Глава 1Стоит душе потерять тело, она становится призраком. Бесплотным, печальным и будто бы покинутым всеми и навсегда… Также и дома. Есть такие дома, которые довольно быстро превращаются в дома-призраки. Стоит жителям уехать, пусть даже ненадолго, их дом будто бы населяется темными силами и всецело управляется ими. И даже когда-то светлое, дружелюбное и теплое жилище превращается в сырое, холодное, пахнущее мышами и заросшее паутиной пристанище таких же, как и сам дом, покинутых душ.
Ночь выдалась дождливой. Был настоящий ливень. Вода шумела. Капли бились в окна, стучали по крыше, где собирались в ручьи, которые стекали по трубам, хищно журча. Завывал ветер, вместе с ним во весь голос горестно выл старый упырь на чердаке.
Вот уже как три месяца в Норе никто не жил. Последнее время выдалось особенно трудным для Ордена Феникса. Без постоянной помощи Молли и Артура в штабе было не обойтись.
А без Молли Уизли, хозяйки и хранительницы, дом утратил свою душу. Не бегали больше по двору шустрые пеструшки, сердито и беспокойно квохча, не стучала посуда, деловито плескаясь в мойке по команде палочки. Зачахли цветы, и даже садовые гномы плотной вереницей ушли к магглам, живущим неподалеку. И Нора стала ветшать. В такие дождливые ночи страшно хлопало слуховое окно на крыше от порывов ветра, стонал и дрожал весь дом, будто бы жалуясь на то, что его забыли, и плача от потери себя. Дом становился призраком…
Но сегодня был определенно не обычный день. Сегодня Дом, собрав последние крупицы тепла, грел двоих. Дом узнал хозяина и был чрезвычайно рад ему. Защищал от порывов злого ветра, от холодного проливного дождя. Защищал, подставляя свои стены как преграду непогоде, изнутри согреваясь человеческим живым теплом.
А внутри было очень тепло. Только придя в дом своего детства, Билл Уизли разжег камин в гостиной. Весело трещали дрова, игриво и даже с азартом гудел дымоход.
- Мой дом. И он пострадал в этой войне. Каким же он стал… - Билл задумался, подбирая слова. Флер, дремавшая на его плече, укутавшись в плед, подняла голову.
- Пустым? – предложила она, и тут же усмехнулась.
- Да, пожалуй пустым. И страшным. Мне боязно подняться на второй и третий этажи, не говоря уж о чердаке. Раньше там жил только упырь. А теперь там живут и мои воспоминания. Пустым… И правда, смешно, - Билл сам улыбнулся, - Не так давно я тебе подсказывал слова, чтобы «улюшить твоя англесски», а теперь ты мне. Ты очень хорошо теперь говоришь, - сказал он шепотом, касаясь губами ее лба.
На время Билл снова погрузился в свои мысли. Флер внимательно смотрела на него блестящими в свете огня камина глазами. Они решили не зажигать лампу. Так было намного уютнее. Не видны были запылившиеся старые часы со стрелками, одна из которых, стрелка Билла, гордо показывала «дома», а не «в смертельной опасности». Не видны были засохшие герани в керамических горшках, любимые цветы Молли. Не видно было зеркало, немного ворчливое, но всегда приветливое, теперь оно было покрыто слоем пыли…
- Да… Теперь тут живут мои воспоминания. Прямо под чердаком – комната Рона. Когда-то давно – моя комната. Помню, как я боялся упыря, - Билл улыбнулся, - и часто приходил спать сюда, на этот диван, около этого камина, - он закрыл глаза, - как давно это было!..
Флер тоже улыбнулась и погладила по плечу парня.
- Мы с Габгиэль тоже боялись спать в самой высокой комнате. У нас спальня была в башне! А там ветер! Мы думали – это пгивидения, - она засмеялась. Билл тоже.
- Но ведь над вашей башней не жил настоящий упырь? – сказал он, прижимая к себе девушку.
- Нет, там жили голуби! Белые, почтовые! Их Габгиэль ошень любила! Кгасивые! – Флер заволновалась, вспоминая о детстве, о далеком доме на севере Франции… Биллу нравился нежный акцент Флер, который проявлялся именно в моменты волнения.
