нос.
- У людей в моем мире все не так. Если я вдруг побреюсь налысо, мои волосы станут прежней длины уже через год с небольшим.
Гном смотрит на нее, широко распахнув глаза, и в них Леда видит такой ужас, что сомневаться не приходится: они в самом деле считают это чем-то смертельно оскорбительным.
- Думаю, в парикмахерской ты бы упал в обморок, - усмехается она, посматривая на шокированного Фили, и невольно улыбается, пытаясь спрятать смеющиеся губы в ладони. Гном недоуменно вглядывается в ее лицо, прежде чем отмирает.
- А я все гадал, как выглядит твоя улыбка, - неожиданно говорит он, усмехнувшись. - Я-то думал, в твоем мире в принципе не принято улыбаться, пока не понял, что этого удостаивается лишь мистер Взломщик. Ты настолько не доверяешь остальным, Леда?
- Что? - девушка хмурится, мгновенно теряя мимолетную легкость, которую ощущала буквально мгновение назад.
- Ты и хоббит, - пытается объяснить Фили. - Я заметил, что спокойно улыбаться ты можешь только ему, а мы как будто вызываем у тебя лишь неприязнь, и тебе приходится терпеть нас. Не любишь гномов?
Леда растерянно мотает головой, опускает взгляд, признавая, что долго сдерживать прямой взор Фили она не способна. Девушка хочет оправдать себя тем, что она была бы более дружелюбной, если бы не помнила о смерти двух идиотов и старика-ворчуна, но не может сказать этого вслух.
- Вы не неприятны мне, - отстраненно замечает она и отворачивается, устремляя взгляд в темнеющее небо. Фили упорно смотрит на нее, и Леду такое внимание лишь поддевает. Она вздыхает, слыша за спиной очередной взрыв гномьего смеха, и он разливается по ее телу приятным теплом. - Наоборот. Я считаю, что вы замечательные. С каких пор тебя волнуют мои улыбки?
Фили щелкает языком, смотри за спину на Кили и снова возвращается к Леде.
- С тех пор, как понял, что это беспокоит моего братца.
Девушка резко спускается на землю, отвлекаясь от своих пространных мыслей.
- Что?
И в этот момент ее зовет грубый голос Торина.
- Леда! Тебя просят на аудиенцию к эльфу! - он проходит мимо них с Фили, и вид его мрачнее, чем обычно, Торин хмурится и бормочет себе под нос гномьи ругательства, поминая Махала и неизвестных Леде богов.
- Ваше Величество! - окликает его девушка. - Что с лунными рунами? Я была права?
Торин не отвечает, лишь сильнее сжимает руки в кулаки и, замерев на секунду, продолжает упрямо идти дальше. Из чего Леда делает вывод, что в очередной раз сказала правду, чем несказанно разозлила предводителя их отряда.
Она поворачивается к недоуменному Фили, пожимает плечами и уходит.
На спуске одной из лестниц ее встречает эльф, и в тени девушка успевает заметить только его темные волосы.
- А, Элрохир! - приветливо кивает она.
- Должно быть, Вы знакомы с моим братом, миледи, - кланяется эльф. - Меня зовут Элладан.
Леда удивленно смотрит в спину точной копии Элрохира, пока он ведет ее через вереницу залов и комнат в западное крыло, где замирает у высоких дубовых дверей.
- Войди, дитя, - слышит она голос Владыки и, вздохнув, кивает Элладану. Эльф отходит в сторону и выпускает девушку на балкон. Он расположен на высоте горных хребтов за спиной Леды, и отсюда она все еще видит закатное солнце у самого горизонта. Ей в лицо дует прохладный ветер, в котором девушка чувствует морской бриз, а не простые дуновения, и ей кажется это странным, неуместным, но приятным дополнением. В географии Средиземья Леда не разбирается совершенно, но догадывается по прошлым рассказам Гэндальфа, что залив где-то рядом с Ривенделом.
