О решениях, возможно, самых важных в жизниЯркое солнце навязчиво светило в глаза. Явственно ныло где-то в области поясницы, голова была чугунной, как после продолжительной вечеринки, но солнце светило, а урчащий желудок заставлял подняться. Лили решила поигнорировать все это еще хотя бы минут десять и перевернулась на другой бок, не разлепляя глаз. Стоп! В памяти всплыли ужасные минуты в Хогсмите. Пожиратели повсюду, вспышки заклятий, от которых никуда не убежать. И сам Волдеморт, направивший на нее свою волшебную палочку. Первая мысль о друзьях. Что с ними? Все ли живы? А потом мысли перетекли к Джеймсу Поттеру, даже не замечая, как это больно, вспоминать то, что он был там с другой.
Она четко помнила, как он бежал к ней, какими холодными, ненавидящими глазами взглянул на него Волдеморт. Вспышка зеленого света – луч Авады Кедавры – пролетел в считанных сантиметрах от нее и Джеймса, который почти бросается под этот луч. Чертова гриффинодорская храбрость!
Лили, испугавшись за своих друзей, резко встала. Голова закружилась, но это не имело значение. Когда она чуть пришла в себя, то обнаружила, что находится в больничном крыле. На ней была надета ее любимая пижама, а рядом с кроватью лежали красивые коробочки с ее любимым шоколадом, пачка тыквенного печенья, охлаждаемое заклинанием молоко в бутылке, несколько пластинок с ее любимыми The Beatles, явно от Сириуса и несколько ее самых любимых фенечек от Алиски с запиской: «И не думай скучать. Мы скоро будем». Девушка улыбнулась этому. Ее друзья в порядке.
А еще рядом с ее кроватью, откинувшись назад на трансфигурированном в кресло стуле, спал Джеймс Поттер. Очки съехали на самый кончик носа, волосы, как и всегда растрепанные, торчали в разные стороны, словно он стоял на улице под шальным ветром, он спал, раскинув руки звездой. Такой милый, домашний, родной, тот, кого видишь каждый день и не замечаешь, как он расцвечивает твою жизнь в яркие краски. И он здесь ради нее. От осознания этого факта сердце забилось в разы быстрее. Но потом в памяти всплыла Джульетта Квинзил, которая прошлым утром шла, держа его за руку. Вот говорят, что влюбленная девушка словно светится изнутри, и этот свет делает ее красивее. Так вот, на Джульетту вчера оглянулся каждый ученик, даже самый мелкий сопливый первокурсник с пуффендуя, так она была невероятно красива от осознания, что Джим с ней. А еще Лили помнила, какой Джим вернулся в спальню тем утром счастливый. Даже Дамблдор проводил эту парочку лукавым взглядом, что-то тихо говоря разгневанной этой картиной Макгонагл. После ночи с ней. Неужели Поттер влюбился?
Глупая, глупая гусыня! Ну неужели она думала, что если Поттер четыре года ходил за ней хвостиком это просто не может взять и вот так прекратиться? Неужели считала, что она не просто увлечение, не просто игра, в которую ему рано или поздно надоест играть?
Лили знала Поттера шесть с небольшим лет. Знала, что парень твердо стоит на своих принципах, знает, что хорошо, а что плохо, презирает трусость и предательство. Если он с Джульеттой, значит, он так решил. А Лили со своим пониманием опоздала на поезд. Даже если она сейчас бросится к нему с признаниями в вечной любви, он свое решение не изменит, даже если больно будет и ему. Лили понимала все это, но, черт возьми, легче так и не стало.
Джим тем временем сонно открыл глаза. Сладко потянулся, хрустя затекшими от неудобной позы косточками. Чуть не уронил очки, с грохотом поднялся, чуть не опрокинув кресло и не разгромив пол больничного крыла. Вот знаете, сонные люди, они как милые котятки или маленькие детки – смотришь и умиляешься. Лили обернулась к парню и улыбнулась ему.
- Привет, соня, - она протянула руку и взлохматила ему волосы, создавая на его затылке творческий бардак еще большей силы. – Ты провел тут всю ночь?
- Сначала беспокоился о тебе, а потом просто не было смысла идти в башню, и я остался.
- Что со мной было?
- Тебя задело волной от заклятия Волдеморта. Просто отшибло назад, а я поймал тебя и отнес сюда, - просто ответил парень. – Ты нас всех очень напугала.
