Глава 1Плакать ему больше не хотелось. К тому же он дал себе зарок никогда в жизни не показывать свою слабость. И сегодняшняя ночь стала последней свидетельницей его печального расставания с ранимой душой. На руке огнём горела свежая Чёрная метка, на щеках застыли две дорожки высохших горьких слез, а всё тело стонало от глухой боли. Обычно так ноют мышцы после сильного напряжения, но нет, на этот раз тело болело из-за Круциатуса. Да, Тёмный Лорд имеет такую привычку испытывать новых Пожирателей Смерти: для начала испытывает их болью. Но главное испытание было впереди – Лорд считал нужным привязать к себе нового слугу кровью. Именно поэтому первым заданием любого Пожирателя было убийство. А вот уж цель зависела от целей хозяина и амбиций подчиненного. Даже язык не поворачивается назвать себя вассалом, ведь тогда придётся признать это чудовище рыцарем. Уже сейчас, только вернувшись после выполненного задания, он знал, что совершил самую страшную ошибку в своей жизни. Но отступать было поздно. Глупый мальчишка сунулся на сборище Пожирателей, а раз пришёл, назад пути нет. Есть, правда, один путь, но он сосредоточен главным образом на кончике волшебной палочки Лорда. И этот путь мало кому нравился. Пожалуй, сделанный выбор из двух предложенных даже лучше. Для себя меньшее зло, для остальных большее. Но что сделается миру в целом из-за увеличения количества верных слуг Лорда Волдеморта на одного? К тому же молодого и неопытного? Да, он знал кое-что о Тёмных Искусствах и даже гордился своими познаниями, но по сравнению с искушенными в Чёрной магии коллегами его умения были ничто. Какие там умения? Он сегодня впервые произнёс смертоносное заклятье, а до этого не смел и думать... Но теперь он вовсе не гордился совершенным. Наоборот, понял, что ввязался в опасную игру. И в этой игре он обязан выиграть. Потому что с детства стремился быть первым во всём. И как редко ему это удавалось! Но теперь промашки быть не должно. Со старой жизнью покончено. Но раз уж с ней покончено, решил про себя слишком быстро повзрослевший мальчик, можно вспомнить то единственное, что доставляло ему и радость, и огорчение, вызывало и ненависть и любовь...
Он отлично помнил день, когда увидел её. Чудесная девушка, описать которую не под силу никому. Странное сочетание – дьявольски рыжие волосы и божественные зелёные глаза. И ему она казалась то ангелом, то чертёнком. То посмотрит своими пронзительно добрыми и жалостливыми глазами, то небрежно отбросит прядь огненных волос, даже не обратив на него внимания. Наверное, она сама не знала, какую власть имеет над худеньким невзрачным мальчиком. Просто вела себя как обычно – дружелюбно, как с не имеющим шансов поклонником, и презрительно, как со злобным слизеринцем. Но всё равно чудесная. И имя под стать – цветочное – Лили. Фамилию он предпочёл бы забыть, ведь так к ней часто обращался другой, совсем другой человек. И пусть она не всегда была с ним вежлива и приветлива, он не переставал сравнивать её с лилией. Ведь они разные бывают: есть нежно-белые, окутывающие лаской и спокойствием, а есть ярко-рыжие, впитывающие в себя весь солнечный свет.
Школа была для него чуждым местом. Ему нравились эти мрачные переходы, каменные своды, путавшие с пути лестницы. Но он не мог найти людей. Нет, конечно, вокруг было полно этих homo sapiens, по недоразумению называвших себя «разумными», «мыслящими» существами. Но всё был только обман. Он не видел истинных людей, способных приветливо улыбнуться, с радостью помочь, с участием поговорить. Наверное, и сам он был виноват. Конечно, нелюдимый мальчик, мрачный под стать шипящему, змеиному имени, колючий, как ёж, и ядовитый, как гадюка. Да, он был способен резко ответить обидчику, всячески пресекал попытки сверстников наладить с ним контакт. И вскоре его оставили в покое. А когда он понял, что ему никто не желал зла, было поздно. К тому времени все привыкли видеть в угрюмом однокурснике нечто абстрактно тёмное – загадочное, непонятное, угрожающе-неясное. Жаль, что он был не той загадкой, которую хочется раскрыть. Нет, он был страшной тайной, прикасаться к которой опасно и даже стыдно.