- Леда, - зовет волшебник, подавая девушке руку. Она поднимается по небольшим ступеням и видит у белых мраморных колонн две высокие фигуры, облаченные в белое. - Позволь представить тебе леди Галадриэль из Лотлориэна.
Владелица знакомого имени оборачивается к ней и легко склоняет голову. У нее абсолютно гладкая мраморная кожа, ясные голубые глаза и холодная невесомая улыбка. Ее темно-русые волосы струятся вдоль спины кудрявым водопадом. Она не блондинка? Может, и мысли читать не умеет? Леда пытается скрыть частое беспокойное сердцебиение и переводит взгляд на второго гостя. Он худой, длинный, с белыми-белыми волосами, и девушка медленно начинает догадываться, о ком позабыла совершенно. Он оборачивается, и Леда обреченно выдыхает.
- А это Саруман Белый, - почти с благоговением представляет колдуна Гэндальф и тоже кланяется ему. - Это самый мудрый и могущественный маг. Я подумал, что он сможет помочь тебе, дитя.
Леда невольно делает шаг назад, не сводя глаз с лица Сарумана. Этот волшебник старый, очень старый, но в нем столько силы, что девушка, не отзывчивая ко всем проявлениям магического в это мире, тоже чувствует его власть. И она пугает ее.
Он опасен! Опасен или нет? Если бы она только знала, правдивы ли ее сведения! На самом ли деле Саруман примкнет к Саурону - или это лишь выдумки для придания большей трагичности? А если все правда - он предаст светлые силы уже после битвы за Эребор или же уже предал?
В голове Леды вспыхивает миллион вопросов, все сваливаются в одну кучу, и ей хочется зажмуриться и убежать, чтобы подумать в одиночестве, а не под пристальным вниманием нескольких пар глаз. Девушка ловит на себе взгляд Галадриэль и сглатывает.
Умеет ли она проникать другим людям в голову или нет?
- Леда, - шепчет Гэндальф, немного сконфуженный тем, что девушка не спешит выказать своего уважения, как сделала это при первой встрече с Элрондом. Леда спохватывается и кланяется.
- Здравствуйте. Прошу прощения за свою медлительность. Я не ожидала увидеть вас.
Она говорит, коротко, быстро, проглатывая звуки. Присутствие Сарумана ее беспокоит, заставляет нервничать, а бесконечные сомнения добивают окончательно. Девушка не была готова встретиться с этим волшебником.
- Ты довольно дерзка для своего возраста, юная леди, - говорит Саруман, и его голос хриплый, низкий, заставляющий что-то внутри Леды сжиматься. Так и есть, ей не показалось: в нем заключена такая мощь, которую чувствует даже она.
- Это лишь проявление ее юности, - не соглашается Галадриэль, даря Леде мимолетную улыбку. - И оно ей к лицу.
Леда не может посмотреть ей в глаза, боясь, что тогда ей станет известно что-то, что девушка открывать не намерена, и она поворачивается за поддержкой к Гэндальфу. Старый маг кряхтит, и что это значит, она понять не успевает.
- Итак, Леда, - раздается голос Элронда из-за колонны. - Расскажи нам, как ты оказалась в нашем мире.
- Я думаю, что ее приход к нам не случаен, - говорит Гэндальф, сидя за длинным столом из неизвестного Леде камня. - И раз уж так случилось, что она попала в наш мир, ей уготована здесь особая судьба.
- Правильно ли я тебя понимаю, Митрандир, - встревает Элронд, - что ты хочешь и дальше вести ее с собой и гномами в весьма рискованный и сомнительный поход? Оставь эти речи, довольно уже того, через что ты заставил ее пройти перед тем, как вы попали сюда!
Гэндальф поджимает губы, почти вжимает голову в плечи. Леда думает, что ему неудобно отчитываться перед эльфом и леди Галадриэль, да и присутствие Сарумана его несколько стесняет. Насчет последнего девушка полностью поддерживает старика.