Джим привычным жестом взъерошил волосы и смущенно улыбнулся, а сердце так непривычно пропускало удары. Нет, вот именно этому чувству не стоит давать разгуляться.
- Ну, сейчас я в полном порядке. И ты можешь уйти, – голос звучит робко, совсем не так, как ей хотелось бы.
- А если я не хочу уходить? Ты когда-нибудь задумывалась о том, что я к тебе испытываю, испытывал, - парень как-то поспешно исправился. Сердце екнуло, и как-то резко свело в животе. – Мы с тобой все же учимся вместе, и мне совсем не безразлична твоя судьба.
- Сейчас со мной все в порядке, а тебя, между прочим, девушка ждет!
Каждый из них сейчас хотел сказать другое, что-то совсем другое, более важное, нужное и правильное. Но разум все заставлял и заставлял каждого говорить эти неправильные слова.
- Джульетта, - парень выдохнул. – Ты так ничего и не поняла, Малфой, - горько просипел Джим.
Он резко развернулся и направился к выходу из спален, у самого порога он развернулся, посмотрел на нее, на ее рыжие волосы, заглянул в ясные зеленые глаза, потом как-то обреченно махнул рукой и все-таки вышел за дверь.
***
Джульетта была счастлива. Впервые в жизни все внутри так переполнялось эмоциями и чувствами, радостными воспоминаниями, теплотой его рук, сладостью губ, его, Джеймса Поттера.
Она стояла перед огромным зеркалом в своей комнате и придирчиво оглядывала свой внешний вид. Юбку она укоротила до приличной длины. Что бы и строгая Макгонагл не придралась, и ее красивые ноги были видны всем. Она чуть подкрасила губы розовым блеском с игривым привкусом малины. Джиму должно понравиться.
Джим, этот человек резко ворвался в ее жизнь тогда, когда она плакала, сидя в коридоре, и попалась ему на пути. Теплые руки обволакивали, дыхание щекотало висок, сердце выделывало кульбиты, дыхание срывалось, а руки все крепче прижимали ее к нему. Она не знала, что это было, минутный порыв, или же он давно на нее поглядывал, но до этого стеснялся. Да и ей не было это важно. Главное то, что это случилось. Она отдалась ему без оглядки, и сейчас не могла сказать, что жалеет, хотя должна бы испытывать стыд, ну или хотя бы смущение. Но она доверилась ему полностью и наплевала на все.
Так хорошо!
Джульетта повернулась к зеркалу боком и выгнула спину, проверяя идеальна ли ее талия.
- Какое мне выбрать украшение?
- Может вот этот кулон, - сказала ее соседка по комнате и ее лучшая подруга Ева. Эта девушка со светло-рыжими волосами, ясными голубыми глазами и россыпью веснушек на носу сейчас лежала на животе на кровати и перебирала украшения в коробочке Джульетты. Ева протянула ей красивый кулон в виде капли росы, который светился голубоватым сиянием. – Он очень красиво оттеняет твои глаза, и не будет выглядеть вычурно в обычный школьный день.
Ева обладала простой, ни чем не примечательной внешностью, но умела видеть красоту в других. Джульетта всегда доверяла ей больше, чем другим соседкам, которые завидовали красоте и богатству соседки, и не прочь были бы посоветовать что похуже. Но Ева, кажется, всегда была искренней, и Джульетта очень это ценила.
Сейчас девушка примерила кулон, и ее глаза вспыхнули, как гладь чистого озера на солнце. Джульетта улыбнулась своему отражению.
- Спасибо, Ева, - она обняла подругу. – Ты права, это чудесно.
- Ты такая красивая, дорогая! Твой Поттер не устоит.
- Он уже не устоял, - девушки рассмеялись. – А это лишь улучшит эффект.
На самом деле, Джульетта никогда не понимала, почему все девочки так сходят с ума по Поттеру. Вечно лохматый, растрепанный, рубашка торчит, галстук весит на боку, мантия тащится по полу. Ну да, капитан команды, звезда квиддича, отсюда и популярность. Но что б так массово влюбляться! Ведь не во что! Теперь поняла, да определенно поняла. Все дело в улыбке. Абсолютно обезоруживающей, заставляющей чертят в его карих глазах весело отплясывать, а сердца девушек вытворять черт знает какие кульбиты и вращения. Обаятельный дьяволенок, так его однажды окрестила одна слизеринка в туалете для девочек курсе на пятом. И это так и было. Сейчас и сама Джульетта попалась, но разница лишь в том, что и Джим попался в ее сети. Самая красивая пара Хогвартса, и самая счастливая. Джульетта уже строила планы о том, как она будет представлять Джима своему отцу на новогоднем балу. Слишком далекие планы? Нет, она уверена, что они не расстанутся. Поттеры тоже довольно знатный чистокровный род, просто они не так кичатся своим богатством. Значит, отец не будет против него.