Итак, оставшийся один, он был никому не нужен. Но с первого дня он следил за той девочкой по имени Лили. Он всегда сравнивал её с яркой звездой на ночном южном небе – близкая, казалось, рукой можно достать, а вот и нет, не допрыгнешь. Но он и так звезд с неба не хватал. Одним словом, не надеялся. Только мечтал. Но дурные люди быстро замечают даже бесплотные фантазии. И вскоре Лили по наветам гриффиндорцев стала с интересом поглядывать на невзрачного мальчика. Наверное, ей казалось забавным, что этот мрачный дикарь влюбился в неё с первого взгляда. От собственной глупости у него сейчас сжимались кулаки, а от воспоминаний сердце сжималось щемящей тоской, но он продолжал с жестоким удовольствием обращаться к прошлому.
Вначале он боялся, что Лили уверится в его влюбленности и станет смеяться над ним. Особенно отчётливо он представлял, как она стоит в центре стайки своих многочисленных подружек и с увлечением рассказывает им о нескладном признании смущенного мальчишки. Но вопреки его опасениям Лили не стала смеяться. Более того, она сама подошла к нему. Он тогда как раз уронил книги в полупустом коридоре, когда она проходила мимо.
- Какой ты неловкий! – с улыбкой заметила она, наклоняясь за учебником по трансфигурации. – Я уже давно замечаю, что ты всё время роняешь вещи.
- И-извини, - заикаясь от волнения, ответил он. – Я случайно...
- Конечно, случайно! – Лили звонко рассмеялась. – Кто бы стал нарочно ронять свою сумку? Надо развивать координацию, вот и всё.
Она поднялась, встряхнула волосами и кинула «До встречи» ошалевшему от счастья третьекурснику. Он действительно не мог поверить своей удаче: уронил книги, проявил крайнюю неуклюжесть, но она не рассердилась, а даже помогла! Ангел, истинный ангел.
Но восторги мальчика длились недолго. В тот же день ему не хватило чувства такта, и он невольно нагрубил подруге Лили. Подруга, конечно же, в долгу не осталась, а его ангел огорченно нахмурился и разочарованно взглянул на него из-под опущенных бровей: мол, я к тебе по-хорошему, а ты вот как... Этого разочарования осмелевший было мальчик вынести не смог. Подрезали крылья.
Пару раз Лили ещё с ним разговаривала, и каждый раз проявляла чудеса дружелюбия. Но продолжать их общение было невозможно. Уже к тому времени на весь Хогвартс гремела гриффиндорская четверка во главе с Поттером и Блэком. Вздорные и высокомерные, они всегда отплачивали обидчикам во сто крат. Но больше всего возненавидели его. Возможно, они бы и не разозлились так на него, если бы не Лили. Поттер углядел в нём соперника. Нет, не соперника, конечно... Куда тощему грязному мальчишке до харизматичного любимчика всей школы. Просто ненужную обузу, мешающуюся под ногами. Заметив, что Лили проявляет чрезмерную благосклонность к «сальному уродцу», Поттер развязал настоящую войну. В ответ на агрессивные выпады «Нюниус», как они его прозвали, продемонстрировал удивительную фантазию. Именно тогда в нём проснулся интерес к Тёмным Искусствам, наложившим роковой отпечаток на дальнейшую судьбу. Нет, естественно, он сейчас не собирается винить хогвартских раздолбаев в том, что стал Пожирателем Смерти... Но они разучили его доверяться людям.
Самым ярким воспоминанием из череды унижений стал его визит в Визжащую хижину – безусловно, самая опасная идея Поттера и Блэка. Он мог не выжить, но не это его волновало. Он не испытывал ни злости, ни благодарности к Поттеру за спасённую жизнь. Он корил себя за непозволительное любопытство, за которое чуть было не заплатил слишком высокую цену. Но и это воспоминание он быстро вычеркнул из памяти как недостойное упоминания.
Неприязнь к нему Поттера сделала одно доброе дело, за которое мальчик готов благодарить врага целую вечность. Лили, увидев, как бесится Поттер, стоит ей приблизиться к Нюниусу, стала проводить с ним как можно больше времени. Возможно, она испытывала некоторое чувство вины. Если она была ангелом, то определённо это так. Конечно, и речи не могло быть о любви, но она пыталась (или делала вид, что пыталась) стать ему хорошим другом. К сожалению, броня хрупкого мальчика к тому времени стала слишком прочна. Он часто был груб с ней. Она обижалась, какое-то время избегала его, но потом снова заговаривала. Глупый мальчик льстил себе надеждой, что она не может без него. А на самом деле ею руководила жалость. Всего лишь жалость, такая оскорбительная для него, когда он мечтал о любви. Она всегда говорила:
- Ты слишком нелюдимый, Северус. Почему ты боишься людей? Они в большинстве своем хорошие. Я знаю, я видела плохих людей.