- Она знает то, что мне неведомо, - нехотя говорит маг, косясь на Леду. - И ее знание помогало нам в дороге.
Три пары глаз устремляются на девушку, и она укоризненно поджимает губы, пиная под столом Гэндальфа.
- Это правда, - кивает Леда. - В моем мире есть книга, описывающая весь поход Торина и Ко. Я не читала ее, но ключевые моменты знаю, и они, к сожалению, совпадают с тем, что происходило с нами до этого времени.
- Поэтому ты вызвалась идти с гномами? - спрашивает Галадриэль, пытаясь поймать взгляд девушки. Она упорно его прячет и лишь согласно кивает.
- Я хочу помочь Торину, если что-то знаю, - говорит Леда и хмурится, понимая, что даже в этом мире, где слова значат больше, чем она привыкла думать, ее желание кажется преувеличенно благородным и нелепым по отношению к незнакомым ей гномам. Единственная правда в том, что она их знала еще до встречи, путь и немного не такими, какие они есть на самом деле.
- И ты хочешь идти с Гэндальфом дальше? - вопрос Элронда полон удивления, и он даже не пытается его скрыть за напускной напыщенностью. Леда кривит губы в усмешке.
- Как бы нелепо это ни звучало, но да. Я решила, что пойду с Торином до Эребора еще в доме Бильбо, и по пути мое желание только окрепло.
- Я думал, ты пришла сюда, чтобы найти путь домой, - недоуменно говорит эльф. - Разве ты не намерена вернуться?
На этот вопрос девушка не может ответить: ей хочется сказать, что да, она должна и желает попасть обратно, что это не ее мир и ей здесь не место... Но то, что Леда задумала, никак не вяжется с планами по возвращению в родную цивилизацию, и, раз уж все это чертово Средиземье ей не привиделось и существует на самом деле, она не может его игнорировать.
Леда кусает губы, силясь сказать хоть что-то определенное, и не может. Сейчас девушка уверена только в одном: она окончательно запуталась, и знает лишь то, что должна дойти до горы и спасти тех, кто быть спасенным не желает.
- Прямо сейчас мы ничем не можем ей помочь, - говорит Галадриэль, и девушка вскидывает голову, изумленная ее ответом.
- Это правда, - кивает Элронд и подает знак эльфу, стоящему у дверей. Тот открывает их, впуская порыв ветра в коридоры дворца. - Что ж, Леда, твой вопрос остается открытым. Мы будем искать решение, а пока ты вместе с господином Торином и остальными можешь быть гостьей Ривендела.
Девушка встает вслед за Гэндальфом, и тот выводит ее, все еще недоумевающую, с балкона. Она едва успевает поклониться на прощание, прежде чем двери за нею закрываются.
- Что это было? - спрашивает Леда, хмурясь и поджимая губы. - Они не хотят, чтобы я шла с гномами?
- Не нам судить о решении мудрых, дитя, - качает головой Гэндальф, и тут же склоняется к ней и тихо добавляет: - Но думаю, спрашивать их дозволения ты не намерена.
Леда усмехается и кивает.
- Как и всегда, ты чертовски проницателен.
Они вдвоем возвращаются в крыло, где пируют гномы, и Леда, погруженная в свои сомнения, решается задать вопрос уже на подходе к беседке.
- Гэндальф, скажи... Ты спрашивал у совета, что делать с той старой крепостью? Что они сказали?
Маг хмурится и тормозит прямо у поворота. Девушка врезается в стену оттого, что смотрит на него, а не на дорогу, ударяется плечом и отскакивает, обиженно его потирая.
- Саруман считает, что о ней не стоит беспокоиться.
- Но ведь ты думаешь иначе, да? Ты сказал им про Саурона?
При упоминании этого имени Гэндальф снова становится мрачнее тучи, но Леда упрямо смотрит ему в глаза.
- Ты должна понимать, дитя, что твои слова с большой вероятностью могут оказаться ошибочными, - начинает маг, и девушка дергает его за балахон, сердито поджимая губы.