- У нас тоже жили птицы, - сказал он, - не такие красивые, как голуби. Зато забавные. Глупые, но смешные. Куры, - Билл снова улыбнулся. Флер тоже, - А еще на кухне жила сова Стрелка. Сколько себя помню… она у нас всегда жила. Старая сова, но умная. Она ни разу не ошиблась курсом. Всегда доставляла письма. Даже в плохую погоду, даже больная… Как-то она сломала крыло. Ох, помню, Фреду и Джорджу тогда по девять лет было. Я уже в Египте работал, только на отпуск приезжал в это время, - пояснил он, - Братья Стрелку себе забрали… Ухаживали за ней, лечили… Выздоровела ведь, и летала потом, и почту носила.
- Хорошая сова…
- Да. Только Чарли тогда помогал Фреду с Джорджем лечить ее. Он же вообще по животным специалист. Когда-то давно мы с ним жили в комнате близнецов. Это та, которая на третьем этаже. Удивляюсь, как она еще цела, - Билл снова закрыл глаза, будто бы от усталости, но на его губах играла светлая улыбка, - у них все время что-то взрывалось, как-то странно шумело… Хотя… Мы с Чарли, наверно, больше принесли вреда этой комнате, когда играли в поход. Костер разводили, - пояснил он, - из папиных папок с документами. Он их домой принес, поработать хотел. Ох, мама тогда ругала нас! А отец ничего, даже защищал… Эх, детство… - Билл зажмурился, - Как хорошо тогда было! Не было войны… По крайней мере я не знал о ней. Не умирали мои друзья. Никто не страдал.
Флер провела прохладными пальцами по шрамам на лице Билла. Тот улыбнулся. Благодарно, и немного не уверенно, будто бы извиняясь. Он помнил все, пусть разрозненно, но ярко. События той страшной ночи было невозможно забыть. Штурм Пожирателями Смерти Хогвартса, Сивый, раны, «приговор» врача. Оборотень… или почти оборотень. Как он тогда боялся, что Флер не захочет принять его таким! Билл также отлично помнил и больничное крыло Хогвартса, тот день, когда все его страхи и сомнения исчезли. Он был бесконечно благодарен Флер за ее любовь, за доверие, за то, что она такая, какая есть. Самоотверженная, упрямая, пламенная. Билл крепче обнял ее, прижал к себе, будто бы хотел почувствовать, что она есть, она здесь, рядом с ним…
- А хочешь, я тебе расскажу сказку? – спросил он. Девушка кивнула, устраиваясь удобнее на коленях Билла.
- Ну тогда слушай. Есть мир. Такой же, как этот. И в том мире мы тоже живем. И ты там есть, и я. Только там я не оборотень. Потому что Сивого нет, и не было. Да что Сивого? Нет в том мире ни Пожирателей, ни Того-Кого-Нельзя-Называть. Там нет зла. И каждый имеет право на счастье, каждый счастлив, каждый любит, и любим. И там всегда торжествует правда, и ценится, прежде всего, честь. Там нет обманов, подлых и мерзких, нет предательств. Никогда не станет друг врагом, никогда не получишь ты удара в спину. Нет места и глупости, и трусости, и мерзкой лести. Там нет войны, нет ссор. И не никогда ты не встретишь злого или завистливого взгляда, потому что все люди доброжелательные и дружелюбные. Там нет смерти и страха. Все, кто умер в здесь, живут в том мире вместе с нами. А влюбленные будто бы светятся изнутри, как ангелы…
На улице был ливень. Сильный ветер, казалось, старался пробраться как можно глубже, но Дом с радостью защищал людей внутри от непогоды. Дому было тепло и хорошо. Во-первых, от того, что наконец-то в нем развели огонь, живой и горячий, во-вторых, Дом тоже слушал рассказ хозяина и засыпал, погружаясь в сладкую томную дрему… Замолчал даже упырь на чердаке. Все в доме, казалось, внимало тихому голосу Билла. А он все рассказывал и рассказывал…
- И у нас будет дом, который никогда не опустеет, никогда не будет брошен, в котором всегда будет светло и тепло, хорошо и радостно, и мы будем жить в этом доме вместе, всегда…
Билл закончил рассказ. Он задумчиво глядел на красные угли в камине.
- Вместе, всегда, - повторил он. Флер во сне улыбалась. Может быть, ей снился сказочный мир? Билл погладил ее по плечу, по волосам, коснулся щеки.
- Девочка моя… Я обещаю, я подарю тебе эту сказку. Когда нибудь. Я обещаю. А пока, сладких снов тебе, любимая…
Пожалуйста... отзывы ТАК приятны! Критика, похвалы! Что думаете, пожалуйста, пишите!