Счастливая Джульетта последний раз расправила складочки на юбочке, брызнула на шею и запястья дорогущими духами и направилась в Большой зал.
Джим уже сидел за своим столом и поедал блинчики с вареньем. Его друг, кажется, Ремус Люпин, что-то прошептал ему, и лицо Джима стало серьезнее. Между бровями пролегла морщинка, а глаза потемнели, из шоколадных превращаясь в почти черные.
Джульетта подошла к ним, намереваясь поцеловать Джима, смести поцелуем все его тревоги. А еще с недовольством, строго, как она умела, посмотреть на Люпина, что бы не смел больше расстраивать друга.
- Джим, обманывать самого себя не вариант, ты этим всем вам причинишь только больше боли. Я видел, как она смотрела… - Джульетта услышала обрывок фразы Люпина. Увидев ее, он прервался и посмотрел на Джима как-то очень выразительно.
- Привет, милая, - Джим улыбнулся. – Как спалось?
- Не так хорошо, - ответила Джульетта, обвивая его шею руками и целуя в щечку, видя, как почти весь Хогвартс на них уставился. – Без тебя, – это она уже прошептала ему на ушко, чтобы не слышали другие.
Джульетта видела, как к столу гриффиндора прошла та рыжеволосая девчонка, которую Джим ринулся вчера спасать. Очень благородно, между прочим, а она прошла мимо, даже не повернув к нему головы, а ей стоило бы поблагодарить парня. Малфой, да, именно так. Наследница великого рода. Хотя в последнем письме отец писал, что Малфои, похоже, теряют свое положение в обществе. Однако же, она не выглядит расстроенной. Даже наоборот, вся светится, обнимаясь с другими гриффиндорцами. Отец писал туманными фразами, но Джульетта поняла, что Малфои вытворили что-то, что не понравилось Темному Лорду. Что же, значит наша рыжая принцесса больше никакая не первая девушка в стране. А вот род Квинзил набирает все большее и большее доверие со стороны Темного Лорда. Жалко, конечно, Нарциссу, она была невестой старшего сына Малфоев, но что поделать. Так ее семье будет легче выйти на первый план.
Джульетта легким движением села за стол гриффиндора рядом со своим парнем.
Макгонагл, которая, словно курица, пришла проверить своих учеников, посмотрела на нее со смесью удивления и недовольства.
- Мисс Квинзил, можно поинтересоваться, как вы оказались за столом моего факультета? Я не слышала, что вас внезапно перевели на гриффиндор!
- Это же не возбраняется правилами, профессор! – воскликнул Блэк. – Джульетта имеет полное право сидеть там, где захочется. У нас тут дружба между факультетами.
Тут Сириус выразительно посмотрел на лучшего друга и сидящую рядом с ним девушку. Джульетта слегка поежилась от этого откровенно оценивающего взгляда. Блэк смотрел очень внимательно, словно проверял ее на прочность, Джульетта выдержала этот взгляд, затем чуть отвела глаза в сторону. Сириус как-то неопределенно усмехнулся и кивнул Люпину, словно соглашаясь.
Оба парня как по команде встали и отправились на другой конец стола, где щебетали гриффиндорские девочки шестого курса.
- И что же это было? – Джульетта полностью разворачивается к парню, когда Макгонагл отходит от них.
Все в Зале все еще косятся на них совсем неодобрительно, но им до этого ведь нет никакого дела.
- Хотят дать нам побыть наедине, - Джеймс как-то неопределенно пожимает плечами.
- Это называется наедине? – Джульетта скептически повела бровью, указывая взглядом на полный завтракающих учеников Зал.
- Не важно, я рада быть рядом с тобой, - Джульетта все-таки поежилась от проникающих под кожу взглядов, но уверенным движением руки поправила волосы и протянула руку к тостам с клубничным джемом.
- Ты кое-что пропустила, - сказал Джим. – Дамблдор выступил с новым предложением.
Джульетта лишь вопросительно приподняла брови, продолжая жевать тост.
- Он хочет, что бы все ученики получили возможность на ближайшие выходные съездить домой, к родителям. Ну, после всего, что случилось.
Джеймс смущенно провел рукой по волосам.