- Они не поверили, да? Ты же не собираешься это проверять?
На них натыкается почти выпавший из-за угла Бофур, так что Леда досадливо отпускает старика и отстраняется.
- Не собираюсь, - говорит Гэндальф. - В ближайшее время.
Правильная фаза луны, с помощью которой можно прочитать спрятанные на карте Трора руны, наступает через три дня. Торин, Балин и Гэндальф удаляются вместе с Элрондом, снова оставляя отряд бесноваться в уже полюбившейся беседке. Леда сидит рядом с Бильбо, сама кидает в костер очередной разломанный стул, притащенный откуда-то Ори, и теребит в руках серебряную побрякушку из своих волос, вытащить которую ей удалось только этим утром.
Вчера Атаниэль попыталась впихнуть девушку в платье, потерпела полный крах в своей затее и удалилась из гостевых покоев, нарекая Леду гномкой. Она расхохоталась в голос, а потом рассказала эту историю своим спутникам, получив странную реакцию: ее веселье поддержали немногие, а Кили смутился и весь вечер за ужином прятал от нее глаза.
Леда отстраненно слушает голоса Ойна и Глойна рядом и не спешит участвовать в разговоре. На конце ивовой веточки, что она держит в руках, догорает кусок хлебца. Леда думала, что это знаменитый лембас, но оказалось, что его умеют готовить лишь эльфы Лотлориэна.
Она замечает, что скамья под бедным толстым Бомбуром скрипит от напряжения, хотя тот с самым развеселым видом уплетает бесчисленные булочки, и задорно кивает Бофуру. Гном ловит ее взгляд и мысль.
- Эй, Бомбур! - кричит он, кидает брату одну сосиску, и когда тот ловит ее, скамья под ним с оглушительным треском разваливается, сдавшись тяжести гнома.
Смех всего отряда, должно быть, слышен в самых дальних уголках долины. Девушка подхватывает его, неожиданно для себя, Бильбо, остальных своих спутников, но ее немного грубоватый хохот растворяется в криках гномов. Леда смеется впервые с того момента, как попала в Средиземье, и сама уже думает, насколько он непривычен даже для нее самой, и этот момент служит каким-то спусковым механизмом в ее сознании, она чувствует слезы в уголках своих глаз и не пытается их стереть.
А потом замечает на себе полный удивления, поражения, шока взгляд Кили, и это действует на Леду, как ушат с холодной водой.
Она опускает взгляд вниз, на свои скрещенные ноги, и Бильбо тянется к ней спросить, в чем дело, но Леда отнекивается и как-то быстро испаряется из поля зрения гнома. Кили смотрит на то место, где только что сидела девушка, и не может отвести глаз. Видеть улыбку на лице Леды и слышать ее смех так непривычно, ново, что он «плывет» в ту же секунду, как замечает их. Фили толкает его под бок, но гном не реагирует.
- Кили, эй!
Он переводит на брата пустой взгляд, долгую минуту смотрит ему в глаза, а потом встает и уходит, ни слова не говоря.
И застает Леду на мраморных ступенях у колонн перед восточным крылом.
Она сидит с закрытыми глазами, глубоко вдыхает влажный ночной воздух, и ветер играет ее волосами. Кили невольно вздыхает, и девушка слышит его и резко оборачивается.
- Я помешал?
- Нет, - Леда качает головой, но взгляд у нее снова какой-то отстраненный и незаинтересованный, она поглощена своими мыслями больше, чем происходящим вокруг, и это гнома останавливает от дальнейших вопросов. - Ты можешь присесть, если тебе хочется, - слышит он.
Леда вздыхает, когда Кили садится рядом. Она не может признаться самой себе, что только что поспешно сбежала, а теперь вдруг решила вести разговоры, и эти смятения, преследующие ее уже не первый день, заставляют Леду чувствовать себя потерянной, словно кто-то выбил почву у нее из-под ног и планомерно подтачивает ее уверенность в чем-либо.