Откуда ангел может знать о плохих людях? Он только качал головой. Ангелы ничего не знают не только о плохих, но и о хороших. Плохих невозможно исправить, а хороших легко сбить с верного пути. Вот и вся простая философия, которой придерживался мальчик. Наивная, но суровая мысль. И как она только появилась в голове подростка?
К тому же он никогда никого не боялся. Нет, если быть честным, то боялся. Очень боялся того, что Поттер может навсегда забрать у него ангела. И тогда зелёные глаза, фарфоровая кожа с веснушками и мягкое сердце будут принадлежать не ему, а задиристому ловцу школьной команды по квиддичу. Вот этого он никогда не перенесёт. И у Нюниуса есть цели, стремления, увлечения и даже душа. А вы как думали, господа гриффиндорцы?
Самую большую ошибку он совершил на пятом курсе, когда доверил Лили больше, чем следовало. Он показал ей главную ценность – свой учебник по зельеварению. Ничего примечательного для остальных, просто старый учебник, доставшийся ему от матери. Окружающие только презрительно отводили взгляд от потрепанной книги. Но он знал об истинной ценности этой невзрачной вещицы. Именно тогда он придумал себе звучное прозвище – Принц-Полукровка. Так было легче жить, спрятавшись за довольно привлекательную маску. И он всегда сравнивал себя с книгой – такая же на вид невзрачная, хранящая в себе скрытую, необычайно ценную сущность. Он знал, что может быть храбрым, честным, даже добрым. Но всё это не с этими людьми, не здесь. При виде Поттера с Блэком у него холодели руки, тогда как он спокойно мог произносить самые Чёрные заклинания. И рука у него никогда бы не дрогнула. Но тут был особый случай. Можно сказать, привычка. Дурная привычка бояться, от которой следовало избавиться во что бы то ни стало.
Тем не менее он вновь нарушил своё обещание не доверять. Лили его уговорила. Она всё время твердила, что людям надо доверять всегда. И если тебя обманут, то виноват будет обманщик, а вовсе не ты. Странная, непривычная мораль, которую он так и не смог принять. Надо заметить, что тогда учебник Принца-Полукровки не отличался ничем от других. Но он знал, как исправить это. Трогательное знание, что учебник этот принадлежал его матери, которую он почти не помнил, заставило его превратить книгу в хранилище своих умений и талантов. И посвятил в эту тайну Лили. Из-за того, что его почерк был слишком размашист, она под диктовку писала все его указания. Аккуратно вписывала между строк новые, усовершенствованные рецепты зелий, помечала самостоятельно созданные заклинания, бывшие как опасными, так и забавными. Он объяснял ей каждую мелочь, каждое слово, а она с неугасающим вниманием слушала. Те минуты были лучшими мгновениями его никчемной жизни, полной страха и сомнений. Так продолжалось целый год, и наконец труд был закончен. Лили исписала весь учебник от корки до корки, а он отредактировал каждое зелье и придумал массу ценных заклинаний.
Они обменялись учебниками. Лили с радостью приняла сувенир, над которым немало потрудилась и сама. И этот обмен придал какую-то мистическую связь их союзу. Он был в восхищении. Но спустя пару дней Поттер применил к нему его же собственное заклинание и подверг невиданному прежде унижению всем на посмешище. Лили попробовала заступиться за него, но он сам отверг её помощь, потому что знал, что его ангел – предатель. Когда пытка закончилась, она подошла и попробовала объясниться. Из её слов следовало, что Поттер выхватил учебник у неё из рук и всё прочитал, случайно наткнулся на заклинание «Левикорпус» и решил применить к незадачливому автору. Но он больше не верил. Как можно? Ангела больше с ним не было, были только пустота и утраченные надежды. Лили, заметив его волчий взгляд, молча протянула исписанный учебник и потребовала замену. Не было больше никакой мистической связи. Всё глупости! Именно в тот день он в волнении нацарапал заклинание «Сектумсемпра» с припиской «для врагов». Да, такого Поттер пока не заслуживает, но пусть ещё попробует сунуться.
Последний год школы он доучился более-менее спокойно. Лили перестала проявлять к нему интерес, увлекшись Поттером. Их влюбленность приняла серьёзный оборот, но он верил, что ангел вернется. Как опрометчиво: верить, после всего что случилось. Но верят не благодаря, а вопреки.
И эта хрупкая вера рухнула, когда он узнал, что Поттер сделал Лили предложение. Всё всерьёз, с кольцами и свидетелями, свадьба назначена на июль. В тот день один слизеринец посоветовал ему сходить на вечеринку. Ему было так всё равно, что он не поинтересовался, какого рода была та вечеринка.