- Оу, - только и смогла ответить Джульетта. – Мои родители сейчас в Италии, сомневаюсь, что мне сейчас к ним можно.
Старшие члены семейства Квинзил, действительно, находились в Риме. Джульетта не знала точно, чем они там занимаются, но по туманным намекам отца догадывалась, что это как-то связанно с международной деятельностью Темного Лорда.
- А остаться в Хогвартсе можно? – добавила Джульетта после небольшой паузы.
- Конечно, тут будет организован обычный, как и каждый год, праздник, может и маскарад, - Джеймс в очередной раз сменил позу, почесал бровь, смущенно посмотрел на девушку из-под челки. – Джульетта, мне не хочется оставлять тебя тут одну, после всего, что между нами произошло. И я предлагаю тебе поехать со мной в Годрикову Лощину. У нас Хэллоуин проходит не менее интересно, чем в Хогвартсе. Тебе понравится у нас в Годриковой Лощине. У нас огромный дом, и эльфы веселые, одного Робертусом зовут, так вот он всегда на Хэллоуин всегда наряжается в черта из магловской легенды. Знаешь там, сажей вымазывается, рожки из морковки на голову напяливает. У нас, вообще, все эльфы вольные, но служат, это ведь их долг. А какой у нас сад! Загляденье, и там цветы круглый год растут, их мама заколдовала. И я буду тебе букеты каждый день носить, хочешь. Ну, ты поедешь? – закончил он.
Джеймс говорил без остановки, лишь иногда останавливаясь, чтобы воздуха набрать. Но, в итоге, наконец, выдал все, что так его терзало после того, как утром поговорил с Лили. Он чувствовал, что Джульетта относится к нему искренне, но понимал, что сам не может ответить так же. Парня мучил образ рыжеволосой девочки, который всплывал в сознании каждый раз, когда он брал Джульетту за руку, или касался ее щеки поцелуем.
А ему хотелось любви. Банально, как сопливой девчонке, которая романов начиталась. Хотелось, что бы на него смотрели, как на предмет обожания, терлись носом о его небритую щеку, хвалили и лелеяли. А еще ему просто надоело бегать за ней, как хвостик, выпрашивать любви. Словно он ее не достоин. А вдруг поймешь, что так оно и есть?
Джульетта отдалась ему сразу, без оглядки. Невозможно было устоять от напора нежности, приправленной женской хитростью. Вот он и не устоял. Нежная кожа шелком обволакивала его тело, которое давно не получало таких ласк, губы с легким ягодным вкусом вызывали трепетные мурашки по коже, мягкий глубокий голос с легким акцентом заставлял что-то внутри живота сладко щекотать….
Образ Лили медленно, но верно, стирался из его головы под мягким натиском Джульетты. Она словно плела крепкую паутину, а он и не хотел сопротивляться. Что-то внутри (голосом Ремуса Люпина) подсказывало ему, что все это наигранно и неправильно, но сердце, уставшее от пустой борьбы, жаждущее ласки и понимания, кричало, что так все и должно было быть. С самого начала.
- Я поеду, - Джульетта одарила его очередной сладкой улыбкой, и Джеймс подумал, что судьба благоволит его решению избавиться от зависимости от Малфой.
***
Ярко-красный Хогвартс-Экспресс мчал своих пассажиров сквозь череду однообразных пейзажей. Полосы голых лесов, сиротливо помахивающих на ветру ветками без единого листочка, сменялись однообразными деревеньками с черепичными крышами, ближе к вечеру светившими желтыми огнями из окон. Осенняя серость английского ландшафта наводила тоску и скуку.
В поезде не было весело и уютно. Счастливые тем, что скоро увидят родных и близких ученики вяло переговаривались между собой, мечтая поскорее убедиться, что дома все хорошо. Неприятный осадок, оставшийся после ужасного теракта в Хогсмидте, отравлял души каждого. Малыши до третьего курса испуганно жались к ребятам постарше, те же храбрились, чтобы не напугать детей еще больше.
Вот и Лили сидела на своем месте, успокаивающе поглаживая по голове одиннадцатилетнюю девочку, которая мирно посапывала, лежа у нее на коленках. Юная Малфой не испугалась последних событий. Ее друзья живы, а сама она выбралась из-под заклятия Волдеморта живой и невредимой. Но приближающаяся опасность ощущалась кожей. Она сама постоит за себя, но что же будет с такими, как эта маленькая девочка? Лили знала, малышка была маглорожденной. И с этим ничего нельзя было поделать.