- Ты останешься в Ривенделе, Леда? - наконец, спрашивает Кили, и она вспоминает, что подобный вопрос гном уже задавал ей однажды. Сейчас девушка может ответить на него.
- Нет, - вновь качает она головой и чуть усмехается. - Даже несмотря на то, что здесь лучшие ванны Средиземья.
Кили вскидывает голову, смотрит на девушку своим проникновенным взором, заставляя ее упорно отводить глаза в сторону.
- Почему? - спрашивает он на выдохе, и Леда еле удерживает себя, чтобы не кусать губы.
- Я не могу оставить вас, даже если никто этого не желает, - отвечает она спустя какое-то мгновение. Внезапно девушка понимает, что мысли ее больше не являются для нее загадкой и говорить теперь ей легче, чем раньше. - Я больше не могу игнорировать этот мир, считая, что он мне просто привиделся. А раз так... Я хочу сделать все возможное, чтобы мне в нем стало спокойнее.
Кили не совсем понимает ее, хотя очень старается - Леда видит это по его сгорбленной фигуре и опущенным плечам, но не спешит объясниться.
- Твой мир удивителен, Кили, - вместо этого говорит она, вызывая в гноме новую волну недоумения. - Настоящая магия, витающая в воздухе, эти горы и леса... Ты живешь в мире, полном чудес, и самое главное из них - вы сами.
Леда с наслаждением вдыхает прохладный воздух и прикрывает глаза. Слова льются из нее потоком, и она впервые чувствует себя легко и спокойно и не хочет прерывать себя, вспоминая о призрачных и далеких пока опасностях. В Ривенделе ей все кажется несущественным, и девушка ощущает себя полностью защищенной и расслабленной до предела.
- Вы, правда, удивительные, - продолжает она, не замечая, какими глазами на нее смотрит в этот момент Кили. - Знаешь, я давно перестала надеяться на то, что люди в моем мире будут хоть сколько-нибудь похожи на героев книг, о которых так много пишут. Я едва ли смогу найти среди своих знакомых напоминающих вас хотя бы отдаленно.
Леда поворачивается, смотрит на Кили и говорит, говорит... Со светящимися глазами и сияющим лицом, которое едва ли можно сопоставить с ее прежним, какое гном впервые увидел на пороге дома Бильбо.
- Вы слишком самоотверженны, благородны и добры, чтобы считать вас реальными, и, признаю, именно из-за вас я думала, что оказалась во сне или коматозном лимбе. За такими, как вы, хочется идти, слепо следовать, и я понимаю всех, кто примкнул к Торину, пусть он и упрямый баран, каких свет не видывал, - она тихо смеется своим мыслям, снова неосознанно вызывая смятение в душе гнома, и добавляет: - Как я могу отвернуться от мира, в котором живут такие удивительные создания?
Как я могу отвернуться, когда такие, как вы, могут погибнуть? Леда кусает губы, вспоминая цели своего путешествия, и отворачивается. Кили, наконец, выдыхает.
- Так ты пойдешь с нами до Эребора? - несмело спрашивает гном, и Леда незаметно кивает.
- Да, - коротко отвечает она, дарит Кили мимолетную улыбку, и ему кажется, что за этот вечер он получил их так много, что в дальнейшем ему придется за них расплачиваться. Но сейчас это совершенно не важно.
Леда устремляет взгляд к горизонту и думает, что совсем скоро им снова придется идти через трудные тропы и, вроде бы, холодные горы, и ей не хочется покидать теплый Ривендел, где она, наконец, чувствует себя свободной от груза, что висит на ее душе.
А ночью, когда девушка просыпается в своих покоях от странного ощущения тревоги, она не может понять, что случилось до тех пор, пока не находит пустыми комнаты гномов. Торин Дубощит узнал о дне Дурина и увел свой отряд еще до рассвета, вероломно бросив Леду.