И вот теперь он, убийца, проводит свою последнюю ночь в Хогвартсе. Эта школа стала свидетелем его стремительного взросления. За один только миг он превратился из мальчика почти в мужчину. И этого мужчину никто никогда не посмеет назвать трусом.
Несмотря на всю серьёзность мыслей и намерений мужчине ещё долго предстояло быть наивным. Нескоро он превратился в сурового преподавателя зельеварения. Он ввязался в опасную игру, и завершиться она должна была смертельно. По роковой случайности он оказался в этом проклятом баре, по той же случайности подслушал пророчество, и уже осознанно доставил Лорду свежую и чрезвычайно ценную информацию. Известие о гибели Лили Поттер накрыло его мучительной кровавой волной, и кровь эта была пролита по его милости. Пусть она была с Поттером, с этим треклятым выскочкой, пусть никогда бы не принадлежала ему, но она была жива, продолжала оставаться его ангелом. Её глаза всё светились зелёным огнём, волосы сияли в солнечном свете, а смех разносился эхом по гулким коридорам Хогвартса. Она оставалась для него той девочкой, окутанной слабым мерцанием свечей, аккуратно выводившей строчки в его старом учебнике. Она была тем добрым и нежным ангелом, облегчившим и одновременно осложнившим его пребывание в школе. Потому что за каждую секунду радости он расплачивался минутой страдания. Неравный счет, но ему было плевать.
И тогда ангел в последний раз помог ему. Он увидел третий путь, и это было не убийство, и не смерть. Третий путь оказался самым сложным, но и самым верным. Двойной агент – звучит романтично, предатель – куда как хуже. Но он стал и тем и другим. Предать Тёмного Лорда он не считал за преступление, а быть двойным агентом - что ж, за романтикой он гонялся до семнадцати лет, а теперь ему, пожалуй, всё равно. Но он хотел помочь, впервые снова стал верить людям. И сейчас он, кажется, лучше понимал разницу между плохими и хорошими людьми.
Служба стала для него и наказанием, и наградой. Он не был принят ни в одном из двух враждующих лагерей, но по странному стечению обстоятельств к нему благоволили лидеры – Дамблдор и Волдеморт. Дамблдор отличался тем же дурацким качеством, что и он сам – доверие. А Волдеморт... Ему нравилось играть с двойным агентом. Предатели как раз угодны его подлой натуре, так чем хуже угрюмый мужчина, искушенный в Тёмных Искусствах?
Правда, одно задание Дамблдора ему было выполнить труднее всего. Убийство единственного поверившего в него человека – на такое решится только смелый человек. Так говорил Дамблдор. Но он не верил. И поэтому, когда Драко не смог выполнить задание, он взмахнул палочкой с искаженным от ненависти лицом. Но ненависть эта была вовсе не к Дамблдору, а к себе самому. Он совершил это убийство вопреки всем своим желаниям и стремлениям. И, вероятно, вновь поплатится за ошибку. Теперь мстить ему будет не кто иной, как Поттер. Уже другой. Как ни старался он найти сходство с отцом в этом мальчике, ничего не получалось. Эти проклятые ясные глаза всегда напоминали ему, что ангел передал сыну не только их цвет, но и душу. Добрую, нежную, самоотверженную душу. Она ведь и жизнь отдала за сына, не пожалела себя, хотя Лорд мог её пощадить. И как было жаль ему, что душа этого точно так же рано повзрослевшего юноши преисполнена ненависти к нему. Если бы он знал, что Лили покровительствовала всю жизнь человеку, которого Гарри Поттер ненавидит с первого курса. Но теперь-то он знал, что ангел ушёл к другому счастливчику, Поттеру. И не осуждал Лили за этот выбор. Сын дороже какого-то Нюниуса, так и не справившегося со своими чувствами.
И сейчас он всё так же лежал в темноте ночи, которая скрадывала любые недостатки – как физические, так и душевные. Он вновь только что выполнил задание – связанный Непреложным Обетом и обещанием, данным Дамблдору. И какая разница между ним нынешним и тем мальчиком, повзрослевшим в одну ночь, беззвучно глотая в ночи соленые слезы. Печальна прошлая судьба этого мальчика, но что ждёт его дальше? Гибель от руки Поттера – что может быть символичнее? Окружающие подумают, что сын довел до конца дело отца. А ангел, наверное, огорчится и нахмурит брови. Так же как тогда, когда он обидел её подругу. И тихо скажет:
- Почему ты так разочаровал меня, Северус? Я думала, ты хороший, верила тебе...
Нет, он встряхнул головой, надо всё исправить. И ни в коем случае не бояться. Дурная привычка в прошлом. А главное – надо продолжить жить. Это бы понравилось ангелу.