Лили чувствовала несправедливость разгорающейся войны. Понимала, какую сторону выберет. Точно знала, что не остановится.
Но какая-то необъяснимая тревога все жгла изнутри. Словно ближайшее будущее сулило что-то ужасное.
***
Родной семейный особняк встретил уже привычным мраком, который теперь расстилался по всей Англии. Серые на фоне темно-синего неба облака медленно плыли на север, подгоняемые ветром. Промозглая сырость октября пробирала до костей, а в доме горели желтые огоньки, поэтому Лили отбросила страх подальше и заспешила к желанному убежищу.
Отец сидел в своем кресле и привычно дымил сигарой. Такой привычный запах дорого табака пощекотал ноздри, и Лили громко чихнула, стоя на пороге.
Абракас обернулся и посмотрел на дочь.
- Ты уже тут, дочка, - каким-то безжизненным голосом проговорил он. – Нам надо поговорить.
- Да, папочка, - Лили, собиравшаяся, было, обнять родителей, как только войдет в поместье, недоуменно остановилась посреди огромного приемного зала.
Деверь распахнулась, и в комнату вошла Крисцилла Малфой.
- Мамочка, - Лили, испуганная странным поведением отца, влетела в объятия мамы, надеясь прочесть в ее глазах объяснение.
Она не стразу заметила, что вместе с Крисциллой в комнату вошел еще один человек.
Тот, чьи фотографии в последнее время украшали первые страницы утренних газет. Тот, который готов был убивать, для достижения своих честолюбивых помыслов. Тот, кто виновен в теракте в Хогсмите. Тот, чьи красные глаза снились Лили последние полгода.
Лорд Волдеморт.
- Здравствуй, Лили Малфой, - холодным тоном произнес Лорд. – Давно хотел повидаться с тобой с глазу на глаз. Тогда в Хогсмите нам так и не удалось поговорить.
- Вы, - только и смогла выговорить Лили. Она чувствовала, как ее ноги медленно ослабевают. Она медленно приблизилась к мягкому дивану у ближайшей стены и села. – Вы виновны в том теракте. Вы направили на меня свою палочку, хотели пытать моих друзей. Что он делает в нашем доме, папа?
На еще красивом лице Волдеморта появилась улыбка.
- Я проверял твою преданность мне. Ты меня разочаровала, девочка.
- Какую такую преданность? – Лили начинала пылать яростью. Усталость сменялась злостью.
- Разве ты не помнишь, чему тебя учили в детстве? Чистая кровь – сокровище, наша цель сберечь…
- Вы себя слышите? – Лили храбро взглянула в глаза Лорду. – Открою вам секрет, кровь красная, у всех.
Улыбка Лорда стала еще шире. Еще опаснее.
- Интересное замечание, - он принялся ходить по комнате. Затем остановился и кресла Абракаса, взял его ладонь в свои тонкие пальцы. Тот скривился от отвращения, но руки не отнял. – Проверим? – Лорд вытащил из мантии острый клинок и приложил к тонкой морщинистой коже.
Сердце Лили вновь сковал страх.
- Что, черт возьми, здесь происходит?
- Ты говорила, что кровь одна. Проверим? – Лорд, кажется, издевался, получая от этого мстительное удовольствие.
Он убрал лезвие с запястья Абракаса, а затем резко полоснул по пальцу. Красная жидкость мягко упала на ковер.
- Да, красная, - Лорд изобразил на своем змеином лице удивление. – А теперь твой пальчик, принцесса.
- Что? – Лили сощурила зеленые глаза.
- Давай сверим чистую кровь Малфоев с твоей магловской субстанцией.
Лили резко взглянула на отца, потом на мать, желая прочесть оскорбление на их лицах. Хоть она и отвергала это деление на чистую и грязную кровь, сама привыкла считать себя чистокровной в черт знает каком колени волшебницей… Но прочла только вину.
- Отец…
- Ах, ей еще никто не рассказал о цели нашего собрания, - Лорд хлопнул в ладоши.
- Том, я сам должен… - Абракас поднялся было со своего кресла.
- Ах, не утруждайся.
И не успела Лили вникнуть в смысл слов, как перед ее глазами поплыли картинки.
Молодой мужчина, который так похож на Волдеморта, протягивает ее молодому отцу сверток с рыжеволосой малышкой.
- Лили Эванс. Маглорожденная.
Все остальное заглушает странный шум, словно к уху приложили морскую раковину. Но Лили уже не важно.
- Отец, это правда? – спросила она. – То, что я видела сейчас…
- Лили, - обреченно пробормотала Крисцилла.
- Просто ответьте, да или нет…
- Да, - тихо пошептал Абракас. – Но это ничего не значит…
-Вы врали мне, - в голове стоял странный шум. Но Лили отчаянно стала хвататься за единственную мысль в голове. – Но ты прав, пап. – Сказала она, глядя в глаза Лорда. – Это только доказывает, что кровь не важна. Раз меня, маголорожденную с любовью воспитывала такая уважаемая семья.
- Не буду спорить, - Лорд все еще с интересом следил за ее реакцией.
- Вот только, - Лили запнулась. – Не пойму, вам-то это зачем. Ведь это были вы? Мужчина с тех воспоминаний?
- Я хотел, что бы ты мне служила.
- Хаха..
- Да, в тебе прорва волшебства. У кого-то ты ведь его украла.
- Она была младенцем, - Абракас не смог уже больше на это смотреть. – Лили, не слушай его, ты прекрасная волшебница. Как и многие другие мглоро…
- Круцио!
- Нет! Отец!
Лили в ужасе склонилась над отцом. Пытка длилась всего секунду, но… При близком рассмотрении было видно, что Абракас сильно измотан. Еще летом, перед тем, как Лили отправилась в школу, мистер Малфой был крепким мужчиной. За два месяца он словно увял. Крисцилла опустилась рядом с дочерью, беря голову мужа в мягкие ладони, успокаивающе поглаживая.
- Вы мучаете близких мне людей, и еще ждете, что я буду уважать вас и ваши ценности, - Лили встала и снова яростно взглянула на Волдеморта.
- Я хочу, что бы ты стала моей главной слугой… Ты получишь все, чего только не пожелаешь.
- Я не стану служить убийце, - зло бросила Лили.
- Я не хотел ранить твою душу, но… Теперь я вынужден сказать это, - Лорд наигранно обреченно вздохнул. – Твой отец умирает.
- Заткнись тварь, - Абракас, превозмогая боль, поднялся, гневно сверкая глазами.
- Это правда, девочка. Злая правда.
Темный Лорд был превосходным легилиментом. И перед взглядом Лили снова поплыли картины.
Лорд показал ей куски их с Абракасом молодости. Не раскрывая карты, но достаточно, что бы показать, насколько серьезна ситуация.
- Обет нарушен дважды, - проговорил Лорд, когда картинки в голове Лили прекратились. Если ты, как единственное, что мне еще нужно от Абракаса, согласишься служить мне, он будет жить. Если нет, надеюсь, твоя совесть переживет это.
Довольный собой Волдеморт с удобством расположился на диване.
- Решать тебе, красавица.
- Лили, нет, - слабо проговорил Абракас.
Лили взглянула на свою мать. Она никогда не сможет называть родителей по-другому. Крисцилла, как и всегда мягко, кивнула головой. И Лили поняла. Она еще помнила их с мамой разговор перед ее отъездом в школу. Таинственные слова о долге и предназначении. Крисцилла тепло, ободряюще улыбнулась и провела тонкими пальцами по белоснежным волосам мужа.
- Я согласна, - голос Лили не дрогнул, хотя сердце уже больно сжималось от осознания того, на сто она себя обрекает.
- Дай знать, когда будешь готова принять метку. Ты не поедешь в Хогвартс на поезде. Отправишься камином. Проведем церемонию посвящения. Тебе и убивать никого не придется. Для такой гостьи сделаем исключение, - Волдеморт недобро засмеялся.
- У меня будет одна просьба, - Лили прилагала усилия, что бы ее голос звучал все так же твердо. – Дайте мне закончить Хогвартс. Дамблдор, если узнает о Метке в школе, отправит в Азкабан, не задумываясь. Зачем вам слуги за решеткой.
- Дельное замечание, - уже на пороге обернулся Лорд. – На каникулах ты будешь приезжать ко мне в поместье Лестрейнджев. Дам тебе пару вводных уроков юного Пожирателя Смерти. Церемония состоится через неделю после твоего выпускного. А пока, наслаждайся жизнью, принцесса.
Темный Лорд сам открыл дверь поместья, оттолкнув ногой подоспевшего было на помощь домовика.
А Лили, выбившись, наконец, из сил, в полной апатии добралась до своей спальни, рухнула на кровать и забылась сном, в котором на лицах ее друзей из Хогвартса светились ярко-красные глаза лорда Волдеморта.
